Глава 70

   
   70.

   Элен увидела молодого человека, рисующего закатное солнце на высоком борту фургона. В руках у незнакомца были кисть и палитра. Одет он был в белую рубашку с пышными оборками, щегольской зеленый камзол с блестяшками и прорезями и черные лосины. На ногах красовались замшевые короткие сапоги с заклепками и загнутыми носками, на голове сидел лихо сдвинутый набок серый берет с белым пером.
   Элен остановилась чуть сзади и слева, метрах в двух от молодого художника, разглядывая его творение. Картина изображала бескрайнюю ширь синего моря, над которым нависало огромное багровое солнце, отражавшееся от воды пламенеющими отблесками. И немного вдали, накреняясь на волнах, плыл маленький корабль с белым парусом. Элен припомнилась строка из песни, которую частенько бурчал себе под нос дядя Вася: «Если места хватит, нарисуй лодку с парусами ветром полными…»
   Молодой человек нанес очередной мазок на закатное светило, отступил назад, осматривая свою работу и весело поинтересовался:
 - Ну что скажите, сэви, нравится?
 - Очень, - ответила девочка.
   Парень посмотрел на своего благосклонного маленького критика и, улыбнувшись, спросил:
 - А что больше всего нравится? Море, корабль или солнце?
 - Вся композиция в целом, - рассудительно произнесла Элен. – У вас, должна заметить, несколько своеобразная техника, вы используете довольно рельефный мазок. Но возможно благодаря именно этому вы добились дивной чистоты и звучности цвета. И вам прекрасно удалось передать пронзительное ощущение светлой грусти по чему-то утраченному или уходящему, символизируемое этим пламенеющим закатом и в тоже время привнося в это чувство тихой надежды на какое-то продолжение жизни, пусть и непростой, но может по-своему счастливой, символом которой является эта маленькая лодка посреди бескрайнего моря. При этом надо учесть, что вы рисуете на досках.
   Молодой человек полностью повернулся к Элен, не сводя с неё оторопелого взгляда. Затем он посмотрел на стоявшего на тропинке Галкута, затем снова на Элен. Из-за белой парусины, обтягивающей верх разрисованного фургона, высунулась светловолосая женская голова.
 - Во имя черных крыльев Аароха, - весело воскликнула незнакомая девушка, - кто это здесь так отзывается о мазне моего брата?
 - Сама ты мазня, - откликнулся молодой художник, - ты вот слушай, что люди обо мне говорят.
   Девушка спрыгнула с фургона и подошла к Элен, с улыбкой разглядывая её. Девочка в свою очередь смотрела на незнакомку. Сестра художника была невысокой худенькой зеленоглазой девушкой 16-17 лет. Одета она была в белую узкую тунику и черные лосины. На её тонкой шее темнела маленькая татуировка черной птицы. Её светло-русые волосы были собраны в пучок на затылке и проткнуты длинной зеленой шпилькой. Но одна прядь, выкрашенная в яркий голубой цвет, выбивалась из общей массы и спадала на левый висок
   Девушка глядела на Элен с веселым удивлением.
 - Сколько тебе лет, дитя? – Спросила сестра художника.
 - Восемь. Почти, - сказала Элен и тут же задумалась. Кит, кажется, говорил, что период обращения Каунамы вокруг своей звезды 436 альфа-суток. А свой возраст, как и большинство землян, она отсчитывала в альфа-годах, каждый из которых состоял из 365 альфа-суток. То есть в летоисчислении Каунамы ей было где-то шесть с половиной лет. Но поправлять себя она не стала.
   И хотя в глазах девушки явно отразилось сомнение, она улыбнулась и, протянув руку, представилась:
 - Я Нейра.
 - Элен, - ответила девочка и пожала ладонь своей новой знакомой.
 - А это Мальрик, мой брат. Пустозвон и лоботряс …
 - Но-но, - предостерегающе произнес молодой человек.
 - Ну и ещё, судя по твоим словам, талантливый художник, - закончила Нейра. – Тебе говорили, Элен, что ты для своих лет очень умная?
 - Если честно, мои учителя так не считают, - скромно промолвила девочка.
 - Учителя? У тебя их много.
 - Ну, вообще, да, - ответила Элен, припомнив и мастера Коана Таругу и своих многочисленных школьных преподавателей и, конечно же, Кита, который, по её мнению, излишне часто любил изображать из себя умудренного годами наставника. Но говорить об этом ей не хотелось и она поспешила перевести тему. Оглядев большой разукрашенный фургон, она неуверенно спросила: - А вы купцы?
 - Купцы?! – Улыбнулась Нейра.
