Глава 21. Смерть рядом с нами

Вик возвратился в половине одиннадцатого утра. Он очень устал и хотел лишь одного: прилечь и отоспаться. Конечно, сразу это сделать ему не удалось, так как Мира и Эду устроили ему допрос. После того, как Вик подтвердил, что жители Горы выйдут к поляне этой ночью и что самое главное – Адам знает ключ для взлома границы, Мира радостно хлопнула в ладоши и накрыла стол для Вика. Последний быстренько все съел и ушел отдыхать в спальню. Перед этим он предупредил, что некоторые жители Горы не хотят покидать свое убежище и считают, что мы их просто кинем. Среди сомневающихся оказался Неро и пара бурильщиков.
- Так что, возможно их не будет, и они с нами не полетят… - предупредил Вик, закрывая дверь спальни.
- Глупцы! – в сердцах сказал Эду, чуть не опрокинув свой кофе.
Я молчала. Димитрий тоже никак не реагировал. После вчерашнего вечера мы объявили друг другу бойкот и не разговаривали. Что может быть глупее? У нас на носу очень серьезное дело, а мы теперь не разговариваем. От этого в воздухе нарастало напряжение. Сейчас я понимаю, что вела себя очень глупо, ведь по сути, Димитрий не желал мне зла. Вот такая я дурочка – дуюсь, когда этого не стоит делать.
После обеда Мира объявила, что всем нам стоит отдохнуть. Желательно – поспать, потому что в следующую ночь нам это сделать не удастся.
Эду отказался от дневного отдыха, Димитрий молча встал из-за стола и направился в спальню по соседству с Виком, Мира решила прилечь в кабинете на диванчике. Я осталась с Эду, и смотрела через стекла пирамиды на Пифагор.
- Ты это… Прости Димитрия. Он же хотел, как лучше! – вдруг нарушил тишину Эду.
- Он не имел права рыться в моих вещах и красть мое лекарство. – упрямо настаивала я, продолжая смотреть на город.
- Ты ведь сама знаешь, что это не лекарство, - продолжил Эду, - ты пойми – он самый старший из нас, у него обостренное чувство ответственности. Пусть ты и министр, но он беспокоится о тебе и о твоем состоянии. Димитрий – наш негласный лидер, который будет опекать до последнего.
- А кто же тогда гласный лидер?
- Конечно Мира. Она всеми командует, разве не заметила?
Увидев мой рассерженный взгляд, Эду поспешил добавить:
- Ты тоже гласный лидер. Теперь-то конечно!
- Да я не про это… - сказала я. – Просто…
- Что?
- Я не могу без этих таблеток. С ними легче, а он их отобрал!
- Верона, скажи, Айван бы одобрил их употребление?
- Айвана здесь нет! – я встала и прошлась по кухне. – Его больше нет! Давай не будем говорить о нем.
- Хорошо, - согласился Эду, видя то, как я нервничаю, - тогда вернемся к Димитрию. Знаешь почему он такой?
- И почему же?
- Ему тридцать шесть. В Гору он попал, когда ему было двадцать. До того, как у него обнаружили онкологию, он жил здесь, в Пифагоре.
- Знаю об этом.
