Челюсть. 2 ч

На обед, в этот день, в кои веки, ушли вовремя.
 
Конечно, спасибо за это следовало сказать не быстроте в скорости приема  посетителей, которую развил  Микула.  А затишью в потоке, жаждущих посетить клинику, в этот день.
 
Так что, как только наступило время «че», двое мгновенно переместились на кухню.
 И теперь, сидя на  ней,  и с  чувством поедая рулет с маком, врач с радостным предвкушением, то и дело,  поглядывал на свой велосипед, видимо мечтая, как в конце смены, ловко запрыгнет в его седло и умчится на нем в даль…( т.е. в сторону электрички).
Абело же, лениво, помешивая  зеленый чай в прозрачной кружке, с увлечением читала сплетни из бомондской тусовки  «звездочек»  блогов. Выбор  ими трусиков, формы ногтей и курортов Турции, явно  был для нее сверх увлекательным чтивом.

Одним словом – коллектив отдыхал с чувством, с толком, с расстановкой,   получая от  этого  удовольствие и не мешая друг другу;  когда в холле хлопнула входная дверь и раздались чьи-то шаги.
Оба напряглись: этот хлопок обещал работу и соответственно – перерыв в столь увлекательном времяпрепровождении.

С тяжелым вздохом встав из-за стола, Микула, с максимальной  скоростью, какую ему только  позволяли развить его тапки, с разорванной пополам подошвой, направился в сторону холла. Нет, не из желания поработать, а в надежде спровадить пришедшего, куда-нибудь в другую клинику: ибо только там находился бы, нужный пациенту специалист.

Абело же, даже головы не подняла от смартфона ( там как раз,  очередная брошенная своим, очередным,  бой френдом «звезда» реалити шоу, повествовала о своих душевных муках. Переживая,  то ли по поводу своей кинутости**, то ли по поводу уплывших от нее, вместе с боем,   финансовых возможностей.  Одним словом – громко пережевывала боль своего уязвленного самолюбия, призывая  зрителей, своим вниманием,  вернуть ему былую  целостность. А ей - уверенность в себе, для будущей новой охоты на богатого самца.).

Микула осторожно выглянул в холл. И… никого не увидел. В клинике по-прежнему стояла тишина. Двери в боковые проходы, по-прежнему были закрыты. Врач, еще раз внимательно оглядев коридор,  задумчиво поскреб  пятерней в затылке:
- Абело!
- Что тебе?! – послышалось ее недовольное с кухни.
- Дверь ведь хлопала один раз?! – уточнил у лаборанта Микола.
- Один! – подтвердила она.
- А тут никого нет! – пожаловался ей врач.
- Значит, глюк оба словили! Для этой клиники это нормально! – философски сообщила ему лаборант.
 
Микула удовлетворенно вздохнул и уже было  повернул назад, когда в приоткрытое окно холла словно просунулись чьи-то невидимые руки и очень не спеша, начали перебирать  горизонтальные ламели* висящей на окне  металлической жалюзи: дзинь… – как будто провел указательный палец правой руки, всунувшейся в окно,  по верхней ламели. Отчего ламели той слегка прогнулись, а затем снова распрямились.
Дзинь… - провел по верхней ламели, указательный палец левой руки, с тем же визуальным эффектом.
Дзинь-дзинь… - одновременно,  как  по струнам гитары, прошлись  по ламелям сверху вниз, чьи-то невидимые руки.
Микула в ужасе замер на месте. Со страху ему даже показалось, что из плотной прозрачности рук невидимого гитариста, даже проступают длинные,  черные пальцы с огромными, закрученными спиралью, острыми, черными когтями.
 
Врач  в ужасе встряхнул головой, отгоняя виденье, отчего редкие, белесые волосы  челки, веером рассыпались по его,  враз,  вспотевшему лбу.
Однако, нервное потряхивание головой явно помогло, и видение черных пальцев исчезло, оставив  Микуле лишь изгиб ламелей и дребезжащий звук, сопровождающий эту странную игру «на жалюзи».

Чуть попятившись назад,  почти не дыша, тот уже совсем было рванул, что есть мочи, в сторону кухни, как все прекратилось – словно кто-то убрал из их здания свои руки.  А  затем -  хлопнула входная железная дверь и на пороге станции возник старичок с чистокровным  двор-терьером, средних размеров, на поводке.

- Что у вас? – облегченно выдохнув, поинтересовался у вошедшего врач.
- Мы это… - чуть смущенно произнес посетитель. – Он с собакой играл и кажись, это самое….- старичок замялся.- Кажись, - зуб себе вывернул.- на этих словах он облегченно вздохнул.

Видимо произнесение речей не было его главным занятием, как заметил про себя Микула.
А вслух произнес:
- Проходите в кабинет. Посмотрим.
И распахнул перед посетителем дверь, ведущую в аптечный коридор. По которому и двинулся,  на «Прием»**, сопровождаемый,  быстро семенящим следом за ним, старичком;  тащащим, в свою очередь,  следом за собой, упирающегося  всеми четырьмя лапами - пса.
 