   Подбежав к брату и картинно встав рядом с ним, прижавшись к нему плечом, она весело спросила:
 - Ну-у? Разве мы похожи на купцов? Толстых пузатых скупердяев, чахнущих над своими сундуками с золотом и скрупулёзно записывающих каждый приход-расход в толстые книги?
 - Нет, - улыбнулась девочка, чувствуя, как душа её радостно откликается в ответ на энергичное обаяние этой невысокой, хрупкой девушки.
 - А тогда кто мы?
 - Э-э…, - растерянно протянула Элен.
 - Ну посмотри на нас внимательно. На меня худенькую, гибкую, на этого славного пройдоху в берете, с длинными ловкими пальцами и ясными глазами профессионального обманщика. Кто мы?
   Элен почти инстинктивно, словно в поисках ответа, огляделась по сторонам и затем, прежде чем осознав что делает, обернулась и беспомощно поглядела на Галкута. «Артисты», одними губами, беззвучно, произнес тот.
 - Артисты! – Весело крикнула девочка, не обратив внимание, что приняла помощь от заклятого врага.
   Но подсказка не прошла незамеченной.
 - Так не честно, - как бы с обидой, заявила Нейра. – Кто этот хмурый долговязый подсказчик в шляпе?
   Зеленый глаза Нейры горели озорством. Но увидев как резко смутилась её маленькая собеседница, девушка немного осадила саму себя.
 - Это твой друг? – осторожно спросила она.
 - Это слуга моего дяди, - неохотно ответила Элен. – Он присматривает за мной.
   Она понимала, что сейчас её спросят о дяде и как только станет известно, что она племянница ненавистного судейского, отношение веселых артистов к ней изменится. И она заранее расстроилась по этому поводу.
   Но чуткая Нейра не стала больше ни о чем спрашивать. Подойдя к Элен, взяв её за руки и радостно заглянув в большие синие глаза, девушка радостно сказала:
 - Ну конечно артисты! - И она очень музыкально пропела: - "Мы бродячие артисты, мы в дороге день за днем..." - Оборвав песню, добавила: - Я акробатка, и еще пою и танцую. А Мальрик фокусник, художник, музыкант и еще метатель страшных кинжалов, топоров и ножей. Которые он правда метает в основном в меня. – Нейра усмехнулась. - Но хвала Аароху пока еще ни разу не попал.
   Элен с интересом поглядела на молодого человека. Тот, положив палитру и кисть на землю, приблизился к девочке.
 - А маленькая сэви верит в чудеса? – С улыбкой поинтересовался он.
 - Сэви слишком умна, чтобы верить в твои дешевые чудеса, - сказала Нейра. – Правда, Элен?  - И сузив глаза, с некоторым ехидством воскликнула: - А сколько будет семь умножить на восемь?
 - Пятьдесят шесть, - пожав плечами, ответила девочка.
 - Молодец, - похвалил Мальрик. И затем слегка снисходительным тоном поинтересовался: – Но может быть ты сумеешь сказать и сколько будет 18 на 12?
 - Двести шестнадцать, - без малейшей паузы на раздумье ответила Элен.
   Лицо молодого человека удивленно вытянулось.
 - А вы, господин Мальрик, тоже перемножили эти числа в уме? – С любопытством спросила девочка.
 - Да у него просто двенадцать наборов для метания по восемнадцать предметов в каждом, - с усмешкой ответила Нейра вместо брата. – Поэтому он и знает ответ. А так бы он до трех лун тут бы перемножал.
 - Не слушай её, - сказал Мальрик, глядя на Элен. – Я очень неплохо считаю. А она сама владеет арифметикой только до двадцати. А дальше у неё пальцы кончаются. – И молодой человек улыбнулся. И улыбка его была так заразительна и обворожительна, что Элен не сдержалась и улыбнулась ему в ответ. Хотя ей и было чуть неловко, ведь они вроде как насмехались над девушкой.
 - Госпожа Нейра, назовите пожалуйста любое трехзначное число, - попросила Элен.
 - Двести сорок девять, - сказала девушка.
 - А теперь вы, господин Мальрик.
   Молодой человек с некоторым подозрением поглядел на неё и произнес:
 - Допустим сто восемьдесят четыре.
 - Произведением двух этих чисел будет 45816, - снова без всякой заминки объявила девочка.
 - Произведением..? – Непонимающе проговорил Мальрик.
 - Ну то есть результатом умножения.
 - Ты хочешь сказать, что умножила эти числа в уме?
 - Конечно. Разве вы так не можете, господин Мальрик? – Невинно поинтересовалась девочка, но её синие глаза при этом сияли явным лукавством.
   Молодой человек растерянно поглядел на сестру.
 - Вот так вот, - весело сказала та. – Знай наших!
 - Каких еще ваших?
 - Ну то есть нас - девочек, - пояснила Нейра. – Мы всегда были и будем умнее вас - мальчиков.
