Отголоски былых времен

  Мое детство проходило в городе Кизел, куда мама привезла нас, двоих детей, после разрыва пяти лет, гражданских отношений с нашим отцом. Дом, в котором мы жили, когда-то принадлежал расстрелянному комиссару Красной Армии, выходцу из Китая. Этот дом перешел в собственность по распределению от Властей этого города, тяжело-раненному и комиссованному офицеру, Василию Петровичу, перевозившему боеприпасы на передовых фронта Великой Отечественной войны,с 1941-го по 1945-ый годы. Моя бабушка, Тамара Ивановна, помогала тогда, ухаживать за раненными воинами в госпитале, где и познакомилась со своим будущим супругом. С первым мужем Александром, тоже комиссаром Красной Армии, ей досталось хлебнуть горя. Александр был признан комитетом ЧК, врагом народа, ввиду серьезной аварии, на вверенной ему стройке, эвакуированного завода. Тогда шел суровый 1938-ой год, и мой родной дед Александр, бесследно сгинул в Сталинских лагерях. Моей маме, Руфине Александровне, родившейся в январе 1936-го  года, досталось тяжелое детство, но не потому, что она недоедала, как и все простые люди, а оттого, что ее клеймили "дочерью врага народа". В школе она была круглой отличницей, получив хорошие знания по всем предметам, и тем более много читала художественной литературы. При окончании школы, красный диплом не дали, только потому, что клеймо; дочь "врага народа", прочно закрепили за ней, дирекция и учителя школы. Так было принято, у верных "слуг" строительства коммунизма. Отчим, также был строг с ней, не дал добро поступить в институт, который выбрала она,  направив ее в железнодорожный техникум. Мой отец Богдан, с которым мама встретилась в этом же городе, оказался из ссыльных. