Возвращение. 20 глава

     Ольге казалось, что ноги налиты свинцом, что она никогда не дойдёт до двери, за которой стоял её муж, её любимый, её Серёженька. Дрожащими руками, она повернула ключ в замке и сняла цепочку.
     Ольга смотрела на Сергея, смотрела на его реакцию на неё. Осталась ли та любовь, которую они несли с самой войны, осталась ли в глазах тоска по ней? Сергей с удивлением поднял свои красивые брови и минуту стоял в ступоре. Может быть и Ольга, и Сергей часто представляли себе эту долгожданную встречу и эта минута настала. Они стояли и смотрели друг на друга, он за порогом, она в квартире... Вдруг он бросил на пол тубус, в котором хранил чертежи и часто приносил их домой, чтобы вечерами поработать и перешагнув через порог, крепко обнял Ольгу.
     - Ну вот и ты, вот и ты... Господи! Спасибо тебе, - закрыв глаза и упиваясь ароматом жены, который он никогда не забывал, прошептал Сергей.
     В дверях, ведущих в зал, стояли Маргарита Борисовна, которая утирала слёзы льняной салфеткой, Владимир Иванович, Софья и Катюша. Девочка довольно улыбалась, гордо подняв свою красивую головку. Сергею и Ольге не мешали, молодые люди стояли, прижавшись к друг другу, забыв обо всём на свете. Наконец, Сергей разжал крепкие объятия и взяв Ольгу за плечи, пристально посмотрел на неё. Её глаза блестели капельками слёз и улыбались. Сергей взял жену за руки и прижался к ним губами.
     - Олюшка... как же долго тебя не было... - прошептал Сергей.
     - Серёженька, милый мой человечек... я вернулась и теперь уже навсегда. Спасибо, что дождался меня. Я так вас всех люблю! Ради этих минут, я выдержала все унижения, холод и голод, - ответила Ольга и опять прижалась к Сергею.
     - О чём ты, родная? Как же я мог тебя не дождаться? Здесь твой дом, твоя семья, наша дочь. Ведь я так люблю тебя, Олюшка.
     - Знаю, милый, я тоже вас всех очень люблю, - ответила Ольга, ощущая запах табака, такой ей знакомый.
     - Ну что же вы стоите в дверях? Стол накрыт, Серёжа, сынок, иди уже мой руки и сядем за стол, - громко сказала Маргарита Борисовна.
     Сергей и Ольга улыбнулись и взявшись за руки, прошли в комнату.
     - Охо! Какой нарядный стол! Давно такого не было. Я быстро, только руки помою, - сказал Сергей и прошёл в ванную.
     Софья подобрала тубус с пола, закрыла входную дверь, о которой на эмоциях все и забыли, положила тубус на полку в прихожей и прошла в комнату, где все рассаживались за столом. Вернулся Сергей и сел рядом с Ольгой. Он смотрел на неё, пытаясь понять, что же в ней изменилось за эти годы, а то, что изменилось, он заметил сразу. Глаза стали грустнее, будто в них поселилась тоска, полная страдания и в них был страх. Похудевшая, она казалась подростком, которого отругали за шалость. Русые волосы в некоторых местах поседели, хотя сразу их и видно не было, из-за светлых волос. Сергей ласково посмотрел на жену и тихо сжал её руку. Она виновато посмотрела на него.
     - Постарела и подурнела, верно? - наклонившись к самому уху Сергея, спросила Ольга.
     - Не говори так, родная. Да, ты изменилась, но что тебе пришлось вынести там, в лагере? Это не могло пройти бесследно. Ты же понимаешь, милая. Но от этого, мы тебя не перестали любить, - так же тихо ответил Сергей.
     Владимир Иванович разлил вино в бокалы, лимонад Катюше и почему-то поднялся.
