Ступень III Cтрах 3

"Нет ничего более постоянного, чем временное".

1.
Говорят, наиболее силён тот, кто наиболее свободен. В нашем мире свобода – понятие в лучшем случае зыбкое. В худшем это просто фантазия размечтавшегося идеалиста. Таким идеалистом когда-то был и я сам – считал, что ни одно обстоятельство не может заставить меня изменить своим принципам. Что нет силы, способной сломить человека, кроме его собственного согласия сломаться.
  Я заблуждался.

  Как и в предыдущий раз, ни пережитая опасность, ни предупреждения Макса должного эффекта не возымели, и уже по дороге домой я начал обдумывать свой следующий шаг.
  Вариантов у меня осталось совсем ничего – ещё парочка клубов и небольшой ролевистский паб. Если дело не выгорит, останется только обшаривать бары, один за другим. Я решил не затягивать с делом и запланировал новую вылазку на вечер следующего же дня.
  Вообще-то разумнее было бы прибыть на место затемно, чтобы ко времени успеть занять удобную для наблюдения позицию, но… в тот момент я думал лишь, что нечисть любит темноту, а значит, до ночи там делать нечего. Логично, не поспоришь. Но вряд ли разумно. Как, впрочем, и вся эта затея.
  Первый тревожный звоночек я ощутил сразу как вышел из подъезда на улицу. До сих пор точно не уверен, что меня насторожило. Тихий вечерний двор, не хвастающий уютом, растресканный асфальт рядом со стихийными газонами, чей-то одинокий опель у крошащейся стены – всё обыкновенно и давно привычно. И тем не менее в воздухе разливалось ощущение чего-то, чт…
  Меня схватили за плечо. Не больно, но ощутимо. А главное – неожиданно. Я дёрнулся, даже попытался отскочить – с нулевым успехом. Кровь бросилась мне в голову, затылок зажгло от вспышки острой паники. Открыв рот, я собрался озвучить свои переживания в нецензурных междометиях, но – в ту же секунду меня рывком развернули на месте.
  Рядом стоял вчерашний сероглазый тип.
  Не сказать, чтобы я сильно удивился.
  Он не улыбался. Не хмурился. Просто пристально смотрел на меня, держа указательный палец возле рта, призывая к молчанию. От взгляда, похожего на волчий перед самым прыжком, выдох со всеми заготовленными словами застрял у меня где-то глубоко в глотке. Я вынужденно захлопнул пасть.
  Серый довольно улыбнулся и убрал ото рта палец.
– А просто подойти было нельзя?! – наконец прохрипел я.
  Мда. Обратись кто ко мне таким голосом – половины слов бы не разобрал.
  Он не ответил. Даже пожать плечами поленился. Просто стоял и с интересом наблюдал за моей реакцией. Естествоиспытатель хренов…
– Чуть до инфаркта не довёл, – добавил я ворчливо, просто чтобы заполнить неловкую паузу.
  Сероглазый иронично поморщился:
– Не драматизируй. Пульс у тебя вполне нормальный.
– Чего?..
– Пульс, – терпеливо повторил он. – Не сказал бы, что спокойный, но до инфаркта пока далеко.
  Я чуть не выругался. Мало что он моё сердце слышит без стетоскопа, так ещё и  иронизировать время находит, сволочь.
  Как он себя вчера назвал? То ли Саня, то ли Сёма…
– Что ты тут забыл? – не особо дружелюбным тоном поинтересовался я.
– Зашёл в гости? – его улыбка стала шире и какой-то… наивной?
  "В гости", ну замечательно. Откуда ему вообще известно, где я живу? За мной следили?
  Вопрос явно риторический.
– Зачем ты меня выслеживал?
  Колючее ощущение опасности, исходящее от этого типа, вкупе с совершенно несерьёзным выражением его лица сбивали с толку. В других обстоятельствах я бы предпочёл поскорее убраться – куда угодно, лишь бы подальше от него.
