Кочевья. часть 1. продолжение

     Были у нас в посёлке два продовольственных магазина и один промтоварный; была столовая. В столовой некоторые люди питались "на талоны"; а вечером столовая называлась "рестораном", и там уже всё было за деньги. У нас была почта-телеграф с переговорной телефонной станцией,был клуб, в котором показывали кино, а иногда устраивали выставки всяких "экспонатов" - ну, там, мамонтовые кости, камни разные и даже картины местных художников. Кино для взрослых показывали почти каждый вечер, а детские - только по воскресеньям. Если бы у нас были не такие строгие родители, мы, конечно, могли бы проникать и на взрослые сеансы, потому что билеты проверяла тётя Каля, мама Борьки и Вовки Дьяконовых. Другие дети, случалось, проникали. Но наши родители считали, что не выполнять общие правила "непорядочно". Поэтому мы по воскресеньям толкались со всеми детьми в очереди за билетами, дрались, если обстоятельства того требовали, показывали на осветлённом экране теневой театр из пальцев, пока не начнётся фильм, - тем и пробавлялись... Вообще, в те годы считалось "некрасиво" лезть без очереди или получать что-то "по знакомству". Такие вещи вошли в моду где-то уже в конце шестидесятых... Но это так, лирическое моё отступление... Ещё в клубе проходили концерты и всякие торжественные мероприятия. Словом, клуб был очень важным местом в нашем посёлке.
      Хотите, я расскажу, как мы смотрели там кинофильм "Тарзан"? Вот послушайте, это интересно!
     Фильм этот мы бы не увидели, если бы не находчивые бортмеханики у нас в аэропорту. Фильм не для нас предназначался. Его везли в Кресты Колымские, а у нас самолёт приземлился на время, на дозаправку. Но наши бортмеханики узнали, что на самолёте везут фильм "Тарзан". И они что-то такое сделали, что самолёт пришлось задержать "для ремонта". А тем временем коробки с кинолентой срочно отправили в наш клуб.
     И вот ночью, в два часа, ожило наше радио, и дядя Володя Сушков, "наш тиксинский Левитан", объявил: "Внимание, внимание! Через час в клубе посёлка будет демонстрироваться кинофильм "Тарзан". Повторяю: через час в клубе посёлка..."
     Представляете? А на улице, между прочим, была пурга, "видимость удовлетворительная".
     Нас разбудили, одели, замотали шарфами, и мы всёй семьёй отправились в клуб. Думаете, там, кроме нас, никого не было? Как бы не так! Клуб был битком набит, нам еле-еле место нашлось. И взрослые там были, и дети. Все хотели посмотреть "Тарзан". И не раскаялись...

