Бунтарка

Тёплый луч солнца, сквозящий через неплотно прикрытые шторы, знаменует начало нового дня. Мягко ложась на веки, он выводит Энн из сна. Девушка открывает глаза, сладко потягивается и переводит взгляд на своего парня, полулежащего рядом. Сосредоточенным выражением его идеально выточенного лица можно залюбоваться, что и делает Энн. Заметив, что она больше не спит, Тайлер переключает свое внимание с экрана телефона на нее:
- Не спится, малышка? – наклоняется, чтобы нежно поцеловать её, - я приготовлю завтрак, полежи ещё немного, тебе предстоит тяжёлый день.
Энн невольно оглядывается на прикроватную тумбочку с лежащим на нём билетом на самолёт. Из-за нахлынувших на неё мыслей едва ли получится снова заснуть. Она ловит каждое движение Тайлера, словно пытается налюбоваться им впрок. Он поднимается с постели одним энергичным движением, натягивает одежду, поправляет, упавшие на лоб волосы – простой и привычный жест, в котором Энн всегда находила какую-то необъяснимую прелесть – в последний момент оборачивается через плечо и скрывается в дверном проёме.
Вдоволь понежившись, девушка решает присоединиться к возлюбленному на кухне. Стоит ей сесть за стол, перед ней появляется чашка любимого латте с нежной пенкой:
- Ложка сахара?
- Без горки! – Тайлер безупречен даже в таких мелочах.
За кофе следует омлет и тосты с арахисовым маслом. Они поддерживают ничего не значащий диалог, как будто стараясь избежать болезненной для обоих темы отъезда:
- Как спалось, милая? – его рука ложится на её. Она смотрит в его глаза, не отрываясь.
- Хорошо. А тебе?
- Я проснулся рано и не смог снова уснуть. Сердце обливается кровью, когда я представляю, что тебе предстоит пережить.
Она отпивает кофе.
- Я бы хотел быть рядом с тобой каждую минуту, малышка, но, ты знаешь, я не могу бросить работу.
На лице Энн появляется тень улыбки.
- Я знаю, любимый. С тобой я как за каменной стеной.  Я надеялась, что Джин сможет составить мне компанию. Моя мама очень любит её. Она для неё как дочь. Джин не очень близка с семьёй. Ты знал, что это моя мама уговорила её родителей разрешить ей переехать вместе со мной.
- Кажется, я помню эту историю.
- Ну, тебе уже ничего и не рассказать, - Энн делает шутливо-обидчивый тон, - она до сих пор передаёт гостинцы на нас двоих, представляешь? – Ответа на этот риторический вопрос она не ждёт, и после небольшой паузы продолжает, - но у Джин тоже много дел. Так что придётся мне справляться самой. – Невольно вздыхает.
- Ты боец, как и твоя мама. Всё будет хорошо. Я уже вижу твоё счастливое лицо, когда ты сообщишь мне новость о том, что она поправилась. – Его бархатный баритон звучит так успокаивающе, что невозможно ему не поверить.
После завтрака карусель дел поглощает Энн. Собрав вещи и силу воли, она останавливается в дверях в ожидании такси, чтобы попрощаться с Тайлером.
- Мне нужно было самому тебя отвезти... – прервав долгий поцелуй, произносит он. – Нужно было отменить часть дел...
- Какая ерунда! Не волнуйся по этому поводу. Таксист знает дорогу в аэропорт не хуже тебя. Ни к чему терять несколько часов. – Энн касается воротника его идеально сидящей рубашки, словно хочет его поправить. Тайлер перехватывает её ладони, чтобы поцеловать пальчики. – Лучше созвонимся вечером.
- Я начинаю ждать твоего звонка с этого самого момента.
Энн не может не улыбнуться на такое неподдельное выражение чувств.   
Под плавный ход автомобиля она тонет в океане мыслей. Дорога всегда пленяла её, суля перемены и новые впечатления. Однако не в этот раз. Дождь из её души проникает на улицы города. Её взгляд в который раз цепляется за кончик билета на самолёт до родного города. Останется ли он таким же родным, если в нём не станет самого родного для Энн человека, её мамы? Ей хотелось выбросить все мысли о маминой болезни из головы. На мгновения она представила её в голове такой, какой она была раньше – густые ухоженные волосы, женственная фигура без нездоровой худобы, энергичные движения и неунывающий характер. Что она найдёт сейчас? Обессилевший скелет, уставший бороться за каждый день жизни, выжатую улыбку на истощённом лице при виде неё, проникающий в душу взгляд, спрашивающий, где Тайлер и всё ли у них с ним хорошо? Конечно, она бы хотела напоследок увидеть их вместе, чтобы умереть с осознанием того, что о её маленькой дочурке будет кому позаботиться после её ухода. Нет, эту мысль девушка старательно гонит прочь из головы. Она ещё поборется. Они вместе поборются. 
Здание аэропорта всплывает впереди. Энн благодарит таксиста, расплачивается и направляется внутрь. Дома у родителей у неё куча вещей, поэтому небольшой рюкзак за спиной вмещает всё необходимое.
Непогода усиливается, как и тревога девушки. Ей кажется, словно шторм из её груди вырвался наружу и бушует за окном. Рейс задерживают.
Чтобы как-то скоротать время, она пытается позвонить Тайлеру, затем Джин, но ни один из них не берёт трубку. Впрочем, неудивительно, оба наверняка работают. Что ж, в списке контактов есть человек, который всегда рад её слышать.
- Привет, сестрёнка! Как жизнь? – между ней и Дэреком нет никаких родственных связей, однако настолько сильна духовная, что они давно перешли на такое обращение, - я что-то путаю, кажется, у тебя сегодня рейс?
- Привет! Всё верно. Я в аэропорту. Рейс задерживают.
- Что там стряслось? Гроза? Это вопрос пары часов. Не стоит переживать.
- Думаю, ты прав. Спасибо за поддержку. Не представляешь, как хотелось услышать кого-нибудь из близких. Я вся на нервяке. У тебя всё в порядке?
- Ну что ты! Всё ок. Я сейчас паркуюсь. У меня кое-какие планы на вечер. Надо идти. Напиши, как доберёшься. Помни, твой братишка всегда за тебя горой.
- Пока, Дэрек! Ещё раз спасибо. Повеселись!
- Конечно, пока!
Информационное табло положило конец часам ожидания: рейс отменён. Первая эгоистичная мысль – как обрадуется Тайлер, неожиданно увидев её на пороге квартиры. Хорошо, что не получилось до него дозвониться – тем больший эффект произведет её появление. Энн встряхивает волосами, как будто желая вместе с этим стряхнуть грусть, закидывает рюкзак не плечо и направляется к выходу.
Сумрак заполнил улицы. Домой её провожает искусственный свет фонарей и его отражение в искажённых зеркалах луж. Похоже, непогода израсходовала всю свою силу в аэропорту. Девушка ловит всего несколько капель, прежде чем ей удаётся попасть в парадную. Этот урон причёске она нейтрализует перед зеркалом лифта, от которого не укрывается и лёгкая улыбка от мысли о тёплых объятиях любимого.
Стены подъезда дрожат от звука басов, которые усиливаются по мере приближения к квартире. Девушка подносит ключ к замочной скважине и на секунду замирает в нерешительности. Нечто подобное испытываешь, осторожно вступая в водоём с холодной водой. Единственное верное решение, которое ты можешь принять в этот момент, это окунуться целиком. Энн рывком открывает дверь.