- В общем жил Димитрий, примерно до шестнадцати лет в своей счастливой семьей. У него была младшая сестренка, ей было всего десять лет, когда она заболела одним странным заболеванием. Не помню уже, как оно называется… В общем, такая болезнь, когда иммунная система вдруг решает атаковать органы. Какой-то сбой в организме и органы один за другим начинают отказывать. В общем, у сестры Димитрия отказали почки, но она еще была жива – ее жизнеобеспечение поддерживали в больнице до того момента, когда родители Димитрия подписали согласие на эвтаназию. Сестренку Димитрия усыпили и вот тут ему снесло крышу. Он сказал мне, еще когда мы были в Горе, что он винил себя в том, что позволил родителям это сделать. Я сказал ему, что рано или поздно ее сердце все равно бы отказало, на что он очень негативно отреагировал. Я не оправдывал его родителей, но, если сестра была настолько больной, она рано или поздно бы умерла. Он ответил, что пусть ей был отведен еще год, или два – он и его родители должны были провести все это время с ней, чтобы умирая, она чувствовала, что ее любят. А так… В общем, после ее похорон, он пустился во все тяжкие: клубы, алкоголь, каждую ночь – новая женщина. Дошло до того, что Димитрий без стеснения курил наркоту прямо дома, перед родителями. Они конечно расстраивались, что Димитрий так себя ведет и что он не думает о будущем, не хочет учиться и работать, каждое утро он начинает с бутылки чего-то крепкого, ругается неприличными словами на весь дом. Его родители забыли о его сестре довольно быстро. А он не смог. Димитрий мне говорил, что однажды его избила мать, когда обнаружила его в блевотине посреди гостиной. Когда я спросил, зачем он всем этим занимался, он ответил, что мстил родителям за смерть сестры и надеялся, что рано или поздно он умрет тоже. В итоге его желание почти сбылось, ему диагностировали лейкемию четвертой стадии и предложили эвтаназию. Только тут, на пороге смерти он осознал, что вовсе не хочет умирать! Он не согласился на эвтаназию, его тут же отправили в зону Дельта. Дальше, ты думаю знаешь. Он такой, потому что не хочет, чтобы люди повторяли его ошибки. Кстати, о девушках он больше печется, нежели о парнях. Я думаю, в каждой девушке он видит свою сестренку, оттого и пытается помочь с таким рвением. Кстати, раньше он был брюнетом. Это сейчас он пепельный блондин, для того, чтобы никто его не узнал.
После рассказа Эду о жизни Димитрия я почувствовала себя неблагодарной тварью. Нужно будет извиниться.

                *                *                *
В восемь вечера мы начали активно собираться. Оставались считанные часы до вылета на корабле «Голиаф3.0» в зону Дельта. У меня начался мандраж, по коже бегали мурашки, а в голове то и дело возникали мысли: «Не получится-не получится-не получится!».
Когда Димитрий проснулся, я попросила у него прощения и сказала, что я была не права. Он меня простил, более того: тоже попросил прощения за то, что обшарил мой чемодан. Я ответила ему, что ничего страшного в этом не было. Я действительно так думала, ведь он просто беспокоился обо мне.
Вик после отдыха вспомнил, что его спросили, как там Айван. По новостям о его смерти ничего не передавали.
- Кто спрашивал? – задала вопрос Мира, перебирая свой чемодан. Она явно что-то искала.
- Адам первый спросил. За ним следом поинтересовались Йоганн, Мо, Валентина, Сальватор…
- Ты сказал им? – спросил Димитрий.
- Да… - на выдохе ответил Вик. – Знаете, это тяжело – сообщать родителям, что их сын мертв.
В комнате наступила тишина. Я еле сдерживала слезы, изо всех сил старалась не расплакаться.
- И что было потом? Ну, когда ты им сказал? – поинтересовался Эду.
- А ты как думаешь? – нервно ответил Вик. – Йоганн разрыдался, Мо – тоже. Одна Валентина держалась. Она уставилась в одну точку и сказала: «Я знала, что он умрет, еще в тот день, когда его схватили». У нее просто железная выдержка. Покидая столовую, Валентина сказала Йоганну, что нужно готовиться к вылету, а поплакать они и потом успеют. Йоганн с ней согласился и заказал Мо мятный чай с валерианой, чтобы успокоиться.
Это ужасно несправедливо. Айван мертв и его нет. Это до сих пор не укладывалось в моей голове.
- Верона!
Вик обратился ко мне. Я подняла голову и взглянула на него.
- Йоганн и Валентина просили передать, что не винят тебя в случившимся.
Я лишь кивнула головой и сразу же ушла в спальню переодеваться в форму.
Чтобы Валентина и Йоганн не думали, мне от этого не легче. Я продолжаю винить себя.
В половине одиннадцатого вечера мы выехали на служебном аэромобиле в сторону воздушной базы.
