Любовь в эпоху перестройки. Продолжение

                7
Расчет Роберта оправдался, и тогда его холод будто растаял, в глазах появился блеск, он почувствовал азарт.  Здесь есть где развернуться! И какие денежки потекут сюда! И какой власти можно достигнуть в этой всеядной стране! Это вам не женитьба на бледной овце. Главное - не упустить время.
Роберт был настолько страстной натурой, что иногда сам себя боялся, заставлял сдерживаться. Но это было неестественно.
 В сейчас легкий румянец покрывал его щеки, глаза потемнели, четче обозначились брови, придав лицу чуть надменное выражение. Он был почти красив. Так окрашивает внешность внутренний огонь. Опасное соединение фанатической веры и жажды власти давали Роберту нечеловеческую энергию. Перед ним открывались многие двери. Только что это была за вера, сказать трудно.
Через день Роберт с Женькой пошли в бюро по продаже недвижимости. Женька так изменилась, что вряд ли ее узнали бы подруги. Скромный костюмчик серого цвета, белая блузка, застегнутая до последней пуговицы, прическа самая естественная и никакой косметики, на ногах туфли без каблуков.
Роберту нужна была трехкомнатная квартира для радиостудии, в Центральном районе, недорогая. Там же он думал устроиться временно на жительство. Тратя деньги, он считал каждую копейку, что, конечно, не нравится женщинам, но Женька и тут его оправдывала деловой хваткой. Нужная квартира нашлась почти у Театральной площади, в старом доме, на первом этаже. Пошли смотреть. Женька ужасалась, какие трущобные углы еще существуют в Петербурге: двор-колодец, дверь в парадную нараспашку, лампочки на первом этаже, конечно, не было, поэтому было неизвестно, куда попадет твоя нога. Перед Робертом было стыдно до ужаса. У агентши из бюро был фонарик, она своим ключом открыла дверь в квартиру. Роберта, казалось, этот ужас не смущал. Прошли по длинному коридору, куда выходили двери комнат, достигли большой кухни. Ванной не было, поэтому цена была не высока, плюс первый этаж. Наличие телефона решило вопрос, Роберт согласился. Улыбнувшись, сказал: - А ванная  мне и не нужна, я баню люблю, чем очень удивил Женьку.
Он отдавал распоряжения быстро, все продумав заранее. Нужно было найти трех маляров, купить гипрок, звукоизоляцию, поставить стеклопакеты, постелить ковры, короче говоря , обеспечить тишину в радиостудии. Еще один номер телефона он обещал пробить по своим каналам.
- Пока будут делать ремонт, будешь за ними наблюдать и кормить, а у меня своих дел много, - закончил он
- Что это за тон? - возмутилась Женька.- Вы мне пока не командир.
- Евгения, ты теперь сотрудник Армии Спасения, финансируют нас Штаты, а мои  приказы  ты должна выполнять точно, за это будешь получать зарплату (как у вас говорят) Ясно?
- Ясно, -буркнула Женька, понимая, что нигде больше она долларов не получит.- А что это за Армия Спасения?
-Дома расскажу, пойдем.
С этого дня Женька должна была изучать Ветхий и Новый заветы так, чтоб ответить на любой каверзный вопрос. Пока большего не требовалось. Теперь она приходила из будущей студии усталая как собака: два раза кормила маляров, убирала грязь, мыла по три раза каждое помещение. Так что дома, напившись чаю со всякими вкусностями, она валилась на диван, чтобы отдохнуть ровно час.
Ровно в восемь садилась за изучение литературы (для неё совершенно неизвестной), а потом прочитанное пыталась пересказать Валентине. Валя слушала с интересом, задавала вопросы. Однажды она предложила: -Ты лежи и слушай, а я буду читать, потом расскажешь.
Женька блаженствовала, по всему телу разливалась истома, в комнате было тепло и пахло блинами, а Валя читала так хорошо, что Евгению сморил сон. Когда она проснулась, то поняла, что ничего не слышала, не запомнила. Валя все пересказала матери, да так хорошо, что Женька слушала будто сказку.
-Как это у тебя получается? - восхитилась она дочерью.
- Да просто мне интересно - тут есть над чем поразмышлять...
