Зал сиял как никогда — ледяные скульптуры, сделанные специально под заказ, красивая мебель, тоже выполненная из льда, люстры, такие же прозрачные, как и столы и стулья, пол, специально залитый и охлаждённый за два дня до бала… Импералия блестела, скрипела, горела и нервно ждала. Высшее общество всегда любило сюрпризы, и Импералия каждый раз их преподносила. Но не всегда это было задумано заранее, и не всегда о планах мастеров неожиданностей знали все. И в этот раз красивый зал не мог даже представить, что его ожидало, как и не могли сделать этого высокопоставленные гости Импералии.
Кэрол носился по комнате, что-то раскидывая и постоянно громко ругаясь. Фразы его были очень отрывистыми, поэтому Аллисант, ушедшая далеко в лес своих тревожных мыслей, не понимала одним словом ничего — что-то она слышала, но не понимала, а что-то модельер не договаривал. Текст выходил забавнейший.
- Как посмели! Лёд, а я на коньках… Если бы сказали раньше, я бы застрелился! И его бы застрелил! Чёртовы варежки! Где моя малина? Ах, ох… Воот онаа! Нет, но какая наглость… Коньки под цвет… Подходят. Нет, ах! Я потерял пятую запонку! Запасную. Это скандал! А эта стерва Саншайн…
Наконец, разобравшись со всеми делами, свалившимися на голову Джэрола как снег в середине сентября, модельер встал посреди комнаты и громко вздохнул. Модель, печально наклонившая голову влево, этого не заметила.
- Аллисант! - встревоженно крикнул Кэрол, подбегая к белоснежной лавочке, на которой сидела его модель, одетая сегодня в пламенно-искристое платье нежно-голубого цвета. Платье, как обычно, вышло великолепное — открытая спина, крепко зажатая талия, длинные обтягивающие рукава, пышная юбка и полу-прозрачная мантия без рукавов. Однако лицо Алисы совсем не вписывалось в чудную атмосферу бала. - Аллисант!
Джэрол аккуратно дотронулся до лба своей подопечной, стараясь не испортить её причёску. Сегодня короткие волосы Стардаст были зализаны назад. По какой причине, модельер решил ей не сообщать.
- Алиса! - отчаянно воскликнул иной, и девушка будто проснувшись ожила.
- Да? - робко крикнула она, не сразу увидев перед собой Кэрола. - Пора идти?
- Нет, ещё нет, - вздохнул Джэрол. - Что с тобой, милая, на тебе лица нет! У тебя болит голова?
- Нет.
- Может коньки жмут?
- Нет…
- Душевные волнения?
- Не думаю.
- А что же тогда с лицом, Алиса? Это выражение не только не подходит к платью, но и волнует всех окружающих. Хорошо, что я рядом один, а если бы ещё кто был! Все бы ужаснулись и перенервничали бы. Так что же?
- Это всё процесс раздумья.
- О!
Модельер протёр пот со лба своим беленьким платочком и плюхнулся на белый диванчик.
- Нет, это святое, конечно… - пробормотал он, подумав что причиной этих раздумий стал никто иной, как Эльвентиус Даркшейд.
Зал был уже почти полон, когда в дверях наконец-то появились интересные Эльмэру Аливичи люди. Невысокий модельер, вечно неприятно радостный и какой-то нервно прыгучий, вёл за руку самую прекрасную модель из всех существующих на свете. Молодой человек отвлёкся от разговора с друзьями и замер. Его сердце застучало быстрее, и на лице его проявилось волнение.
- Вы взгляните только… - пробормотал Тод Лумэнсон, сын одного знаменитого и богатого воина, страстно любивший лошадей. - Никак опять…
- Ler ab tur! (Точно так и есть!) - воскликнул Анисэль Лобинэрто, юный художник и поэт, обожавший скандалы и романы, особенно когда и первое и второе кончалось драматично и ужасно. - Nih Alivichi ene rays! Ten lahy or fays? (В глазах Аливичи снова любовь! Неужто влюбится подумал он вновь?)
- Да что вы, - перебил их Идэр Смэрк, волшебник, рьяно боровшийся за права вызванных с помощью заклинаний созданий. - Эльмэру просто понравилось платье!