     Но и это тоже "лирическое отступление". Я ведь не собираюсь рассказывать про всю свою жизнь, у меня и в мыслях этого не было. Я хочу рассказать про всякие кочевья, перемещения, то есть. Поэтому я сейчас должна рассказать, на чём перемещались у нас люди в те далёкие времена.
     Главными средствами перемещения на большие расстояния были у нас в Арктике самолёты. Пассажирских самолётов в то время в наших краях не водилось, а были всякие военные, полувоенные и грузовые самолёты. Двухмоторные и четырёхмоторные. Летом они приземлялись на колёса ("шасси" называется), а зимой им на ноги надевали лыжи. Были ещё гидросамолёты. Они носиди специальную обувь (такие лодочки, которые называются "понтоны"); в этой обуви самолёт мог садиться на воду и взлетать с воды.
     Летом можно было ездить на кораблях. Зимой корабли у нас в бухте тоже были, но они стояли неподвижно, вмёрзнув в лёд, и пользы от них зимой никому не было. То есть, зимой - только на самолётах.
     Наземный транспорт был куда разнообразней.
     Прежде всего, существовали у нас машины - главным образом, грузовые. У тех машин, которые предназначались для перевозки людей, кузов обычно закрыт был брезентом. Случалось, однако, ездить и в открытом кузове. Летом это даже весело, только вот комары и мошки мешали; но вот зимой в открытом кузове, как ни укрывайся, люди сильно мёрзли. С другой стороны, на то ведь и зима... А некоторые машины ездили не на колёсах, а на гусеницах. Такие машины назывались "вездеходами", потому что не застревали даже в самой непролазной грязи.
     Ещё ездили в посёлке трактора, иногда с прицепом. Мы сами с Юркой сколько раз на таких прицепах катались до Шанхая! А некоторые трактора возили за собой теплушки с людьми, чаще всего с солдатами. Мы с Юркой и в теплушках, случалось, катались, потому что у нас были друзья среди солдат, и они нас, бывало, приглашали к себе кашу гречневую есть.
     Некоторые мальчишки (мы-то с Юрой - нет, но некоторые)цеплялись сзади за кузов проходящей машины и так катались, болтаясь из стороны в сторону, пока руки держат. Конечно, это запрещалось, но знаете... Словом, многие мальчишки всё равно так катались.
     Были у нас и легковые машины. То есть, это мы их называли "легковыми"; но на Большой земле их, наверное, не стали бы так называть. Да и у нас их чаще называли "коробушками", а не "легковушками". Это были крытые брезентом военные машины. На такой машине ездить было здорово: зимой тепло, а летом можно окна открыть... А вот автобусов у нас совсем никаких не водилось.
     А вот чего на Большой земле люди видом не видывали, так это нарты. Нарты - такие сани, на которые легко заскакивать на ходу, и соскакивать с них на ходу тоже легко. Это совершенно необходимо в суровых условиях севера; потому что, если долго сидеть на морозе без движения, то и замёрзнуть можно.
     В нарты обычно впрягали собак, сразу несколько штук. Собаки, ездовые лайки, такие большие, лохматые; и когда они везут нарты по посёлку, то громко лают. И на пути им лучше не попадаться. Одна девочка, Ляля Страхова, попалась на пути нарты, так её собаки искусали чуть не до смерти! У неё даже шрамы были...
     А когда собаки не на работе, то они очень даже прилично себя ведут. У меня много было знакомых собак, и они всегда ко мне ластились. Когда их не запрягали...
     Ещё в нарты запрягают оленей. Знакомых оленей у меня не было. А у Лизы были, и у Любы Шевкуновой. Им хорошо, к ним родители из стойбища на оленях приезжали...
    У нас зато была знакомая лошадь. Харей звали. На ней работал наш сосед, ассенизатор Мухазакиров. И раз он был наш сосед, он позволял нам даже кормить Харю хлебом, сахарком и травинками, которые мы выдёргивали из снега.

     Вот летом, когда вскрывалась бухта, движение очень оживлялось.
     Ходили по бухте теплоходы, баржи, лихтера. Одни были морские, другие речные; речные ходили аж до самого Якутска. На теплоходе "Иссык-куль" наша мама, директор школы, возила в Якутск старшеклассников, чтобы они полюбовались нашей красавицей-рекой Леной и познакомились со столицей Якутии. А среди морских судов были очень знаменитые - "Красин", например, "Георгий Седов". На ледоколе "Литке" мы с Юркой и Таней даже побывали. Нас папа водил, он был знаком с капитаном... Но самый замечательный корабль назывался "Колхозник". Этот корабль был шефом нашей школы, и мы всегда ждали его с нетерпением. Он ходил в самые дальние страны, и моряки-комсомольцы привозили из этих стран всякие подарки для нас. Мы показывали для них замечательные концерты самодеятельности, и они тоже показывали нам свою самодеятельность. А потом старшеклассники устраивали для них вечер, и моряки танцевали с нашими старшеклассницами... А знаете, какие у нас были танцы? Вы не поверите: полька, полька-тройка, краковяк, па-д-эспань, па-де-грас... Но самый главный танец был, конечно, вальс. Я и сейчас считаю вальс самым главным танцем...
     Но, кроме больших кораблей, по бухте сновали катера и моторные лодки. На моторных лодках мы ездили в разные места, в том числе и на Зорьку. Это был такой мыс, где трава зелёная-зелёная... И я очень любила путешествия на моторке. Да и кто не любил! Когда моторочка летит по спокойной воде, и впереди такие две морщинки по обе стороны носа, а сзади буруны и брызги...
     Впрочем, эти прогулки кочевьями не назовёшь. Так что можно сказать, что три года мы прожили в Тикси абсолютно оседлой жизнью. Пока не наступило лето пятьдесят третьего года, и мы не отправились к бабушке, в Геленджик.

              (продолжение следует)