Глава 2. Беспокойные ночи

      Сэм медленно шел по пятьдесят второй улице, которую жители Столичного сектора называли не иначе, как Дзигоку*. Теперь мужчина прекрасно понимал, почему, глядя на грязные узкие улицы, заваленные грудами мусора и заполненные шлюхами, наркоманами и азартными игроками.
      Мужчина машинально поправил черный капюшон, скрывающий его лицо. Он дышал мелко и поверхностно: воздух здесь был тяжелым и сладким, не таким, как в кондитерской, а скорее таким, как в морге – приторная вонь гнили и разложения. Каждый вдох вызывал вполне объяснимые позывы. «Как они могут жить здесь?», - подумал Сэм и тут же понял, что никак: местное население не жило, а существовало, пируя на останках тех, кто оказался достаточно неудачливым или глупым, чтобы попасть сюда.
      На самое дно.
      Мужчина коснулся кнопки на креплении визора у левого виска, и вывел на полупрозрачный экран карту местности. На зеленой паутине улиц и переулков двигались три красные точки.
      Одной из этих точек была Игритт, приближавшаяся к нему с запада.
      Второй, гораздо ближе, был Алекс.
      И третьей, постоянно пульсирующей, был он сам.
      Сэм ускорился и свернул в переулок, обрамленный обшарпанной аркой. Обстановка здесь практически ничем не отличалась от предыдущей узкой улицы, и, если бы Ева постоянно не ориентировала его на местности, он бы с легкостью заблудился. «Стой», - скомандовала она в наушник, и Сэм замер, - «Дверь слева». Мужчина повернулся. Металлическая дверь была так сильно разрисована граффити, что различить ее на воне такой же разукрашенной стены было практически невозможно. Никакой вывески не было, ровно как ручки или звонка. Сэм постучал. Из-за двери не раздалось ни звука, и он постучал снова, на этот раз еще громче и настойчивее. Послышались тяжелые шаги и скрип отодвигаемого засова. В раскрывшемся проеме показалась громоздкая мужская фигура.
      -Че надо? – недружелюбно поинтересовался громила.
      Вместо ответа, Сэм достал из внутреннего кармана электронное удостоверение. Амбал сощурил маленькие, необремененные интеллектом глазки и, водя засаленным пальцем по экрану (Сэм подумал, что по возвращению непременно продезинфицирует его), медленно читал написанное. Закончив, он несколько раз кивнул, будто подтверждая, что понял прочитанное и отошел, пропуская Сэма внутрь.
      В слабоосвещенном единственной тусклой лампочкой коридоре пахло грязными телами и потом. Запах еще более мерзкий, чем снаружи. Стараясь не дышать, Сэм поочередно открывал все попадающиеся на пути двери ночлежки и заглядывал внутрь.
      Наконец, в самом дальнем помещении, в большой комнате с наполовину закрашенными черной краской окнами, он обнаружил того, кого искал. Молодой чернокожий парень, сухопарый и совершенно лысый, с татуировкой в виде мишени на выбритом черепе. Голый по пояс, он сидел на полу в позе лотоса, уперев взгляд в пол и бесшумно смеялся (Сэм понял это по тому, как судорожно тряслись обнаженные плечи), находясь, видимо, под действием Смайдса.
      Неожиданно, парень вздрогнул и резко поднял глаза на Сэма, будто почувствовав его присутствие. Широкая улыбка на его лице превратилась в безумный оскал.
      Он ловко подскочил на ноги, медленно размял шею, плавно развернулся на каблуках и исчез в мягком, едва заметном сиянии. В точно таком же, в каком появился с другой стороны окна, но уже совершенно голым. Сэм, не раздумывая, бросился следом.
      -Ева! «Освободи» Игритт и Алекса! - крикнул он, выбивая плечом окно и падая на грязный асфальт под аккомпанемент из звона бьющегося стекла и испуганных вскриков. Перекатившись, он выхватил пистолет.
      Чернокожий парень стоял рядом и смеялся.
      Сэм выстрелил, мгновенно вскинув руку, и наверняка попал бы парню в грудь парализующим патроном, но тот снова растворился в рассеянном свечении, чтобы тут же появиться на крыше соседнего двухэтажного здания. Безумная улыбка не сходила с его лица, Смайдс полностью лишил его здравомыслия, во всяком случае, на какое-то время. Он не пытался убегать, возможно, даже не осознавал происходящего вокруг. Просто развлекался, явно получая удовольствие от внезапно случившегося противостояния, играя в своеобразные кошки-мышки, и не понимая, что на кону стоит его свобода.
      «Соблюдайте максимальную осторожность», - раздался в наушнике голос Ли, - «Гражданские не должны пострадать». Сэм быстро окинул взглядом окружающих людей. Они не испугались ни вооруженного человека в черном капюшоне, ни устроившего показательное выступление незарегистрированного биотика – лишь отступили на пару шагов, с интересом наблюдая за разворачивающимся на их глазах представлением.
      Видимо, подобное частенько происходило в Дзигоку.
      «Я на месте», - доложила Игритт.
      Через секунду Сэм увидел ее фигуру позади стоящего на крыше парня.
      «Я тоже», - красная точка, подписанная как «Алекс» замерла на противоположной стороне улицы.
      Дальнейшее произошло настолько быстро, что напоминало, скорее, работу великолепно отстроенного механизма, чем слаженные действия немногочисленной группы людей. Сэм поднял пистолет и выстрелил в стоящего на крыше человека, который тут же исчез в мягком мерцании, уходя от пули, появляясь на крыше противоположного здания. В ту же секунду раздался громкий хлопок, и невидимая сила отбросила чернокожего парня назад, впечатывая в стену дома, крышу которого он покинул мгновением раньше. Гулко выдохнув, обнаженный парень ничком упал на металлический козырек.
      Игритт материализовалась рядом спустя долю секунды, держа в руках наручники и плотную черную повязку. Парень практически не сопротивлялся, пока она сковывала его руки и завязывала глаза. Видимо, кратковременный полет, в который его отправил Алекс, не прошел бесследно. Глядя на то, как подвывающего и отчаянно харкающего кровью человека, со скованными за спиной руками ведут к большому армированному аэромобилю, Сэм вспомнил, как однажды сам оказался в точно такой же ситуации, с той лишь разницей, что его судьба в тот момент еще не была предрешена. А еще он не был голым и обдолбанным.
      Когда они, наконец, погрузились в кузов, Сэм закрыл дверцы и, пройдя вперед, несколько раз с силой ударил кулаком по стальной решетке, отделявшей их от водительской кабины. Аэромобиль заурчал, и, приподнявшись над землей, плавно покачиваясь, поплыл вперед. Почувствовав движение, задержанный парень издал странный, булькающий звук и подался вперед, демонстрируя присутствующим содержимое своего желудка.
      -Какого хрена?! – крикнул Алекс, отодвигаясь подальше.
      -У него отходняк, - сказал Сэм, глядя на пленника. Парня сильно трясло, на лбу выступили крупные капли пота, из приоткрытого рта стекала тонкая нить слюны, - Ничего опасного, но зрелище не из приятных. Его бы фотографию на агитки против Смайдса: «Смотрите, дети! Вот до чего доводят наркотики!»
      -Это не…, - начал Алекс, но заключенный не дал ему закончить. Он резко дернулся, будто от удара током, и вскинул голову, вглядываясь плотно завязанными глазами в потолок. Несколько раз он глубоко, хрипло вдохнул, тут же заходясь кровавым кашлем, но упрямо возвращаясь в то же положение.
      -Кэт! – слабо прошептал он. Губы беззвучно шевелились, стараясь произнести имя снова, - Где ты? Кэт...
      -Кто такая Кэт? – удивленно спросил Алекс.
      -Понятия не имею, - ответил Сэм. Он снял свой плащ и накинул его на слишком уж сильно трясущееся тело парня, - Мать, сестра, подружка… это может быть кто угодно. Он бредит.
      Игритт согласно кивнула, глядя на заключенного со смесью жалости и отвращения.
      -Они всегда что-то шепчут. Таким голосом.… Аж мурашки по коже, - она поежилась.
      -Не всегда. Только до тех пор, пока организм еще способен бороться с этой зеленой дрянью.
      Алекс сглотнул.
      -А что происходит потом?
      -Они уходят, - хмуро ответил Сэм, - С улыбкой на лице.

