Эскорт. 1. 10. В лабиринтах подсознания

Эскорт. 1. 9. Так кто ж ты, наконец?
<< http://www.proza.ru/2018/07/08/694


     Пальцы как бесконечные щупальца осьминогов тянулись к ней из тёмных лабиринтов холодных тоннелей. Они утаскивали её всё дальше вглубь, с каждым новым сном, раз за разом сильнее к ней присасываясь, крепче обхватывая её. Она понимала, что когда-нибудь наступит ночь и ей не удаться больше от них вырваться, что пальцы утащат её сознание, её душу за пределы осмысливаемой реальности, за черту Запустотья.

     Она хваталась руками за холодную землю всё новых поворотов, срывая ногти. Она уже не помнила дороги назад. И чувствовала, что ей суждено бродить по этим мертвым лабиринтам бесконечно всегда.

     Новый поворот на уровень ниже заставил её встрепенуться и собрать остатки воли: рука ухватилась за железную ручку, похожую по ощущениям на дверную. Во тьме что-то затрещало, скрипнуло и болезненный для глаз свет заструился из щели.

     Проморгавшись от рези, Настя увидела, что лежит в кровати. Свет единственной засиженной мухами лампочки заливал комнату. Рядом с ней сидел мужчина в растянутой грязной майке. От него пахло водкой и табачным перегаром.

     - Держи. Это тебе, - он протянул ей маленькую шоколадку с девочкой на картинке.
     - Спасибо, - сладости она видела редко, только когда какой-нибудь мамин гость что-нибудь не принесёт с собой. - А где мама?
     - Спит. Она устала.
     - Я хочу к маме.
     - Я же тебе сказал. Почему ты не ешь?
     - Я берегу её. Чтобы поделиться с мамой.
     - Я тебе ещё принесу. Ешь, не бойся.

     Она осторожно открыла обёртку, чтобы не испортить картинку и фольгу и откусила. Мужчина пристально смотрел на неё и щербато улыбался, поощряя. Она улыбнулась в ответ и вновь откусила, думая, что он сейчас выйдет и принесёт ещё шоколада. Но он сидел и смотрел на неё.

     Вдруг он наклонился, стал целовать её и залез к ней под одеяло. Жгучая боль вспышкой пронеслась по её телу от низа живота. Словно её облили бензином и подожгли. Она кричала, но не слышала собственного голоса. Только металлический скрип старых пружин и странное шуршание под ней.

     Её ноги что-то обвило и с силой потащило под кровать, в черноту детских страхов. В какой-то миг она перестала чувствовать боль, слышать вонючее дыхание мужчины, проваливаясь в тёмный лабиринт.

     Хотелось кричать, но от страха она не могла выдавить ни звука, лишь тихий стон отчаяния. Иногда, когда она вспоминала короткие обрывки молитв, ей удавалось освободиться от влекущей вниз силы: они, пальцы-щупальца, теряли власть, силу. И тогда она могла бежать назад, чутьём ориентируясь в бесконечности поворотов.

     - Матерь Божия, помоги! - прошептала она, вложив в свой шепот всю веру, всю надежду на избавление от этого кошмара.

     Пальцы неведомого чудовища ослабели в неуверенности, выпуская её и она полетела в какую-то дыру в земляном полу. Но не ударилась, не расшиблась, приземлившись на старый диван.

     - Чего ты до сих пор валяешься, а?! Работы мало по дому?! Иди посуду мой!

     Она открыла глаза и увидела свою мать, ещё молодую, без обвисших мешков под глазами.

