Еретик

- Давай попробуем сначала. – голос Томэ, старшего городского инквизитора Святой Церкви Тат Ро, был мягок и ласков, как будто перед ним сидел несмышленый ребенок, а не еретик.

В небольшом зале допросов он сидел вместе с подозреваемым в ереси за столом. Единственным отличием его собеседника была ряса смертника и кандалы, намертво пригвоздившие его к специально сконструированному металлическому стулу. Несколько свечей слабо освещали молодое лицо с горящими глазами.

- Вся наша история – сплошная ложь. Прошу вас, Отец Томэ, вы же знаете меня… - молодой человек тяжело дышал и его голос дрожал.

Инквизитор задумчиво улыбнулся и откинулся к спинке стула. Серые холодные стены подземелья ему порядком поднадоели за день допросов, но еще больше в этом зале ему надоедал поток подозреваемых.

- Да, сын мой. Конечно, я тебя знаю – ты же регулярно ходил ко мне на проповеди, будучи ребенком. Как же ты докатился до такой ереси, Оан? Ты же всегда был очень умным, толковым мальчишкой!

Голос инквизитора отражался от стен зала, создавая небольшое эхо. В руках у него была книга дознавателя.

- Итак, давай же начнем сначала. Тебя зовут Оан Верхоколос, ты родом из Швадии, деревня Большие Луга. Тебе двадцать пять лет. Все верно?

- Ох, отец Томэ, как будто вы не знаете, - с болью в голосе проговорил Оан.

- Знаю, мой мальчик, знаю. Но такова процедура. – отец Томэ перелистнул страницу и его спокойное лицо исказила гримаса злобы.

- Ты обвиняешься в ереси, неуважении к священникам и богохульстве. С конца лета ты ходишь по деревням и городам и утверждаешь, будто бы наш великий Тат Ро, да благословенен он в веках, не является Богом. Что у тебя есть какие-то доказательства того, что наша религия есть ложь и мы все заблудшие.

- Не заблудшие, отец Томэ. – Оан выпрямился и стал смотреть прямо в серые глаза инквизитора.

-  Дело в том, что я пять лет странствовал по Чкенду, Алдорону, лесах эльфов и оборотней, изучал книжные архивы всех библиотек в разных городах и выучил язык Древних, чтобы лучше понимать древние манускрипты хусидов и амазонок.

- Эй-эй-эй, а ведь нехорошо изучать язык Древних, это грех!– вставил свою реплику отец Томэ.

Оан вяло улыбнулся и продолжил:

- Это грех, потому что зная язык Древних, можно прочитать в руинах древних поселений и старых храмов много интересного. Пять лет назад я нашел в руинах замка Чилван Лем старую фреску, где изображена сцена спасения Тат Ро из ада Шаана.

При упоминании колдовского края отец Томэ сделал защитный жест от злых сил, проводя рукой от лба до живота.

-Так вот, на фреске видно, что позади гластигов, лезущих за Тат Ро, видно огромный дом в пламени.

Инквизитор хохотнул:

- Это всего лишь изображение от художника. Неведомо, что в аду творится.

-Вовсе нет, ведомо. Это большой дом, который скорее корабль. Потому что он может двигаться по воздуху, как по воде, - Оан потряс кандалами, - я вычислил это, потому что в легендах орков и гоблинов есть предание о большом Небесном Доме, который рухнул о земную твердь несколько тысяч лет тому назад. И он светился, как солнце, и горел огнями.  Орки видели это с Алдоронских гор, а гоблины, ну, их предки, видели это воочию, поскольку часть их вождей…

- Ты бредишь, Оан. – инквизитор сказал это с какой-то невероятной теплотой, словно заботливый отец, - ты бредишь, мальчик мой. Не принести ли тебе воды?
 Раскайся, живи своей жизнью – зачем тебе эти россказни этих созданий Тат Ро, да милует он нас всех?

Молодой человек воскликнул:

- Допустим, что это лишь бред. Но я решил проверить это. В Лесах Оборотней проводник показал мне Черные поляны – их опалило чем-то гигантским, там до сих пор ничего не растет, кроме красных ирписов. И больше красный ирпис как вид нигде не встречается. Это большой…

-Красный цветок с ярким фиолетовым пестиком – проявил эрудицию отец Томэ, - а еще его листья волнистые и очень длинные, до метра в длину. И что? Ведьмы варят из него зелья, а нечестивые псоглавцы едят его и впадают в свои безумные пляски.
 