***

      Сразу после того, как пленник был доставлен в штаб, его очиповали, после чего отвели в ту самую комнату, в которой семь лет назад точно так же сидел Сэм: с закованными за спиной руками, в окровавленной одежде и в совершенном одиночестве. Ли попытался допросить парня, но ничего не добился.
      «Кэт!»
      «Где ты, Кэт?»
      Парень повторял это как заведенный, то шепотом, то срываясь на крик. С его глаз сняли повязку – после очиповки пользоваться своим «отклонением», а именно мгновенным перемещением в пространстве в любую точку, которую он видит, он больше не мог, но на его поведение это никак не повлияло. Он все так же не понимал, где находится и что происходит, а соответственно, добиться от него внятных ответов не представлялось возможным. Во всяком случае, до тех пор, пока остаточное воздействие Смайдса не пройдет окончательно. Парня отвели в небольшую камеру, отделенную от коридора стальной решеткой, и, уложив на жесткую кровать, оставили приходить в себя.
      Сэм тем временем занимался тем, чем и всегда после поимки очередного клиента Лепрозория – заполнял электронные анкеты.
      «Имя»: пусто. «Возраст»: пусто. «Место постоянного (временного) проживания»: пусто. «Степень опасности»: пусто.
      Сэм не знал, что вписывать в девяносто процентов граф. У них не было ровным счетом никакой информации о новоприбывшем, кроме выясненного еще до поимки «отклонения» и горячего пристрастия к Смайдсу. Крайне горючая смесь.
      Немного подумав, Сэм все же заполнил одно из полей.
      «Степень опасности»: Максимальная.

