Арутюн Акопян
НЕВЫДУМАННЫЕ
ИСТОРИИ
Акопян Арутюн Дорвардович
НЕВЫДУМАННЫЕ ИСТОРИИ
Подписано в печать 27.06.18. Формат 145х205
Бумага офсетная. Печать цифровая.
Заказ № 534
Отпечатано в ЗАО «Полиграфическое предприятие №3»
191014, Санкт-Петербург, Литейный пр., 55
© Акопян А.Д., 2018
Арутюн Акопян - петербургский писатель и художник. В книге
представлены реальные истории, происходившие с героями в
Османской, Российской и Советской империях, а также в
современной России.
Приятного вам прочтения!
ВОСПОМИНАНИЯ. ИЗ ИСТОРИИ ОДНОЙ СЕМЬИ.
Арташес Тер-Багдасарян родился еще в Ардвине в 1908 году. Он
был известным советским журналистом, специалaьным
корреспондентом от республики Армения в газетах "Правда" и
"Известия". Автор нескольких десятков книг, среди них очерк о
жизни и деятельности Аветиса Калантара (г. Ереван, 1959 год), "
Человек нашего времени" ( г. Москва, 1961 год ), "Истоки радости.
Деревенские зарисовки." Но главным своим трудом он считал книгу
"Ардвин и ардвинцы", которая, к сожалению, так и не была издана.
Она была задумана известными ардвинцами Еревана - Я.
Н. Заробяном ( Первый секретарь ЦК КП Армении ),
академиком Г.М.Гюрджяном ( народный художник Армении ) и
непосредственно автором - членом Союза журналистов
СССР Арташесом Багдасаряном. Книгу Арташес писал в течение
30 лет. В ней собраны уникальные материалы,
фотографии. (Авторы идеи имели доступ и к советским, и
к зарубежным архивам ). К сожалению, в 1991 г., когда произошел
развал СССР, книгу из-за отсутствия, как это ни странно сейчас
звучит, бумаги в г. Ереване так и не напечатали. С годами -
исчезли редкие фотографии, однако рукопись сохранилась.
Сейчас, усилиями главного редактора издания "Еркрамас"
Тиграна Тавадьяна этот многолетний его труд готовится к изданию.
Дядя Арташ - он родной брат моего дедушки, по воспоминаниям
мамы и бабушки, был очень скромным, интеллигентным, добрым
человеком. Ему несколько раз предлагали стать Первым
секретарем Армении, и возможность такая была. ( Двоюродный
брат его мамы Сатеник Заробян был какое-то время Первым
секретарем Армении, и многое сделал для этой республики, в
частности, именно благодаря его усилиям в СССР заговорили о
геноциде армян. Я имею в виду Якова Заробяна. Но это другая
история. Правда, с ним и дедушка, и дядя Арташ вновь
встретились позже. Из-за геноцида и преследования большевиков,
их связь прервалась. И уже потом, когда дядя Арташ стал
известным журналистом, а дядя Яша Первым секретарем, они
вновь встретились, и были безмерно счастливы! ) Но
дядя Арташ отказывался, он хотел заниматься своей любимой
профессией - журналистикой. Как он говорил : "Так спокойней!"
Дядя Арташ, как и мой дедушка происходил из
интересной ардвинской семьи. Их папа - Матевос Онанович Тер-
Багдасарян был достаточно крупным коммерсантом. Он учился в
Париже, там же обрел навыки коммерции. Дело свое он вел строго
по европейским канонам. Он занимался крупными поставками
хлеба на южных границах Российской империи (Батум, Тифлис и
пр.). Семья жила в Ардвине, который тогда, да и сейчас называют
турецкой Швейцарией ( из-за особенностей климата и природного
ландшафта ). Однако иногда они приезжали в Батум, где
у Матевоса и его братьев было 4 огромных дома в центре города и
магазин. После геноцида вся семья, чудом спасшись, бежала
в Батум. Они прибыли в Батум ночью, на одной карете сидели они,
а впереди ехала карета с ценностями, вещами и фотографиями.
По рассказам дедушки, эта карета неожиданно куда-то свернула и
исчезла из виду, вместе со всем достоянием. Но и это, как
оказалось, не главное. Через несколько лет в Батуми пришли
большевики, они, как говорил Ленин, "завоевали" этот город. (Он
говорил так про всю Россию). В результате у моего прадеда
отобрали все - и дома, и магазин. В одном из домов им - семье из 5
человек оставили одну комнату. Он скрывался, как дедушка
рассказывал, приходил только по ночам, маленький мальчик
Антон ( мой дед ) ему варил кофе, и он опять исчезал, прячась от
большевиков и НКВД в каких-то подвалах. В результате прадед
заболел и умер. Семья осталась без пропитания, они жили
впроголодь. Мой дедушка, будучи 6-летним ребенком, торговал в
Батуми сигаретами, разносил газеты, чтобы как-то помочь бедной
маме. Но в итоге все наладилось. Дедушка окончил в Москве
университет и стал инженером-конструктором. Родная
сестра Охита также стала инженером. А брат Арташ -
журналистом. Охита (старшая сестра), когда папа еще был при
деньгах и положении (до революции) окончила единственное на
тот момент образовательное учреждение Батума, престижную
гимназию Арнольди. После революции она с легкостью поступила
в Тифлисский университет на инженера. Начались голодные годы,
есть буквально было нечего. Бедная Охита, как и многие тогда
периодически падала в голодные обмороки. Но потом, полюбив
сокурсника, Георгия Дмитриева, вышла замуж. Жизнь постепенно
стала налаживаться. Георгий Дмитриев стал крупным инженером-
конструктором, он, русский человек, построил и спроектировал
множество объектов в Тбилиси и в Грузии. Охита (Ольга, так звали
ее родственники) работала на разных предприятиях инженером.
Яша (Заробян ) предлагал ей министерский портфель в Армении,
т.к. она была хорошим специалистом в своей области. Но она
отказалась, семья для нее всегда была важнее. Ее трое детей
пошли по той же стезе. Матвей Дмитриев работал конструктором в
Москве. Другой сын - Леонид в Киеве. Его имя и фамилия
высечены на памятной доске Киевского аэропорта, чем очень
гордилась мама, именно он - один из проектировщиков воздушной
гавани Киева. Дочь Сатеник осталась в Тбилиси. Ее дочь
(Мария Сараджишвили) теперь известная православная
писательница, ее с успехом издают в России.
Мой дедушка Антон Багдасарян много лет
возглавлял Аджарпроект. Поскольку в Грузии не терпели на
начальственной должности людей с негрузинскими фамилиями,
ему много раз настоятельно рекомендовали стать хотя
бы Багдасаровым, но он категорически отказывался, для него это
было делом принципа. (К сожалению, эта практика была почти во
всех советских республиках ). Хватит, что из-за советской власти
отсекли часть фамилии. ( Был Тер-Багдасаряном, стал просто
Багдасаряном ). Он был блестящим специалистом (поэтому и
мирились грузинские чиновники с армянской фамилией). Многие
объекты в Аджарии и Грузии построены по его чертежам и под его
руководством. Некоторых уже нет, например, снесенного
при Саакашвили батумского стадиона. Главным, на мой взгляд, его
вкладом в жизнь батумского армянства - было сохранение
батумской, очень красивой армянской церкви
"Сурб Пркич" ( «Святого Спасителя», на бывшей улице Ленина, это
как наш Невский проспект ). Местные чиновники перед этим
взорвали огромный Русский Православный собор в центре города.
( На его месте сейчас стоит гостиница "Интурист" ). И теперь
решили взяться за армянскую церковь. Ее хотели снести. Дедушка,
пользуясь служебным положением, предложил сохранить старый
храм, переделав его в планетарий. Затея удалась. Я когда-то был
в этом " планетарии". Интересно, что дедушка всегда скромно
умалчивал о своем участии в этом предприятии. Единственное,
когда церковь возродилась, он очень этому радовался... ( Всю
историю я узнал от бабушки и мамы ). Потом служители церкви
мне говорили, что все важные места храма были бережно
заколочены досками и интересным образом спрятаны, например,
купель крещения и др. "Нам особо ничего не пришлось делать!" -
говорили они. Хотя, конечно, для воссоздания церкви было
сделано очень много.
Вот такая вот батумская история.
МОЙ КРЕСТНЫЙ МИКАЭЛЬ
« Когда я переехал во Францию, первым делом я направился в то
место, в котором когда-то работал мой отец. Это сельская
местность, в 12 км. от города Валанса . Там проживало немного
людей, я нашел нескольких стариков, французов, и что
удивительно, они помнили моего папу. Один из них, Жозеф
расплылся в улыбке, узнав, что я сын доктора Айка Дер-Мкртчяна и
сказал:
«Вашего отца мы очень любили, он был прекрасным врачом и
многим помог в нашем округе». У меня на глазах навернулись
слезы.
Мой старший брат когда-то совершил, практически,
«паломническую» поездку в город Ван. Там находилось родовое
гнездо моего деда и отца. В Ване, среди развалин и небольших
домов он встретил пожилого курда, ему было ( с его слов ) 97 лет.
Он помнил семью Дер-Мкртчянов и моего деда, и повел брата в его
родовой дом. Там, конечно, мало что сохранилось –
полуразрушенное достаточно большое здание в самом центре
Айгестана ( это элитный район Вана, где жили в основном
представители местной аристократии ) с множеством комнат, в
которых обитали крысы и змеи. В залах, естественно, уже не было
ни мебели, ни вещей, ведь прошло с момента геноцида почти сто
лет. Тем не менее мой брат все снял на видео. Так из прошлого
нам пришло послание.
Фамилия моего крестного Дер-Мкртчян, он происходит из
старинного армянского рода Арцруни, сыгравшего немалую роль в
истории Армении. Одна из ветвей этого известного рода пошла по
духовной стезе. В нескольких поколениях его предки были
священниками в городе Ване, последним был его дед - Тер-
Карапет. (За это им и присвоили фамилию Дер-Мкртчян, приставка
«Дер» означает принадлежность к духовному сословию.).
Айк после окончания школы, ещё до геноцида уехал в Армению.
Католикос Хримян Айрик, который тоже был из Вана, предоставил
ему рекомендательное письмо, с которым он, будучи человеком
образованным, легко поступил в Эчмиадзинскую семинарию. Шли
годы ,еще до окончания семинарии в Османской империи
произошел переворот - свергли Султана Абдул-Гамида . Малые
народы и интеллигенция ликовали, к власти пришли младотурки,
повеяло демократией. Айк вернулся домой. С братом Ервандом
они открыли достаточно известную в Ване газету
"Вантосп",направленную против деятельности партии
Дашнакцутюн .Идеологическая борьба тогда была серьёзная, на
двух братьев даже как-то напали ночью представители этой партии
.Но, слава Богу, они выжили. (Армянский писатель Гурген Маари
рассказал эту историю в одном из своих произведений). Через
какое-то время, опять-таки ещё до геноцида, мой отец решил всё-
таки стать врачом и уехал во Францию.Так как он не знал еще в
совершенстве французского, год просто жил в Париже, готовился к
экзаменам в Сорбонну. В это время он поступил на службу в
главную армянскую церковь Парижа, которую кстати построили на
деньги известного русского мецената армянского происхождения
Манташева. Среди прихожан этой церкви были видные
представители армянской интеллигенции, к примеру, Аветик
Исаакян, или генерал Андраник, на свадьбе которого в Париже
гулял мой отец. Его родной брат Ерванд также покинул отчий дом
ещё до трагедии, он уехал в США, там занялся бизнесом, основал
2 типографии и был очень зажиточным человеком. Будучи
историком он также написал двухтомный труд "Сокровища
Васпуракана ", о видных жителях Вана. Потом начался геноцид,
отец и мать были убиты турками, дети остались одни в эмиграции.
Айк поступил в Сорбонну на медицинский факультет, выучился на
врача гинеколога и после окончания уехал в местечко близ города
Валанса, где много лет проработал доктором. Когда в СССР
появилась республика Армения, при Сталине активно стали
зазывать армян из-за рубежа, цели были благородные - усилиями
диаспоры поднять родной край. Однако заманивали они в Армению
"неправедным" способом, представляя, как будто на Родине всё
прекрасно и Советское государство предоставляет репатриантам и
условия, и деньги, и работу. Мой дядя Ерванд, зная, что это всё
ложь, отговаривал отца от переезда. У папы тогда была семья -
жена и шестеро детей, но папа, успешный врач, был непреклонен.
Он мечтал увидеть родную Армению. И вот мы приехали в СССР.
Папу и нас, пятерых детей (старший остался во Франции) поселили
в одной из больничных палат. Квартиры нам, видимо, не
полагалось. Папа в этой больнице был заместителем главного
врача.Так мы жили в течение нескольких лет. Однако из-за
слишком хорошего образования и зависти коллег отца быстро
уволили из больницы. Он потерял работу, не было денег на
пропитание. В общем, всё было так, как говорил ему родной брат.
В результате мой папа перенес инсульт и умер, не выдержав
увиденного. Мама устроилась работать на какое-то предприятие, и
этого едва хватало на еду, собственно говоря, не хватало. Одежду
нам, детям собирали всем классом. Прошли годы, я поступил в
ереванский институт, выучился на инженера. После окончания,
наконец, получил работу. Всё постепенно стало налаживаться. В
итоге я стал главным инженером оперного театра в Ереване,
общался со многими интересными людьми. А когда рухнула
Советская власть, естественно, первым делом эмигрировал во
Францию. Я имел право на французское гражданство, так как там
родился. Там же жил мой старший брат Гий, он был видным
ученым, математиком. Его именем назван институт «Метеорологии
и статистики» в Тулузе. Ещё в школе, когда я был в первом классе,
я познакомился с двумя моими очень близкими друзьями, с
которыми связь до сих пор не прервалась. Один из них - известный
петербургский художник Дорвард Акопян, чей сын, мой крестник, и
записал эту историю.Другой - Араик Варжапетян, он со своей
семьей проживает в Ереване.
Гехануш - мама Микаэля, в девичестве Багдасарян, дочь
священника отца Матевоса, он служил в небольшом
присредиземноморском городке Партезаке ( Османская империя ),
ныне Бахчичек. Там любила отдыхать армянская интеллигенция.
Во время геноцида родителей убили, и маленькая девочка
Гехануш, чудом спасшись, вместе с братиком бежала в Египет. В
Александрии она окончила армянский колледж и потом, переехав в
Каир, работала учительницей армянского языка в армянской
школе. Во время Великой Отечественной войны Гехануш поехала
навестить брата Сирака Багдасаряна в Гренобль ( Франция ). Он
был активным участником французского сопротивления, там он
возглавлял отряд Мисака Манушяна. В Гренобле она и
познакомилась с Айком Дер-Мкртчяном.
СПАСЕНИЕ СЕМЬИ АНОЯН.
У нас была небольшая пекарня в Ардвине. Бабушка и тетушки
каждое воскресенье пекли пахлаву ( порций было много ) для
верующих нашей церкви. Пахлаву разносили от имени нашей
семьи по всему Ардвину. В один непрекрасный день по городу
разнесся слух,точнее предупреждение - к городу подходят турки,
нужно срочно бежать! Бабушка Ана ( она и спасла нашу семью)
разбудила всех домочадцев:" Срочно одевайтесь, а то нам
несдобровать. Турки подходят." Было солнечно и тихо. Мы
вспешке встали. До Грузии и России было далеко. Бабушка
достала заветный ключ от тайника. Тайник с золотом находился в
комнате за ковром. Она хотела что-то вытащить, потом подумала:"
Нет, пахлаву мы сегодня не отдадим." Действительно, она
набросала всю имеющуюся пахлаву в мешок и быстро собрав нас,
двинулась в путь. Ключ так и остался в тайнике. До Батума мы
добирались долго, по горам и лесам, а потом по морю. Волки, змеи
и прочие напасти, включая голод. Правда, с голодом умело
справлялась бабушка. Нас спасла пахлава! Её нам хватило
надолго. Благо она не портится! Мы благополучно добрались до
Батума. И там поменяли фамилию, в честь бабушки стали
называться Аноянами. Ана - по-ардвински бабушка.
СЕРГЕЙ АРУТЮНЯН. ВОСПОМИНАНИЯ.
Мой прапрадед Аршавир был известным конно- заводчиком в
Ване, его большой дом находился на окраине города, среди
прекрасных садов. Аршавир поставлял в Российскую империю
Александру II породистых скакунов, за что семье Александрян был
пожалован дворянский титул. Однажды в погожий солнечный день
Аршавир вышел на крыльцо своего дома. Было около 10:00 утра.
Внезапно он заметил, что к нему стремительно кто-то
приближается. Это был их конюх Мустафа. Он бежал со всех ног,
размахивая руками. Наконец, приблизившись к дому, он крикнул: «
Эфенди, эфенди, бегите, турки! Через полчаса они будут у вас!»
Объяснения были излишними. В доме поднялась паника, женщины
рыдали, вслед за ними дети. Сборами руководил естественно
Аршавир. Оказывается, их добрый работник турок Мустафа будучи
в Ване, случайно услышал разговор градоначальника со своим
слугой. Они, действительно, намеревались расправиться с семьей
Александрян. Турецкий отряд уже двинулся в путь. Поэтому так
торопился Мустафа. За 20 минут огромные тюки были собраны.
Аршавир водрузил их на своих благородных лошадей. Через
несколько дней семья уже была в Армении. По дороге выяснилось,
что в панике и суматохе беглецы забыли маленького ребенка, он
так и задохнулся в одной из сумок. Но семья была спасена! Через
несколько поколений родился я, Сергей Арутюнян, врач
стоматолог, сын дворянки Сусанны Александрян и профессора
нейрофизиолога Рубена Арутюняна. Кстати, в паспорте моей
бабушки так и было записано: « Родилась в городе Ване.»
ВОСПОМИНАНИЯ. ПОГОС БАГДАСАРЯН.
Погос Багдасарян 14-летним мальчиком бежал из Ардвина. Он
всегда с нежностью вспоминал то время, когда бродил по
прекрасным ардвинским садам и пил воду из многочисленных
ручьёв, которыми так славился Ардвин. Их семья не была знатной.
Они не жили в самом низу, у подножия горы Куап (там обитали
самые богатые жители Ардвина), при этом в распоряжении их
семьи были обширные участки земли - фруктовые сады и
оливковые рощи. Он всегда говорил, что если бы такие угодья у
них были в России, они бы были миллионерами. Однажды ночью
соседи, турки, с которыми их папа дружил, прибежали к дому
Погоса. " Пожалуйста, бегите, к городу подходит турецкий отряд,
вас убьют." Не верить им смысла не было - и семья турецкая была
очень порядочной и, действительно, погромы в последние годы
( 1914 год ) участились. Семья Багдасарян срочно поднялась из
своих мягких постелей. Турецкие друзья вышли с оружием за
ворота дома, они пообещали прикрыть армян. Бежать можно было
только окольными тропами, вниз к реке Чорох, потом по морю до
России. Немного времени у патриарха семейства Матевоса было,
они вышли в сад. Там под землей у них хранился тайник с
драгоценностями. Он метался от дерева к дереву, в этой панике он
не мог его найти. Время поджимало. Пришлось бежать " налегке".
