Волки позорные

                |

Лёха  в этом городке личность всем известная.
Бухнуть никогда не дурак, но, и если что сделать кому, лучшего мастера на найти.
И денег не много берёт. Песни по пьянке поорать так, что людям спать не дать,
тоже может, или музон ночью какой покрутить - бессонница соседям обеспечена.
В общем обычный разгильдяй провинциальный. Живёт себе без злобы,
Хоть и хлопоты мелкие то родне, то соседям, но доставляет.
И тут сарафанное радио растрезвонило с утра:
 -  Вы слыхали? Лёху то  в кутузку отвезли среди бела дня.
 -  Чё наделал -то?
 -  Да, то ли подрался,  то ли памятник осквернил.
 -  Да нет - за педофилию его взяли. Мальчиков ловил.
 -  А мне сказали, что за вандализм ему срок светит. Говорят лет пять сидеть будет.
 -  Там ещё и экстремизм припаяют. Он ещё против Путина что-то орал.
 -  Писец - зверь уральский. Ха, если против Путина, то это терроризмом пахнет.
 -  Лет десять сидеть будет.
 -  Вы сами там были? Чего п*****е зря? - вступилась за него его мать.
И двинулась в сторону центральной улицы, где находился отдел ОВД,
со всеми необходимыми подструктурными подразделениями.
  В руках у неё была не маленькая сумка, а что в ней - Бог весть.
Жара при этом стояла несносная, по меркам Урала слишком уж высока - 35 градусов.
 А в камере прохладненко. Но пить то после вчерашнего хочется, ах, как!
Тётка походила-похлопотала. Благо почти всех тут знает, с детства каждого.
Встретились в камере.
 - Ты чё, придурок со стариками то делаешь?
 - Мама, прости, я те чем хошь клянусь я не виноват! Случайно вышло. Там дети-говнюки пакостили.
 Я их шуганул чутка, пальцем не трогал. А тут фраер какой-то подписался, отец из них чей-то.
 Ну, и пошло-поехало.
 - Ага, а напился ты опять случайно? Алкаш проклятый.
 - Мама, это другое.
 - Напился, сиди дома. Вот тебя сегодня судить будут.
   Ты знаешь, сколько тебе за вандализм светит с экстремизмом вместе?
 - Да не было этого ничего...
 - Было- не было, меня там не было. На вот, квас и салат - больше ничего не готовила.
Со следователем уже виделся?
 - Нет ещё, не выводили, они на выезде, говорят, мигрантов колбасят опять.
Они же, как тараканы, их надо быстро ловить.
А я куда денусь отсюда? Могу и подождать. 
 - Сиди, жди. А вот нам то с дедом сколько ждать потом придётся?
 - Да не посадят меня, я ничего не сделал, ну поорал, ну треснул козлу этому по морде.
Мелочь это всё. Пятнадцать суток дадут, или к общественным присудят. Мама не волнуйся за зря.
 