***

      Ли оглядывал заполненные Сэмом анкеты критически взглядом.
      -Ты все проверил? – спросил он.
      Сэм неопределенно пожал плечами. Он прекрасно знал, что не зависимо от того, на сколько скрупулёзно и аккуратно он написал отчет, Ли в любом случае найдет, к чему придраться. Всегда находил.
      Заключенный пришел в себя только через сутки после того, как его доставили в штаб. Первым делом он попытался сбежать, воспользовавшись свои «отклонением», но сильный разряд тока пресек попытку на корню и парень заметно присмирел. Ли допросил его часом позже, но ничего толкового так и не узнал.
      Впрочем, Сэм и не ожидал ничего другого.
      «Парень не скажет ничего дельного», - думал он, - «Смайдс сожрал его мозги, поэтому, даже если он когда-то и знал что-то полезное, то давно забыл.»
      Его звали Эббо Леманн. Во всяком случае, он всегда представлялся именно так. Своих родителей никогда не видел. Большую часть жизни провел в «месте, где было много грустных детей», которое он называл не иначе, как «Одиннадцатый Лепрозорий», но где это место находится, не знает и как его покинул, не помнит. В Столичный сектор прибыл несколько лет назад, в поисках лучшей жизни, но познакомился не с теми людьми и закончил в Дзигоку, где перебивался мелким воровством, с целью дальнейшей продажи и покупки очередной дозы. Обычная история для многих обитателей пятьдесят второй улицы.
      Как его арестовали, Эббо не помнил, но отметил, что в любом случае оказал бы сопротивление. Его пугало страшное слово «Изоляция», смысла которого он не знал, но звучало оно сердито.
      В свои двадцать восемь лет парень напоминал ребенка в теле взрослого мужчины: говорил просто и односложно, переспрашивая непонятные ему обороты речи и характерно шепелявил.
      -Что ты думаешь? – спросил Ли, - Я про то место, в котором он провел детство…, - мужчина задумчиво сдвинул брови, - Он бредил?
      -Нет, - ответил Сэм, - Больше похоже на то, что в его голове несколько разных событий смешались в одно. Услышал какие-то слухи, а воспаленное наркотиками сознание вплело их в реальные воспоминания. А что? Думаешь, это важно?
      Ли кивнул.
      -На самом деле, да. Это – единственная часть его рассказа, которая меня действительно заинтересовала.
      Ли встал из-за стола и, жестом пригласив Сэма присесть, отправился в дальний угол своего кабинета, к высокому стальному шкафу со множеством надписанных ящичков. Быстро пробежавшись взглядам по ярлыкам, мужчина нажал на один из них, и, подождав, пока Система Безопасности закончит сканировать его биометрию, принялся сосредоточенно копаться в содержимом. Найдя, наконец, то, что искал, Ли вернулся к столу с маленькой плоской флешкой, которую незамедлительно воткнул в свой настольный ПК. Глаза за тонкими линзами очков забегали по экрану. Мужчина несколько раз коснулся монитора и откинулся на спинку кресла.
      Сэм почувствовал, как закрепленный на запястье мультитул, выполняющий роль и телефона и микропк, завибрировал.
      -Скажи мне, что тебе известно о Лепрозориях?
      -Не многое, - ответил Сэм, - Знаю, что они используются для «изоляции» опасных биотиков, знаю, что их много, и что оттуда почти никогда не возвращаются. Знаю, что один из них называется «Лимб». Тот, в котором был Алекс.
      -И ты никогда не пытался узнать у него подробности?
      -Честно говоря, нет. Да и вряд ли он имеет право рассказывать.
      Сэм не врал, сам он никогда не интересовался прошлым Алекса, стараясь не лезть не в свое дело и не бередить старые раны. Однако тот сам как то раз рассказал, что, будучи обскуром, попал в «Лимб», в котором и провел несколько лет своей жизни среди других таких же обскуров, пока не был завербован в Отдел 0.
      -Может, объяснишь, что такого важного в этом «Одиннадцатом Лепрозории»? – спросил Сэм
      -Ничего, - ответил Ли, - Кроме того, что Лепрозориев всего десять.

***

      Сэм замер, недоверчиво глядя на Ли. Тот сидел, сложив руки домиком и поджав губы, возвращая собеседнику спокойный, чуть раздраженный взгляд.
      -Ты же не думаешь, его слова могут что-то значить? – нерешительно спросил Сэм.
      -Я не знаю. Но не отрицаю такую возможность. Советую ознакомиться с бумагами, которые я тебе переслал, через десять минут Система Безопасности сотрет их с твоего мультитула.
      Сэм коснулся крепления визора, вызывая голографический интерфейс, и вывел на маленький экран, размером чуть превосходящий его левый глаз, присланный Ли документ.

      СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО! ГРИФ СЕКРЕТНОСТИ А!
      Список Изоляционных Заведений.
      «Лимб»: 1302 биотика и 190 человек персонала;
      «Харон»: 1089 биотиков и 261 человек персонала;
      «Минос»: 946 биотиков и 395 человек персонала;
      «Цербер»: 779 биотиков и 453 человека персонала;
      «Плутос»: 603 биотика и 544 человека персонала;
      «Флегий»: 515 биотиков и 645 человек персонала;
      «Фурия»: 497 биотиков и 933 человека персонала;
      «Таурос»: 417 биотиков и 1259 человек персонала;
      «Герион»: 210 биотиков и 1579 человек персонала;
      «Коцит»: НЕТ ДОСТУПА! ДАННЫЕ ЗАСЕКРЕЧЕНЫ ГРИФОМ А+++!

      Глаза Сэма становились все шире с каждой прочитанной строчкой. Он догадывался, что Лепрозории, должно быть, сильно заселены, но даже представить себе не мог, на сколько. Особенно учитывая тот факт, что по последним подсчетам на Земле проживало всего от семи до восьми тысяч «Альф» и «Бет».
      И еще был «Коцит». Лепрозорий, засекреченный настолько, что Сэму не хватало допуска даже узнать, сколько биотиков в нем содержится. И сколько тысяч (а, быть может, десятков тысяч) людей их охраняют.
      -Агент Ли, Сэм, - механический голос Евы перебил его размышления.
      Оба мужчины, как по команде, подняли глаза наверх.
      -В чем дело, Ева? – Ли говорил спокойным голосом, но Сэм все же смог уловить в нем раздраженные нотки.
      -В заключенном, - ответила Ева, - Пять минут назад, я заметила странную активность его чипа, а тремя с половиной секундами позже, пульс заключенного подскочил с семидесяти трех до ста сорока ударов в минуту. Я попросила охранника проверить камеру, и теперь, думаю, вам стоит это увидеть.
      Сэм и Ли, не сговариваясь, почти бегом покинули кабинет и направились в сторону лифта.
      -Что с ним случилось, Ева? – спросил Ли, когда кабина тронулась и устремилась вниз.
      -В КПЗ нет моих камер, - ответила она, - Но, думаю, он мертв.