То, что предстает её глазам, можно охарактеризовать, как кошмар наяву, кошмар, от которого невозможно проснуться, как бы сильно ни старалась, который будет преследовать её и охотиться за ней время и время спустя.
Полумрак, создаваемый настенными бра и разноцветными гирляндами по стенам. Навязчивая музыка, сквозь которую едва ли можно различить голоса. Люди. Заполняют всё пространство, как пчёлы в улье. Знакомые и незнакомые лица.  Море алкоголя, а, быть может, и не только его, судя по телодвижениям, которые выделывают фигуры на импровизированном танцполе у неё в гостиной и на кухне. И ни следа Тайлера...
Энн недолго удаётся оставаться невидимкой.
- Эй, подруга! – перед ней из ниоткуда появляется Джин и стискивает её в объятиях. Та самая Джин, которая была слишком занята на работе, чтобы поехать с ней. – Какими судьбами? Вот это встреча!
Энн могла бы задать ей тот же вопрос, если бы не была так шокирована происходящим.
- Видок у тебя хуже некуда. – Продолжает щебетать подруга, странно поглядывая по сторонам. – Эй, Дэрек, смотри, кто к нам присоединился. Тащи сюда свой зад и что-нибудь выпить для нашей Энни. Как в молодости, помнишь? Новоприбывший на вечеринку пьёт. А потом уже всё остальное. – Её смех колоколом отдаёт в голову Энн.
Дэрек с бутылкой пива в одной руке и стаканом виски в другой уже тут как тут.
- Лёгкие напитки или пустим в ход тяжёлую артиллерию? Вот так сюрприз, сестричка!
Как клешни какой-нибудь морской твари, они окружают Энн с двух сторон. Ничего не отвечая, девушка пытается протиснуться через них, всё ещё пытаясь разглядеть среди присутствующих Тайлера. Джин настойчиво преграждает ей дорогу.
- Ты же не хочешь испортить нам веселье, не так ли? Выпей, не будь дурочкой. Ты бы видела сейчас своё лицо, как будто покойника увидела. – Поворачивает голову на Дэрека, ища поддержки.
- Расслабься, сестрёнка, ты вся напряжена, - Дэрек вручает Энн виски и освободившейся рукой хватает за плечо.
Девушка сопротивляется.
- Где Тайлер?
- Кстати о Тайлере. Никогда не понимал, что ты в нём нашла. Сестричка, мы могли бы сегодня провести время с тобой. – Пропитанное алкоголем дыхание Дэрека – это уже слишком.
Она с силой вырывается, плечом отталкивая Джин.
- Ты не королева красоты! Что ты ломаешься? – летит вдогонку. Оскорбление в ответ на отказ? Типично для приматов мужского пола.
- Ай! Можно поаккуратнее? – Джин входит в роль жертвы.
Энн пробивается через толпу, не зная точно, куда она идёт, в поисках Тайлера. Тайлер... Её стена. Поддержка. Дом. Один взгляд на которого даст понять, что всё хорошо. Тайлер, где ты?
Закрытая спальня внушает ей какой-то непреодолимый страх, как будто мозг посылает сигналы не открывать её. Однако проходит всего мгновение, за которое подозрение не успевает оформиться в какую-то конкретную мысль, почему ей стоит бояться запертых дверей.
Боковым зрением Энн видит, что Джин двигается к ней, чтобы остановить. Слишком поздно.
Полоса света из коридора проникает в спальню, падает на кровать. Даже при таком тусклом освещении девушка безошибочно узнает Тайлера, застывшего в неприличной позе, вместе с незнакомкой.
- Милый, кто это? – Произносит неизвестная девушка, натягивая одеяло до подбородка.
Тайлер, пытаясь в спешке влезть в штаны:
- Энн, это не то, что ты подумала!
Энн разворачивается на сто восемьдесят градусов и направляется к выходу. Тайлер устремляется за ней.
- Стой! Тебя даже не должно было быть здесь!
Взглядом, который он получил в ответ на свою реплику, можно убить. Ухмыляющийся Дэрек с напускной галантностью уступает ей дорогу.
Энн берётся за ручку входной двери. Рука Тайлера ложится сверху.
- Ты же понимаешь, что это так... случайность. Ты – вот что навсегда.
Резкое движение, с которым Энн поправляет лямку рюкзака, заставляет Тайлера отпрянуть, как от невидимого удара. Позже её очень позабавят воспоминания об этом маленьком свидетельстве трусости её бывшего возлюбленного.
- Не прикасайся ко мне! – цедит она сквозь зубы.
Лифт добирается до её этажа целую вечность. Постукивание каблука свидетельствует о том, что она теряет терпение.
Дверь квартиры снова открывается:
- Простите, я ничего не знала, - Энн наконец-то удаётся рассмотреть любовницу своего бойфренда. Милое лицо, глаза испуганной оленихи, жалобное подрагивание губ, - я бы никогда не... Он обманул нас обеих. Я не разлучница. Что мне делать? Меня зовут Холли...
Лифт положил конец её монологу. Губы Энн остаются плотно сжатыми, однако в глазах застывает молчаливый укор.
Она спускается на паркинг. Сигнал мобильного телефона оповещает о звонке. В трубке звучит знакомый мужской голос:
- Милая, ты ещё не поменяла дату вылета?
- Ещё не успела, пап...
- Не торопись, в этом теперь нет необходимости... – По сдавленным рыданиям отца девушка понимает, что мамы не стало. – Созвонимся попозже, родная, у меня сейчас так много дел. Держись, дружочек!
- Держись, папуль! Я люблю тебя!
- И я тебя! – Ещё через пару всхлипов связь на том конце провода обрывается.
Энн хочется упасть на землю и кричать до потери голоса, словно это поможет ей избавиться от жгучей боли в груди. Слёзы хлынули из глаз водопадом. Она останавливается, не пытаясь дальше сдерживать рыдания.
Словно из параллельной вселенной до её слуха доносится звук мотора мотоцикла.
- Эй, плакса, что-то стряслось? – Мужчина снимает шлем, давая понять, что разговор только начинается. На его лице написана искренняя забота.
Энн медлит с ответом.
- Не хочешь, не говори, конечно. Позволь дать тебе совет: не получается уйти от проблем, уезжай от них! – Его слова сопровождаются активной жестикуляцией, как будто он разговаривает с несмышлёным ребенком. – Подбросить?
- Я не знаю, куда мне нужно...
- Знаешь, как говорят? Если проходишь через ад, просто не останавливайся! – Он жестом указывает на место позади себя. – Последнее приглашение!
Девушка принимает его. Вытирает слёзы и устраивается позади мотоциклиста.
- Я – Джон, - протягивает ей руку.
- Энн, - смущённо отвечает на пожатие, пытается улыбнуться.
Джон надевает шлем, и они набирают скорость, чтобы отправиться в неизвестность.

«Триумф» мчит по полупустой улице, собирая лучи утреннего солнца на приборной панели. Блестящий чёрный шлем служит игровой площадкой для солнечных зайчиков. Светятся спадающие на плечи локоны. Кожаная куртка облегает стройную фигуру, подчёркивая идеальную талию и  грудь. Дополняют образ джинсы с высокой посадкой и мотоциклетные ботинки на платформе. В другое время суток, глядя на неё, посворачивали бы головы все мужчины вокруг. Не то чтобы Энн ценила такое внимание, оно скорее раздражало её, однако иногда просто необходимо почувствовать это подтверждение собственной привлекательности, разве нет?