     - Родные мои... Давайте выпьем за нашу крепкую и дружную семью. За то, чтобы все волнения и тревоги остались позади. За тебя, Олюшка, чтобы ты поскорее забыла всё, что тебе пришлось вынести, а мы тебе в этом поможем, своей любовью и вниманием, - негромко говорил Владимир Иванович.
     Все выпили, Ольга оглядела всех и остановила свой взгляд на Владимире Ивановиче.
     - Я всем вам очень благодарна. За любовь вашу, за тепло ваших сердец, за терпение и такт. Спасибо вам, мои родные, - сказала Ольга, целуя сидевшую по правую руку от неё дочь в висок, в светлые кудряшки.
     Они ещё долго сидели, Катюша и Софья отправились спать, им рано утром нужно было идти на учёбу. Софья спала в комнате Катюши, куда для неё поставили раскладную кровать.
     От выпитого вина, по телу Ольги разлилась нега, такого она давно не ощущала. Её волновала рука Сергея, который гладил её по руке и коленям, его ласковый взгляд.
     - Олюшка, мы же так и не узнали, кто написал на тебя этот гнусный донос, из-за которого тебе столько пришлось вынести, - вдруг сказала Маргарита Борисовна.
     Все молча взглянули на Ольгу, она опустила голову и погрустнела.
     - Это Мария Краснова написала, лаборантка с лаборатории, где я работала. Из зависти. Она... в общем, Бог ей судья. Но я хочу взглянуть в её бесстыжие глаза, посмотреть, как она живёт с этим грузом греха на душе. Впрочем, у таких людей и души-то нет, - ответила Ольга.
     Никто не заметил, как при словах Ольги, изменился в лице Сергей.
     - Всё, Рита, не будем портить этот чудесный вечер. Да и молодым, наверное, хочется поговорить. Сергей, уведи жену, она устала и ей нужно отдохнуть. Рита сама со стола приберёт, а я помогу ей, - сказал Владимир Иванович, первым поднимаясь из-за стола.
     - Конечно. Вы идите, отдыхайте. Я постель чистую застелила, идите, - сказала Маргарита Борисовна, поднимаясь следом за мужем.
     Сергей посмотрел на Ольгу и встал, подавая ей руку. Ему не терпелось остаться с женой наедине. Ольга подала руку мужу и послушно пошла за ним.
     - Риточка, оно тебе надо? Зачем бередишь рану на душе девочки? Ей и так непросто, захочет, сама нам всё расскажет. Давай, я помогу тебе убраться, посуду помою, - сказал Владимир Иванович, укоризненно посмотрев на жену.
     Сергей и Ольга зашли в свою спальню и закрыли дверь. Они стояли у двери и долго смотрели друг на друга. Ольга очень волновалась, она ждала, что Сергей сейчас будеть ласкать её и очень боялась этого. Столько лет без мужа, в тяжёлых условиях, это пугало её. Наконец, Сергей обнял её за талию и провёл к кровати, куда они и сели. После стольких лет разлуки, Сергей был особенно ласков и нежен. Раздевшись, он раздел и Ольгу, целуя на ходу её руки и плечи, ласково проводя руками по её исхудавшему телу. Он целовал её шрамы от ран, полученных на войне и на допросах, шептал слова, которые успокаивали Ольгу.    
Наконец они уснули, прижавшись к друг другу.
     Утром Ольга проснулась поздно, Сергея рядом уже не было. Ольга накинула на себя халат и прошла в ванную. Она стояла под тёплым душем и улыбалась, трогая пальцами губы и вспоминая, как Сергей её целовал, долго и страстно. Маргарита Борисовна была на кухне, Катюша и Софья ушли, одна в школу, другая в институт, Владимир Иванович тоже ушёл на работу. Он был на пенсии, но сидеть дома на диване с газетой, он не хотел и продолжал работать.
     - Доброе утро, мамочка. Все уже ушли? - войдя на кухню, спросила Ольга.
     - Доброе, дорогая. Да, ушли. Рабочий день ведь. Садись, позавтракай. Молочка горячего хочешь? - спросила Маргарита Борисовна.