***

      Эббо Леманн лежал на полу в быстро расползающейся луже крови. Его тело, неестественно выгнутое, было насажено на решетки его собственной камеры, как на шампуры, и если бы Сэм не видел этого своими глазами, никогда бы не поверил, что такое вообще возможно.
      -Как это произошло? – спросил он, переводя ошарашенный взгляд на Ли. Тот молчал, сидя на корточках перед останками того, с кем еще недавно беседовал, надеясь найти в бессвязном лепетании крупицы здравого смысла. Наконец, он, тяжело вздохнув, встал.
      -Он попытался таки «скакнуть», - сказал Ли, - Вот только удар током от чипа сбил его траекторию, и материализовался он не совсем там, где планировал.
      -Глупый мальчишка, - добавил он, выходя из КПЗ. Сэм слышал, как Ли негромко раздает приказания солдатам снаружи. Убрать тело, вычистить камеру и положить заполненные отчеты к нему на стол. Что бы ни случилось в Отделе 0, последний пункт не менялся.
      «Однако, во всем есть и позитивная сторона», - кисло подумал Сэм, - «Ему все же удалось слезть со Смайдса».
      Он покинул камеру со странным, тяжелым чувством. Чем-то средним между жалостью к невероятно глупому человеку, попавшему в беду исключительно по собственной вине и жестоко за это поплатившемуся, и благоговением к герою, который, умер, пытаясь урвать кусочек самого ценного, что может быть у человека. Свободы.

***

      Спустя несколько недель, когда все улеглось, Сэм сидел в своей комнате и читал новости. Приторно сладкие, как всегда, замалчивающие все, что может подтолкнуть население к недовольству, и красочно обрисовывая приятные мелочи, раздувая их значимость до небес. Журналисты старательно вырисовывали в сознаниях людей несуществующий дивный мир.
      Каждый раз, читая газеты, он вспоминал главу наркокартеля, в котором провел шесть не самых приятных лет своей жизни.
      Его звали Кельвин, но все подчиненные называли его просто Кэл. Тучный и невысокий мужчина, прикрывающий внушительную залысину жиденькими сальными волосами, он никогда не лез за словом в карман.
      -Долбанные журналюги! - восклицал он, дочитывая очередную новость, - Их послушать, так весь гребанный мир только и делает, что плачет от радости в те редкие моменты, когда не срет бабочками и не катается на радуге! Рыночным бабам и политикам перед выборами есть, у кого поучиться.
      Сэм невольно улыбнулся, вспомнив вечное ворчание старика. Не то, чтобы он скучал по тем дням, скорее, это была ностальгия по безвозвратно ушедшим мгновениям его молодости, не каждым из которых он мог гордиться.
      -Сэм? - услышав звук собственного имени, мужчина оторвался от чтения и поднял взгляд на неожиданного гостя.
      Им оказалась Игритт. Она стояла в дверях, выглядывая из-за стальной створки, красивая, как и всегда, до боли в глазах, и улыбалась так, как, наверное, умела только она одна. Именно в надежде увидеть эту ее улыбку мужчины и совершали безумства.
      -Я слышала, ты сегодня в увольнительной? - спросила она.
      -Именно. А что, не заметно?
      Сэм помахал в воздухе планшетом, и сделал несколько па свободной рукой, демонстрируя, как весело он проводит время. Игритт прыснула, прижав ко рту ладошку.
      -А если серьезно? Есть планы на вечер?
      Сэм покачал головой.
      -Я сегодня тоже свободна, и я подумала, может, сходим куда-нибудь вместе? Как в старые добрые времена.
      -Конечно, - Сэм улыбнулся, - Почему бы и нет?