"Прощай, прекрасный Ардвин! Может мы ещё вернёмся," - подумал
юноша Погос. Но в их родной город они больше не вернулись.
Слава Богу, до России ( Сухума ) добрались целыми и
невредимыми. По прибытии, их приютила семья Тавадьян -
близкие родственники Погоса и его мамы Агнессы. Какое-то время
они жили в их доме. Связь с этой благородной семьей не
прервалась до сих пор. Кстати, Тигран Тавадьян, праправнук
родственника Погоса, сейчас видный общественный деятель в
Краснодаре, и главный редактор известного армянского издания
Еркрамас. Из Сухума семья Багдасарян направилась в Армавир.
Погос уже подрос, в 19 лет он познакомился со своей будущей
женой моей прабабушкой Айкануш. Она происходила из знатной
армавирской семьи. Ее отец в свое время "прибыл" в Россию из
Персии, где также вынужден был оставить обширные поля и много
имущества. В скорости Айкануш Мелик-Гурджиева вышла замуж за
Погоса. Вся семья их усердно работала, денно и нощно, благо
страна позволяла. Погос построил дом в Армавире. Но случилась
революция. Поскольку у семьи Айкануш был магазин, они
торговали дорогими тканями, и несколько домов в центре
Армавира, их быстренько лишили всего.
Спасибо, хоть не расстреляли, правда, мужа ее сестры Арпеник,
армянского миллионера всё-таки расстреляли. Обысками и
изъятием имущества (вплоть до последней вазы) руководила их
знакомая, которая была победнее, и, вероятно, всю жизнь им
завидовала. ( Такие очень ценились в большевистском движении ).
Семья Мелик- Гурджиевых осталась на улице, дети бежали в
Петербург, кто-то в Краснодар. Айкануш и Погос оказались опять в
Сухуми. Там он снял дом ( за 100 руб. в месяц ) на улице Карла
Либкнехта,10. Это около пристани, в самом центре города. Сухум
моя бабушка вспоминает с радостью. Удивительный, красивый и
спокойный город. И люди там очень радушные - грузины, армяне,
русские, абхазы, греки, евреи. В общем, компания весёлая!
Напротив бабушки жила семья известного хирурга Шервашидзе,
кстати, он дружил с российской императорской семьей, известна
его переписка с одним из Великих Князей. Бабушка часто играла в
их доме. Интересно, что потом, когда она вышла замуж уже в
Батуми, она познакомилась с племянником Шервашидзе Юрием
Бочоришвили, он был другом моего дедушки. Юра будучи
ребёнком тоже часто бывал в Сухуми у знаменитого дяди и помнил
бабушку. Как известно, из Сухума происходил Лаврентий Павлович
Берия. Моя бабушка Марта Багдасарян училась в школе, которую
когда-то закончил Лаврентий. Директором этой школы была его
учительница русского языка - интеллигентная русская женщина.
Лаврентий Павлович несколько раз навещал свою любимую
учительницу. Приходил с большим букетом цветов. Как-то даже
подсел к бабушке на одном из уроков. Мой прадед стал
директором фабрики по производству кукол, мягких игрушек и
обуви. Он очень хорошо зарабатывал. Но идиллия длилась
недолго.Через несколько лет на его место позарился один, мягко
говоря, непорядочный человек. Он оклеветал прадеда. В
результате его посадили. Семья из 4 человек (жена и трое детей)
осталась без кормильца. Погос сидел в тюрьме, вначале в
сухумской, потом в батумской около полутора лет. Однако потом
помогли близкие друзья. Он дружил с известной в Сухуме
грузинской семьей Кочерава. Мама будущего основателя
мореходки в Батуми взялась помочь бедному другу. Она с кем-то
договорилась, у этой семьи были обширные связи, и потом, взяв на
поруки, под личную ответственность матери семейства, Погоса
выпустили. Эта порядочная женщина просила его срочно бежать с
семьей из Сухума:" О последствиях не думай, беги," - сказала она.
Погос так и сделал. Они уехали в Краснодар и уже обосновались
там. Советская власть моего прадеда больше не преследовала, их
друзья - семья Кочерава также не пострадали. Погос много
работал, построил дом в этом замечательном городе. Жили они
хорошо, он многим помогал - и соседям, и друзьям. А потом
началась война. Но это отдельная история.
Мой прадед Погос Багдасарян никогда не держал зла на турецкий
народ, он с удовольствием распевал турецкие песни и с теплотой
вспоминал Ардвин. " Мы прекрасно жили с соседями-турками.
Народ тут ни при чём! Это всё политики!" - говорил он.
МАРТА И АНТОН.
Однажды летом Марта с матерью приехали в Батум, очень
хотелось маленькой девочке увидеться с папой. Отца, Погоса
Багдасаряна, ни за что, ни про что посадили в тюрьму в тридцатые
годы при Сталине. Они подошли к решетке, за которой сидел
Погос. Увидев любимую дочку и жену, он быстро подошел к окну и
с силой приподнял решетку. « Папа!» - крикнула Марта, она его
успела обнять, но в скорости свидание закончилось. Они с мамой
остановились у родственников родной сестры Погоса Гором, Марта
любила играть со своей двоюродной сестричкой Соней ( Србуи ).
Маме Айкануш ещё надо было навестить родственницу Сатеник
Тер-Багдасарян. Ее муж погиб от преследований чекистов в
батумских подвалах, мать осталась одна с тремя детьми, но дети
разъехались, только младший сын Антон остался с любимой
матушкой в Батуми. Они с маленькой Марточкой прошли по
длинному коридору бывшего дома семьи Тер-Багдасарян, на
втором этаже в одной из комнат сидела Сатеник, Антона не было
дома, благородная тихая женщина, ее родители были родом из
Константинополя, но, когда Сатеник еще была ребенком,
переехали в Ардвин к родственникам, там жизнь была дешевле. Их
родня, семья Заробян, жила на самом верху горы Куап, из-за
бедности, прямо над обрывом. Порой им нечего было есть, и тогда
помогали родственники. Так об этом рассказывал двоюродный
брат Сатеник Яков Заробян, будущий Первый секретарь ЦК КП
Армении.
Сатеник обняла гостей, она была очень радушной женщиной.
Марточка с любопытством осматривала комнату, она не знала, что
когда-нибудь будет хозяйкой в этом доме. Когда семья Багдасарян
жила в Сухуми Айкануш навещала Сатеник, еще был жив ее муж
Матевос. Айкануш вспоминала - очень строгий был человек. Как-то
она, юная девушка сделала ему кофе, и он был чем-то недоволен,
то ли не так подала, то ли не доварила. Он сделал ей замечание,
Айкануш надолго это запомнила. Характер же Сатеник был
удивительный – тихая, спокойная, благожелательная, мудрая
женщина.
Но пришло время покинуть Батум, надо было ехать к семье в
Армавир. Марту часто, маленькой, отправляли одну в другие
города к родственникам, родители не боялись, Марта была
находчивой и бойкой девочкой. Как-то в детстве, ей было 4 года, ее
похитили цыгане, в Краснодаре. Ее целый день не было дома,
родители уже не знали, где искать. Но Марта вышла из положения.
Когда в цыганской палатке ее оставили одну, ненадолго, она
приподняла своими детскими ручками край грубой холщовой ткани,
из которой была сделана палатка, и сбежала на радость
родителям. Однажды мама ее отправила в Ростов-на-Дону, к
своему двоюродному брату. Он был генералом царской армии, но
после революции, его хоть и не преследовали - он был стариком,
но дом в центре Ростова хотели отобрать. Бабушка до сих пор
вспоминает удивительно красивую решетку ворот его большого
дома. Но вмешался Семен Будённый, маршал Советской армии -
он был благородным, отзывчивым и светлым челвеком. Будённый
до революции служил конюхом у этого генерала, и очень любил и
уважал его. Узнав о самоуправстве властей, он приехал в Ростов, и
бывшего генерала не тронули. По дороге в Ростов Марта заехала в
Сочи, к другим родственникам. Внезапно дорогу к ее вагону
перекрыли, в 20 метрах от себя она увидела Сталина. «Вот бы
обратиться к нему» ( по поводу папы ), - подумала Марта, но
потом решила, что это бесполезно. Она всегда имела трезвый ум и
была лишена наивности. Сталина быстро окружила толпа народу,
может это были чекисты, и он вошел в поезд. За ним пошла и
Марта, в свой вагон. До дядьки в Ростов она добралась
благополучно, передала ему что-то от мамы и вернулась домой.
Мама Айкануш Мелик- Гурджиева происходила из знатной семьи
персидских армян. Их в своё время заставили покинуть родной
город, то ли Хой, то ли Салмаст. Потом Матевос, отец Айкануш,
попал в Армавир, где занялся мануфактурным бизнесом. Семья
жила хорошо, они официально входили в число богатейших людей
города, однако миллионерами не были. В одном доме жили они
( Арпеник, другая дочь, всегда вспоминала этот, с ее слов,
роскошный дом, в их гостиной висела огромная картина с
изображением города Ани, потом это всё присвоили большевики,
впоследствии, после революции, в их доме был Армавирский
Горсовет ). Другой, небольшой дом, Мотевос отдал армянским
священником, он всегда дружил с духовенством. В своём родном
селении Пор, туда его семья бежала из Персии, он построил
часовню, о которой потом рассказывал старший брат Марты Грант.
Семья Гурджиевых дружила с очень известной армянской семьёй
на Кубани - с Тарасовыми. Тарасовы были миллионерами. На
Кубани была даже присказка, когда родители хотели остановить
зарвавшихся детей, говорили: « Ты ж не Тарасовская внучка» ,
мол, не все можешь себе позволить в смысле денег. Из этой семьи
вышел выдающийся французский писатель Анри Труайя и первый
российский миллионер и политик Артём Тарасов. У семьи
Гурджиевых было ещё большое имение между Кисловодском и
Пятигорском, это место в советское время стало санаторием для
военных. Грант, старший брат Марты, ездил туда и встретил там
старого работника, который еще помнил деда Матевоса. Арпеник
вспоминала, что у них было много прекрасных породистых
лошадей, за которыми как раз и присматривал этот старик.
Старшая дочь Гурджиевых Роза ещё до революции успела
выучиться на стоматолога в Германии. После переворота всё
благополучие семьи кануло в Лету. К счастью, этого не застал
Матевос, он умер в 1910 году. Его племянник Мамикон, он
воспитывался в их семье, единственный успел бежать за границу.
Он был членом партии Дашнакцутюн. Поначалу Мамикон попал во
Францию, где тоже занялся мануфактурный бизнесом. Его бархат
занимал первые места на международных выставках. Затем
переехал в Аргентину, в Буэнос-Айрес, где помимо производства
бархата и других ценных тканей, занялся сельхозбизнесом, у него
было несколько плантаций на окраине города. Женой Мамикона
была итальянка из Милана, сохранились его письма к сестре
Арпеник. Детей у них не было, и свое многомиллионное
наследство он должен был оставить племяннику Гранту, который
во время войны бежал в Америку ( в Лос-Анджелес ). Но не успел.
В самом расцвете сил Мамикон умер, поспособствовал этому его
управляющий, армянин. Удивительным образом завещание было
переписано на этого управляющего.
Марта росла в благополучной семье, она с братьями нередко
бывала на концертах Вертинского и Утёсова, любила ходить в
театры и на танцы. Старший брат Грант даже брал ее на свидания
со своей невестой Люсей, тогда так было принято. В детстве
бабушка занималась профессионально балетом, у неё были
данные. Она прекрасно танцевала. Как-то на чеченской свадьбе ее
чуть не украл один горячий чеченский юноша, после того как Марта
станцевала лезгинку. Но ее вовремя спрятали. Погос вел бизнес с
чеченцами, они поставляли бурки, а тот реализовывал их в
Краснодаре. Поэтому у него было много друзей чеченцев.
Когда на Кубань пришли немцы народ их не сразу воспринял в
штыки, все уже устали от Советской власти и большевиков.
Разрушались и закрывались церкви, ( а народ там был набожный),
людей можно было ограбить без всякого повода, в советское время
под запретом была частная собственность, чем очень были
недовольны люди. Немцы, как пришли, сразу открыли церкви.
( Они знали, что делают). На площадях вешали проституток и
воров. Обычно внизу на табличках писали « я вор» или «я
проститутка». На Кубани был известный криминальный авторитет
Яннис Капариди, грек по национальности, он держал в страхе весь
город. Советская милиция его боялась, или он щедро ей платил за
молчание. Как-то на площади, близ рынка, уже во время немецкой
оккупации приехал «Фриц» на мотоцикле в фашистской военной
форме. « Кто здесь Капариди?», крикнул он. «Я!» - Во весь рост
встал крупный человек восточной наружности, с большими,
недобрыми глазами. Он ответил гордо, как власть имеющий.
Немец молча достал пистолет и расстрелял Янниса на глазах у
изумленной публики. Это вызвало резонанс в городе, людей
освободили от этого негодяя. Повсеместно в Краснодаре стали
открываться частные предприятия. Грант ( брат Марты ) вскорости
открыл большой магазин на Красной, это самое сердце города.
Однако потом начались страшные вещи, в городе было немало
еврейского населения. Немцы стали отлавливать и истреблять
евреев. У прадеда было много друзей еврейского происхождения,
один даже сватал своего сына к юной Марте, но Погос, несмотря
на дружбу, отказал. Всё-таки были религиозные различия. Один из
его друзей, Леонид, прятался в подвале дома семьи Багдасарян
всю немецкую оккупацию и был таким образом спасён! Поскольку в
городе помимо евреев было много армян, греков и ассирийцев, а
они все похожи друг на друга, то началась паника. Бабушка
рассказывает, что юношей восточной наружности раздевали прямо
на улицах, проверяли - из иудеев или нет. Женщинам было проще.
Но и их останавливали. Несколько раз подходили и к моей
бабушке. «Иуда?» - строго спрашивали они. «Нет, армянка!» -
уверенно отвечала бабушка. « А, армянка! Ну тогда иди!», ей по
крайней мере верили на слово. Как-то в газовую камеру попал
старший брат Марты Гриша, его тоже приняли за еврея, но он в
последний момент бежал, чудом спасшись. В общем, немцы
показали свое истинное лицо - лицо захватчиков. Слава Богу через
полгода пришла Советская армия. Немецкий порядок оказался
страшнее советского беспорядка! Люди, наконец, вздохнули
свободно! Но не тут-то было. Начались депортации, бабушка
говорит, очень многих греков, армян и ассирийцев депортировали в
Среднюю Азию, причины были неизвестны. Закрывались
армянские и греческие школы, опять начались гонения. Как-то
пришли и к их семье. Рано утром, обрадовали: « Собирайте вещи,
вы едете в Казахстан». Домочадцы были в шоке. Погос быстро
оделся, и пока Айкануш собирала вещи, направился к местному
чиновнику, он был с ним знаком. « В чём дело?» Оказывается, кто-
то опять пожелал занять его «хлебное» место на предприятии.
Благо у Погоса деньги были. Их семью оставили в покое, вопрос
решился обычным российским способом. В связи с этим я хотел
кое-что добавить. Миф о том, что на Кубани «всё принадлежит»
армянам, только миф.
Русская, как и армянская аристократия бежала с этих благодатных
мест за границу ещё вовремя большевистского переворота.
Недобитые и обобранные большевиками остались, но уже были не
в том положении. На их место пришли другие, очень
предприимчивые люди. Так как в советское время на чиновничьи
должности не брали людей с армянскими или греческими
фамилиями (фамилия должна была быть только русской), а те, в
свою очередь, не особенно хотели ее менять, по крайней мере,
тогда, то эти «хлебные» места естественным образом занимали
русские и украинцы. На этих должностях даже в сталинское время
они сколотили огромное состояние. Отпрыски «благородных»
фамилий до сих пор живут на Кубани и, особенно не работая,
пользуются всеми благами современной цивилизации. Им удалось
сохранить нажитое пращурами столь обычным для России
способом состояние. Что ж молодцы! Это тоже искусство! Но
вернемся к нашему повествованию. Начались суровые будни.
Однажды их старшему сыну Гранту, он был начальником на одном
из военных заводов, чекисты приказали взорвать это предприятие.
Причины этого так никому и не были известны. Он был в ужасе! Он
не мог пойти на эту подлость, на предприятии было много ценного
оборудования и, главное, там работали его друзья. Чекисты
сказали: « Не взорвешь, посадим!» Грант, недолго думая, выбрал
самое правильное решение. Он бежал из города. Вначале на
Украину, потом в Хорватию. Он не знал, что покидает отчий дом
навсегда! Потом он попал в плен к фашистам, бежал и в итоге
оказался в Лос-Анджелесе. Отец ему дал с собой все имеющиеся у
него ценности. Думаю, именно на это он организовал свой бизнес в
Америке. Тогда там в моде было утильпроизводство. Будучи
человеком талантливым и предприимчивым, он раскрутился,
впоследствии в американской прессе его называли «королем
утильсырья», у нас хранилась одна из таких газет. Мама, Айкануш
всё время плакала, улыбка теперь редко появлялась на ее лице.
Поначалу, из Украины и Хорватии от него приходили письма, он
подписывался Люсей, так звали его невесту в Краснодаре. Но
потом связь резко прервалась, все очень переживали. Через какое-
то время выяснилось, что Грант в Америке, там он женился тоже
на армянке из Ардвина. Помимо утильсырья, он занялся ещё
гостиничным бизнесом и успешно на этом разбогател. Несколько
раз они приезжали в Советский Союз, радости близких не было
предела. Как-то Грант, тогда 45-летний молодой человек
прогуливался с моей мамой Сатеник, его племянницей, по скверу,
это было в Сочи и поцеловал ее в щечку. Рядом проходила
пожилая русская женщина и недовольно заметила: «Эх, такой
старой, а такую молодую целует!» Они улыбнулись. К сожалению,
а может быть и к счастью, в наше время это не вызвало бы
удивления!
В 1938 году, когда бабушке было 10 лет семья вынужденно
оказалась в Краснодаре, дети пошли в школу на окраине города,
т.к. денег на хорошую школу тогда еще не было. Дом они сняли на
Насыпной улице, это недалеко от нынешнего вокзала. Правда, в
школу детей пришлось водить, так как их за примерное поведение
и отличную учебу выделяли, видимо, не очень умные учителя,
детей обзывали «армяшками» и били, правда не все, отдельные
ребята. Однако это быстро закончилась, как-то бабушка заперла в
кабинете физкультуры одного такого молодца, и хорошенько его
«отмутузила». После этого всё успокоилось, к детям уже никто не
приставал. Бабушка была активным и очень красивым ребенком, в
детстве она любила играть с мальчиками в футбол и, как говорит,
неплохо играла. Кстати, ее отец дружил с папой Никиты Симоняна,
он шил обувь и неплохо зарабатывал, тоже был из ардвинских
армян, правда, католиков. Старший брат Марты Грант дружил с
Никитой, вместе они играли в футбол, возможно и бабушка в этом
тоже участвовала! Никита учился в Медицинском институте.
