Ступень IV Зависимость. 1

 Говорят, наиболее силён тот, кто наиболее свободен. В нашем мире свобода – понятие в лучшем случае зыбкое. В худшем это просто фантазия размечтавшегося идеалиста. Таким идеалистом когда-то был и я сам – считал, что ни одно обстоятельство не может заставить меня изменить своим принципам. Что нет силы, способной сломить человека, кроме его собственного согласия сломаться.
  Я заблуждался.

  Как и в предыдущий раз, ни пережитая опасность, ни предупреждения Макса должного эффекта не возымели, и уже по дороге домой я начал обдумывать свой дальнейший план.
  Вариантов у меня, считай, не осталось: либо продолжать соваться во все потенциально обжитые нелюдями места, либо донимать Макса. Или Олега. И я подозревал, что и второй, и первый меня пошлют в дальнее-дальнее странствие.  Но сидеть и ждать, когда очередная голодная пасть доберётся до моей глотки, я попросту не мог.

  Первый тревожный звоночек я ощутил сразу, как вышел из подъезда на следующий вечер. Солнце уже скрылось за горизонтом, но подступающая темень ещё не успела окончательно прогнать мягкий вечерний сумрак с улиц. Наш прямоугольный двор – "квадрат" в простонародье – располагался между четырьмя пятиэтажками – двумя длинными и двумя покороче. Уютное пространство детской площадки в центре освещал десяток фонарей, выстроившихся по периметру. Такие себе охраннички, вечно норовящие перегореть все хором. Несмотря на поздний час, на площадке ещё гулял народ. Две молодые мамочки сидели на лавочке в дальнем конце двора, их чада играли в догонялки вокруг качели, стоявшей неподалёку. Орава пацанов от десяти до двенадцати лет оккупировала турник для выбивания ковров и о чём-то оживлённо спорила. Две бабки снялись со скамейки у подъезда напротив, как раз когда я пересекал двор, собираясь пройти через проулок у дальнего торца. От фасадов площадку со всех сторон отделяли газоны с кустами и тополями – как же я мечтал, чтоб эти летние пухогенераторы наконец вырубили!
  До сих пор точно не уверен, что меня насторожило. Обычный вечерний полумрак, растресканный асфальт дорожек, помятая клумба слева, чей-то "опель" по соседству с двумя гордыми представителями отечественного автопрома – всё как всегда, даже переругивания бабулек с пацанвой на турнике и лай бродячего барбоса на соседней улице. И тем не менее, в воздухе разливалось ощущение чего-то, чт…
  Кто-то сдёрнул меня с освещённой тропинки в густые тени справа, предусмотрительно закрыв мне рот рукой.
  Никогда толком не умел паниковать. Разве что поорать от души, перепугав недоброжелателя, после чего попытаться смыться. Так что вместо напрасных воплей (тем более что рот мне всё равно закрыли) я тут же начал брыкаться. Увы, хватка неизвестного "ловца" оказалась чересчур крепкой.
  Возле самого моего уха раздалось едва слышное шипение, призывающее быть потише. Я замер. Убедившись, что я успокоился, неизвестный разжал ладонь и указал поверх моего плеча куда-то вперёд и немного влево. Впереди метрах в двадцати от нас вдоль соседнего дома шёл какой-то парень – руки в карманах, наушники в ушах и полный пофигизм к окружающим.
Я начал качать головой – ну не ванга я, не умею угадывать без подсказок и видеть невидимое, – и тут заметил, как из открытого из тёмного окна на втором этаже выползала... тьма. Не знаю, как можно назвать это иначе: тёмная, аморфная, клубящаяся субстанция не торопясь сползла по стене, расстелилась на окутанном полумраком тротуаре и... исчезла! Замерла и стала совершенно неразличимой, полностью слившись с асфальтом.
  Я хотел было что-то сказать – и холодная ладонь тут же снова зажала мне рот, на сей раз грубее.
  Парень тем временем поравнялся с местом, где затаилась живая тьма, и – прошёл мимо, ничего не заметив. Но стоило ему оказаться спиной к теням, как Тени ожили. Зашевелились, поднялись роем микроскопических мошек, беззвучно поползли следом. Без видимых усилий нагнав человека, Тени бросились вперёд и прилипли к его спине, мгновенно впитавшись в одежду. Прохожий замедлил шаг, глянул по сторонам и как ни в чём не бывало продолжил путь.
– Поздравляю с новым ночным кошмаром.
  Прохожий завернул за угол, и меня наконец соизволили отпустить. Я тут же развернулся.
