Знала бы ты

В послевоенное время мужчины  были в стране в дефиците. Многие погибли на фронтах или  вернулись с войны калеками. С завистью смотрели  одинокие женщины на  тех,  кто  имел  мужей  и  мог жить полноценной семейной  жизнью.  А замужних беспокоило только  одно: было много соперниц,  с которыми нужно было держать ухо востро. Но  жизнь брала своё. Истосковавшиеся по мужчинам женщины то и дело «прорывали оборону» в семейных очагах. То там, то  здесь были слышны крики, ссоры жен с мужьями, попавшимися на измене, успевшими внести капельку кратковременного счастья и радости в несчастную жизнь одиноких женщин.
     Клавдия жила с мужем  Никифором   на  центральной улице в своем флигеле. После войны у них  родились дочь и сын. Никифор работал шофером на грузовой машине в МТС. Он колесил по всему району, доставляя по заказу тракторные детали. Клавдия  работала  на том же  предприятии кладовщиком. Казалось,  в семье  навечно поселились мир да лад. Но монотонная  жизнь изо дня в день раздражала и Никифор начал впадать в апатию. Ему не хватало всплеска эмоций, какого-то напряжения и даже где-то вдохновения. Высокий  и  худощавый,   с синими глазами на мужественном лице, он привлекал  женщин и они то и дело попадали в его объятия,  летели, как бабочки  на   огонь.
       Из-за отсутствия  гаражей водители ставили закрепленные за ними машины около дома или во дворе. Никифор собирался ехать домой, когда открылась дверь  МТС и вышла работник бухгалтерии  Анастасия, раскрасневшаяся и веселая. Её чуть - чуть  пошатывало.  Сколько мужиков   подбивали к ней клинья, но всех «отшивала» и слыла неприступной. А тут вдруг  сама подошла к Никифору и сказала:
  -  Вижу, Никифор, как бросаешь на меня взгляды. Увези меня  подальше от людских глаз. Терпение моё кончилось. Надоело лежать каждый день и смотреть в потолок или  уткнуться  в  подушку и  реветь. И строить из себя недотрогу  - тоже. Увези меня куда подальше!
   От такого поворота дел у Никифора пересохло во рту,  задрожали пальцы. Открыв  дверь и  посадив Анастасию, он от волнения никак не мог вставить ключ в замок зажигания. Наконец, машина тронулась с места. Сидя за  рулем, Никифор  не мог  понять, как без попыток ухаживания ему досталась  сегодня женщина, о которой можно было только мечтать. Лицо его загорелось,  покрылось румянцем. Выехав  за  посёлок,  он  съехал в глубокую балку, обнял Настю и стал целовать. Она ему страстно ответила жаркими объятиями и ласками. Оба были в угаре ото всего происшедшего между ними. В себя пришли только когда до их слуха донесся  звук капель начинающегося дождя.
  - Настя, надо ехать, уже темно и дождь начинается, - первым отрезвел опьяневший от ласк Никифор.
    Пока  одевались, дождь уже лил, как из ведра. Балка на глазах мгновенно заполнилась водой. Машина забуксовала и, вырыв  под колесами глубокую яму, окончательно застряла в грязи.
  - Ну что, куковать придется до утра, - глухо и взволнованно заключил Никифор.
  - Как же теперь оправдываться дома будешь?- забеспокоилась и Настя.
  - Что ни–будь  придумаю, - старался приободриться парень и решив не тратить выпавшее на нечаянное счастье время даром.
    Ранним  утром  Никифор обошел местность,  собирая палки засохших деревьев. Сделав под колесами из них настил и попытался выехать наверх. Попытка удалась с первого раза и машина потихонечку выехала из балки.   
    Не доезжая домов  пяти до  Настиного высадил ее, чтобы никто из позаранников не увидел их вместе, и поехал домой.
  - Клава! - с порога крикнул  Никифор.
  - Я,  наверное, буду рассчитываться  с работы. Ведь говорю начальству, тучи на небе, так нет, вынь да  положь, езжай, запчасти срочно нужно доставить. И ведь как в воду глядел, в балке застрял, всю  ночь  пробуксовал.   Вымазался, замерз, да и страшновато одному в степи…-
  -Да ты что, Никифор, хорошую зарплату получаешь, остепенись, не каждый  день такое случается. Сейчас я воды нагрею да ноги  помою, горемыка             ты мой, да стаканчик водочки налью для сугрева.
    Никифор сидел на табуретке, жена  мыла ноги.  Он задумался и представил себе другую картину, если бы узнала Клава, где и с кем он сегодня ночь провел.
    Так бы прожил  Никифор в семье с похождениями на стороне, да однажды не повезло, поймался на «горячем». Клава не простила измены. И встретил свою старость в одиночестве, с одними воспоминаниями о своих похождениях, с которыми и с родней не поделишься, и чужим не нужны.