- О да, этот Зорон Клозелберг просто гениален! И с каждым платьем становится всё гениальнее и гениальнее, - нарочно путая имена двух враждующих модельеров, тихо хихикая, воскликнул Шабэтто Плуст, сын одного невзрачного географа.
- Что ты! - возмутился высокий и плотный по сложению эльф в очках. Кордэлл Бэнйорис был старше всех друзей Эльмэра Аливичи, и из-за этого редко понимал их шутки. - Негодник!
- Замолчите все! - вскрикнул молодой человек, всё ещё не сводивший взгляда со своей любимой модели.
Парни замолчали и вопросительно посмотрели на своего предводителя.
- Как она прекрасна! - пробормотал тот. - Как прекрасна…
- Ger eo bitsa eneklia, (Вот только рука её у великого,) - напомнил Анисэль. - Ene Daakshade kem nu rye. (И Даркшейд вряд ли её кому отдаст.)
Лицо Аливичи налилось краской, и он недовольно топнул ножкой.
- Не позволишь ему стать для неё мужем? - неуверенно спросил Кордэлл, сильно увлечённый личностью Мастера Тёмного Квартала.
Эльмэр обернулся и грозно рассмеялся.
- Надо будет, вызову его на дуэль, - гордо заявил он. - А сегодня пусть отдыхает… Я не люблю сражаться на льду.
Компания громко и весело рассмеялась и сразу же вернулась к предыдущему разговору о политике СВИИ и Люциуса Грэбэлла. Аливичи ещё минуту-две разглядывал свою мечту, элегантно плававшую по залу, а потом присоединился к разговору друзей.
Аллисант кружилась среди высоких и низких, толстых и худых иных, то и дело здороваясь и кланяясь им, а порой и говоря с ними, даже не зная имён тех, с кем разговаривает. Разговоры с представителями высшего общества были короткими, и Алиса не запоминала ни одной их детали — ей это было неинтересно. От всей этой беготни по льду у девушки быстро закружилась голова, и она решила на время покинуть центр событий. Толпа цветастых и пышных платьев и костюмов очень быстро осталась позади, а сама Стардаст спряталась за высокую колонну. Однако за этой колонной ей не удалось остаться наедине с собой.
Там, возле красивой стены, на которой гордо висели горящие синим пламенем длинные белые свечи, стояла высокая леди в пышном красном платье. Её лицо, аккуратно обведённое тёмными волосами, собранными в пучок, было закрыто красным веером, но даже сквозь него виднелись нездоровая бледность кожи и ярко выраженная острота черт лица неизвестной дамы. Глаза её горели кроваво-красным огнём, и в совокупности с другими деталями её образа, давали понять каждому, кем является женщина в пышном платье. Увидев её, Алиса вежливо поклонилась. Леди убрала от лица веер и улыбнулась.
- Lebbet ner pus o belles, (Не вся молодёжь потеряла манеры,) - произнесла она с приятным северным акцентом. - Nebetto lari o bug. (Это определённо приятно.)
- Ger o by belles o ternol ene, menter? (Разве молодёжь так неграмотна(в отношениях), мадам?) - спросила Аллисант.
- Nefer o buy degel, lori, (Ещё как, милая,) - подойдя поближе к модели произнесла дама. - Nef ker el gadre, tobu rul belles. (Дерзка и не воспитана должным образом, такая у нас сейчас молодёжь.)
- Elber set, menter, jur neb furko. Melle rul kebros. (Странно, но, мадам, я мало с ней(молодёжью) знакома. Я чаще вижу взрослых иных.)
- Tember lu de varfo! Jarol lamer belles. (Ничего удивительного! Джэрол игнорирует молодёжь.)
- Ner bost. (Не знала.)
Женщина дотронулась до элегантной юбки своей собеседницы и восхищённо ахнула.
- Keber mester! (Какая работа!) - воскликнула она. - Elesto emenos? (А принимает ли он заказы?)
- Er o lus, kempenro. (Насколько я знаю, принимает.)
- Lobrane! (Восхитительно!)
Леди широко улыбнулась, и показала собеседнице свои острые клыки.
- А откуда вы родом? - спросила она неожиданно для Аллисант на английском.
- Из Лондона, - ответила Стардаст.
