Возвращение. 15 глава

     Ольга вышла во двор и умылась водой из умывальника. Потом вернулась назад и покормила ребёнка. Малышка во сне принялась инстинктивно сосать материнскую грудь. Ольга улыбнулась и погладила редкие волосики на головке дочери.
     - Ты моё солнышко... лапуля моя, - прошептала она и поцеловала маленькие пальчики Катюши.
     Покормив ребёнка, она положила её на кровать и вышла во двор, Сергей ещё спал, было раннее утро. Во дворе Ольга увидела тётю Валю с ведёрком в руках, закрытом сверху марлей.
     - Доброе утро, тётя Валя. Может Вам помочь? - спросила Ольга и пошла навстречу женщине.
     - Да что мне помогать, Олюшка? Я уже привыкла всё делать сама. Вот накормлю вас и на работу побегу. Пойду будить своих мужчин, - сказала тётя Валя и с ведёрком вошла в дом.
     Ольга сладко потянулась и вышла из калитки на улицу.
     - Ммм... красота какая! - с восхищением произнесла она.
     Проснулись мужчины и умывшись, сели за стол во дворе. Тётя Валя вскипятила молоко, сварила кашу, у неё был свой творог, сметана и она всё хвалила свою корову.
     - Кормилица наша, что бы мы без неё делали? Трудно пока, но жизнь налаживается. Хлеба пока мало, но ничего, в войну тяжелее было, - говорила женщина, нарезая хлеб тонкими ломтями.
     Позавтракав, Петька с отцом, попрощавшись, ушли на работу. Ольга с Сергеем тоже собрались уезжать.
     - Рад был с тобой повидаться, Ольга. Ты приезжай ещё, здесь природа хорошая, есть где отдохнуть, - уходя, сказал Петька.
     Ольга обняла его на прощание.
     - Женишься, на свадьбу не забудь пригласить. Я свой адрес оставлю, пиши, буду рада, - ответила Ольга.
     - А чего торопитесь-то? Пару дней отдохните, вон, в речке покупайтесь, в лес можно сходить по ягоды. Грибов пока нет, да и дождей тоже, - предложила тётя Валя.
     - Спасибо Вам, тётя Валя. Но нам возвращаться надо, - ответила Ольга, складывая в сумку детские вещи.
     - Ну что же, надо значит надо. Даже поговорить не успели. Живёшь-то как в большом городе? Суета, наверное, а? - спросила тётя Валя.
     - Да нет, людей много, город большой, но суеты нет. Мы же с мужем в институте учимся. А его родители... они работают, - ответила Ольга, промолчав о том, кем работают Маргарита Борисовна и Владимир Иванович.
     О том, что она хочет заехать домой к бабушке и отцу, Ольга умолчала. Зачем тянуть резину? Да и называть этих людей бабушка и отец, ей было чуждо и неприятно. Тётя Валя вышла вместе с Ольгой и Сергеем на улицу. Ольга с Сергеем пошли на стоянку автобуса, уходившего в Краснодар, а тётя Валя пошла на ферму. Проводив женщину взглядом, Ольга тяжело вздохнула и почему-то подумала о том, что может больше сюда никогда не вернётся.
     Маленький автобус с приплюснутым носом, набирал пассажиров, в него молодые люди и сели. Минут через сорок, они уже были в Краснодаре. Ольга визуально помнила, где жила Екатерина Сергеевна и её отец и уверенно пошла в сторону их дома. Их лиц, Ольга совсем не помнила, а вот дом стоял перед глазами. Она помнила, как стояла во дворе и ждала мать, а видеть её, бабушка категорически не хотела. Тогда Ольга была совсем маленькой и ей до слёз было обидно и непонятно, почему её не хотят видеть. Всё это ясно всплыло перед глазами Ольги.
     Дверь открыла пожилая женщина, с подкрашенными бровями и губами. Морщинистое лицо было покрыто слоем рассыпчатой пудры, отчего женщина казалась ещё старше. Сергея Ольга попросила подождать на улице, он с ребёнком сел на скамейку и остался её ждать.