Мотоцикл сворачивает с проспекта на одну из узких центральных улочек и спустя десяток домов останавливается напротив уютного кафе. Энн снимает шлем, освобождая волосы из его плена. Уверенно соскакивает с мотоцикла. Её движения полны грации большой хищной кошки. Черты лица стали острее. Девушка никогда не имела проблем с лишним весом, однако потеря даже пары килограмм преобразила её – не одна бьюти-блогерша позавидовала бы её естественно очерченным высоким скулам. Ярко блестящие глаза, лишь подчёркнутые лёгким макияжем, стали казаться больше. Едва заметные следы усталости сделали взгляд выразительнее.   
Мельком оглядев открытую террасу и, по-видимому, не обнаружив там того, кого искала, она решительным шагом направляется внутрь кафе.
В это время суток здесь не так много посетителей: для бизнес-ланча ещё рановато, для завтрака перед работой напротив. Чем не идеальное время для встреч заговорщиков?
Энн начинает поиски со столиков у окна и не ошибается. Едва завидев её, молодая особа, занимающая это место, поднимается со своего стула для приветствия, немного неуклюже придерживая округлившийся живот.
- Привет, Холли! – Говорит Энн, подходя к столику и наклоняясь, чтобы обнять девушку. 
- Энни! – расплывается в улыбке вторая.
Девушки рассаживаются по местам. Энн заказывает кофе, Холли просит повторить апельсиновый фреш.
- Ну, что, мы официально подходим к основной части нашего плана, - хитро щурится Энн.
- Можно нас с этим поздравить, - Холли отвечает своей открытой улыбкой.
- Столько месяцев ожидания...
- Зато теперь всё продумано до мелочей!
- Тебе удалось достать ключи от квартиры Тайлера?
Выражение лица Холли в мгновение становится мрачнее тучи – активная мимика экстраверта в действии.
- Он... он не захотел даже разговаривать со мной, - пухлая нижняя губа девушки начала подрагивать, как будто она сейчас расплачется.
Энн берёт руки Холли в свои:
- Перестань, пожалуйста! Ничего страшного!
- Почему он так поступает? Я имею в виду... Я ничего не прошу у него. Мне не нужны деньги, хотя, видит бог, мне нелегко. Но это ведь и его ребёнок тоже! Он даже не хочет это признать!
- Когда-то я думала, что ему не удастся ещё больше меня разочаровать, но я недооценивала его способности. – Рассеянно произносит Энн, погружаясь в воспоминания о том, как они снова встретились с Холли.
Любовница Тайлера нашла её почти сразу после злополучного инцидента у них дома. После того, как её голос послышался в телефонной трубке, первым желанием Энн было сбросить звонок и навсегда заблокировать номер. Секундное промедление заставило её изменить своё мнение. Трогательная искренность Холли способна растопить любое сердце. Или почти любое.
Так, за один телефонный разговор счёт злодеяний Тайлера в голове Энн пополнился снова и значительно.
- Мне ещё повезло... – вздыхает она. – По крайней мере, я вовремя узнала его истинную суть. – На этом моменте Энн осеклась, - я имею в виду...
- Не объясняй! Ты хотела сказать, что, по крайней мере, тебе не приходится носить его ребёнка. – Она берёт паузу, затем продолжает, - мы встречались несколько месяцев. Я думала всё идёт к тому, что мы начнём жить вместе, может, даже поженимся. Мы часто говорили об этом. В любом случае это желанная беременность для меня. Я просто не могла бы избавиться от неё.
- Ха-ха, он – мастер ораторского искусства. Ты станешь лучшей мамой на свете. Ты такая чистая и смелая. – Энн была искренне поражена, что за хрупкой внешностью Холли, скрывалась такая цельная, сильная натура, - поверить не могу, что ты испортила им всю вечеринку, заступившись за меня!
- Я сама от себя не ожидала! – Когда Холли искренне смеётся, это похоже на смех ребёнка.
- И это ты отговаривала меня от мести! Если не ради себя, то ради тебя я просто обязана его проучить! Я помню, что это был за день. Каким подонком нужно быть, чтобы выгнать девушку из дома без куртки в такую непогоду!
- Когда мы встречались, он казался таким джентльменом...
- Насколько проще была бы жизнь, если бы внешность человека соответствовала его душевным качествам.
- Ты была бы самой красивой женщиной в мире! – Холли смущается собственной фразы и краснеет, - ты и так очень красивая. Я не это хотела сказать...
- От самой красивой женщины в мире слышу, - смеётся Энн.
Обменявшись взаимными комплиментами, девушки приступают к практической части встречи. На столе помимо неизвестно когда материализовавшихся кофе и стакана с соком появляется реквизит: фотографии, карты, распечатки и зарисовки планов. Всё структурировано, разложено в определённом порядке. Подруги сидят, склонив головы, и разговаривают вполголоса.
- Вот эта точка на карте – место нашей следующей встречи. Отпраздновать триумф стоит в особенном месте, - говорит Энн с вопросительной интонацией.
Холли заговорщицки улыбается:
- Жду с нетерпением. Береги себя!
Девушки встают, чтобы обняться на прощание. Энн покидает кафе первой, садится на мотоцикл и уезжает.

Итак, на пути к главному «боссу», Тайлеру, Энн предстоит «сразиться» с монстрами помельче – своими псевдо-друзьями, Джин и Дэреком.
Миссия номер один назначена на вечер. У девушки есть время прокатиться за город, чтобы развеяться. Езда на мотоцикле, особенно на высокой скорости, напоминает полёт. Только ветер, бесконечно длинный серпантин трассы и чувство свободы. В пути она чувствовала себя живой. Езда возродила её. Дорога подарила ей крылья. Восстав из пепла, словно грозная птица Феникс, Энн обрела силу.
Остановившись на заправочной станции, она заходит в магазин, чтобы перекусить. Выбор падает на шоколадный батончик и бутылку содовой.
Мальчик-кассир, окинув её оценивающим взглядом и, по-видимому, поставив удовлетворительный балл, пытается завязать разговор:
- Вы к нам надолго? Курортный район: купаться, загорать?
Энн, выведенная из размышлений этой репликой, встречается с ним глазами, молча, расстегивает куртку, чтобы достать бумажник из внутреннего кармана, расплачивается и покидает заведение.
Город встречает её первыми розовыми лучами закатного солнца. Она глушит мотор под неоновыми вывесками бара. В выходной день ей пришлось бы отстоять очередь, чтобы попасть внутрь. К счастью, на неделе посетителей здесь меньше, и ей удаётся занять столик у окна, на который она рассчитывала. Отсюда открывается вид на кофейню напротив, которая и была объектом наблюдения девушки.
Судя по музыкальной подборке, управляющий баром отличается хорошим вкусом. Тем острее слух Энн реагирует на нарушение этой звуковой идиллии.
Компания изрядно выпивших молодых людей расположилась через пару столиков от неё. Они не только превысили допустимое для такого заведение количество децибел, но и не считались с нормами поведения. Даже слабое освещение не могло скрыть, как меняется в лице официантка, подходя к их столику: цвет кожи приобретает ярко-розовый оттенок, в глазах застывают слёзы обиды – клиент всегда прав. Безнаказанность ведёт к тому, что ситуация совсем выходит из-под контроля. Поставив очередную партию пива на стол, Милли (как сказано на её бейдже) поворачивается, чтобы уйти, но получает шлепок по попе. Беспомощно оглядываясь по сторонам в поисках помощи, девушка едва сдерживает рыдания. Энн не требуется дополнительных знаков – стремительно преодолев разделяющее их расстояние, она грубо хватает руку виновника и выворачивает её с такой силой, что тот оказывается на полу на четвереньках. Его вопль на секунду перекрикивает музыку. 
