Серафима

На следующий день была запланирована экскурсия на лосиную ферму. Вера заранее купила билеты, позаботившись о хороших местах во втором ряду – чтобы в автобусе сына не укачало. В сумку положила бутылочку воды и пакетик с леденцами.

Когда они с Санькой, оживленно переговариваясь, вошли в автобус, оказалось, что их места уже заняты: там сидела женщина, которую Вера не раз видела в фойе во время соревнований. Правда, кто она, так и не поняла. Чья-то мама? Не похоже. Никаких детей рядом с ней никогда не появлялось. Тренер? Но те на соревнованиях всегда или носятся озабоченно взад-вперед, или раздают ценные указания своим подопечным…

– Извините, пожалуйста, – сказала Вера, – это наши места. Вот билеты.

– Ну и чё? – реагировала незнакомка.

– То есть как это? – удивилась Вера.

– Вам что, места мало? – отозвалась захватчица.– Вон сколько свободных, садитесь на любое!

– Но почему мы должны садиться на другие места? Вот наши билеты. И потом, на те места тоже могут прийти люди, и куда нам тогда деваться? – Вера уже начинала злиться.

– А мне-то какое дело? – равнодушно ответила странная тётка. Лицо её не выражало абсолютно ничего. Почему-то вдруг вспомнились глаза крокодила, виденного недавно в зоопарке, – такие же пустые и холодные.

– Пересядьте, пожалуйста, на своё место, – сделала еще одну жалкую попытку Вера.

– Никуда я пересаживаться не собираюсь. Где хочу, там и буду сидеть, – упрямо ответила тётка-крокодил.

Вера беспомощно оглянулась по сторонам. Экскурсовода в автобусе еще не было, дама, продававшая билеты, давно ушла. Ну не драться же с ней, в самом деле… Да еще и Санька рядом, какой пример я подам ребенку…

Разместились на двух пустых сиденьях поодаль. К счастью, претендентов на эти места не нашлось.

Всю дорогу Вера пялилась на затылок ненавистной тётки и недоумевала: кто она? Почему едет одна на детскую экскурсию? Почему она так ведет себя и ей не стыдно за своё поведение, а вот ей, Вере, стыдно? Ответов на эти вопросы не находилось, настроение ощутимо подпортилось. Сколько Вера ни уговаривала себя, что на такую ерунду не стоит обращать внимания, досада не проходила, а только разгоралась, подстёгнутая созерцанием отвратительного тёткиного затылка в крашеных коричневых волосах.

Ехали долго, сначала по шоссе, потом свернули на проселочную дорогу. Несколько раз за окном проплывали заброшенные деревни: заколоченные дома, некоторые с уже провалившимися внутрь крышами, разрушенные фермы с выбитыми стеклами, одичавшие сады. Кое-где по обочинам возвышались заросли огромных растений с хищными разлапистыми листьями и большими белыми зонтиками соцветий. Сидевшая неподалеку седовласая дама сказала, наклонившись к внуку:

– Смотри, Виталик, это борщевик. Запомни, как он выглядит, это очень опасное растение!

– Почему опасное? – заинтересовался худенький мальчик в очках, оторвавшись от планшета с неоконченной шахматной партией.

– Потому что может вызывать сильные ожоги. Если, допустим, человек прикоснется к борщевику и его сок попадет на кожу, то потом на этом месте образуются страшные волдыри. Сок борщевика многократно усиливает чувствительность кожи к солнечному свету. Если увидишь такое растение, ни в коем случае не трогай его!

– Хорошо, – кивнул Виталик и снова склонился над экраном планшета.

Наконец автобус остановился, и дети, уставшие от долгого сидения, загомонили, высыпали гурьбой из дверей и побежали вприпрыжку к деревянным воротам лосефермы. Взрослые потянулись следом. Вскоре к ним вышла экскурсовод – девушка по имени Серафима. Несмотря на жаркий день, она была одета в черные брюки и темную кофточку с длинными рукавами и застежкой под горло. Платок на голове, милое лицо, золотые веснушки, светлые внимательные глаза. Рассказывая о ферме и ее обитателях, Серафима повела группу посмотреть на животных.

