Повесть о приходском священнике продолжение xxxIII

Люди всегда хотят то, чего у них нет...
Для Бируте


  К осени намечались выборы сельского головы. В связи с этим, несколько кандидатов, в том числе некий Рувим Захарович с неоднозначной фамилией Бесс, принялись умащивать народ обещаниями, рациональными планами и уговорами. Практически все говорили одно и то же, порой, опускаясь до гнусной лести, вранья, какой-то напыщенности. Но, дальше всех пошел Рувим Захарович. Его знало всё Покровское, как простого колхозного мужика с обычной рабочей семьи. А ещё знало по скандальному, на всё село, так называемому развлекательному центру, с своеобразным названием «Портал», владельцем которого считался Рувим Захарович. Нужно отметить и то, что Рувим Захарович был, как говориться, простой и дружелюбный человек, со свойственной ему располагающей манерой общения, безо всякого пафоса, надменности. По сему, многие в Покровском заговорили о нём, как о потенциальном председателе, отце, так сказать, села. Он единственный, кто не стремился убедить людей в своих передовых идеях, не травил селян пустыми обещаниями… Он, травил их водкой. Ведь издревле повелось так- что если хочешь захватить власть, и расположить народ, дай ему хлеба и зрелищ, а в нашей стороне, водки, или вина. Так что теперь в «Портале» были всем без исключения рады, угощали спиртным в полцены, предоставляли бесплатное посещение сауны с пивным угощением, а малоимущим, наливали по сто грамм в день бесплатно. Село гудело в восторженном пьяном угаре. Люди вдруг заговорили: жить стало лучше, жить стало веселее, а главное, большинство соглашалось с тем фактом, что всё это благодаря доброму Рувиму Захаровичу.
  Рувим Захарович же, на этом не остановился. В день села, он предложил действующей председательнице Людмиле Ивановне, сделать сходку, чтоб в дружеской, так сказать, и тёплой атмосфере, поближе пообщаться с народом.
  -Давайте пригласим элиту нашего села, так же бизнесменов местных, священников, пастырей, простых наших односельчан и поговорим по душам. У каждого есть свои нужды. Вот мы с некоторыми нашими предпринимателями и подкинем им маленький кусочек радости, в виде денежного пособия. А главное, это церковники. Они с удовольствием проглотят такую приманку. Ведь, они некогда не прочь принять посильную помощь. Это, во многом, увеличит наш рейтинг на выборах. Главное, с этого можно ещё и денег поиметь. Я имею в виду нашего уважаемого Сергея Ивановича.
  Людмила Ивановна конечно же согласилась. Тем более, она твёрдо понимала, что такое развитие событий сыграет роль и в её пользу, поскольку они с Рувимом Захаровичем считались большими друзьями.
  К этому мероприятию я относился с неким равнодушием и сарказмом. Но делать было нечего, нужно идти, тем более, что Бабаиха просто весь мозг выела своими убеждениями, в том, что нам под предвыборную суматоху, обязательно помогут и финансово и морально. Суета, конечно, только выхода другого не находилось.
  Оставалось лишь надеяться, что это будет именно так.
Теплым летним днём, после обычного праздничного действа, к поселковому клубу стали стекаться, съезжаться дорогие и не очень, машины местных предпринимателей. Потянулась вереница из простых людей. Появились священнослужители, пресвитеры местных сект, подъехал главный волхв народной веры, так же те, которых я ещё не знал. Отец Мирон сразу подошёл ко мне, поздоровался, проговорив:
  -Ка вы думаете, отец, имеет ли смысл нашего с вами здесь присутствия, или же данная затея предвыборной игры, станет использовать нас в чисто корыстных целях, безо всяких на это предпосылок?
  Что я мог ответить, молодой, неопытный в таком деле человек? Я просто сдвинул плечами, выражая непонимание и безучастность, на что отец Мирон улыбнувшись, похлопал меня по плечу.
  Позже всех приехал Богданка раскольник. Он, рассекая взглядом пёструю толпу, принял весьма важный вид, от чего сложилось впечатление, что приехал какой-нибудь архиерей, или вельможа. Чёрная греческая ряса с дорогого шёлка развевалась на лёгком ветерке, изредка обнажая подрясник белого цвета, бархатная камилавка прекрасно сочеталась с его нарядом, а усеянный рубинами протоиерейский крест, дополнял «высокое» положение самозванца, убежденного в своем истинном сане. Бросив, в нашу с отцом Мироном сторону, холодный, равнодушный взгляд, Богдан весьма любезно поздоровался с баптистским пастырем, молодым парнем в обычном темно-синем костюме и, перекинувшись с ним парой слов, всё таки решил подойти к нам.