- Юбка – это не приглашение! – Шипит Энн.
- Ты что, больная? Уберите эту психопатку от меня!
- Полегче, сучка! Отпусти его. Ты, как я вижу, здесь одна? – интересуется один из его друзей.
- Зря ты это сделала, - хохочет другой.
Ситуация накаляется до предела. Шум привлекает внимание других посетителей.
- Эй, что за хрень тут происходит? – Резко поворачивает голову на них длинноволосая блондинка за барной стойкой. Ей хватает пары секунд, чтобы оценить происходящее, - пошли вон из моего бара. Охрана!
Как по волшебству, из ниоткуда появляются два здоровых амбала, которые, видимо, и выполняют функцию секьюрити. Пока они помогают нарушителям порядка покинуть помещение, хозяйка бара кивком головы приглашает Энн присоединиться к ней.
- Приношу свои извинения! Мои парни совсем обленились. – Затем, обращаясь к бармену, - эй, напиток для этой милой леди за мой счёт. Алтэя! – Наконец, представляется она.
- Энн. Латте, пожалуйста!
- Смелости у тебя больше, чем мозгов! – Смеётся блондинка.
- Это на меня не очень-то похоже! Что-то на уровне инстинкта.
- Спасибо, что обратила своё внимание на то, что происходит. В моём баре не место для такой фигни. Сдаётся мне, мы с Милли твои должницы. Если что-то понадобится, ты знаешь, где меня найти. – С этими словами она встаёт и направляется вглубь бара, - хорошего вечера, - обернувшись вполоборота, бросает она напоследок.
Энн прощается, кивком головы.

Время подходит к позднему вечеру. Кофейню через дорогу покидают последние посетители. Девушка дожидается, когда свет в зале гаснет и направляется туда. 
Дверь открывается бесшумно. Энн снимает один из поднятых для уборки стульев и устраивается на нём, закинув ноги на стол. Единственным источником света служит горящая в подсобке электрическая лампа – свидетель того, что бариста заканчивает рабочий день. Девушка играет с огнём зажигалки, чтобы разогнать скуку от ожидания.
Звук каблуков приближается, чтобы в одно мгновение резко оборваться. Джин, с трудом справившись с волнением, спасает поднос с посудой, дрожащими руками ставя его на стол. Сложно не узнать бывшую лучшую подругу пусть и в таком необычном обличье, пусть и в потёмках, после дружбы длиной почти в четверть века.
- Здравствуй, Джин! – Энн никогда не была склонна к злорадству, но сейчас, видя, в какой ужас её появление приводит собеседницу, она наслаждается полученным эффектом. – Столько месяцев прошло, а ты даже ни разу не позвонила. Говорят, у настоящих друзей всегда найдётся тема для разговора, какой длинной ни была бы разлука.
- Что ты хочешь услышать? Извинения? – Джин старается придать манере говорить дерзости, однако дрожащий голос выдаёт её волнение. – Мне не за что извиняться! Я пыталась тебя остановить, но тебе везде нужно сунуть свой нос, да? Тебя никто не ждал на этой вечеринке.
- Явиться без приглашения в собственный дом было не очень вежливо с моей стороны, я согласна.
Джин кусает губы.
- И да, извинения можешь оставить себе. Если бы меня спросили, чей поступок уколол меня сильнее, я бы, не задумываясь, назвала тебя. По-моему, к друзьям критерии должны быть выше. Разве друг не должен оставаться на твоей стороне, несмотря ни на что?
Джин теребит в руках края передника, но не перебивает монолог.
- Я долго размышляла, что могло подвигнуть мою подругу на такое откровенное предательство и ложь. Видимых причин я не обнаружила: не было ссор, конфликтов, предательств с моей стороны. Я искала причины в себе, но потом меня осенило: дело вовсе не во мне. Некоторые люди просто такие по натуре. Сильное утверждение? Чтобы не быть голословной, я провела небольшое исследование. – С этими словами Энн достаёт из рюкзака толстый конверт и бросает его на стол. – Можешь взглянуть! – Она знаком приглашает её приблизиться.
Джин недоверчиво и осторожно, как испуганный зверёк, подходит, берёт его в руки и открывает.
- Ох! – Вырывается её вздох.
- Я рискнула предположить, что человек с таким лояльным отношением к адюльтеру, вероятно, сам не гнушается подобного.
Джин вынимает пачку с фотографиями эротического характера вперемешку со скриншотами переписок и бегло просматривает её:
- Где ты это взяла?
- Ты не догадываешься? Так вышло, что я получила доступ к твоим аккаунтам в социальных сетях. Не люблю копаться в чужом грязном белье, но любопытство взяло верх.
- Это шантаж? Что ты хочешь за это?
- «Шантаж» не совсем правильный термин для этого. Дело в том, что мне ничего от тебя не нужно. Аналогичный конверт уже получил твой парень. На твоём месте я бы начала репетировать объяснительную речь. Хотя я с трудом представляю, как можно объяснить то, что эти фото попали в диалог к другим мужчинам.
- Какая же ты дрянь...
- Поаккуратнее с выражениями, подружка! Шакал может тягаться со львом только в стае. В следующий раз, когда вы вместе с другими решите поохотиться на дичь покрупнее, учти, что раненого зверя лучше добить. Я хочу, чтобы ты знала – в моей власти отобрать всё, что тебе дорого. Обдумывая в голове очередную ложь, вспомни, что за всё придётся платить.
Энн поднимается на ноги одним грациозным движением, убирает зажигалку в карман куртки и уходит. Если бы она обернулась, то увидела бы, как Джин падает на освободившийся стул в совершенном бессилии. Ей потребуется время, чтобы прийти в себя, закончить смену и отправиться домой, где её теперь вряд ли кто-то ждёт.

Телефон Энн издаёт призывные звуки. На экране высвечивается имя «Катрин», напоминая, что день ещё далёк от завершения. Прежде чем добраться до места встречи, она проделывает довольно замысловатый путь. Припарковав мотоцикл во внутреннем дворе дома, она поднимается по подъездной лестнице до самого верха, уверенно дёргает ручку двери, ведущей на крышу.
 Огни ночного города освещают стройную фигуру девушки, опасно стоящей у самого края. Ветер играет с её волосами. Она вдыхает слегка прохладный воздух полной грудью. Её образ излучает уверенность в себе: прямая осанка, гордо поднятый нос, руки лежат на карманах джинс. Она поворачивает голову на звук шагов, лучезарно улыбается, слегка прищуривая глаза, затем разворачивается и быстрым шагом идёт навстречу Энн:
- Привет, Кэти-Кэт!
Катрин заключает девушку в крепкие объятия.
- Отличное место для встречи! Весь центр города как на ладони. Так воодушевляет! – обхватив Энн за шею, она ведёт её к бордюру. 
Так они стоят, любуясь ночным городом, жёлтым светом от фонарей, изредка проезжающими машинами. 
- Пора обсудить наш план действий? – Нарушает молчание Энн.
Катрин опускает руку, и девушка полуложится на бордюр, согнув одну ногу в колене, а другую опустив на поверхность крыши. Катрин достает обеим по бутылке эля, открывает их и протягивает Энн одну, затем усаживается сама.
- Есть какие-нибудь изменения? Я несколько вечеров репетировала. Всё готово.
- Нет, маршрут остается тем же самым. Спасибо, что согласилась это провернуть. Тебе правда не страшно? – Интересуется Энн.
- Я люблю рисковать! – Ухмыляется её собеседница. – И всё же, кто такой этот Дэрек? И чем он так тебе насолил?