Солнце село около часа назад, но темнота наступала медленно. В сумерках вполне можно было увидеть ангары воздушной базы и взлетные полосы. На одной из них стоял «Голиаф 3.0». Сверху он казался малюткой! Я велела шоферу-роботу лететь сразу к кораблю.
После того, как аэромобиль успешно припарковался, мы вышли. Первое, что я помню: это теплый ветер, растрепавший мне волосы. Второе: ко мне сразу откуда ни возьмись подбежал Дон Клим.
- Госпожа Верона, ваш корабль готов! Мы проверили каждый винтик, система безопасности в норме. Робот-пилот исправен, как и система навигации. Из местного подразделения Министерства Безопасности прислали десять стражей, которые полетят с вами.
- Спасибо Вам огромное, господин Клим. – я пожала ему руку. – Но стражи – это лишнее. Сегодня обойдемся без них.
- Как так? – задергался он, глядя на черных защитников с синими глазами, что выстроились в шеренгу позади него. – Вам нельзя без стражей, Вы же министр Безопасности!
- Дон, успокойтесь. Сегодня – стражи мне не нужны. – и чтоб приободрить его, я солгала: - Вот завтра, они мне понадобятся, так что не отпускайте их, хорошо?
- Как скажете, но на Вашем месте я бы их взял… - недовольно ответил Дон Клим. – Но это Ваше дело. Что ж, пойдемте внутрь «Голиафа», я все покажу Вам и Вашим помощникам.
Он так взглянул на агентов, будто хотел спросить кто это такие, но не мог. Я занимала высокую должность, а он скорее всего, не хотел показаться неучтивым и невежливым.
У воздушного корабля «Голиаф 3.0» был открыт вход и спущен небольшой трап без ступенек. В данный момент корабль просто «лежал» на взлетной полосе и его «лапки» для посадки просто были не нужны.
Внутри «Голиафа» находилось два пассажирских салона, в каждом по сто пятьдесят мест. В салонах на полу лежали серые ковровые дорожки, то ли прибитые чем-то, то ли приклеенные. Сидения были довольно большие, из металлического корпуса с мягкой черной обивкой и автоматическими ремнями безопасности, которые обхватывали тело пассажира, как только он нажимал красную кнопку, расположенную в правом подлокотнике. Я увидела квадратные иллюминаторы, по одному рядом с каждым сидением у стен. Снаружи они были незаметны, как позже пояснил Дон – они просто были затемнены, оттого и сливались с корпусом корабля.
Кабина управления находилась в носу корабля и была довольно просторна: четыре сидения для пилотов (одно из которых занял белый робот-андроид), куча всевозможных мониторов, на одном из которых отображалось местонахождения корабля и, конечно же – огромное обзорное стекло, затемненное снаружи. Если честно, изнутри это не было заметно. Также в стекло была встроена программа, которая покрывала голограммой обзорное стекло в ночное время и показывала в режиме ночного видения местность, над которой пролетал «Голиаф». Таким образом, этот воздушный корабль мог лететь очень низко даже ночью.
Дон Клим показал, как включить автопилот, если вдруг робот выйдет из строя, чего, как он добавил «не может произойти, но на всякий случай, он должен показать мне, так как форс-мажор все-таки не исключен».
Я поблагодарила Дона Клима, после чего он покинул корабль и пожелал нам удачи в нашей секретной миссии. Что ж, удача сейчас нам была нужна как никогда. Кстати, стражи все-таки пригодились6 они занесли наши чемоданы на борт корабля, после чего удалились вслед за Доном Климом.
Робот-пилот поднял трап и попросил нас сесть и пристегнуться. Я, Мира, Димитрий сели в кабине управления на места пилотов, а Эду и Вик уселись в пассажирском салоне, в самом первом ряду, совсем рядом с кабиной управления. Мы отлично слышали друг друга и могли разговаривать.
- Я рад приветствовать вас на борту «Голиаф 3.0», меня зовут Инчессус, я ваш пилот. Вы можете задать пункт назначения, и я быстро найду самый короткий и удобный путь.
- Зона Дельта. – сказала я.
- Сектор утилизации запчастей аэромобилей. – конкретизировала Мира.