  -Слава Иисусу, отцы честнии.- Проговорил он, издалека протягивая обе руки отцу Мирону.
  Но тот без всякого удовольствия совершил рукопожатия, насильно остановив самозванца, от братского поцелуя, при этом ничего не ответив. Со мной любезностями раскольник делиться не стал, поняв, что в нашем кругу ему не очень рады. Он неловко поклонился, и быстренько смешался с общей массой прибывающего народа.
  Вообще всё затеянное мероприятие напоминало полный балаган. Сначала выступила председатель, выхваляя передовиков производства, выставляя общий отчёт о деятельности поселкового совета, заботе о каждом жителе Покровского, а главное упомянула высокую перспективу в дальнейшем развитии, если совет возглавит Рувим Захарович. Затем говорили ещё какие-то не знакомые люди: всё не о чём, о каких-то понятно лишь им вещах и проблемах. Дали слово и священнослужителям. Первым, конечно, взял слово Богданка раскольник. Начав говорить размашисто, красноречиво, он вдруг перешёл на проповедь, углубился в дебри древних веков, пытаясь убедить присутствовавших в том, что церковь, которую он представляет, имеет глубокие, исторические корни. По сему, нужно возрождать древние традиции, ни в коем случае не позволяя проклятым оккупантам, то есть церкви, так называемого Московского патриархата, заглушать великие ценности нашего народа. Только, при всем старании, особого впечатления на присутствующих, его речь не произвела. Словно, желая возразить, буквально выхватил слово представитель- языческой веры волхв Болислав. Признаться, честно, выглядел волхв довольно забавно. Белую, вышитую гладью рубашку, покрывал непонятного покроя то ли кафтан, то ли его подобие. Зачёсанные назад волосы обвивала лента с пестрыми сказочными птицами, а на груди красовался заплетенный в гнусавые верёвки деревянный амулет, изображавший трезубец поверх каких-то жутких чудищ.
  Болислав красиво говорить не умел, зато он с полной агрессией принялся увещевать селян, в том, что вера наших предков- это старая языческая вера, по сему в его присутствии даже кощунственно говорить о её возрождении в православных истоках. Его слова вызвали негодование большинства селян, о чём возгласили недовольные реплики, и даже свист. Волхв моментально сник. Его величественный вид вдруг как-то скомкался, а сам он потерялся в зале.
  Такого рода собрания всегда утомляют, особенно, если в них нет взаимопонимания. Я с трудом рассматривал полезность своего присутствия, проявлял абсолютную пассивность, в какой-то мере даже неприязнь к данному собранию, только вдруг уважаемый Сергей Иванович встал с места, поднял к верху руку, тем самым призывая зал к тишине.
  Когда гул утих, он произнёс короткую речь, которая тронула сердца находящихся здесь. Говорил он просто, без всякого красноречия и слова его взывали к мудрости, к здравому рассудку.
  -Сколько в нашем посёлке открытых вопросов,- говорил он,- и решить их мы можем только сообща! Все вместе! Не репликами возмущений, не пустыми, бессмысленными предложениями, а конкретными действиями! Начали реконструкцию детского садика, перед прошлыми выборами, завезли стройматериал и на том всё заглохло!
Людмила Ивановна опустила наполняющееся краской лицо, а Сергей Иванович продолжал:
  -Дорогу к школе уже давно пора проложить, каждую осень там лужи с грязью. В Доме Культуры потолок обвалился, и всем всё ровно. Наконец, храма православного в центре посёлка, и того нет. Люди вынуждены ходить либо на Волчью гору, либо ездить в Сосновку. Большинство прихожан преклонного возраста, они не могут позволить себе проделывать такой длинный путь!
  -Подождите,- перебил его Бесс,- насколько мне известно, храм в центре села есть. Он располагается в помещении бывшего медпункта.
  -А почему храм в таком довольно, богатом, не маленьком посёлке должен ютиться в медпункте?!- Говорил Сергей Иванович.- Вы были там?