- Ах, туманный Альбион, - пробормотала женщина, восхищаясь. - Давно там не была. Лондон всё так же хорош, как и раньше?
- О да, мадам, - кивнула Алиса.
- Это хорошо. Но знаете, милая, что нехорошо?
- Вряд ли, мадам.
- Нехорошо то, что мы с вами, так и не представились друг-другу. Это невежливо и грубо, так что давайте скорее познакомимся. Я графиня Бавэтта Блудэрнар, а вы, милая?
- Меня зовут Аллисант Стардаст, графиня.
- Чудно. Чудно… Не та ли Аллисант, о которой многие говорят?
- Может быть и та, мадам.
- Скромность… Нет, вы, мисс Стардаст, не похожи на нашу молодёжь. Ни на Пусэтрас, ни на Габристу… Мне так приятна ваша компания. Начинаю понимать, почему выбор Эльвентиуса пал на вас. Он ведь далеко не дурак…
- А вы с ним знакомы?
- Можно и так сказать. Временами моё вампирское общество попадает под некоторые санкции, так же, как и общество пожирателей душ или демонов или ещё всяческих не самых красивых и элегантных существ. Увы, но мы отпугиваем большинство иных. Тогда мы с Мастером Тёмного Квартала особенно знакомы. Удивительный иной, правда, удивительный. У мальчика сердце разбито пополам, а он столько лет держится…
- Дело в том, что у него не одно сердце, графиня.
- Ах! Это всё объясняет!
Вампирша рассмеялась, и Алиса наконец-то улыбнулась.
- Знаете, как бы я не была далека от ваших дел, и от дел самого Даркшейда, но мне кажется, что наверное известная вам Саншайн ведёт себя неподобающе жене и… И матери, - начала Бавэтта.
- Матери? - удивилась Аллисант.
- Да, матери. У неё с мужем должен быть ребёнок. А она всё никак не уймётся. Гоняется за Даркшейдом, как бешеная. Ведь он тоже от неё устал.
- Наверное очень даже.
- А он вам не говорил?
- Мы об этом не разговаривали. У нас есть много других тем…
- Конечно, конечно…
Графиня улыбнулась, и, взяв Элиссант за руку, загадочно мигнула глазами.
- Не буду отвлекать вас, милая Стардаст, - почему-то шёпотом сказала она. - Мы с вами ещё свидимся, я уверенна.
- Буду рада, - тихо ответила ей Элис.
Женщина вновь раскрыла веер и очень быстро стала частью разноцветной толпы. Аллисант вздохнула и взглянула на место, на котором стояла её новая знакомая. Возле стены, прячась за рядом стоящей колонной, стоял уже слишком хорошо знакомый девушке силуэт. Фанатик усмехался и качал головой, будто слыша какую-то красивую музыку.
- Скольо фсё станит прахом пот ево щахгами, - прошептал он, почему-то не как обычно ясно. - И нассстанет новий рассссвет…
Элис кивнула, из механической вежливости, и, так и не подумав свои мысли, решительно отправилась к толпе.
Танцы, красивые, невероятно изысканные и поразительно воздушные, исполняющиеся на льду, сменяли друг друга, и бал шёл уверенной твёрдой походкой. Аллисант периодически взглядом встречалась с графиней Блудэрнар, каждый раз нежно улыбавшейся ей, как старому другу. Эти мимолётные встречи успокаивали её. Графиня, по разговорам окружающих, была достаточно строга и жестока, но лишь от одного её взгляда у Элис становилось хорошо на душе. Быть может когда-то такого доброго взгляда ей не хватало от матери, и теперь, когда все хорошие воспоминания и близкие отношения с семьёй были окончательно разрушены, он заполнял собой пустоту в сердце юной девушки. «Наверное, - думала она, - дети очень любят графиню.» Но детей у Бавэтты не было.
Один за другим танцы подходили к концу, а главного гостя, по мнению многих, самого главного и ожидаемого, всё не было.
- Что-то не спешит наш герой на бал, - произнесла какая-то полная дама.
- Да-да, - согласилась с ней другая, не менее худая и озадаченная. - Мистер Даркшейд как-то запозднился. Может дела?
