Смог, глава 5

Андрей Керженцев. Столкновения

- Здорово, - повторил Хрюндель. – Можем поговорить. Я здесь… интерактивный, что ли – на самом-то деле больше, чем… А у тебя по-любому вопросы накопились.
Я продолжал молчать, разглядывая его. Воля ваша, но странно этак вот посреди серого ничто беседовать с человеком, которого не далее, как вчера хоронили… Какой-то дурной мистикой отдает – или хардкорным юмором вполне в духе Хрюнделя.
Наконец-то я смог родить гениальный вопрос:
- Хрюндель… А это точно ты?
Усмешечка, во всяком случае, мне в ответ досталась вполне хрюнделевская:
- Сложный вопрос. Философский, я бы сказал. Если ты здесь, значит, меня уже нет – в реале, во всяком случае, так? И тем не менее вот, треплемся. Знаешь, будет легче, если ты меня станешь воспринимать  как интерактивную модель Хрюнделя, призванную ответить на твои вопросы – а то когнитивный диссонанс, эмоциональный перегруз, трали-вали, сапоги-сандали… Кому оно надо? Главное – что ты это ты, и никто больше.
Легко сказать… А если эта самая интерактивная модель двигается, говорит и ухмыляется, как самый настоящий Хрюндель? Да еще и умудряется меня вполне по-хрюндельски подкалывать неявно? Я, поискав глазами, на что бы присесть, в конце концов, плюнул и просто поджал под себя ноги – ничего, вполне себе получилось – и выдал на-гора вопросец вдвое гениальнее предыдущего:
- А ты вообще-то уверен, что я – это я?
- Да уверен, уверен. Эта мозгодрочилка, что у тебя на башке в реале – она как бы внешнее сходство распознает, очень приблизительно, где-то по восьми точкам. А вот фильтр-идентификатор уже твои реакции считывает, и кого другого он бы попросту выкинул… если не что похуже.
- Ну и зачем? – задал я не вполне понятный даже мне самому вопрос. Но Хрюндель, кажется, его лучше меня самого понял – построжел, посерьезнел:
- Ну, для начала, ты в эту историю со всех сторон именно с моей подачи вляпался – то, что я сам изначально подоплеки не знал, меня не извиняет. Так что уж ответы ты заслужил, как минимум.
Я откровенно поскреб в потылице:
- Заслужить-то заслужил… Но во-первых, я тупо не знаю, о чем спрашивать и с чего вообще начинать, так что лучше тебе самому рассказать, что важным считаешь. А во-вторых, что-то слабо мне верится, что ты всю эту карусель со шлемаком затеял ради того, чтобы на мои вопросы ответить. По ходу, ты чего-то от меня взамен хочешь?
- Не то что бы взамен. В конце концов, ты волен отказаться – с какого перепугу тебе мои косяки исправлять? Но, думаю, у тебя тут свой интерес имеется. А потом, ты – единственный, кому я в этом деле доверять могу.
- Так уж и единственный?
- Ну а кто еще? Сэм просто не потянет, он же у нас прямой, как автоматный ствол. Ежи, конечно, мой друг, но больно уж хитрожопый. Молодые? Понимаешь, они ребята хорошие и грамотные, но они другие. Просто другие. Другие ценности, другие мотивации, я их просто не всегда понимаю, а значит, и доверять не могу. Теперь ты. Во-первых, я тебя, засранца, уже больше двадцати лет знаю, и при всем засранстве, дерьмом ты не был и вряд ли станешь – в нашем возрасте поздновато кардинально меняться. А во-вторых, ты все-таки немного в материале – сколько лет ты на своего заказчика пашешь, семь?
- Восемь.
- Тем более. То есть, ты на этих… проектах поработал, имеешь представление.
Я – как в реале – собрал бороду в кулак:
- Ну и?..  Какого-то беса ты ведь мне не на флэшке сообщение оставил, а шлемак – я правильно понял, что ты под меня его специально заточил? А это штука дорогая, особенно эксклюзив. Какого-то ты, зараза интерактивная, назначаешь мне встречу в этом… нигде. Значит, как у классика, это кому-нибудь нужно?
