На картинке лучшая муза и врач - два

               
     Шептать про себя строчки, кислотно - хантеровские строчки о линии перехода влажной массы нашей ледяной таежистой атмосферы окончательно забронзовевшего маразма, с имперским размахом уланских гусар упаивающего лошадиных балерин из скромной по размерам пристяжи обретшей покой от назойливых фанатских речитативов  " Спартак фракиец, Осока Бобритц из хорват, коала, он же ленивец, любой сестрице - брат " Марты Кшесинской, изредка накладывая звукоряд странного голоса Алисы Лайт, будто пришедшего отцом Гамлета с заброшенной могилы толстенького переживателя за верный счет звезд и Галактик медвежонка, следом за диабетическими ногами обнаружившего пропавших друзей Фокса в соседнем подъезде блочной многоэтажки, где все так же наливали и пили оранжеворобые маляры, подрядившиеся Трудовым Колдрексом Хаммурапи утерять зачатки мозга в фуфловом псевдоприходе синтетической протопопицы, зная, что написала единственная на сегодня поэт России их именно специально для тебя, как для тебя выходили и ложились на рельсы метро тысячи нью - йоркских жителей, не понимающих ситуации Клары Лучко по загону в один из кругов ада неунывающего сказочника из далекой занесенной вечным нетающим снегом страны, пожирающей своих летописцев с размахом уже гусарских улан, на закусь подносивших коням серебряным блюдом и белой скатеркой штрафбатов кэптена Бата, который на самом деле мистер Луиджи, небритой Алисой бормочущий жутко акцентированный сонет Шакеспеара, прыгающий из новеллы в повесть, а из трактата в трактир епископа на скале Кристал - рок - маунтан, пока ночная ведьма не влетела с маха швейной машинкой на лавочку рыбьего человека Карпа Ивановича по прозвищу  " Карась ", изрядно лечившего ноющие синие  зубы Бельмондо скушным, как омлет, музеем, ставшим скучным уже при планировке и заливке в фундамент конкурирующих бешеным конкуром с Алом Капоне бледно - изгибистых свежевыдавленным угрем сифилитических спирохет, наименованных в наш век деградирующей пятнадцатиминутной славы Тактарова Уорхоллом, Макдак Мурдором прилепинско - бабченковского Мордора, снисходительно населенного явно разумными Урюк - хаями Миллы Йовович, как эксклюзивно для тебя размахивал лысиной Зинедин Зидан, пытаясь донести правду - Жучку до раскидистой клюквенной ботвы внеочередной репки, выдираемой козьей ножкой господина Египетского, как шумели астронавты, пиная невесомый мяч берлинской Олимпиады Теодора Рузвельта, атлетического президента, меняющегося четырьмя годками рапоходного тепловоза корвет  " Флорида ", вышедшего Саутгемптоном под Сазерлендом, генетически не понимающим Фрэнки Муху, вытаскивающего любую бабу из беды, лишь от того, что она баба, вещество растущее, как таракан, не встречавшее обычных мужчин последние пятьдесят лет, когда железный Гаврила пришел на смену крестьянской частушке, феминистское право первой ночи выродилось в бунт Ричарда Львиное Сердце против здравого смысла блондинистой Элеоноры, принесшей подолом парочку Аквитаний и  " Алмазы Якутии " в приданое усилением слово о полку Игореве, оказавшегося аккордеонистым небритиком и бездарем, хотя бы тухлой мамлеевщиной собиравший густонаселенные квартирники кочегарного Цоя, милостью судьбы встретившего тоже свой персональный автобус Азино три топора.
     Накануне традиционного шаббата ведя Матушку Гусыню под руки поспешно роботизированного Пайка, опешенного пластуна спешенного эскадрона Всех святых, ужравшихся перловой кашей щетинистого гондона Урганта, самоубившего самую тупую теннисистку планеты, чей позор волшебного коалы останется навсегда новой страничкой электронной записной книжки  " О Линче и веселых крикетистах, расчленивших Нечеловека - Видимку свинорезом наживы и дурновкусия ", к кирпичной стенке Кремля, притаившегося ужасом и паникой молодого Аль Пачино, таскавшего украденные телевизоры и даму червей от Эскобара к носастенькой Пенелопе, чье имя стало вечным в непреходящей глупости символом плевка Иуды в широкую улыбающуюся рожу скоморошистого Яна Гуса, искавшего цепи и кольца болеющей, как все, Линды в лакированной коробочке - шкатулочке Диты фон Тиз, но нашедшего лишь недоуменное послевкусие моря льда одного из Самойловых, вызвавшего телеграммой Корейки на шестнадцатый этаж Изабеллы Кларк свежеумершего Гречко и вечно живую Марлен Дитрих, ржачно прижавшуюся закрытыми от страха глазами к волосатой руке танкиста Габена, радиста - наводчика КВ Зямы Гердта, подарившего ногу Лонг Джон Сильверу, тоже ржачно - иииии, гыга - каламбурящего плотным, как сыр, Цекало, перемахнувшего чехардистым задом сквозь века Маслякова - младшего или среднего, может, предпоследнего, будто моя жизнь, раскинувшаяся нее...ким масштабом постели и пригоршней таблеток, тоже, тоже, тоже, сука, так ржачно брошенных в кабриолет  " Порше ", где жуирует Полиной Виардо самая тупая спортсменка Земли, своей волей приявшая стыд и срам, не выедающий невидящие глаза Эдипа, чующего длинным любознательным носом перловую кашу, в последний раз ржачно бросаемую экскаватором в середину лица Тарантино, чей подбородок закончился, так и не начавшись перед лицом неприкрытой угрозы полюбить навсегда.
     Третий, совершенно не нужный абзац как жирная такая точка Марго Симонян, подмахивающей пухлым задом замороженному в передвижном рефрижераторе Муамару Каддафи, оказывается, как ни странно, бывшему всего лишь полковником, а не фельдмаршалом Паулюсом из Тростниковой дивизии принцепса Гальбы.