- А о любви ты не размышляешь?
- Любовь, мама, тоже бывает разная, - ответила дочь и замолчала.
                8
Через неделю квартира блистала новизной и чистотой, провели еще один телефон, сделали душ и нормальный туалет. Роберт остался доволен, сам он пропадал с утра до ночи, закупая оборудование или встречая в аэропорту кого-то. В одном из кинотеатров , который перестал работать в перестроечное время, сняли зал для молитвенных собраний.
- Сегодня я получу из Финляндии литературу,  там её печатают на русском языке, а ты, Евгения, вместе с другими сотрудниками будешь её распространять, завтра получишь форму.
Женька слушала понуро, не возражала. Первая же полученная ею сумма удивила. В конверте лежали доллары, которых и в руках-то не держала, а давно ли валютчиков сажали? Однако работа была ей не по душе, к религии не тянуло. А Роберт совсем изменился и мог показаться даже "интересным мужчиной", как говорила мама.
- Конечно, мечтать о нем мне не приходится, но быть для него необходимой надо постараться. Такой человек далеко пойдет, может, я при нем буду секретарем, - так размышляла Женька, а помечтать на досуге она любила.
Валя за последнее время тоже как-то изменилась Она успешно закончила одиннадцатый класс и поступила в институт Культуры безо всяких протекций. Приходилось много читать, переводить. Компьютера у них еще не было, а Валентина мечтала о нем. Женька отмечала, что Валентина становится красавицей, но какой-то необычной. Строгой красавицей, не признающей яркой косметики, пестроты, рюшечек и прочей ерунды. Гладко причесанная на пробор, она внимательно смотрела на собеседника своими темными глазами и вызывала этим глубокое волнение, а то и смущение. Это ясно чувствовала Евгения и ощущала перед дочерью свое несовершенство.
- И в кого ты у меня такая? - иногда говорила она.
-Какая?
- Серьезная чересчур, не по годам.
- Я хочу понять людей, они мне интересны.
- Смотри не превратись в синий чулок над своими книгами, молодость-то пройдет быстро. А ты все дома да дома. Хочешь, в воскресенье пойдем купим тебе что-нибудь из одежды, ведь скоро Новый год. Ты пойдешь куда-нибудь?
- Я в этом году буду отмечать Рождество, а не Новый год, а с кем, еще не знаю.
- Ну. у вас все новые моды, все из-за границы берете, как мартышки.
- Не только мы,- ответила Валя, и Женька поняла, что это камешек в её огород.
- Что делать, когда делать нечего? - сказала она, обрывая разговор.
 Когда Женька в первый раз увидела форму Армии Спасения, то почувствовала себя, как на маскараде. Все было бы ничего (и темный костюм, и белая блузка нравились), но шляпка с какардой! Мадам Тюр-лю-лю и  больше ничего. Бабы , как увидят, особенно знакомые с рынка, засмеют до смерти - прямиком из ватника и валенок, прямо от ежедневной пол-литры (хотя Женька не пила) и нате вам - в Армию Спасения!
- Даст Бог, не увидимся, -думала она. Где они и где буду я, а шляпку на время дороги буду убирать в полиэтиленовый мешок. Так она начала своё служение.
Перед этим было еще одно знаменательное событие - Роберт окрестил Женьку и Валю, иначе они не могли приступить к служению. Для Евгении этот акт был чистой формальностью, а для Вали - нет. Она готовилась, постилась, выучила молитвы, похоже, что её вера была настоящей. Только раз Женьку кольнуло сомнение - надо уж было бы в православие, а то все чужое, а мы, как папуасы какие-нибудь, от своего родного отворачиваемся, за кусок хлеба продаемся. Да ведь и свое-то , родное, о нас не побеспокоилось, а ведь у края стояли - мать умерла, я без работы, дочь на руках. Стало быть, судьба.
Как ни скрывала Евгения своего нового занятия, но соседи по дому прознали, да и как было не прознать, если к ней иногда заходил иностранный священник, а она, в форме и с сумками, убегала каждое утро.  Они стали жить заметно лучше, а это соседи сразу чувствуют, особенно те, что сидят у парадной по десять часов в сутки. Старухи смотрели осуждающе, молчали, некоторые перестали здороваться. Подруги тоже как-то пропали, потому что Женьку было не застать дома. Решили, что у неё кто-то появился и не надо мешать. Зато были успехи в изучении английского, она уже кое-как понимала речь, помогало общение с сотрудниками.