     - Ну здравствуйте, Екатерина Сергеевна, - Ольга была уверена в себе, но волнение охватило её.
     - Мама! Кто там? - услышала Ольга из комнаты мужской голос.
     - Здравствуйте. Вам кого? - спросила женщина.
     - Вас, Екатерина Сергеевна и Степана... простите, отчество не знаю, - ответила Ольга.
     - Степан Гаврилович. Но я Вас не знаю, - не отвечая сыну, сказала женщина.
     - Может быть можно войти? Мне поговорить с Вами надо и с... со Степаном Гавриловичем тоже, - спросила Ольга.
     - Ну... заходите, если есть такая необходимость, - нехотя сказала Екатерина Сергеевна, пропуская Ольгу в квартиру.
     На диване сидел её отец, она заметила своё сходство с ним. Только ни он, ни его мать даже не догадывались, кто такая Ольга и с чем она к ним пришла.
     - Вот, садитесь сюда. А это Степан Гаврилович, - указывая на стул за столом и на сына, сказала Екатерина Сергеевна.
     Садиться Ольга не стала, осталась стоять, волнение возрастало..
     - Я на минутку, садиться не буду. В общем... я Ольга, дочь Веры, Вашей жены, значит, Степан Гаврилович.
     Ольга наблюдала, как изменились их лица, от недоумения, до растерянности.
     - Оленька? - с удивлением спросил Степан.
     - Да, я Ольга... папа. Пришла посмотреть вам обоим в глаза. Увидеть, что чувствуют люди, которые просто так выбрасывают родную дочь и внучку на улицу, отобрав её и так хилое жилище. Вижу по вам, раскаяния нет. Видимо, совесть вас не мучает, - взволнованно говорила Ольга.
     - Да кто ты такая... - начала было говорить Екатерина Сергеевна, но Ольга её прервала.
     - Кто я такая? Кто я? Да я та, которую Вы, Екатерина Сергеевна, никогда не хотели видеть, не допуская и близко к своему дому. Я та, мать которой Вы и Ваш сыночек просто сгубили своим равнодушием. Я та, что пришла Вас спросить - за что? - повышая голос, почти кричала Ольга.
     Степан, опустив голову, молчал. От крика Ольги, Екатерина Сергеевна плюхнулась на стул, который недавно предлагала Ольге. Они оба были в растерянности.
     - Хм... значит Вам нечего сказать? Жаль... И что парадоксально, мою дочь зовут Катюша, представляете? А мужа моего, отца моей дочери, зовут Сергей. Ха-ха-ха! Значит, она тоже Екатерина Сергеевна. Но назвала я её не в Вашу честь, а в честь легендарных Катюш, изменивших ход войны. Но Вы то, Вы со своей бронью, вы ведь и не знаете, что значит война, верно? А я вот знаю. Потому что, прибавив год в паспорте, ушла воевать, а до этого, била фашистов любыми способами в своей деревне. Мне искренне жаль вас... никчемные люди, - истерично засмеявшись, выговорила Ольга.
     - Да как же ты смеешь так разговаривать с нами? - поднимаясь с места, громко спросила Екатерина Сергеевна.
     - Смею, Екатерина Сергеевна, смею! Вот если бы я была Вашей внучкой и Степану Гавриловичу дочкой, ну как это полагается, а не так, как это есть, я бы не посмела так с Вами разговаривать. А так... Вы мне никто и я смею.
     - Прости, дочка, я виноват и перед тобой, и перед Верой, - тихо проговорил Степан.
     - Не сметь называть меня дочкой! Слышите, Вы... не сметь, - выкрикнула Ольга.
     Высказавшись, Ольга облегчённо выдохнула и быстро вышла из квартиры, услышав за спиной голос отца.
     - Это ты во всём виновата, ты. Я любил Веру, а ты со своим нытьём и постоянными упрёками разрушила мою жизнь, оставив дочь сиротой при живом отце. Из-за тебя, Вера так рано умерла. Ненавижу тебя! - кричал Степан.