     - Мамочка!.. - слезы посыпались градом у Насти.
     - Ну чего такое? - немного смягчившись, мать села к ней. - Заболела, что ли? - она небрежно положила ладонь на её лоб. - Ты Толика не видела?
     - Он... Он... - захлёбывалась она в рыданиях.
     - Говори, чего он! - напряглась мать, начиная подозревать причину внезапного исчезновения её нового знакомого.
     - Он... меня... из... из...
     - Вот козёл! - вскочила мать. - Свежатинки ему захотелось. А ты не реви! Не реви, говорю! Не велика важность! Нечего было перед ним крутить своей жопой! Сама виновата. А теперь он из-за тебя может вообще никогда не придёт сюда! Сучка смазливая! Неделю... Месяц! Месяц под домашним арестом! В школу - и домой, никаких гулянок! И попробуй мне сболтнуть кому-нибудь об этом - урою! Живьём в землю закопаю! Поняла, сучка?! А?! Ты же мне всю жизнь испортила, гадина! Если бы не ты!.. Я бы сейчас не знаю где была! Ты же камень на моей шее! Из-за тебя я никуда не поступила! Из-за тебя мне не дают нормальную работу! Из-за тебя меня замуж никто не берёт! Всё из-за тебя! Слышишь, тварь поскудная?! Из-за тебя! Ты проклятье моё... - мать кричала, мечась по комнате, крушила всё, что попадалось ей под руку, библиотечные книги летели в разные стороны, беспомощно взмахивая страницами.

     От страха Настя зажмурила глаза и зажала уши, чтобы не слышать криков своей взбешённой матери. Но на страх, словно на наживку, возникли из небытия липкие пальцы, змеями обвивая её и утаскивая за собой в беспросветную тьму.

     - Царица Небесная! - смогла лишь подумать она: сил на большее не осталось. - Не оставь меня... - но подумала вяло, без веры во спасение.

     Молитв она не помнила, лишь фрагменты, слышанные ею от бабушки, но и те с каждым разом вспоминались всё труднее.

     Она закрыла глаза, покоряясь чужой воле. Хотелось только, чтобы всё поскорее закончилось.

     Внезапно вспыхнули цветные огни, выхватывая небольшой зал.

     - Привет, - к ней подошёл Володя, красивый мальчик из одиннадцатого. - Потанцуем?

     Она радостно кивнула и шагнула к нему навстречу. Красивая медленная песня, близость безответно любимого, выпитая бутылка дешёвого вина - всё это закружило её, подняло над тяжёлыми буднями. Пришла в себя она, лёжа на деревянном полу, на сцене, за кулисами. Где-то совсем рядом играла музыка.

     - Давай теперь ты... - она услышала Володин голос и почувствовала, как тот слез с неё, уступая кому-то место.

     Она попыталась встать, но не смогла. Казалось, что длилось это бесконечно долго. Песни сменялись одна другой, как и парни.

     - Хватит. Хватит. Хватит... - повторяла она, чувствуя, как тошнота подступает к горлу. - Я больше не могу...

     Злость стала закипать в ней. Злость от того, что её не слышали: ни на небе, ни на земле. Злость на себя, что позволяла делать с собой, что хотели. Злость на то, что ей не пришлось выбирать, где родиться, в какой семье, стране, времени.
Злость придала ей сил и она ударила головой кому-то в лицо. Доски под ней хрустнули, увлекая её за собой вниз.

     Руки вокруг себя нащупали занозистую тесноту. Она поняла, что лежит в деревянном ящике. В мёртвой тишине она услышала странный шорох, словно тысячи тысяч червей грызли доски, пытаясь добраться до неё.

     Она кожей почувствовала, что это скребутся к ней пальцы ада, когтями отрывая щепку за щепкой.

     Она поняла, что это всё, конец, что здесь закончится её жизнь, что её закопали в землю живой и она никогда уже не сможет отсюда выбраться.
     Пальцы словно жидкость вливались из всех щелей, цепляясь липкими щупальцами, высасывая из неё тепло, жизнь, душу.

     Она хотела кричать, но пальцы облепили ей лицо. Они были повсюду, они проникали из ниоткуда. Они словно погребальные пелены обвивали её тело как мумию.


Эскорт. 1. 11. Блэкджек
>> http://www.proza.ru/2018/07/16/767