Однако отец на него очень жаловался: « Столько я денег вложил в
него, а он вместо того, чтобы ходить на занятия, гоняет в футбол
за институтскую команду!» Не знал отец, что именно это - судьба в
будущем великого Никиты Симоняна.
Шли годы. Надо было думать уже о поступлении в институт. Семья
была зажиточной, на семейном совете решили отдать бабушку в
Медицинский институт на стоматолога, она была не против.
Наняли репетиторов, параллельно Погос договорился, чтобы при
поступлении дочь «не зарубили», без этого в советское время
было сложно. Пришла пора экзаменов, Марта с успехом всё сдала,
набрала нужное количество баллов. Она училась очень хорошо.
Однако ее не взяли, причины были простые, после войны в
Медицинском ВУЗе гражданскому населению предоставлялось
всего 2 места, остальные места должны были занять военные. По
идее, бабушка проходила на одно из этих двух мест, однако с ней
поступала ещё дочь известного врача в Краснодаре, тоже
Багдасарян. В комиссии сказали Погосу: « Вы извините, но мы
правда не можем принять на два места девушек с одной фамилией
Багдасарян, хотя бы фамилия была другая, пусть даже
армянская.» Конечно, поступила дочь известного краснодарского
доктора, ни связи, ни знания не помогли. Так бабушка осталась ни
с чем, в семье решили, чтобы она поступала на
фармацевтический. В училище ( сейчас это институт ) она была
одной из лучших студенток.
Но через какое-то время…
Однажды летом, когда бабушка поехала на каникулы к
родственникам в Батуми с ней произошло кое-что важное и
интересное. Как-то она со своей сестрой Србуи ( близкие ее
называли Соней ) пошла к дому семьи Тер-Багдасарян. Соне надо
было кое-что передать Антону. Марта стояла на улице, ждала
сестру, она не хотела заходить, поскольку Антон имел на неё виды,
и как- то делал даже предложение, вернее, просил благословения
у папы, Погоса. Но тот ему отказал. Антон был на 14 лет старше
Марты, и семья была к тому времени неблагополучной. Так что,
Марте было неудобно заходить. Она ждала сестру около часа, та
все еще болтала с Антоном. Поскольку у бабушки была яркая
внешность, прохожие на неё смотрели с большим интересом,
Марта уже стала ловить волнующие взгляды некоторых молодых
людей. Все-таки это Восток! Во избежании неприятностей, она
зашла в подъезд, но так, чтобы Антон ее не увидел. Вообще Антон
приметил ее с детства, так как они были дальними
родственниками, он периодически видел Марту. Когда-то, когда ей
было 6 лет, и она играла в песочнице, он будучи юношей,
посмотрев на неё, подумал: «Вот бы она была моей женой!» Через
некоторое время его мечта осуществилась!
Однако влюбленный юноша заметил какое-то движение в
подъезде. Он спросил у Сони: « Так что, ты не одна?» « Да…
Здесь Марта внизу, - засмущалась Соня, - приехала из
Краснодара». Отступать уже было поздно, они поднялись домой.
Потом Антон предложил Марте показать город, благо, он хорошо
знал Батум. Они долго гуляли по тенистым аллеям знаменитого
батумского бульвара, который был построен еще по приказу
Российского императора известным французским ландшафтным
дизайнером. На следующий день Атон опять пригласил Марту на
бульвар и к морю. Через две недели Марта уже вернулась в
Краснодар, он решился повторно приехать к отцу, и опять просил
благословения. Отцу, видимо, польстила такая настойчивость, и он
их благословил. Марта стала невестой. Однако они с Антоном
договорились, что вначале она закончит Фармацевтическое
училище, а потом уже они обвенчаются. Но не тут- то было. Жизнь
всегда вносит свои коррективы! Из Батуми позвонила сестра
Антона Охита, маме Сатеник стало очень плохо, она была при
смерти. Антон в срочном порядке выехал в Батум, его
сопровождала Марта. Сатеник знала обо всем, и очень хотела их
благословить. Они вошли в одну из комнат, на кровати лежала ещё
не очень пожилая женщина, которую так хорошо знала Марта. Она
безмерно была рада их приезду, подозвала детей, перекрестила и
поцеловала. Потом отвернулась, и как говорит бабушка, отдала
Богу душу. Царства ей Небесного и светлая ей память! Через
положенное время Марта и Антон обвенчались. Таинство
проходило у них дома, в Краснодаре, тогда армянская церковь
была закрыта. Молодая жена переехала в Батум.
Поначалу ей очень помогала бабушка Лиза, соседка, очень добрая
русская женщина, попавшая в Батум из Крыма, она бежала от
преследования большевиков, так как была из зажиточной семьи.
( В Батуми она повстречала Вениамина, молодого грузина, очень
доброго и трудолюбивого человека, они всю жизнь прожили в
комнатке, рядом с бабушкой Сатеник. В этой комнате до сих пор
очень светлая аура, видимо, стены помнят этих удивительных
людей! ) Марте было неудобно беспокоить Лизу, но та всегда ей
говорила: « Если бы ты знала, сколько мне помогала Сатеник! Она
мне была, как мама! »
Вокруг Кубани шли ожесточенные бои, на Краснодар падали
немецкие бомбы. Рядом с домом Погоса находился Генеральный
штаб Советской армии. Сами солдаты им говорили :
«Переезжайте! Здесь опасно». Но Погос всё не решался. Однажды
утром, 12 апреля он по своему обыкновению пошел на работу,
остальные были дома. К Айкануш зашла знакомая портниха, пока
они общались, Марта, по каким-то неведомым причинам, внезапно
вышла за калитку дома. Айкануш побежала за ней: «Марта,
вернись!» «Не вернусь,- отвечала дочка – я пойду к папе, на
работу». «Я тебе говорю, вернись!» - « Не вернусь!» Во время
войны детей одних в город старались не выпускать, но Марта
ослушалась, кстати, впервые в жизни. Айкануш ее так и не
догнала, и может быть к лучшему. Марта еще не дошла до папиной
работы, как началась бомбежка. Все вокруг было разрушено,
многие погибли. Марта начала горько плакать: «Вот, я маму не
послушалась…» Она не знала куда идти, домой - боялась увидеть
убитых родственников, к папе тоже идти было страшно, вдруг он в
крови. Внезапно она увидела бегущего навстречу отца, он заметил
Марту издали. Погос подбежал и крепко обнял дочку. Та заплакала
еще больше, она переживала за маму и брата. Отец в спешке
направился к дому, дом, действительно, был разрушен. Потом они
выяснили, что на него упало 12 снарядов, соседи погибли, Марта и
Погос вбежали во двор. Каким-то чудесным образом все были
целы и невредимы, хотя и под завалами.
Когда дедушка был в аспирантуре, он переехал в Ереван. Они с
Мартой сняли комнату в элитной квартире в центре столицы,
квартиру им нашёл Арташ, она принадлежала каким-то
зарубежным, видимо, очень богатым армянам. Две комнаты были
завалены дорогой посудой и серебром, поэтому, кому попало
квартиру не сдавали, в 3-ей, в достаточно стесненных условиях,
жили Марта и Антон. Как-то Яша Заробян их навестил. « Да, надо о
вас подумать », - сказал он, увидев, как они живут. Дедушке
вдвойне повезло, так как в соседней квартире жила студентка
консерватории, пианистка. Так что он писал кандидатскую под
дивные мелодии Рахманинова и Чайковского. Яша был очень
простым в общении. Его жена Аня (так ее звали близкие, на самом
деле Арпеник) до замужества жила в какой-то станице недалеко от
Краснодара, по соседству с родственниками Марты. Мир, как
известно, тесен! Семья у них была непритязательная, Яша жил в
обычном многоквартирном доме, без охраны. Бабушка там часто
бывала. Яков Никитич был строг с женой, он даже не разрешал ей
купить шубу, тогда это считалось роскошью. В Ереване было
интересно, благодаря влиятельным родственникам бабушка с
дедушкой общались с удивительными людьми. Марта бывала в
доме у Виктора Амбарцумяна и Мартироса Сарьяна (сейчас это
музей). Как-то Арташ попросил Марту передать этому
выдающемуся художнику очень ценную книгу, он боялся ее
доверить ещё кому-либо. Она пришла к ним домой, Сарьяна не
было, бабушку встретила его супруга Лусик Агаян, она была
удивительно простой и интеллигентной женщиной, кстати, ее отец
– выдающийся армянский писатель Газарос Агаян. Они долго
беседовали с бабушкой, она рассказывала ей про Ардвин, так как
когда-то они с мужем жили в этом чудесном городе. Мартирос
писал пейзажи, а она преподавала армянский язык и литературу в
школе. Как выяснилось, она учила старшего брата Антона,
мальчика Киракоса, она его запомнила, так как он был очень
одаренным ребенком и писал удивительные стихи. К сожалению,
когда семья переехала в Батум, Киракос заболел скарлатиной и
умер. Арташ и Яша не раз предлагали брату остаться в Ереване,
он мог работать на очень хорошей должности. Арташ даже нашел
ему шикарную квартиру в центре Еревана. Но Антон от всего
отказался, ему очень дорог был его отчий дом. Бабушка с теплотой
вспоминает свою жизнь в Ереване, в так называемой «элите» того
времени не было ни снобизма, ни высокомерия, все жили как-то
просто и по-человечески. Марта и Антон не раз бывали на
правительственной даче в Цахкадзоре, там тоже всё было очень
строго и скромно. А вот пейзажи были прекрасные!
Айкануш ( 1900 года рождения ) и Арпеник ( 1903 года рождения )
окончили престижную Гогоевскую гимназию в Ростове-на-Дону. Их
преподавателем Закона Божия был будущий Католикос всех армян
и, без преувеличения, выдающийся церковный деятель Геворг 6
(Чорекчян). Все они свободно владели немецким, так как их бонны
были немками. Айкануш была настоящей христианкой – доброй,
отзывчивой и мудрой женщиной. Всё это она вложила в своих
детей.
Во время Великой Отечественной войны происходило много
страшных вещей. Все семьи Советского Союза, включая семью
Багдасарян, пережили много бед. И какова же была их радость,
когда война закончилась! В мае 1945 года в калитку семьи
Багдасарян кто-то громко постучал, это была их родственница
Гоарик. Она кричала: «Люба, Люба! - так звали близкие Айкануш -
война закончилась!» И Люба, услышав это, от радости упала в
обморок!
АРПЕНИКА.
Арпеник Мелик-Гурджиева ( Арпеня, Арпеника - так звали ее
подруги ), младшая сестра Айкануш, происходила из очень богатой
армавирской семьи, её предки бежали в Россию из Персии, я писал
об этом в одной из предыдущих историй. В 17 лет ее выдали замуж
за армянского миллионера из Екатеринодара ( ныне Краснодар ).
Это был скучный, сословный брак. Арпеня не любила мужа, а он,
вероятно, не любил ее. Пока супруг разъезжал по разным местам,
занимаясь бизнесом, она, энергичная, позитивная и немного
авантюрная женщина, сидела в роскошном доме на улице
Янковского в Екатеринодаре с «любимой» свекровью. Семья
Арпеник была интеллигентной, она свободно говорила по-немецки,
читала на нескольких языках, ( Арпеня окончила известную в
Ростове Гогоевскую гимназию) и сидеть со своей свекровью и ее
подругами, которые целыми днями играли в преферанс и пили
турецкий кофе, в ее планы не входило. Не для того цвела эта «
армавирская роза»! Через несколько месяцев после венчания ее
терпение лопнуло, она давно вынашивала этот план. Под покровом
ночи Арпеника, в отсутствии мужа, спустилась с балкона на землю,
предварительно взяв все свои ценности, и бежала из дому. К
родителям в Армавир она не поехала. Они бы ее осудили, так как
были очень набожными людьми. Она поехала в Петербург. Там
жил ее старший брат Мукуч ( Мкртыч ), он занимал высокую
должность в столице ( был представителем Арарат-Треста ), и
входил в элиту Петербургского общества. « В конце концов,
наверняка он мне изменял, будучи постоянно в разъездах, это
прекрасный повод для развенчания,» - так успокаивала себя
Арпеня, подъезжая к Петербургу. В духовных вопросах она
разбиралась, Закон Божий в гимназии ей преподавал будущий
армянский Католикос Геворг 6 ( Чорекчян ). Через 3 недели после
того как она сбежала, случилась революция, к власти пришли
большевики. Ее мужа и всю семью сразу же расстреляли.
Талантливые и предприимчивые люди новой власти не были
нужны. Конечно, если бы в Краснодаре осталась Арпеника, ее бы
постигла та же участь. Судьба ее берегла.
Мкртыч ввел ее в круг петербургской богемы, и она, будучи
человеком образованным, ей соответствовала. Мукуч после
переворота каким-то образом сохранил свою должность. Арпеня
устроилась работать редактором в одно известное издательство
( в нынешнем Доме книги ). Она неплохо зарабатывала, в то время,
после прихода большевиков, из Эрмитажа выносили всё, что
можно было вынести, и продавали часто там же, на площади. Она
много чего приобрела, в том числе из дорогой царской посуды. Так
как вкус у неё был отменный, ее комната в центре города была
заполнена изысканной антикварной мебелью и разными
интересными вещами. Через несколько лет в Петербурге она
познакомилась с человеком, которого искренне полюбила. Он был
дипломатом, из интеллигентной еврейской семьи. Сеня (так его
звали) знал в совершенстве около 15 языков. Он работал в
Испании и некоторых других странах. Они стали жить вместе, в так
называемом гражданском браке. Сеня привозил своей любимой из
командировок разные интересующие ее вещи - книги, тряпки,
модные журналы. Арпеня до последних дней, когда говорила о
нём, плакала, так она его любила. Про первого же мужа вообще не
вспоминала. Арпеника имела обширные связи в Петербурге, она
дружила с художниками, писателями, учеными, к примеру, в
достаточно тесных отношениях была с семьей Бориса
Пиотровского.
Но потом началась война. Петербург был окружён фашистами,
началась блокада. Все свои ценности и даже мебель пришлось
распродать местным чиновникам за хлеб, чтобы с голоду не
помереть. Как-то, она мне рассказывала, к ней пришел ее друг,
«опухший» от голода. Он еле стоял на ногах и просил хлеба. У неё
тогда ничего не было. Она оставила его в квартире, так как он был
слаб, а сама, взяв кое-что из оставшегося золота, пошла к одному
чиновнику. Он ей дал буханку хлеба. Мельком она, проходя по
коридору его квартиры, увидела в одной из комнат огромное
количество этих самых буханок. Вот так жили чиновники в
блокадном Ленинграде, и так зарабатывали! С Сеней они
несколько раз, уже во время войны, пытались расписаться. Как-то
они бежали за автобусом, чтобы попасть в ЗАГС, но не успели.
Автобус был забит людьми. Через мгновение на него упал
немецкий снаряд, все люди погибли. Подобных случаев было
несколько. А потом, в апреле, она вспоминала, было солнечно, она
как обычно ждала Сеню из командировки ( из Мадрида ), но он что-
то всё не ехал. Арпеня стала паниковать. « Что случилось? Он уже
должен был быть дома». Но его всё не было. Прошла неделя. Она
поехала в Москву, на Лубянку, там у неё были знакомые.
Оказывается Сеню, прямо с вокзала забрали на «черном воронке».
Потом его расстреляли. Причины были неизвестны, может быть
национальность… Она обегала множество кабинетов, чтобы что-то
узнать, но всё безрезультатно. К счастью, они не были расписаны.
Так бы арестовали и её.
Под конец блокады Арпеня, оставшаяся одна, брат к тому времени
умер, решила все-таки уехать из Петербурга в Краснодар, к сестре
Айкануш. У неё началась цинга.
Она села в грузовую машину, набитую людьми. Таких машин там
стояло много. Нева была покрыта льдом. Они двинулись в путь. В
следующей за ней машине находились только дети. На ее глазах,
под этой машиной лед раскололся, и все погибли. Арпене опять
повезло. Она благополучно добралась до Краснодара. У сестры ей
было хорошо, заботливые родственники, любимые племянники и
племянница Марта, которым она столько всегда присылала из
Петербурга, в былые годы. Арпеника была очень щедрым
человеком. Марта часто вспоминает, как они с любимой тётушкой
разъезжали по югу России – Гагры, Пицунда, Сочи, Батуми. Арпеня
была видной женщиной, и одевалась изысканно, бабушка говорит,
мужчины на неё всегда оборачивались. Потом, после войны она
вернулась в родной Петербург. Больше она не вышла замуж, и
детей у неё не было. Старость она доживала у нас, за ней
смотрела мама. Арпеня очень много времени проводила со мной,
она детей любила, многое мне рассказывала о старом времени.
Правда, при этом закрывала окна, чтобы никто не услышал, не
донес и чтобы не посадили. Люди того поколения были очень
запуганы. Моя мама мне рассказывала - Арташа жену звали
Марой, она по национальности была болгаркой, так вот, ее две
тётушки были учительницами в Доме семьи Романовых, учили
детей императора. После переворота они бежали в Тифлис и,
когда кто-то из родственников приходил к ним, они в течение
получаса не открывали дверь, выясняли кто это. Потом же с
радостью принимали гостей, хотя и были очень запуганы.
Арпеня была истинной аристократкой, ее манеры и речь поражали
многих. Сразу было видно, птица залетела к нам из царской
России. Как-то она меня учила вытирать руки полотенцем после
обычного мытья, так им показывали в гимназии: «Арутенька,
кошенька, ты протирай руки не быстро, как другие, а медленно,
массируя каждый участок кисти». Это, действительно, очень
приятно и полезно! Правда, к сожалению, ни времени, ни терпения
на это не хватает.
Я Арпеню тоже занимал работой. С детства я был неравнодушен к
книгам, только я их рвал, с большим усердием и старанием. И
Арпеника, как истинный профессионал, в пору дефицита, вместе с
моим старшим братом (он мне до сих пор это припоминает), их
восстанавливала. Помню, она всё возмущалась: « Как не стыдно!
Как можно так издавать книги! Они нарушают все законы
издательского дела!» То расстояние между строчками не такое, то
ещё что-нибудь не так. Интересно, чтобы она сказала про наше
время?!
ШУТЛИВЫЕ ИСТОРИИ.
Арпеня в старости жила у нас, и много с нами, детьми, возилась. Я,
будучи ребенком с богатой фантазией, много «интересного»
рассказывал о себе. Часто я «приезжал» из важных командировок,
бывал на встречах с известными людьми. Как-то я ей «наплел»,
иначе не скажешь, что я почетный член нескольких европейских
Академий, владею 20 языками и т.п. Арпеня слушала внимательно
и с интересом. Тогда она ещё выходила на прогулку одна, без
сопровождения. Однажды днём, она приходит домой и говорит:
«Арутенька, золотце, я договорилась, тебя примут в потрясающее
учебное заведение», - она говорила о гимназии, одной из первых в
городе, которая находилась прямо напротив нашего дома.
