Заветное желание бабы Нюры

ЗАВЕТНОЕ ЖЕЛАНИЕ БАБЫ НЮРЫ.

В одной деревеньке жила- была  баба Нюра…. Баба Нюра  как баба Нюра… Обычная старушка…Только вот было у нее одно   заветное, но странное  желание: уж  ооочень ей хотелось, чтобы ее любимая курочка Кудахталка снесла золотое яичко.  Не простое, а золотое… Нуу,  совсем, как в сказке про курочку Рябу. Она и просила Кудахталку, и уговаривала ее, и увещевала как могла, даже грозилась прогнать ее… Ничего не помогало… Вот и сегодня вышла  баба Нюра во двор посыпать курам корм и сказать Кудахталке свое  твердое хозяйское слово, да так и застыла на месте, услышав вдруг:

-Ко-ко-ко…  Снесла я яичко не простое, а золотое…Ко-ко, снесла я яичко не простое, а золотое…

- Кыш –кыш, обманщица: какое ты яичко золотое снесла? Не видишь? Оно обыкновенное!!! Кыш – кыш, ленивица…,  - рассердилась баба Нюра. - Если б ты золотые яйца несла мне, я бы не жила в этой ветхой лачужке, а в хоромах бы жила!!! Кыш – кыш-кыш, вооон пошла.  И залилась баба Нюра горючими слезами.

- Кококококо…Ты прогнала меня? – проворчала обиженная курочка. - И не буду вообще тебе никаких яиц нести. Обходись, как знаешь!!!

- Иди, иди уже…,- сквозь слезы еле выговорила  старушка. - Научишься золотые -то яички  нести, тогда – приходи… Золоты-ы-ы-ы-е…

Еще горше заплакала баба Нюра и запричитала:

- Ох, горе мне…  Хочу золотое яичко… Хоть – одно-о-о-о-о. Праздник … ПАСХА…, а у меня одни просты-ы-ы-е,  белые…

Повернулась баба Нюра, платочком глаза утирая, глядь: сидит на крылечке ее дома незнакомая женщина, на сказочницу похожая, благообразная такая, с блюдечком в руках, что-то припевает. Прислушалась баба Нюра:

-Катись – катись, яичко, по блюдечку, по каемочке…  Катись – катись, яичко, по блюдечку, да по золотой каемочке…

 Всхлипнула сквозь слезы баба Нюра:

- В сказках не яичко, а -   яблочко было. «Катись – катись, яблочко…».

-Э, – откликнулась странница. - Это когда-а-а-а   было… О, а ты чего- то тут мокроту разводишь? Случилось что?

-  Случилось, - продолжая всхлипывать  еще горше баба Нюра.-  Кудахталку я прогнала.  Курочка Ряба вон золотые яйца несла, а моя заладила: простые и простые.  Да еще – белые. И завыла она еще громче - в голос.

-   Да ты что, баба, белены объелась? Так то было в сказке, про курочку Рябу…   А твоя Кудахталка  с чего бы стала золотые яйца нести?! Сама подумай, глупая твоя голова! - И вдруг заговорила заговорщески и таинственно:

- Погляди-ка сюда… Что видишь?

- Царь какой-то на троне сидит…  И женщина бедная…  Что-то ему преподносит…

Я ж говорю: «Глупая  твоя голова».  Не царь это, а император. Император Тиберий. А женщина эта  - св. Мария Магдалина -  ученица Самого Господа Иисуса Христа. В ЕГО  времена жила. И своими газами Его видела и своими ушами Его слышала. Вот и ходила по миру, всем рассказывала, как Иисус распят на кресте был, а потом воскрес.

- Распят…, недоуменно проговорила баба Нюра. -  А потом воскрес?! Дык, разве ж так бывает? Мертвие разе оживают???

-   Э-э-э-э, какая ж ты темная да непросвещенная….Ты что – в берлоге с медведЯми жила, что ничего не слыхала? И книжек что ли не читала? Евангелие – то в руки когда- либо хоть берешь или все спишь да о яичках золотых мечтаешь?

- А ты чего дразнишься да обзываешься? – обиженно вскинулась баба Нюра. - Сама вон по блюдечку гадаешь: «Катись, катись, яичко…».   Тьфу!.. - и с досады отвернулась от нее баба Нюра.