- Тот, кто предал меня.
- Оскорблённые женские чувства? Ну что ж, почему бы и нет. Мужчины по большей части те ещё засранцы.
- Дело не в его половой принадлежности.
- Тогда в чём? – Катрин говорит игривым тоном, как будто подначивая подругу.
- В человеческих качествах: порядочности, честности.
- Конкретнее?
- Тебе случалось когда-нибудь видеть, как кто-то поступает плохо? Объективно плохо. Так, что с какой стороны ни посмотри, оправдание такому поступку ты найти не можешь.
- Продолжай...
- Он не только участвовал в коллективном обмане, направленном против меня, но ещё и попытался воспользоваться моментом. А ведь они все знали, что моё сердце разрывалось на части из-за страха за маму. И это вместо поддержки. Он был для меня, как родной.
- Видимо, он редкостный говнюк.
- И что бы ты сделала в такой ситуации? Прошла мимо, простила, оставив зло безнаказанным?
- То есть это что-то большее, чем месть? Урок о том, что всё возвращается?
- Можно, конечно, подождать пока жизнь преподаст его ему сама, однако она что-то пока не торопится. Единственный способ в мире добиться справедливости – вершить её самостоятельно. Может быть, и не мне решать, что справедливо, а что нет, но я не могу оставить это так.
- Что это, бунт?
- Революция! – Энн разбавляет пафос фразы улыбкой.
- Ну что ж, тогда за революцию? – Катрин поднимает бутылку, как для тоста, затем отпивает. Энн поддерживает её, делая глоток.
- И всё-таки не хотела бы я оказаться на месте этого Дэрека. Никогда не шутите с Энн, хаха, - хохочет первая.
- Я не настолько грозная, - заливается смехом другая. – Я безгранично благодарна, что ты мне помогаешь.
- Ну, иначе, зачем ещё нужны друзья?
- Ты только что восстановила мою веру в людей. –Продолжают перекидываться они шутливыми репликами.
- Я знаю, ты бы сделала для меня то же самое. Сколько тебя знаю, ты вечно за кого-то заступаешься. Мой черёд отплатить тебе тем же.
- Я тебя люблю!
- Это после бутылки пива-то? Немного же тебе надо!
- Издевайся...
- Я тебя тоже люблю! Но домой тебе всё-таки придётся топать пешком. Я просто не могу позволить тебе садиться нетрезвой на байк после таких признаний.
- Даже не собиралась!
Они болтают ночь напролёт, чтобы под утро отправиться по домам отсыпаться перед важным днём. Скольких порядочных горожан будит сумасшедший смех, решивших прогуляться по пустынному городу подруг. 

Жизнь большинства зрелых людей не отличается разнообразием. Ранний подъём, работа по устоявшемуся расписанию, походы в давно полюбившиеся заведения – в таком напряжённом графике сложно найти место для внезапности. Дэрек не исключение. Любой, кто задастся целью, может легко проследить закономерность его действий.
В 19:05 он небрежной походкой покидает офисное здание, в котором работает, чтобы сесть в свой стильный спорткар. Да, модель слегка устарела, но на взгляд Дэрека это придаёт автомобилю особый шарм. Придаёт ли ему аналогичный шарм кресло с потрескавшейся от старости кожей, в которое усаживается молодой человек, остаётся загадкой. И вряд ли он всерьёз задаётся этим вопросом.
Ни потрёпанный вид сиденья, ни усталость после рабочего дня не способны поколебать его решимость отправиться в бар пропустить стаканчик, другой перед сном. Не способен её нарушить и инстинкт самосохранения – садиться за руль в слегка нетрезвом состоянии не лучший выбор для завершения вечера.
В то время как за закрытыми дверьми паба бывший друг Энн заливает глаза и изливает душу симпатичной барменше, мотоцикл Катрин мчит её по уже знакомому вечернему маршруту. На ней удобный костюм для езды с защитой и мотоботинки с небольшим подъёмом в той же цветовой гамме. Она не без удовольствия ловит своё отражение в зеркале и завистливые взгляды людей, чувствуя себя героиней супергеройского фильма, спешащей на схватку с антагонистом. В очередном переулке она останавливается и глушит мотор в ожидании звонка, знаменующего выход из бара недобросовестного водителя по имени Дэрек.
По сигналу Энн она снова надевает кожаные полуперчатки, чтобы крепче взяться за руль, затем шлем и стартует. С этого момента девушкам необходима безупречная точность. Катрин держит более чем умеренную скорость. И всё же высокий уровень адреналина выдаёт предательски учащённое сердцебиение. Девушка сконцентрирована на дороге.
Концентрация Дэрека наоборот оставляет желать лучшего. Неусидчивость торопит его поскорее завершить поездку.
Мигающий зелёный огонёк бросает ему вызов. Он надеется проскочить, забывая об ограничении по скорости.
Катрин подъезжает к перекрёстку, чтобы остановиться перед запрещающим сигналом светофора.
Дэрек реагирует на красный свет ударом кулака по рулю. Каждую секунду на табло сопровождает нервное  постукивание его ботинка.
Руки Катрин крепко сжимают руль – цель в прямой досягаемости.
Последние секунды отсчёта. Тишину разрывает звук телефона. Пытаясь взять трубку, Дэрек роняет телефон на пол. Чертыхаясь, он лезет под сиденье одной рукой и, не видя препятствий впереди, газует, чтобы в ту же секунду столкнуться с мотоциклом, который ехал на зелёный свет. От удара лбом о приборную панель останется немаленькая шишка.
В ярости от непредвиденной задержки, не до конца понимая, что происходит, Дэрек вываливается из авто, закатывая рукава в самых грозных намерениях. Его настроение мгновенно меняется: с перевёрнутого на бок спортивного байка поднимается обладательница отличной задницы и третьего размера груди, неплохая компенсация за удар головой.
Триумфальная улыбка покидает его лицо, когда его трофей снимает шлем, открывая не менее привлекательное лицо, чтобы нахмурив брови обрушить на него лавину обвинений:
- Ты что, больной? Права давно купил? Ездить совсем не умеешь? Посмотри, что ты сделал с моим байком чепушила! Я вызываю дорожную службу. Пусть они с этим разбираются.
- Детка-детка, успокойся! Может быть, мы решим этот вопрос мирным путём? Никто ведь не пострадал. Давай я оплачу ремонт, и мы забудем об этом? Сколько ты хочешь? – Дэрек лезет в карман за бумажником, но его координация движений оставляет желать лучшего, и он пошатывается, - а потом продолжим наше приятное знакомство где-нибудь в более уютном месте? По-моему, это мне пора вызывать полицию, ведь ты украла моё сердце.
- Ты ещё про ангела, упавшего тебе под колёса пошути, - отрезает Катрин. – Алло, у нас произошло дтп. Не могли бы вы подъехать по адресу...
Её звонок оказывает отрезвляющее действие на виновника аварии. Дэрек со злости пинает колесо автомобиля.
- Сука!
Став свидетельницей таких перемен в его поведении, Катрин пугается, но не подаёт виду. Мужчина мечется из стороны в сторону, периодически извергая ругательства, как загнанный дикий зверь. Он даже порывается сесть в машину и уехать с места происшествия, однако ему хватает ума понять, что это ни к чему не приведёт. Кроме того, такое бегство выглядело бы трусостью, а трусом он хотел бы быть в последнюю очередь. Участь дурака кажется ему менее позорной. К счастью для девушки, сотрудники дорожно-постовой службы не заставляют себя долго ждать.