                ||

  Вчерашний день, как и сегодняшний, был хорош с самого утра - солнышко грело, туч не было.
Лёха сидел в своей комнате один и листал страницы социалок и всякого спама на своей мобиле. Параллельно общался со старыми друзьями.
Кого поздравить, кому привет передать. Кого про работу спросить. В основном работу и искал. Подряжался под что можно, лишь бы налоги не платить, и чтобы приставы судебные не вычислили. Было одно решение суда, которое не было возможности ни оспорить, ни переиграть. У банков своё лобби есть в судах - так думалось Алексею. А он и рад бы долги отдавать, но не половину же дохода, когда на жизнь после таких вычетов остаётся только сдохнуть.
Но наши суды и законы, разве для людей, когда правительство готово об конституцию ноги вытереть, чтобы пенсионный возраст поднять. Да и по другим поводам.
  Ближе к обеду в сети появился старый друг Вован и сбросил "поздравление"
 -  С днём ветеранов Боевых действий!
И открытку прикрепил  с  екатеринбургским "Чёрным тюльпаном".
 - Спасибо, Вован. Светлая память пацанам.  А я уже отметил, и не хило так))) Храни Бог их души.
Нам то с тобой  просто повезло. Я пойду цветы куплю,  к обелиску отнесу.
Пошёл пешком - так должно было быть цивильнее, по Лёхиным понятиям.
Одел светлые брюки в память об афганской песочнице.
В  тельняшку полосатую влез, потому, что рукава у неё длинные и полностью закрывали руки,
которые вчера на дне города обгорели, когда больше часа просидел на солнышке,
смотря концерт, наслаждаясь вокалом приезжих артистов не заметил, как зарумянился.
На голове голубая бейсболка. Сандалии босиком.
- Ну прямо бич одесский - оглядел себя в зеркало.
 В цветочном ларьке взял четыре гвоздики и к обелиску не спеша и аккуратно, всё же не трезв.
Так, чтобы  не запнуться. Идёт такой весь самодовольный, камешки из сандалий вытряхивает,
руками машет, чтобы не упасть. Но чтобы дойти до памятника славы погибшим воинам,
надо пройти мимо дома старого доброго собутыльника.
 - А чего горевать, ну память, ну дата? А дружок скучает.
Взял да и купил в ближнем магазине бутылочку. Да не простую,  а с названием тельняшка.
И этикетка полосатая, как он сам. Посидели недолго, пока всё не кончилось.
И дальше с гвоздиками. А на солнцепёке сильнее размаривает и мозг туманит, но ещё держится
в усреднённой адекватности наш ветеран. И вот он уже на подходе к обелиску.
Люди все как вымерли, ну никого. Редкий прохожий пройдёт мимо памятника погибшим воинам.
Только там ни афганские ни чеченские  имена не выбиты. А что делать, какой есть тем и довольны.
Лёхе то эти условности по барабану. Он уже гвоздики купил и принёс. А положить не куда.
С девятого мая вокруг лежат  венки с надписями. Нелепые деревянные скамейки вдоль поминальных досок.
Всё в пыли. А в центре посреди площадки нагажено. Так сначала ему почудилось.
Огромные белые пятна то ли краски, то ли творога, то ли блевотины какой.
На серых  кирпичах площади эта грязь выделялась очень контрастно.
 - Е********** Да б**********  это ж**********
Глаза поднял.
 - О-ой, прости, Господи!
 За памятником храм стоит, как картинка. Отремонтированный, белый.
 Перекрестился. Гвоздики на обелиск положил и давай думу думать. 
Сначала надо понять, что за грязь такая белая. Потом надо решить, чем и как её убирать.
А вокруг как уже было сказано - ни души.
Превозмогая брезгливость сунул палец в эту творожного вида кашицу и стал нюхать.
Ни какого запаха органики нет, химией красочной тоже на разит. И, О! Хоть и пьян был а догадался!
22 июня местная власть проводила мероприятие - что-то вроде дня скорби и памяти.
Там свечек была куча и стояли они как раз на этом самом месте, только теперь их нет,
А вот содержимое этих алюминиевых таблеток всё тут разлито.
 - Е********** Да б**********  это ж**********
Глаза поднял.
 - О-ой, прости, Господи!
И вдруг из кустов пацанва выскакивает одни за другими.
И те, кто в хвосте бежали,  кидаются в передних этими самыми таблетками свечками.
Свечной парафин, попадая и не попадая во впереди бегущих, разлетается, разбрызгивается
 и падает на кирпичи мемориальной площади, и на Лёху, умножая количество пятен перед обелиском.
Лёха, не думая ни секунды, кидается на неразумных отроков с матерками,
в надежде поймать тех, кто свечки кидал, и заставить вычистить тут всё.
Но не выходит, не выходит... Мужик то пьян, а эти вёрткие.
Быстро выдохся и, в последнем рывке, догоняя одного из них, всё же достал ногой его зад.
Пацан вскрикнул но не остановился. Но и Лёха бежать уже не мог.
Плюнул, выматерился и поплёлся к своим гвоздикам.
 - Ну не оставлять же их в этом сраче. Надо прибраться как-то.
Вспомнил, что в храме могут быть знакомые. Может метлу, или совок дадут...
 Из-за кустов, куда убежали пацаны полетели камни и матерки от последних.
Алексей сделал вид, что бежит к ним, а те уже окончательно дали дёру к мосту
и возвращаться не собирались. Только один из них от боли шёл не естественно, и  потирал свой зад.
Пинок прилетел в самый копчик мальчишке. Кто падал на копчик, тот поймёт.
 Будучи пьяным Лёха ни за что не войдёт в храм, а тут надо.  И как быть? Ходил высматривал долго.
Кроме местной матушки он напрямую никого не знает. И тут, как Бог помог.
Она как раз вышла на улицу.
 -  Акулина, здравствуй, дай метлу, или чё ещё такое щётку, может совок, или лопату.
 -  Тебе на что хоть?
 -  Ой, лучше не спрашивай. Дай, я же верну, ну. Лицо его при этом было чрезмерно серьёзным.
Таким она его видела впервые. Изо всех сил он старался выглядеть трезвым, но не выходило.
Он если 50 грамм накатит,так уже и видно, что под хмелем.
 - Чего отмечал то?
 - День памяти локальных войн.
 - Не того причастился ты сегодня, не того. Ладно пойдём на двор, там есть всё.
 - Я верну, мне минут на 10-15 не больше.