-Да ладно-ладно, не обижайся,  - миролюбиво проговорила странница, поглаживая бабу Нюру по плечу. - Император  и то  не обиделся, когда Мария Магдалина обыкновенное яичко ему преподнесла и поприветствовала его словами – сообщением: «Христос воскресе!». Удивился – да… Но не обиделся. А ты… Тоже мне, - уже с возмущением продолжила женщина. -Священному ПисАнию  не веришь!!!  А я, думаешь, почему к блюдечку-то обратилась? Погадать что ли?.. Дуреха...  Что гадать нельзя  - я и без тебя знаю. Сказительница подвинулась поближе к бабе Нюре и почти в ухо ей проговорила:

 -  Послу-у-ушай…Я представляла себе,  будто в том времени нахожусь.  Самой будто услышать, то есть вообразить ту сцену и вспомнить  слова Тиберия: «Не поверю я  в то, что Христос воскрес! Это невозможно!!! Как невозможно, что твой дар – простое белое яйцо -  красным стало бы в сию же секунду!!!!»… А блюдечко с яичком у меня просто так в руках было. Ну, а  дальше ты и сама знаешь.

- Чего знаю? – опешила хозяйка. - Ничего я не знаю…  Договаривай, коли начала…  Навела тут канитель непонятную… Воображение, блюдечко, император.. А ты по – простому,  по-простому ты не можешь сказать?!...

- И-эх! –выдохнула сказительница. - А ты яйца к светлому Христову Воскресению красишь?  Куличи печешь?

- Ну, что ж я, нерусская что ли? Живу в России, обычаи и традиции  знаю: и яйца крашу, и куличи пеку, и в церкви их освящаю…  Все  - как положено.

- Вот- вот, «как поло-о-о-жено», - передразнила гостья. - А знаешь, что у императора Тиберия на слова Марии Магдалины «Христос Воскрес»  яйцо  в ту же минуту  в руках стало красным,  и он громко от удивления  и неожиданности воскликнул: «Воистину воскрес!!!». …С тех пор так и повелось  красить крашенки и обмениваться ими на ПАСХУ, - торжествующе закончила странница. -  Вот тебе и традиция. Вот тебе и обычаи.. Сущая правда!!!!! ПРА-А-АВДА!!!!! Христос Воистину Воскрес! А ты заладила: «Хочу золотое, хочу золотое»… Иди – беги, возвращай свою Кудахталку. Пусть она  тебе побольше  яиц-то белых нанесет, чтоб  ты смогла  со всеми похристосоваться!!! Только крась их в луковой шелухе, чтоб как тогда были - красные!

- Побегу, о,  побегу…, - заторопилась баба Нюра. -  Ох, я, глупая…  Курочка моя, несушечка… Кудахталочка… Иди ко мне, милая… Где ты? Куд – куда…- ОЙ, что это я? – опешила баба Нюра. - Закудахтала что ли?. . Ау, ау-у-у-у… Цып-цып-цыып…

А в это время Кудахталка мирно копалась  в теплом песке недалеко от дома. Знааала она добрый нрав и скорую отходчивость своей  хозяйки.  «Позовет», - думала она. Услышав вдруг хозяйкин голос, встрепенулась. - И правда: зовет. Передумала, видно, у меня золотые яйца-то просить… пойду. Утешу, скажу, что постараюсь много обычных  вкусных яиц нанести. Пусть покрасит да всех и  угостит…

-Христос Воскресе!

СКАЗКА О ДВУХ КОЛЕЧКАХ

 

 - До чего ж я хорошо! – услышало колечко на среднем пальце еще не совсем старой женщины. Оглянулось оно и вдруг совсем близко – на безымянном пальце – увидело кольцо с сапфиром - синим-синим камнем в золотой оправе. - Вероятно, мне нет равных по красоте! – продолжала нахваливать себя соседка. – Какие грани!  Какая глубина!.. Какой насыщенный цвет! Не то, что вот это -  блеклая серость слева от меня…

 Умело бы колечко прятаться, давно бы соскочило со среднего пальца и укатилось бы, куда глаза глядят, от стыда за свою невзрачность. Но вдруг услышала, как тихо вздохнула ее хозяйка,  и увидела, как по морщинистой ее щеке скатилась крупная слеза.

