Старший и Младший

 Мои родители погибли в автокатастрофе. Тогда мне исполнилось четырнадцать лет. Я хорошо запомнил тот летний день, он часто приходил ко мне во снах.
 Сотрудник полиции зашёл в дом утомлённый и нервный. Он перебирал в руках свою истрёпанную фуражку. Когда полицейский сел на одно колено и положил руку на моё плечо, я почувствовал себя в безопасности.
 У него было до ужаса доброе и мягкое лицо. Неудивительно оказалось узнать спустя много лет, что обычно он сообщал такие горькие новости. Кажется, ему было лет сорок.
 — Тебя же Сэм зовут, верно? — начал он и я кивнул. — Меня Барни.
Он выдержал небольшую паузу.
 — Сэм, мне сложно это говорить… — старичок отвёл взгляд.
 — Н-не говорите, — перебил его я. — Если вы про случай с сигаретами на школьной
площадке, то я больше не буду, честно. Да и вообще… вообще полиция здесь не нужна.
 Я смотрел в пол, он сжал моё плечо сильнее.
 Вспомнилось утро. У меня было дурное предчувствие насчёт поездки моих родителей до торгового центра. Мама подумала, что мне не здоровится, но я отрицал, думая в этом виновато утро.
 Она поцеловала меня нежно в щёку и растрепала мои волосы. Отец, соблюдая традициям, крепко пожал мою руку.
 Я отчётливо видел, как они садились в машину.
 — Не скучай, — сказала мама. — Так, обед в холодильнике. Мы скоро будем. Тебе купить что-нибудь вкусненькое?
 — Колы, пожалуйста, — попросил я.
 — Вредная дрянь, — прокомментировал отец, заводя машину (серый ниссан 1998 года).
 Мы посмотрели на него и засмеялись. У него в бардачке всегда была полулитровая бутылочка колы. Он улыбнулся и подмигнул мне.
 Родители уехали. Я проводил автомобиль глазами и пошёл в дом.
 А теперь перед моими глазами был этот полицейский. Он бубнил какую-то утишающую речь, но я запомнил только суть.
 — Парень, твоих родителей больше нет.
 Я просто стоял и смотрел на него. Спокойно, без слёз. Он обеспокоенно отошёл к своему напарнику, который тут же ему сказал.
 — Он уже будто знал, что случилось. Как только ты пришёл. Дети удивительны.
 Они смотрели на меня, а я молча стоял и иногда сжимал кулаки и тут же их разжимал.
 Мало что помню, но обрывками вспоминаю мою бабушку с какими-то людьми. У всех был сочувствующий взгляд, я их видел, но не замечал. Со мной говорили. Я помню, как бабушка начала бить одного сумкой, они пытались её успокоить. Ещё помню, что она всех по итогу выпроводила и удалилась на кухню.
 Этот день казался без времени. Я ничего не чувствовал.
 Те люди были из социальной помощи. Они собирались отвести меня к психологу, но моя бабушка была далека от их слов.
 На кухне стоял запах картошки, я очнулся, когда услышал его. Мамин обед. Я был довольно-таки сытым, но внутри меня была какая-то пустота. Я ел и ел, но эта пустота была бездонной. Я испугался и убежал в туалет проверять всё ли нормально у меня с животом, но дыры у меня не оказалось.
 Последующие дни были какими-то туманными. Особенно похороны. Они были каким-то сном, из которого никак не выйти, при всём желании.
 Я смотрел на даты моих родителей и думал. Все ушли, кроме бабушки, которая стояла позади и вздыхала.
 — Бабуш, когда-нибудь и у меня будет две даты рядом с именем? — спросил я тихо.
 Она обняла меня и ничего не ответила. Спустя какое-то время я очутился в машине.
 Я осматривал каждую деталь бабушкиного автомобиля и не мог нормально слушать, что она говорила.
 В мои восемнадцать её не стало. Мне осталось довольно-таки большое наследство от моих покинувших мир родственников.
 Повзрослев, я углубился в тот день, когда я стал сиротой. Я узнал, что их машину сбил грузовик, проехавший на перекрёстке на красный цвет. Как утверждал водитель, он тогда опаздывал, а утром машин совсем не было, вот он и проехал. Была лишь одна, и он с ней встретился. Я повторял это себе часто, вспоминая безмятежные лица моих родителей, лежащими лицом к небу в чёрных гробах.