  Вчерашний тип. Тот, светловолосый, с жутким голодным взглядом под маской ироничного безразличия.
– А просто подойти и поздороваться нельзя было?! – наконец прохрипел я.
  Сероглазый насмешливо поморщился:
– Не драматизируй. Пульс у тебя вполне нормальный.
– Чего?..
– Пульс, – терпеливо повторил он. – Не особо спокойный, но до инфаркта пока далеко.
  Я негромко выругался. Карма сработала безотказно: искал нелюдей – так на, распишись, сами тебя находят. Ещё и кардиограмму на слух составить могут.
  Колючее жутковатое ощущение, исходящее от этого типа, вкупе с его совершенно безобидной внешностью нервировали гораздо сильнее, чем если бы он просто угрожал мне пистолетом. Пистолет – гораздо более понятная угроза, чем необъяснимое чувство подобравшейся, будто невидимый хищник, опасности.
– Что… – я глубоко вдохнул и медленно вытянул палец в сторону скрывшегося за углом человека, – это такое было?
  Сероглазый пожал плечами:
– Паразит. Один из самых распространённых в этих краях.
– "Паразит"?
– Биологию в школе изучал?
  Я снова ругнулся:
– Я знаю значение слова! Что это за тварь? Откуда она? Это ж… чистый инопланетянин, мать его за ногу!
– По некоторым версиям, люди тоже не на Земле появились.
– Ты не с РенТВ случаем?
  Сероглазый в голос усмехнулся:
– Нет, увы. Меня бы не взяли. Не достаточно больная фантазия.
  Слабовато верилось, учитывая изнанку мира, на которой такие, как он, обитают.
– Что ты здесь делаешь?
– Пришёл пообщаться.
  Даже не попытался соврать.
– Зачем?
  Он чуть прищурился и засунул руки в карманы мягкой тёмной ветровки.
– Ты – не питомец Макса.
  Не успев поймать себя, я сглотнул. Не зная точно, что означает это утверждение, я тем не менее прекрасно понимал одно: ничего хорошего. Уже хотя бы потому, что предположение обратного вчера остановило этого типа от попытки меня убить.
– Слушай, а можно как-то не использовать это слово? – сдавленно пробормотал я.
  Сероглазый чуть качнул головой. Маску дружелюбия портили лишь едва заметно раздувшиеся ноздри. Он будто наслаждался запахом страха – а я боялся, и ещё как! Было бы глупо не бояться того, кто ещё вчера чуть не разорвал мне глотку.
– Как ты с ним познакомился?
– С кем?
– С Максом.
– Он меня чуть не сожрал.
  Серый приподнял бровь:
– А потом передумал и решил опекать? В тебе есть что-то такое особенное?
  Да ничего во мне нет, кроме бараньего упрямства пополам с упоротым любопытством. Этого я решил не озвучивать, как и то, что Макс был бы безумно рад от меня наконец избавиться. Желательно навсегда.
– Я тебе чем-то мешаю? – раздражённо выдал я. – Или ты переживаешь, что я тебе чем-то могу навредить? Откуда такой живой интерес?
– Знаешь, сколько простых людей в курсе о нас? – тут же ответил он. – Очень немного. Я лично могу припомнить лишь пару-другую. А знаешь, почему их так мало?
  Я заткнулся. Эта мысль до сих пор не приходила мне в голову. Вообще. А ведь должна была, ещё в первые недели после того, как я выяснил, что Макс за существо. Вопрос-то очень логичный: если я узнал о них, сколько ещё людей знает? И где эти люди?
– Так зачем ты ему? – выждав паузу, вновь поинтересовался сероглазый.
– Спроси его сам, – буркнул я.
– Я спросил. Он не ответил.
– А я, значит, должен.
– Должен. Если хочешь жить.
  Сука. Тварь бледномордая. Я порадовался, что успел убрать руки в карманы – по крайней мере, так сложнее заметить крупную дрожь, побежавшую по моей шкуре. Шкуре, которую я сам спасти не в состоянии.
– Расслабься, – вдруг бросил сероглазый. – Не собираюсь я тебя убивать. По крайней мере, прямо сейчас.
– Тогда на хрена угрожаешь?
– Если ты сам не способен ответить на этот вопрос – у тебя большие проблемы. Лучше представлять какую-никакую ценность, раз уж ты столько знаешь. Хотя… – он окинул двор задумчивым взглядом. – Некоторым будет совершенно побоку на твои способности и знакомства.