Алиса проезжала между иными, то и дело вступая в ненужные светские беседы. Разговор она всегда сводила к самому главному — к платью, и этим его и заканчивала. Уже около пятнадцати дам заинтересовались её описаниями работ великого модельера и даже обещали к нему обратиться. Элис делала свою работу, стараясь не обращать большого внимания на окружающие её разговоры. Однако один из них ей проигнорировать не удалось.
Катэйн-Рэно Джэрокс-Саншайн стояла рядом с высоким бледнолицым супругом, что-то громко обсуждая с Анналиэ Луберкокс, явившейся на бал вместе с мужем, уже ускакавшим куда-то в толпу.
- Но то, что вы, будучи женой, назвали себя, - удивительно спокойно рассуждала Анналиэ, - кхм, его фавориткой…
- Я назвала себя той, кем являюсь, - перебила её Катэйн. - И мой супруг прекрасно осведомлён о моих с Эльвентиусом отношениях.
- Вас это не огорчает? - имея в виду поведение Рэно, спросила Саншайна Луберкокс.
- Нет, - коротко ответил мужчина. На его лице не было не одной эмоции, и он делал вид, что его не интересует ничто, даже его супруга и факт её беременности.
- Он уже смерился, - пояснила Джэрокс.
- А как же ребёнок? Всё это хорошо, но разве вы думаете, что Даркшейд будет воспитывать чужого ребёнка? - аккуратно спросила Анналиэ.
- А откуда вы знаете, что это не его ребёнок? - спросила в ответ Катэйн, побагровев и став похожей на стереотипную злую ведьму.
Элис, проходившая мимо, покачала головой и вздохнула, пробормотав что-то вроде: «Скорей бы отправиться в далёкие развалины, подальше от этого всего...» Её слов никто не разобрал, однако Луберкокс, узнавшая её, мгновенно схватила её за руку.
- Вас это тоже не огорчает? - спросила она.
- Может быть и огорчает, - ответила Алиса. - Но смысл копаться в чужих проблемах? Я не психолог, в чужие головы не лезу… Был бы у меня знакомый психиатр могла бы посоветовать его навестить, но, увы…
Джэрокс стала ещё краснее и злее, но ничего не сказала. Элис быстро спаслась из рук сердобольной Луберкокс и отправилась вглубь яркой толпы. Ничего особенного в этом разговоре не было сказано, но любые неприятные беседы, даже такие короткие, производили на Алису один и тот же эффект — она становилась грустнее, мрачнее и бледнее. Хотя при её сегодняшней бледности и мрачности этот эффект был почти незаметен.
Наконец, когда из программы оставалось всего десять танцев, все собравшиеся начали думать, что предновогодний бал не будет нести в себе никаких сюрпризов и немного огорчились. Кэрол Джэрол отъехал от основной массы гостей в сторону, прихватив с собой случайно оказавшегося на празднике Виктора-Джо Даунинга, и завёл с ним беседу. Беседа быстро переросла в дружеский спор.
- Не женится он на ней, - говорил Кэрол. - Я точно знаю. И она ему… Не лучшая пара. Да, они красиво смотрятся вместе…
- Общение у них чудесное, они оба сумасшедшие, и если ты думаешь, что наша Алиса спокойная и пугливая серая мышка, то ты ошибаешься, - перебил его Даунинг, лицо которого становилось всё веселее и веселее.
- Я так не думаю, но Эльвентиус с его трудным характером и вечной депрессией…
- Он не был так грустен до разговора с тобой.
- Сам виноват. Не надо было доводить дело до… Не важно. Не женится он. Ему не до этого. Как бы он её не любил, у него на первом месте Грэбэлл.
- Ты его недооцениваешь. Наш Эл хоть и злостный дипломат, но…
- Это ты его переоцениваешь. Уверен, что он и на бал не явится.
- Это мы ещё посмотрим! Давай так, если он сделает ей предложение, ты… Ты выкупишь у меня всю партию этого гадкого сыра, который никто, даже я, видеть уже не может.
- А если не сделает, то я сошью тебе самый светский костюм…
- Боги!
- И ты будешь его носить.
- Хорошо. Спорим?
- Спорим!
Товарищи пожали руки и после этого продолжили свой разговор, углубившись в проблемы демонов и прочих не самых светлых иных.