                |||

Алёшка приковылял домой, поглаживая зад, слёзы от боли уже высохли,
Но дорожки от  них на запылённых щеках остались. Внимательная мать сразу допрос учинила, что да как.
Ох, и приставучие эти мамки, когда кто её кровинушку обидел. От не проходящей боли в копчике
и жалости к самому себе, да ещё с мамкиной поддержкой пацан второй раз пустил слезу.
 - Мужик у памятника пнул...
 - Показывай. Ни фига себе! Да тут синяк. Миша, Миша, Лёшку какой-то мужик пнул, смотри синяк, а вдруг перелом? Надо снимок делать. И в полицию заявить.
 - Дождёшься ты этой полиции, ага. Где что было, как этот козёл выглядит? Говори быстро!
 - У обелиска мы играли, он в тельняшке, бегал за нами...
 - Он один? в Брюках, шортах?
 - Да. В брюках, вроде белых...
 - Это лучше, что один. Педофил, что ли? Он к вам приставал?
 - Да он нас поймать хотел. Бегал за нами...
 - У, сссука, убью!!!
 - Миша ты куда, давай полицию вызовем.
 - Да тут до памятника три минуты, а мусора будут полчаса ехать, иди ты в жопу, сами разрулим.
 Михаил резво обулся и выскочил, набирая телефоны соседей-друзей, чтобы уж взять и отметелить
педофила наверняка, а потом можно и ментам сдать. Но как назло ни один телефон не отвечал.
Ждать некогда было, надо торопиться, вдруг уйдёт. И Михаил припустил уже бегом, а не быстрым шагом.
 На площади спиной к нему стоял с метлой мужик в тельняшке, почёсывал затылок, и больше никого.
  - Ну держись козёл...
Не повезло прямо с первой же попытки. Во первых бежал Миша достаточно громко,
во вторых лучше бы молчал. Лёха, услышав бегущего, стал поворачиваться,
думая, что пацанва опять лютует. А тут такой кабан на него  прёт. Килограмм 120 не меньше.
 Лёгкий уход в сторону и подставленная метла сделали своё дело,
 и нападающий проскользил по напарафиненой солнцем и метлой площади метра два на брюхе, а метла отлетела в кусты. Теперь надо нападать Лёхе, причём сразу,  второй попытки не будет, весовые категории слишком разные.
 Удар ногой в ухо отправил невезучего Михаила в полную растеряху.
И тут раздался визг тормозов на дороге рядом.
Как в кино - доблестная полиция тут, как тут. Дядю Стёпу вызывали?
 