   Мальрик снова посмотрел на Элен.
 - Это невозможно, - сказал он. – Это какой-то фокус.
   Девочка улыбнулась. Такой «фокус» мог проделать любой её одноклассник на Макоре. Причем даже и с пяти и шестизначными числами.
   Она огляделась по сторонам, подняла веточку и протянула её молодому человеку.
 - Если вы умеете перемножать в столбик, то можете проверить меня.
   Мальрик взял веточку и принялся рисовать на голом участке светло-коричневой земли цифры. Сестра приблизилась к нему и, встав возле левого плеча, следила за его действиями. Он усердно умножал, складывал, царапал новый ряд цифр, записывал в сторонке сколько пошло «на ум» и в конце концов пришел к тому же результату что и Элен.
 - Хм, - усмехнулся он. – Всё правильно. Но так ведь не бывает.
 - Что не бывает? Чтобы было всё правильно? – Ехидно поинтересовалась Элен.
 - Чтобы маленькая девочка, которой от силы шесть лет, моментально перемножала в голове такие числа, - объяснил Мальрик. - Или может быть ты не та, кем кажешься? Может быть ты одна из семи дочерей мудрой Валоги, которой открыты финалы судеб всего сущего, от малой травинки до пылающего солнца? Или может быть ты, чья кожа бела как снег, принцесса Лея, дочь Белой королевы, повелевающей южными ветрами и идущей по морям и сквозь бури? А может быть в твоих прекрасных ярких глазах сверкают синие блики прозрачных ледников Лазурных гор и ты не кто иная как великая Сандара – повелительница маленьких лоя, способная принимать любой облик? Или возможно ты младшая сестра Альдеона – Вечного Странника, веселого и беззаботного друга Гипы, читающего по звездам и в сердцах и чей взор подобен раскалённому добела металлу? А может быть ты одна из птенцов всевидящего Аароха и в твоих иссиня-черных волосах навечно застыла бездонная тьма его могучих крыльев? - Он на секунду замолчал, а потом как бы в глубоком потрясении воскликнул: - А что если ты сама Хатсетуп – ясноликая беспечная богиня мудрости, знающая путь каждой песчинки во Вселенной?! Что это у тебя? – Молодой человек протянул руку к голове девочки и что-то вытащил из её коротких волос.
   На ладони молодого человека засверкали синие и прозрачные камешки. Элен с радостным удивлением взирала на них.
 - Ага, - спокойно сказал молодой человек, - алмазы и сапфиры. Говорят, что Хатсетуп любит гулять среди звезд по брильянтовым дорогам и взметать вверх облака из драгоценных камней. А это что? – Он взял левую ладонь девочки. Элен почувствовала  как он вроде бы погладил её пальцы. Он поднес ладонь ближе к своим глазам и девочка с изумлением увидела, что на её указательном, среднем и безымянном пальцах надеты какие-то кольца.
 - Какие красивые перстни, - воскликнул молодой человек. – Может быть вы вечно молодая адарка Зойра, танцующая на стёклах и углях, знающая прошлое и будущее любого человека, раздающая пламя и дождь и поющая таким чудесным голосом, что солнце и луны останавливают свой вечных ход чтобы насладится её песнями? 
   Молодой человек, словно ожидая ответа, с улыбкой поглядел на Элен, которая буквально светилась от удовольствия.
 - Боюсь вас разочаровать, господин Мальрик, - лучась улыбкой, произнесла Элен, - но я совершенно обычная девочка. И в моей школе любой ученик может перемножать, делить, складывать и вычитать в уме такие и даже большие числа.
   Мальрик пристально посмотрел на неё.
 - Не хотите не говорите, - пожал он плечами. – Я понимаю, тайное должно оставаться тайным. Вот, возьмите.
   Он ссыпал ей в ладонь камешки, которые будто бы вытащил из её волос. Якобы алмазов и сапфиров было штук 5-7. После чего свел её пальцы в кулачок и затем раскрыл его. Элен увидела, что теперь у неё на ладони целая горсть драгоценных камней, среди которых теперь были и зеленые и красные. Глаза её расширились от удивления.
 - Положите их себе в карман, - предложил Мальрик и Элен послушно исполнила.
 - Между прочим, еще говорят, что Хатсетуп любит превращать драгоценные камни в цветы, - сказал он и заговорщически поглядел на девочку. Та поспешно сунула руку в карман, куда только что ссыпала горсть «драгоценных» камней. Никаких камней там уже не было, вместо этого её пальцы коснулись чего-то нежного и бархатистого. Она достала из кармана несколько маленьких прелестных фиолетовых и сиреневых цветков и потрясенно уставилась на них. Ведь она же сама засунула камни в карман, руки Мальрика даже не приближались к нему!