***

      Через пару часов они уже неторопливо шли по одной из улиц в самом центре города, среди неоновых огней и ярких вывесок. Здесь было многолюдно, как всегда, и, чтобы не потерять друг друга в гудящем человеческом потоке, они держались за руки, как часто делали раньше, когда были моложе.
      Сэму нравилась Игритт, он любил ее, но подозревал, что любил совсем не так, как того хотелось бы ей. Она была ему как сестра, что неудивительно, учитывая их богатое совместное прошлое. Они провели вместе практически всю свою жизнь, редко расставаясь дольше, чем на пару дней, они понимали друг друга с полуслова и всегда делились друг с другом всем самым сокровенным. Честно говоря, Сэм плохо представлял себе, чем мог заслужить такую дружбу, но был бесконечно благодарен за нее.
      -Пойдем сюда! - крикнула Игритт, указывая на большую яркую вывеску, изображающую ковбоя верхом на быке.
      Сэм кивнул, и они зашли в большой, уютно обставленный бар, стилизованный под Дикий Запад. Здесь было громко и многолюдно, но они все же смогли найти свободный столик и теперь Сэм пытался привлечь внимание официантки. Наконец, высокая светловолосая девушка заметила отчаянно машущего руками мужчину и трусцой подбежала к их столику.
      -Добро пожаловать в "Техас"! - весело сказала она, - Что будете заказывать?
      -Двойной бурбон, без льда. А для девушки...
      -Кровавую Мэри, - перебила его Игритт, - Поменьше крови и побольше водки.
      -Конечно, - улыбнулась официантка, - Будет готово через минуту.
      Сэм проводил взглядом удаляющуюся фигуру, уделяя особое внимание части, практически не прикрытой ультракороткими шортиками. Именно за это он и любил центр Столичного сектора – даже официантки здесь выглядели так, будто сошли с обложки модного журнала.
      -Как же замечательно, - подала голос Игритт, - Что есть в мире вещи, которые никогда не меняются, - она с улыбкой смотрела на своего спутника.
      Сэм пожал плечами, мол, ничего не могу поделать – какой есть.
      Спустя минуту, напитки уже стояли на столе.
      -Почему ты все еще носишь эту глупую повязку?
      -Потому что не хочу, чтобы окружающие знали, что я – мех, - ответил Сэм, - Кроме того, она вовсе не глупая.
      -Дурацкая..
      -Ты не права. Она настолько великолепна, что, будь я нормальным, выколол бы себе глаз, чтобы была причина ее носить!
      Игритт закатила глаза. Ей нравилось чувство юмора Сэма, нравилось его умение сохранять позитивное мышление даже в самых плохих ситуациях, просто иногда хотелось совсем другого. Просто поговорить, обсудить вещи, которые были важны для нее, и о которых она молчала практически с самого первого дня их знакомства, просто потому, что боялась, что он снова сведет все к шутке, как умеет. Она сделала большой глоток обжигающей красной жидкости.
      -Они здесь готовят отличную кровавую Мэри.
      -Бурбон у них тоже неплохо получился.
      -Ты можешь быть серьезным хоть иногда?
      -Конечно. В среду с трех до шести тебя устроит?
      Игритт не выдержала и рассмеялась.
      -Господи! Ты – невозможный, но я тебя обожаю!
      Сэм гордо выгнул грудь и согласно покивал.
      -Еще по одной? – спросил он, стараясь перекричать музыку.
      -Что?
      -Я спросил, не хочешь ли ты повторить? - крикнул он, перегнувшись через стол.
      Лицо Сэма оказалось в опасной близости от ее лица, и сердце Игритт пропустило удар. Затаив дыхание, она, не отрываясь, смотрела в его единственный небесно-голубой глаз, а потом медленно перевела взгляд на его губы.
      «Оно никогда не приходит вовремя», - из размещенных повсюду колонок раздался высокий, мелодичный голос неизвестного ей исполнителя.
      «И вот ты проживаешь жизнь в ожидании этого момента», - надрывался певец, - «А когда час, наконец, настанет, оно пройдет мимо, оставляя тебя разбитым».**
      Игритт резко отвела взгляд и отпрянула от мужчины, но тот не пустил – она почувствовала, как его теплая ладонь мягко накрыла ее руку. Сэм нахмурился. Он не понимал изменений, столь резко произошедших в поведении его спутницы, и истолковал их по-своему. Свободной рукой он убрал недопитый коктейль подальше от Игритт и мягко коснулся ее лба.
      -Что случилось? – обеспокоенно спросил он, - Ты плохо себя чувствуешь? – он пристально вглядывался в ее лицо. Игритт покачала головой, но мужчину такой ответ явно не удовлетворил. Он сильнее сжал пальцы на ее руке, - Тогда что? Игритт? Я что-то не так сказал или сделал?
      Игритт уже собиралась ответить, когда перед глазом Сэма выскочил экран визора. Девушка напряглась: его мультитул не вибрировал, а это значит, что случилось что-то плохое. Лицо мужчины стремительно менялось, пока он читал присланное сообщение. Его пальцы, все еще лежавшие на ее руке, до боли стиснули ладонь девушки.
      -Эй! –вскрикнула она, -Мне больно! Сэм!
      Сэм будто не слышал ее. Его здоровый глаз продолжал судорожно бегать, перечитывая текст снова и снова.
      -Этого не может быть, - прошептал он, - Как такое вообще возможно? Что, черт побери, происходит?

***

      Ли стоял у искусственного окна и безучастно смотрел на бескрайние заснеженные равнины. Он был невероятно зол и обеспокоен, поэтому старательно пытался взять себя в руки глядя на монотонно-белый, совершенно безжизненный пейзаж. Но это не помогало, совершенно не помогало.
      За столом позади него сидел Сэм, разглядывая фотографию, полученную около получаса назад, на которой был изображен мертвый мужчина. Мужчина явно погиб от падения с высоты: он лежал на бетонной поверхности, забрызганной его кровью и ошметками содержимого черепной коробки, лицом вниз (вернее, тем, что от него осталось), раскинув руки и ноги широко в стороны, будто стараясь обнять весь земной шар разом. Фото было не очень качественным, снятым с большой высоты и искусственно увеличенным.
      Ли слышал, как тяжело и яростно дышит Сэм, слишком громко в окутавшей их тишине, нарушаемой только мерным тиканьем старинных часов, привычно отсчитывающих безвозвратно ушедшие секунды.
      Ли отошел от окна, и, закурив, рухнул на большой кожаный диван, откидываясь на спинку и закрывая глаза. Он чувствовал себя бесконечно уставшим, обессиленным на столько, что даже вес зажатой между пальцами сигареты казался ему неподъемным. Сэм тоже закурил (Ли понял это по тихому щелчку зажигалки), и, судя по жалобному скрипу стула, поднялся из-за стола. Он подошел к окну, будто принимая пост, и прижался лбом к холодному стеклу.
      -Это Дриммер? – хрипло спросил Сэм.
      -Да.
      И снова эта вязкая, тягучая тишина. Сэм почувствовал, как его пальцы сами сжимаются в кулаки. Сигарета сломалась, не выдержав давления, и упала на пол, рассыпавшись сотней красных искр.
      -Но это невозможно. Дриммер же мог управлять гравитацией. Как он мог погибнуть… так?
      -Мы не знаем, - устало ответил Ли, открывая глаза. И это выводило его из себя гораздо больше всего остального. Они ни черта не знали ни о том, как Миллениум смог вычислить их «крота», ни о том, как им удалось убить их оперативника самым невозможным способом из всех, ни о том, известно ли им об остальных засланных агентах. Он поднялся с дивана, и, подойдя к столу, затушил наполовину выкуренную сигарету в пепельнице.
      -Это казнь, - сказал он, - Показательная казнь. Они переиграли нас и решили продемонстрировать нам свое превосходство во всей красе. Два года операции коту под хвост и один из наших лучших людей погиб при падении с дамбы Андерсона.
      -Остальные оперативники тоже в опасности, не так ли?
      Ли промолчал. Сэм оторвался от окна, и, обойдя стол, встал напротив собеседника, оперев руки в гладкую деревянную поверхность.
      -Мы должны вытащить их оттуда. Сейчас же. Там еще трое наших агентов. Там Диана! – Сэм выглядел как человек, балансирующий на грани сумасшествия.
      -Всем подразделениям приказано ждать, пока Совет…
      -К черту Совет! – крикнул Сэм, с силой ударяя кулаками по столу. В его глазах горела безумная, отчаянная ярость, и Ли подумал, что еще никогда не видел его таким… потерянным. Он ничего, ровным счетом ничего не мог поделать в сложившейся ситуации и пытался спрятать собственную беспомощность перед лицом приближающейся опасности за маской гнева.
      Ли знал, потому что сам чувствовал то же самое, только контролировал свои эмоции куда лучше своего подчиненного. Он выдержал тяжелый взгляд Сэма, и тот, наконец, отвел глаза, тяжело дыша и раздувая ноздри.
      -Агент Ли, Сэм… - раздался голос Евы, но Ли перебил ее.
      -Не сейчас!
      -Полагаю, это срочно.
      -Ладно, что у тебя? Только быстро.
      -Чип агента Пэрри перестал отвечать на мои запросы. Я направила дрона в последнюю точку, откуда пришел сигнал. Вот снимок.
      Монитор рабочего микропк Ли засветился, выводя на экран фотографию поля, снятого с высоты птичьего полета. На жухлой траве была выжжена надпись.
      «Are U Ready?».***