Аллисант, всё ещё кружившаяся среди ярких платьев и костюмов, начала уставать. Импералия была такой большой и такой скучной, светской и чересчур серьёзной, что она с трудом сдерживалась от соблазна подойти к преследовавшему её фанатику и заговорить с ним о пришествии самого Акадона. «Это было бы интереснее, чем рассказывать иным о платьях.» - думала она. Вся эта суматоха с танцами, с ожиданием какого-то чуда и недовольством отсутствием Эльвентиуса выбила у неё из головы всё волнение. Элис забыла о том, как терзали её душу возможные последствия сегодняшнего бала и просто бесцельно бродила по залу, всё ещё встречаясь взглядом со своей новой знакомой. Графиня представляла для неё больший интерес, нежели все окружающие, но подойти к ней она, как модель, не могла. Кэрол бы это не одобрил, как и все окружающие. Вот если бы вампирша сама вновь вернулась к разговору… Но ей это тоже было не дозволено.
В программе осталось три танца, и скука заменилась ещё более невыносимой беготнёй по льду. Дамы вопрошали своих кавалеров: «А где же он?» Они отвечали: «Не знаем.» И всё это повторялось, повторялось и повторялось… Алиса отъехала к краю зала и ждала конца всего действия, которое, к её удивлению, становилось всё активнее и активнее.
И вот случилось то, чего все так ждали. На лестнице появился Эльвентиус Даркшейд, лицо которого, как обычно, изображало на себе спокойствие и вездесущую уверенность. Он, на удивление многих, не носил коньков, хотя очень уверенно шагал по ледяной лестнице без всякой посторонней помощи. Толпа перестала бегать из стороны в сторону и образовала круг. Иной спустился в его центр, и его сразу же засыпали бессмысленными вопросами. Отвечал он на них избирательно, чаще всего только бросая в сторону вопрошающего иного свой взгляд, полный томной загадочности и какого-то живого раздражения.
- А вы будете сегодня танцевать интегралью? - спросил Кордэлл Бэнйорис, трепетавший и дрожащий всем телом.
Эльвентиус ждал этого вопроса. Он сразу же засиял и довольно улыбнулся.
- Тогда вам нужен партнёр, - произнесла какая-то дама.
- Определённо, - согласился Даркшейд.
- И с кем же вы будете танцевать? - спросила светловолосая модель в пышном белом платье.
- Я думаю, что это очевидно, - оглядывая собравшийся возле него круг, ответил иной.
Катэйн-Рэно, стоявшая недалеко от Мастера Тёмного Квартала, кивнула.
- И с кем же? - спросил Мистер Луберкокс, уже довольно сильно выпивший и весёлый.
- С Аллисант Стардаст, - громко и чётко произнёс Даркшейд. - Правда, я не вижу её в этом кругу…
Молоденькая иная в облегающем платье быстро выехала из круга, и, мгновенно схватив отдалившуюся от всех Аллисант за руку, ввела модель в круг.
- Ах, вот и она! - воскликнула мать Эльмэра Аливичи, заставившая сына стоять рядом с ней.
- Неужели, - бросил Эльвентиус, найдя наконец-то Аллисант. - Как я рад…
Элиссант внезапно вспомнила всё то, что сейчас должно было произойти, и мрачность её заменилась лёгкой радостью и волнением. Всё вокруг сразу же стало сном, и из головы девушки пропали все мысли. Особенно те, которые касались реакции не самых приятных людей на всё происходящее.
Эльвентиус взял модель за руку и вывел её в центр круга, заметно расширившегося. Он загадочно улыбался, и уверенная улыбка его нагоняла на Алису страх будущего. Может быть эта улыбка должна было успокаивать её, но действовала на неё совсем наоборот.
Иной сделал шаг в сторону, и лицо его приняло серьёзное выражение. Стардаст зачем-то кивнула, и ненадолго закрыла глаза, чтобы окончательно попасть в чудной сон, внутри которого всё было так весело и красиво. «Как расстроится Грэбэлл.» - подумала она, мгновенно просыпаясь. «А есть ли тебе дело до того, что с ним будет?» - спросил её чей-то голос. И волшебный сон вновь захватил её в свои объятья.
