Выпрямление имен. Книга 3. Глава 6

Когда возникло мудрствование, тогда возникло великое лицемерие.


Варвара-Юлиана, Крюденер урожденная. Витингофф, родилась в Риге 11/23 ноября 1764 года, а жизнь свою закончила в Карасубазаре. Но все по порядку. Её предками по отцовской линии были гроссмейстеры Тевтонского ордена. От обоих родителей ею была унаследована неординарность мышления, решительность и независимость поведения, способность к смелым поступкам. Природа её одарила живым воображением, наблюдательностью, утончённой женской красотой. Биографы сообщают, что безусловные способности Варвары-Юлианы были развиты благодаря приобщению с детства в доме отца, покровителя искусств, к достижениям европейской культуры.

 Её образование не было блестящим, это было обычное домашнее обучение хорошим манерам, танцам и языкам. Большое впечатление на юную баронессу произвело путешествие с родителями по Европе в 1776-77 гг. 29 сентября 1782 года 18-летняя Варвара-Юлиана бракосочеталась в родной Риге с 36-летним бароном Алексисом Крюденером.  Варвара-Юлиана вела дневник. Она ощущала в себе литературный дар и нахлынувшие чувства вылились на страницы её сентиментального романа «Валери», который будет опубликован через 20 лет.

Роман не отличался глубиной мысли, но обращали на себя внимание плавность изложения, мелодичность языка. Автора заметили, и Варвара-Юлиана приобрела известность. Отзывы читателей были неоднозначны. Сочинение было прочитано великим Гёте, который назвал его просто чепухой. Наполеон не очень галантно сказал Варваре-Юлиане: „Мадам, писали бы Вы лучше свои произведения по-русски или по-немецки, чтобы французы такие глупости не читали“. Госпожа де Сталь, противница Наполеона, выразилась менее остро, но в этом частном вопросе была с ним солидарна. Однако критические замечания не обескураживали Варвару-Юлиану. Книгу благосклонно приняли Стендаль, Шатобриан. Влияние «Валери» прослеживается в произведениях Сент-Бева, Бальзака. В примечании к «Евгению Онегину» книга названа Пушкиным „прелестной повестью“.

В 1789 году 25-летняя баронесса Крюденер расстаётся с мужем, послом в Копенгагене забирает малютку-дочь и уезжает в Париж. Она стала по-существу дамой испорченного света. С приближением старости баронесса увлеклась религией и уверовала в свою возможность проникать за грань жизни и ощутила дар пророчеств. Грешница стала праведницей. Баронессу стали посещать видения, подсказывающие линию поведения. Перо сентиментальной писательницы было отставлено, появились религиозные сочинения. Она пишет о мистицизме и мистиках, о «людях, которые превращают религию в любовь и сочетают эту любовь со всеми своими мыслями и поступками».

После битвы 8 февраля 1807 года при Прейсиш-Эйлау (восточная Пруссия), одной  из самых кровопролитных того времени, она объединяет своих сторонников и объявляет Наполеона врагом христианского мира. Сокрушить „Антихриста“ должен „избранник Господа“ российский император Александр  I. „Королевские лилии, не успев расцвести, вновь увянут“ – таково было предсказание Варвары-Юлианы. Фрейлина Роксана Стурдза довела его до сведения Александра I.
Вот теперь наступило, наконец, звёздное время Варвары-Юлианы Крюденер. Баронесса часто сопровождала императора, у них происходили беседы на религиозные темы, и госпожа Крюденер делилась с Александром своими откровениями. Вслед за государём она приезжает в побеждённый Париж, где продолжались их встречи. Госпожа Крюденер пламенно рассказывала собеседнику о своих видениях. Она знает судьбу мира. Исполняются пророчества Даниила, Царь Севера побеждает царя Юга, этого служителя антихристовой силы. Зло, в конце концов, будет побеждено. Вот уже низвергнут сеятель дьявольских соблазнов Бонапарт.