     - Спасибо, с большим удовольствием. Сто лет молоко не пила, даже вкус его не помню, - ответила Ольга, сев за стол. 
     - Спасибо Вам. Никогда не забуду Вашей доброты, - ответила Ольга, ласково посмотрев на свекровь.
     - Ну что ты, милая. А вам бы с Сергеем ещё родить надо. Молодые совсем. Тебе же только тридцать три года, верно? И Сергею тридцати семи нет, ну что это за годы, только и рожать детей, - сказала Маргарита Борисовна.
     Ольга, помрачнев, опустила голову, из глаз её закапали слёзы.
     - Я очень хочу ещё детей, мамочка... но... я не стала при всех говорить, ведь, когда меня арестовали, я была беременна, на третьем месяце. От побоев и удара в живот... в общем, я тогда потеряла малыша, - тихо говорила Ольга.
     - Господи! Ужас-то такой. Вот ведь звери... что же они, нелюди, что ли? Пинать беременную женщину? Изверги! - с ужасом в глазах воскликнула Маргарита Борисовна.
     - Тише, мамочка, тише. Говорят и у стен есть уши. А я ведь только вернулась, мало ли что, - тронув женщину за руку, испуганно сказала Ольга.
     Маргарита Борисовна тут же огляделась, будто за спиной кто-то стоял.
     - Да нет... неужели... ты думаешь, что нас дома могут прослушивать? - тихим голосом спросила Маргарита Борисовна.
     - Я так не думаю, но лучше быть осторожными, мало ли, - прошептала Ольга.
     - Да нет, дорогая, я так не думаю. Если бы это было так... мы же после твоего ареста... мы же здесь столько всего обсуждали... Господи... да нет, нас бы всех троих давно уже арестовали. Тьфу-тьфу, не дай Бог, - неуверенным голосом говорила Маргарита Борисовна.
     - Надеюсь, в нашем доме всё чисто и никаких прослушек нет, - ответила Ольга.
     - Давай закроем эту тему, мне от этого как-то не по себе. Что готовить будем? Скоро стрекоза наша прибежит. За ней и Софья придёт. Вчера-то Софья в институт не пошла, плохо себя чувствовала, ну это, трудные дни у неё, ну ты меня поняла. Она всегда в первый день никакая. И я разрешила ей остаться. Впрочем, у нас ещё есть вчерашние котлеты, правда, пюре съели, ну ничего, мы с тобой ещё картошки отварим и пюре сделаем, - повеселев, произнесла Маргарита Борисовна.
     - Вы простите меня, мамочка... я бы в свой институт сходила. Правда я не думаю, что после отсидки меня обратно на работу возьмут. Но моя трудовая книжка там, да и на Краснову очень хочется посмотреть, - сказала Ольга.
     - Конечно сходи, милая. Неужели ж тебя не возьмут обратно на работу? Ты же хороший биолог, Оленька. Может быть Володю попросить походатайствовать за тебя? У него, наверное, есть знакомые в твоём институте, - предложила Маргарита Борисовна.
     - Нет, мамочка, за меня просить не надо. Мне самой надо пройти этот путь. И поверьте, больше я никому не позволю себя унизить. Лучше умереть, - твёрдо ответила Ольга.
     - Не говори так, родная. Отпусти свою боль, начни с чистого листа. Поверь, так тебе легче будет. Понимаю, как это непросто, но ты смелая и добрая, ты сможешь, Олюшка, - поглаживая невестку по плечу, сказала Маргарита Борисовна.
     Ольга ничего не ответила и прошла в свою спальню, чтобы переодеться. Она вышла из дома и направилась на трамвайную остановку, чтобы доехать до института. Там она поднялась на свой этаж, никого не встретив по пути и остановилась возле двери, куда когда-то приходила каждый день. Стучать Ольга не стала, решительно открыв дверь, она вошла.