Жизнь поколений. Армейские будни. Рацуха. Ч. 6

 
     Армейские будни. Рацуха. Рассказ шестой

     В предыдущем рассказе я писал, что больше в караул ни меня, ни мое отделение не посылали. А все потому, что мне пришла в голову интересная мысль, которую я и воплотил в жизнь…
     Однажды, дождавшись, когда у нашего комвзвода старшего лейтенанта Пшеничного, было хорошее настроение, я обратился к нему полуофициально и заявил, что при правильном подходе можно даже из моего отделения сделать показательное, чем его здорово повеселил…
     Но, главное, закинуть.

     Дня через два он меня позвал, по какому-то поводу, и между делом, спросил, серьезно ли я тогда свою мысль высказал. (Видать, здорово ущемил его педагогические способности). На что я ответил, что при справедливом подходе к делу, третье отделение могло бы вызвать на соревнование первое по всем показателям в боевой и политической подготовке…
     Он помолчал, а потом спросил, что я понимаю под термином «справедливый подход».
     Я ответил, что отделение из нарядов не вылезало, за счет этого соперники большую фору получили. Нужно дополнительное время, чтобы наверстать. Даже в «личное время». По электросхемам учиться трудно. Нужны действующие макеты. И в нашем учебном классе нужны планшеты с материалами Захарова. (Капитан Захаров – замполит роты). Если они будут перед глазами, больше шансов что что-то в голове останется…(На что он почему-то поморщился…).
     Он спросил, что нужно для изготовления планшетов, и кто делать будет. Я ответил:  плотный ватман, шаблоны букв, шариковая ручка с пустым стержнем, гуашь. И еще деревянные рейки, гвозди, кнопки, лобзик, ножовка, молоток, стамеска.…   А делать я буду, в свободное время.
     Он, ну, прямо как Сталин, сказал, что все это он закажет, но действующие макеты дать не может.
     Тогда я сказал, что их нужно сделать. А для этого нужны агрегаты кассет и приборы (они у нас в наличии есть), провод, паяльник с оловом и канифолью, патроны к минилампам, сами лампы,  бесцветный лак, марганцовка, фанера, рейки и тумблеры.
     Он опять задумался, а потом спросил, зачем марганцовка. Я ответил, что фанеру красить.
-Что, тоже сам делать будешь?
- А кто же еще?...
     На этом беседа и закончилась.
     На следующий день в класс принесли все для планшетов.

     Вот по этой причине я и мое отделение были освобождены от нарядов на кухню, на хозработы, и (после проверки командиром), строевой подготовки. Даже дневальными не назначали.
     На планшеты с «Моральным кодексом строителя коммунизма» и гениальными высказываниями Леонида Ильича ушло чуть более недели. Пшеничный даже из билетов по политподготовке материал передал. Те, что нужно знать «назубок».
     Сбив планшеты, я в корпусе шариковой ручки сделал дырку, вставил пустой стержень, и смочил ватман, как из пульверизатора. Затем натянул на подрамники. Когда он высох, то не было ни провисаний, ни морщин.
     Мой Касимов оказался неплохим рисовальщиком. Вот я ему и поручил красить ватман, вырезать буквы и клеить их на планшеты. Но, прежде, он нарисовал на них картинки и «надул» самодельным пульверизатором фон.
     Во время работы я постоянно ему рассказывал и о биографии Ленина, и о газете «Искра», о революциях в России. О Гражданской войне, о Троцком, Сталине, НЭПе и прочем. Все, что сам помнил.
     Не знаю, что уж там он усвоил, но скучно не было. Я говорил – он слушал.

     Макеты мне пришлось делать одному. Пшеничный помощников больше не дал. Сказал, что и так на нарушение пошел, оставляя мне ключи от нашего класса.
     Пришлось самому сколачивать деревянные планшеты, морить марганцовкой, покрывать лаком.
     Разметив места под приборы и приводы, я наметил электросвязи между ними и лобзиком выпилил узкие щели. С обратной стороны закрепил патроны для минилампочек, и, защитив их экранами из баночной жести, ввернул лампы.
     Затем закрепил привода и агрегаты на планшете, соединив их проводами через тумблеры согласно электросхеме.
     Получилось интересно. Включаешь тумблер, в щели появляется свет и начинает работать соответствующий привод или прибор. А раньше приходилось весь путь указывать словами. От «плюса» до прибора -  на «минус». А так как приборов и приводов много, многие путались.
     Один раз, работая в одиночестве, я обратил внимание на зачехленное устройство. Сняв чехол, я поковырялся во внутренностях этого устройства и сообразил, что это имитатор отказов. Пульт включал в себе множество тумблеров. При включении какой-либо механизм переставал работать. Экзаменуемому нужно было найти неисправность и устранить (обычно – подсоединить провод). Я понял, что моя находка и есть экзаменационные билеты.
     Я, аккуратно зачехлил это хозяйство, но на занятиях моего отделения активно его использовал, приказав держать язык за зубами.