- Принято! – робот нажал на экран навигации, открыл карту зоны дельта и нашел сектор утилизации аэромобилей. В ту же минуту система навигации проложила путь и «Голиаф 3.0» завелся, издавая приглушенное жужжание, до того момента, пока он не взлетел. Корабль поднялся плавно, но меня все равно чуть-чуть втянуло в кресло. На обзорном стекле включился режим ночного видения. Мы пролетели ангары в синем свечении и направились в сияющую степь в сторону зоны Дельта.
После взлета робот сказал, что мы будем на месте примерно через два часа сорок три минуты. Я поблагодарила нашего пилота, после чего я, Мира и Димитрий направились в пассажирский салон и закрыли за собой дверь.
- Так, как только долетим до сектора утилизации аэромобилей, нужно будет отключить андроида и взять управление кораблем в свои руки. – сказала полушепотом Мира.
- Зачем? – спросила я.
- Затем, чтобы робот не послал сигнал или сообщение в Пифагор о том, что мы грузим на борт сто с чем-то человек неизвестного происхождения! – шикнул Димитрий.
- Ой, точно… - я просто удивилась своей собственной тупости.
- Как мы отключим андроида? – спросил Эду.
- У него между затылком и шеей маленькая черная кнопка. Скорее всего, она отключает его… - предположила Мира.
- А если он не отключится? – запаниковал Эду.
- Тогда Вик снесет ему голову и уж тогда он точно отключится. – ответила Мира.
- Без проблем. – привычным тоном буркнул Вик. – Может перекусим?
Оказалось, Мира позаботилась о еде. Она открыла свой чемодан и достала оттуда бутерброды с лимонно-черничным джемом, бутылку апельсинового кофе и пять стеклянных бокалов.
- Что ж, будем отмечать! – пошутил Эду.
Мы благополучно умяли все бутерброды и напились кофе. Сегодняшняя ночь для нас будет бессонной.
Я спросила, будем ли мы удалять чипы, на что Мира ответила, что в этот раз не стоит. Мы ведь в официальной поездке, и если мой чип вытащить, он зафиксирует мою смерть, вот тогда в самом Турписе начнется паника и в зону Дельта пришлют военных дронов и море стражей.
Что ж, это было весьма разумно.
Почти весь полет прошел гладко. К тому моменту, когда мы прилетели в сектор утилизации запчастей аэромобилей, было уже почти два часа ночи и в иллюминаторы совсем ничего не было видно. Зато в кабине управления благодаря системе ночного видения зона Дельта предстала как на ладони и светилась синим неоновым цветом.
Андроид остановил «Голиаф» на сектором и спросил, нужно ли приземляться. Мира осторожно подошла к нему и нажала на черную кнопку в его шее. Андроид выключился, его белые руки моментально повисли, как у куклы. Мы осторожно отнесли его в пассажирский салон, после чего Димитрий занял место главного пилота.
- Ты умеешь управлять таким кораблем? – спросила я, присаживаясь в кресло по соседству.
- Нет, но думаю здесь не сложно. Похоже на огромный аэромобиль.
Вик и Мира сели в оставшиеся кресла в кабине управления. Эду же просто встал в проходе.
Димитрий включил режим ручного управления, после чего перед ним из-под монитора выехал руль, похожий на большие толстые усики жука. Ну и гадость. Димитрия такой дизайн нисколько не смутил.
- Так, Вик, показывай дорогу, я что-то плохо ее помню… - попросил Димитрий.
- Да в таком синем цвете поди вспомни где что! – недовольно сказал Вик. – Так, здесь возьми левее и поднимись немного выше.
 Димитрий потянул руль на себя, отчего «Голиаф» немного наклонился, а Эду упал.
- Эду, сядь в пассажирском и пристегнись! – скомандовала Мира. Эду ее послушался.
Мы летели сорок минут. Димитрию сначала сложно давалось управление, но затем он привык к рулю, и «Голиаф» летел также плавно, как и при роботе-пилоте.
- Видите Гору?
Гора сияла синим цветом, ее верхушка устремлялась в небо, усеянное звездами.