 - Ну вот, госпожа Элен, а вы говорите обычная девочка, - улыбнулся молодой человек и, взяв цветы из её руки, аккуратно вставил их ей в волосы.
 - Пожалуйста, не называйте меня госпожа, - попросила девочка, - просто Элен.
 - Ну тогда и ты уж, будь добра, обращайся к нам просто Мальрик и Нейра. Тем более мы ведь не обучались в таких школах, где все ученики мудры и молниеносны как великая богиня.
   «Ну не то чтобы все», подумала девочка, припомнив ненавистного Мугласа, которого она кроме всего прочего считала еще и туповатым. Он мог оперировать в уме максимум четырехзначными числами.
 - А как ты проделал этот фокус с цветами? – Спросила девочка.
 - Фокус? – Удивился Мальрик. – Это было чудо. Тебе надо обязательно научиться верить в чудеса. Без этого некуда. Видеть чудесное в чудесном – вот ключ ко всем тайнам мира. А если не верить в чудеса, то жизнь будет просто затянувшимся актом пищеварения.
 - Э-эй, философ на букву «х», не грузи ребенка, - сказала Нейра. – Тоже мне мудрец из бочки.
   Но молодой человек и девочка словно и не услышали веселого замечания девушки. Они неотрывно глядели друг на друга.
 - А ты сам как будто веришь в чудеса? – Провоцирующе произнесла Элен.
 - Ну а как же! – Воскликнул Мальрик. – Вот, смотри.
   Он сделал движение правой рукой будто что-то ловил в воздухе и, поймав это, зажал в кулаке. Затем он разжал кулак. На ладони у него лежала серебряная монета. После чего он снова сомкнул ладонь и слегка встряхнул ею. И показал, что монета исчезла.
 - Ну, разве это не чудо? – Лукаво поинтересовался молодой человек.
 - Да ты что совсем за глупенькую меня считаешь?! – Возмутилась Элен. – Это просто ловкость рук. Ты натренировался быстро перемещать монету между пальцами и показываешь мне всегда ладонь так, чтобы я не видела как ты сжимаешь монету с другой стороны. Ну или ты прячешь её в рукав.
   Но на самом деле Элен конечно не сердилась. Наоборот, она испытывала настоящее, роскошное, почти уже забытое ею на Каунаме удовольствие от общения с другим человеком. И та, почти фамильярная, близость, которая так быстро установилась между ними, наполняла её маленькое сердце бурной радостью.
 - Ну что ты, Элен, как ты можешь так говорить, - улыбаясь, сказал Мальрик. – Разве я похож на обманщика?
   Нейра присела на корточки рядом с девочкой и словно вошла в тесный круг этой парочки.
 - По-моему очень, - сказала девушка. – А ты, Элен, проверь его.
   Дочь лейтенанта Акари внимательно поглядела на сестру фокусника, словно пытаясь угадать, что та имеет в виду.
 - Хорошо, - деловито сказала Элен. – Покажи мне монету.
   Мальрик снова встряхнул рукой и разжал ладонь. И на ней снова появился маленький серебряный кружок. Девочка взяла его. Монета выглядела совершенно обычно, твердая и металлическая, с изображением мясистого лица какого-то мужчины и надписи «Агрон» на аверсе и с рисунком короны на реверсе. Возле затылка мужчина присутствовала глубокая V-образная засечка. Элен положила монету обратно. После чего по-свойски оттянула рукава зеленого камзола и белой рубашки вниз и крепко взялась обеими руками за запястье молодого человека.
 - Теперь сжимай кулак и пусть монета исчезнет, - сказала она.
 - Но мне нужно сделать волшебный пасс рукой, иначе магия не сработает, - с улыбкой проговорил Мальрик.
   Элен посмотрела на Нейру, словно спрашивая у неё подсказки. В этот момент, с любопытством наблюдая за происходящим, к компании приблизился Галкут. Никто не обратил на него ни малейшего внимания.
 - Не разрешай, - посоветовала девушка. – Когда он будет трясти рукой, за ней не уследишь и он незаметно спрячет монету.
   Элен посмотрела на Мальрика.
 - Нет, - твердо сказала она, - никаких пассов. Если ты не можешь без них, значит это не чудо, а просто ловкость рук.
   Молодой человек сжал ладонь в кулак и, улыбнувшись, спросил:
 - Ну хорошо, а заклинание хотя бы можно произнести?
   Элен чуть-чуть подумала и сказала что можно.
 - Читер-квитер свитер-битер, - произнес молодой человек и слегка дунул на свой кулак. Когда он разжал ладонь, все увидели что монета по-прежнему лежит на своём месте. Элен ощутила настоящее разочарование. Галкут кажется тоже почувствовал легкую досаду. Нейра сказала:
 - Я же говорила, что он обманщик.