В сентябре 1815 года она публикует сочинение «Лагерь при Вертю», о торжественном параде русских войск, подчёркивая в миссии русского царя волю Провидения. На военный смотр баронесса приехала в экипаже императора.
26 сентября  монархи России, Австрии и Пруссии подписали договор о «Священном Союзе». Подписантами договора были христиане трёх конфессий. Впервые объединились православный царь, император-католик и король-протестант. Александр заявил „...я хочу публичным актом воздать Богу Отцу, Сыну и Святому Духу хвалу, которой мы обязаны Ему за оказанное нам покровительство, и призвать народы стать в повиновение Евангелию. Я принес вам проект этого акта и прошу вас внимательно рассмотреть его, и если вы не одобрите в нем какого-нибудь выражения, то укажите мне его. Я желаю, чтобы император австрийский и король прусский соединились со мною в этом акте Богопочитания, чтобы люди видели, что мы, как восточные маги, признаем верховную власть Бога-спасителя. Вы будете вместе со мной просить у Бога, чтобы мои союзники были расположены подписать его“.

Таким образом, победители Наполеона определили доминирующий смысл своего Союза в признании верховенства христианских догм над конфессиональными различиями. В таком понимании договора было несомненное влияние и заслуга баронессы. Но в XIX веке религиозная платформа Священного Союза не могла уже стать прочной основой мира в Европе. Баронесса приехала в Петербург, но в столице царь из-за занятости государственными делами времени ей почти не уделял и, чувствуя охлаждение, Варвара-Юлиана долго здесь не задерживалась. Наступило время заката.
Баронесса уехала в Швейцарию. Здесь она активно занялась благотворительной деятельностью, ощутив потребность помогать сирым и голодным.  Власти всполошились, они не просто забеспокоились – они объявили ей войну. Полиция каждого города стала выпроваживать её без права возвращения и передавать с рук на руки полиции следующего города, пока не выставили баронессу и её спутников в Германию. Некоторые немецкие земли были более терпимы, но баденская полиция передала баронессу вюртембергской, эта баварской, та саксонской.

Варвара-Юлиана так и не поняла, что социальные проблемы решить христианскими проповедями невозможно. Даже в родной Лифляндии, куда Варвара-Юлиана приехала в 1818 году, её приняли недружественно. Но это была уже Россия. Во всех её мытарствах баронессу сопровождали несколько сторонников, дочь Юлия (Жюльетта) и зять, барон Франц Беркгейм. 
В начале 1821 года Варвара-Юлиана отправилась в Петербург. Прежние друзья, Голицыны, Стурдза, проповедники мистицизма, петербургское общество, приняли её с живым участием. Но архимандрит Фотий доносил царю о вредоносности для православия того ажиотажа, который возник вокруг баронессы. Некоторые её публичные высказывания давали повод для беспокойства и императору. Баронесса пророчила великую войну, с присущей ей страстностью осуждала правительство и требовала освобождения Греции. Александр I через А.И. Тургенева ей написал, что она своими действиями нарушает обязанности подданной и христианки и её присутствие в столице возможно при условии почтительного отношения к царю и правительству. Варвара-Юлиана обиделась и уехала в своё лифляндское имение Коссе, где она предалась благочестию и аскетизму. Зиму 1822 года она проводила в пустой неотапливаемой комнате. Душа её была радостна, сердце – на небесах, но здоровье сильно расстроено.

Вместе с княгиней Анной Голицыной и немецкими переселенцами баронесса весной 1824 года отправляется в Крым для основания религиозной колонии. В Крыму у княгини было имение. Но болезнь Варвары-Юлианы усилилась, и её ослабелый организм выстоять уже не смог. 25 декабря 1824 года в Карасу-Базаре на 61 году жизни беспокойная душа Варвары-Юлианы воссоединилась с Богом. Её останки были положены в армянской церкви и позже перезахоронены в фамильном склепе Осипа Ивановича Шица, екатерининского генерала, обеспечивающего охрану императрицы Екатерины II в её крымских путешествиях. Вот как этот печальный эпизод излагает современный крымский исследователь П.Коньков: «...После вступления на престол императора Павла I, Шиц вышел в отставку и поселился в Карасубазаре, где умер 16 августа 1810 года уже генерал-лейтенантом (отличился он при взятии турецкой крепости Анапа в русско-турецкую войну 1787-1791г.).