 Окончив школу, я поддался в дизайн и очень много времени уделял этому делу.
 Слушая музыку, я отрывался в такт ногой и пытался подпевать. Не скажу, что у меня получалось хорошо, но мне нравилось.
 В тот день была гроза и сильный дождь за окном. Единственным источником света была лампа на моём рабочем столе. Я выполнял домашнее задание и проектировал фартук, попутно отвечая на сообщения своей старой подруги.
Музыка затихла, я уже собирался переключить, как вдруг услышал чей-то голос.
 — Сэм, привет.
 Я дёрнулся и резко повернулся. По телу пошёл ледяной жар. Передо мной в двух метрах стоял ребёнок. У него был маленький рост и чуть сутуловатая поза.
 — Меня зовут Алекс и я твой младший брат.
Голова начала гудеть от тишины, которая стояла в комнате.
 — Младший брат? — возмутился я. — Мальчик, ты как в дом пробрался?
 Алекс подошёл ближе к свету, и я смог разглядеть его лицо. Я замер.
 — Что? Не может-быть! Как? — я вскочил на колени и стал трогать его лицо. — Настоящий! Что здесь происходит?
 Он был очень похож на отца, от мамы ему достались жалобные детские глаза. Как будто я смотрел на своих родителей. Я дотронулся до самой сути тепла.
 Мы смотрели друг другу в глаза и спокойно дышали.
 — Но я же их единственный ребёнок, — говорил я.
 — В тот день мама и папа ехали за мной. Они хотели показать тебе меня. Они… они… они погибли из-за меня.
 Он закрыл лицо руками и начал тихо плакать.
 — Тише, тише, успокойся, — я обнял его и странное чувство наполнило мою грудь. — Не понимаю…
 Миллионы вопросов висели в воздухе. Где органы опеки? Почему бабушка ничего не рассказывала? И как он оказался здесь?
 Я забыл тогда обо всём этом спросить. Почему-то это было не столь важно. Впервые за эти четыре года, я почувствовал себя не одиноким. В моих больших руках был мой единственный родственник, который не покинул меня. Он был самым младшим, на мне лежала ответственность за него.
 Я накормил его макаронами со сливочным соусом и уложил спать. Он рассказывал мне как ему было тяжело в детском доме, но там он познакомился с различными людьми.
 — Там был дядя Уотор, он постоянно носил шляпу прямо как настоящий ковбой, — он засмеялся, будто вспоминая его. — А ещё Карла, она постоянного ругалась на Уотора, хоть его сильно любила.
 Я слушал его, поглаживая по голове.
 — Теперь ты дома. Я защищу тебя. Обещаю, — я улыбнулся, и он ответил мне тем же.
 — Обещаешь?
 — Обещаю.
 Когда Алекс заснул, я переместился на кухню и закурил. В голове не укладывалось. Мой младший брат, которого скрывали родители.
 — Забыл спросить сколько ему лет, — я ухватился за голову, зашёл в комнату, но Алекс тихо сопел. — Завтра спрошу.
 Не помню, как, но я заснул на кухне.
 Минуло месяц. Я так ни о чём его не спросил. Каждый день я кормил его, включал телевизор, шёл на учёбу. После занятий я сразу спешил домой и всячески проводил с ним время. Мы играли в настольные игры, в приставку.
 Мы проводили время исключительно вдвоём. Я хотел потратить дни с моим братом, поэтому с друзьями виделся только на учёбе. Так забавно совпало, что его день рождения был в мой. Я ждал нашего с ним дня, а пока мы покупали чипсы, пили колу и смотрели фильмы. Я был счастлив.
 Однажды ко мне с подозрением подошла Бэт.
 — Сэм, где ты пропадаешь? — спросила она.
 — В смысле? — отвлёкся я от чтения.
 — Постоянно после занятий убегаешь, не отвечаешь на звонки и ни с кем в группе не разговариваешь… — говорила она, потом всмотрелась в моё лицо. — Ты выглядишь бледным. Я беспокоюсь, — она потрогала мой лоб.