     Наступил день экзаменов. Нас, как самых бестолковых, экзаменовали в самую последнюю очередь. Комиссия состояла из начальника штаба, офицеров рот и  замполита. А приглашенными были комвзвода и комотделения (то есть – я).
     Больше всего я переживал за Касимова. В остальных был уверен, как в самом себе.
     Кстати, я экзамены не сдавал. Пшеничный показал мою «рацуху», и на этом для меня экзамены закончились.
     Все сдали на «отлично». Наступил черед Касимова. Он зашел в класс и доложился, вызвав гримасу у начштаба. Тот, обращаясь к комиссии, предложил поставить ему «уд» и на этом экзамены закончить

     И, вдруг Касимов говорит
-Товарища полковник,э.  э... э! моя тройка не надо! Моя надо отлична!..
-Да?...А зачем тебе отлично?
-Моя бобо (дедушка) немец убиваль…наград многа…медал Отвага», орден «Звезда», «Знамя» …»Побед Германия». Мне нада отличник БПП (боевой и политической подготовки), Отличник ВВС, второй класса, первая ВСК, писмо бабай от командир… Я все училь!...
     Замполит спрашивает
-А что ты знаешь по политподготовке?
- Моя все знай…Биографий Ленин – знай. Троцкий знай, революций – знай…экономизьма борьба – знай.
- А про Троцкого что знаешь?
-Троцкий – сволишь…Ленин сказаль, что йюда и предатль. Буденный воевать мешаль. Его потом кирка по башке даль…
-А кто дал, знаешь?
-Спанец… НКВД..
     Почти правильно
-А Кодекс знаешь?
-Знаешь!. Моя училь…
     И он начал говорить, закрыв глаза и покачиваясь, как при молитве…

     Комиссия еле от смеха сдерживалась. Замполит остановил и объявил, что сдано на "отлично"…
     По технической части все мои сдали на отлично…(На имитаторе не один день отрабатывали). А вот первое отделение получило одну четверку…
     Через пару дней вызвал меня к себе Пшеничный…помялся и сказал, что нам присудили второе место в роте. Не захотели нарушить традицию. На мой вопрос, как могли присудить, если в первой есть четверка, он сказал, что нам всем поставили «хорошо» за «строевую». А это – одиннадцать четверок. И еще, чтобы я не расстраивался. Ему я все доказал, что обещал. Все мои ребята поедут служить на авиабазы, расположенные на их родине. И с хорошими характеристиками. А меня оставляют в ШМАСе.

     Я взвыл от такого известия…
-Правильно, всем поощрение, а мне – наказание!...
-Почему – наказание?
-У меня жена и полуторагодовалая дочь. Я землю рыл, чтобы в Чебеньки попасть, на авиабазу. Через Саракташ на Чебеньки автобус ходит. Два часа ходу. Меня бы навещать по выходным могли!
     Пшеничный помолчал, потом сказал, что постарается переиграть. А пока что я в классе его друга стенд должен постараться починить.

     На том и порешили…
     Стенд оказался очень сложным. Два дня бился, стараясь разобраться в проводах. Потом содрал их все и стал подключать заново по схеме. Но дело двигалось туго…
     Наконец, подсоединен последний провод. Стою, согнувшись и спиной к двери, слышу, дверь открывается
-Кого еще там черт принес!?...
    Обернулся и обомлел. Стоит начштаба и на меня смотрит. Крутой мужик! Многим от него доставалось! А я без гимнастерки, в тапочках, лохматый и взъерошенный…

     От страха у меня совсем разум отшибло. Ни доклада, ни приветствия
-Простите Юрий Васильевич! Думал, что это охранник пришел…
     Вижу, у него в глазах усмешка проскочила
- Ничего, ничего! Как тут у тебя дела? Мы этот стенд давно списать хотели…
- Испытать осталось..
-Давай, испытаем…
     Ну, думаю, «трындец»! Позору будет, коли не заработает….
     Включил… и все пошло, как по маслу!
     Юрий Васильевич пробежался по тумблерам. Вижу – доволен. Похвалил…
     Потом спрашивает, почему я не хочу в ШМАСе остаться.
     Я вынул из кармана гимнастерки фото жены и дочки и сказал, что очень хотел бы служить в Чебеньках, на авиабазе. Там до моего места жительства недалеко и мои могли бы меня навещать.
     Он помолчал, а потом обещал направить именно на эту авиабазу!

     Я очень обрадовался… но, как оказалось, преждевременно. И, если бы только знал, как судьба повернется, то непременно остался бы в ШМАСе…