  Только вот он стоял на моём пороге.
–  Мне было интересно.
–  Что именно?
–  Ты писатель?
  Я нахмурился. Не только из-за резкой смены темы. Ненавижу, когда люди знают обо мне больше, чем я им рассказывал.
– А что?
– Публикуешься?
  Хотя если твои эмоции никому не интересны, стоит ли на них зацикливаться?
  Сероглазый смотрел на меня спокойно, почти дружелюбно. Если б я увидел его на фото или видео – никогда бы не поверил, что он способен вызывать такую стойкую подсознательную неприязнь. Даже не неприязнь, а вполне ощутимый страх.
  Сероглазый. Серый. Точно.
  Я глубоко вздохнул и медленно выдохнул. Следует успокоиться. Как бы там ни было…
– Можно так сказать.
– Где?
– С чего тебя вдруг заинтересовало, чем я занимаюсь? Кто тебе вообще про это рассказал?
  Серый вновь пожал плечами. Попытайся он изобразить смущение, растерянность или что подобное – ни на секунду бы не поверил. И не потому, что он плохой актёр, просто я прекрасно понимал, что он точно знает, зачем сюда пришёл. Интерес к моим текстам – только предлог. А вот для чего – …
– Хочу знать, что ты из себя представляешь?
– Зачем?
– Можешь считать это праздным любопытством.
  Любопытство. И всё? А поправдоподобнее отмазку придумать никак? Я открыл было рот, чтобы сделать какой-то едкий комментарий по этому поводу, но вдруг поймал себя на странной мысли.
– Ты что… боишься, что я могу тебе что-то сделать?
  Взгляд моего собеседника внезапно стал… мягче? Он задумчиво усмехнулся, глядя в пространство, какое-то время посидел так. Затем медленно качнул головой.
– Нет.
– Тогда что тебе до меня за дело?
– Так ты покажешь статьи?
  Есть тип людей (даже если они не совсем люди), неспособных вести себя в рамках норм, правил и этики, принятых в обществе. Убедить их в необходимости соблюдать эти правила невозможно, они сами себе создают правила. И плевали они с высокой колокольни на мнение общества. Таких ещё называют "асоциальными элементами". Иногда даже стараются изолировать от общества, полагая опасными для окружающих. По большей части опасными они не являются. Но явно не в нашем случае.
– Не трону я тебя. Выдохни, – внезапно выдал Серый. – Что ж вы все нервные-то такие, личности творческие…
– Нервные, – пробормотал я. – Хотим пожить подольше. Пойду поищу статьи.
– Даже в гости не пригласишь?
  Мне снова захотелось ответить ему грубостью. Он меня откровенно нервировал – всем, от непринуждённой позы до дружелюбного тона. Буквально провоцировал. Помните Боба Грея в облике миссис Керш, милой старушки, обернувшейся настоящим чудовищем?* Я чувствовал, что за тварь скрывается под его безобидной физиономией, каждым вздыбившимся волоском на своём затылке. И естественно, я очень не хотел пускать его к себе домой.
  Но ещё я хорошо понимал, как он может отреагировать на отказ.
  Я вздохнул. Похоже, выхода у меня нет.

  Статьи я держал в основном в электронном виде, частью закидывал на удалённый сервер, частью просто сохранял на жёстком диске. Распечатанными дома хранил всего две – в двух номерах, позаимствованных на работе. За одну из них мне в своё время выдали квартальную премию. Зачем забирал вторую, не помню. Кажется, просто из тщеславия: под статьёй напечатали блок с комментариями к моей же статье из предыдущего номера.
  Что бы там ни говорили писатели, художники, музыканты и подобные им представители созидательных профессий, но каждая творческая личность тщеславна. В той или иной мере.
