Королевская ночь

— Нет, не хочу!


И так же ответили уже четверо. Девочки, имевшие привычку отрываться каждый вечер насколько возможно, изменили ей в предпоследний день смены.


Завтра все едут домой, а я хочу с кем-нибудь потанцевать.


Только никто не хочет. Слезы, видимо, забрали все силы и настроение.


— Роман?


Обернувшись, я никого не увидел. Но опустил взгляд — низенькая брюнеточка глядела на меня загадочно-привлекательными карими глазами.


Она молча подала руку, продолжая свой гипнотический ритуал. И я взял ее в свою. Заиграла музыка прямо для свидания в сумерках, и мы начали танго.


Не помню, сколько длился танец. Он сменился сальсой, твистом и, наконец, румбой. Самый выигрышный диалог языком телодвижений, чтобы расположит к себе девушку.


Правда, здесь следует уточнить, кто кого закадрил первым. Но мы этим не парились, а просто танцевали.


— Я помню тебя с экскурсий и вечорок, — произнесла она, попивая холодный лимонад за столиком на террасе. — Такой спокойный. А потом ты загорался с девчонками из моротряда, а я все смотрела…


— И держалась на расстоянии?


— Не знаю почему. Может, чтобы оставить огонек на последнюю ночь.
Я был удивлен: такая концентрация романтики и инициативы, исходящая от пятнадцатилетней. Мне-то, на два года старшему ее старику, это было несвойственно.


Да, Марина Викторовна, вы были правы: я отстал в развитии.


Мы еще долго разговаривали, пока вожатые не довели нас до жилых корпусов.


— Слушай, последнюю ночь нужно провести по-особенному, верно? Но у меня не вариант, — признался я.


— Как и у меня. Но постой: я постараюсь поменяться с подругой: она одна, остальная делегация уехала еще вчера.


— Тогда… Во сколько? Я помню, что охрана проходит в полпервого.


— Вот и приходи, — ответила она, приобняла и скрылась за декоративной решеткой.


Минуты тянулись мучительно долго. Уже крепко спали друзья в комнате, давно не слышно болтовни одногруппниц за стеной. Электронная книга не читалась, но и ладно: будет, чем заняться в самолете.


И вот 00-14 на смартфоне. Пора. Я надел парадный китель и брюки, чтобы было красиво. Взяв все нужное, я потихоньку вышел, стараясь не шуметь. На втором и первом этажах никого, входная дверь открыта всю ночь — я это знал с начала смены.


Прохладный бриз в сторону моря, стрекот сверчков, комариный писк и лунный свет. Да, я не упомянул фонари: без них горные тропинки не так красивы. А вот и ее дача. На каком она этаже? Вот я болван, не спросил самое важное, зато витал в своих фантазиях. Но сначала надо войти.


— Что? Закрыто?


Нонсенс, конечно, но, возможно, это сделали специально для таких, как я. Здесь же большая часть постояльцев — дети.


Хорошо, попробую через балкон. Всего-то забраться по склону и аккуратно запрыгнуть. И вот я там.


Двери и тут закрыты, ну они прямо специально. Придется слегка подпортить окно. А оно же пластиковое, значит, сетку можно вынуть. Никогда не вытаскивал ее снаружи, зато получил интересный опыт.


И вот я в комнате, где кроватей двенадцать. Еле видно спящих. А, это же начальная школа. Идем искать.


Треск и звуки падения зарядного устройства…


Ну кто так делает! Я замер. Две или три спящие вздохнули и перевернулись на другой бок, больше ничего.


Пронесло. Но я захотел воткнуть вилку обратно. Зачем подставлять человека, вдруг завтра останется без связи.


Вытягиваясь, подобно творцу с картины Микеланджело «Сотворение Адама», я наощупь отыскал штепсель и восстановил процесс зарядки. Загорелся экран смартфона, и вместе с ним загорелись глаза проснувшейся девочки.


Как отмазаться? Сказать, что я вожатый? Но ведь единственный парень среди них работает с другими детьми. А иначе она испугается и поднимет шум. И, ничего умнее не придумав:


— Спи-спи, я зубная фея.