                9
Начали готовиться к Рождеству, к 25 декабря. Из-за границы пришла гуманитарная помощь, подарки, книги. Среди одежды Женька выбрала черное бархатное, с белым шелковым воротником. Оно было маленьким и никому не подходило, Женька взяла его для Вали. Молитвенный зал убрали елками и серебряным дождем. Торжественное слово сказал Роберт. Голос его был страстен, рвался к самому потолку, вверх были воздеты тонкие холеные руки. Женька отметила в этом что-то истерическое или театральное. Потом пели хором под музыку, народу набилось мног, все хотели получить свой подарок.
-Прям детский сад какой-то...
Валентина теперь большую часть времени проводила на студии или в редакции газеты, и для матери это было поводом для гордости.
В этот день Роберт устроил настоящий прием на радиостудии. Приходили журналисты, депутаты, даже то-то из городских чиновников. Пришли соотечественники из консульства.
Все это как-то успокаивало Женьку : значит, не какая-то запрещенная контора.
Отец Роберт выглядел в этот день великолепно, бледные щеки окрасил румянец вдохновения, глаза блестели, черное одеяние придавало стройность, он даже казался выше ростом. За праздничным столом рядом с ним сидела Валентина, а с другой стороны - какой-то важный человек. Женька смотрела -смотрела, и вдруг странная мысль:
- Какая красивая пара...
Она тут же ужаснулась такой глупости, он был старше Вали более чем на двадцать лет, да и вообще что здесь думать о мирском, а потому что ты здесь не в своей тарелке. Она опять взглянула на дочь и ей стало еще хуже:
-Посмотри только, старая дура, ведь твоя дочь влюблена в него, и это видно невооруженным глазом...
Женька извинилась, вышла из-за стола и уехала домой.
Дома было уютно, она налила себе чашку кофе, села в глубокое кресо и включила телевизор, будто никакого Рождества и не было. Сигаретку бы... Но с этим было давно покончено.
- Ну, и что ты можешь? Посадить её под замок? Так ведь между ними ничего такого нет. А веру полюбила, конечно, из-за него. Теперь превратится в фанатичку, одевается как монашка. Будешь давить - вообще её потеряешь. Как, действительно, любовь бывает слепа - дочь такая умная, а всей фальши, наигранности в этом человеке не видит!
Кровь прилила к лицу, к вискам, голова страшно разболелась - давление! Принять срочно что-нибудь, а то... У мамы был адельфан. Приняла, легла на диван
Боль медленно отступала. Женька решила молчать и отдаться судьбе:
-Много раз я перекраивала свою судьбу и все только в худшую сторону, видно, правду говорят - чему быть, того не миновать.
 Евгения не слышала, как пришла Валя. Дочь уже завтракала и встретила мать радостной улыбкой, а Женя сразу заметила у неё на шее маленький золотой крестик с гранатом.
- Откуда такая прелесть? - спросила она, уже предвидя ответ.
- Подарок отца Роберта
- Он что, всем такие подарки делает?
- Нет, не всем. А тебе он прислал четки из агата и молитвенник.
- Можешь их оставить себе, мне они такой радости не принесут.
- Мама! Почему такой тон? Мне  в этом году исполнилось восемнадцать лет. Отец Роберт сказал, что это важная дата, поэтому такой подарок. А знаешь, что он сказал еще?
- Не могу себе представить
- Он сказал, что летом мы втроем поедем в Англию. Представляешь?
- Не знаю, с какой целью?
- Этого он не сказал, но ведь совершают люди паломничества.
- Значит, поедешь славить Христа? А может, у него другие цели?
- Мама, у тебя с головой все в порядке?
- Моя голова - это моя проблема, а ты в своей голове наведи порядок и не забудь, что тебе надо закончить институт.
С этими словами Евгения вышла из кухни и не разговаривала с дочерью весь день.

Продолжение http://proza.ru/2018/07/19/1018