- Ура, мы на месте! – от радости закричал Эду.
- Димитрий, поверни правее. Вот так. Видишь небольшое пятно посреди леса? Это поляна, снижайся и совершай посадку. – говорил Вик Димитрию.
- Как мне ее совершить? – теперь уже паниковал Димитрий.
Мы с Мирой стали искать на рабочей поверхности кнопку, которая бы выпустила «лапки» «Голиафа». Такой кнопки не было.
- Может нажать на «Посадка в горах»? – Мира нашла такую функцию.
- Нажимай скорее, я снижаюсь! – крикнул Димитрий.
 «Голиаф» наклонился, мы отчего-то ускорились. Вик закричал: «Тормози!», я вцепилась в подлокотники кресла и смотрела, как поверхность поляны приближается слишком быстро.
В последний момент Димитрий выровнял корабль, и мы резко остановились. Так резко, что если бы не ремни безопасности, я бы вылетела в обзорное стекло.
- Приехали… - констатировал Вик.
Минут пять провозившись, мы нашли на панели управления функцию, которая бы открывала выход и спускала трап. «Голиаф» снова зажужжал, а затем успокоился. Трап был спущен, а выход открыт. Холодный горный воздух моментально заполнил салон корабля.
Мы вышли в темноту. На небе светила луна, но после искусственного освещения глазам очень трудно было привыкнуть и хоть что-то разглядеть. Мире пришлось сбегать в салон и достать из чемодана фонарик. И как она сообразила, что его нужно взять?
«Голиаф 3.0» стоял на своих мощных «лапках». Словно огромный жук приземлился на поляну, готовый сожрать лес.
Сосны – как долго я их не видела. Я подошла к ближайшему дереву и обняла его. Я скучала по настоящей природе.
- Где они? – спросил Эду. – Я никого не вижу!
- Может, они еще не пришли. Мы прилетели раньше. – буркнул Вик.
Димитрий ничего не сказал, он лишь устремился вглубь леса.
Мира пошла за ним с фонариком.
Их не было всего две минуты, но мне показалось, что их не было целую вечность! Тишина леса немного пугала, я уже представила, что они встретили медведя и он их съел.
- Ева! – кто-то крикнул вдалеке. Сначала я не узнала этот голос, но потом, когда «Ева!» повторилось я поняла – это Мари.
Мне хотелось последовать за Мирой и Димитрием, но от шока и невозможности происходящего, я осталась стоять на месте. Вик отправился в лес, в сторону нарастающих голосов, а Эду остался со мной.
- На тебе лица нет. Все нормально?
- Темно же. Как ты видишь?
- Нормально все вижу. На тебе нет лица, ты будто поджидаешь стаю волков, которые сейчас придут тебя растерзать…
- Неправда. Я рада…
- Вид у тебя конечно…
- Это от радости! – сказала я прикоснулась одной рукой к дереву, всматриваясь в темноту.
Шум все нарастал: хрустели сухие ветки, когда на них наступали, разговаривали люди между собой.
Через пять минут на границу леса вышли первые жители Горы. Среди них были Неро, Нереида и Агата. Они вели под руку стариков и звали за собой малышей, что могли ходить.
- Не отставать! Кто потеряется, никуда не полетит на корабле! – строго говорила детям Агата.
- Корабль! Корабль! – кричали детки. Я узнала голос Барни.
- Эй, привет всем! – Эду встретил их и что-то сказал про трап, затем помог Агате и остальным поняться на «Голиаф».
- Я хочу сидеть впереди! Кати коляску быстрее, не то сейчас малышня все займет!
Макс.
Это был Макс. На поляну его вывез Милко. Макс пытался крутить колеса инвалидного кресла сам, чтобы ехать быстрее, но это только мешало.
Наконец-то я сорвалась со своего места и побежала к Максу.
- Макс! Макс!
Макс посмотрел в мою сторону. Его лицо в лунном свете было белое-пребелое, как в тот день, когда он утонул. Мальчик удивленно смотрел на меня, одновременно приказывая Милко:
- Эй, ты что остановился! Вперед, а то она сейчас врежется в нас! А-А-А!
