Три красавца. Гл. 8. Вот засада, так засада

Новости все обсудили,
о письме поговорили,
пошумели тут и там -
разошлись все по домам.
День закончился и, впрочем,
плавно приближался к ночи:
где-то слышен лай собачий,
где-то смех звучал девчачий,
где-пьяный разговор
превращался в мат и спор.
Словом, было, как обычно,
боле-менее привычно;
в небе плыли облака,
в море светлая река
между мною и Луною
по-над тёмною водою.
Ночью пляж совсем пустынный,
лунный путь хоть очень длинный,
изгибается в волнах
в ярких в-чёрточку тонах,
как на принтере цветном —
в жёлто-белом-голубом.
А Луна желтком мигает,
мол, она все тайны знает;
успокоится волна —
всё откроет нам она...

Да, пришлось в составе группы
все детали изучать;
так не раз по ходу службы
приходилось ночевать.
Где ты был? - жена как гаркнет.
Да в засаде — где ж ещё!-
А духи? - Так то — напарник.
Сам я этим возмущён!
Он сказал, что так он сделал,
чтобы нас не засекли.-
Ну, тогда другое дело.
Задержали?- Не смогли...-
Вот засада, так засада,
ну, а эта всё ж трудней —
разыскать людей мне надо
тех, что Родине нужней.

В жизни много есть дорог
между вдоль и поперёк,
даже есть диагональ,
ну и, просто, прямо вдаль.
Среди тех, кого мы знаем,
у одних — она прямая,
у других — то вкривь, то вкось,
а у третьих — как пришлось,
ну, вот так уж им приятно;
сразу нам о том понятно:
есть влияние извне.
Жизнь — дорога с первых дней.
Есть дороги — паутины
с пауками, аж противно! 
Есть дороги — червячки.
лучше же, чем паучки.
Но вот лунная дорога
начинает душу трогать -
так и хочется душе
пробежать по ней уже.
А потом уже в пространстве
в червоточину — и странствуй...
Яблок взял я натуральный
с червоточиной реальной,
выгрыз быстро — вот червяк,
путешествует он так,
не в своём пространстве вроде,
наподобие Мавроди;
тот — червяк, но пирамидный,
и на вид — не очень видный,
пирамиды раскрутил,
чтоб никто не посадил.
Всё равно его посадят
или попросту раздавят -
проведут ботинком смачно
по душе его червячной.

Время движется вперёд,
но предъявит всё же счёт
всем за прошлые дела,
что творили те со зла.
Ночь становится бодрее,
утро вечера мудрее;
день да ночь, да сутки прочь,
как же поиску помочь?