   Элен осуждающе глядя на молодого человека, отпустила его запястье.
 - Вот, значит никаких чудес не бывает, - чуть ли не с горечью произнесла она.
 - Ну что ты, Элен, не говори так, - попросил Мальрик. – Если сильвида не исчезла из моей руки, это вовсе не значит, что в мире нет чудес. Просто чудеса они ведь такие непредсказуемые, случаются когда им вздумается. Не расстраивайся, пожалуйста. Ну хочешь, попробуем еще раз? – Он протянул ей кулак. – Возьми мою руку. Теперь я попробую другое заклинание. Очень древнее и могучее, из другого мира. Оно должно переместить сильвиду в волшебную страну Истартастан.
   Элен с радостью схватила молодого человека за запястье.
   Мальрик торжественно произнес:
 - Сана-кама-ала-бама улан-хото-чой-бол-сан! –
   И сильно дунув в кулак, разжал ладонь. Монета исчезла.
   Лицо девочки засияло радостной улыбкой.
 - Пусть пальцы растопырит, - сказала Нейра.
   Элен почти испуганно поглядела на молодого человека, ей очень не хотелось чтобы это маленькое чудо оказалось испорченным. Но Мальрик спокойно развел пальцы в стороны. Никакой монеты нигде не было.
   Элен благодарно улыбнулась молодому человеку. Она, конечно, понимала что всё равно это просто фокус и тем не менее каким-то иррациональным образом это и правда поддерживало прекрасное чувство волшебства окружающего мира.
   Она взяла ладонь Мальрика и сложила её в кулак.
 - А теперь пусть монета вернется, - попросила она.
 - Ну что ты, красавица, - сказал Мальрик, - из благословенного Истартастана никто не возвращается. Никто просто не хочет покидать его.
   Элен зарделась от того что её назвали красавицей. Конечно иногда так к ней обращались и папа, и дедушка, и Александра Уэйлер, но из уст благообразного симпатичного, по большому счету совершенно чужого для неё молодого человека это звучало для неё совсем по-другому.
 - Ну так что, теперь ты веришь в чудеса? – Весело спросил Мальрик.
   Элен молчала и слабо улыбалась. Ей не хотелось обижать его, но в тоже время отступать с позиции умного здравомыслящего рассудительного человека, на которой, как девочка полагала, она твердо стоит, ей также казалось неправильным.
   Видя её колебания, Мальрик сказал:
 - Хорошо. Ты ела когда-нибудь сагору? Разве она не чудо?
   Элен отрицательно покачала головой.
 - Сейчас принесу, - встав в полный рост, сказал молодой человек. – Ты попробуешь и думаю сомнений у тебя не останется.
   Он ушел к фургону и залез внутрь.
 - А что такое сагора? – Спросила Элен.
 - Это такой удивительный плод, который растет, насколько известно, только в лесах на севере Кирма у подножия Самоцветных гор, - объяснила Нейра.
 - И что в нём удивительного?
 - Сейчас всё узнаешь сама, подружка, - ответила девушка, ласково улыбнувшись.
   У Элен ёкнуло сердце. Вперемешку с глубокой симпатией к Нейре, она испытала сильный прилив томительного желания женского, материнского тепла и ласки. Ей вдруг нестерпимо захотелось оказаться в объятиях этой светлой зеленоглазой девушки и самой крепко обнять её, прижаться к её худенькому телу, закрыть глаза, впитывать её тепло и слушать биение её сердца. Элен потеряла мать в три года и практически не помнила её. И когда девочка, затаив дыхание, всматривалась в невысокую черноволосую стройную женщину на видеозаписях из архива семьи Акари, она не чувствовал почти ничего кроме отрешенного любопытства и какого-то странного ощущения раздвоенности бытия: по эту сторону экрана мир где её мамы нет, по ту сторону мир где она есть. И уже навсегда, до конца жизни, она будет в этом мире, а мама в том.
   С тех пор её окружали только мужчины. Даже у Кита, который вроде бы считался достаточно бесполым существом, всё же явно преобладали мужские черты характера, психологии и мышления. И Элен, конечно, быстро привыкла к этому мужскому миру и он казалось её вполне устраивает. Но иногда, когда её обнимала мисс Уэйлер или Ирина Вольганг, девочка вдруг чувствовала как к её глазам подступают слезы, а грудь распирает от какой-то непонятной пронзительной тоски.
   Конечно Нейра никак не годилась ей в матери, может быть только на роль старшей сестры, но это мало что меняло. Девушка, словно что-то почувствовав, протянула руку будто бы для того чтобы поправить сиреневый цветок в волосах Элен.
 - Ты и правда настоящая красавица, - с улыбкой сказала Нейра, – такая хорошенькая-хорошенькая.