Я обняла Макса. Наконец-то.
Он жив, он дышит, его сердце бьется. Что я испытала в этот момент: будто умерла и родилась заново. Странно, я ведь помню его смерть, но сейчас он жив.
- Макс, не кричи. Это я.
Макс прекратил орать свое: «А-А-А». Зато Милко решил повторить его вопли и начал кричать: «А-А-А!».
- Ты кто?  Я тебя не знаю. – сказал Макс мне на ухо.
Я выпустила его из объятий и ответила:
- Зато я знаю тебя. Милко, не кричи, пожалуйста.
К моему удивлению Милко замолчал.
- Я хочу сесть в первый ряд, а то места займут! Посади меня на корабль! – обратился Макс ко мне.
- Хорошо! – улыбнулась я и взяла управление коляской в свои руки. – Милко, проходи вперед, на свет.
И мы втроем зашли на корабль.
Агата уже рассадила деток, почему-то в самом последнем ряду. Эду нажимал на кнопки, чтобы включились ремни безопасности.
- Вон туда, туда посади! – Макс указал пальцем на место в первом ряду возле иллюминатора.
Я подвезла Макса туда и аккуратно пересадила его на пассажирское сидение. Инвалидное кресло я сложила и поставила в угол.
- Я смогу все видеть в окно! Вот это да! – радовался Макс.
Милко сел рядом с мальчиком и сам нажал красную кнопку. В ту же секунду ремни обхватили тело Милко и прижали его к сидению.
Я решила оставить их и пойти помочь остальным. В салон уже заходили жители Горы.
На посадку всех ста семи человек у нас ушло почти полтора часа. Кому-то нужно было в туалет, кто-то не мог самостоятельно забраться в «Голиаф», кого-то требовалось успокоить. Так, Мо, расшумелась и начала плакать. Она сказала, что боится, что ничего не получится. Фидо и Мари ее успокаивали.
 Валентина и Йоганн зашли в корабль одни из последних. Я не успела к ним подойти, Мира велела мне идти в кабину управления и помочь Адаму, который уже был там.
- Привет… -первое, что я сказала парню в очках, сидящем в кресле с компьютером на руках.
- Привет! Ты Верона?
- Да. А ты Адам.
- Ох, ты и вправду знаешь, как меня зовут. Честно говоря, странная история… - Адам что-то набирал на голографической клавиатуре.
- Ты знаешь, как взломать стену? – спросила я.
- Да. Ключ состоит из сто тридцать одного знака, я его введу и стена на некоторое время исчезнет. Выйдет из сбоя.
- На какое время? – спросила я.
- Минут пять от силы. Центр управления ее довольно быстро восстановит. Мы успеем за это время перелететь границу?
- Не знаю … Нужно спросить Димитрия.
Я вышла из кабины в поисках Димитрия. Он стоял возле входа и держал за руки Миру. Они о чем-то говорили, и судя, по их лицам, разговор у них был серьезный.
Я не любитель прерывать беседы, но иногда мне приходиться это делать.
Я подошла к Димитрию и коснулась его плеча. Он обернулся, а Мира посмотрела на меня.
- Что? – спросил Димитрий.
- Мы успеем за пять минут перелететь границу? – спросила я и тут же добавила: - Адам спрашивает.
- Думаю, что да.
- Отлично, - ответила я, - продолжайте беседу.
Я отправилась в кабину управления и сообщила Адаму, что мы успеем.
- Он снова ее окучивает? – вдруг спросил Адам.
- Что?
- Он всегда возле нее, он этим пользуется. Но, думаю, никогда красота внешняя не превзойдет разум…
Не успела я понять, про что Адам говорит, как он вдруг сменил тему:
- Ева отдала тебе свой кулон?
Я надела кулон с символом Горы сегодня вечером. Адам стал первым, кто его заметил.
- Да, она мне его подарила.
- Что ж, очень мило. – Адам поправил очки и продолжил что-то нажимать на клавиатуре.