Лоси выглядели застенчивыми гигантами. Они смирно стояли в своих деревянных загородках, ожидая подношения от посетителей. Серафима разрешила покормить лосят морковкой – те смешно тыкались в руки тёплыми носами. Дети хохотали от восторга, да и взрослые радовались не меньше детей.

Попробовали лосиное молоко – странного, ни на что не похожего вкуса.

Выйдя с фермы, за сетчатым забором неожиданно увидели очаровательную самочку пятнистого оленя: она показалась из-за кустов, доверчиво подошла к людям и даже позволила детям, просунувшим руки сквозь проволочные ячейки, погладить себя. А потом к всеобщему умилению разглядели у нее под животом и маленького оленёнка, нежно прильнувшего к маме – рыжего в белых пятнышках.

Вслед за Серафимой дружно направились в ближний лес, где жили подросшие лосята. Вереницей шли через поле по дороге, поросшей цветущим клевером. Вера задумчиво грызла травинку, глядела на пушистые белые облака на голубом небе, подставляла лицо ласковому ветру. Санька шагал в группе сверстников. Дети, окружившие Серафиму, наперебой задавали ей вопросы. Кто сильнее – лось или волк? Чем питаются лоси? Не мерзнут ли они в лесу зимой? Почему часто выходят на автомобильные дороги и попадают под машины? Едят ли они мухоморы?

– А лоси едят борщевик? –  спросил любознательный Виталик.

– Нет, не едят, – ответила Серафима. – Лось – умное животное. Может быть, поумнее некоторых людей.

И, помолчав, добавила:

– Мне в детстве один дяденька букет борщевика подарил. Пошутить решил. Мне тогда года четыре было, я во дворе гуляла. А он подходит и говорит: «На, девочка, тебе цветочки!» Я обрадовалась: какой букет красивый! Играла с ним… Чуть не умерла тогда. Долго в больнице лежала. Еле спасли, спасибо врачам. До сих пор вся в шрамах – и руки, и ноги…

– Какой кошмар! – выдохнула Вера. – А шутника этого не нашли?

– Конечно, нет, как же его найдешь… Он дальше пошел своей дорогой, никто его и не видел больше. Встретить бы мне сейчас этого дяденьку, всего ему самого хорошего!..

Поглядев на окружавших ее детей, Серафима тихо сказала:

– Нет, на самом деле, я ему желаю всего самого хорошего. И ему, и его родным…

В лесу было сумрачно: густые еловые ветви скупо пропускали солнечный свет, трава под деревьями почти не росла, землю устилала хвоя. На участке, отгороженном забором из жердей, смешные, длинноногие лосята-подростки обедали из деревянных кормушек. Увидеть их можно было только издали, близко к людям они подходить не стремились.

– А они и на ночь тут остаются? – спросил какой-то мужчина.

– Да, конечно, – ответила Серафима. – Здесь их дом.

– Не обижает их тут никто?

Лицо Серафимы на мгновение омрачилось, словно от неприятного воспоминания.

– Бывали попытки со стороны несознательных местных жителей. И охотники пьяные забредали… Но больше такого не повторится. Я собаку с собой привезла, стаффорда. На ночь отпускаю с поводка. Любому чужаку она в два счета глотку перегрызет. А животных не тронет никогда.

– Ста-аффорда? – протянул мужчина. – Серьезная собачка… Такая и убить может.

– Плевать, – неожиданно резко ответила Серафима. – Сами и будут виноваты. Зато больше не полезет никто.

На обратном пути бабушка Виталика, деликатно приблизившись, спросила экскурсовода:

– Получается, вы и живете тут? Вам, наверное, неплохо платят?

– Что вы, – рассмеялась Серафима. – Я сюда каждое лето за свои деньги приезжаю. Шестьсот пятьдесят километров в одну сторону. Я ведь в Питере в университете учусь. Для меня главное – быть рядом с животными, помогать им и защищать. От людей.

2.07.2018