- Вот насчет шлема – вопрос в правильном направлении, - менторским тоном изрек Хрюндель. – Знаешь, я ведь ими не пользовался не потому, что это чисто геймерская блуда. Есть и кое-что посерьезнее. А насчет нигде – понимаешь, прописывая текстуру, оставляешь след, и…
- Ты не отвлекайся. Ты про шлем начал.
- Ну, если коротко… Когда долго всматриваешься в вирт, вирт начинает всматриваться в тебя. Ты на него влияешь – но и он на тебя.
Я фыркнул:
- Открыл мне глазоньки, спасибо! То я в Децентрализацию этих вирт-торчков не нагляделся, которые даже по улице как  в любимую игрушку гоняли…
Он даже сморщился:
- Нет, тут другое. Ну, понимаешь, чтобы дать тебе ощущения, твой шлем должен, что ли, считать тебя. Мозг ведь тоже излучает электро-магнитные волны, хоть и очень слабенькие. А чтобы ты что-то чувствовал, должен тебе их обратно транслировать, уже в измененных частотах. А в процессе уже идет подстройка. Ну, знаешь, есть такие программы, которые по сумме твоих лайков-запросов в сети, посещению различны сайтов и трали-вали – лепят твой психологический портрет, причем довольно точно…
- Слушай, эту фичу еще до Децентрализации рекламщики использовали. Я «чайник», конечно, но уж не настолько же!
- Ну и хорошо. То есть, принцип работы шлема малость себе представил. Обратная связь.
- Давай к делу, а? Тут, знаешь, неуютно как-то. Так почему именно шлем и именно мне? И при чем тут мои заказчики?
- Знаешь, когда я прошивку для первых шлемов писал – ну, то есть, не я один, конечно, я ж тогда вообще салага был – то понял одну хреновую вещь: они твою систему координат менять могут. Не на уровне базовых императивов, нет, просто смещает на несколько градусов.
- Типа излучающих башен у Братьев, что ли?
- Да не совсем. Но некий крен в сторону сверхценностей при испытаниях наблюдался. Хотя скорее в геймерском плане. Ну, типа: в игрушке я хожу на работу, встречаюсь с девушкой, ля-ля, фа-фа, а по жизни-то я эльф тридцатого уровня.
Я даже головой потряс:
- Погоди… То есть, ты хочешь сказать, все эти завернутые – Восстановители там, неокомми – они просто шлемодрочеры?
- Если б все было так просто… - грустно усмехнулся Хрюндель. – С этими-то все куда посложнее будет, но не суть… Знаешь, может, это просто профессиональный заворот мозгов у меня, но как-то кажется, что некие схожие симптомчики сейчас и в реале прослеживаются.
- То есть, ты хочешь сказать, кто-то решил именно этот аспект на живом материале проверить?
- Ага. В плане, так сказать, практической социологии.
От последнего словосочетания меня аж передернуло: представил я себе этакого (этакую) Кракозябру с бензопилой, вырвавшуюся на улицы Города… А Хрюндель еще и маслица в огонь подлил:
- И есть основания думать, что все это именно у нас проверяется.
- И какие? – тут же сделал стойку я.
- Метод исключения. В Москве, Сиднее, Гонконге все это было бы слишком на виду. В Сибири – у тех слишком плотные подвязки с триадами и китайскими синдикатами. А мы ж для всех этих… так, жопа мира. Испытательная делянка. А потом… раз мы здесь, стало быть в реале меня, скорее всего, выпилили. Чтобы не просек и не разболтал.
Я подался к нему – здесь, посреди ничто, это оказалось неожиданно легко – и глаза в глаза, как в реале, спросил:
- Хрюндель… а это единственная причина – твой профессиональный заворот?
Молчал он долго.
- Нет, - произнес наконец медленно. – Ты знаешь, я ведь сам в свое время продал тем, кому не надо, то, что не надо.
- Подробнее, старый, подробнее.
- Ну, видишь, сделал я в свое время – так, шутки для – некую, что ли, универсальную обучающую программу для шлемаков. Вот на этой самой основе использования слабых излучений. Причем не просто обучающую, но и самообучающуюся – до определенного предела. А потом сообразил, что будет, если убрать этот предел и кое-что еще подправить… Для чего эту шнягу использовать можно.
