И какая же судьба ждет вашего сына?!

«И какая же судьба ждет вашего сына?!»
Напор Оксаны Васильевны был совершенно неотразим.

- Болван, возьми трубку! - блаженную утреннюю тишину бесцеремонно оборвал хриплый голос прожжённого уркагана. - Болван, возьми трубку!

Станислав, грубо выдернутый из первого сна, даже застонал от досады, повернулся к стене и натянул одеяло на голову.

- Болван, возьми трубку! - уже, кажется, с угрозой настаивал голос.

Чёрт-чёрт-чёрт! Ну как он забыл выключить мобильник? И сколько раз хотел избавиться от этого «пахана», которого не так давно приятели в шутку тайком подключили ему. Не открывая глаз, на ощупь взял с тумбочки телефон и похожим, чуть скрипучим баритоном произнёс:

- Да, я слушаю.

- Мне нужен Станислав Ильич Корзинин, - женщина говорила чётко и строго.

- Это я, - он внутренне слегка напрягся.

- Здравствуйте, Станислав Ильич! Меня зовут Оксана Васильевна. Я член родительского комитета второго класса, в котором учится ваш сын.

Многозначительная пауза. Наверное, ждёт, как он отреагирует.

- И что вы хотите мне сказать?

- А то, что у Максима проблемы. Он еле дотянул год. Не исключено, что будет принято решение о переводе его в интернат для... в общем, слабоумных детей, - женщина ещё больше посуровела.

- С каких это... то есть почему? - Станислав сел на диване и спустил ноги на пол.

- Да потому, что не по силам вашему мальчику программа. И вряд ли будет.

- А вашему по силам? - без всякого, впрочем, интереса спросил Корзинин.

- У меня девочка, - ответила Оксана Васильевна, - и ей по силам. Да, у них у всех в классе задержка психического развития. Но это не значит, что они конченые дети. Просто надо заниматься с ними очень тщательно.

- Согласен. Но я тут каким боком? Есть учитель, есть специальный класс.

- Как вы можете о каком-то «боке» говорить? - возмутилась Оксана Васильевна. - Это же ваш ребёнок! Вы хоть знаете, как зовут учительницу?

- Э-э... - затруднился Станислав.

- Вот то-то и оно, понимаете? Вы самоустранились, ваша жена... то есть бывшая жена не желает дома уделять Максиму достаточно внимания, депрессия у неё, видите ли. Вы только представьте, какая судьба ждёт вашего сына.

- Что вы меня пугаете? - рассердился Станислав. - У вас есть какие-то предложения или всё уже потеряно? И, кстати, почему не позвонила сама учительница... как её зовут?

- Её зовут Марина Игоревна. И у неё очень много дел. Вы в курсе, что у педагогов каникулы короткие? Это во-первых. Во-вторых, я вас не пугаю, а ставлю в известность. Мы вынуждены были разыскать вас, потому что ваша... бывшая супруга от предупреждений отмахнулась. Предложение есть, - Оксана Васильевна теперь говорила совсем уж каким-то директорским тоном, будто вот-вот даст весьма и весьма ценное указание. - Максима нужно подтянуть за лето, подготовить к новому учебному году. Без репетитора вы не справитесь. Его мама заявила, что у неё нет ни желания, ни денег заниматься проблемой. Возможно, всё это есть у вас. Если надумаете, приходите в школу. Кабинет Марины Игоревны 225-й, до обеда она там.

Комитетчица отключилась. Станислав снова лёг под одеяло, но быстро понял, что уснуть не удастся. Ну что за жизнь! В восемь утра вернулся с ночной смены, хотел выспаться - и на тебе... Он встал, натянул рубашку и джинсы, побродил по квартире. Ехать к Насте было рано. Да и Макс, наверное, ещё спит, а повидаться с ним надо обязательно. Чтобы хоть чем-то заняться, налил в ведро воды, взял швабру и отдраил пол и в комнате, и на кухне. Неделю уже собирался - никак не мог себя заставить.

Да уж, ситуация... Станислав представил Максима среди этих, как активистка-общественница сказала, слабоумных детей (в интернате!) - и ему стало не по себе. Может, зря он три года назад послушался Настю и ушёл от них, снял квартиру и холостякует. Только вот его и самого тогда уже до печёнок достали её истерики в ответ на простейшие вопросы законного мужа. Он всего лишь хотел, чтобы дома было чисто, на плите к его приходу хоть что-нибудь варилось, а Макс не ползал по нечищеному ковру замурзанный и полуголый. На двух работах Корзинин в сумме получал неплохо, так что Настя с радостью свалила с себя нудную обязанность трястись по утрам в автобусе по пути в свою «шарашкину контору», как она с лёгким презрением говорила. Потом родила - и вопрос, казалось ей, вообще слетел с повестки дня. Ладно, решил Станислав, он будет стараться. Ведь даже хорошо, что жена с сыном дома, спокойны и счастливы. Тревожило только одно: Максим не начинал говорить. Когда ему поставили диагноз «задержка психического развития», Станислав очень расстроился, но Настя утешила:

- Врач сказал, что он подрастёт и выправится. Всё будет нормально.