***

      Сэм и Ли изучали каждый сантиметр полученной фотографии, приближая фрагмент за фрагментом, стараясь различить в смазанных, зернистых текстурах самые мелкие детали. Наконец, они нашли, то, что искали и боялись найти одновременно. Обуглившееся, скрюченное тело, лежащее на траве, вырисовывающее своей позой точку в огромном выжженном вопросительном знаке. Они не могли знать наверняка, но сомнений в том, что останки принадлежат агенту Пэрри, у мужчин не было: слишком ясным было издевательское послание, снова оставленное для них Миллениумом, сжегшим заживо человека, чьим «отклонением» был пирокинез.
      «Сволочи, - подумал Ли, сжимая зубы так, что скулы начало отчаянно ломить. Теперь сомнений в том, что оставшиеся агенты в опасности у мужчины не осталось. Он перевел взгляд на потолок, как делал всегда, когда обращался к Еве.
      -Сейчас же отправь это Совету. Скажи, что мы требуем немедленного начала операции по извлечению наших агентов. - Ли старался говорить спокойно, но дрожь в голоcе выдавала его беспокойство, - И еще. Мне нужны все данные о состоянии Пэрри.
      -Они уже у вас, - ответила она и на экране замельтешили десятки графиков и таблиц. Ли опустился на кресло, его глаза под сдвинутыми бровями отчаянно забегали по монитору, на котором каждую секунду появлялись все новые данные, - Сердечный ритм в норме. Адреналин в норме. Мозговая активность в норме. Дыхание в норме, - комментировала Ева происходящее на экране. Ли видел все это и сам, просто совершенно не мог поверить своим глазам. Агент Пэрри не был напуган или зол, напротив, за миг до собственной смерти и в ее процессе он был совершенно спокоен.
      -Не понимаю, - на лбу Ли выступили крупные капли пота. Мужчина снял очки и, все еще держа их в руках, протер влажную кожу тыльной стороной ладони, не сводя расширенных от удивления глаз с монитора, - Как? Как такое возможно? Как у горящего заживо человека может оставаться идеально ровным пульс? Черт возьми, я хочу знать, какое «отклонение» способно на такое!
      -Приступаю к анализу, - тут же отозвалась Ева и на экране снова замелькали таблицы и данные, только Ли на них уже не смотрел. Вместо этого, он медленно поднял глаза на Сэма, застывшего напротив с чуть приоткрытым ртом и смотревшего на Ли с отчаяньем невиновного, но приговоренного к смертной казни человека.
       -Их кто-то сдал, - сказал Сэм. Он, наконец, убрал со стола кулаки и теперь ходил по кабинету, заламывая руки, - Ты же тоже это понимаешь, Ли? Дриммер, Пэрри… это не простое совпадение, не удача. Мы не единственные, кто решил послать «крота» в ряды к врагу. Они сделали тоже самое!
      -Мы не можем знать наверняка, - бесцветно отозвался Ли, - Возможно, Дриммер и Пэрри чем-то выдали себя.
      -Практически одновременно и в разных частях мира? – Сэм посмотрел на Ли, как на умалишенного, - Ты серьезно? Кто-то под нас копает, Ли, а мы понятия не имеем кто. И вместо того, чтобы спасать Оуэна и Диану мы ждем, пока Совет наговориться.
      Дрожащими руками он достал из пачки сигарету и прикурил ее, нервно затягиваясь, продолжая мерять шагами кабинет. Ли понимал, что Сэм, вероятнее всего, прав, и что сейчас они попросту теряют время. Но ничего не мог изменить.
      Приказа к действию не поступало.
      -Мы не можем предпринимать никаких активных действий без разрешения Совета, и ты это прекрасно…
      -Совет вынес свое решение, - перебила его Ева, - Члены Совета проголосовали против извлечения агентов Оуэна и Дианы. Они решили, что операция слишком рискованна и потому на данный момент невозможна.
      На какое-то мгновение, Ли показалось, что он ослышался, но, когда Ева вывела копию приказа на экран, надежда растаяла так же быстро, как появилась. Осознание, наконец, прошило его грудь болезненным уколом. Они не смогут спасти Оуэна.
      И не смогут спасти Диану.
      -Что? – Сэм остановился и поднял глаза наверх - Почему невозможно?
      -Причины принятия данного решения мне неизвестны, - сказала Ева, - Вам будет приятно узнать, что я отдала свой голос «за»?
      Сэм не ответил. Он опустил голову, зажав виски в ладонях и, казалось, абсолютно ушел в себя.
      -Мы могли бы…- прошептал он, - Я мог бы хотя бы попытаться спасти ее…
      -Мне очень жаль, Сэм, но это невозможно. Я не могу потерять еще и тебя, - отозвался Ли.
      -Так разве не для этого я и был вам нужен? Чтобы рисковать собой вместо тех, кто действительно ценен, - Сэм практически умолял, - Я смогу, ты же…
      -Хватит нести чушь! Это приказ.
      Сэм замолчал. Его глаза сузились, выражая ту крайнюю степень ненависти и презрения, на которую мужчина был в принципе способен. Очень медленно, он вытянулся по стойке смирно и демонстративно отдал честь. Ли подумал, что именно сейчас Сэм выразил их общие чувства самым наглядным из всех возможных способов.
      -Агент Ли, Сэм, - снова раздался голос Евы, и Ли понял, как сильно его возненавидел, - Я только что потеряла сигналы Оуэна и Дианы.
      -Мне нужны координаты мест, откуда поступил последний сигнал. И пошли туда дронов, - сердце Ли отчаянно забилось в груди, - Совет уже в курсе?
      -Да, - тут же отозвалась Ева. Монитор рабочего микропк Ли снова загорелся и на экране появились два небольших фрагмента карты мира, - Дроны отправлены.
      -Хорошо, - быстро ответил Ли, изучая присланные Евой данные. Агент Оуэнн в последний раз находился в секторе AF-37, на свалке, расположенной недалеко от одной из самых крупных электродобывающих станций мира «Сахара». Диана была куда ближе – в Столичном секторе. В той самой ночлежке в Дзигоку.
      -Она здесь… - прошептал Сэм, переместившийся за спину Ли.
      Ли кивнул.
      Он прекрасно знал, о чем сейчас думает Сэм: Диана здесь, в десяти минутах езды от штаба и, возможно, еще есть шанс ее спасти. Ли и сам так думал, вот только, в отличие от Сэма, прекрасно осознавал все риски. И дело было не в трибунале за невыполнение прямого приказа Совета и не в дальнейшем путешествии в Лепрозорий. Ли просто не хотел потерять еще одного члена своего лучшего отряда.
      -Пожалуйста, Ли… - попросил Сэм.
      Ли тяжело вздохнул.
      -Я не понимаю, чего вы хотите от меня, агент, - сказал он стальным голосом, - Насколько мне известно, сегодня у вас отгул, и, соответственно, вы можете быть в той части города, где посчитаете нужным и делать то, что вам заблагорассудится, до тех пор, пока это не ставит под угрозу жизни гражданских и мировую безопасность.
      Сэм посмотрел на Ли с благодарностью и быстрым шагом направился к выходу.
      -Да, и еще одно, - сказал Ли, и мужчина, замер в дверях, - Будьте осторожны, агент.
      Сэм кивнул, не оборачиваясь, и покинул кабинет.
      Большие старинные часы пробили полночь.