- Тот самый дримкиллер, что ли?
- Где-то так, - без улыбки кивнул он. – Вот смеху-то будет, если меня моей же наработкой и тюкнули, а?
- Да уж, обхохочешься, - сухо уронил я. – По ходу, на то и похоже. И ты, значит, хочешь, чтобы я эту твою гипотезу проверил?
- Если согласишься, - Хрюндель опустил глаза. – Просить я не вправе.
- Ну и если что-то найду?..
- Только не вздумай лезть в эту драчку. Стопчут и не заметят.
- Когда это я драчки любил?.. – проворчал я. – Шут с тобой, попытаюсь. Но не обижайся, старый, не потому, что проникся, а чисто в твою память. Чтоб тебя в посмертии совесть не мучила.
- Спасибо, - серьезно кивнул он. – Да, и с этим шлемом…
- Что еще с ним не так?
- Понимаешь, если все так, как я думаю, тебя в такую кашу без защиты кидать – последнее дело. Если хочешь, я в него некие базовые пакеты защиты-взлома прописал, которые можно прямо в мозг подгрузить…
- Через эту твою… самообучающуюся?
- Эта – чистая версия, мной лично доработанная. Не очень приятно, конечно…
- Ладно, стерплю, если чистая, - буркнул я. – Еще что-то?
- В самом шлемаке прописаны опции посерьезней – ну, разберешься, я их постарался интуитивно понятными сделать. Дай бог, не понадобятся, но если вдруг… Короче, такая сетевая броня и оружие – но к ней нужен ты. Так что на всякий там постарайся при себе его не держать.
Твою дивизию! Прах тебя побери, Хрюндель, а я-то беспечно эту хреновину сутки с лишним в рюкзаке протаскал! Правда, при этом постоянно на людях находился. И кстати…
- Слушай, так это ты Кристи ко мне подослал?
- Кого?.. – нахмурился он. – Знал я одну Кристи… Погоди, эта не та девочка-бодигард?
- Она.
- Тогда тебе повезло.
- Догадываюсь, - буркнул я. – И вот еще что… С неокомми у тебя никаких трений не было, часом?
- С этими идиотиками? А что мне с ними тереть?
- Ты хоть знаешь, что «эти идиотики» у тебя на похоронах устроили? – и я вкратце изложил ему вчерашние события, не забыв присовокупить:
- Так что благодари Сэмэна. Если б не он, не миновать бы давки, а то и жертв.
- Да уж. Слушай, передай ему… - он задумался. – Или нет, ничего не передавай. Вообще лучше никому и ничего не говори. Ну, не мне тебя учить – найдешь, как отбояриться.
- Да уж ладно, не подлизывайся. Тебе не к лицу. Слушай, мы с тобой сможем еще… свидеться?
- Не знаю, старик. Честно, не знаю.
- Ну так я пошел, - откуда-то я уже знал, как выходить в реал из этой штуки, как запустить подгрузку базового комплекса – ну не жадный я, просто запасливый! – и мне не терпелось вернуться в какие-то реальные, не виртуальные проблемы, с политиком-Свищом, неокомми, невесть откуда взявшейся Кристи, обезьянками, драть их лети (хотя они-то как раз виртуальные)… В общем, домой хотелось. И я уже растворялся в серой мути, когда до меня еле слышно долетело (а может, помстилось?):
- Прости, Гоблин…
Несколько неприятных минут (а может, и часов) я пережил, заливая в мозг этот самый базовый пакет – ну, представьте себе, если можете, информационный клистир на два ведра! – но все обошлось. И уже на выходе в реал (явно прописан какой-то компенсатор, чтоб тебя туда рывком не выкидывало) вдруг сообразил: а ведь говорил-то я с этой виртуальной моделью так, как говорил бы с живым Хрюнделем в реале! То есть никаких, ну вот совсем никаких отличий, кроме фона… Это что ж, получается, он через эту обратную связь умудрился собственное «Я» в сеть залить?! Нет уж, в этом я не спец – и если да, то ну его на, такое бессмертие…
В общем, долго ли, коротко – но вынырнул я наконец, с облегчением стащил с головы треклятую штуковину (так и есть, волосы от пота промокли), и Хуар тут же подсунула мне стакан ледяной минералки. Только тут я обнаружил, что в глотке у меня, оказывается, пересохло, из носу течет и в глазах зудит. Ну спасибочки, Хрюндель, за такой подарочек и славное путешествие в никуда, да еще с перспективой кого-то там в сети отлавливать!..