– Например, тебе? – не успел я поймать себя за язык, за что тут же поймал оценивающий – буквально оценивающий, будто смотревший прикидывал мою рыночную стоимость, – взгляд. – У меня есть и способности, и  знакомства, раз на то пошло. Ты спрашиваешь, почему Макс меня не убил? Я думаю, благодаря именно им. И раз он не посчитал нужным поделиться с тобой подробностями, от меня ты их тоже не дождёшься.
  Сероглазый вдруг нехорошо улыбнулся, и я мгновенно пожалел о каждом сказанном слове.
– Ты только не ляпни подобное кому-нибудь ещё. А то ведь это можно воспринять как вызов, – посоветовал он и собирался было уходить, но вдруг обернулся. –  Если твой нынешний "хозяин" вдруг потеряет интерес к вашему "сотрудничеству" – дай знать.
– Как?
  Он пожал плечами:
– Найди способ. Подключи свои способности и связи.
  И сероглазый, сопровождаемый моими мысленными матами, растворился в темноте.



– Я тебя пою, ты – отвечаешь на мои вопросы.
  Олег угрюмо выдохнул и посторонился. Гостей он не жалует никаких и никогда, а уж в такой час, да ещё и меня, учитывая наш последний телефонный разговор…
  Вообще я к нему сегодня не собирался – планировал просто пройтись, проветрить голову и вернуться к работе, но в какой-то момент поймал себя на том, как сажусь в автобус, идущий по маршруту с единственной значимой для меня точкой, и решил, пусть идёт как оно идёт. Если уж мозг начал плавиться – доплавлять его всяко лучше в компании с теми, кто подлил туда свою порцию керосина.
– Ну?
  Олег с явным неудовольствием вопросительно поднял брови, не глядя открывая первую банку. Зная по опыту, что его габаритам почти любой алкоголь – что комариный укус бегемоту, я по пути завернул в алкомаркет и взял там сразу стяжку полулитровок пива в надежде, что это хоть немного поможет его разговорить.
  Хотя давеча и зарёкся верить его словам.
– Как давно ты о них обо всех в курсе?
  Я тоже открыл свою банку. Напиваться в мои планы не входило, но компанию поддержать не мешает.
  Олег хотел было ответить чем-то язвительным – по глазам читалось, – но в последний момент передумал. Сделал первый глоток и поставил банку на стол.
– Ты опять во что-то вляпался?
– Не "опять", – я зеркально повторил оба его жеста. – У меня с того самого вечера что ни день – то новая непонятная тварь за поворотом. Скольких ты знаешь? Сколько их всего, ты считал?
– В городе… – он лениво пожал плечами. – Пара сотен, если считать вообще всех. Может, больше. По миру – даже не спрашивай, понятия не имею.
– И как… – я рефлекторно потёр ладони о штанины. Пара сотен. А может, больше. Надежда на то, что получится жить и ни с кем из нелюдей больше не сталкиваться, робко скользнула ещё ближе к отметке "ноль". – А ты сам-то… Тоже какая-нибудь нечисть?
  Олег сморщился:
– Я что, по-твоему, человечину жру? Или мозги там, кровь сосу, не знаю, рога с копытами там при тебе отращивал?
– При мне – нет.
– Слушай, Лёха, шатал я твои подозрения! – по обыкновению вспылил мой собеседник. – Если ты припёрся мне тут за что-то накидывать!..
– Я припёрся, Олег, потому что у меня крыша скоро съедет от всего, что я за последние месяцы навидался! То вампиры толпами, то зомби в барах, то оборотни, то бабы-людоедки какие-то! – чтоб не сорваться на бессвязные маты, я приложился к банке и сделал долгий глоток. Поставив её на стол, я прислушался к собственным ощущениям – даже в голове не зашумело. Адреналин, видимо, сказался. – То вообще какая-то амёба из теней состоящая! Если ты реально не один из них… если ты – просто человек, как я, как ты с ними уживаешься?! Это же зоопарк какой-то сраный из не знаю какого круга ада!
– Как, – Олег задумчиво повертел в пальцах пучок сулугуни. – Как… – запихал его в рот, задумчиво прожевал. – Не отсвечиваю, как. Как с ними ещё можно ужиться, по-твоему?
– Я и спрашиваю!
– Я же тебе ещё в первый раз сказал: забей ты! Плюнь и живи дальше, – Олег встал, выкинул пустую банку в мусорку и достал новую из холодильника.
– Ты прикалываешься? – прищурился я. – "Плюнь и живи", как у тебя всё просто, Олежа! А если б ты на моём месте оказался, а? Тоже бы забил? Очухался такой на асфальте мордой вниз, не помня ни себя, ни вчерашний день, и такой – а, пофиг!