- Да, в состав ирписа входят наркотические эфиры. – Оан стал говорить менее эмоционально, - у некоторых шаманов оборотней сохранилось узелковое письмо, они научились этому давным-давно. И по легендам шаманов, красные ирписы появились спустя десять лун после того, как Черный камень Большого Пса пролетел над лесами и опалил несколько полян, потому что он был в огнях. На карте я смог вычислить примерное падение такого большого камня – это как раз в районе Шаана, где и происходит спасение Тат Ро из ада. Но этот ад – это горящий небесный корабль!

Лицо инквизитора помрачнело. Оан продолжил:

- И более того, я отдал много денег одному гоблинскому торговцу, и он продал мне Осколок.

При этих словах Оана Отец Томэ хмыкнул и поднял небольшую сумку с пола, начав доставать вещи из нее на стол.

В скором времени на столе оказался небольшой серебряный болт, странный зеленый камень и кусок острого осколка иссиня-черного цвета.

- Этот Осколок возник, когда Тат Ро сражался с гластигами, спасаясь из Ада. Это кусок обшивки корабля.

- Почему ты так думаешь, Оан? – тихо спросил Томэ.

- Потому что такие Осколки есть только в одном месте – рядом с горой Ван Еала. И их находят, начиная с лесов Оборотней, но единично, а у горы их сотни. Это место падения. А этот волшебный болт, который сделан из металла, я сам нашел в пещере. Он не тонет в воде и всегда показывает на Север. А в определенные дни года он крутится на поверхности, ровно сутки.

- Это проделки демонов, Оан, – инквизитор вздохнул, - не может металл не тонуть в воде. И показывает на Север, потому что в нем злой дух, который его двигает. А крутится он потому что бесенок хочет из него вылезти. Оан, мальчик мой, отдай это все инквизиции. Я тебе добра желаю. Тебя ведь ждет костер за этот дьявольский сосуд.

- Отец Томэ! У Ван Еала есть долина Стекла. Этот кусок оттуда. Он, по слухам, находится прямо у основания горы. Это стекло оплавилось от безумной температуры. Скорее всего, когда небесный корабль упал туда, он оплавил местную породу,и...

- Оан! – инквизитор встал и внезапно так ударил ученого по уху, что тот потерял сознание.

Когда Оан открыл глаза, он увидел перед собой улыбающегося отца Томэ.

- Зачем вы сделали это, святой отец? Где…Где все предметы?

Стол был пуст. Сумка исчезла. Оан в изумлении посмотрел на инквизитора.

-Я знаю, мой мальчик.

Отец Томэ встал из-за стола и, обойдя его, положил руки на плечи юноши, встав сзади. Пламя свечей на столе в медном подсвечнике колебалось и трещало.

- Я все это знаю. Помимо камня, у тебя еще были фрагменты копий рисунков гоблинов, где Тат Ро, да благословит он всех нас, лежит в пещере. После сражения с гластигами. Мы их сожгли. А еще у тебя был даже фрагмент одежды, который ты выкрал из монастыря. Этой тунике тысячи лет, а она нетленна. Тат Ро носил ее.

- Значит, вы все знаете?! Вы всё время знали, что Тат Ро – смертен и не Бог? Вы…

Широкая ладонь инквизитора закрыла рот Оана, не давая ему сказать ни слова, оставив лишь мычание.

- Да, сын мой. Тат Ро не был в аду, он бежал с корабля. А из корабля за ним шли гластиги, которых он же создал. И крепость Ван Еала – это  и есть корабль. Корабль Тат Ро, который за столько веков весь ушел в землю и покрылся лесом и камнями. У гластигов есть тело Тат Ро, оно лежит в золотом саркофаге и его охраняет бессмертная стража гластигов. Алдоронская сталь орков сделана из небесного металла, который был на корабле. Хусидский султан держит в своем дворце Молненосный Жезл – это было на корабле. Говорят, выстрел из него зажаривает лошадь за секунду… Ну, Оан, я тебя давно знал, ты меня тоже, но уж извини меня. Да благословит тебя Тат Ро…

Оан сопротивлялся, дергаясь  и мыча, но руки инквизитора железной хваткой схватили его горло.

Кандалы еще две минуты били стол, но вскоре застыли неподвижно. Широко раскрытые глаза Оана на посиневшем лице смотрели на каменную стену, которая не раз уже видела такие сцены.

Отец Томэ отдышался, поправил рясу и осенил знамением руки тело юноши, застывшее за столом. Все-таки еретик казнен, но нужно будет завтра помолиться, ибо это, по словам святых Отцов, греховно – не молиться после казни еретика. Ну и заодно забрать пирог у старушки Флоретты после проповеди, яблоки в нем – пальчики оближешь.