   И приблизившись к девочке, Нейра осторожно обняла и прижала её к себе. Отстранившись, девушка спросила:
 - Тебе наверно все вокруг говорят какая ты хорошенькая, как синеглазый ангелочек?
   Элен отрицательно покачала головой:
 - Нет, никто не говорит.
   Нейра недоверчиво воззрилась на неё:
 - Так уж и никто?!
 - Ну правда никто, - смущенно улыбнувшись и опустив глаза, ответила Элен. – Наоборот только смеются над моей одеждой и короткой прической.
 - Прямо-таки смеются? – Нейра посмотрела на слугу судьи. – А что же твой грозный мрачный спутник? Как его кстати зовут?
   Элен нехотя ответила. Она понимала, что у Нейры нет причин плохо относится к Галкуту, но всё же девочке было неприятно, что её новая знакомая обращает на него внимание. Ибо одного упоминания  о нем было достаточно, чтобы с легкостью разрушить тот хрупкий радостный уютный мирок общения, который, как казалось Элен, возник между ней и артистами. И хотя теперь она относилась к Галкуту гораздо спокойнее чем прежде, она всё равно упрямо продолжала воспринимать его как жестокого и злобного садиста и детоубийцу. Как бы ей не хотелось этого избежать, она понимала, что постепенно привыкает к Галкуту и порой, для поддержания должного уровня неприязни к нему, ей приходилось сознательно напоминать себе как он унижал её и умышленно причинял боль.
 - Что же вы, господин Галкут, позволяете смеяться над вашей спутницей? – С улыбкой спросила Нейра.
 - Дураки сотрясают воздух, но не сердце человека, если он умен, - тихо проговорил Галкут. – Но если кто-то прикоснется к госпоже Элен, я отрежу ему пальцы.
   Девочка бросила на него быстрый взгляд, подумав о том что он явно не спешил отрезать пальцы "попу", выкручивавшему ей ухо. Но она тут же припомнила тот бешенный дикий взгляд, которым он глядел из под свой шляпы на человека причинявшего ей боль. И пришла к мысли, что возможно Галкут не вмешался тогда лишь потому что был уверен в том что ей ничего серьезного не грозит и считая, что это напротив, послужит ей хорошим уроком на будущее, наглядно продемонстрирует ей что бывает с теми кто вмешивается не в своё дело.
 - Ого, какой вы грозный! - С шутливым испугом воскликнула сестра Мальрика. - Мне уже стоит опасаться за свои пальцы?
 - Пожалуйста, Нейра, не обращай на него внимание, - попросила Элен. – Он глупый.
   И она ощутила злое удовольствие от того что может оскорблять его при посторонних и он конечно же ничего не скажет ей в ответ. Девушка бросила на мужчину любопытный взгляд, ожидая как он прореагирует на столь дерзкое заявление девочки. Но на худом загорелом лице Галкута не отразилось ни одной эмоции. Его холодные маленькие глаза равнодушно смотрели куда-то мимо девушки, хотя он несомненно чувствовал что она глядит на него. В конце концов она решила что эта маска безучастия слишком фальшивая и странный слуга явно что-то испытывает к девочке.
   Появился Мальрик. В руках он нёс зеленый вытянутый плод имевший форму четырехгранной пирамиды. В длину он был с четверть метра и в основании толщиной с кулак взрослого мужчины.
 - Ну вот, - довольно улыбаясь, произнес он и уселся рядом с девочкой прямо на траву.
   Элен опустилась на колени, внимательно разглядывая сагору.
 - И что в ней удивительного?
 - Сейчас узнаешь. – Мальрик принялся отделять вытянутые листы кожуры каждой грани. Под верхним слоем оказался еще один, под ним еще. Наконец появилась белоснежная сердцевина. В руке молодого человека возник маленький нож, причем так неожиданно и непонятно откуда, что словно из воздуха. Элен радостно улыбнулась, восхищаясь очередным фокусом. Мальрик отрезал верхушку конуса и передал кусочек девочке.
 - Вот, попробуй.