Выслушав рассказ Катрин о столкновении, осмотрев повреждённый байк (небольшая вмятина на боку, не лишающая его возможности передвигаться) и убедившись, что серьёзного физического вреда девушке причинено не было, они обращают внимание на второго участника действия.
Дэрек, не изменяя выбранной линии поведения, сначала предлагает решить этот вопрос с помощью денег, но стражи порядка оказываются достаточно принципиальными, чтобы это предложение отклонить.
- За судьбу ваших денег можете не беспокоиться. Вы найдёте им достойное применение, когда мы выпишем штраф. – Отшучивается один из них.
На настойчивую просьбу пройти тест на содержание алкоголя в крови, формальность в таком деле, горе автомобилист отвечает очередной вспышкой агрессии. Ситуация накаляется – он толкает полицейского в грудь. Стражам порядка хватает одного беглого взгляда на зрачки мужчины, чтобы понять – обычным алкотестером тут дело не ограничится. Переглянувшись между собой, они решаются на крайние меры:
- Боюсь, вам придётся проехать с нами в отделение для дальнейшего выяснения. И обычным штрафом теперь не обойдётся. Создание аварийной ситуации на дороге, нападение на сотрудника при исполнении, езда в состоянии алкогольного и наркотического опьянения – это потянет на более серьёзное материальное наказание, лишение прав на срок от трёх лет и общественные работы. Прошу вас не оказывать сопротивления!
Услышав это, Катрин ликует. Дэрек сам усугубил своё положение. Если подумать, они с Энн делают благородное дело, не позволяя такому мерзавцу безопасно раскатывать по улице, угрожая безопасности других людей.
Лихорадочный ум молодого человека предлагает ему несколько вариантов развития событий: сначала он делает движение в сторону, пытаясь бежать. Будучи своевременно перехваченным он переходит к угрозам:
- Да вы знаете, кто мой отец?
- Обязательно узнаем, когда он будет вносить за вас залог в отделении.
- Я требую адвоката.
- И он там будет!
Катрин едва сдерживает смех – строгий папа Дэрека, как минимум лишит его материальной поддержки, узнав об этом, о чём им с Энн было прекрасно известно.
Перекинув ногу через сиденье и уже готовясь дать по газам, девушка окликает его:
- Эй, наилучшие пожелания от Энн, Дэрек!
Перепуганный до чёртиков взгляд в ответ стоил всего этого мероприятия. Катрин надевает шлем и уезжает.
На одном из перекрёстков к ней присоединяется «Триумф». Энн заговорщицки кивает девушке, и они едут до заранее оговорённой точки вместе. Заглушив моторы, они слезают с мотоциклов и обнимаются. Катрин не терпится поделиться всеми подробностями задержания Дэрека. Свой рассказ она сопровождает активной мимикой и жестикуляцией. Часть, в которой бывший друг кичится отцовскими связями в пародийном исполнении Катрин, забавляет Энн больше всего.
- Да ты вообще знаешь, кто мой отец? – басит она, и обе заливаются смехом.
- Ты – моя героиня! И тебе совсем не было страшно?
- О, господи, конечно, было! Я чуть кирпичей не наложила, когда он начал избивать своё авто. Вот же псих! – Катрин снова упражняется в актёрских способностях, изображая неудачливого героя, и после того, как очередной приступ хохота смолкает, продолжает – что ты чувствуешь? Я имею в виду, всё получилось даже лучше, чем мы планировали. Так какие эмоции ты испытываешь? Облегчение?
- Хм, как бы это описать. Смешанные чувства, но я определённо не разочарована. Наверное, это хороший знак.
- Повторюсь, он редкостный говнюк. Я рада, что не столкнусь с ним на дороге по-настоящему. Я за безопасную езду.
- Мы даже сделали доброе дело, подумать только.
- А ещё я получила деньги на ремонт моей крошки. Одни плюсы!
- Но в следующий раз не рассчитывай на такое везение, когда будешь покупать подержанный байк. У меня нет столько Дэреков в запасе.
- Я не скоро с ним расстанусь, не волнуйся, - Катрин любовно поглаживает обшивку. – Так, кто там дальше по списку?
- Тайлер. Финальная глава.
- Как по-тарантиновски. Не завидую я этому Тайлеру.
Энн неопределённо пожимает плечами.
Они общаются в подобном ключе ещё какое-то время прежде, чем разъехаться по домам, хотя при упоминании Тайлера от душевной лёгкости Энн не остаётся и следа. Сколько времени она уже не называла его имя про себя, не то что вслух. Да что там имя! Любую мысль о нём она гнала прочь куда-то вглубь сознания, как будто никакого Тайлера никогда и не существовало.

Тот, кто держится за прошлое, обречён быть несчастным в настоящем. Снова и снова проживая счастливые моменты в голове, ты не сможешь двигаться вперёд, но и, зацикливаясь на негативных воспоминаниях, ты рискуешь отравить радость сегодняшнего дня.
Энн подходит к решению этой проблемы радикально, задумав выжечь воспоминания о своих отношениях с бывшим бойфрендом в прямом и переносном смысле.
Неудачная попытка Холли получить ключи от их некогда общей с Тайлером квартиры нарушает изначальную задумку девушки. Тем не менее, от плана она отклоняться не намерена, но действовать придётся самостоятельно. Счёты с ним – исключительно личное дело.
За исключением этой небольшой неудачи всё просчитано заранее. Можно ли считать счастливым стечением обстоятельств, что концерт любимой рок-группы Тайлера в одном из его любимых рок-пабов города приходится именно на эту дату? Спросите у Энн.
Выступление только начинается, когда девушка паркует свой мотоцикл напротив входа. Она чувствует слабость в ногах, руки с трудом её слушаются – стратег до мозга костей, импровизация никогда не была её коньком.
Не снимая шлем, она заходит в бар и проходит до дверей уборной, отмечая местоположение Тайлера. Сердце тут же посылает сигнал в виде ноющей боли в области грудной клетки.
Тугая небрежная косичка, чтобы спрятать волосы под сетку и надеть парик. Лёгкий контуринг лица – спасибо современной декоративной косметике. Немного теней тут и там – и при должном освещении твои черты становятся практически неузнаваемыми. Отдельный реверанс этим нелепым модникам, которые возвели в тренд ношение тёмных очков даже в помещении. Куртка расстёгнута до предельно допустимой нормы – и, в принципе, можно было обойтись без всех предыдущих манипуляций. Полуобнажённая грудь послужит лучшим отвлекающим манёвром.
Энн бросает последний взгляд на эту новую, незнакомую девушку в отражении, делает глубокий вдох, словно набирая из воздуха уверенность в себе, и выходит в зал.
Проходя мимо барной стойки, за которой дислоцируется Тайлер, она как будто невзначай толкает его мотоциклетным шлемом. Посчитав это намеренным заигрыванием или просто решив воспользоваться шансом, молодой человек перехватывает её свободную руку и разворачивает к себе. Приобняв красотку за талию, он заводит диалог:
- Выпьешь со мной, малышка? – обращение многодетного отца, который не помнит имена своих дочерей. Энн закусывает губу. У неё горит лицо, но полумрак выручает её.   
Прижавшись к нему, она кладёт руку ему на бедро и, незаметно доставая из заднего кармана его джинс ключи, шепчет на ухо в максимально несвойственной себе манере:
- Я здесь не одна! – указывает головой в сторону массивного, татуированного байкера с густой бородой в другом конце зала.
