Человек умер

– Был на похоронах девочки… Шесть лет… Автомобильная катастрофа…  Отец и мать выжили, а дочка… Я бы не пережил… – Сказал сокрушенно сосед-пенсионер Сева, присаживаясь рядом со мной на скамейку.
– Трагедия! Жаль родителей – такое несчастье! – Говорю с искренним сочувствием я.
– А чего их жалеть гадов. – Зло пробурчал сосед.
– Не пристегнули девочку?..
– Да нет… Они не виноваты... Фура врезалась в зад их машины…
– Почему гады?
– Потому что на похоронах они весело улыбались…чуть не танцевали от радости.
– Они что? «Съехали с катушек» от горя? – выразительно повертел у виска пальцем я.
– Родители – члены какой-то религиозной секты… Девочка успела попасть в рай без греха… – Сева горько усмехнулся. – Ты бы слышал надгробную речь отца: «У нее всё было… Любой каприз, любое желание… Чтобы никто ее не обижал – даже в садик не ходила. Она прожила свою короткую жизнь во всеобщей любви и обожании…  Наша принцесса. А что ее ожидало бы с выходом в школу и последующей жизнью с греховными соблазнами, перенаселением, катаклизмами, животной борьбой за существование?.. Безгрешная душа её сейчас в раю… Слава Господу!.. К сожалению нас господь еще не призывает к себе потому, что своей жизнью мы еще недостаточно отработали за свои и наших предков грехи» …
– Да. – После некоторого раздумья начал я. – И моё детство, до развода родителей, было самым счастливым периодом моей грёбаной последующей жизни, до краев наполненной неудовлетворенностью происходящим ходом событий… Хотя иногда… – Я замолк, не зная: что еще сказать.
– Перед уходом в небытие, – продолжил за меня Сева, – я особо не очень сожалею… и не хаю свою прожитую жизнь. Местами стыдно, местами очень неприятно вспоминать, но как прожил, так прожил.
– А сейчас смысла жизни я не вижу… К чему всё это прожитое, кому всё это было надо? Всё равно умру…  – Перебил я Севу.
– Надеюсь это произойдет до апокалипсиса, чтобы не видеть страданий близких… – Вздохнул сосед.
– Сева!  Не волнуйся. Как только человек появился на Земле, так все время ждет этого апокалипсиса, но так и не дождался. – Говорю я и поменял тему. – А может родитель девочки прав: наша жизнь, это наказание, за так называемые грехи, тех чмырей, которыми мы были в предыдущей жизни…
– Во как заговорил – махровый атеист, СССровский выкормыш. Ты что, перекрасился и уже бога признал? – С ехидцей проговорил Сева.
– А хрен его знает! Раньше верил в коммунизм, потом в демократию, теперь заразился товарно-денежными отношениями. Мои твердые незыблемые убеждения дали трещину и я чувствую, что стал моральной проституткой. Скорей бы сдохнуть и узнать, что «там», – я с пафосом вознес указательный палец к небу.
– Ты же утверждал, что там ничего нет! – Ухмыльнулся Сева.
– Утверждал и сейчас на семьдесят процентов в это верю. Но тридцать процентов сомневаются: я же откуда-то появился, копчу это небо. Кто-то же все это «замутил»! И этот кто-то – подонок, заставляет меня жить. Может душа этой девочки – ангел или даже черт, или высшее инопланетное существо-вампир которое спустилось на землю, чтобы прочувствовать и зарядиться эмоциональной энергией любви…
– Насмотрелись всякой чепухи по телику… – прервал нас, до этого тоскливо молчащий интеллектуал, наш ровесник Чернышев. – Она трагически погибла на самом взлете. Её ожидала жизнь! А какая – не важно. Не мы её придумали и не нам брюзжать о её смысле.
– Земля живое существо и мы блохи на её теле… – Начал философствовать Сева.
– Прекратите, Всеволод Анатольевич! – Сказал с досадой Чернышев. – Прав мудрец: «В жизни не так важны цель и смысл. Главное ощущать её вкус. Ведь лучше есть пирог, чем рассуждать о нем».
– «Король умер. Да здравствует король» !? – Воскликнул Сева.
– Не надо ёрничать! Человек умер!  Давайте лучше помолчим. – Приказным тоном сказал Чернышев.
Мы с Севой послушно заткнули рты и уважительно стали наблюдать, как интеллигент в четвертом поколении с глубокомысленной скорбью смотрит себе под ноги.