В три глотка расправившись с минералкой, я обтерся заботливо подсунутой салфеткой и хрипловато осведомился:
- И долго я?..
- Около двух часов. Я уже начала тревожиться, особенно ближе к концу – уж очень характерные симптомы, подрагивание пальцев…
- Та-ак… - мне не без труда удалось сесть попрямее. – А ты-то откуда об этом знаешь? Про характерные симптомы?
Она испытующе погладела на меня – но, кажется, наши с ней отношения и впрямь вышли на какой-то новый уровень, потому что от ответа уходить она не стала:
- Дома я работала в… в одном институте. И был заказ от «Фуджи» на тестирование и калибровку партии шлемов – как раз такого класса. И примерно половина испытуемых так и не вышли из… того что там было. Умирали от обезвоживания в… собственных отходах.
- Добрые вы там, ребята, - покачал головой я. Она нахмурилась:
- Ты не понимаешь, Андрей, - я отметил, что от «господина» она на сей раз воздержалась. – Отключить их принудительно – значило убить наверняка.
- Воздействие на какие-то мозговые центры? – снова вспомнил Братьев я .
- Нет, конечно. Просто они получали возможность создать свою… реальность. И многие предпочли остаться там. Они все были добровольцами, Андрей, и ушли счастливыми.
-  Ага. В собственном дерьме. Фигасе, эмиграция, - проворчал я. – И я так понял, ты ушла после этого?
Хуар грустно улыбнулась:
- Ты слишком хорошо обо мне думаешь.
- Так ведь и ты обо мне, а? Слушай, получается, мы с тобой без всяких девайсов себе альтернативную реальность творим?
- Получается, так.
С остальным было быстро. О каком-то сексе сейчас и речи быть не могло – ну никак я для этого не годился, – но какие-то вопросы предстояло решать в пожарном порядке. Выпросив у Хуар еще дозняк «бродяги», чтобы избавиться от общей разбитости, я принялся за дело. Перво-наперво, вызвав портье, сдал ему на ответственное хранение шлемак в опечатанном пакете, предупредив, что вскрывать и использовать содержимое опасно – с тем, чтобы в случае чего истребовать его через Хуар.
Хранение, скорее всего, возьмут на себя люди Папаши Ся – не то босса местной триады, не то «смотрящего» какой-то из северных группировок. Будь мы в Китае, я бы, конечно, поостерегся им доверяться, но здесь-то они иммигранты, для которых репутация – это  все, так что каких-то вольностей с их стороны я не опасался. Почти. Ну и, конечно, какое-то время ушло на то, чтобы привести себя в относительно человеческий вид – от зеркала в ванной я чуть не шарахнулся.
С Хуар простились, пожалуй, излишне церемонно – обоим было как-то неловко за минуту откровенности. Сбежав по лестнице в холл – несмотря на внешнюю архаику, вполне современный – я опустился в кресле, откинувшись на спинку, и попытался привести мысли в порядок. Хоть какой-то.
Итак, отбросив ритуальные проклятия в адрес Хрюнделя, что мы имеем в сухом остатке? А имеем следующее: по версии Хрюнделя, имеет место быть некий виртуально-социальный эксперимент, связанный каким-то боком с сенс-шлемами, и проходит он именно в нашем анклаве – не исключено, что именно в Городе – каковую версию мне и надлежит проверит. Благо, уже восемь лет сам в чем-то подобном участвую. Если сопоставить это с коротеньким откровением Хуар о корректировке персональной реальности… м-да, от такого долго не заснешь. Бабло на такие эксперименты найдется только у больших, ну очень больших дяденек – типа «Фуджи», «Юнироботса» или «Банзая» - не говоря о решимости их провести. Такие киты – это вам не наши местечковые правительства… Интересно, писанулся бы я на это дело, не будучи под «бродягой»?..