Тайлер мгновенно отпускает её и отворачивается. Энн едва сдерживает смех, вспомнив, как он испугался её предполагаемого удара, что уж говорить о здоровяке, которого она выдаёт за своего ухажёра.
Смешавшись с толпой, она незаметно пробирается назад к выходу. Оказавшись на улице, она пытается отдышаться, как будто в помещении ей остро не хватало кислорода. Затем девушка снимает парик, надевает шлем и уезжает – времени в запасе всего ничего.

Мотоциклу находится место в соседнем дворе, а оставшееся расстояние Энн приходится преодолеть пешком.
Беспрепятственно проникнув в парадную, она поднимается на лифте и только тут решается снять головной убор. Привычным движением открывает дверной замок и заходит в квартиру.
В воздухе всё ещё слышится запах любимого парфюма Тайлера – вряд ли найдётся в мире мужчина, который поливает себя туалетной водой так обильно, как он. Очень похоже на кредо его жизни – скрыть свой естественный запах за сладостью искусственных ароматов.
Энн мысленно засекает время своего прибытия. Не теряя драгоценных минут даром, она сразу проходит в кабинет Тайлера и нажимает кнопку включения на ноутбуке. Не снимая перчаток, открывает шкаф, на одной из полок которого стоит сейф. Её бывший возлюбленный не большой любитель перемен и не отличается богатой фантазией и изобретательностью, так что вероятность того, что шифр остаётся прежним, знакомым Энн, крайне высока. Ручка легко поддаётся. Наличных немного, но кто в наше время хранит сбережения в бумажных деньгах?
С той же лёгкостью Энн получает доступ к его электронному кошельку, сумма на котором гораздо значительнее той, что была в сейфе. Деньги пойдут в счёт алиментов для ребёнка Холли, которые молодой человек, очевидно, не собирается платить. Технически это даже не воровство.
Бросив беглый взгляд на часы, она возвращается в коридор за рюкзаком. И только теперь начинает осматриваться.
На полочке перед забрызганным зубной пастой зеркалом в ванной в хаотичном порядке стоят средства по уходу за собой, и не всем из них полагаются крышки.
На кухонном столе липкие следы от кофейной кружки. Коробки от готовой еды, количество которых говорит о том, что они копились не один день, свалены прямо на подоконнике.
На куче смятого постельного белья, причине огромного числа их ссор, валяется разбросанная одежда. Тут же небрежно брошена наполовину заполненная окурками пепельница – фотография для брошюры о предупреждении бытовых пожаров. Весьма иронично. Завершающим штрихом в этом натюрморте является одинокий грязный носок, бросающий смелый вызов выдержке, терпению и чистоплотности Энн.
Их совместные фотографии в рамках заменили карточки с изображением самого Тайлера. Это проявление нарциссизма расстраивает девушку значительно меньше, чем если бы на месте них она увидела изображения новой любовницы бывшего парня. С дерзкой самоуверенной улыбкой на гладко выбритом лице он взирает со снимков на кавардак в комнате.
Нежелание навести элементарный порядок в собственном доме, в месте, где ты спишь и отдыхаешь от внешнего мира, может проявляться тогда, когда в это место ты возвращаться не хочешь. Беспорядок в квартире олицетворяет беспорядочность жизни и мышления самого Тайлера. За ширмой внешнего лоска кроются разногласия с самим собой.
Человеческая память любезно сохраняет для нас приятные моменты, заставляя мучиться от тоски по прекрасному, но уже недоступному прошлому, и охотно отправляет негативные воспоминания в глубины подсознания, чтобы в самый неожиданный момент обрушить их всем скопом на неподготовленное к такому испытанию сознание. Катализатором этого процесса может послужить что угодно.
В голове живо рисуются их бесчисленные ссоры, обычно заканчивающиеся слезами и уступками Энн. Сколько раз он уходил от домашних обязанностей, перекладывая их на её плечи, как типично женские? Сколько раз он оставлял её одну усталой, разбитой или больной, предпочитая провести время в другом месте, заставляя чувствовать себя виноватой? Виноватой в том, что она не делает его счастливым. Сколько раз он критиковал её внешний вид или стиль одежды, вынуждая отказываться от того, что ей нравится?
За считанные минуты Энн ощущает целую палитру эмоций: злость отступает, чтобы уступить дорогу жалости не столько к самой себе и напрасно потерянному времени, сколько к тому, кого она некогда возводила в ранг идола. Образ недостижимого божества рушится при виде руин его мира.
Столько внутренних сил и энергии было потрачено на бессмысленную и бездарную борьбу с соперниками, которых она выдумала сама себе. Невозможно построить счастье, идя по пути разрушения. Судьба сделала ей подарок, ценность которого она не могла понять до настоящего момента, избавив от человека, который не стоил её внимания. Человека, способного на подлость, ложь, лицемерие и предательство.
Окрылённая этим открытием, она ощущает себя свободной, как птица. Она оставляет его наедине с тем, носителем чего он является. Наедине с вечными метаниями и одиночеством, потому что без умения любить невозможно быть искренне любимым. Наедине с пустотой души, поверхностными увлечениями и примитивными потребностями. Наедине с бесчисленными страхами – человек без чести ожидает подлости от других, лгун опасается обмана, предателю повсюду видятся ножи за спиной. 
Зажигалка, которую девушка по привычке вертит в руках, не задумываясь, отправляется на место, в карман. Канистра с бензином так и остаётся в рюкзаке, куда отправляются и деньги – Энн прощает Тайлера за личные обиды, но не за его поступок с Холли. Последняя, по мнению героини, заслуживает гораздо большей компенсации.
Покидая квартиру, она закрывает её на ключ – Тайлеру придётся раскошелиться на мастера, чтобы попасть в дом. Потерю ключей он спишет на рассеянность – не в такие переделки попадал под действием алкоголя.

Не видя причин прятать лицо за шлемом, она идёт к месту парковки, погруженная во внутренние размышления, вдыхая слегка прохладный вечерний воздух с привкусом свободы полной грудью и не обращая внимания ни на что вокруг. Идущий навстречу мужчина средних лет с доберманом на поводке не успевает остановить пса, когда тот тянется мордой к руке Энн. Она ласково гладит его короткую шёрстку.
- Редко встретишь такую реакцию. От нас все за километр шарахаются, - со свойственным собачником общительностью начинает мужчина.
- Никто из нас, будь то человек, собака, неважно, не злой по природе. Всё зависит от воспитания, среды, от того, как жизнь повернётся к нам, - Энн охотно поддерживает разговор и даже наклоняется, чтобы приласкать животное.
- Что верно, то верно. Спрашивается, станет ли Ричард кидаться на людей, если они не проявляют агрессию? – Девушка обращает внимание на красивый позолоченный медальон с латинской R на ошейнике пса, - Конечно же, нет. И стоит ли бояться, если твои намерения исключительно положительные?
- Собаки – удивительные создания. – Энн вздыхает. – Мы многому могли бы и них поучиться.
- Искренние, преданные, настоящие. Собаку не купить обещаниями. Можно заполучить внимания за лакомство, но не любовь. Если доберман привязывается, это навсегда. – Как и любой хозяин, мужчина готов хвалить своего питомца бесконечно. – Но не будем отвлекать вас. Хорошего вечера! – Подмигнув, он делает знак своему послушному спутнику, и они удаляются.
Мотоцикл уже ждёт Энн. Она надевает шлем и, помедлив пару мгновений, поворачивает ключ зажигания, чтобы тронуться в путь.

