Как я снимала кино Месть в горах

 
Кино мне хотелось снимать с детства, мешало лишь сознание собственной безрукости.   Выберешь красивенькое место,  лес  там до небес, а в нем березки,  пни замшелые, ты его вжих на старой «Смене», а потом смотришь - все не в фокусе.   Но случилась у меня  невероятная удача –   шла я, шла, да и зашла в клуб,  где снимали любительское кино. Ходили туда суровые мужики, говорили про таинственные вещи – раскадровка, склейка.  Одного из них звали Леонтич, он был  подобрее остальных,  научил меня в руках камеру держать. А  через месяц  объявил, что приближается фестиваль любительского кино, и нужно к нему снять фильм.
- А какой? - спросила я,
- Да какой хочешь!
Я задумала фундаментальный проект  - снять  великий немой фильм с гордым названием «Месть в горах». Перед этим, как раз, прочла книгу великого Эйзенштейна  о съемках « Броненосца Потемкин», и  считала себя полностью искушенной в съемочных делах.  Я в то время каждые выходные выезжала за город  в поселок Токсово. Так что локация была. Оставалось написать сценарий.  Я придумала страшную историю: Курд из Курдских гор, приезжает домой и видит, как из его сакли выходит посторонний мужчина.  Он исчезает, Курд  же врывается в дом и обвиняет жену  в неверности. Все ее объяснения о том, что это сосед за солью заходил,не находят признания в его глазах.  По обычаям гор преступница должна умереть .  Он закатывает ее в осетинский ковер и бросает в горное озеро.   У нас рядом с дачей пруд был неподалеку.  Потом после свершения правосудия к нему прибегает старушка мать и объясняет, что это она, оказывается,  послала соседа за солью. Огорченный Курд берет старое ружье и стреляет себя сам. Конец фильма. Актерской группы у меня, конечно, не было, но мы решили с подругами, Ольгой и Иришкой, что справимся. Ольга, девушка крупная,  должна была играть несчастную жену курда.  Ириша, обладательница широких мужских плеч,  могла сыграть главную мужскую роль. Тем более, если натянуть на лицо платок, и папаху на голову, вид устрашающий, и можно усы даже не приклеивать. Что касается старушки матери, мы хотели хозяйку дачи попросить,  тетку Тамару. Ну, что ей стоит пару фраз  сказать, в самом деле. Ковер же на даче был, и тащить не пришлось.
 И  поехали мы в любимое Токсово.  В первой сцене верная жена с нетерпением ждет возвращения любимого мужа. Она выходит с коромыслом, стоит  у забора, напряженно всматриваясь вдаль, потом вздыхает и возвращается в дом. И вот, замотанная в платок  Ольга выбежала из домика с ведрами.  Я скомандовала себе  мотор,  камера начитала работать, потом щелчок –  и остановилась. Я проверяю – все в порядке. Начинаю снова.  Камера опять останавливается - и так шесть раз. Дело в том в мороз под тридцать градусов батарейки не желали работать.  Но мы люди упорные – нагревали их у печки и шли сниматься снова. Ольга под конец дня вполне несчастная стала - устала носить коромысло. А под вечер решили конечную сцену снимать. Замотали Ольгу в ковер,  закрепили ковер веревками и положили на сани. А Иришка, то есть Курд жестокий в те сани впряглась. Но тут на беду тетка Тамара из дома вышла. Любила она выпить вечерком и просыпалась поздно.  Видит - мужик в лохматой папахе сани из ее двора с ее же ковром  вывозит. И давай орать, отдай мое добро, а не то зарублю!  Ольга с перепугу с саней скатилась, а тетка Тамара схватила топор и погналась за Иришкой. Та  к счастью,  быстрее была.   Я побежала за ними, все объясниться пыталась,  но куда там – вопль стоял и столпотворение вавилонское.  Тем временем Ольга с трудом из ковра выбралась, и сниматься дальше  отказалась наотрез.  Так мне и не удалось стать  великим продолжателем дела Эйзенштейна.