Оказывается, она пошла к директрисе этой школы и «всё» про
меня рассказала. Изумлённая директриса естественно попросила
привезти такого талантливого ребенка! Я часто шутил над ней, и к
счастью, она не обижалась. Арпеня очень плохо относилась к
большевистской власти и вообще к коммунистам, по понятным
причинам. Я уже писал, когда она мне что-то «интересное»
рассказывала, обязательно закрывала окна. Как-то я ей сказал, «
по секрету », что через некоторое время к нам домой придут
Лаврентий Берия, Ленин и Сталин. Она не на шутку испугалась. Я
ей предложил спрятаться в пространство между диваном и окном,
но немного не рассчитал. Арпеня, конечно, туда поместилась, а
вот вылезти уже не смогла! Застряв в этом проеме, и, уже понимая,
что никто не придет, она начала кричать: « Помогите, помогите я не
могу вылезти! » Я тоже перепугался, так как при всем желании не
мог ей помочь. Благо, в скорости пришла мама с работы. Мне
потом очень досталось! Но Арпеня на меня не обиделась.
Она жила недалеко от Некрасовского рынка в коммунальной
квартире. Ее соседкой была Фрида Розенберг, две восточные
женщины очень не ладили! Фрида, действительно, была еще тем
экспонатом! Но с нами у неё были хорошие отношения. Арпеня ее
называла «моя дурочка». Не знаю уж, что там между ними
произошло. Она жаловалась, что та у нее периодически
подворовывает вещи. Хотя, конечно, это было неправдой. Во-
первых у Арпени к тому времени брать уже было нечего, а во-
вторых она просто забывала, куда кладет вещи, а потом не могла
их найти. Жили они в этой «любви» не один десяток лет. А куда
деваться?! Как-то мы с братом на аудиокассету, тогда они уже
появились, записали «новости», где говорилось, что Фрида
Розенберг - известная рецидивистка, что ее разыскивает Интерпол
и тому подобное. Арпеня слушала, раскрыв рот. В конце она нам
торжественно объявила: «Дети, я же вам говорила, надо что-то
делать!» Арпеня была в ажитации. Сделали мы это на свою
голову, так как потом она какое-то время боялась ходить к себе
домой, и мы ее сопровождали.
Лечилась она всегда или с помощью гомеопатии, или индийской
медицины. Когда-то, в двадцатые годы ее родной сестре Розе
гомеопаты помогли с очень серьезным заболеванием, которое не
лечится европейской медициной. ( В Петербурге до революции, во
многом благодаря немцам, была очень сильная школа
гомеопатии). Арпеня постоянно носила с собой сумочку, она как и
все женщины, любила изящные сумки и, если что не так,
доставала, как из аптечки, оттуда какой-нибудь препарат, и
приговаривала: « Арутенька, если хочешь, у меня есть хорошее
индийское лекарство! Бери!» Мы тогда над ней смеялись. А сейчас
я понимаю как она была права!
До последних дней Арпеня следила за своим внешним видом. Она
всегда изысканно одевалась, обладая хорошим вкусом. Особенно
она любила шляпки! Как-то, она вспоминала, видела Крупскую на
Невском, на ней была роскошная французская шляпа с большими
полями и белыми розочками. Арпеня говорила об этом с трепетом,
хотя Ленина не любила. После наших «исходов» из общественного
транспорта, в особенности в часы пик, она всегда спрашивала:
«Душенька, на мне шляпа сидит?» И периодически это повторяла.
Я, естественно, ей отвечал: « Арпеничка, ты как всегда прекрасна!»
Я как-то у неё спросил, ей уже было сильно за 80 : «Арфочка,
дорогая, извини, немного некорректный вопрос, тебе сколько лет?»
Она засмущалась, тогда я ей помог: « Тебе 30?» «Кошенька, - она
засмущалась еще больше, - нет, я старше - мне 42 !» Она часто
вспоминала, как в гимназии их «классная дама» каждый раз ее и
ее сестру ругала, думая, что они завивают волосы. Арпеня
рассказывала об этом с обидой. «Она подводила нас
демонстративно к крану, и мочила волосы, чтобы их выпрямить, а
они завивались ещё больше и так каждый раз!»
Много историй связано с этой удивительной женщиной, всех не
расскажешь. Она была очень светлым и душевно щедрым
человеком! Царство ей Небесного! И спасибо за всё!
НАХШУН.
Нахшун была очень простой и набожной женщиной. Она всю свою
жизнь прожила в деревне Чардахлу, ее муж Мкртыч целыми днями
пропадал на улицах. Он участвовал в партизанском движении
против турок, когда-то они убили его старшего брата, и он не мог с
этим смириться, мстил. Hахшун злилась: « Лучше бы работал, а то
все 16 детей на мне! »( Выжило только двое ). Жили они бедно.
Имя Нахшун армянское, означает «красивая». Ее предки около
100 лет назад бежали из Багдада, зачем было ехать в такую даль,
да еще из столицы в карабахскую деревню, точно неизвестно,
дедушка рассказывал – они бежали от преследования арабов, еще
задолго до геноцида.
Мой папа, будучи ребёнком, часто шутил над ней, конечно, любя.
Правда, получалось не всегда по-доброму. Она обижалась и
приговаривала: « У этого ребенка вместо головы тыква ». Как-то,
среди ночи друзья Дорварда, и он сам, начали бросать камни в
окно Нахшун, они намеренно целились в оконную раму, чтобы не
повредить стекло, но при этом вызвать шум. Нахшун испугалась,
она думала это враги и стала усиленно молиться. Дети услышали
громкий шепот, и поначалу не поняли, что она делает. Но потом
прекратили баловаться. На стене, в доме ее сына Гургена, в
Ереване висел большой портрет Сталина. Был 1953 год. Она,
будучи уже очень пожилой женщиной, всё ходила перед
портретом, боязливо поглядывала и, осеняя себя крестным
знамением, приговаривала: « Скоро этот усатый умрет ».
«Бабушка, что ты говоришь?!» - почти гневно ей замечали
окружающие. Через месяц, действительно, Сталина убили.
Мой дедушка, известный в Армении геолог, открыл множество
месторождений в республике, в том числе и золотых, ( за что
получил звание «Заслуженного» ), был очень добрым и
трудолюбивым человеком. Он происходил из очень бедной семьи
и, как сейчас говорят, сделал себя сам. Рано покинув отчий дом,
почти как Ломоносов, занялся самообразованием, в итоге став
полезным для отечества специалистом. (Именно им впервые были
составлены геологические карты, которыми до сих пор пользуются
в Армении). Он часто ездил в деревню Чардахлу, к маме и, имея
средства, помогал не только ей, но и всем жителям деревни. Он
близко знал и Бабаджаняна ( тот в очень юном возрасте воевал
под началом отца Гургена в партизанском отряде ), и Баграмяна.
Гурген даже сватал моего отца за дочь маршала Бабаджаняна. Но
ничего не вышло, папа отказался. Дедушка прекрасно знал
турецкий и не имел, как и все в то время, никаких предубеждений,
касающихся взаимоотношений двух народов. Как-то в
азербайджанской деревне Гехы он повстречал старика, турка.
Звали его Сейдали. Дедушка знал, что его молодой и
единственный сын погиб. Он что-то сказал старику на турецком.
Тот поднял голову и просиял в улыбке: « Сынок, ты приехал!»
Голос дедушки был очень похож на голос его сына. Дедушка не
стал разочаровывать старика. В итоге он взял его в Ереван, к себе.
За ним смотрела бабушка. Прошло много времени, старик так и
думал, что Гурген его сын. Никто его не мог переубедить, а может и
не делал этого. Потом ему сделали операцию, катаракту тогда уже
лечили, и дедушка прозрел. Увидев, что Гурген не его сын, он
горько заплакал и через какое-то время умер от горя в своей
деревне. Гурген, женившись на княгине Соне Абгаровне Мелик-
Мнацаканян, происходившей из старинного армянского рода,
будучи очень работящим и талантливым геологом, содержал всю
их семью. Они так и не смогли приспособиться к Советской
действительности. Отец Сони, Абгар, карабахский князь, был
добрейшим человеком, но никогда в своей жизни не работал. Ему
принадлежало несколько деревень в Карабахе. Основное родовое
гнездо находилось в Геташене, бабушка помнила их большой дом.
Абгар ещё до революции промотал всё свое состояние, семья
обеднела, зарабатывала его жена, она была из купеческой семьи,
но вынужденно занималась портняжным делом. После переворота
его, как представителя старинной карабахской фамилии ( род
отсчитывает свое начало еще с 6 века ), сослали в Казахстан
собирать хлопок. Там от тоски по дому и невыносимых условий он
заболел и скончался. Семья осталась одна, без поддержки, тем
более в новых советских реалиях. К счастью, вскорости появился
дедушка, и забота обо всей этой большой семье легла на него.
Гурген был очень гостеприимным человеком. Когда приходили
люди, на стол ставилось всё, что было в доме. Я помню эти
возлияния! Порой люди протестовали: « Гурген, мы больше не
можем, прекращай!» Но он не унимался и приговаривал: «
Любимый, ты не беспокойся, если умрешь, мы тебя похороним. Я
обо всём позабочусь!»
Нахшун . Продолжение.
Как-то Дорвард, уже взрослый, привёз ей из Петербурга
очень красивую тёплую шаль. Нахшун была рада безмерно! Она
надела ее на себя, хоть и было лето, и гордо ходила так по
ереванской улице, взад и вперёд. Знакомые ей говорили: «
Нахшун, ты что, сейчас же жарко?!» А она всем отвечала: « Это
мне внук привёз из Ленинграда».
ЛЮБОВЬ.
Однажды утром Альберт, сидя на диване, немного подумал и
набрал номер: « Ты замуж за меня пойдёшь? » Нина была
ошарашена, они не виделись 40 лет. «Ну, я подумаю…» - И
повесила трубку. Через 10 минут она перезвонила, Альберт уже
нервничал.
- Я согласна.
- Тогда приезжай!
- Вот так просто?! И всё бросить?!
- А что, дети у тебя взрослые, у меня тоже.
- А работа?! Я директор школы в центре Еревана.
- Я знаю. Ну, это важнее…
Повисла пауза, Нина думала, точнее приходила в себя.
Через неделю Альберт, практикующий уролог, владелец клиники
на окраине Москвы, приезжает в аэропорт. Нина вот-вот должна
прилететь. Он ждёт с нетерпением! Альберт был влюблён в Нину
ещё в первом классе и, вроде как, это было взаимно. Они учились
в Армении, в Ереване. Все в классе думали, что они поженятся. Но
не тут- то было! Альберт поступил в Московский Медицинский
институт ( он мечтал об этом ). А Нина встретила своего будущего
мужа Геворка. Их пути надолго разошлись, хотя с классом они
периодически встречались. Альберт после окончания института
женился на красивой армянской девушке. У них родились дети,
двое мальчиков. Всё шло своим чередом, дети росли, жизнь вошла
в свое обычное русло. Иногда Альберт бывал в Армении, с женой,
и один. Нина растила тоже двоих сыновей, они хорошо жили с
мужем. Однако прошло время. Муж Нины умер, дети разъехались.
Она с головой погрузилась в работу. Ее любили и дети, и учителя.
Иногда она думала об Альберте, всё-таки Первая любовь, она ведь
не проходит с годами, а оставляет свои чистые следы на сердце
влюбленных. Альберт тоже думал о ней, через 30 лет он развелся
с женой, постепенно они стали чужими людьми. Она повторно
вышла замуж за хорошего человека. Он был даже этому рад! И
вот потом...
В лазурном небе появился долгожданный самолет. Альберт с
трепетом смотрел в небо. Подали трап, его прекрасная Нина
появилась! Он разглядел до боли знакомые черты, тот же взгляд и
та же улыбка! Ее красота с годами не прошла. Хорошие люди не
стареют! Но он всё же немного не ожидал. Перед ним была не та
молоденькая Ниночка, в которую он когда-то влюбился. Он забыл,
что и сам постарел! Его Ниночка смотрела вдаль, она была тоже
немного разочарована. Что ж, годы идут!.. Но они были всё так же
прекрасны, и молоды, и влюблены! Забытые чувства вновь
захлестнули их! Они были, словно в вихре любви, который не
отпускал их ни на минуту. Альберт всё также работал в своём
лазурном кабинете урологом, к нему валил поток мужчин. Она же
бросила всё, ради любви! Она же женщина!.. И помогала Альберту.
Любовь, словно облако - их подхватила и больше не отпускала!
ИЗ ИСТОРИИ СЕМЬИ КИРКОРОВЫХ.
Предки Бедроса были очень зажиточными людьми. Однако
благополучию и спокойствию семьи пришел конец в 1915 году,
когда начался геноцид армян. На глазах одного из дедушек
Бедроса обезглавили его брата, он, чудом спасшись, бежал в
Армению. Предки Бедроса по отцовской линии ( непосредственно
семья Керкорян, в восточно-армянской традиции - Григорян )
происходили из Бурсы, это юг Турции. Поскольку семья была очень
благополучной Филипп Керкорян (дед Бедроса) во время геноцида,
дабы спасти хоть какое-то количество армян, арендовал большой
греческий корабль и возил спасенных им людей в Грецию,
Францию ( в Марсель ) и Болгарию. Так как в Болгарии все
говорили по-турецки и не было языкового барьера ( болгары только
получили независимость, они 500 лет находились под османским
игом ), Филипп с семьей решил обосноваться там. Перед тем, как
бежать из Турции армяне, так они договорились, спрятали все
ценные вещи в лесах, на окраине Стамбула, чтобы больше людей
поместилось на корабль. Филипп вместе с еще 7- 8 крепкими
людьми, армянами, решил вернуться в Турцию за золотом и
драгоценностями. Среди них был один грек, он их и предал,
видимо, из зависти, что армяне так ловко придумали с золотом. В
результате турки окружили то место, где находились эти бедные
люди. Их всех убили. В Болгарии представители этой благородной
семьи вынуждены были поменять фамилию. Правда, в
свидетельстве о рождении Бедроса, выданном армянской
церковью, еще было записано: Бедрос Пиллипос Керкорян.
В роду Киркоровых были не только армяне. Один из
прапрапрадедов, по словам Бедроса, взял в жены турчанку, другой
- красивую греческую девушку. Для огромной империи это было
нормально. Род и фамилия всё равно остаются прежними! Кстати,
имя Филипп появилось в семье благодаря греческим
родственникам.
Мама и папа Бедроса родились еще в Османской империи. В
семилетнем возрасте они оказались в Болгарии, и там уже
появился на свет будущий советский исполнитель, обладатель
дивного баритона, который передался и Филиппу. ( Дед Бедроса по
материнской линии, до геноцида он жил в Константинополе,
прекрасно пел. Его удивительно сильный голос, баритон, поражал
многих, он был крепкого телосложения и почти двухметрового
роста ). В 1961 году в Болгарию на отдых приезжает известный
советский композитор Арно Бабаджанян. В Доме журналистов
гостеприимные болгары ему устроили прощальный концерт, на
который пригласили в качестве исполнителя и молодого Бедроса. (
Его всегда приглашали на подобные мероприятия ). Там же
присутствовал министр культуры Болгарии. Бедрос спел несколько
песен, и поразил Арно своим талантом. В эмоциональном порыве
Арно воскликнул: « Он армянин, мы поможем ему!» Он предложил
молодому человеку переехать в Ереван на учёбу в консерваторию.
Министр культуры, который сидел рядом, пообещал помочь, и
сдержал слово - его отправили в Москву. (В Ереван он уже не
поехал ). Преподавателем Бедроса в Москве был выдающийся
педагог, профессор Борис Александрович Покровский. Его
перевели в ГИТИС, сразу на второй курс, помогли в этом Арно и
Тереза Бабаджанян. В Москве Бедрос быстро попал в круг
известных артистов и музыкантов, он дружил с Алексеем
Экимяном, Павлом Лисицианом, Александром Долуханяном. В этой
среде рос Филипп.
Род Керкорянов ветвистый, большой. Потомки их разбросаны по
всему миру, от Румынии до Америки. Это и врачи, и бизнесмены, и
певцы. Среди них - выдающийся меценат и филантроп, «король
Лас Вегаса» Керк Керкорян, который так много сделал для
продвижения армянской культуры в мире.
СПАСЕНИЕ СЕМЬИ ШУШАЯН.
Отряд турецких военных зашёл в очередную армянскую деревню.
Турки заходили в один дом за другим, зверски истреблялись все
домочадцы. В одном из домов вокруг котла стояли все члены
семьи Шушаян – дети, взрослые, старики. Они истово молились,
ожидая скорой смерти. Но к ним не зашли, про них забыли. Так
спаслась семья Шушаян.
23 сентября 1969 года в Марселе у армянина Жака Шушаяна и
корсиканки Марии Фьори родился сын Патрик - в будущем
известный французский певец и артист. Как-то он сказал в эфире
одного из французских телеканалов: « Я пережил геноцид. Это
история моей семьи, это моя история ». Среди множества песен
артиста ( в основном он пишет их сам ) есть одна, посвящённая
Армении: « Les montagnes d'Armenie».
CМИРЕННЫЕ ЛЮДИ.
Однажды в 5:00 утра кто-то постучался в окно сельской избы. Это
были армяне, дедушка с внуком, они бежали от преследования
большевиков, чудом уцелев, они набрели на какую-то незнакомую
им деревню. Васильевы были чистыми, смиренными и
гостеприимными людьми. Они приняли беглецов. Тогда христиане
ещё помнили про странноприимство! Армянам повезло, в смутные
времена гражданской войны многих подстерегала опасность. Но
дом Васильевых она обходила стороной. Дело в том, что у них
было два сына - Иван и Петр, первый воевал за красных, второй -
за белых. В результате - и те, и те не трогали родителей. Дедушка
Вартан с внуком Грикором несколько месяцев жили у этих добрых
людей. Им предоставили комнатку, кормили, дали одежду. Семья
не была зажиточной, но чем могли, помогали. Однажды ночью к
ним ворвались два красноармейца – молодой, очень недобрый и
пожилой, старик. Увидев спящих армян, тот, который был
помоложе, сильно рассердился: « Что, прячетесь за их спины?! »
Он вытащил ружье, и направил на Вартана. Пятилетний ребёнок,
почувствовав что что-то не так, бросился на шею к деду: «
Дедушка, дедушка! Я тебя люблю! » Он сильно заплакал. В этот
момент пожилой красноармеец вступился за армян. «Оставь их в
покое! Что привязался?!» Опасность миновала. Они ушли. Через
месяц Вартан с внуком уехали в другое место. Дети Васильевых
тоже покинули отчий дом, они направились в Москву. Как-то ночью
( у Ивана Николаевича на стене висело ружье, на всякий случай ) к
ним опять забрели красные. « Откройте! Откройте! » Пелагея
Никитична смиренно открыла дверь. Вошёл красноармеец, он
увидел висевшее на стене ружье и сказал: « Завтра в 7:00 утра
приходите на площадь. За хранение оружия вашего мужа
расстреляют ». Пелагея плакала всю оставшуюся ночь. Муж
молился. В 6:30 жена собрала кое-какие вещи, и они пошли на
площадь. Там было пусто, Пелагея продолжала плакать, муж
молча сидел рядом, ждал своей участи. Внезапно к ним подошел
юноша в военной форме: « Вы что здесь сидите, плачете? Что
случилось? » Пелагея говорит: « К нам ночью приходили, сказали -
утром расстреляют ».