Корзинин действительно много работал, приезжал усталый. И даже не сразу заметил, что Настя бродит по дому распустёхой, лохматая, диким голосом орёт на Максима, если он что-то невнятно просит. Да, первое время водила его по докторам, до профессоров дошла, Максик к трём годам наконец обрёл дар речи - и Настя, видимо, успокоилась. Забывала давать ему необходимые лекарства, редко «выгуливала» во дворе, приучила сидеть целыми днями у телека вместе с ней, швырнув ему кипу журналов или свалив кучу игрушек. Станислав сердился сначала молча, когда жена кричала ему из комнаты:

- Ужина нет. Некогда было! Сам там что-нибудь сообрази, ага? И на нас с Максиком тоже.

- Так жить я могу и один, - хмуро сказал он однажды.

- И на здоровье, - Настя и не думала спорить. - Но не забудь, что у тебя сын - и ты ему должен. В детском саду ему делать нечего, с его-то «психом», так что придётся кормить и меня.

Правда, ушёл Станислав позже, терпел ещё несколько месяцев. Однако в планы Насти его добровольное мученичество не входило. Она нарочно искала зацепки, чтобы очень качественно поскандалить. И всякий раз откровенно кивала на дверь. Ну, кто такое выдержит?

Первое время приезжал, щедро привозил деньги, машинки сыну, потом Настя открытым текстом заявила, что открыла счёт в банке. Понял, стал бывать реже. Сердце уже и не болело особо. Привык. Но в школу Максима проводил - удалось напроситься. Было, конечно, неприятно узнать, что класс - специальный, да что ж поделаешь? Он тогда подошёл на минутку к учительнице, назвался и «на всякий случай» продиктовал номер мобильного телефона. Вот он и настал, видимо, «всякий случай»...

- Ты?! - удивилась Настя, неохотно впуская Станислава в квартиру.

- Есть разговор.

- Папа! - вылетел в прихожую Максим.

- Сиди у себя! - рявкнула мать, и тот, скривив рот, попятился в детскую.

- Чай будешь? - вопрос был задан явно из лицемерного приличия. - Нет? А чего приехал?

- Ну, не чай же пить. - Он увидел, что Настя занервничала. - Не бойся, назад набиваться не буду. Мне сообщили из школы, что Макса могут перевести в интернат для дураков, - сказал нарочно грубо.

- Да, он не блещет, - взвилась Настя. - Как может, так и учится. Может, ты врёшь?

- Зачем? Ему репетитор нужен.

- Ты знаешь, сколько это стоит?! Вот и решай сам. И вообще... не отрывай зря от дел.

Школа была рядом с домом. Шагая по коридору, увидел, как в нужный ему кабинет вошла женщина. Дверь осталась приоткрытой. Станислав, отчего-то робея, заглянул.

- Вы позвонили Корзинину? - спрашивала - он с трудом, но узнал её - Марина Игоревна.

- Конечно, - ответила вторая (а-а, комитетчица Оксана Васильевна). - Нормальный мужчина. Я думаю, он согласится, если вы чуть поднажмёте на него.

- Может, с Мячиными ещё попробовать? Вы поймите, учителям с их зарплатой не прожить. Ну и премьер велел бизнесом заниматься, - Марина Игоревна кисло усмехнулась. - Да я и не для себя стараюсь. Подруге по студенчеству учеников ищу.

Они попрощались. Станислав отскочил от двери и отвернулся к какому-то стенду на стене. Когда Оксана Васильевна деловито процокала мимо, он снова заглянул в класс: войти или не войти? Марина Игоревна говорила по телефону:

- Натуль, не переживай так... Да знаю, что кредит на квартиру висит! Корзинин почти готов, ещё одна семья - у них девочка - на примете.

Станислав уже потянулся к ручке, чтобы рвануть дверь, но вдруг передумал, тихо отступил и, почему-то стараясь не стучать каблуками, двинулся к выходу. Он уже понял, что вряд ли будет возражать, завтра же позвонит (вроде думал-считал...). И Максику, кстати, совсем не повредит. Глядишь, отличником станет и перейдёт в обычный класс. Деньги жалеть на такое - последнее дело...