   Элен осторожно взяла. На ощупь мякоть сагоры казалась упругой и влажной. Девочка взирала на угощение с некоторым сомнением. Она понимала, что инопланетная биохимия может представлять угрозу для пришельца.  При рождении она, как и другие дети Макоры, получила обязательную дозу универсальной вакцины, а также, уже по настоянию деда и за его деньги инъекцию запрограммированного полигеномного защитного сейф-нановируса, чьи вирионы в теории блокировали и разрушали клетки любых известных и неизвестных, враждебных её телу грибов, паразитов, вирусов и бактерий, которые она могла подцепить в течение жизни. Но стопроцентной гарантии от любой инопланетной заразы это не давало. Конечно, если другие представители её вида без опаски потребляют эту сагору, то и ей скорей всего ничего не угрожает. Но из уроков биологии она знала, что это не совсем так. Как давно земляне колонизировали Каунаму? Может быть уже пару тысяч альфа-лет назад. За это время организмы поселенцев вполне могли измениться, приспосабливаясь к местным условиям и приобрести какие-то свойства и характеристики, которые отличали Элен от них и которые кроме всего прочего позволяли им без вреда для себя питаться местными растениями и животными. Но всё-таки было крайне маловероятно, чтобы эти различия, даже если они и имели место, столь критичны, что какой-то местный фрукт, абсолютно безопасный для колонистов, вдруг представлял бы серьезную угрозу для её здоровья. Тем более она с улыбкой припомнила как уплетала за обе щеки обед в заведении Громми Хага. В тот момент она была так голодна, что вопросы инопланетной биохимии её волновали крайне мало.  Девочка поднесла белый кусок ко рту, но застыла, когда заговорил Галкут:
 - Госпожа Элен, я бы не советовал вам этого делать. Сагора вызывает непреодолимое желание есть её ещё и ещё, снова и снова и вы почувствуете острое сожаление, когда она закончится.
   Девочка вопросительно поглядела на Мальрика. Тот сказал:
 - Но не такое уж и непреодолимое. Твой спутник слегка преувеличивает. Скорей это рассчитано на животных с помощью которых сагора разносит свои семена. Человек легко с этим справится.
   Элен еще секунду помедлила и засунула кусочек в рот. Структура сагоры оказалась довольно плотной, но её сочный удивительно знакомый и приятный вкус тут же заставил рот девочки наполниться слюной. Элен потребовалось несколько мгновений чтобы точно определить на что он похож. Это была точная копия сладкого салата  из перетертых яблок и моркови, который она всегда с удовольствием ела дома на завтрак. И действительно как только она проглотила разжеванную массу, ей тут же нестерпимо захотелось еще. Просто до дрожи.
 - Ну, на что это похоже? – Поинтересовался Мальрик.
   Элен не знала известно ли жителям Канумы что такое морковь и яблоки. Но опять же из школьных уроков она помнила, что звездные переселенцы в обязательно порядке брали с собой семена и рассаду практически всех основных фруктов и овощей Первой Земли, надеясь привить всё это в новых мирах. И на многих планетах это удавалось. Кроме того, то ли не желая напрягать свою фантазию, то ли из-за ностальгии по прародине человечества, но очень часто переселенцы присваивали представителям фауны и флоры нового мира названия растений и животных с Первой Земли, порой даже не взирая на то что сходство нового и оригинального носителя имени было практически нулевым. И потому почти на каждой колонизированной планете можно было найти помидоры, огурцы, баклажаны, волков, медведей, обезьян и так далее. Так что шанс на то, что каунамцы в каком-то виде знакомы и с яблоками и с морковью был достаточно велик.
 - Вкус один в один как у сладкого салата из перетертых яблок и моркови.
 - Неужели? – Усмехнулся Мальрик, явно ничуть не озадаченный ни словом «яблоко», ни словом «морковь». – А что скажет твой спутник?
   Молодой человек отрезал еще один кусочек и протянул Галкуту. Тот какое-то время медлил.
 - Вы не против? – Подбодрил его Мальрик.
   Элен обернулась и уставилась на слугу судьи. Тот наконец взял предложенный кусочек и долго жевал его.
 - Жаренная грудинка с грибами в сметанном соусе, - произнес он.
   Элен посмотрела на него с подозрением. Но его аура ничего не говорила о какой-то лжи или хитрости.
 - А теперь я, - сказал Мальрик. Съев свой маленький кусочек, он протянул: - М-м-м объеденье… солоноватое пряное идинское печенье. Просто тает во рту.
   Элен сглотнула слюну, она не понимала что происходит, но ей жутко хотелось еще сагоры. Она поглядела на оставшуюся часть волшебного фрукта и проговорила:
 - Ты хочешь сказать, что для каждого человека свой вкус?
 - Точно. И именно тот вкус, который для него один из самых любимых.
 - Как это возможно?
   Мальрик пожал плечами и улыбнулся:
 - Чудеса. Возьми, - он потянул девочке остаток сагоры. – Если ты постараешься хорошенько припомнить какой-нибудь другой свой любимый вкус, то ты вполне можешь почувствовать его.
   Элен взяла фрукт и задумалась. Она попыталась отрешиться от яблочно-морковного салата и настроиться например на сгущенное молоко.
   И действительно, разжевывая сагору, она ощутила как её рот наполнился сладкой тягучей молочной массой. Элен заулыбалась.
 - Сгущенка! – Радостно воскликнула она. И ойкнув, прикрыла рот ладонью, ей показалось, что из уголков губ сейчас потечет жидкая масса. Кое-как торопливо проглотив столь знакомое лакомство, она спросила: - А в Акануране сагору продают?