– Ну… – Олег поскрёб подбородок. – Бывало и такое, чё…
  Я выругался. Громко и со вкусом. Олег резко развёл руками:
– Слушай, вот ты на ровном месте пыль поднял – реально! – и чего?! Что ты такого надеялся раскопать?! Тайный заговор правительства?!
– Да что меня не заразили СПИДом или эболой, например! Или не заставили подбросить в какую-нибудь школу бомбу, а потом не накачали химией, чтоб мне память отшибло!
– М-да-а-а… – Олег откинулся на стуле, разглядывая меня с выражением явного ненаигранного шока на лице. – Тебе бы к специалисту записаться, братан.
– Обязательно, – злобно выплюнул я. – Счас, только решу, кто лучше поможет разобраться с симптомами вроде кровососа, час назад подкараулившего меня у моего же подъезда. Есть какой на примете? Дашь номерок?
– Кто-кто тебя подкараулил? – проигнорировав мой сарказм, придвинулся он к столу.
– Какой-то вампир, – я раздражённо шевельнул пальцами. – Белобрысый, с серыми глазами, среднего роста. На губе едва заметный шрам.
– Видел его раньше?
– Вчера впервые встретил.
– Где?
– У клуба, – я скривился. – Да какая разница?! Сегодня он заявился буквально к моему дому, а адрес я, как ты понимаешь, ему не давал.
– И ты сразу поехал ко мне?
  Я глянул на собеседника – и успел поймать под маской злости, исказившей его физиономию, едва заметную тень страха. Даже не страха, опасения.
– Успокойся. Я приехал один.
– Тебе-то откуда знать, если он твой дом смог вычислить?
– Потому что в автобус я сел случайно, заходил в последнюю дверь и был единственным, кто сел на этой остановке.
  Олег немного расслабился. Поболтал банкой с пивом, заглянул внутрь зачем-то, потом одним махом допил и встал за новой.
– Что я тебе скажу. Всё логично. Ты заметил его – он заметил тебя. Так всегда и бывает. Я же не просто так тебе это вдалбливаю: не лезь – ничего не будет.
  Я снова коротко ругнулся:
– Это не работает, Олег. Понимаешь? Даже когда я никого не ищу – за любым углом, в любой подворотне меня может поймать и сожрать какая-нибудь жуткая тварь. Причём тварь может – и чаще всего бывает – похлеще твоего дружбана, которого ты так тщательно от меня прикрывал.
– Может, – меланхолично согласился Олег, оставив без внимания мою последнюю ремарку. – Как и любого другого человека. Что тут поделаешь.
– Я – не "любой другой", я у себя один, – злость внутри меня снова поднялась, подступила к самому горлу, сдавливая связки. – И мне вот, знаешь, ни хрена не улыбается покорно ждать, пока меня съедят.
– А от меня-то ты чего ждёшь?! – то ли реагируя на мой севший тон, то ли раздражаясь самостоятельно, совершенно независимо от меня, взмахнул рукой Олег. – Обрез с серебряными пулями тебе подарить?! Перцовый баллончик "против нечисти"?! Сходи в церковь, святой водички набери, ну ей-богу, Лёх! Тут психуй, не психуй – вот в таком вот мы мире живём, прикинь! И ни ты, ни я, никакие гении из Сколково, ни всё начальство нацгвардии тут ничего не изменят! Жили, живут и будут существовать, когда мы все уже посдыхаем.
  Он яростно клацнул кольцом на крышке банки, опрокинул в себя никак не меньше половины её содержимого одним махом и стукнул ею о стол, вытирая губы и подбородок.
– Так что ты либо смирись и приспосабливайся, либо залезь в какой-нибудь бункер, только толку от этого не будет, потому что есть твари, которые и там тебя достанут.
  Я проворчал себе под нос пару междометий – Олег их, видимо, не расслышал. Или просто не обратил внимания.
– Про белобрысого этого я поспрашиваю. Но больше ничем помочь не смогу. Я и так уже сделал по-максимуму всё, что было в моих силах.
  Это да. С одной стороны, врал мне о чудовище, которое меня чуть не угробило, с другой – вступился перед этим же чудовищем за меня. Озвучивать эту мысль я не стал, просто мрачно кивнул. Макс ведь, в конце концов, до сих пор меня не убил – видимо, просьба Олега для него имеет какой-никакой вес.
  Олег повторил мой кивок, встал, потянулся широкой ладонью к холодильнику:
– Славно. А теперь давай уже жги, что там было на конференции на той неделе и кто согласен нас напечатать.