Вдова его умерла там же в 1817 году. Смертные останки генерала Шица и его супруги были погребены в специально для них, еще при жизни генерала, выстроенной из камня, в виде часовни, усыпальнице, на кладбище, на недалеком расстоянии от их жилого дома и фруктового сада. После смерти своей матери, баронесса Беркгейм испросила у церковного армяно-католического притча разрешение поместить, на некоторое время, в этот склеп, под часовней, тело г-жи Крюденер. Эта просьба г-жи Беркгейм, очевидно, была удовлетворена, так как при осмотре книг и архива карасубазарского армяно-католического прихода за 1824 год, на русском и армянском языках, на одном из листов толстой, шероховатой, от времени побледневшей, синеватого цвета бумаги была обнаружена надпись: „Сегодня, 29 декабря 1824 г., тело баронессы фон Крюденер были положено в склеп карасубазарской армяно-католической церкви, временно, до перенесения его к себе, в имение княгинею Голицыной“».

Впрочем, несколько ранее, ещё в начале ХХ столетия, другой крымский краевед Л.П. Колли, уточнял: «...тело так и не было перенесено, склеп вскрывали в 1910 году и видели там три гроба, причем третий, меньших размеров, стоял поодаль».
В 1825 году через Карасубазар навстречу своему загадочному уходу из жизни быстро промчался Александр I. О кончине здесь своей просветительницы и единомышленницы он не знал и её могиле не поклонился.
С интересом ознакомился с описанием путешествия в Крым Сумарокова в 1799 году. Вот что он написал про Карасубазар: «Толмач привез меня в дом мурзы, который на вежливом приеме поднес мне тотчас трубку и я, поджав под ноги, спокойно расположился на диване. Потом передвинули перед нами низенькую скамейку и поставили  на нее круглый поднос с деревянными ложками. В начале еды и ее окончании делали омовение рук. Ели суп из общей чашки, а второе «голыми руками. В заключении разносили кофий….».

Город один из лучших торговых. Находится в долине, в которую после дождя стекается с гор грязь. Именно в этой долине крымцы присягнули в верности российскому престолу, именно в Карасубазаре Екатерина II заключила коммерческий договор с Неапольским королем на 20 лет. В городе три церкви: греческая, армянская и католическая, да 18 мечетей. Улицы узкие и изгибистые. Каменные ограды дворов составляют по обе стороны непрерывные стены. Торговых рядов и лавок около 1300. Тут татары, русские, греки, армяне и польские жиды. Продают хлеб, жареную баранину и разные кушанья. Множество стояло арбов, телег на двух колесах, наполненных черешнею….
К «красным» товарам относятся: шали, парчи, кисеи, разные платки и иные турецкие товары. В кофейном доме татары собираются пить кофе, курить табак и прохлаждаться. Кофе пили без сахара и сливок. Много садов, есть сафьяновая фабрика….

Было посещение известного здесь Батал-паши, который долгое время жил в Петербурге. Я нашел его окруженным множеством турок с безмолвным почтением пред ним предстоящих. Мой толмач, родом турок, отставной нашей службы ротмистр, бросился обнимать его колени, и он принял меня с восточной величавостью очень ласково, посадил возле себя и угощал трубкою. Он говорил чисто по-русски и объявил, что ожидает из Петербурга позволения ехать принимать под свое начальство Анатолию. На следующее утро я выехал из Карасубазара до деревни Бурундука. От нее до Креничек и Кафы, которую здесь называют Кучук-Стамбул, то есть «Малый Царьград», 25 верст.  В Кафе жил у одного грека, женщин нигде не видно. Татары говорят, чтобы прелестями своими не блистали".