***

      Сэм снова шел по уже знакомой улице, но, на этот раз, не обращая никакого внимания ни на мерзкую вонь, ни на окружающих его людей. Черный капюшон скрывал его лицо, так что никто не смог бы увидеть как он отчаянно, до крови вгрызается в собственные губы, пытаясь унять неприятное ощущение, поселившееся в его груди несколько часов назад. Ощущение неминуемой беды, неотвратимо приближающейся к дорогому ему человеку.
      Сэм свернул в уже знакомый проулок, и найдя изрисованную граффити дверь, принялся долбить по ней кулаком, не прося, требуя, чтобы ему немедленно открыли. Когда дверь отперлась и на пороге возник все тот же заспанный громила, он, видимо вспомнив недавнего посетителя, молча пропустил того внутрь. На этот раз, Сэм не заглядывал во все помещения, попадавшиеся на его пути. Он знал, в которой из множества комнат найдет Диану и надеялся только на то, что найдет живой. И чем ближе он был к той самой двери, тем тяжелее давался каждый шаг.
      Она была там. Лежала на прохудившемся матрасе, брошенном в углу комнаты, полностью обнаженная и неподвижная. Ее кожа была вымазана то ли в саже, то ли в грязи, пушистые обычно волосы свалялись, и теперь бледное лицо, с широко распахнутыми, глядящими в пустоту глазами, обрамляли грязные патлы.
      Сэм бросился к ней, падая на колени перед худым, распростертым перед ним телом, срывая на ходу плащ.
      -Диана?
      Она не среагировала, как не среагировала, когда он аккуратно коснулся венки на еле теплой шее.
      -Нет… нет, пожалуйста, - прошептал Сэм, не находя пульса, - Диана, прошу тебя…
      Девушка не ответила, все так же глядя в пространство пустыми, стеклянными глазами. Только сейчас Сэм заметил на ее шее кровоподтёки, почти сливающиеся по цвету с темно-каштановыми волосами.
      Он аккуратно завернул маленькое тельце в плащ, и, поднял его на руки. Сэм вынес ее из ночлежки и привратник – амбал, видимо, заметив что-то в его, уже не прикрытом капюшоном лице, придержал для него дверь. Он нес ее по темным, смердящим улицам Дзигоку, не обращая внимания на удивленные возгласы окружающих людей. Нес вдоль шоссе, по которому то и дело проносились мимо аэромобили.
      Сэм нес Диану домой.