Я присела в кресло рядом с Адамом. Несмотря на такое количество народа вокруг, я чувствовала себя очень одиноко. Может со мной что-то не так? Может, я в принципе не могу быть счастлива?
Мои мысленные рассуждения нарушил Вик.
- Все! Мы закончили посадку, будем взлетать.
Я встала со своего места и не знала, что делать. Кто остается в кабине, а кто идет в салон? Адам заметил мою растерянность и велел сидеть, пока агенты не скажут, что делать.
Когда Димитрий вошел в кабину, Адам посмотрел на него, будто Димитрий украл у него нечто ценное. Димитрий же старался вообще не смотреть в сторону Адама. Он сел в кресло главного пилота и взялся за руль.
- Я здесь еще нужна? – спросила я.
- Возможно, ты понадобишься. Так что сиди на своем месте, только пристегнись. – ответил Димитрий, включая систему навигации.
Я нажала на кнопку в подлокотнике и ремни безопасности зафиксировали мое тело крест на крест. Адам тоже пристегнулся, как и Вик – он занял последнее, четвертое кресло в кабине управления. Мира и Эду находились в пассажирском салоне и проверяли, все ли жители Горы пристегнуты.
- По-моему, пора взлетать… - сказал Вик своим низким голосом.
- Ева, Эду! В салоне все нормально? – крикнул Димитрий.
- Да! Да! – послышалось из пассажирского салона.
- Тогда взлетаем! – крикнул в ответ Димитрий, затем впервые обратился к Адаму: - Адам, я наберу высоту, а затем ты отключишь границу, и мы спокойно перелетим ее.
- Понял. – ответил Адам, не отвлекаясь от компьютера.
Димитрий нажал на что-то на своем рабочем мониторе. «Голиаф 3.0» зажужжал, слегка покачнулся и оторвался от земли. Димитрий потянул руль насебя и мы начали набирать высоту. В горах светало, режим ночного видения выключился. Обзорное стекло избавилось от синего сияния и нашему взору открылись горные вершины: поначалу зеленые и поросшие деревьями, затем, когда мы поднялись выше, появились снежные скалы. За ними не было видно неба. По ним легла полоса границы Константа с Лорантусом, от которой вверх устремлялась голографическая сиренево-оранжевая стена. Казалось, она сливается с небом и вообще не кончается. Стена будто была живой – она мерцала и переливалась. Это выглядело красиво и завораживающе. Снежные горы и такое нежное мерцание. Как же опасно оно было!
Димитрий набрал высоту и остановил «Голиаф 3.0». Мы повисли в воздухе.
- Можешь взламывать ее. – сказал он Адаму.
Адам очень и очень быстро набирал на клавиатуре ключ – сто тридцать один знак. Я посмотрела: на его мониторе отображались цифры, буквы… Ничего непонятно.
- Все. Сейчас она сломается! – Адам остановился и посмотрел в обзорное стекло.
Стена была на месте и все также красиво мерцала. Спустя секунду ее мерцание прекратилось, а голограмма начала давать сбой: местами стена исчезала, но затем появлялась снова. На пятую секунду она выключилась, сиреневая пелена исчезла, а перед нами предстало предрассветное небо и снежные вершины внизу.
- Лети! Времени в обрез! – скомандовал Адам.
Димитрий набрал скорость и «Голиаф 3.0» полетел пересекать границу.
В пассажирском салоне раздались аплодисменты. Мы с Адамом и Виком оглянулись и увидели – жители Горы сидели в креслах, хлопали в ладоши и улыбались. Те, что сидели возле иллюминаторов, с интересом вглядывались в них. Похоже, они были счастливы.
- Молодец, Адам! – закричала Мира.
- Молодцы ребята! – крикнула Мо. От радости она сначала поцеловала Фидо, а затем свою дочь Мари.
Я тоже неожиданно для себя улыбнулась. Ведь некоторые из пассажиров ждали долгих пятьдесят лет, чтобы покинуть Констант.
«МОМ!МОМ!МОМ!» - внезапно раздался низкий и противный звук.
Один из мониторов в кабинете управления замигал красным цветом.