 И вспомнило колечко, как давным-давно оно лежало на витрине ювелирного магазина, куда вошел статный юноша. Он очень торопился и попросил продавца показать самое лучшее обручальное колечко, какое было в магазине. Продавец указал именно на это кольцо, и юноша согласился, что оно более всего подходит его невесте. Потом колечко вспомнило, что, подарив его, юноша попрощался с невестой и ушел на войну. С тех пор они  так  и не  свиделись. Вспомнило оно и то, как в один из осенних дней  почтальонка принесла  какую-то бумагу, над которой  девушка лила горькие слезы, горячо целовала колечко  и приговаривала о том, что никогда не забудет его и никогда не снимет с пальца надетого им кольца. Припомнило кольцо, что не раз оно было бито топором, ручкой сохи; цеплялось за суки деревьев, когда приходилось хозяйке грузить дрова на сани и потом везти самой в избу…  Но более всего тяжело было вспоминать колечку время, когда умирала ее хозяйка, замерзая на снегу возле  вырытого ею окопа… Ничто бы не смогло спасти ее тогда, если б блеснувшее на пальце кольцо не привлекло бы  внимание ползшего к своим разведчика.

 Все это вмиг промелькнуло в памяти кольца, и оно тихонько, чтоб не услышала хозяйка, поведало эту историю своей соседке. Устыдилась сапфировая красавица своего поведения и умолкла перед подвигом обручального колечка, которое так и не стало символом женского счастья.

- Прости меня, Кольцо Верности и Преданности, -  скромно вымолвило оно и надолго замолчало, радуясь тому, что может хоть изредка прикоснуться к потертому боку своей соседки.


 О САМОЙ  ГЛАВНОЙ  КНИГЕ  НА СВЕТЕ

Поспорили как-то на ночь глядя два Карандаша, у кого из них красивее получаются рисунки. Один говорил, что он рисует день, поэтому  людям это  приятнее и важнее. Мол, что толку от рисования ночных сумерек или непроглядной ночи? Обиделся другой Карандаш на эти слова и предложил другу спросить  у самих людей, какие рисунки они предпочитают. Но как  это сделать? Думали они,  думали и решили подсмотреть сны у  своего хозяина – ученика 4 класса Алеши Гребнева. Притаились они в конце дня на краю стола у книжной полки,  и Алеша не заметил их. Собрал книги с тетрадями, ручки, тетради,  сложил в портфель и уснул крепким сном. Просидели друзья всю ночь, подстерегая сны Алеши, но так ничего  не увидели и не услышали.  Крепко расстроились они,  но, подумав, решили, что снам все равно верить нельзя. Надо искать какой - то другой источник ответа на свой вопрос. А утром они услышали, как Алеша разговаривает по телефону со своим одноклассником. Сначала они ловили обрывки отдельных фраз, а затем услышали, как Алеша стал читать другу из большой и очень умной Книги следующие слова: «И сказал БОГ: да будет свет. И  стал свет. И увидел Бог, что это добро есть. И разделил Бог свет и тьму. И назвал   Бог свет светом, а тьму – ночью. И был вечер, и было утро. День первый…». О чем читал Алеша своему другу дальше, спорщики не слышали. Каждый понял, что Бог сотворил и день, и ночь, и что и то и другое людям необходимо для жизни: ночью они набираются сил, чтобы днем совершать дела во Славу Божью. И решили они никогда больше не ссориться  друг с другом.  «Кто спорит, - решили они, - тот считает, что он умнее другого, доказывая свою правоту. Но ведь Правда одна: у Бога.». Улыбнулись Карандаши друг другу и стали рисовать по-прежнему: один – ночь, а другой – день. А бывали минуты, когда они, сами того не замечая, уже и не различали, кто из них изображал день, а кто – ночь. Да это и не столь важно. Важно было другое: то, что они больше никогда не спорили друг с другом, а жили дружно и все делали вместе, как настоящие и верные друзья. А еще они полюбили слушать, как Алеша читает вслух  то бабушке, то другу по телефону  отрывки из этой замечательной Книги, которая называется БИБЛИЕЙ.