***

      Алекс не успел даже закрыть за собой дверь, когда на нем повисло маленькое, но такое любимое тело. Крепко обнимая его за шею, Диана покрывала поцелуями его лицо, смеясь и зарываясь пальцами в его загривок.
      Алекс аккуратно отцепил от себя девушку.
      -Вот значит как ты встречаешь вернувшуюся из двухгодичной командировки подругу? – Диана демонстративно надула губки и отвернулась, показав ему напоследок язык и сложив руки на груди.
      -Нет, - Алекс запнулся, - Прости, ты просто… Я думал, что больше никогда не увижу тебя…
      -Это еще почему? – Диана удивленно повернулась к нему, - Ах, ну да, точно. Тот наш разговор, - она скривила губы, - Только не говори, что все эти два года, ты заранее оплакивал мою возможную кончину? Ради всего святого, Алекс! Я же говорила, что все будет хорошо. Кроме того, я пообещала, что вернусь.
      «Вот только ты не обещала», - подумал Алекс, - «Я просил, но ты не пообещала».
      Словно услышав его мысли, Диана вздохнула и медленно подошла к нему. Привстав на цыпочки, она аккуратно прикоснулась своими губами, невероятно теплыми, слегка шершавыми, но до боли знакомыми, к его. Он сложил руки на ее талии, привлекая еще немного ближе к себе.
      «Даже пахнет так же», - подумал он, отвечая на поцелуй, - «Так же, как всегда: шоколадом и мятой».
      Диана оторвалась от его губ, и, перехватив его ладони и хитро улыбаясь, повела за собой в сторону кровати. Он послушно шел следом, только сейчас осознавая, как сильно он соскучился. Она легко толкнула его в грудь, и Алекс упал на мягкий матрас, тут же ощущая приятную тяжесть – Диана села на мужчину верхом и теперь победно смотрела на него сверху вниз, уперевшись руками в его грудь. Сейчас она казалась ему невероятно красивой, самой красивой женщиной на планете. Не в силах больше сдерживаться, он схватил ее и, уложив на спину…

      НАРУЖНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ
Обнаженный труп молодой женщины правильного телосложения, удовлетворительного питания, длиной тела 157 см, холодный на ощупь. Трупное окоченение присутствует во всех группах мышц. Труп по всем поверхностям обильно покрыт подсыхающим красно-коричневым песком. Волосы на голове темно-коричневые, густые, длиной до 15-20 см, распущенные, с частицами…


      Алекс распахнул глаза и вскочил на кровати, тяжело дыша. По его обнаженной спине ручьями стекали капли холодного пота, его трясло. Он повернулся, и увидел Диану, тоже проснувшуюся и севшую рядом с ним. Она осторожно прикоснулась к его плечу, медленно поглаживая, будто успокаивая испугавшегося кошмара ребенка.
      Вот только то, что он видел, не было кошмаром.
      Алекс несколько раз с силой ущипнул себя за запястье, каждый раз оставляя большой, бордовый след, и каждый раз чувствуя маленькие уколы боли. Это не сон. Но и то, что было раньше, то, что заставило его проснуться, охваченного ужасом, тоже не было сном. Он помотал головой, прогоняя наваждение, но оно никуда не делось. Диана не сводила с мужчины обеспокоенного взгляда.
      -Алекс, - мягко позвала она, - Что-то случилось? Плохой сон?
      -А может быть, наоборот, хороший? – он взял растерянную Диану за руку и тоже ущипнул. Девушка дернулась, удивленно уставившись на него своими большими серыми глазами.
      -Что ты…
      -Может быть, это – хороший сон? – снова спросил он. Еще несколько секунд Диана все так же ошарашенно смотрела на него, а потом вдруг улыбнулась.

      ...степени отечности. Глаза закрыты. Роговицы тусклые. Зрачки хорошо различимы. Внутренние оболочки глаз грязно-серо-вишневые, с едва различимыми, единичными мелкоточечными темно-вишнево-красными кровоизлияниями. Кости черепа на ощупь целы. Рот закрыт. Язык в полости рта, за линией зубов. Полости преддверия и рта свободны. Внутренняя поверхность их темно-вишневая, однородная, без видимых …


      Она медленно встала с кровати, и Алекс увидел, что все ее тело покрыто тонким слоем подсохшей грязи. Он хотел спросить, откуда эта грязь взялась, но, переведя взгляд на простыни понял, что и он сам вымазался в густой темно-коричневой жиже, разлитой по старому, дырявому матрацу.
      «Мне… очень жаль, Алекс», - услышал он тихий, едва различимый голос Ли, - «Мне так жаль».
      -Нет! – крикнул Алекс, голосом, преисполненным диким, животным ужасом.

      МЕДИЦИНСКИЙ ДИАГНОЗ
Механическая асфиксия от сдавления шеи: странгуляционная борозда на передне-левой поверхности шеи в средней трети, положительная проба Бокариуса, «серебристая» полоска под кожей в проекции верхнего края верхнего кровоподтека, кровоизлияния в поверхностных и глубокой мышцах шеи, мелкоточечные кровоизлияния в соединительных оболочках глаз, под плеврой легких, эпикардом, полнокровие и отек внутренних органов, жидкое состояние...

      Неожиданно, перед ним возникло лицо Сэма, но не веселое и жизнерадостное, как обычно и не сосредоточенное, как на заданиях, оно выглядело уставшим и будто постаревшим на несколько лет. Мужчина беззвучно шевелил губами глядя прямо на Алекса. «… при выполнении задания. Все мы сегодня потеряли не только ценного агента Отдела 0, но и члена семьи. Эта утрата…», смог различить он и его пробил озноб. Сэм продолжал говорить, но Алекс больше не слушал. Он уже знал, что скажет мужчина. Знал, потому что уже слышал эту речь, целиком, от начала и до конца. Вот только совершенно не помнил, когда и при каких обстоятельствах.
      Диана, которая секунду назад стояла посреди комнаты, все так же печально улыбаясь, бесследно исчезла.
      Алекс хотел позвать ее, попросить вернуться в кровать, чтобы он снова мог заснуть в ее объятьях, но язык, будто приклеенный к небу, отказывался слушаться, и у него не получилось произнести ни звука. Руки и ноги тоже налились свинцом, пригвождая его к грязному матрацу, не давая даже шевельнуться.
      -Диана! – прошептал он, наконец, слабым, едва слышным голосом, - Где ты, Диана?
      Нет ответа. Только тишина.