  -Нет, но…
  -Вот именно!! Это жалкое, прохудившееся здание. Зимой там холодно, так как отопление отсутствует. А печки настолько ветхи, что толку от них совсем нет. Мы говорим о каких-то там высоких материях, а духовного центра не имеем.
  -Как же не имеем?!- Возразил Рувим Захарович.- Церковь «Украинских святых» на Волчьей горе, чем не духовный центр? А какая там архитектура, какая живопись!
  -Вот именно, живопись. Портреты бывших политических оппонентов, которых вдруг признали святыми рачителями нашего многострадального народа. Разве вера может иметь национальные границы и убеждения? Разве, её можно привязать к какой-нибудь политической сфере, или приспособить её молитву к какому-либо языку? Так могут рассуждать лишь абсолютно неверующие люди, или те, для которых церковь всего лишь времяпровождение, лекарство от скуки.
  -Вот ты, Сергей Иванович, говоришь церковь, там, духовный центр!- Подал голос мужчина в сером пиджаке с суровыми, зелёными глазами.- А на что мне эта церковь?
Что она мне дала? Туда отродясь не ходил и ходить не стану! Я простой рабочий человек, всю жизнь в колхозе отпахал механизатором. Целину восстанавливал, здоровье своё положил. И что же теперь? Мне пенсии на хлеб с солью, я уже не говорю о масле, едва хватает! Одна радость то, в клуб пойти, да на рыбалке посидеть. А попы на машинах дорогих разъезжают, квартиры с удобствами у них, дачи. За какие деньги это покупается? Они же в поле не трудятся, на заводе не пыхтят! Кровососы!! За чей счёт животы отращивают?..  За наши! За наши то, кровные. Старухи вон, одурманенные, гроши несут свои, сами недоедают, верят в их загробную жизнь! А я не согласен! Лучше клуб реставрируйте, зачем та церковь!
  -Правильно!-Подскочила с места краснощёкая тётка одетая во всё бордовое.- Этих храмов и так как грибов после дождя. Куда их ещё больше? Кому надо, на Волчью гору поедут, крестить там, венчаться. Если у тебя, Сергей Иванович, средства лишние имеются, то вон раздай пенсионерам, пусть порадуются.
  -Да что ж у вас за потребности то такие?! Поесть, выпить, да в клуб сходить. Ведь большинству далеко за пятьдесят. Смерть не за горами. О вечности впору подумать.
  -Ты, Сергей Иванович, прекращай здесь мракобесие пропагандировать.- Фыркнул мужчина в сером пиджаке.- Или ты в попы решил податься? А что? Сагитируешь нас тут церковь тебе поставить, а сам гляди, крест на пузо нацепишь и будешь нас грешников уму разуму учить!
  -Нет, дядя Юра, не достоин я крест на себя иерейский надевать. Да и при чём тут это? Не все же в посёлке нехристи. Я вот каждое воскресенье в храм стараюсь ходить. Либо в Сосновку езжу, либо в райцентр. Бывает, на душе тяжесть, сомнения мучат, тоска гложет. А постоишь в храме, послушаешь пение, помолишься усердно, причастие примешь и словно заново родился. Вокруг всё по-другому представляется.
  Яростные споры продолжались ещё целый час. Большинство селян поддерживали взгляды Рувима Захаровича и это немудрено. Вековое желание толпы: хлеба и зрелищ, брало верх над духовным возрождением окутанных мраком душ.
  Я брёл домой в ужасном настроении. В ушах звенели суровые слова мужчины в сером пиджаке: «Попы на машинах дорогих разъезжают, квартиры с удобствами у них, дачи. За какие они деньги это покупают? Они же в поле не трудятся, на заводе не пыхтят! Кровососы!!» Вдруг, как-то даже стыдно стало за себя, за братьев священников. Получается, он прав. Я не работаю в поле, на заводе. Добрые прихожане кормят меня, одевают, дают кров. Меня, молодого, здорового. Я не понимал, как относиться к таким помыслам, но был уверен, что они от дьявола.
  Дома я рассказал всё Ане и только в нашей беседе понял- священник, это не работа, не должность. Это призвание и благоволение Господне. Если человек не верит в Бога, если он не видит своего падшего греховного состояния, значит, священник должен приложить все силы, чтоб исправить это. Что может быть важнее для души? Те люди, на собрании, ещё не знали об этом. Так что работы у меня представлялось достаточно…

Продолжение следует....