Осмотр последнего показал, что клык действительно вывернут и нуждается в удалении. О чем и было сообщено хозяину собаки, вместе с предполагаемой стоимостью операции.
 
Тот вздохнув, согласился и с диагнозом, и со стоимость процедуры.
Микула крикнул Абело.

Та с хмурым видом показалась в дверях кабинета.
Судя по всему, врач таки оторвал ее от просмотра очередного сериала.
Микула побаивался  злить лаборанта, но еще больше он побаивался  оперировать  один.
Так что,  смело выбрав из двух зол меньшее, врач объяснил ей ситуацию.
Та, мрачно оглядев с ног до головы,  посетителя с его живностью, пошла за наркозом.

Через некоторое время уснувшего пса перенесли в «Хирургию», а дедка отправили в холл – ждать окончания операции.

В «Хирургии» Абело,  ловко запрыгнув на соседний с рабочим  стол,  продолжила смотреть сериал.  А Микула взял в руки инструмент.
Псу было необходимо надрезать десну и потом уже тянуть зуб.
Надо заметить, что вытянуть животному клык – совсем не шуточная процедура. Зубы у них сидят крепко. Корни огромны. Иногда скорее ломается челюсть, чем вытягивается зуб. К тому же спит в наркозе живность плохо. И зачастую, даже сквозь сон, так и норовит оттяпать руки, окружающим его людям.
 А ко всем выше перечисленным прелестям, можно добавить плохую переносимость наркоза, в принципе.
Так что Микула изрядно потел и краснел, пока совершал сию манипуляцию.  Ко всему  пес сквозь сон, активно  щелкал челюстью, с очень не мелкими зубами и так и норовил сползти со стола.

Потому надрезая,  тяня, расшатывая  и… снова расшатывая зуб, Микула, который первый раз в жизни самостоятельно дал собаке наркоз, да и вообще в первый раз самостоятельно оперировал, в принципе,  то и дело заполошно  вопрошал  Абело, невозмутимо уставившуюся в смартфон:
- Глянь, он дышит?! Дышит?! Точно дышит?! Ты уверена?!
 Та в ответ, не спеша отрывала взгляд от экрана и лениво цедила в ответ, перепуганному и потеющему от натуги врачу:
- Та дышит, дышит. Сам в окошко подыши, а то упарился весь.
Следуя ее совету, врач  в перерывах между расшатыванием клыка, то и дело подскакивал к окну, что б глотнуть свежего воздуха и вытереть пот со лба.
Наконец, крепко ухватив вывернутый наружу клык и чуть его раскачав,  Микуле  удалось вытащить несчастный зуб и не быть при этом съеденным.
Только он обработал рану и заложил в пасть псины салфетку, как у того остановилось дыхание.
 
- Не дышит. – глядя на собаку исподлобья, невозмутимо диагностировала лаборант.
Врач побледнел, покраснел, снова вспотел и испуганно, шепотом,  уточнил у нее:
- А что теперь делать?
Та задумчиво почесала  средним пальцем, с  длинным ухоженным ногтем, себе бровь и важно изрекла:
- Дыхание в нос попробуй и массаж сердца.
 
 Микула опрометью присосался к носу собаки, одновременно нажимая ему на грудину и выдергивая из пасти окровавленную салфетку.
- Только ребра ему не сломай. А то как хозяину объяснять будем, почему при  вырывании зуба,  у его собаки каким-то чудом, оказались сломанными и  ребра?- заботливо заметила врачу  Абело, оторвавшись на какое-то время от смартфона.
Несколько вдохов, несколько нажатий и… собака снова задышала.

Микула с облегчением выпрямился, засунул тому в пасть, новую салфетку  и совсем было направился к раковине, дабы сплюнуть наполнившую рот собачью кровь, а заодно и умыться, как в незакрытую дверь просунулась чья-то голова и возмущенно поинтересовалась:
- А прививку то нам сделают?
- Обязательно. – вежливо ответил толстощекому, дородному, мужичку  врач,  повернув к нему голову с запекшейся возле рта кровью.
 
С ужасом оглядев врача в запачканном кровью халате, в измазанных кровью перчатках, с перемазанным кровью ртом и двумя чуть подсохшими, кровавыми дорожками, тянущимися  из уголков рта к шее доктора, мужчина перепугано захлопал глазами и шепотом произнес:
- Ничего, ничего. Не торопитесь. Я подожду.
И в мгновении ока скрылся за дверью.
 
Проводив его  сердитым взглядом Абело,  недовольно нахмурив брови, заметила:
- Ну вот. Теперь будут говорить, что мы не просто откачиваем кровь из кошачьих яиц, но и пьем ее. Скажут, что тут вампиры работают.
А затем тоном истинной блондинки, чуть растягивая слова, томно добавила, обращаясь к врачу:
- Ну-у,  умойся ты уже, Микула, а то хозяин собаки совсем оба-алдеет, увидев хирурга в таком виде. Скажет, что мы кровосОсы. И выпили всю кровь с его псины…. Е-ее.

Собака на столе подняла голову.

Двое, с облегчением,  рассмеялись.
** - сленг.
 * - деталь жалюзи.