И она уснула! Хотя бы это было сказано шепотом, а не басом: иначе психологическая травма ребенку обеспечена.


Облом. Там мальчики. А соседняя?


А здесь вообще пусто. Идем дальше.


— Куда ты, я здесь!


Оказывается, ее кровать располагалась вплотную к стене у двери, вот я и не увидел ее.


— Ты надевал парадку все это время? — и послышался смешок.


— Пуговицы застегивал.


… Через час я на миг отстранил ее и услышал шаги. Кто-то поднимался по лестнице.


— Неужели мы вели себя так громко?



— Какая разница! Где спрятаться-то?


Засесть в углу? Но если войдут чуть дальше — мне крышка. В шкафчик? Это самое очевидное место. Звук сандалий все приближался к двери…


Я вскочил на второй ярус и распластался, как только мог. За бортиком меня и вправду не было видно.


Тоненький скрип и ощущение чего-то дыхания. Оно было спокойным и размеренным, не то что мое. Через щель я разглядел девушку-вожатого моего возраста. Она почему-то присматривалась к койкам напротив.


Опа! Поворот головы и взгляд на мою кровать!


Вот б… барионный заряд. Только бы она не заметила меня, только бы не додумалась приподняться…


Куда тянется ее рука, эй! Я как можно тише перемещаюсь правее, и ее пальцы касаются простыни. Если она поводит ладонью, то я уже перекатиться не смогу.


Но она была этим удовлетворена. Дверь скрипнула, и она ушла. Откуда-то вылезла моя партнерша, и все понеслось опять.


Я часто задумывался: интересно, кто как меня запомнит. С чем свяжется мой образ в их памяти. Для кого-то я хорошо читаю стихи, для кого-то пишу их; для одних я — художник по академической графике, для других — любитель спортзалов. А кто-то меня запомнит по ночным таким приключениям…


Из этого меньше хочется обращать внимание на других и больше — жить в свое удовольствие. Для всех не будешь одинаковым. Чья-то мораль до тебя будет домогаться.


А вот тут уже мой косяк: не знаю, что за позу я принял, но у меня из кармана брюк выпал нож прямо на пол. Получилось отнюдь не тихо. Теперь поднимались двое.


— Я, видимо, не до конца там проверила.


Хорошо, что я не раздевался особенно. Быстро собравшись, я подготовился к побегу.


— Спасибо тебе за все это.


— И тебе, — после чего наши губы слились в поцелуе.


Я засел в углу. Открывшаяся дверь прижала меня, на этот раз вожатая была с каким-то парнем. И не с тем, что был у 14-го отряда. Неужели старший?


— Маша спит. А кто тогда шумел?


Я осторожно прокрался в коридор. И уже не совсем осторожно втопил четырнадцать километров в час.


— Он не здесь! За ним!


Добежав до парадной двери, я не смог открыть ее даже изнутри! Вот какая система защиты!


Я ворвался в прачечную под лестницей. Вожатые засели у гладильной доски, мне не выбраться. Тогда я резко толкнул парня в спину и побежал наверх.


Прости, но у меня не было выбора.


Где же балкон? Я бежал и раскрывал двери на ходу. Перебудил, наверное, всю дачу.

 Вот он!


— Стой! Ты что делаешь?


Окно было раскрыто и, к счастью, без сетки. Я разогнался и сиганул со второго этажа…


Удачно. На асфальт, но даже ничего не повредил.


Не тут-то было! Я сделал шаг, потерял равновесие, ударился плечом о каменную ограду и разбил его в кровь.


Солдат удачи.


Придерживая рану рукой, я на всех парах мчался «домой». Не хватало, чтобы еще и настоящая охрана за мной бегала. Но дальше все было без эксцессов: я вернулся в комнату и бросился под одеяло прямо в обуви.


Я так и уснул.


Наутро было занимательно объяснять, почему я лег спать в таком виде. А ночную погоню, по всей видимости, замяли. Ну а правда? Ничего противозаконного я не совершил.


А дети они и есть дети.