- Кто приходил?
- Не знаю, красноармеец.
Юноша улыбнулся: « Идите с миром, милые, да побыстрее, ночью
белые отбили деревню. Бегите домой!"
Радости Пелагеи и Ивана не было конца. Они спешно отправились
в дом, а потом заказали благодарственный молебен в церкви.
Слава Богу за всё! Их молитвы были услышаны!
ГАРЕГИН.
Гарегин учился в Харьковском Медицинском институте, всё шло
прекрасно! Там он познакомился с удивительной девушкой
Агнессой, правда, полькой по национальности. Они искренне
полюбили друг друга.
- Я люблю тебя.
- А я тебя!
Они гуляли по набережной Херсона. Чайки радостно пели над их
головами!
Через какое-то время Гарегин вернулся домой. Мама была
недовольна: « Сынок, твоя жена должна быть армянкой, одной с
тобой Веры! Прошу тебя, прекрати эти отношения! Папа бы тебя не
благословил,и я не благословлю. Прости! Не могу!» Гарегину было
очень грустно. Он уехал из Харькова, бросил медицину, чтобы
больше не встречаться с Агнессой. Он очень её любил, но не мог
пойти против воли родителей. Случилась революция! Теперь им
было не до любви! Повсеместно происходили расстрелы, они
покинули Армавир – голые, босые, напуганные. Впереди была
неизвестность! Агнесса бежала из Харькова в независимую
Польшу. Там она вышла замуж, - потом узнал Гарегин. Он же был
однолюб.
Он больше не женился, и полностью посвятил себя семье –
племянникам, маме и работе.Такова была Советская
действительность!..
-------------
Примечание:
Гарегин - старший брат Арпени и Айкануш, о них я писал в
предыдущих историях.
РОЗА.
Роза была первым ребенком в семье Мелик- Гурджиевых. В
детстве после окончания гимназии заботливые родители
отправили девочку учиться в Германию на стоматолога. Она с
отличием окончила Берлинский университет и вернулась на
Родину. Роза не была писаной красавицей, хотя обаяния и энергии
ей было не занимать. Небольшого роста, активная, черноволосая -
она нравилась мужчинам! Матевос ей нашел хорошую партию -
армянского миллионера из Москвы, Александра Меликова -
потомственного князя. Роза переехала туда, вскорости
забеременела. У неё родилась красивая и высокая дочка Нелли.
Прошло несколько лет. Муж не разрешал ей работать. Зачем?
Деньги у семьи были. Но Роза была не согласна, не для того она
училась в Германии. На этой почве начались конфликты, и они
( еще до революции ) развелись. Дочка, естественно, осталась с
матерью. В 1917 году, когда случился большевистский переворот,
Меликов, помогавший без того не бедной Розе, вынужден был
бежать за границу, в Грецию. Он предлагал и им, но она
категорически отказалась. Роза уехала на окраину империи в
Душанбе - ныне столица Таджикистана. Там она быстро открыла
частную стоматологическую практику, пациентов было много,
семью она обеспечивала, даже хватало денег на прислугу. Но
этого Розе было мало, энергии у неё было - через край! Она
развела бурную общественную деятельность, и в итоге стала
депутатом Верховного Совета СССР, ( это с ее-то
происхождением! ) Внезапно на фоне этого благополучия и счастья
у неё случилась беда. Она, в свои 40 лет тяжело заболела. Что
было делать? Дочь еще не подросла. Она поехала в Петербург, к
брату Мукучу и Арпенике. В Петербурге была очень сильная школа
гомеопатии, в бывшей царской империи об этом хорошо знали.
Мукуч ей нашел лучшего врача, немца, и, что удивительно, он ее
вылечил. Она опять вернулась в Душанбе. Поскольку у неё были
везде связи, и в Таджикистане, и в Москве, она предлагала
младшей сестре Айкануш отдать ей на воспитание их старшего
сына Гранта. Но те, конечно, отказались. Краснодар тоже не
деревня! Правда, потом очень пожалели, во время войны - я об
этом уже писал - Грант вынужден был бежать из страны,
постарались чекисты, и больше домой не вернулся, его новой
Родиной стала Америка. « Так бы он был с нами, в одной стране», -
часто говорила его бедная мама, Айкануш. Нелли, дочь Розы
подросла - она была красивая, высокая, эффектная барышня.
Вышла замуж, родила дочь. Но потом заболела той же болезнью,
что и мама, и умерла в молодом возрасте. Теперь Роза растила
внучку. У Розы было много ценностей, от щедрого мужа, от папы,
да и сама она не бедствовала. Однажды, когда внучка подросла, а
Розы уже не было в этом мире, их обворовали, вынесли всё, что
было. Девочка осталась ни с чем, но всё-таки ей повезло, она
встретила очень доброго армянина из Болгарии, и уехала в
Софию, где и счастливо прожила с ним всю жизнь!
АКТРИСА СИРАНУШ.
Она не слишком была умелой хозяйкой. Зато прекрасно
декламировала стихи, знала наизусть многих поэтов и особенно ей
удавался, конечно, Шекспир.
Она любила племянников, и часто заходила в гости, иногда ее
просили посидеть с детьми. Как тогда им было весело! Сирануш
позволяла племянником многое. В перерывах между
потрясающими воображение декламациями, она учила их играть в
преферанс, рассказывала анекдоты и какие-то интересные
истории. Жила Сирануш в самом центре Еревана, недалеко от
нынешней площади Республики. С семьёй ей не очень повезло,
муж от неё ушёл ( при этом он ей оставил небольшое имение в
Гудауте, которое удалось сохранить и в советское время ), а
единственный любимый сын Лев в семилетнем возрасте пошёл
юнгой на корабль. ( Тогда они жили в приморском российском
городке ). Лев в итоге стал профессиональным моряком, он
повидал мир, и был очень колоритным человеком – сильным,
остроумным, красивым. Чем-то был похож на пиратов из романов
Рафаэля Сабатини, только добрых пиратов. Он не был привязан к
матери, хотя естественно ее очень любил и всегда помогал. Она
же, понятно, тосковала по сыну. Лев долгое время прожил в
Америке, где попал в очередной период «золотой лихорадки», он
небезуспешно искал золото, которое когда-то принадлежало
бедным индейцам. Там разбогател, но потом, куда-то всё спрятав,
бежал в СССР, в годы репатриации. Естественно, всё что было при
нем ценного, отобрала «благородная» Советская власть, прямо
при пересечении границы. Но зато Лев был на Родине, по которой
так тосковал! Папа его помнит, он потом жил в Ростове, с молодой
женой и детьми, и иногда приезжал в Ленинград. Сирануш была
очень красивой и эффектной женщиной. Она с упоением играла
свои драматические роли, папа не раз бывал на ее спектаклях.
Она, конечно, знала лично многих тогда известных в Армении
актеров. Но на киноленту ее светлый образ так и не был
запечатлен. Больше повезло ее племяннику Рубену ( время уже
было другое ), он тоже стал профессиональным актером и не раз
снимался в кино.
Вот такая была жизнь этой замечательной Сирануш!
----------------
Примечание:
Актриса Сирануш Мелик-Мнацаканян была родной сестрой
Абгара, деда Дорварда Акопяна, которого после революции
сослали в Казахстан, я про него писал ранее.
МУДРЫЙ ФАБРИКАНТ.
Когда князь Абгар умер, вскорости после большевистского
переворота, его семья - жена и три дочери очень бедствовали. Им
помогала тётушка - мамина сестра, Сирануш. Она происходила из
купеческой семьи, и удачно вышла замуж. Ее муж был зажиточный
и очень добрый человек. Сирануш постоянно давала деньги
сестре на еду, покупала племянницам платья. Ведь девочкам уже
надо было думать о замужестве. Отец Сирануш и Вартануш ( мамы
Сони Мелик- Мнацаканян ) рано умер, и их матушка повторно
вышла замуж за крупного фабриканта из Тифлиса. Погос, так его
звали, имел две колбасные фабрики в городе, он хорошо
зарабатывал, но сам происходил из бедной семьи. Когда-то в
ранней юности он работал в Баку рабочим на одном из нефтяных
заводов. Однажды ранним утром на территории предприятия
появилась роскошная барышня, армянка, в белом кринолиновом
платье. На территории завода было много грязи и «нефтяных»
луж. Он, как благородный и воспитанный молодой человек
предложил даме перенести ее через такое не очень чистое место.
Она с радостью согласилась! Через некоторое время в момент
очередного перерыва он в грязи обнаружил кольцо с большим
чёрным бриллиантом, видимо, его потеряла богатая госпожа.
Недолго думая, он спрятал ценную находку в карман. Будучи
человеком талантливым и предприимчивым, он воспользовался
упавшим на него счастьем! Заложив кольцо какому-то местному
ювелиру, он переехал в Тифлис с большими деньгами, и вскорости
организовал свой бизнес. Дела шли хорошо, колбасная продукция
пользовалась огромной популярностью в городе. Через несколько
лет он женился на молодой вдове. Погос был добрым и мудрым
человеком. Когда пришли к власти большевики, они, конечно же,
всё отобрали. Погос остался на улице, хотя что-то из денег ему
удалось сохранить. Он никогда не переживал по поводу
потерянного и всегда философски приговаривал: « Бог дал, Бог
взял! Главное, чтоб здоровье было!»
Примечание:
Соня Мелик-Мнацаканян – жена геолога Гургена Акопяна и мама
Дорварда.
ЗНАКОМСТВО.
Тогда мой папа работал в НИИЭФА. Как- то его отправили в
командировку на прежнее место в Сосновый бор, это за
Ленинградом. Руководителем его на предприятии был некто
Новоуспенский Сергей Николаевич - достаточно высокий, уже
пожилой и очень приятный, и умный человек. Он любил папу и
гордился своим «талантливым», как он говорил, учеником.
Впоследствии Новоуспенский познакомил Дорварда с его будущим
научным руководителем - легендарным Монозоном Моисеем
Абрамовичем. Однажды, после очередного научного эксперимента,
в котором участвовали Новоуспенский и Дорвард, его любимый
руководитель отправил папу пораньше в город ( Санкт-Петербург).
Он знал, что папа даром времени не теряет, постоянно занимается
самообразованием, проводя все свободное время в Публичной
библиотеке на Невском. ( Там потом много им было написано
изобретений). Дорвард сел на электричку - Сосновый бор –
Ленинград, и через N-ное количество времени уже работал на
своём любимом месте в Библиотеке. Ближе к вечеру, был
неплохой для Ленинграда осенний денёк, он на обратном пути
решил прогуляться по Невскому ( до Московского вокзала ).
Неспешно гуляя, внезапно вдали он увидел пожилую женщину, в
ее руках были две тяжелые сумки. Он не мог не подойти.
« Вам помочь?» - обратился он к ней. На него внимательно и
серьезно посмотрела пожилая женщина, явно восточного
происхождения ( папа сразу догадался, что армянка ).
- Ну что вы, спасибо! Не беспокойтесь. Я как-нибудь дойду.
- Нет, позвольте, мне, правда, не сложно.
Она ( с облегчением ) позволила Дорварду помочь. Они шли
неспешно, Арпеня - действительно, армянка, все его о чём-то
расспрашивала. Его тогда поразила эта интеллигентная, красивая
дама, иначе не скажешь. Жила Арпеня недалеко от Некрасовского
рынка.
Ну вот, они подошли. Пора прощаться! Папа уже собирался
обратно, на вокзал. Но Арпеня, будучи интеллигентным и
благодарным человеком, предложила: « Уважаемый Дорвард,
полагается вас пригласить на чашечку чая. Пойдемте! Я буду рада,
у меня есть замечательное варенье». Папа не мог отказать, да и
было приятно пообщаться с этой интересной женщиной. ( Желудок
тоже не возражал! ) Долго они сидели в небольшой комнатке на
бывшей улице Красной связи. Папа понравился Арпене Матвеевне,
ей приятно было встретить соотечественника. Около 23 часов
папа, наконец, встал из-за стола.
- Вы точно доберётесь, Дорвард? А то я буду переживать. Если
хотите, можете переночевать у меня. ( В то время с этим было
просто. Действительно, малознакомым людям могли спокойно
предложить ночлег. Сейчас это немыслимо! )
- Большое спасибо, не переживайте! Мы с другом снимаем на
улице Восстания комнату. Так что я скоро буду дома. ( Друга звали
Ашотом, он математик, сейчас преподает в Ереванском
Политехе ).
После этого визита Дорвард частенько бывал у Арпени, общался с
ее подругами – Мурой, евреечкой и Лизой, армянкой. Интересные
были люди!
Арпеня, как и принято было у армян, взялась сватать молодого
человека ( папе было около тридцати ) за дочерей своих знакомых
и приятельниц. Круг общения у нее был широкий, и люди все были
по-своему замечательные, некоторые даже с положением.
Однажды она пригласила папу на вполне официальное знакомство
с дочерью известного чиновника – армянина. Был накрыт стол, за
роялем играла юная сестричка потенциальные невесты, в будущем
прославленная российская скрипачка. Но там что-то не сложилось.
Папа ушел, и даже не захотел проводить девушку. Арпеня тогда
обиделась, ( хоть и была незлобивой ). Как-то летом, папа в этот
день собирал вещи на работе, ему предложили место получше и
поинтересней. Он со всеми попрощался, и пошел прочь по
коридору к новым ещё неведомым горизонтам. Его ценили на
прежнем месте, но папе хотелось чего-то большего. Внезапно
зазвонил телефон, просили Дорварда. Папа остановился ( он уже
был у выхода ): «Скажите, что меня нет». Потом подумал: « Я
последний день на этой работе ( напомню, тогда мобильной связи
не было ). Вдруг меня потом не найдут». И крикнул: « Подождите,
подождите, не бросайте!» И подбежал к телефону. Это была
Арпеня. ( У неё, действительно, не было другого номера
Дорварда ).
- Вы простите, что беспокою. У нас отключили свет. А ко мне
племянницы приехали из Краснодара. Не могли бы вы помочь…
- Конечно, конечно, Арпеня Матвеевна, я подойду. Сегодня
вечером.
Они попрощались. После этого Арпеня рассказывала своим
племянницам, что, мол, «пыталась познакомить этого молодого
человека с одной хорошей своей знакомой. Но он как-то странно
себя повел. Ушел и даже не предложил проводить девушку. Он
очень стеснительный парень!» Моя мама на это ответила ( ей было
тогда 23, она только закончила Армавирский Пединститут, и
должна была ехать по распределению на работу в Назрань. Уже
бабушка ездила смотреть школу): « Тётя Арпеня, каким бы ни был
стеснительным, если бы ему девушка приглянулась, поверьте, он
бы не ушёл!» После этого мама и сестра вышли в город. Они долго
гуляли. Вечером мама купила тортик, на всякий случай, к чаю, если
застанут тогда ей незнакомого Дорварда. Они поднимались по
лестнице на четвёртый этаж. В этот момент увидели, как по
ступеням спускается молодой человек восточной наружности. Они
сразу догадались, что это гость Арпени. Мама осмелилась,
спросила: « Вы случайно не от тёти Арпени?» Папа ответил: « Да,
здравствуйте!»
- Так что ж вы уходите, мы вот тортик купили, как раз к чаю.
Пойдёмте!
Папа согласился. ( Ему сразу понравилась девушка! ) Они пили
чай, папа что-то долго им рассказывал, шутил, робким он тогда не
казался. Уже было за полночь, а он всё не уходил. Арпеня сидела в
недоумении.
- Вы на метро можете не успеть, Дарвард, уже поздно, мы будем
переживать!
Он оглянулся – действительно, уже ночь. Папа спешно встал,
извинился. ( В это время, как потом выяснилось, последний день с
ним была его мама. Она приехала из Еревана навестить любимого
сына, на следующее утро был ее рейс. Она потом вспоминала этот
день! ) И вскользь бросил фразу, что, мол, « если со светом что-то
опять случится, обязательно позвоните". Он вышел в коридор, и
через какое-то время покинул помещение. Действительно, через
несколько дней свет опять отключился. Его снова вызвали. И так
было несколько раз подряд. За это время он поближе
познакомимся с новыми обитательницами этой квартиры,
предложил им показать город и тому подобное… Только спустя
много лет папа признался, что намеренно что-то делал с
проводкой, и свет отключался. Это ведь был прекрасный повод
навестить новых друзей! Вскорости он уже поехал в Краснодар,
знакомиться с родственниками, с семьей. И потом сделал
предложение. Так они поженились!
P. S. Интересно, что перед отъездом в Ленинград мама
дочитывала книгу Вальтера Скотта « Квентин Дорвард ». Им уже
надо было ехать в аэропорт, сестра ее подгоняла, но мама не
встала с места, пока не дочитала знаменитый роман!
ТАИНСТВЕННЫЕ ВСТРЕЧИ.
Когда-то папу отправили в Шевченко на строительство АЭС. Город
был удивительный, он раскинулся в живописном месте среди
азиатских пустынь. Бригада, строящая Атомную Станцию была
многонациональной. Директором был Григорян, который ценил и
опекал молодого специалиста. Среди коллег были и русские, и
евреи, и эстонцы, и латыши. Казахи не очень понимали, что там у
них происходит, зачем приехали эти русские… Как сказал папе
один пастух – « Лучше бы оставили нам поля для пастбищ, а
Электростанция нам не нужна". Но, к счастью, у них никто не
спрашивал. По вечерам после тяжёлого рабочего дня молодые
ребята дружной компанией собирались в беседке и пили холодное
белое вино с какими-то закусками. Казахи на них смотрели
удивлённо. Они сидели в самую жару в своих шерстяных тулупах и
пили горячий зеленый чай. Пот обильно стекал по их лбам. Так они
спасались от жары! И думаю, это действительно помогало!
Недалеко от стройки была тюрьма, зэки, естественно, «помогали»
в строительстве, и такое соседство не очень радовало молодых
людей. Как-то папа столкнулся с одним из заключенных на узкой
деревянной жердочке, висевшей на высоте. Они шли навстречу
друг другу. Зэк зло на него посмотрел, ему ничего не стоило
столкнуть папу вниз, никто бы об этом не узнал. Они постояли с
минуту, пристально глядя друг другу в глаза. Через мгновение зэк
прошел мимо. Папу пронесло! Он до сих пор вспоминает этот
случай.
Водителем у них был чеченец, он бежал из Грозного от «кровной»
мести, так как «обидел» сестру одного соседа и не женился.