- Е********** Да б**********  это ж**********
Глаза поднял.
 - О-ой, прости, Господи!               
- Да вы что не видели, как он на меня налетел?
- Сиди не рыпайся. Видели, как ты его ногой пинал. Серёга тащи аптечку в отключке он. Нашатырь волшебная штука, когда в ноздри попадает.
- Как себя чувствуете? Гражданин? У вас похоже на сотрясение мозга. Как ваше имя?
За что он вас так недобро?
- Михаил Сергеевич я. Он педофил, к детям приставал, я его задержать хотел.
- Кто педофил??? - Е********** Да б**********  это ж**********
Глаза поднял.
 - О-ой, прости, Господи!
- Это ты пьянь тут всю площадь ублевал?
- Вон и на тельнике эта же блевотина. Ты тут что делал то?
- Пошёл на хер сержант, я гвоздики принёс... Это не блевотина...
-  Кому ты поёшь, придурок, откуда у тебя деньги на гвоздики?
- Гражданин, заявление надо написать. Он к вашему ребёнку приставал?
- Да, к моему, и это он тут всё измазал, вандал.
Бить его уже было нельзя при копах, хоть так отыграться.
 - Давайте мы вас отвезём, и врачей вызовем, а он со мной пешком в отдел дойдёт, тут рядом.
 - Давайте, давайте.
 - Да вы чё? Блин, охерели. Ни за что тут такого щас накрутите, волкИ позорные...
 - Заткнись.
От центнерного мужика получилось увернуться, а от палки резиновой не очень, и по уху больно очень.
 - ВолкИ!
 - Заткнись. Ногами шевели до отдела. Знаешь поди где это?
 - Погодь, погодь, мне надо лопату с метлой матушке Акулине отдать,я брал, обещал вернуть,  это же как украл получится...
 - Во. Eщё и за кражу церковной метлы тебя посадим - поржал сержант - нет тут ничего...
 - да я же её в руках держал, пока этот на меня не налетел...
 -  Хватит п******ь, иди.
               
                V

После суточной отсидки осудил местный судья Алексея Григорьевича на 15 суток.
Как ни странно, но не дали ему срок ни за вандализм, ни за педофилию.
Его маленький тёзка не смог от страха перед полицией дознавателю ничего внятного рассказать про то, каким образом сексуально домогался их дядька в тельняшке.
А профессионал своего дела смог таки вытянуть из пацана  последовательность событий, произошедших  у памятника. Да и матушка Акулина кое что поведала, чему была свидетелем, высматривая из окна храма. Шибко было ей поначалу интересно, куда это Лёха  с метлой намылился.
После окончания всех разборок у Лёхи маленького к синяку на ягодицах ещё и
полосы от отцовского ремня добавились. Но на этом воспитательная работа не закончилась.
Михаил Сергеевич собрал всех пацанов, что были тогда на площади и по вечерам, целую неделю с одним из своих друзей заставлял мальчишек у памятника уборку делать.  Сидят этакие два мужичка, пиво пьют, службу вспоминают армейскую. Один про Афган, другой про Чечню. А пацаны вокруг ходят и мусор в урну лениво стаскиваю. На третий день всё вокруг памятника было вычищено.
Только наш Лёха про это ничего так и не узнал. Не было у Михаила и желания его искать, и извиняться.
А матушка Акулина, как Лёху встречала, всё подшучивала: Ну что? Метлу сегодня не надо?
 - Не-не-не. Смеялся в ответ Алексей. И шёл вставать в очередь на исповедь.
 - Спаси Христос, отец Александр. Раб Божий Алексей. Грешен, батюшка, отпустите Христа ради...
 - В чём грешны то...
 - В гордыне, пил, курил, матом ругался... 
 И дальше по списку.........