  Как мудро заметил один мудрец, "из добросовестно похваленного меня…"
  Обстановка комнаты – единственной в моей квартире, если не считать кухню, – богатством не блистала. Сразу справа от двери диван, за ним в углу – журнальный столик-уголок из тёмного стекла, на столике – лампа, дающая достаточно света для вечернего чтения, но и только. Обычно я предпочитаю пользоваться верхним светом. В дальнем правом конце комнаты располагались дверь на балкон, окно за однотонными бежевыми шторами, и единственное кресло рядом с журнальным столиком. Напротив входной двери растянулась так называемая "стенка". Слева от неё – угловой компьютерный стол. Углом стол упирался в торец "стенки", образуя уютный закуток, из которого пусть и не идеально, но довольно неплохо видна вся комната и коридор со входной дверью.
  Войдя в комнату, я на автомате нажал кнопку "power" системника. Наверное, этой привычкой сейчас болеет большинство городских жителей: зашёл домой – запусти компьютер. Услышав знакомый гул куллеров внутри "чёрного ящика", я привычным жестом швырнул ключи на полку над компьютерным столом. Никак не могу заставить себя там убраться. Почти весь пол в комнате закрывал большущий ковёр: люблю ходить босиком.
  Незваный "гость", войдя следом за мой, огляделся – неторопливо, но без особого интереса. Не хоромы, понимаю. Я всегда тяготел к некоему идеалу холостяцкой берлоги – моего и только моего уютного угла в огромном мире.
  Искать журналы долго не пришлось: они стопочкой лежали именно там, где я их и бросил – в ящике стола. Хорошо быть единственным хозяином в доме. Никакие барабашки не перекладывают твои вещи.
– На, – я протянул журналы уже устроившемуся в кресле Серому. – Остальное в электронке на сайте. Пароль от архива не помню. Завтра спрошу у коллеги.
  Вопреки всем моим надеждам, "гость", получив журналы, никуда не ушёл. И явно не собирался покинуть мою скромную обитель в ближайшее время.
  Зараза.
– И много их всего? – он перевернул несколько листов, видимо, ища оглавление.
– Не помню, – я нервно дёрнул плечами. – Штук, может, тридцать–сорок.
– А размер?
– Файлы текстовые, небольшие, если ты об этом.
– Значит, поместятся.
  Серый вытянул из нагрудного кармана маленький кусочек синей пластмассы. Бросив его мне и, удостоверившись, что я поймал, он благополучно погрузился в изучение журналов.
  Я начал ощущать себя не то заложником в собственном доме, не то подопытным в психиатрической клинике. Сюрреализм какой-то…
– Зачем ты здесь?
  Серый, не меняя положения, поднял на меня взгляд. Специально они тренируют такой что ли.
– "Любопытство". Тупее предлога я в жизни не слышал.
  Из динамика раздался щелчок "входящего сообщения". Серый покосился на компьютер.
– Считаешь, я стал бы утруждаться придумыванием предлогов? Мне это зачем?
– Я о том и спрашиваю.
– Если ты не хотел меня впускать, зачем впустил?
  Попался.
– И что будет, если я попытаюсь тебя выставить?
– Я откажусь.
  Я нервно замолчал. Вот такой вот расклад. И что отвратительно, винить, кроме себя, некого. Кто меня заставлял переться в этот чёртов клуб? Кто заставлял искать ему подобных?
  Прохладные мурашки не исчезли, когда Серый отвернулся. Это не просто натренированный взгляд. Страх вызывали и его тон, и манера говорить, и движения – всё его существо в целом. Будто я разговаривал с огромным хищным ящером, надевшим кожу человека.
– Где тебя завтра поймать?
  Я вздрогнул. Поймав на себе взгляд тёмно-серых глаз, поёжился и едва остановил себя, чтобы не потереть плечи, как ребёнок в тёмном подвале.
– В смысле?
– В смысле я надеялся получить статьи.
  Только сейчас я вспомнил, что всё ещё держу в руке флешку, на которую обещал записать остальной материал. А я так надеялся отмазаться. Цепкий хищный взгляд чудовища в кресле убедил меня, что подобный манёвр уже предугадан и ни разу не прокатит.