В 1794-1795 годы в Карасубазаре была проведена перепись населения, в результате которой выяснилось, что мещан (горожан) - греков - 48 человек, армян - 37, россиян - 11, католиков - 3, татар - 826 мужчин, 246 (216) женщин.
С момента возникновения Карасубазара каждый его житель, гость и иже с ними думали о получении дохода, благодаря которому обогащался бы и процветал город. Приобретение или строительство лавки, кофейни, пекарни очередного хана всегда совершалось с оговоркой «дабы принесть доход в пользу города». В деловых авантюрах города время от времени участвовали и губернаторы Таврической губернии. Так, один из них (А. Бороздин) предложил городской думе снести ветхие пекарни и, используя имеющийся при них пустырь, «застроить освободившуюся территорию 18 лавками, могущими принести доход (тысячу рублей и более в год). Вне города в трех местах - по четыре разные лавки, дабы город от нечистоты сим очистить», также вне города выстроить три мыльных и свечных завода.

В доходном городе, тем не менее, высоко ценились бережливость и предусмотрительность. На всякие случающиеся поломки, от которых не застрахован ни один смертный, городской староста (голова) и казначей заранее начинали сбор денег, когда левками (левок - голландская серебряная монета XVI - XVIII веков, имевшая хождение в Крымском ханстве и в Крыму в первой половине XIX века), а когда и другой денежной единицей.
Неплохие деньги давало проживание в городе иностранцев и иногородних граждан. За честь жить и даже трудиться в славном Карасубазаре в 1832 году от 182 негорожан городская казна получила налогами аж 5018 рублей!

Меркантильность, однако, не мешала карасубазарцам оставаться людьми совестливыми и богобоязненными. Съездной базар, бываемый в городе с незапамятных времен в понедельник каждой недели в 1827 году городская управа из-за тесноты места и для уравнения граждан в торговле решила перевести на новое место. В ответ последовали протесты-прошения 129 человек разных национальностей и конфессий. Вполне резонно и логично торговцы осуждали новое расположение торжища: «Базар переводят на новое место, которое вблизи кладбищ христианской и магометанской религий усопших места, коих и прах должен быть почтительным для всякого по примеру предков наших, а не служащим для занятий торговлей. Не желаем, чтобы торжище около гробов предков устроено было».
Итог: съездной базар был поделен на две части - старую и новую. (P.S. Сторонники безнравственного бизнеса предпочли остаться неизвестными.)

Пытливый ум и творческую жилку - вот что еще обнаруживали в карасубазарцах те, кто, заехав в этот город, не хотел потом отсюда уезжать. Представитель департамента мануфактур и внутренней торговли тоже оказался в подобной ситуации. Его сразил мастерством «мещанин из татар Инджи Кара, занимающийся крашением разных шелковых, бумажных и шерстяных материй». Из семян гармалы обыкновенной он изготавливал краску, «которая давала весьма хороший и прочный пунцовый цвет и могла заслужить внимание фабрикантов «…Употребление сей краски в руках искуснейших красильщиков, - писал представитель министру внутренних дел, - может принести большую пользу нашим мануфактурам. Всепокорнейше испрашиваю благорассмотрения в рассуждении награды, какой Индже Кара за свое открытие признан будет достойным». (Секрет приготовления краски: «взять воды и сотую часть серной кислоты (купоросного масла) и положить в нее порошок истолченных семян гармалы обыкновенной, поставить на огонь, когда закипит, положить в нее вещь для крашения».)