Таковы были их обычаи, и Советская власть никак не могла на это
повлиять. Стройка была длительной, им всем по тем временам
хорошо платили, папа посылал деньги в Ереван маме, наконец, он
мог помочь родителям. Конечно, в коллективе бывали и
конфликты. Но с ними умело справлялся товарищ Григорян! Как-то
папа у него спросил: « Альберт Николаевич, а почему в нашем
общественном туалете всегда такой стойкий аромат одеколона?»
Он с улыбкой ответил: «Наивный ты человек, Дорвард! Это наши
рабочие ( наладчики очень «тонкого» оборудования, блестящие
специалисты, они все были русские, из Москвы )перед началом
каждого рабочего дня «втихаря» пьют одеколон. ( С водкой тогда
была напряженка! ) И потом идут на работу». Тогда мой папа
подумал: « Действительно, этот народ непобедим!» Оборудование,
которым они занимались было сложным и требовало не только
высокой квалификации, но и предельной трезвости.
В Шевченко у них была и культурная программа. В этих
живописных местах когда-то жил сосланный украинский народный
поэт и художник Тарас Григорьевич Шевченко. Папа часто бывал в
его музее и наслаждался его удивительными картинами. Живопись
его всегда особенно интересовала! Гидом в этом заведении была
очень интересная, молодая и образованная женщина, еврейка.
Она много рассказывала друзьям о великом поэте. В тот период
она активно занималась кандидатской, чем и сподвигла отца на
более интенсивную научную деятельность.
Много интересных встреч было в этом замечательном городе и
много забавных моментов. Папа с радостью вспоминает те
времена!
CАМОРОДОК.
Георгий рос в глухой деревне в Брянской области. Его родители до
революции были свободными крестьянами – «кулаками». Семья
была религиозной. Когда случилась революция, и начались
гонения на церковь, отец ему сказал: « Когда ночью ложишься
спать, накрывайся одеялом, крестись и читай молитвы. Теперь это
твоя церковь». Они очень пострадали от большевистского
переворота, кого-то из семьи расстреляли, у них отняли дом и
несколько коров, которые кормили всю семью. У Георгия был
дивный, очень сильный голос. Его отец даже думал отдать сына
на учебу в семинарию, но этому помешала революция. Мальчик в
15 лет был вынужден покинуть отчий дом, в начале он поехал в
Брянск, а затем еще до войны бежал в Донецк, где устроился
работать шахтером. Он много и тяжело работал, в перерывах
постоянно курил. Георгий активно участвовал в местной
самодеятельности, он и находясь в шахтах, под землей, много пел.
Как-то, один его знакомый Иосиф Исаакович, пожилой еврей,
предложил ему заняться профессионально музыкой. «Нельзя
зарывать такой талант!» - убеждал его он. Георгий был весёлого,
лёгкого нрава, перспектива быть артистом ему очень нравилось!
Но как это осуществить?! Иосиф Исаакович убедил его переехать
во Львов, там у него были знакомые. Уже был сентябрь,
вступительные экзамены в консерваторию давно прошли. Иосиф
Исаакович убедил председателя комиссии просто прослушать
юного Георгия. Он верил, что этого будет достаточно! И оказался
прав. Когда педагог услышал этот дивный голос, он растаял.
Георгия сразу же приняли в консерваторию. Поначалу было
тяжело. Надо было восполнять все пробелы, другие ведь студенты
были хорошо подготовлены. Но невероятный талант, весёлый нрав
и трудолюбие сделали свое дело. К моменту окончания Георгий
был лучшим студентом! Так началась его карьера. Вскорости его
приняли во Львовский Оперный театр, он сразу начал петь главные
партии. Популярность его росла. Молодой, красивый, талантливый
- у него было масса поклонниц. Через несколько лет он женился на
красивой украинской девушке. Жили они счастливо всю жизнь!
Долгое время наш герой возглавлял местный профсоюз, пользуясь
служебным положением, он многим помогал. Многим артистам
выбил даже квартиры у львовских чиновников. О своем
благополучии он особенно не заботился. Всё шло, как шло. Через
какое-то время семья переехала в Киев, он и там служил в
оперном театре. А потом - в Петербург. Георгий Васильевич часто
с благодарностью вспоминал своего приятеля- благодетеля
Иосифа Исааковича. Ведь без него ничего бы не было! Он пел
постоянно - на русском, украинском, итальянском. Был активным
членом украинского землячества Петербурга. ( Хотя был русским
человеком ). Много он мне рассказывал про свою интересную
жизнь – весело, легко и с присущим ему добродушием. Многому
меня научил. Спасибо ему за это и Царствия Небесного!
МАТЬ-ГЕРОИНЯ.
Как-то во время карабахского конфликта на небольшую армянскую
деревню, которая затерялась где-то в горах, напали
азербайджанские добровольцы. Они врывались в один дом за
другим. Но было пусто. Оказывается, армяне давно переехали из
этой глухой деревни в разные места. Однако на вершине горы в
большом доме жила одна, очень пожилая женщина – Маруся, ей
было 84 года. Она слыла воинственным нравом, и была очень
крепким и сильным человеком. Ее четверо детей работали в
Москве, они, конечно, ее звали к себе, но бабушка не захотела.
Слишком много сил она отдала на строительство этого дома, и
притом она горячо любила Карабах. Маруся, увидев
азербайджанцев, вышла им навстречу, с большой палкой. « Зачем
пришли?! » - Уверенно и грозно она обратилась к ним на турецком.
Азербайджанцы немного растерялись, но потом один из них
сказал: « Мы тебя не тронем, бабуля. Но в дом нас пусти!» Они
хотели ее ограбить. Бабушка всё быстро поняла. Она пошла в дом,
взяла бутыль с керосином и подожгла строение: « Берите, добро
пожаловать!» Азербайджанцы ошалели от такой смелости. Они
бросили бабушку и ушли ни с чем. Маруся заново отстроила свой
дом, не без помощи сыновей, и до сих пор в нем здравствует! Вот
такая она мать-героиня!
КУРЬЕЗНЫЙ СЛУЧАЙ.
Как-то мы с друзьями отдыхали на берегу Финского залива.
Поскольку, я вообще не приспособлен к сельскому быту, я его и не
люблю, меня всячески опекали. Там было 2 лодки, на берегу.
Никто из друзей, кроме хозяина, не решался к ним подойти, и я,
естественно, тоже. В воде недалеко от берега лежал огромный
камень, валун. Мой друг, он был со своей женой, предложил мне с
ними сесть в лодку и попросил сфотографировать, когда они будут
на камне. Я согласился, хоть грести не умел. ( От берега было -
несколько метров, поэтому я не боялся ). Мой друг догреб до
камня, отдал мне фотоаппарат и сел с женой на валун, ожидая,
когда я сфотографирую. Я настроился, но не учел, что течение на
Финском заливе сильное. Ведь у нас всегда ветер! Лодка начала
отплывать, я даже не успел сфотографировать. Я судорожно начал
грести, оказалось, это нелегкое дело. Через несколько минут я уже
был далеко от камня. Мои друзья постепенно превращались в
маленькие точки, где-то там, на берегу… Молодой же муж остался
«загорать» на камне. С берега на меня пристально смотрел хозяин
лодки. Он предлагал спрыгнуть в воду, и доплыть до берега. Я
побоялся, слишком холодная была вода, всё-таки сентябрь месяц.
Хорошо, что была вторая лодка. Через минут 20, когда я был почти
за горизонтом, мой друг наконец решился. Он погнался за мной на
своей бригантине, как старый британский пират. Течение уносило
меня всё дальше, я уже выбился из сил, лодка меня не слушалась.
Друг с женой всё так же сидел на камне! А что ему оставалось?!
Наконец, до меня добрались. Я был спасён! На обратном пути, я в
качестве благодарности, читал моему усташему другу стихи
Пушкина, я их много знаю наизусть. Ему было тяжело. Но он
уверенно греб. Вскорости мы были на берегу, друга тоже забрали с
камня. Копченая рыба, которая нас поджидала, уже давно остыла.
Пришлось заново разжигать костер. Не зря я не люблю сельскую
жизнь!
ВОЗМЕЗДИЕ.
В городе Туапсе жил известный на всю округу купец Аршавир. Ему
принадлежало несколько магазинов в этом небольшом городке, в
собственности также было имение на берегу моря и два дома. С
такими деньгами он занимал видное положение в городе. У
Аршавира была большая семья - несколько дочерей и один сын -
Вартан. Вартан был очень красивым молодым человеком. Просто -
Ара Прекрасный нашего времени! К красоте прилагалось ещё и
богатырское здоровье, и непомерное любвеобилие. Он гулял, на
зависть другим. К сожалению, помимо одиноких красавиц, Вартан
покорял сердца многих замужних женщин. Мужья очень обижались
на него, но ничего поделать не могли, слишком много денег было у
юного жениха. Вартан потом женился, на армянке, у него родилось
пятеро детей. Но гулять он не переставал, и все об этом знали.
Однажды, ему было уже за сорок, он проходил мимо стройки, на
окраине Туапсе. На крыше работали люди, внезапно на него упала
огромная каменная глыба, и прямо на причинное место. Бедный
Вартан мучился 3 дня, боль была очень сильной. В итоге он умер,
оставив жену и пятерых детей. Так у него сложилась жизнь.
ЧУДОДЕЙСТВЕННАЯ МАЗЬ.
Когда-то по своему имению в Карабахе гуляла юная и очень
красивая девушка Маргарита. Она сидела в траве недалеко от
клумбы, усыпанной роскошными розами. Внезапно, она
почувствовала, что ее что-то укусило, за ногу, какое-то насекомое.
Боль была сильная, но потом прошла. На следующий день на
ногах появились язвы, не очень большие, но было неприятно.
Маргарита выросла, стала врачом, вышла замуж за известного в
Армении геолога, родила прекрасных детей. Но ее проблема так и
не решилась. Она перепробовала много средств - различные мази,
травы и прочее. Ездила даже в Москву, у мужа были деньги,
поэтому ее смотрели лучшие профессора столицы. Но ничего не
помогло. Не помог даже муж, который знал кое-какие секреты
древней восточной медицины. Он в горах собирал редкие травы, и,
используя знания древних врачей Армении, лечил такие
заболевания, с которыми не могли справиться «европейские»
доктора. ( Естественно, он это делал бесплатно, к нему часто
обращались друзья и знакомые ). Однажды они с супругой были у
соседей – армян-репатриантов из Ливана. Сусанна, хозяйка этого
благородного дома, увидела язвы на ногах Маргариты. « Думаю,
мы тебе сможем помочь », и позвала свою бабушку Марию, ей
было к тому времени 84 года. Мария внимательно посмотрела на
ноги: « Пусть муж принесет мне живого орла, я изготовлю мазь, и у
тебя всё пройдёт». Мкртыч ( супруг) так и сделал. Через какое-то
время Мариям передала им небольшое количество ( столько
получилось ) драгоценный мази. Маргарита смазала раны на одной
ноге, больше мази не хватило. И удивительно, через 2 дня язвы
исчезли, нога была чистой, как в далекие юные годы. Мкртыч
сразу же достал второго орла и пришел к случайным
благодетелям. Сусанна отворила дверь, лицо у нее было грустное:
« К сожалению, бабушка ушла в мир иной, мы не сможем вам
помочь ». Мкртыч очень просил сказать ему рецепт этой
чудодейственной мази, но Сусанна ответила: « Бабушка не
передала нам эти знания, мы просили, но она всё держала в
секрете ». Так Маргарита осталась ни с чем.
До сих пор на Востоке и в Индии изготавливают из диковинных
трав и различных животных удивительные по своим свойствам
снадобья и мази. Нам бы такую медицину!
ЦЕННАЯ ВЕЩЬ.
Как-то тетя Тамара, уже к тому времени пожилая женщина,
прислала моему папе ( своему племяннику ) из Мексики очень
красивый свитер, она связала его сама. Для папы это была
памятная вещь, ведь любимая тётя так была далеко! Когда папа,
очень творческий человек, художник, уходил к себе в мастерскую,
мама по традиции торжественно ему вручала мусор. Однажды, о
чём-то задумавшись, он выбросил не тот мешок, так бывало не
раз. И по несчастному совпадению это произошло в тот день, когда
он получил столь дорогой ему подарок. Тетя Тамара была
удивительным, очень красивым и интересным человеком. Она
много лет работала на телевидении, в редакционной коллегии,
прекрасно знала поэзию, литературу и профессионально пела. Она
много времени проводила с отцом в детстве, и он к ней был очень
привязан. О том, что папа выкинул не тот мешок, он заметил уже
подходя к мастерской - в руках вместо пакета с вещами и
драгоценным подарком он держал мешок с мусором. Он очень
расстроился, и решил во что бы то ни стало вернуться и добыть
потерянную вещь. Через полчаса он уже был у мусорного бака во
дворе своего дома. И не зря он торопился. Бомж примерял как раз
его свитер. Папа - человек очень жалостливый и добрый был вне
себя от ярости. Он подбежал к бедному человеку и стал вырывать
у него присланный из Мексики подарок. Естественно, началась
драка.
- Я первый его увидел!
- Отдайте, это моя вещь!
Отец в молодости занимался греко-римской борьбой, и был тогда
еще сильным и ловким человеком. Он вырвал свой свитер, и,
оставив остальные вещи, ( они его не так интересовали ), побежал
обратно в мастерскую. Так он добыл заморский подарок!
ПУТЕШЕСТВИЕ.
Когда отец Микаэля Айк Дер-Мкртчян решил эмигрировать из
Франции, его естественно все отговаривали. Но он был
непреклонен. Он мечтал обосноваться на исторической Родине и,
может быть, потом поехать в Ван. Вещи собирали долго, благо,
добра было много. Местный чиновник посоветовал ему
сконструировать большую деревянную коробку, туда помещалась
даже дорогая мебель. Айк так и сделал.
Ну вот, пришёл день отплытия. Корабль из Лиона направился в
Марсель, а оттуда в Батуми. ( Из Батуми до Еревана уже
добраться было легко, на поезде ). На корабле было много
патриотов-армян. Они все плыли домой из чужой, но
благополучной Франции. Путешествие было длительным, но
поначалу было всё прекрасно! Кормили 3 раза в день, на судне
играл оркестр, был бар с напитками. В общем, всё как полагается в
нормальных капиталистических странах. Однако, вот, они
перешли Босфор. И тут всё изменилось. Приближалась советская
действительность. Всем обитателям судна выдали черный хлеб,
причём в небольшом количестве. Армяне первый раз видели такое
хлебобулочное изделие, решили, что это оскорбление, мол, над
ними издеваются и выкинули хлеб за борт корабля. Но это были
еще цветочки! По прибытии в Батум большие коробки спустили на
сушу. Внезапно Aйк, отец семейства, увидел как у него исчезли
почти все вещи. Оказалось, местные аджарцы прорубили окна в
этих больших конструкциях и, пока армяне осматривались,
канатной веревкой, гарпуном тайком вытаскивали всё содержимое.
Айк был в шоке от такого безобразия! Но уже всё, вещей нет! Они
отправились в Ереван « налегке», где их тоже ожидало много
интересного. Я об этом подробно написал в истории « Мой
крёстный Микаэль».
Удивительно, что на корабле с ними ехал из Ниццы очень
талантливый актер Торгом Варжапетян. ( Он, поскольку привык к
приморскому климату, остался в Батуми ). Потом выяснилось, уже
на свадьбе друга Микаэля Араика, которую справляли в том числе
и в Батуми, что Торгом, во-первых - отец близкого друга Микаэля
Араика ( раньше они не встречались, так как жили в разных
городах ). А во-вторых - ближайший друг его дядьки Седрака,
который остался во Франции, родного брата матери Микаэля
Гехануш. Вот так в жизни бывает!
ПЕРИПЕТИИ.
Отец Араика Варжапетяна был успешным актером в Ницце. Он
играл в местном драматическом театре и наслаждался жизнью,
ведь еще недавно его семья пережила геноцид. Когда началась
волна репатриации, в Советскую Армению при Сталине активно
звали армян из-за границы, он решил поехать на Родину. Конечно,
он рисковал, да и все его отговаривали - мол, « это не та страна,
куда надо ехать!» Как ни была сильна советская пропаганда, все
знали, как живут люди в СССР! Но Родина его манила! Он очень
хотел увидеть Арарат! Путешествие было длительным - из Ниццы
он отправился в Лион с большим количеством вещей, оттуда
пересел на корабль в Марсель, а из Марселя уже через много дней
они приплыли к батумскому порту. На этом большом корабле, как
потом выяснилось, был и маленький Микаэль со своей семьей, в
будущем – друг его сына Араика. Батум Торгому очень понравился!
Однако он мечтал ступить на святую для него армянскую землю! В
Ереване ему было тяжело - очень жарко, моря, к которому он
привык, не было... Без пальм, чаек и побережья он чувствовал себя
как-то не так! Торгом обосновался в Батуми. Благо, работа там
была! Батум - второй город Грузинской ССР - славился своим
прекрасным Драматическим театром имени Руставели, в труппе
было много армян и Торгом без труда устроился на работу. Там он
познакомился с очень красивой женщиной - талантливой актрисой
Астмик. У них завязался бурный.роман, через какое-то время они
поженились и родился сын Араик. Всё, вроде бы, шло хорошо -
рядом Армения, здесь - почти Ницца, любимая семья и сын… Но
идиллии пришел конец! Внезапно грузинские спецслужбы
заинтересовались семьёй Варжапетян: « А почему это он приехал
из Франции? Кто он и что он?» И тому подобное. Задавалось много
вопросов! Торгома ни за что ни про что ( просто за то, что он когда-
то был французским гражданином ), посадили в тюрьму. Да на
несколько лет! Он попросил жену, дабы семья не пострадала,
переехать в другую республику, к счастью, Армения была рядом!
Астмик с сыном уехали в Ереван. Они развелись, по настоянию
отца. Через 2 года Торгом вышел на свободу, и в скорости
женился. Теперь их пути окончательно разошлись! Но он, конечно,
виделся с сыном, очень любил его и опекал. Однажды, когда
Араику пришла пора жениться, он приехал к отцу с невестой
Риммой. « Девушка мне понравилась! Справляйте свадьбу в
Батуми. Я помогу!» Из Еревана в Батуми потянулась толпа народа
- свадьбы в этих республиках всегда были грандиозные!
Родственники, друзья, друзья друзей и т. п. Размещать такое
количество людей в городе было непросто, папа Араика жил не так
уж богато! Микаэль, как самый близкий друг, поселился в доме у
Торгома. И вот, что там выяснилось – оказывается, Торгом еще во
Франции очень близко дружил с его дядей, Седраком – родным
братом мамы Микаэля. Седрак был активным участником
французского сопротивления, он возглавлял отряд знаменитого
Мисака Манушяна в Гренобле, во время Великой Отечественной
войны. К сожалению, их переписка из-за советских реалий,
прервалась. Торгом со слезами на глазах обнимал юного Микаэля!
Они плакали и целовались!