Адам посмотрел на него. Там вылезла надпись: «Сообщение: ОПАСНОСТЬ!». Адам открыл сообщение, оно оказалось голосовым. Женский системный голос громко заговорил:
- Система безопасности воздушного корабля «Голиаф 3.0» сообщает – в корабль направлена ракета-носитель «Мортем 666», через минуту она достигнет «Голиаф 3.0».
Паника. Нас в кабине управления охватила паника. Конечно, пограничная система безопасности у Константа самая мощная в мире. Только вот, мы все думали, что если отключить стену, то можно будет спокойно ее перелететь. И никакие дроны, никакие ракеты нас не достанут. Интересно, как они узнали, что мы на границе?
Чип! Чип есть в каждом воздушном корабле, он встроен в систему, для того чтобы знать, где этот корабль находиться. Мы его не убрали. Идиоты.
Ракеты-носители всегда достигают своей цели. Как-то в школе, нам показывали видео о «Мортем 656» - эта маленькая ракета несла в себе кучу взрывоопасных веществ и при достижении цели она взрывалась. Энергия взрыва при этом доходила до нескольких килотонн. «Мортем 666» была новее и, наверняка мощнее своей старшей сестры.
Нам конец! Нам снова конец!
Я посмотрела на Димитрия. Он что-то кричал. Адам тоже кричал. Все кричали. Лишь я молчала в этом крике. «Голиаф 3.0» тем временем уже пересек границу. Впереди показались зеленые холмы Лорантуса. Мы пролетали мимо последней снежной вершины, и я отчетливо на ней увидела белого оленя. Он очень быстро скакал, не замечая грозных скал, а с них так легко сорваться. Я была уверена – он смотрел на наш корабль. Может он что-то хотел сказать? Только что?
Именно в это мгновение мне и пришла спасительная мысль.
- Адам! – я пыталась перекричать всех в кабине управления.
От неожиданности все замолчали.
- Ты сможешь снова включить стену?
- Да, а это что-то изменит? – нервно спросил он.
- Стена – мощное силовое поле, это не только голограмма. Возможно, при прохождении поля…
- … ракета взорвется…. – договорил мою мысль Адам и быстро стал что-то набирать на своем компьютере.
- До столкновения с ракетой «Мортем 666» осталось пятнадцать секунд. – предупредила система безопасности «Голиафа 3.0».
- Адам скорее! – заорал Димитрий. Он вовсю гнал корабль от границы.
- Быстрее, быстрее! – кричал Вик.
- Не давите на меня! – ответил Адам. – Сейчас, еще немного! Так, кто возле иллюминаторов, стена появилась вновь? – крикнул он пассажирскому салону.
Мне казалось, мы ждем ответа вечность. Наконец, Мира, что сидела возле иллюминатора, крикнула в ответ:
- Да, стена на месте!
- Димитрий, жми скорее отсюда! – крикнула я.
Димитрий и так увеличил скорость до максимума. «Голиаф 3.0» очень быстро пролетал над холмами Лорантуса. Вот показались равнины и …
Мощный толчок перевернул корабль, и он потерял управление. Мы крутились словно в карусели, страшной карусели, которая все никак не могла остановиться. Вокруг нас поднялся шум, будто в корабль бросали кучу валунов. Система запикала, завыла – в общем издавала миллион разных звуков одновременно. Меня втянуло в кресло так, будто мой живот сейчас вот-вот прилипнет к позвоночнику. В пассажирском салоне кричали от ужаса.
 Позже мы узнаем, что ракета «Мортем 666» не смогла преодолеть силовое поле стены без последствий: она взорвалась прямо на границе, моментально снесла несколько снежных вершин и образовала огромный кратер. Взрыв был виден из Пифагора и из нескольких городов Лорантуса, например в городе Тритак все решили, что солнце взошло раньше обычного. Но это был взрыв, от которого голографическая стена окончательно вышла из сбоя.
Корабль крутился долго или мне так казалось? Меня вертели туда-сюда будто игрушку, я не понимала, где вверх, где низ. В конце концов это прекратилось. Сильный удар и «Голиаф 3.0» остановился.
Я потеряла сознание.