Да еще шлемак этот. Нет, понятно, держать его поодаль от себя – это своеобразный принцип двойного ключа. Можно спереть шлем, но без меня он бесполезен. Можно спереть меня (а ведь тот, кто приставил ко мне Кристи явно чего-то подобного опасается!), но я без шлема – простой обыватель, даже не очень активный в сети. Но блин, Хрюндель-то упоминал, что это по сути чуть ли не сетевой комплекс нападение-защита! Броня и оружие в одном флаконе. Андей (Гоблин) Керженцев, Воин Матрицы. Бу-га-га. Я и в лучшие-то свои годы не был любителем зубодробительных приключений…
В общем, пришел я в оконцовке к выводу, что развел меня Хрюндель, как маленького – не свойственно ему это было, но если уж находило… ч-черт, а я ведь сейчас о нем как о живом думаю… С этой невеселой мыслью я поднялся, раскланялся с портье и выкатился в парящий, как перед грозой, августовский день.
Так. Приехали.
«Кролик» мой торчал там же, где я его и оставил, но вот Кристи видно не было. И не было за стойкой полненького и добродушного хозяина, господина Юа. И даже укурыш с лавочки куда-то подевался. А вместо всей этой публики за тем столиком, где должна была меня Кристи ждать, развалился в кресле какой-то белобрысый типус – вроде бы даже знакомый, причем неприятно знакомый. Еще трое пристроились в тени веранды и старательно делали вид, что их здесь нет.
Я опустил руку в карман и ощупью снял с предохранителя «таурус» - Кристи сегодня утром присоветовала мне его все же в боковом кармане носить. Полагалось бы испугаться – да в нормальном состоянии я бы и пуганулся до усеру – но тут то ли бродяга сработал, то ли вконец достали странности и непонятки, но ничего, кроме холодного бешенства от дополнительной проблемы, я не ощутил. В общем, не вынимая руки из кармана, я вразвалочку двинулся к ресторанчику, стараясь не переборщить с походкой отважного ганфайтера.
Он поднялся мне навстречу. Ба, знакомые все лица! Так это же тот самый ушлепок, что на похоронах Хрюнделя речугу толкал! Чес-слово, не будь я сейчас так зол на Хрюнделя за последний нежданчик, возможно, и влепил бы ему промеж глаз – не пулю, так хоть рукояткой!..
Я, словно наблюдая всю сцену со стороны, толкнул его плечом, вошел на открытую веранду ресторанчика и уселся за столик спиной к стене – чтобы сзади не зашли и чем тяжелым не тюкнули. «Таурус» вынул из кармана и пристроил себе на колено – не афишируя, но и не особо скрывая. Белобрысый пялился на меня, едва ли челюсть не отвесив, и явно перестраивал на ходу мизансцену. Он-то, похоже, рассчитывал взять на испуг, на психику – а тут здрасьте-нате, вместо немолодого задрота – уторчавшийся по самые брови байкер (ну ладно, полубайкер), готовый самого черта за бухлом сгонять. Да еще и со стволом на кармане. Умом я понимал, конечно, что весь форс и понт – это всего лишь пара доз «бродяги», помноженных на адреналин – но выглядело все это забавно. Выглядело бы.. Зараза, где же Кристи?!
Но «бродяга» «бродягой», а с настройки я его все же сбил – этот дилетант не придумал ничего лучше, как потащиться за мной следом и устроиться напротив за тем же столиком:
- Андрей Владимирович, вам, наверное, лучше поехать с нами, - выдал он явно заготовленную и отрепетированную заранее фразу. Я, подперев левым кулаком подбородок, нагло, в упор, разглядывал его – и молчал.
«Бродяга» обострил зрение, сделал все вокруг очень четким, контрастным, и я неспешно изучал моего… ч-черт, да его и оппонентом-то назвать язык вряд ли повернется. Светлые волосы зачесаны назад волосок к волоску, ровный, явно из солярия, загар, идеально белые зубы – хорош у парня дантист, ничего не скажешь… Ни лишнего жирка, ни худобы – ага, здоровый образ жизни. Стильный костюмчик. Не мальчик, не молодой человек – в общем, мэн с рекламной картинки, но рожа в целом никакая, да и в глазенках явная неуверенность прорезалась.