P.S. Когда- то, когда моя мама уже была замужем за Дорвардом, и
приехала к матери в Батум, неожиданно.к ним зашла в гости
Астмик, мама Араика, она знала их адрес. Бабушка поставила на
стол кофе и только что приготовленные эклеры. Они долго сидели
и о чем-то болтали. Потом Астмик попросила: « Можно я посмотрю
в окно, отсюда хорошо виден 11 дом, когда- то - объяснила она -
еще до замужества за мной ухаживал родной брат вашего
Матевоса Тер-Багдасаряна Иоаким, и я бывала в этом доме».
Она встала, подошла к окну и долго рассматривала обстановку в
комнате на противоположной стороне.
Такие бывают переплетения!
Напомню, Матевос Тер-Багдасарян - родной дедушка моей мамы.
--------------------
Примечание:
Араик Варжапетян - близкий друг Дорварда Акопяна, моего отца, и
Микаэля, о них я писал в предыдущих историях.
ИНТУИЦИЯ.
У Микаэля и его друзей всегда было неплохо с интуицией. Дорвард
сразу после окончания школы поступил в Политех, по настоянию
отца. Он хотел быть художником, но папа был категорически
против. Микаэль же пошёл по стопам своего старшего брата Гия и
сестры Ахавни. Он поступил на физмат. факультет Ереванского
университета. Год проучившись, он понял, что это не его. Он хотел
к Дорварду, на электротехника. И сдав успешно летнюю сессию,
пришел к декану за документами. Декан очень удивился - странный
ребёнок, вроде, всё сдал и тут такое… Он знал его старшего брата
и обратился к нему: « Вот так и так, Микаэль хочет забрать
документы…» Для Гия это было сюрпризом! Микаэль всё
объяснил брату, тот согласился: «Ладно, дерзай!» Декан, будучи
порядочным человеком, предложил Микаэлю: « Ты иди, поступай.
Но если не поступишь, мы придержим документы, и ты спокойно
пойдешь на второй курс». Это было незаконно, все рисковали. Но
ради юного Микаэля стоило постараться. Он пришел на
вступительные экзамены, вытащил билет, материал он знал
хорошо. ( Всё-таки второкурсник! ) Однако экзаменатором была
супруга профессора Бальяна, как потом выяснилось, « редкая
стерва». Она, как умная женщина, что-то заподозрила:
- Вы явно, молодой человек, обладаете знаниями высшей школы.
Тут что-то не так! Признавайтесь! А то я вызову милицию. Микаэль
не на шутку испугался! Внезапно в аудиторию вошел ректор
Политехнического института профессор Мелкумян, он был тоже из
Вана, и хорошо помнил свое детство. Экзаменатор всё рассказала
ректору, тот отвел в сторону юного Микаэля.
- Ну, признавайся! Скажи честно, ты за кого-то пришел сдавать?
- Нет, - вначале протестовал Микаэль. – Что вы?!
Но потом признался:
- Я студент второго курса университета, просто, передумал, хочу
быть электротехником…
И тому подобное. Ректор внимательно слушал юношу:
- А как ваша фамилия?
- Дер-Мкртчян.
- Дер-Мкртчян?! Вы откуда?
- Из Вана. ( В Ване эта семья была известной ).
- Да, я слышал про вашу семью. А кто твой отец?
- Доктор Айк Дер-Мкртчян.
Он не был с ними лично знаком по Вану, но про семью много
слышал.
- Мы берем этого мальчика! Он прекрасно подготовлен!
Госпожа Бальян очень удивилась:
- Профессор, вы уверены?
- Да, абсолютно точно. Тут всё чисто!
Так Микаэля взяли в Политех. Через год в этом институте,
единственном в Армении, открыли военную кафедру. Теперь
выпускники, в отличие от других ВУЗов, не должны были служить 3
года в армии ( после окончания). Старые сокурсники Микаэля,
однажды встретив его на улице, сказали: « Тебе не стыдно?! Ты
что нам не сказал? Мы бы тоже так сделали!»
«Да я не знал, мне просто захотелось туда…» - Оправдывался
Микаэль.
- Мы тебе не верим. Наверняка ты всё знал! Как ты мог нам не
сказать?! Теперь нам 3 года служить в армии!
Ребята недовольно повторяли эти слова…
Они пошли своей дорогой, а Микаэль – своей!
НА ГОРЕ АХУН.
Как-то Микаэль, получив хорошие отпускные, решил маме, жене и
сыну сделать подарок. Они поехали на курорт, в легендарный
Сочи! Город им очень понравился - весёлые люди, рестораны,
эстрадные концерты, пальмы, море и прочие радости прибрежной
жизни! В один из дней они направились к горе Ахун. Было жарко.
Тропинка, ведущая в гору, была длинной и извилистой. Мама в
силу возраста осталась сидеть внизу, она с радостью смотрела как
ее счастливые дети поднимаются в гору… На вершине горы была
небольшая площадка, с неё открывался прекрасный вид на
окрестности. Там уже были люди - семейная пара. Больше там
особо места не было. Когда они поднялись, Микаэль внезапно
услышал столь дорогую ему французскую речь. Уже немолодой
супруг говорил жене: « Куда они поднимаются, здесь и так места
нет, лучше бы спускались и шли назад!» Микаэль всё понял и
очень рассердился. Он ответил на чистом французском:
«Простите, мы имеем такие же права, как и вы! Мы тоже туристы!»
Французы обомлели - в Советском Союзе, на окраине Сочи, на
вершине горы Ахун они услышали безупречную французскую речь!
Они удивлённо посмотрели на Микаэля. Он же, улыбнувшись,
ответил: « Я армянин, но родился во Франции, поэтому прекрасно
знаю французский!» Жену этого господина как будто пронзило
током: « А где вы родились? В каком городе?»
- В Сен-Сорлене, это сельская местность недалеко от Валанса…
Он не успел договорить.
- Я тоже там родилась! Кто ваш отец?
- Доктор Айк Дер-Мкртчян!
Женщина взволнованно что-то залепетала, а потом бросилась
обниматься: « Он был личным врачом нашей семьи! Как жаль, что
он уехал в Армению!» Она знала, что с ним случилось потом. Они
оба заплакали. - Он совершил большую ошибку!
- А вы знаете мою маму, Гехануш? Она здесь, внизу!
- Конечно, конечно! Я очень любила вашу семью!
Она опять обняла Микаэля!
Когда они спустились вниз француженка, буквально набросилась
но пожилую женщину. Та сразу ее узнала - они расспрашивали
друг друга об общих знакомых, целовались и плакали! Водитель,
который привёз этих «странных» людей уже активно сигналил –
мол, « надо ехать, а они стоят и с кем-то так долго
разговаривают!» Микаэль отмахивался: « Подожди, подожди, нам
сейчас не до тебя!» Наконец они попрощались, сели в машину и
уехали. Через какое-то время Микаэль заметил, что за ними
следят! Их преследовал неведомый им автомобиль. Они не
понимали, кто это. А потом догадались - спецслужбы вели бедных
французов, всё-таки иностранцы в Советском Союзе! А потом,
когда увидели, что те обнимаются с добропорядочным советскими
гражданами стали следить и за ними! Машина уверенно гналась за
армянский семьей! Микаэль всё понял, и быстро сориентировался -
он объяснил водителю ситуацию и подсказал, как оторваться от
назойливых чекистов. Они ехали по прямой дороге, потом
несколько раз свернули, потом опять по прямой - за ними
неотступно следовала машина. Однако потом они резко повернули
и скрылись из виду! Счастливые и свободные, они уехали далеко,
далеко… В начале - вдоль морского побережья, затем - через
какой-то парк и в итоге добрались до гостиницы.
Всё-таки чекистам не удалось испортить этот удивительный и
незабываемый день!
P.S. Когда-то я уже писал про семью Дер-Мкртчян, в рассказе
«Мой крёстный Микаэль».
ИСТОКИ.
Микаэль поехал в Турцию на 4 дня со своим другом Ашотом.
Добирались они до Карса ( из Еревана ) долго, около 12 часов, так
как ехали через Грузию. ( Граница между Турцией и Арменией
закрыта ). Из Карсa направились в достаточно большой и
густонаселенный город Игдыр - оттуда во время геноцида бежали
предки Ашота. А через два дня приехали в Ван – город, о котором
столько Микаэль слышал в детстве от отца Айка Дер-Мкртчяна. В
Ване его поразило удивительно красивое озеро – лазурное, чистое,
с каким-то особым небесным отливом. Он помочил ноги в воде -
она там всегда холодная и, кстати, солёная. Когда-то, как говорят
археологи, озеро Ван было частью большого моря. После
омовения они с другом сели на катер и направились к
легендарному месту - острову Ахтамар. Дивный храм Ахтамар
виден еще издали! Вокруг храма бродили многочисленные туристы
- не только армяне, но и немцы, французы, американцы. ( Благо,
погода была жаркая, всё-таки сентябрь месяц ). Он вошел в
церковь, там – никого. Микаэль опустился на колени,
перекрестился и начал громко читать « Отче наш » на армянском,
всё-таки его предки были священниками, именно в городе Ване.
Внезапно раздались сильные раскаты грома, полил дождь. Люди
вбежали в храм. Микаэль, несмотря на грохот и несколько
удивлённые взгляды туристов, продолжал читать громко эту
святую для всех христиан молитву. Он закончил - и гром
прекратился, дождь тоже перестал идти. Люди опять вышли из
храма. Через 2 дня они покинули Турцию.
L’AVENTURE PARISIENNE.
Как-то Микаэль, когда был в Париже, пошел на кладбище к могиле
великого Андраника. Его отец был знаком с этим выдающимся
участником армянского сопротивления. Он сел у памятника, и
через несколько минут запел своим чистым теноровым голосом
песню на армянском, которую еще пел его отец. Издали его увидел
какой-то человек, и подошёл:
- Вы армянин?
- Да, конечно.
- Я тоже, я работаю на этом кладбище, ухаживаю за могилами.
Хотите, вас проведу, здесь много похоронено известных людей.
И он показал - рядом с Андраником находится могила Эдит Пиаф,
недалеко – Согомона Тейлиряна. Они прогулялись по кладбищу.
Через некоторое время Микаэль вернулся к Андранику. Он сидел у
памятника, думал о чём-то своём. Помолился, вспомнил отца и
пошел домой.
P.S. Интересно, что генерала Андраника поначалу хотели
похоронить в Армении, но Советское правительство испугалось -
он был символом армянского сопротивления во время первой
мировой войны. А история этой войны, славная и для русского
оружия, в Советском Союзе была под запретом. Так его
похоронили во Франции.
--------------------------
Примечание.
L’AVENTURE PARISIENNE в переводе с французского –
«Парижское приключение».
ДРУЖБА.
ЭТЮД ПЕРВЫЙ.
ПОХОД ЗА АБРИКОСАМИ.
Как-то они с друзьями решили полакомиться абрикосами, они
обильно росли на холме Цицернакаберд, на месте нынешнего
монумента геноциду армян. Папа первый залез на дерево, ребята
радостно и громко что-то обсуждали. Внезапно прибежал сторож,
он схватил юного Дорварда и, поместив в свою будку, наглухо ее
закрыл. Дорвард тогда очень перенервничал! Ребята не знали, что
делать. Но решили - надо слезно просить, другого не оставалось!
Сторож сжалился. Через час маленького Дорварда отпустили на
свободу. Ребята быстро побежали домой, так и не отведав
вожделенных абрикосов! Как они тогда были малы и беспечны!
ЭТЮД ВТОРОЙ.
В ЛЕНИНГРАДЕ.
Папа и Микаэль в юности были очень чистыми и наивными
людьми. Однажды зимой Микаэль приехал к нему в Ленинград
посмотреть на таинственное место работы отца. Тогда он работал
в НИИЭФА . Это учреждение, действительно, было секретным,
(как и многое в Советском Союзе! ) Все сотрудники были под
особым надзором КГБ. Микаэль подошел к зданию: « Здесь ты
работаешь?»
« Да», - негромко ответил Дорвард. « Вот в этом учреждении?!» -
начал кричать Микаэль. « Тихо, тихо… Что ты делаешь?!» И
Дорвард побежал прочь!
В этот же приезд они как-то договорились встретиться у метро
Восстания. Микаэль приехал вовремя, Дорвард тоже никогда не
опаздывал. Один стоял у входа, другой - у выхода, и так – около
часа. Была зима, -15 градусов. Тогда не было мобильных
телефонов, Микаэль был вне себя от ярости - он мерз в
незнакомом ему месте, а друга все не было. Дорвард тоже
специально приехал с работы, он долго добирался, и ушел ни с
чем. В результате Микаэль, не дождавшись друга, через час
поехал в свою гостиницу « Спутник», злой и обиженный. Дорвард
решил, что что-то случилось и стал ему звонить, благо в номере
был телефон. Когда Микаэль снял трубку и услышал голос друга,
он начал кричать: « Ты не человек! Я в незнакомом городе,
приехал откуда куда, стою на морозе! А тебя нет! У тебя совесть
есть?! Завтра я уезжаю в Ереван!» Дорвард оправдывался: « Нет,
пожалуйста, не уезжай! Я там был!!! Стоял около часа, на
выходе!..»
- На выходе?! А я стоял у входа!
- Нет, мы же договорились на выходе!...
После объяснения, они опять встретились, уже в другом месте и
намеренно поехали к метро Восстания. « Вот здесь стоял я, –
говорит Дорвард.
- А здесь я…
- Жаль, мы не догадались прогуляться!
ЭТЮД ТРЕТИЙ.
БЕДНЫЕ ФРАНЦУЗЫ.
Микаэль летом в Москве подрабатывал на стройке. Он был
студентом Ереванского политеха, и приехал в гости к брату,
деньги, конечно, были нужны. На стройке он очень загорел, был
похож на мулата. Однажды они с Дорвардом и Араиком – те тоже
прибыли в Москву на каникулы, шли по Красной площади, рядом
стояла группа из 20 французов. Они любовались красотами
Кремля. Увидев молодых людей, они начали активно обсуждать: «
Надо же, в Советском Союзе тоже есть черные!» Микаэль
услышал, обернулся и гневно сказал: « Мы не черные, мы –
армяне, просто сильно загорели!» Он говорил на чистом
французском. Они обомлели: « О, армяне!..» Им явно был знаком
этот народ. ( Во Франции большая армянская община ). Потом
французы, осторожно поглядывая на Микаэля и его друзей,
неспешно пошли к своему автобусу. Они ни разу не обернулись,
видимо, чего-то опасаясь.
ЭТЮД ЧЕТВЕРТЫЙ.
РАЗБОРКИ.
Однажды во время учебы в Политехе у Микаэля возник конфликт с
какими-то ребятами – сокурсниками. Он пригрозил им: « Мои
друзья, Аркадий и Дорвард профессионально занимаются спортом,
первый – боксом, второй – греко-римской борьбой! Если будете
продолжать, мы вам устроим!»
- Братишка, мы ничего не боимся, хочешь договоримся хоть
сегодня!
Но «сегодня» не получилось! Через несколько дней они условились
встретиться в самом центре Еревана у кинотеатра «Наири». Все
пришли вовремя, и началась серьезная потасовка. Ребята дрались
со всей своей юношеской страстью! Микаэль бегал между ними,
контролируя, чтобы никто не получил серьезных травм. Поднялся
шум, прибежала милиция. Ребят разняли и повели в СИЗО.
Ситуация усложнилась ещё тем, что в кармане моего отца нашли
нож, хотя, конечно, он не собирался его использовать, просто,
всегда носил с собой. Ребятам грозили серьезные неприятности.
Вызвали отца Дорварда – Гургена Акопяна. Он был очень
уважаемым человеком, известным в Армении геологом, членом
партии. Через час пришел этот высокий представительный человек
в военной форме и спрашивает: « Что случилось? Что они опять
натворили? »
- Господин Акопян, вот так-то и так-то, мы нашли у вашего сына в
кармане нож.
- Послушайте, это наша семейная традиция! У меня тоже в
кармане есть нож, вот.
Он достал его из кармана.
- Пожалуйста, освободите их, ребята глупые, молодые, подрались.
Это ведь не повод для серьёзного разбирательства!
- Из уважения к вам, господин Акопян, хорошо, мы их отпустим .
Но, пожалуйста, поговорите с ними серьезно!
- Не беспокойтесь, я им такое устрою, мало не покажется!
Естественно, разговор потом состоялся, и не только, папе очень
досталось! Он до сих пор вспоминает!
Но, ничего не поделаешь, в конце концов он вступился за друга!
Однако история на этом не закончилась. Через несколько дней к
гулявшему по одной из улиц Еревана Микаэлю подошли ребята,
друзья тех, с которыми недавно была потасовка.
- Привет, ты Микаэль?
- Да.
- Ты обидел наших товарищей, за это придётся ответить!
Они уже собирались наброситься на Микаэля, как кто-то
неожиданно заговорил про улицу Абовяна, там жил один из
участников потасовки. Микаэль быстро смекнул - на улице Абовяна
живет его двоюродный брат Арут, он там пользуется большим
уважением, практически, местный «авторитет».
- Если вы со мной что-нибудь сделаете, я скажу брату Аруту, он
живет как раз на улице Абовяна.
- Аруту?! - Старший из ребят
удивлённо спросил - А ты ему кто?
- Это мой двоюродный брат, он сын моей тети Ашхен. – Так,
ребята, пошли отсюда! Арут наш друг, мы не можем так поступить
с его братом.
Микаэль был спасён! Главным в этой компании был сын директора
обувного магазина, как раз на улице Абовяна. На следующий день
Арут пришёл в этот магазин за новой обувью. Арташ, так звали
сына директора, был тоже там.
- Послушай, Арут, у тебя есть брат Микаэль? Вчера произошла
неприятная история…
- Да, да, я в курсе! - Микаэль уже всё успел ему рассказать. –
Хорошо, что вы его не тронули, а то бы я вам устроил!..
- Нет, нет, ну что ты?! Мы тебя очень любим и уважаем!
Арут взял понравившиеся ему ботинки и ушел по своим делам.
ЭТЮД ПЯТЫЙ.
АРЗНИ.
Однажды Дорвард предложил друзьям. ( Им всем тогда было
около 10 ).
- А давайте сегодня пойдем в Арзни, пешком! ( Денег у них всё
равно не было, а курорт этот находится достаточно далеко, в 23
км. от Еревана ).
- В Арзни?! Ты что?! Это ведь далеко!
- Ничего. Что мы, не справимся?!
Делать было нечего, раз предложил - надо идти! Они долго шли по
жаре, денег на еду не было, они очень устали, но отступать уже
было поздно! С трудом, через 6 часов они добрались до известного
курорта. Там был водоем и какая-то пластмассовая труба, через
которую люди прыгали в воду. ( Почти как в современных
аквапарках! ) Неунимавшийся Дорвард предложил : « Пойдемте
туда, не бойтесь!» Но Микаэль, всё-таки его предки пережили
геноцид, опасность чувствовал на расстоянии: « Я точно не пойду!
Извините, я плаваю пока не очень хорошо!» Он побоялся, и
правильно! Первым пошёл Араик, у него всё получилось, он
оказался в воде. Следом Дорвард залез в трубу. Но как-то
неудачно! Вместо того, чтобы «плюхнуться» в воду, он упал в
глубокую яму, к счастью, из песка, которая была рядом с
водоемом. Ему повезло, он не пострадал. Но выбрался оттуда с
трудом. Вскорости они решили вернуться, в Арзни им больше
нечего было делать!