Впереди у девушки вся ночь. Чтобы прокатиться по пустынному центру города с миллионом золотых огней, которые удваивают своё количество, отражаясь в воде каналов. Чтобы увидеть тихие улицы спальных районов, освещённые рассеянным в тумане светом редких фонарей. Чтобы почувствовать кожей ночную свежесть и прохладу. Чтобы выпить раннее утреннее кофе сразу после открытия кофейни и с первыми рассветными лучами умчаться прочь из мегаполиса.
Пару часов дороги - и её глазам предстаёт переливающаяся полоска, водная гладь залива. А спустя ещё совсем немного времени из-за горизонта вырастает высокое грозное здание маяка, монументальная постройка, возведённая здесь не менее полувека назад.
Она бросает мотоцикл у края просёлочной дороги перед диким пляжем, кое-где заросшим травой, и, разувшись, быстрым шагом, почти бегом, направляется к одинокой фигуре, стоящей у кромки воды.
Всегда немного нескладная в движениях, в этой статичной позе Холли смотрится очень изящной, несмотря на довольно большой живот. Морской ветер развевает её естественно вьющиеся волосы, сияющие от солнечных лучей, и длинное платье в пол из полупрозрачного шифона пастельных тонов. Её миниатюрные ножки с крохотными пальчиками омывают лёгкие волны. Из-за шума прибоя она не слышит прибытия Энн. И ничто не нарушает спокойной красоты её лица, пока она любуется пушистыми барашками на воде.
Чтобы не напугать её Энн замедляет шаг и, подойдя совсем близко, окликает:
- Холли!
- Энни! – Улыбка Холли тёплая и ясная, словно рассветное солнце в любое время суток и любую погоду. – Всё получилось?
- Как нельзя лучше! – Энн не может устоять и, беря руки Холли в свои, увлекает её в победный танец на волнах.
- Мы же промокнем! Ты сумасшедшая! – Заливисто смеясь, кричит Холли.
После этого небольшого спонтанного безумия, девушки садятся на берег: Энн аккуратно поддерживает Холли, помогая ей устроиться поудобнее, затем занимает своё место рядом.
- У меня кое-что есть для тебя! – Начинает она.
- О...
Энн достаёт конверт с деньгами.
- Даже не думай отказываться, иначе я накуплю подарков тебе и будущему малышу, или малышке? – Интонация становится вопросительной, так как Холли не говорила ей пол будущего ребёнка, - и отправлю доставкой по твоему адресу!
- Малышке. Это девочка. – Холли поглаживает живот и улыбается той улыбкой, направленной внутрь себя, которая свойственна только будущим мамам, - полагаю, у меня не остаётся выбора. – Добавляет она неуверенно, пожимая плечиками.
- Ещё тебя приятно удивит пополнение твоего банковского счёта на шестизначную сумму.
- Ох! – Ради того, чтобы увидеть, как резко девушка меняется в лице, стоило огорошить её этой новостью.
- Это твои деньги. Моральная и материальная расплата за мудачества Тайлера!
- Не знаю, правильно ли мы поступили... – Растерянно хлопает пушистыми ресницами.
- Ещё как правильно! – Решительно кивает головой.
- Как всё прошло? – Холли поднимает глаза на Энн.
- Это рассказ не на один вечер! Уверена, Джин и Дэрек надолго запомнят тот день, когда Энн вернулась в их жизнь. – Усмехается та.
- А Тайлер? Что он? Ты так и не рассказала, что приготовила для него?
- Уже неважно. – Наступает время Холли удивляться переменам в Энн. Она хмурится, затем становится задумчивой. – Я отказалась от своих планов. Вообще, пора бы отпустить эту ситуацию, ведь так?
- Наверное...
- Знаешь, мне стало так жаль его. Ну что это за жизнь, в самом деле? Он бежит от самого себя, меняет круг общения, потому что новым людям он всегда может представиться лучше, чем есть, но потом всё возвращается на круги своя.  – Энн так долго избегала любых разговоров о бывшем возлюбленном, а сейчас эти рассуждения даются ей так спокойно.
- Я не смотрела на это под таким углом. – Если посмотреть на Холли со стороны, кажется, что в этот момент она решает в уме какую-то сложную задачу.
- Что можно требовать от человека, который не уважает даже собственные решения? Я имею в виду, если не любишь, скажи честно, зачем врать? Встречаться с двумя – значит, не любить никого. Значит, не делать выбора самому и не давать права сделать этот выбор другой стороне.
- Ты права. Но если бы я знала, что у него есть девушка, я бы никогда...
- Я знаю-знаю! Конечно, он не хотел, чтобы одна из нас уходила. Это так удобно, сидеть на двух стульях. Но он не подумал, что каждая из нас при таком раскладе получала бы только половину любви и внимания. Хотя о чём это я? Повторюсь, это не любовь. Разве что к самому себе.
- Но немного здорового эгоизма не помешает. Особенно тебе! Ты столько делаешь для других, для меня.
- По крайней мере, нужно перестать копить в себе злость. В квартире у Тайлера я почувствовала, как будто у меня открылась крышка, и вся негативная энергия растворилась в воздухе. Теперь можно заполнить этот вакуум положительной субстанцией. Предлагаю начать это делать прямо сейчас.
Энн поднимается на ноги и помогает встать Холли, чтобы снова потащить её к воде. Если можно, конечно, так сказать, ведь последняя совсем не протестует. Они шумят, брызгаются водой, танцуют.
- Тебе нужно будет переодеться, иначе ты совсем замерзнёшь, - укоризненно говорит Энн, как будто не она была инициатором этого безумия. – У меня в рюкзаке есть сменная одежда, надеюсь, подойдёт.
 Она выуживает лёгкий свитер из мягкого голубого кашемира и длинную юбку, протягивает их подруге, и поскольку пляж абсолютно пустынен, девушка начинает переодеваться без стеснения.
- Да как все эти процессы умещаются у тебя в голове?
- На самом деле я собралась в небольшое спонтанное путешествие, поэтому у меня с собой довольно много вещей.
- Ты уезжаешь? – Искренне огорчается Холли. – Надолго? Куда?
- Оооо... – Мечтательно тянет Энн, - есть столько мест, которые я хотела бы посетить. Почему не начать с пары из них? – Заметив, как погрустнела её собеседница, она берёт её ладонь в свою, второй рукой она поправляет непослушную прядь Холли, скрывающую её изумительные добрые глаза. – Эй, эй, не плачь! Это всего лишь маленькое приключение. Я ни за что не пропущу рождение малышки!
- Это всё гормоны. – Пытается найти отговорку плакса.
Холли само воплощение чуткости, заботы и доброты. От трогательности момента сердце Энн наполняется нежностью, которую никакие слова не в состоянии отразить. Поддавшись секундному порыву, она к неожиданности обеих целует её в губы. Этот новый для неё вид поцелуя, наполненный бунтом, искренним чувством и участием, не кажется ей чем-то неправильным.
Пока Холли растерянно моргает, Энн прощается:
- Береги себя!
Затем отпускает её руку после лёгкого пожатия и прощается, как можно более ободряюще улыбается, разворачивается, чтобы поднять рюкзак и ботинки, и уходит. Солнечный зайчик подмигивает ей, отражаясь от зеркала заднего вида мотоцикла.
- Уже иду! – Обращается она к нему вслух.
Обувшись, она садится на байк, надевает шлем, поворачивает ключ и, послушав ласковое мурчание мотора в ответ, трогается с места в сопровождении тёплого солнца на ясном небе, ветра и волнительного стука собственного сердца, оставляя за поворотом боль и обиду, разрушителей счастья, навстречу новой жизни с привкусом свободы.