Теремок - 10

                Теремок (продолжение)
                Год десятый

          В который раз всю зиму скворечник практически пустовал. Лишь изредка его посещали воробьи, как домовые, так и полевые. Может быть, даже и ночевали. Однажды утром видел, как из него друг за другом подряд вылетело пять полевых воробьёв. Скворцов  в этом году в нашем околотке вообще не было, хотя в центре посёлка, на берегу пруда, видел их кормящимися довольно часто. Перед майскими праздниками около скворечника пару дней крутились большие синицы, но и они гнездиться в нём не пожелали.
          В середине мая заметил на птичьем домике поползня. Он деловито, но как-то суетливо обследовал все стыки досок, все трещинки, заглянул под днище и за заднюю стенку. При этом иногда он звонко покрикивал «тётч-тётч-тётч…» и даже свистел.  Я особо не удивился, потому что поползни и раньше появлялись зимами, и так же что-то разыскивали в щелях. Но уж слишком долго и дотошно проверка производилась на этот раз. Назавтра поползней прилетело двое, но пробыли они не дольше пяти минут и улетели в сторону леса.
          Через три дня, уходя из дома мне показалось, что леток скворечника подозрительно сверкнул в лучах утреннего солнца. Но я куда-то торопился, у ворот ждала машина, поэтому внимательнее рассмотреть было некогда. А вечером, возвратившись, посмотреть забыл. Утром леток опять блестел, но я поразился произошедшим изменениям. Вместо немаленького круглого отверстия осталась узкая щель, в половину меньшего размера. Её края маслянисто блестели под лучами солнца.
          Заинтересовавшись, подошёл ближе и спрятался за теплицей. Ждать пришлось недолго. Со стороны речки прилетел поползень с куском мокрой глины в длинном остром клюве и протиснулся в леток. Пробыв там с полминуты, выбрался и снова полетел к речке. Ему навстречу уже спешил второй поползень с какими-то непонятными кусочками. Он тоже протиснулся внутрь скворечника.  Опознать, кто из пары самец, а кто самка, было невозможно: они совершенно неразличимы. Верхняя сторона птиц голубовато серого цвета. Нижняя сторона  белая. От клюва через глаз проходит чёрная полоска. Хвост очень короткий, почти не видный. Ещё поползни обладают удивительной способностью двигаться по стволу дерева в любом направлении: вверх, вниз, в стороны.
            Вскоре улетела и вторая птица. Их долго не было, я принёс лестницу и поднялся к скворечнику. Леток был замазан уже затвердевшей глиной. Оставлена лишь узкая щель, в которую птица крупнее поползня (например, скворец) никак не  смогли бы протиснуться. Тут прилетел один из строителей, сел на конёк крыши бани, и звонко заругался на своём птичьем языке. Пришлось срочно убираться.
          Утром пошёл гулять с собакой. А мой сосед посадил перед домом несколько сосен.  И за тридцать лет они вымахали выше столбов электропередач. Так вот, когда мы проходили под ними, на одной из них что-то прошуршало, и на голову посыпался мелкий мусор. Приглядевшись, увидел поползня, обдиравшего и собиравшего в клюв тонкие чешуйки коры. Набрав полный клюв, он полетел в сторону скворечника.  В тот же вечер наблюдал, как один из их новых жильцов проталкивал в леток длинную соломину.
          Примерно через неделю, заметив, что обе птицы одновременно покинули птичий домик, я быстро приставил лестницу и поднялся к нему. Поднял крышку, благо она была съёмной, и заглянул внутрь. Дно скворечника было засыпано нетолстым слоем чешуек сосновой коры вперемешку с небольшим количеством сухих травинок и соломинок. На нём даже без лотка лежало пять белых с красноватыми пятнышками яиц. И одно яйцо откатилось в угол. Сначала я хотел подвинуть его к остальным, но передумал. Не знал, какая реакция может быть у птицы,  заметившей изменение в гнезде. Могла и бросить кладку. Кладка была ещё явно неполная, так как я ранее находил гнёзда поползней с восемью и девятью яйцами и птенцами.  Поставил на место крышку, спустился, и убрал лестницу.
          Прошло две недели и стали слышны голоса птенцов, доносившихся из скворечника. Родители без устали подносили корм. На удивление птенцы вели себя намного тише, чем птенцы других птиц. Наконец, молодые поползни вылетели. К моему великому сожалению пронаблюдать это явление не удалось. Я уезжал на рыбалку, а вернувшись, застал тишину: ни птенцов, ни взрослых птиц не было видно.
          Забравшись в покинутый птичий домик, застал там пустующее гнездо с остатками птичьего помёта и сиротливо лежащее в углу одинокое яйцо. Оно даже не испортилось. Я  выдул его содержимое, и добавил к своей коллекции.
          Скворечник до поздней осени больше никому не понадобился, только воробьи иногда отдыхали на его крыше.