Но как идти?!.. Обратно, пешком - они очень устали! Да и был
жаркий день. Внезапно, недалеко от курорта они увидели грузовик,
он как-то неуверенно ехал по дороге. Они решили его остановить,
подошли к водителю, он - явно не трезвый и очень весёлый
-согласился их подбросить до Еревана. Путешествие было
опасным! Машина петляла по дороге, в любой момент они могли
свалиться на обочину. Дети, в отличие от водителя это понимали
хорошо. Когда они доехали до Еревана, попросились сойти.
Опасность миновала! Потом они пешком добрались до центра
города, и разбрелись весёлые и уставшие по домам. Благо,
путешествие их закончилась благополучно!
ДОБЛЕСТНАЯ МИЛИЦИЯ.
Как-то мы с другом договорились встретиться, мы иногда вместе
играли в футбол, недалеко от него был неплохой стадион. Я взял
свой футбольный мяч и вышел. Мы тогда были второкурсниками.
Недалеко от метро Восстания меня задержал подвыпивший
милиционер: « Ты куда? Твои документы?» И так далее. Я с собой
паспорт не носил, из удостоверений у меня был только
студенческий.
- Этого недостаточно! Мне нужен паспорт!
Я испуганно что-то начал объяснять, но это было лишним. Меня
затолкали в багажник милицейской машины, было около 19:00
часов. Туда же потом попали несколько проституток, уже не
молодого возраста и тоже, как и милиционер, сильно
подвыпивших, и молодой, очень приличный мужчина с букетом
цветов. Он пришел на свидание, но не захватил с собой паспорта.
В багажнике было тесно, правда, нашим попутчицам, видимо, не
впервой! В отделении - меня, с футбольным мячом, мужчину с
цветами, и проституток поместили за решетку. Это уже было
слишком! Мы начали протестовать! К решётке подошел уже не
молодой милиционер, он был трезвый и очень приличного вида. «
Не переживай, - сказал он мне, - мы сейчас проверим и отпустим.
Лучше попасть в руки к нам, чем к другим товарищам!» ( Потом я
понял, что он говорил о нацистах ). Действительно, через полчаса
меня отпустили, а следом молодого влюблённого. Мы пошли до
метро вместе. Он, вероятно, сильно опоздав, побрел, помятый и
испуганный, на свидание. А я поплелся к другу, надо ж было
объяснить, почему я так опоздал!
НОЧНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ.
Однажды ночью, папа уже тогда жил в Ленинграде, к нему
постучали в дверь. Он открыл - это была милиция!
- Одевайтесь! Вы занимаетесь иконописью!
Они смотрели на картину Врубеля « Ангел с кадилом », папа
сделал ее не точную копию на дереве, просто, для себя.
- Это не икона, это копия картины великого русского художника
Врубеля.
- Одевайтесь! Проедем в отделение!
Папа послушно оделся. Что было делать?! Этим грамотеям всё
равно ничего не объяснишь! Было 3:00 часа ночи. Через 10 минут
они вышли из дома. ( Это было на Сенной площади, папа там
снимал комнату ). В отделении их встретил солидный человек,
полковник милиции Георгий Николаевич Степанов. Он
поинтересовался: « Что случилось?» Ему доложили, что поймали
такого-то, такого-то и т. п. Доблестные милиционеры удалились.
Папа остался в кабинете наедине с этим умным человеком. Он
внимательно посмотрел на отца, стал расспрашивать. К счастью,
он был знаком с творчеством Врубеля. Через несколько минут всё
выяснилось. Полковник сказал: « Извините, они ещё юные
товарищи! Мы вас отвезем обратно». Он их позвал: « Вы кого
привезли?! Это научный работник, физик, в свободное время
иногда рисует!» Милиционеры хлопали глазами! Дальше пошла
ненормативная лексика. Папу повезли домой. Хорошо, что всё так
закончилось! К утру он уже был в своей квартире, через час надо
было вставать. Он, довольный и уставший, пошел на работу.
НОЧЛЕГ.
Однажды папа приехал в командировку в город Рыбинск. Был
вечер, мест в гостиницах не было. Внезапно его посетила
интересная идея - он говорит таксисту: « Вези меня в СИЗО». Тот
послушно повёз. Через минут 15 папа уже сидел у начальника
этого заведения. « Мол, так и так, приехал из Ленинграда, мест
нет, не могли бы вы предоставить мне комнату». Поначалу он
очень удивился, но потом за небольшую плату поместил молодого
учёного в « двухместный номер ». У папы ещё был сосед –
алкоголик! Он тяжело раскинулся на кровати и сильно храпел.
Папа примостился рядом, места было немного. Он не мог заснуть.
Храп был очень сильный! Внезапно посреди ночи, видимо, увидев
какой-то приятный сон, его сосед полез обниматься и целовать
отца. Тут папа не выдержал! Он быстро вскочил с кровати, оделся
и сбежал из СИЗО.
Всё-таки это не самое приятное место для ночлега во всех, как
выясняется, отношениях!
РАЗГОВОР.
Как-то папа сидел со своим близким другом Арутом в одном
ленинградском кафе. Арут приехал на стажировку в театр БДТ, к
Товстоногову. Он был племянником великого армянского актера
Ваграма Папазяна, занимался театральной режиссурой, и общение
с гремевшим тогда на всю страну Товстоноговым ему бы точно не
помешало! Они сидели вдвоём за небольшим столиком и что-то
бурно обсуждали. Тем для разговора было много, у папы в роду
ведь тоже были актеры. Внезапно к ним подошел молодой человек
с соседнего столика: « Простите, у вас всё в порядке? Вы
ругаетесь?» Он боялся, что сейчас начнется драка, так как
молодые и горячие армяне что-то очень громко обсуждали и
размахивали руками. Молодые люди сразу поняли в чём дело. Они
забыли, что не в Ереване
- Нет, что вы, мы не ссоримся! Мы - армяне - просто так
разговариваем! И молодой человек успокоился, и сел на свое
место. Дорвард и Арут улыбнулись, еще какое-то время посидели
за столом, и вышли на улицу.
ТЁТЯ СОНЕЧКА.
Тетя Соня была удивительным человеком, очень сильным, духовно
богатым, любящим и отзывчивым. Ее энергии хватило бы на
несколько электростанций. И она много хорошего успела сделать
за свою долгую жизнь. Как-то Сонечка пришла к нам в гости, мы
жили недалеко от моря.
- Собирайтесь, пойдём!
Было около 18 часов. Жара уже спала, небо было чистое. Мы
послушно собрались и пошли втроём – я, мама и Сонечка к
батумскому пляжу. Внезапно, по дороге, чистое лазурное небо
заволокло темно- серыми большими тучами. Явно, скоро должен
был пойти дождь. А Батум, как известно, ими славился!
- Тётя Сонечка, давайте вернемся. - Я переживал, всё-таки ей уже
было за 70.
- Зачем?.. Посижу на берегу под дождем. И вода точно будет
теплее. Так что не беспокойся!
( Мы уже подходили к берегу, раздавались сильные раскаты
грома, назад идти было уже бесполезно! )
- Вы не заболеете? - Всё беспокоился я.
- Послушай, золото моё, я войну пережила, мои родители -
геноцид и большевистские репрессии. Это всё ерунда! Поверь,
любая погода - к радости! Главное, чтоб на сердце было чисто и
над головой мирно!
Мы продолжали идти вперед. Дождь пока деликатно орошал
землю. Вода в море, действительно, была очень теплая. Мы
залезли в воду. Через минут 10 Батум показал себя во всей красе!
Мы промокли до нитки! Капли неистового батумского дождя били
Сонечку по лицу и рукам, но она радостно и невозмутимо сидела
на берегу и смотрела на нас.
-------------------------
Примечание.
Тетя Соня ( Србуи ) – двоюродная сестра моей бабушки Марты, и
племянница Погоса Багдасаряна.
( Смотри выше ).
БАТУМСКАЯ ЖИЗНЬ.
С тетей Соней невозможно было выйти на улицу. Она работала
учителем труда в одной из батумских школ. Казалось, откуда такая
популярность?! Но ее знал весь город. Когда мы выходили в
магазин, на 5 минут, возвращались минимум через час. Потом
Шурочка, ее любимая внучка, как-то сказала:
- Не, моя дорогая, с тобой я никуда больше не пойду!
Соню все останавливали, спрашивали, как она? Она в свою
очередь не могла не поинтересоваться: « Как мой Гугулик? » –
Например, чей-то внук. Как его сестра, тетя, троюродный брат и
прочие… Память у нее была отменная. Такое количество имен не
просто запомнить! Соню в городе все очень любили, и дома у них
был – « проходной двор »! Но у этой популярности была обратная
сторона, по крайней мере, так бы подумали многие. В небольшом
восточном городке ( я имею в виду Батум ) не принято было не
ходить на похороны, даже если ты несколько раз просто
здоровался с человеком на улице. В результате бедная Соня
постоянно была занята. В субботу, каждый раз, она одевала
траурное платье и шла на похороны. Все близкие возмущались:
- Опять Соня на похоронах.
А что было делать?! Люди обидятся!
В результате именно там, а похороны для Грузии - особая
история, она перезнакомилась со многими людьми - от
криминальных авторитетов до батумской, тбилисской и московской
элиты. Сидела даже как-то рядом с Кобзоном, он специально
приехал из Москвы проводить друга.
Тосты и речи она произносила профессионально. Со всем своим
талантом, энергией и мудростью!
Она, конечно, была удивительным человеком!
ТРУДНОСТИ ПЕРЕВОДА.
Однажды мой друг, священнослужитель поехал на стажировку в
Италию. К нему там относились хорошо, с уважением. ( Связи
между Италией и Арменией давние, еще со времен Римской
империи ).
Известно, что у итальянцев прекрасное чувство юмора!
Как-то Аршак, так его звали, спросил у одного своего знакомого
итальянца: « Как по-итальянски будет любимый, дорогой?» ( В
Армении любят при общении употреблять подобные эпитеты ). Он
ему ответил, « на голубом глазу »:
- Stronzo!
- Stronzo?! Спасибо, я запомню.
Аршак, абсолютно уверенный в честности итальянского товарища,
теперь с радостью и удовольствием всех так называл, включая
епископов, архиепископов и прочих важных персон! Те при встрече
с Аршаком по-доброму улыбались, особенно после того, как он
произносил это заветное слово. Как-то, через месяц, он уже
неплохо говорил, Аршак пошел в магазин. Покупая какие-то
сладости, он сказал милой продавщице: « Спасибо, Stronza! » Та
покраснела и засмеялась: « А вы знаете, что это слово означает?»
Аршак сказал: « Конечно – любимая! » Она засмеялась еще
больше: « Никому так не говорите. Это слово означает - говнюк! »
Аршак был в ужасе - он целый месяц называл этих благородных
особ, священников, епископов и прочих « говнюками »! После
этого он неделю не выходил из своей кельи, сославшись на
болезнь. Потом он узнал, что его, среди итальянского духовенства,
называли, как человека, который всех величает « говнюками »!
Как-то, он мне также это рассказывал, они, опять-таки в Италии,
пошли с руководителем к речке, которая текла недалеко от их
дома. Руководитель, поскольку они только приехали, их опекал и
показывал местные достопримечательности. Аршак с другим
армянским приятелем зашли в воду. Она была прозрачная, там
плавали рыбки. Они стояли и смотрели на них. Руководитель им
крикнул:
- Вам нравится?
- Да, здесь рыбки.
« Рыба » и глагол « пи;сать » в итальянском весьма похожи. Они
неправильно произнесли. Руководитель, стоявший достаточно
далеко, на холме, решил, что они, как говорится, смотрят не на
рыбок, а делают кое-что другое!
- Нам выходить? - Спрашивают они.
Руководитель же отвечает:
- Pisciate! Pisciate!
Те решили, что он говорит про рыб и, не поняв, что он от них
хочет и причём тут рыбы, остались опять в воде. Прошло еще
минут 20. Руководитель подумал, что у них какие-то проблемы с
мочевым пузырем, стал беспокоиться.
- Как вы чувствуете? Pisciato?
Те смотрят на него в недоумении:
- Pisciare, рisciare…
Они уже не знали, что им делать! Причем тут рыбы?! В конце
концов, ничего в них такого особенного не было! Рыба, как
говорится, и в Африке рыба!
Через 10 минут ребята начали замерзать, и вышли из воды. «
Здоровье - решили они - важнее каких-то рыб! »
Потом они, конечно, разобрались со своим руководителем!
-----------------------------------
Примечания: 1. Pisciate! Pisciate! – в переводе с итальянского – «
Пи;сайте! Пи;сайте! »
2. Pisciato? – « Попи;сали? »
ОЛЯ МЕГРЯН.
Ее брат Шаген Мегрян был активным участником карабахской
войны, настоящим героем, которого потом убили, он очень был
популярен в народе!
Когда мы небольшой группой поехали в паломничество по святым
местам Карабаха, я остановился в ее квартире. Она мне сама
предложила, и я ей очень за это благодарен! Дело в том, что
самолет из Петербурга в Ереван прилетел в час ночи, а на
следующее утро нам уже надо было быть на площади Республики,
у экскурсионного автобуса.
Я прибыл к ней около 2 часов, она меня приняла с хлебом, с
солью! И сразу показала местные достопримечательности этой
памятной для Армении квартиры - здесь как раз долгое время жил
ее брат Шаген Мегрян. Формально он не был ей братом, он
приходился ей, кажется, дядей. Но они были очень близки,
поскольку росли вместе в одном доме и были почти ровесниками!
Говорят, он был очень светлым человеком, с большим и добрым
сердцем, поэтому и мученически погиб. В гостиной, рядом с
портретом ее любимого брата стояло их родовое древо, огромное
и ветвистое, с именами всех представителей этого благородного
гюлистанского рода! Усилиями Ленина и Троцкого эта древняя
христианская земля, Гюлистан, ее Малая Родина оказалась в
составе Азербайджанской ССР. Но что делать! Такова жизнь!
« В детстве - она вспоминала - мы гуляли по просторам Гюлистана,
там очень плодородная почва, много цветов… Поля, усыпанные
розами ( Гюлистан, в переводе с турецкого – « Страна роз » ), лес и
чистые родники! Посреди Гюлистана проходит длинная широкая
река Тартар, мой папа видел ее в детстве, его предки тоже жили
недалеко от этих мест. Сейчас это Азербайджан! Оля мне много
рассказывала про свою семью, а потом, уже после Карабаха
повезла к родителям, они жили в огромном доме недалеко от
Еревана. Ее родители - удивительные люди, очень теплые,
сердечные, гостеприимные. Дом, к сожалению, был не достроен.
Широкий бассейн во дворе - без воды. Некогда благополучная
семья сейчас жила не очень богато. 90-е сделали свое дело! Оля
возглавляла в Петербурге женскую благотворительную
организацию « Святая Рипсиме ». Они помогали бедным и
больным детям. Она много времени проводила в больницах у
изголовья больных детей. Параллельно Оля работала завучем в
школе. Ее очень ценила директор и безмерно любили дети! Такого
человека нельзя было не любить! Добрая, отзывчивая,
трудолюбивая, - она всегда готова была придти на помощь! В
Карабахе в экскурсионном автобусе мы с Олей сидели недалеко
друг от друга, она мне всё говорила: « Вот бы попасть в мой
родной Гюлистан, посетить ту часовню, в которую меня в детстве
водила бабушка ». ( Это место как раз находится на границе с
Азербайджаном, и поскольку постоянно обстреливается - там
находится военная часть, простых людей туда не пускают ). В итоге
ей это удалось, помог Максим Атаянц - организатор поездки. Я
ждал ее весь день - мне не терпелось увидеть фотографии. Было
уже около 00 часов, а Оли все не было. Внезапно, к гостинице
подъехал автомобиль, Оля вышла из машины. Она светилась от
счастья!
- Я побывала везде, где хотела! Какие там хорошие ребята, их
очень жалко…
Мы бросились к компьютеру, было сделано около 200 снимков.
Потом поднялись в номер. Оля села на диван, она не выглядела
уставшей. В руках она держала огромный букет полевых цветов из
родного Гюлистана. ( Точнее, из близлежащих территорий,
Гюлистан находится в Азербайджане ).
- Хочешь, возьми! - Она отделила мне половину.
- Нет, ну, что ты! Это ведь так для тебя важно!
- Там такие места… Я побывала в этой часовне. ( Местные
называли ее (Х)напат, что в дословном переводе означает «
Старая стена » ). Положила туда несколько записок « О здравии »
с вашими именами. ( Думаю, они до сих пор там лежат ). Ребята
там очень худые и места постоянно обстреливают!
- А чем их кормят? Там повар есть? - спросил я по- наивности.
- Какой повар, они готовят сами, по очереди, в основном картошку.
Может мне после Петербурга вернуться туда, я бы им готовила. Их
очень жалко!
- Не вздумай, в Петербурге у тебя много дел. Сама знаешь! Да и
потом тебе никто не разрешит. Всё-таки это военная зона. При
тебе стреляли?
- Да, но я не боюсь. Меня ребята провели к самой границе.
Она, действительно, была очень смелым человеком!
- Я так прикипела к этим военным, и они меня приняли очень
радушно! Я как будто вернулась в детство…
Было уже за полночь. Мы немного перекусили. Она привезла
оттуда какие-то вкусные вещи, ( уже не помню что ).
- Это всё натуральное, ешь! - Говорила она.
На утро мы направились в Степанакерт всей компанией. Там
находится резиденция архиепископа Паргева - удивительного
человека, очень доброго, искреннего и сердечного. Нас собрали в
большом зале. Он что-то нам рассказывал, потом Оля вручила ему
небольшой подарок – розу, сделанную из дерева. Она вспомнила
своего брата Шагена - героя карабахской войны. Оказалось,
архиепископ Паргев дружил с ним. Когда он узнал, что мой
дедушка родом из деревни Чардахлу, он горячо обнял меня:
- Это и моя Родина, я тоже из этой деревни.
День был не очень жаркий. Мы много с Олей гуляли по улицам
Степанакерта, смотрели на людей. Было интересно… Атмосфера (
в отличие от Еревана ) там была очень радостная!
В Ереване, ночью, когда мы стояли на остановке, она мне
однажды сказала: « Как иногда хочется сделать кому-нибудь
подарок, а денег нет. Если бы у меня были деньги, я бы многим
помогала ». Она, действительно, была удивительным человеком, и
думала, прежде всего, о других. Это редко бывает!
Через несколько месяцев, 10 октября ее сбила машина. Убийцу не
наказали, он откупился, как это обычно бывает в России.
Светлая ей память! Я верю, что где-то там, в Божьих приделах
она молится за всех нас!
Книга невыдуманные истории
© Copyright: Арутюн Акопян, 2018
Свидетельство о публикации №218071301686
Свидетельство о публикации №218071301686
Рецензии