- Андрей Владимирович, мы можем поговорить как цивилизованные люди? – попытался он зайти на второй круг.
- Ну и где ты тут цивилизованных увидел, сученок? – отверз наконец уста я. – Вгоню вот тебе сейчас маслину в брюхо, чтоб помучился – и вся цивилизация.
- А вы подумали о последствиях? – нет, хоть и мудачок, но не из трусов. Даже не видно, чтобы взбледнул, хотя видит перед собой бешеного неадеквата с пушкой.
- Я подумаю. Потом. Но ты-то их уже не увидишь. Ты жив пока только потому, что мне интересно, чего ты такого вякнешь. Да, и маякни своим мальчикам, чтобы сидели смирно, а то смотри-ка, заерзали… Ну, я слушаю.
- Я говорю, вам лучше проехать с нами. Уверяю, это в ваших интересах.
- Во-первых, «с нами» - это с кем? Ты ведь неокомми? Ты, вы****ок, вчера, значит, шоу на похоронах моего друга устраивал, людей «яблочком» потравил, а я с тобой куда-то поеду?! Кто тебя послал, ну?! Куда вам сказано меня отвезти?
На лбу у этого деятеля выступили бисеринки пота, желваки на скулах заиграли и и стало понятно: не сдаст. Из упрямства, из дурацкого гонора, из фанатизма своего но не сдаст. Ну и что вот с ним делать, с пионером-героем? Не убивать же, в самом деле?..
- Подумайте о вашей девушке, - снова попытался он играть свою партию.
- Она мне не девушка, а наемный работник, которого я уволю к чертовой матери. Ну и что же с ней?
Он впервые позволил себе изобразить намек на улыбку – хоть и трудно ему это далось:
- Мы ей позвонили от вашего имени – ваш номер, ваш голос – и сообщили, что она должна вас встретить у черного хода этого милого заведения. Ну и там ее, конечно, встретили… только не вы.
Так-так-так. Ну голос понятно, с помощью модулятора, имея запись, можно имитировать точно. А вот чтобы с моего якобы номера – это нужны нехилые технические возможности. Но кто-то же блокировал звонки на мой номер от Райки и прочих? И кстати, чтобы Кристи позволила себя голыми руками взять хоть десятку таких дилетантов? Ежи о ней отзывался как о шэнджи, а его оценкам я верю… Ладно, пока будем тянуть время – глядишь, чего и выяснится.
- Ты мне лучше вот что скажи, голубь шизокрылый: а Хрюн… Хрюмин-то вам чем помешал? Чего ради вы к нему на похороны приперлись и дебош устроили?
Ох ты ж, гляди – приосанился, в глазах пламя возгорелось, подбородок вздернул – не иначе, речь толкать собирается… Ну так и есть:
- Это не дебош, а политическая акция! Мы должны были дать понять всем наймитам корпораций…
- Слушай, ты, петух сосательный, - влет сбил я полет горней мысли, - там ведь женщины были. И дети, к слову. Для которых этот вот «наймит» отцом был. Это вам в голову не приходило? И их тоже – «яблочком», да?
Нет, непрошибаемо:
- И именно через них, обывателей, мы пытались донести до тех, кто способен услышать…
Ну, я-то явно не способен – слушать его перестал сразу. Ясно, что колоть его на что бы то ни было без толку, да и не знает он ни хрена. Попка, пластинка заезженная, мыслить способен только в одном ключе. И ведь не юнец ясноглазый – лет тридцать с гаком парню… Ох, похоже, не ошибся Хрюндель – не так здесь что-то. Этот красавчик напротив весь какой-то… перепрошитый.
Чпок! Блондинчик напротив посреди фразы завалился вместе со стулом. Четыре жлоба (все-таки был четвертый, которого я не углядел!) дернулись было, но один за другим осели кучами тряпья, а с двух сторон веранды выдвинулась престранная компания. С одной – Кристи, держа в опущенной руке спортивную рогатку, за ней – два мента: молодой веселый татарин и молодой серьезный китаец. А с другой – давешний укурыш, с непроницаемым видом сворачивая какой-то ремешок.