Индже Кара не мог не быть человеком неискусным и бесталанным, потому что происходил из многочисленного рода карасубазарских ремесленников (в 1838 году, например, в цехах города числилось 756 человек старшин - мастеров и их помощников). Объединял их ремесленный голова (старшина), который избирался каждые три года по количеству набранных баллов. По баллам избирались и помощники головы.
Вот список карасубазарских мастеров, творивших в разные годы искусство своих ремесел: кушниры (скорняки, овчинники, шубочники); табачники; ткачи; сафьянщики (мастера по выделке сафьяна (род кожи); цирюльники (те, кто стригли, брили бороды, удаляли зубы, делали прививки, перевязывали раны, ухаживали за больными); шорники (мастера по изготовлению упряжи, сбруи); чубучники (изготовители деревянных дудок, на которые насаживались табачные трубки); лудильщики; перебойщики (изготовители) хлопчатой бумаги; свечники; шмаклеры (изготовители воронок с желобом для отливки орудий); седельники; сыромятники; портные; медники; слесари; колесники; бондари (мастера по изготовлению бочек); пекари; каменщики; плотники; башмачники; черепичники; токари; кожевники; мастера по изготовлению проволоки; золотари (покрывавшие раствором золота серебро и медь или золотым листом дерево и бумагу); серебряники (мастера, покрывавшие раствором серебра какое-либо изделие); шапочники (мастера по пошиву шапок); шаповалы (мастера по валянию магерок (белых шапок) или войлока); войлочники (мастера по войлоку); кузнецы; молотобойцы(помощники кузнецов; работники с ручным молотом); подковщики (те, кто подковывал сапоги или лошадей).

В 1794 году бойкая и успешная торговля в Карасубазаре была обязана  крымско-татарским купцам: Елише Эфенди, Чонгарлы Мулле, 3 гильдии - Кериму Аге, Мустафе Кая-оглу, Мустафе Чубукчи, Мулле Абдулле, Мулле Сали, Аджи Мемету, Аджи Бекиру, Мулле Мусе, Мулле Осману Досай-оглу, Мулле Исмаилу, Мулле Мемету Адаману и Мулле Амету. Спустя 58 лет, в 1852 году, их число в именном списке купцов, объявивших свои капиталы, останется почти прежним: (3 гильдия, капитал не менее 8 тысяч рублей) Абдураман Галтиф-оглу с сыном, Аджи-Усеин Осман-оглу с сыновьями, Куртсеит Аджи-Амет-оглу с сыновьями, Аджи-Ибраам Хаиль-оглу с сыновьями и внуками, Эмир-Сале Кельды Амет-оглу, Халиль Мемет-оглу с сыном и купчиха, точнее, купец в юбке Асена и «ее сыновья и внуки». После смерти мужа, купца 3 гильдии Аджи-Усеина Молла Белял-оглу, татарская бизнесвуман, засучив рукава, принялась за семейное дело - торговый промысел. Удержаться, сохранить и приумножить капитал и тем самым оградить себя и семью от перспективы стать обычными торговцами или мещанами (горожанами) - кредо, достойное похвалы.

Ремесленникам всегда были рады, и своим, и чужим, в частности, турецкоподданным выходцам из Анатолии - грекам, армянам, туркам или бывшим нашим соотечественникам, сменившим гражданство. Иноземцы работали каменщиками, красильщиками, башмачниками, серебрениками, золотых дел мастерами, у хлебников и пекарей, ткали холсты, портняжничали, варили мыло. Работали на совесть, вот только условия работы у них и у карасубазарцев оставляли желать лучшего! «Улучшений дел никаких, - докладывала карасубазарская полиция в 1832 году Таврическому губернатору А. Казначееву...".
В 1860 году, после недавней Крымской войны, количество жителей в Карасубазаре поубавилось. Не рассчитавшись с обществами своих маалле, не испрашивая у обществ дозволения, ушли за границу без письменных видов (нелегально) 102 человека (мужчины), двое из них цыгане элекчи. Составитель списка ушедших не случайно сделал акцент на ремесленной принадлежности беглецов цыган. Город потерял двух ситников и еще сто мастеров. В следующем, 1861 году, город покинули, получив паспорта на выезд в Турцию, 1026 человек.