     - Да что ты такое говоришь, Степан? Я ведь хотела, как лучше. Вера была тебе не пара и ты сам это знаешь, - неуверенно отвечала Екатерина Сергеевна.
     Слушать их дальше, Ольга не стала, она бежала по лестнице вниз и плакала. Увидев её, Сергей поднялся и пошёл ей навстречу.
     - Что случилось, Ольга? Почему ты плачешь? - спросил он.
     - Пошли отсюда, нам здесь больше делать нечего, - ответила она.
     - Оля! Оленька, подожди! - услышала она за спиной крик отца. Степан быстро подбежал к ней и попытался взять за руку, но Ольга отдёрнула руку и вызывающе посмотрела на отца.
     - Прошу тебя, не уходи так. Я виноват перед тобой и перед твоей матерью. Прости, видимо, смалодушничал тогда, не смог противостоять матери. Знала бы ты, сколько раз я пожалел об этом и сколько раз хотел вернуться к вам с матерью, - не смея смотреть Ольге в глаза, опустив голову, говорил Степан.
     В какую-то минуту, Ольге даже стало жаль его.
     - Но не вернулся же... а дом мой зачем отобрали? Скажешь, опять мама настояла, да? - вызывающе спросила Ольга.
     - Понимаешь... мы же думали, что дом пустует, нам сказали, что в доме никто не живёт. Думали... ты погибла на войне... прости. Если хочешь... я скажу Евгению и они освободят дом, - ответил Степан.
     - А знаешь... я даже рада, что ты тогда не вернулся к нам с мамой, очень рада. Лучше жить без отца, чем с таким отцом, как ты. Прощай! Мне от вас ничего не нужно. У меня своя семья и своя жизнь, в которой нет и тебя, и бабушки, и тем более... брата. Жила без вас двадцать лет и дальше проживу. Только как вы будете жить с этим... пусть ваша совесть вам подскажет. Пошли, Серёжа, - сказала Ольга и быстро пошла вперёд.
     Степан смотрел вслед дочери, которую, по сути, совсем не знал и вспомнил её маленькой девочкой, вспомнил, как она с надеждой смотрела на него, когда он уходил. Вспоминал, как маленькой девочкой Ольга сидела на скамейке во дворе, в ожидании матери, которая молила его вернуться к ней и как Ольга не смела зайти к ним домой, потому что Екатерина Сергеевна, его мать, этого не допускала, не допускала к нему, к родному отцу, его родную дочь, а он не мог даже оспорить это, может просто не хотел... Степан заплакал, понимая, насколько он несчастен и слаб.
     Ольга так и не узнает, что через неделю, Екатерина Сергеевна умрёт от сердечного приступа, повторяя перед смертью:
     - Прости меня, Оленька, Верочка, прости меня. Господи, простите меня... что же я наделала...
     В поезде ехали молча, Сергей понимал, что Ольге надо подумать и собраться с мыслями. Давая Катюшу ей только покормить, он сам её укладывал спать, игрался с ней.
     А в Москве их с нетерпением ждали Маргарита Борисовна и Владимир Иванович. Ольга увидела, с какой теплотой её встретили, сколько доброты в этих людях. Она поняла, как счастлива в этой семье.
     Шли дни, месяцы, годы, Ольга и Сергей закончили институт, Катюша подросла, а Маргарита Борисовна вышла на пенсию, чтобы больше времени проводить с внучкой.
    Сергей устроился работать и часто уезжал в командировки, он строил дороги, которые после войны были разворочены. Ольга работала в институте на кафедре ботаники и биологии, проводила опыты, скрещивая разные растения и ей очень нравилось выходить на природу и наблюдать за кустами, за деревьями и полевыми цветами.
     Тысяча девятьсот пятьдесят первый год. Ничто не омрачало жизни этой дружной семьи. Но как-то ночью, в дверь квартиры Владимира Ивановича позвонили, потом громко постучали. Первой проснулась Ольга и стала будить Сергея. На душе была тревога. От шума, из своей спальни вышли Владимир Иванович и Маргарита Борисовна. Катюша, которой было пять лет, крепко спала в своей комнатке, обняв куклу. Сергей направился к входной двери.