 — Да всё нормально. Вчера просто до глубокой ночи играли с братом в приставку, ух как он играет, — я замечтался.
 — Сэм, какой к чёрту брат? Я была возле твоего дома вчера, там никого кроме тебя я не видела, — она отступила.
 Бэт была настороженной.
 — Тебе нужна помощь, Сэм? — спросила она.
 — Нет, Бэт, всё нормально. Правда…
 Я задумался над появлением Алекса. Всё это странно.
 — Бэт, мне не здоровится, если честно, — улыбнулся я ей. — Всё нормально, правда. Пойду домой.
 — Я тебе позвоню вечером, — сказала хмуро Бэт, и мы разошлись.
Я быстро примчался на машине к дому.
 — Сэм, ты чего так долго? — встретил меня Алекс у входа.
 — Алекс, нам нужно серьёзно поговорить, — я распахнул дверь и вошёл в дом, он последовал за мной.
 — Что такое, брат?
 — Почему ты не учишься в школе? — я кинул сумку на кресло. — Почему говоришь размыто о своей жизни? Ты меня обманываешь?
 — Нет, брат, не обманываю, — возмутился Алекс. — Зачем мне тебе лгать? Что ты хочешь знать?
 — Всё! Алекс! Я хочу знать всё! — я сжал кулаки.
 — Сэм, успокойся, — он обнял меня, и я выдохнул. — Пошли лучше поиграем.
 — После этого ты сразу мне всё расскажешь, да? — говорил я тихо, а он вёл меня в гостиную.
 — Конечно, — он смотрел вперёд.
 Как только я взял геймпад, меня потянуло в сон.
 Очнулся я вечером. Голова жутко болела, на фоне играл телевизор, какая-то мутная политическая передача. Дотянувшись до пульта, я выключил его и поднялся.
 — Алекс? — позвал я, но никто не отозвался. — Алекс?
 Я бродил по дому. Зашёл в каждую комнату, но Алекса так и не нашёл. На крыльце его тоже не было. Я закурил и начал наблюдать как дым плавной змеёй летит вверх.
Голова как-то странно тянула вниз, становилось сложнее наблюдать за дымом, и я вошёл в дом. Алекс сидел на диване и играл на приставке.
 — Где ты был? — спросил я, держась за голову.
 — Тут, — ответил холодно он.
 Внезапно в дверь вошли Бэт в окружении двух моих знакомых. Она выглядела встревоженной, сразу же взглянула в гостиную и будто увидела смерть.
 — Видишь, это мой брат Алекс, — выдавил я, показывая пальцем на Алекса и щурясь от боли.
 — Сэм… здесь никого нет, — она медленно повернулась на меня.
 Алекс моментально вскочил, бросил геймпад и ринулся в образовавшийся, между нами, проход. Я попытался его схватить, но безуспешно. Тем временем Бэт со страхом на меня смотрела.
 — Сэм, чувак, успокойся, — сказал мой старый знакомый по имени Кэн, пытаясь меня остановить.
 Я всех растолкал и ринулся во двор. Алекс очень быстро бежал по тротуару.
 — Остановите же его! — кричала Бэт.
 Я моментально разблокировал автомобиль и помчался за ним.
 Кэн почти успел открыть дверь, но я тогда уже стартанул с места.
Алекс бежал не характерно для детей. Даже вряд ли взрослый человек мог так бежать. Я выжимал педаль в пол, лишь бы только с ним сравняться, но как-то только у меня получалось это сделать, Алекс ещё быстрее ускорялся.
 Эта своенравная гонка превратилась в катастрофу. Я проехал около двух раз на красный цвет, мне сигналили водители и все люди отошли от дороги подальше.
 Я не ощущал того, что происходит сейчас за пределами расстояния между Алексом и мной.
 Алекс добрался до перекрёстка. На повороте я увидел грузовик, который направлялся перед моим путём. Алекс куда-то исчез, и я увидел, что иду напрямую. Водитель грузовика, увидев меня, начал тормозить.
 Я разогнался до ста шестидесяти (видел в протоколе) и проскочил мимо него. Алекс всё-так же бежал по тротуару, но резко остановился возле одного дома и проскочил в проход.
