Пуся идёт купаться, Или Страшная сказочка про Пусю

   «Жизнь бессмысленна»,- хлюпала носом Пуся-хандрюся, со скрипом откручивая вентили с прикреплённой недвусмысленной табличкой «опасно для жизни!». Из крана послышалось бульканье, шипение и в приготовленный таз сперва неровными толчками, а потом все смелее полилась прозрачная чистая вода. Хандрюся, с ужасом провожая взглядом струю, швыркала, хрюкала, глотала лимонадные слезки и с обидой вопрошала: «Ну почему я даже слезами должна наслаждаться? Почему они не горько-соленые, чтобы быть выражением печали? Все так несправедливо устроено»,- и она разрыдалась в отчаянии, последним слабым усилием закручивая вентили. Таз был полон. Он отблёскивал и завораживал Пусю. Сейчас она шагнёт сперва одной ножкой в эту смертельную субстанцию. Потом другой. Потом ляжет, вытянется и станет ждать. Сперва растворятся крылышки и прозрачные ушки. Затем карамельный хвостик. И в итоге от Пуси останется только розовая ванильная лужица. Что будет потом? Никто не знает. Может, шоколадно-зефирный сладко-пусечный мир. А может - карамельно-кипящий вулкан и бездна отчаяния. «Страшновато как-то...»- поежилась Хандрюся и попыталась сосредоточиться на своей неудачной жизни. Вот хватятся, а Хандрюси уже нет! Как они забегают, как они пожалеют, что так с ней отвратительно поступили! Совершенно необдуманно, ужасно бессердечно! «Ниииииикто меееня неееее понимааааееееет»,- с наслаждением рыдала Пуся, жалея себя. Все! Пора решиться и положить конец этим невыносимым страданиям... Дрожа, поднялась тоненькая ножка. И тут в комнату влетела Прилипуся и с порога затараторила: «Хандрюсечка, дорогая, ты где пропала? Мы с пусилапами тебя заждались! Все уже съели свой заказ, и представляешь - Недопусе попалась в мороженом муха!!! Он понял это, когда она стала жужжать у него в животе! Пойдём, дорогая, это безумно смешно! А твой сироп, который перепутали и налили вместо малинового грушевый, слизал Сладопуся. Так что ты сможешь заказать себе тот, который хотела!» Хандрюся с облегчением дала себя взять за лапки и увести Прилипусе, покорно мотыляясь за ней на ослабевших почему-то ножках. «Ладно,- решила она,- пожалуй, не тот сироп в мороженом я смогу пережить».