- Перед тем как мы будем танцевать, - громко и уверенно начал Эльвентиус. - Я хотел бы сделать одну важную вещь. Как говорится, nemre le bessor(важны детали), и berelu dementos k'ur(их отсутствие огорчает), поэтому…
Иной взглянул в глаза озадаченной девушке, внутри которой вновь разгорелась война одних мыслей и мнений с другими, абсолютно им противоположными. «Даже если ты вдруг мне откажешь, поверь, я не остановлюсь просто так.» - произнёс уверенный голос, и противостояние мыслей стало ещё страшнее. В битву вступили и Маргарет Паулс, и Джозэф Валентгрэбэлл, и даже Инториус О'Брайан, сгинувший в небытие много лет назад. Алисе стало трудно дышать, и сердце её решило сбежать куда подальше, может в пятки, а может и вовсе наружу, в белоснежный зал. Наступал момент, которого Элис всегда боялась. Момент, когда выбор между собой и окружающими становился слишком сложным. Часто ей удавалось его избежать, сказать ни «да», ни «нет». Не обидеть никого, сделав шаг куда-то в среднюю сторону. Сейчас этот путь был закрыт, и послушная девушка паниковала. Согласие ею было уже дано, но оно было дано наедине, в тишине большого старинного кабинета. В четырёх стенах, где не было лишних глаз и ушей, где можно было спокойно отдаться своим чувствам и не думать о других. В зале Импералии это никак не удавалось. Огромная ответственность свалилась на плечи Алисы, её душили длинные злые руки, нападавшие на неё уже много раз. Шаг вправо, шаг влево, и всё — всё рухнуло. Радость переросла в страх, а страх в дикий парализующий ужас…
Но тут вдруг перед глазами Аллисант предстала реальность. Самая страшная и самая жуткая реальность. Уверенный иной, в словах и действиях которого всегда было то, чего не было ни в Грэбэлле, ни в Маргарет Паулс. Логика. Эта логика была правильной, уверенной, направленной в нужное место, неподвластной безумию. Эта логика жила с чувствами в мире и согласии. Она не давала ранить невинных и всегда наказывала виновных. Эльвентиус Даркшейд был идеальной картиной порядка в хаосе, и хаоса в порядке. Его тёмные стороны гармонировали со светлыми, создавая его сложный характер. Из этого многогранного характера шли поступки. Из поступков последствия. Из последствий ответственность. Мастер Тёмного Квартала никогда не был таким, как тот же Люциус Грэбэлл. Он никогда не был туманно размытым, всегда говорил своё мнение и выражал свои чувства. С ним в душе рождалось спокойствие. Тебя не обидят. Тебя не бросят. Ты можешь говорить и не думать о том, какое слово сказать. Ты можешь чувствовать. Ты можешь быть. Наперекор всем мыслям и поступкам, просто быть. Существовать в удобной для себя форме, и быть важной частью чужой жизни именно в ней. Жить счастливо. Любить…
Как глубоко ушли корни гнилых деревьев манипуляций! Сколько они захватили, сколько испортили. Как сильно повредили всё, даже уже много раз залеченное и переделанное. И как сильно хотелось от них избавиться. Не бояться радости, не бояться чувств, играть в свою игру спокойно, счастливо и размеренно, по своим правилам, не пугаясь возможного урагана истерик и возмущения, вызванного теми, чьи правила были проигнорированы. Оставалось сделать шаг. Один. Самый страшный. Шаг к свободе. Разрушающий и создающий. Решительный. Быть может в этот раз последний...
Эльвентиус улыбнулся своей невероятно чувственной улыбкой, и, на удивление всем, встал на колено.
- Если бы я только имел право, - говорил он, и лицо его, менялось, становясь неуверенно нежным и живым. - Право просить и верить. Быть тем, кто просит. На это нужно право, каждому, хоть некоторые так и не считают. Просить и получать ответ на свою просьбу. Самый искренний ответ…
Толпа цветных платьев заволновалась, а Алиса, окружённая этой толпой, внезапно посветлела. На её лице заиграла живая и уверенная улыбка. Счастье залетало в груди…
- Я имею смелость просить вашей руки, - произнёс Даркшейд, совсем не так, как в своём кабинете, с волнением и неким страхом. - И не имею права верить… Но верю… Defeltemos...(Глубоко и с чувством надежды…) Аллисант…
Катэйн, вновь покрасневшая, дрожала и переживала. Её мечты с жутким треском падали, превращались в пыль. «Если она скажет «да», ах, если она скажет «да»...»