 Я нажал на педаль тормоза и машину занесло. Ведь двор был окутан дымом. Я рывком кинулся за ним.
 — Алекс! Остановись!
 Дыхание подводило меня, я пару раз упал, но моментально поднялся. Раскинув ветки деревьев, я увидел горизонт и заходящее солнце.
 Я шёл по горе. В голове всё плыло, но я смог разглядеть силуэт Алекса, смотрящего на солнце.
 — Я — это ты, — начал Алекс.
 — А? — я, пытаясь отдышаться, добрался до него и встал сзади.
 Я поднял голову и понял, что это не просто лицо, которое унаследовало черты отца и глаза матери, это был я тогда. Неописуемое чувство смотреть на себя живого, каким я был в тот день.
 — Ты всю вину взвалил на себя, Сэм. Ты принял их смерть, будто казнил маму с папой. Тебе очень больно, Сэм, но ты этого не замечаешь, ты позабыл об этом. Ты ничего не чувствуешь, ни беспокойства бабушки в течение этих лет, ни переживаний своих друзей, ты просто постоянно улыбаешься. А я — это твоя разрушенная психика.
 В тот момент было чувство, что меня сейчас вырвет, я быстро закрыл рот, но это не помогло. Я закричал. Закричал так громко, что птицы разлетелись. С обрыва покатились камешки, а солнце замерло и ослепило меня. А я кричал и кричал. Голос постепенно срывался, пока я вовсе не стал беззвучным.
 Сэм смотрел на меня своими детскими глазами, вот будто ещё немного и он заплачет. Но… навзрыд плакал только я. Я бил руками о землю, я что-то бурчал себе, пока не упал обессиленным.
 Сэм прилёг рядом со мной и взглянул на небо.
 — Я рад, что ты сходишь с ума. Тебе не вынести этой ужасной тоски будучи здоровым.
 У меня случился прилив сил, и я схватил его за шкирку и потащил к обрыву.
 — Ты меня обманул… ты меня обманул… — говорил я и смотрел на солнце.
 — От детских глаз до безумных — один миг, — сказал равнодушно Сэм, пока я тащил его к обрыву.
 Я держал его за горло, его ноги висели над пропастью.
 Я почувствовал какую-то тяжесть на своей ноге. Я был скован цепью с ним.
 — Ты же обещал защитить меня… — его слёзы покатились по розовой щеке.
 Я сжал зубы и со всей силы кинул его на обрыв назад.
 — Заткнись ты уже, понял? Ты обманщик!
 — Сзади красивый закат, Сэм, прелестный, — сказал он, боясь, и я нервно обернулся.
 Он подошёл ко мне.
 — Пора успокоиться и отпустить. Ты ни в чём не виноват.
 Я промолчал.
 Солнце постепенно садилось за горизонт. Дышалось свежо, я чувствовал, как мои, наполненные дымом лёгкие, освобождаются от никотина. Были слышны удары волн и спокойное дыхание моего второго я. Прямо как в день знакомства.
 Я упал лицом в землю, мои руки скрутили и всё исчезло.
 — Не сопротивляйтесь молодой человек, хуже будет, — сказал полицейский.
 Я безмятежно лежал, пока три полицейских меня не подняли. Я осмотрелся. Я всё это время был на заднем дворе одного из домов.
 Суд был довольно-таки затяжным. Органы социальной помощи, услышали о происшествии на машине, о проникновении на частную собственность. Меня сразу же передали лучшему психиатру и потихоньку я встал на путь излечения.
 Меня навещала Бэт, но разговор с ней был тяжёлой ношой для меня. Она приходила каждый день и однажды, я смог говорить, а не только отвечать на вопросы.
 Из-за таблеток, мне парализовало ноги и приходилось заново учиться ходить, а после и жить.
 Никто не пострадал из-за меня, эта мысль и давала мне мотивации что-то делать заново.
 Я закончил университет и уехал.
 Уехал путешествовать, поведать те края, где когда-то бывали мои родители. На поезде мне нравилось ездить больше, чем на машине. Кстати, за руль я больше никогда не сел.
 Я настолько увлёкся путешествиями, что побывал и за границей.
 После кругосветного путешествия, я вернулся, и моя жизнь потихоньку начала быть другой.