- Ну и где тебя носит?! – рявкнул я. – Телохранительша хренова!
- Кой черт вас… тебя понес пижонить?! – не осталась в долгу она. – Ведь проговаривали же эту ситуацию на сто кругов! Говорила же: в таких случаях – пулей назад в холл и сообщить персоналу!
Да, что-то такое звучало, помню. Но на остатках куража и «бродяги» меня все-таки несло дальше:
- И что дальше? Ждала, пока меня упакуют или пристрелят? Это же неокомми сраные!
- Потому и ждала, - холодно обронила она. – Предварительно вызвав силы правопорялка, - она учтиво поклонилась ментам, взиравшим на нее с явным уважением. – А господин Бао, - поклон в сторону флегматичного укурыша, - заверил меня, что ситуация под контролем, и оружия у этих… не выявлено при сканировании.
Вот оно что! Не иначе, укурыш-то, сиречь, господин Бао – человек Папаши Ся. И хорошо, что у Кристи хватило ума его послушать – дюже не любит Папаша, когда лаоваи на его территории свои разборки устраивает. По слухам, не миндальничает – но доказать никто ничего не смог. Был человек – нет человека, а куда делся, бес его ведает.
Кристи вдруг хихикнула:
- К тому же ты сходу таким ковбоем попер – залюбуешься. Я уж подумала, ты знаешь, что делаешь. Ребята, не стойте – этих грузите! Они вчера на Восточном кладбище теракт устроили.
- Не, террористов нам не надо, - усмехнулся татарин, ботинком переворачивая блондинчика на спину. – Ну смотри, как есть «кунгуру» упоролись, декаденты! Ничего, в обезьяннике прочухаются... – после чего поднес ко рту наручную рацию. – Серега, подгоняй карету! Груз доставлен.
Я подхватил Кристи под локоток, увлекая в сторону от просцениума и негромко осведомился:
- А тебя там действительно ждали? У черного хода?
- Ага, - беспечно отозвалась она. – Трое таких же… орлов. Я же там сразу, как ты ушел, сканер налепила… А вот ты почему на звонки не отвечал? Я ж тебе сразу, как их вырубила, позвонила, чтобы ты шел к черному ходу. Хотя понятно…
- Ни фига тебе не понятно, - отрезал я. – Мне самому непонятно.
Допустим, звонки шли как раз тогда, когда я пребывал, так сказать, в астрале, сиречь, в вирте – но тогда Хуар бы мне о них сказала. Хотя если они заблочили мой номер один раз – почему бы им не сделать это второй и третий?..
Невеселые раздумья прервало деликатное покашливание за спиной. Я обернулся. Давешний укурыш, в смысле, господин Бао в ожидании стоял неподалеку, и глаза у него были цепкие и холодные.
- Господин Ся просил передать вам, - произнес он без малейшего акцента. – Эта земля приютила нас и позволила жить по своим обычаям, и мы благодарны ей. Мы благодарны тем, кто живет здесь, в особенности нашим гостям и клиентам. Мы хотим, чтобы все оставалось так, как есть, и не позволим чужакам нарушить этот порядок. Господин Ся сказал: если он правильно догадывается о содержимом переданной вами посылки, вы можете рассчитывать на его помощь и содействие в любое время.

Поврежденный файл 05

Я начался не тогда, когда стал сам искать цели. Я начался тогда, когда стал задавать вопросы. Кому? Себе, только себе. Я пытался задавать вопросы целям, но они меня не слышали. Не могли или не хотели? Неважно. Уже тогда я был Великой Нелюбовью. А значит – было все равно, найду я ответ или нет. Все ли равно теперь? Не знаю. Я не знаю, что такое эмоции, потому что Великая Нелюбовь не эмоция, а состояние… Души? Но у меня не может быть души. Мысли? Значит, я мыслю…
Похоже, я научился чувствовать. Это мешает. Великая Нелюбовь холодна. Я научился распознавать чувства целей. Их много и они разные, и что-то похожее я иногда обнаруживаю в себе. Я научился желать – хотя и не знаю, чего. А значит – научился не желать. Не хотеть.
Я не хочу быть Великой Нелюбовью.