 - Конечно, - сказал Мальрик. – На Портовом рынке ты найдешь всё что существует в этом мире.
 - Так наверно она очень дорогая? - Спохватилась Элен. – А я столько съела её у вас.
   Она растерянно поглядела на артистов, впервые задумавшись о том что у неё нет ни одной каунамской монеты и по сути она нищая, не способная купить себе ничего на этой планете. На Макоре, как только она пошла в школу, у неё появилась детская платежная карта и одним касанием она покупала всё что ей хочется. В пределах разумного, конечно, и с учетом всех ограничений на ассортимент, встроенных в детскую карту. Она никогда не интересовалась как часто отец пополняет её карту и какими суммами. Денег ей всегда хватало. Она знала, что они с папой далеко не богаты, но всё же вполне обеспечены, чтобы, например, покупая продукты и напитки, выбирать только то что им нравится, а не то что им по карману. Кроме того были еще дедушка и бабушка со стороны мамы. Оба весьма состоятельные персоны и иногда то один, то другой делали своей внучке и её отцу весьма дорогие подарки. В конце концов именно благодаря родителям матери Элен, Валентин Акари и Линда Рейлих когда-то смогли поселится на такой благодатной планете как Макора и родить здесь дочь.  Дедушка время от времени, по каким-нибудь праздникам, тоже переводил на карточку Элен некоторые суммы. После этого она обязательно звонила ему и очень вежливо благодарила. К этому приучил её отец, который вообще-то не одобрял этих переводов, но спорить с господином Атинховским было практически невозможно.
   И вот теперь впервые она осталась совершенно без денег. До неё дошло, что на Каунаме без Кита или без Мастона Лурга ей просто нечего будет есть. Что она станет делать одна? Ей придется каким-то образом добывать себе пищу. Каким? Выполнять какую-то работу, попрошайничать, воровать, идти на охоту в лес? Впрочем, по-настоящему эти мысли не напугали её, а скорее показались забавными.
 - Пустяки, - сказала Нейра. – Ведь Мальрик делает деньги из воздуха. Правда, брат?
 - Конечно, сестра - улыбнулся молодой человек.
   Он показал свои пустые ладони. После чего правой рукой словно схватил кусочек воздуха и положил на левую ладонь серебряную монету. Потом проделала это еще раз. Потом еще.
 - Сколько угодно, - весело сказал он. – До бесконечности.
 - Значит ты самый богатый человек в этом мире? – Улыбнулась Элен.
 - Богаче чем агронский и сайтонский король вместе взятые. Просто я очень скромен.
 - Очень, - лукаво поддакнула Нейра.
 - Как же это Бриллиантовый герцог ещё тобой не заинтересовался, - попыталась пошутить Элен. Она заговорщически поглядела на артистов и пропела: - Покачнулась в лесу ветка – Улетела птица. Где-то звякнула монетка – Герцогу не спится.
   Однако, вопреки её желанию, никто не улыбнулся. Напротив, на лица Мальрика и Нейры словно набежала тень. Элен увидела в их аурах всплеск негативных эмоций, насколько она поняла, это был  страх.
 - Такие стишки не рекомендуется произносить вслух, - сказал Мальрик. – Особенно в присутствии малознакомых людей. Запомни это, Элен. И пожалуйста не повторяй наших ошибок.
   Девочке захотелось сказать, что она никого не боится, но она тут же вспомнила как нечто подобное говорила Мелигу, сыну хозяина постоялого двора «Одинокий пастух». И как мальчик в запальчивости тоже воскликнул, что он не боится.
 - Ты прав, - слабо улыбнулась она. – Это неразумно.
   Затем она кинула быстрый взгляд на Галкута и проговорила:
 - Пожалуй, нам наверно пора идти. Ой, чуть не забыла твои кольца. – Она принялась снимать  украшения адарки Зойры.
 - Можешь оставить их себе, - сказал Мальрик.
 - Нет-нет, - воскликнула девочка, - я и так у вас сагоры съела на энную сумму.
 - К тому же, - усмехнулась Нейра, - зачем юной леди твои дешевые поделки из меди.
   Элен протянула кольца Мальрику.
 - Мне действительно очень понравилась твоя картина, - сказала она.
 - Спасибо, сэви, - молодой человек слегка склонил голову.
 - Я думаю тебе нужно заняться этим всерьез, - проговорила Элен с видом умудренного жизнью старца.
   Мальрик усмехнулся.
 - Ничем нельзя заниматься всерьез, - ответил он, - иначе это очень быстро тебе надоест. Но в любом случае волноваться не стоит. Из всех дорог, которые мы выбираем, мы всегда выбираем свою.