В 1865 году заметно обезлюдевший Карасубазар решил воспрянуть духом и произвести по просьбе Таврического губернского статистического комитета инвентаризацию ремесленных кадров. Оказалось: хлебников и булочников - 54, мясников - 26, мастеров бузников - 6, портных - 22, сапожников - 40, шапочников - 20, башмачников - 70, шубников - 23, печников - 4, столяров - 2, медников - 24, маляров - 6, бондарей - 14, плотников, каменщиков, штукатуров - 36, изготовителей кирпича и черепицы - 10, извозчиков - 8, коновалов (простых, неученых конских лекарей) - нет, часовщиков - 2, свечников и мыльников - 9, войлочников - 3, цирюльников - 18, серебреников - 6, сафьянщиков - 11, переплетчиков - 1, изготовителей хлопчатой бумаги - 7, стекольщиков - 3, токарей - 2, музыкантов - 16, иконописцев - 1, колесников - 9, позументщиков (мастеров золотой, серебряной или мишурной обшивки, оторочки) - 5, содержателей харчевен - 9, ватошников (мастеров подбивания одежды ватой) - 4, сыромятников - 3, слупельников (отдирателей слупившегося верхнего слоя, корки с изделий) - 16, шмаклеров - 6, изготовителей проволоки - 12, факторов (комиссионеров, исполнителей частных поручений) - 8, водовозов - 13, огородников - 7, дровосеков - 12. В списке не значатся лудильщики (с 1852 года) и табачники, седельники (с 1858 года). Война извела трубочников, чубучников, слесарей и шорников.
Лейб-гвардии крымскотатарский эскадрон (год основания 1826) периодически пополнялся молодыми людьми (от 25 до 30 лет) людьми ростом 2 аршина и 5 с половиной вершков (170 см), красивыми, здоровыми, без телесных недостатков и хорошего поведения со всего Крыма.

Карасубазар никогда не обходили стороной. Город снабжал прошедших конкурс на воинскую службу собственными лошадьми, конской сбруей, седлами, вооружением - винтовками, пистолетами, кинжалами, шашками и обмундированием - пальто, бурками, шароварами и полукафтанами. Желающих проходить службу в знаменитом эскадроне всегда было предостаточно.
И они забрасывали городского голову прошениями, которые начинались примерно так: «Карасубазарские мещане 4-х частей туркменского мусульманского общества, жители Аджеммаалле, общество элекчи… крымские цыгане мусульманского вероисповедания освобождены от рекрутской повинности, но ревностно желают участвовать в раскладке для поставки означенных гвардейцев....».
Не только торговлей и промыслами жили карасубазарцы. Учение и ученый люд никогда не обходили их стороной, потому что здесь знали и желали знать - в мектебе, мужских и женских медресе и рушдие. Учебные заведения жители мудреного города содержали в порядке, ремонтировали, а кое-кто строил их на свои кровные.

В 1869 году в Карасубазаре открывается телеграфная станция. По данным переписи к концу века в городе проживало 12 968 человек, а к 1914 - 18 860 человек, из них 2/3 составляли крымские татары и крымчаки".  Действовало 24 школы с 1229 учениками, был один банк и 18 постоялых дворов, два врача, два фельдшера и сорок повивальных бабок, 102 дворянина и 163 служителя церкви.
Ремеслом занимались 598 человек, торговлей – 1071 человек.  В 1900 году появилась Карасубазарская женская гимназия. В городе насчитывалось четыре небольших кирпично - черепичных завода минеральных вод и управа  вымостила главные улицы, был построен городской театр. По дошедшим до нас описаниям он ни чем не уступал по красоте столичным театрам, «с красивым фойе, с большим зрительным залом, ложами, балконами». В годы Отечественной войны театр был разрушен.
Конец 19-го века ознаменовался активным строительством железных дорог. Карасубазарцы ожидали, что линия дороги дойдёт до них. Но этого не произошло. Карасубазар превратился в обычный городишко, но несмотря ни на что жизнь в городе продолжалась.