- Ты станешь моей женой? - спросил знакомый голос, и Элис потерялась в потоке своих мыслей.
Забавное чувство посетило её в этот момент. Весёлое и приятное. А сколько вопросов возникло, сколько идей… Как ей стало хорошо! Как прекрасно! И в этом состоянии невероятной лёгкости и весёлости она не могла отвечать так, как некоторые знаменитые невесты, долго и серьёзно, с сложным выражением лица и страшной наигранностью в голосе. Она с трудом могла вспомнить слова, не то что строить из них предложения. Вздохнув, Алиса кивнула и произнесла самое сложное слово в своей жизни.
- Да, - достаточно уверенно и искренне произнесла она. И все вокруг зааплодировали.
Эльвентиус выглядел невероятно довольным. Что происходило в его мудрой голове? Может быть он так же изучал войну своих мыслей, может быть боялся и трепетал… В нём так же жили страшные идеи, от которых он периодически избавлялся, и которые возвращались, чтобы вновь уйти. Но как ему было хорошо! Он достал из кармана маленькое колечко, и, забыв обо всём на свете, надел его на руку своей невесте.
- Всё таки в нашем с тобой общении ещё присутствует некоторое смущение, - пробормотал Даркшейд. - Дослушать меня в кабинете ты не решилась.
- Если ты начнёшь говорить что-нибудь умное и глубокое, как обычно, я тебя не пойму, - произнесла Алиса. - Можешь даже не начинать.
- А я и не… Хотя какая разница? Станцуем?
- А если я с перепуга откажусь?
Даркшейд поднял брови и вздохнул.
- Главное согласие ты уже огласила, так что… И ты ведь знаешь, что я не…
- Танцуем, Мистер Даркшейд! Танцуем!
Аллисант резко схватила иного за руки. Он удивлённо посмотрел на неё, но Элис проигнорировала его взгляд и, не дожидаясь дальнейшей реакции, сама начала вести танец. Музыканты быстро спохватились, и зал наполнила музыка.
- Вот что бывает, если тебя напугать! - крикнул Эльвентиус, смеясь.
- Это случайность, знаешь, я не уверенно, что это потом ещё раз сработает, - ответила Стардаст, жизненное мировоззрение которой изменилось категорически и окончательно. - Но ты ведь всё равно потом попробуешь?
- Обязательно, - улыбнулся Даркшейд, с трудом выбивший у своей партнёрши право вести интегралью.
- Слушай, тут на январь одно дело намечается, - начала Алиса, сама удивившись своей бодрости. - Экспедиция.
- И он тебя уже успел найти? Вот тип…
- Да, я собираюсь поехать.
- Останавливать тебя я не буду.
- И хорошо!
- Очень. Только прошу, будь осторожна…
- Буду. Обязательно!
- Вот и чудно…
Аллисант сделала попытку вернуть контроль над танцем, но она не увенчалась успехом.
- Ишь, - буркнул Эльвентиус. - Как ты…
- Грэбэлла просто разорвёт, - пробормотала Элис, резко изменившись в лице.
- Я буду рад это увидеть, - рассмеялся иной.
- Нет, вряд ли это будет интересным зрелищем, а вот что будет с Маргарет…
- Какая ты однако общительная, Аллисант, когда не занимаешься сама знаешь чем.
- Сама поражаюсь. Слушай, а что будет когда мы закончим танцевать? Они ведь все наверняка что-нибудь то и…
- Можно убежать.
- Убежать? По льду? Как романтично!
- Только не вздумай это потом повторять.
- А почему нет?
- Чтобы ты взяла и сбежала со свадьбы? Мне это не надо. Я иной уже не молодой…
- Есть иные и постарше.
- Но я не в их числе.
- Это пока что…
- Прости, что перебью, но ещё один круг, и мы побежим.
- Ладно, Мистер Даркшейд. Из этой вашей важности и строится всё смущение!