– Понятия не имею, – наконец нехотя пробормотал я. – Вообще планировал задержаться до вечера в центре… по делам.
– Отлично. Ручку мне кинь.
– Зачем?
– Телефон свой запишу, гений.
  Я пропустил насмешку мимо ушей. Взял ручку и кинул ею в Серого. На миг поймал себя на детской надежде, что ручка попадёт ему точно в лоб. Увы, чуда не произошло: Серый играючи поймал её на подлёте, что-то быстро начеркал на обратной стороне журнала и продемонстрировал написанное.
– Угу… – я поскрёб бровь, прикидывая своё завтрашнее расписание.
  Да впрочем, какое расписание, вольнонаёмный журналист-писатель, в поле ветер – …
– Ладно, – мой "гость" поднялся с кресла. – Вынужден покинуть вашу приятную компанию.
– Провожать надо? – не удержался и съехидничал я.
  Серый положил журналы на столик, ручку – поверх.
– Не.
  Он вышел на балкон. Небольшой закуток в три квадрата, пыльный, но уютный. Недавно только застеклил. Опершись ладонями на открытую раму,  Серый вдохнул прохладный воздух и… одним текучим движением выпрыгнул наружу. Вот так вот.
  Знатно обалдев от увиденного, я подскочил к окну и глянул вниз. Ни бледномордого чудища, ни его бездыханного тела внизу видно не было. Абсолютно пустая улица.
  Не сдержавшись, я прокомментировал всё произошедшее парой красочных междометий. Охренеть. Красиво ушёл.
  Всё ещё в лёгком шоке я вернулся в комнату и закрыл балконную дверь.
  И ведь в целом-то день заканчивался довольно хорошо! Я решил наконец вопрос с пересчётом оплаты коммуналки, сдал заказанный текст, нашёл подработку… Да, меня по крайней мере не съели, это серьёзный повод порадоваться.
  Будто в ответ на мои мысли на телефон пришло смс-уведомление. Предоплата за новый текст. Шикарно.
  Неприятному предчувствию, впрочем, на факты было плевать.
  Я сел на диван, потирая лицо. Хотел найти чудовищ – получи, распишись. Да, это даже в какой-то степени здорово: монстры, приключения, адреналин и все прочие удовольствия… но почему нельзя сделать так, чтобы подобные потрясающие встречи происходили подальше от моего дома? Как чувствовать себя в безопасности в стенах, за которыми даже спрятаться невозможно?
  Что за идиотский вечер, боже…
  Динамик компьютера снова щёлкнул "входящим".
  Какое-то подозрительное везение. Просто потрясающе подозрительное. Уже шестой раз за месяц чудом избегаю смерти. Сказал бы, что родился в рубашке, но на самом деле я рекордсмен по влипанию в неприятности, с детства таким был. У большинства журналистов судьба – совать нос куда не надо и огребать за это по щам. Не зря же половина из нас патологически любопытна, а другая – патологически влюблена в скандалы.
  Динамик щёлкнул.
  Да кому там от меня чего надо?!
  Я раздражённо вскочил с дивана и подошёл к монитору. Четыре непрочитанных с соц-сетях и ещё десять – на почте. Меня не было у компьютера минут тридцать от силы – и вот он, уже активировался, режим "вы популярны". Закон Мерфи в действии.
  Заказы, техзадание от бывшего шефа, уведомления о платежах и одно письмо без темы. Отправителя в моём списке контактов не было. "Здоров. Читал твой пост на форуме. Надо поговорить".
  Какой ещё пост? Я их за последний месяц штук сто откатал. Правда, все – на одну и ту же тему…
  Люблю загадки, но – не сегодня. Сегодня я зол, я устал, я в очередной раз напуган, не знаю, что делать, и очень хотел бы набить кому-нибудь морду.
  Грёбаный беломордый мудак.
  Раздражаясь всё сильнее, я кликнул по профилю "отправителя".
  Пуст.