Истории Разноцветовки. Четвёртая

       История Дела по делу истории с пожаром на колхозной свиноферме.


            Когда сгорела колхозная свиноферма, в окрестностях разукрашенной страны запахло не только жаренным, но и палёным.
Никто не ожидал, что могло так пахнуть в разукрашенной стране. Вот это был запах, так запах. Вот это была история, так история. Все обитатели страны дружно заткнули носы и даже не сразу заметили своими слезящимися от дыма глазами, как история из простой истории, хотя и с запахом, переросла в дело, то есть в историю на которую не только написали Историю, но и завели Дело. Это дело так просто и называлось ДЕЛО, и вошло в Полное Собрание Историй, под названием «История Дела по делу истории с пожаром на колхозной свиноферме.

                ДЕЛО.
          В 17-ом часу пополудни несколькими обитателями, а именно: министром финансов Ёжиком (свидетельские показания прилагаются) и крокодилом Тосей (свидетельские показания прилагаются) в компании земноводных тварей лягушки и тритона, у ручья Разноцветовки была замечена девочка – Тусовочка за наведением туалета – марафета. Тусовочка была чем-то встревожена, часто озиралась и была явно в возбуждённом состоянии. Она была в «варённой», но не стиранной юбке, рванных колготках и в блузке, вся спина которой была не только в подъездной извёстке, что было обычным для блузки Тусовочки, но и в глине и в саже неизвестного происхождения. Лицо и причёска непричёсанной Тусовочки тоже были в глине и в саже…
         Из свидетельских показаний министра финансов Ёжика:          -«В это самое время, часы у меня ещё в прошлом году сломались, я с крокодилом Тосей, которого позвал из Разноцветовки для совместного гуляния, миросозерцания и умозаключения, наблюдали необыкновенно красивый закат Солнца. Крокодил Тося был в компании Лягушки и Тритона. Это было необыкновенное зрелище: закат всё больше и больше разгорался и я был как завороженный.
-«Процесс пошёл!» - сказал я Тосе не в силах сдержать своих чувств. На что Тося только икнул и глупо заулыбался. По-моему, Тося выпил лишнего. Он всегда, когда выпьет лишнего, глупо улыбается и икает. Довожу ещё до вашего сведения, хоть это к делу и не относится, что Лягушка и Тритон выпили гораздо больше лишнего: Тритон прыгал, вертелся под ногами у Тоси, ходил на ушах и вообще уверял нас, что он тоже КРОКОДИЛ, а Лягушка была наоборот, такой пузатой и толстой как шар, что не могла встать на землю ни задними, ни передними лапами, и так всё время, до своей смерти и лежала на брюхе. Я плакал в умилении от доселе невиданного зрелища. По горячему небосклону казалось, ползли кровавые ростбифы и всё небо было словно забросано соком граната и раздавленной клюквой в шоколаде. Будто все черти разом решили приготовить на своём адовом огне вселенский торт всепрощения их грехов. Слёзы счастья так и лились из моих глаз. Было так хорошо, что и не предвещалось ничего нехорошего. И вот, когда закат разгорелся уже на полнеба, мы и заметили Тусовочку…»
             Из свидетельских показаний крокодила Тоси:                «Уважаемый Начальник (имя, отчество прилагаются), находясь в здравом здравии клятвенно и со слезами уверяю и заверяю Вас, что я ничего и тем более лишнего не пил, как Вас будет уверять министр финансов Ёжик, он это врёт. А из Разноцветовки много и не выпьешь. С министром финансов Ёжиком я ничего общего не имею и знаю его постольку-поскольку и мне жить надо. А произошло всё это так. Когда мы увидели девочку – Тусовочку, я сразу подумал, что пора уплывать в Разноцветовку, так у нас ручей называется, но министр финансов Ёжик всё заставлял и заставлял меня смотреть этот закат, хотя я и знаю, что закатов на Востоке не бывает. Когда же девочка – Тусовочка увидела, что мы её увидели и глядим, как она делает марафет и наводит глянец, она быстро заправила тесёмочку похожую на клеёночку под свою «варёночку», извините юбчёночку, подскочила к нам, и уплывать уже стало поздно.
- Ну, что вылупились твари – заорала она, уперев в бока руки, и прямо в мои голубые глаза – пожара что ли не видели, вонючки болотные!?
От неожиданности я сел прямо, где стоял и прямо на министра финансов Ёжика (медицинская справка о ранении и фотография моей задней части прилагаются). Когда я соскочил с Ёжика оказалось, что нечаянно и не нарочно, мужественной смертью погиб и без единого слова упрёка, раздавленный моей лапой, не знаю, как и называть его, Тритон. Фамилию мы у него не спрашивали, Даже обидно…
            Из свидетельских показаний министра финансов Ёжика:
«Когда девочка – Тусовочка кричала на нас и обзывала всякими необитательскими словами, а крокодил сел на меня сверху и раздавил Тритона, (а крокодилу – этой тварине, хоть сейчас Вы можете так и передать, что теперь ему с меня ни иголочки не обломится) так вот, я сразу, ещё заранее, догадался что дело здесь не чисто, и эта девочка – Тусовочка вовсе не девочка – Тусовочка, а самый что ни на есть злостный поджигатель обитательского имущества. А крокодил Тося с девочкой – Тусовочкой заодно. Он давно на неё облизывается и зубы точит, а смотреть на неё, так и совсем не может, кроме как выпив лишнего. Чем уж она его приговорила, не знаю, тесёмочкой что ли, но Тося к ней, как говорят, не безразличен, одним словом – сохнет. И тут, недолго думая, распознав столь кощунственно подлый обман и измену, я набросился на крокодила Тосю за то, что он специально промолчал про закон, ведь я то знаю, что таких разукрашенных на пол-неба, да ещё на пол-неба с дымом, закатов в нашей разукрашенной стране не бывает, и быть не может. Я стал уверять Тосю, что пока не поздно, надо хватать и задерживать девочку – Тусовочку ради нашего общего светлого будущего. Но крокодил Тося не послушался меня, а наоборот. Он налил глаза кровью, затопал ногами, наступая на меня, будто хотел съесть, и со словами: «Да, я тебя и твою за… Вот так!» И с этими словами он вдруг неожиданно высоко подбросил на воздух Лягушку и, также неожиданно для всех её проглотил, громко щёлкнув всеми своими зубами. Фамилию у Лягушки я спросить не успел, к тому времени, я тоже уже ощетинился как ёж, хотя силу и не применял. Я думаю, что Тося съел Лягушку не нарочно, то есть не нечаянно, как он будет вас уверять, а специально, с целью убрать свидетеля…»
           Из показаний подозреваемой девочки – Тусовочки:
«Паказывать я вам ничиво не буду и не сабираюся, а то, что ферма загарелась знаю, сама чуть на чирдаке не сгарела. А Свинья На Аткорме пусть сам меньше курит в памищениях. И Свинью На Аткорме я спасать не нанималась, не сабиралась и не сабираюся:    « Чё, он мне папа радной чёли?» Пусть сам спасается, я же спаслась и им ничё не зделается! А за то, что вы миня сюда затащили, вам же хуже будит. Всё».
            В действительности, действительно имело место небольшое недоразумение, когда группой «ШМОНа» в участок связанными в одну кучу были доставлены: крокодил Тося, девочка – Тусовочка, министр финансов Ёжик и раздавленный труп Тритона застрявший между пальцев задней лапы крокодила. К счастью, вскоре, недоразумение прояснилось и группе «ШМОНа» были принесены извинения, за исключением трупа Тритона и девочки – Тусовочки, на последних был наложен штраф. Девочка – Тусовочка кроме того, как подозреваемая, была задержана.
Когда догорела колхозная свиноферма и начальником (имя, отчество) были собраны первые показания с очевидцев, свидетелей, подозреваемых и других обитателей, все выехали на место происшествия, а проще говоря на пожарище. На пожарище были обнаружены:
                1. Пожарище.
                2. Клок палёной свиной шерсти.
                3. Грязный помазок для бритья.
Больше ничего обнаружить не удалось, с чем и вернулись обратно. То есть, буквально, ни с чем.                Пришлось открыть Дело.                Делу дали ход.               
Дело пошло и благополучно зашло в тупик. Буквально, в одну неделю.
А на следующей неделе объявился уже почти совсем оплаканный обитателями Свинья На Откорме. Вид у Свиньи На Откорме был молодцеватый, хотя и неприглядный: один бок был выстрижен и в подпалинах, другой был в пятнах «зелёнки», хвост висел прямо, а в щетине усов остались кусочки от плохо снятого гипса. Свинья тут же был доставлен в участок, где он и поведал следующее.
                Из свидетельских показаний Свиньи На Откорме:
«Как я оторвался от привязи, лучше не вспоминать (свиней на откорме держат на привязи. Правила содержания свиней на свиноферме прилагаются). Как я горелый, и как угорелый пробежал двадцать километров вдоль ручья, помню, но с болью. Как я отмачивал в ручье свой обожженный пятачок, помню очень смутно. Как меня подобрали, почти не помню. Чем в больнице лечили – не помню совсем, так как не знаю. Как мне на нос и пятачок наложили гипс помню хорошо, но то же с болью. А свиноферма загорелась оттого, что в трубу попала шаровая молния – помню точно, и пусть из меня зажарят шашлык, если это не так. А больше мне добавить нечего. Свинья На Откорме».
Девочку – Тусовочку пришлось выпустить.
Начальник (имя, отчество) дописал показания, что-то с усмешкой хмыкнул про себя, когда Свинья упомянул про шашлык, шмыгнул носом и громко хлопнув папкой по столу, закрыл Дело.
Отпустив Свинью На Откорме из кабинета, Начальник (имя, отчество) ещё немного посидел в кресле, потом достал из шкафика чистые листы бумаги и стал заводить ДЕЛО НА КРОКОДИЛА ТОСЮ.
Но крокодил Тося из Разноцветовки больше уже не выплывал.
Так вот и закончилась История Дела по делу истории с пожаром на колхозной свиноферме. А кто не верит, может и сейчас сходить и посмотреть на то пожарище, оно до сих пор как новенькое.

                12 апреля 1992 г.