- И хватит…
- Мне очень нравится, как тебя это возмущает. Если перестанешь возмущаться, то я тоже перестану…
Последний круг был завершён, и, когда музыка, заигравшая на мгновение позже начала танца, смолкла, Эльвентиус уверенно схватил свою подругу за запястье, жестом попросив толпу разойтись. Та, не подозревая дурного, разошлась, и в круге образовалось свободное пространство. Танцор рванул вперёд, не отпуская руку своей спутницы. Быстро, почти мгновенно жених и его юная невеста исчезли из поля зрения яркой толпы. Наступило вопрошающее молчание.
...Алиссант плохо соображала, что произошло с ней и что продолжало происходить вокруг неё.
- Это просто шоковое состояние, - отпивая из горла бутылки ещё один глоток вина, говорил Эльвентиус. - Я уверен, что скоро тебе будет лучше. И учитывая ту твою активность...
Алиса присела на диван, на котором расположился её друг, и, ещё раз поразившись тому, как много эмоций вызывает у неё его образ, нежно улыбнулась.
- Знаешь, я даже думала идти к психологу, - сообщила она. - А потом как-то передумала.
- Видишь, я тебе помог, - довольно ответил Даркшейд, продолжая пить вино.
- Скорее окончательно свёл с ума. Но это даже к лучшему.
Эльвентиус спокойно отложил бутылку и улыбнулся своей загадочно приятной улыбкой.
- Ах... Я вновь возвращаюсь в юность. Я, кажется, тебе об этом говорил... - пробормотал он. - Как все таки приятно встретить кого-то настоящего среди толпы разукрашенных манекенов...
- Ты точно не собираешься писать новую книгу?
Иной усмехнулся.
- Я уже об этом тебе говорил.
- Ну вдруг ты изменил своё мнение. И тем более вино...
- Нет, Аллисант. Я все ещё ничего не собираюсь писать. Кроме приглашений.
- На свадьбу?
- Конечно. Куда ещё?
- А список приглашенных у тебя уже есть?
- Этим я тоже займусь. Сразу скажу, Грэбэлла приглашать я не стремлюсь...
- Тогда стремись позже.
Стардаст сделала сложное лицо, и её лежащий на диване собеседник громко рассмеялся.
Конец света становился все ближе и ближе... Это не мешало одному из хранителей равновесия крутить бурный роман, а другому с трудом сдержать желание отрубить ему голову, как в старые добрые...
- Так не должно было случиться, - говорил Акадон. - Свадьба, это хорошо, конечно, я очень рад, но то, что у него творится в голове!
- А ты не лезь к нему в голову, - буркнул демон, сидевший рядом на шкафу, мирно допивая вторую чашку чая. - У меня в голове тоже может быть беспорядок… Ты смотри на поступки!
- На какие поступки? Он на грани безумия, время почти развалилось, а я сижу тут как идиот и ничего не могу с этим сделать! Я даже не вижу, не вижу, понимаешь, что происходит на самом деле или что может произойти. Меня обезоружили! Передали всё, что у меня было, моему безумию… Как я зол!
Акадэлиус Оуден стукнул кулаком по столу, на котором были разбросаны страницы из его рукописей, и, упав в своё кресло, закрыл лицо руками. Его собеседник, бог демонов Дэзлокк, правивший в параллельном Земному мире, только тихо покачал головой, поставив чашку на рядом висящую полку.
- Знаешь, вся эта ерунда, этот Грэбэлл, прочие типы… Ты ведь сам прекрасно знаешь, что их существование, их истории — всё это лишь ради того, чтобы наша история, история, которую ты предсказал, история конца света, случилась, - произнёс Дэзлокк, спускаясь со шкафа. - Да, будут жертвы. Да, возвращение твоего безумия только начало всей этой… Но это не повод, вовсе не повод так убиваться.
Акадон поднял уставшие глаза на своего товарища и отрицательно покачал головой.
- У тебя нет того, за кого бы ты готов был сойти с ума, - пробормотал он. - А я вынужден часами глядеть на зал Импералии, на другие комнаты, надеясь лишь на то, что всё то, что я видел и предсказал, обойдёт самого дорогого мне человека.
Часть 3 Глава XXX Бал в Импералии
© Copyright: София Ко, 2018
Свидетельство о публикации №218071901064
Свидетельство о публикации №218071901064
Рецензии