Продолжение следует

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
Детство – это и «Огонек». Глянцевая обложка, прекрасные репродукции, обворожительный запах типографской краски, ощущение свежести, нетронутости, другого мира. И с неизменным штампиком наших реквизитов. Приход очередного номера без преувеличения был всегда с нетерпением ожидаемым праздником. И какая бы непогода не буйствовала на дворе – дождь ли, метель – он неизменно поступал к нам гладеньким как с иголочки. О практике перегибания журнала с целью подгонки его для удобства доставки под размеры почтовой сумки и почтового ящика почтальоны тогда и подумать не могли. А ведь в застойные годы придется выдержать целые воспитательные войны, чтобы эту их практику поломать.

«Огонек» был нашим семейным журналом. Это значительно, значительно позже, обжившись на полках книжных шкафов, «Огонек» потеряет в какой-то степени для нас ту свою индивидуальность. Он не только поделится первенством с другими журналами, такими как «Вокруг света», «Техника - молодежи», «Смена», «Наука и жизнь», но и в чем-то заметно уступит им. И все же, изменение с годами конъюнктуры наших читательских пристрастий и расширение кругозора, не помешают нам продолжать из года в год подписываться на «Огонек» - постоянно и без обсуждения.
Символично и приятно, что именно «Огонек» стал журналом перестройки, знаковым событием в общественной и культурной жизни страны, в истории журналистики. Об этом обязательно и подробно пишу, но отдельно.
Увы, тот журнал, что выходит под названием «Огонек» сейчас, никакого отношения ни к тому нашему детскому, ни к перестроечному не имеет.

Уважительное отношение к «Огоньку» нашего детства, а это середина 50-х, у меня еще и с личным оттенком. Значение этого издания в моей жизни трудно переоценить - через его страницы я шагнул в бескрайнюю страну ЧТЕНИЯ. Читать я научился рано и абсолютно без посторонней помощи. Азбукой же моей в таком памятном для каждого человека событии стал, как вы уже догадались, журнал «Огонек».

Правда, на первых порах я научился лишь довольно правдоподобно имитировать чтение. Например: хорошо разбираясь в партийно-государственных титулах и званиях советского руководящего ареопага, а также безошибочно ориентируясь в руководящей элите стран народной демократии Европы и Азии (это все от отца), я уверено открывал журналы на страницах с коллективными протокольными фотографиями вождей (прибытие и отъезд делегаций, подписание документов, переговоры) и громко «читал» подписи под ними: «Слева направо: председатель Совета министров СССР Г.М. Маленков, первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев, председатель Президиума Верховного Совета СССР К.Е. Ворошилов» и т.д. Ошибки исключались: титулы К. Готвальда  я не мог спутать с титулами В. Пика, а Мао Цзэдуна не мог спутать с Ким Ир Сеном.

Также громко я мог и любил «прочитать» в конце крупной журнальной публикации курсивом набранную строчку: «Продолжение следует». Музыка, волнение, таинственность слышались мне в самом ее звучании. Необычное сочетание. Магия слов. Знал я, конечно, и «Окончание следует». Но эта строчка воспринималась приземленнее и особого восторга у меня не вызывала.

На втором этапе овладения грамотностью, прочитать, для меня значило провести глазами по всем строчкам журнала (понятно, у отца подглядел). Причем, педантично от выходных данных до адресов издательства и типографии. И эта педантичность у меня осталась неизменной на всю жизнь. Книга попадала в разряд прочитанных только будучи прочитанной со всеми комментариями, вступительными статьями и послесловиями, со всем справочным аппаратом.

«Читать» я садился в дверном проеме на кухню со стороны комнаты, в которой все уже спали, и свет был выключен. Садился так, чтобы свет из кухни падал мне на страницу и чтобы папа, разбиравшийся с корреспонденцией у остывающей печки, меня при этом не увидел и не услышал. Заметит, прогонит: «Глаза испортишь. Давай, ложись спать». Испортил-таки.

Почему журнал стал азбукой? Книг в доме почти не было, они появятся чуть позже. По газетам и журналам же мы бесспорно были лидерами, причем, далеко не только на своей улице. Много изданий выписывали, не меньше их торчало ежедневно из отцовских карманов, когда он приходил с работы.
О существовании детских книжек узнал лишь, когда сестра принесла от соседей их целую стопку: разного формата, красочно иллюстрированных, нарядных, разнообразных по жанру. Но к этому времени я уже умел читать и буквально проглотил их. С таким-то огромным шрифтом по сравнению с огоньковским – это была не проблема.

Два слова об упомянутой выше, бескрайней стране. Регулярное чтение – мощнейший тренинг, позволяющий тверже стоять на ногах, иметь трезвый независимый взгляд на происходящие события и складывающиеся обстоятельства, служащий надежной защитой от сомнительных соблазнов и компромиссов, помогающий меньше ошибаться в людях и за километр распознавать прохвостов и авантюристов.

Притом, что от ошибок никто не застрахован и чтение не панацея от всех бед, но читающий человек ошибается в разы меньше. И доказано, и проверено.

Опять же, чтение – это знание. А знание избыточным не бывает.

Читайте, друзья! И желательно – регулярно.
Держите форму!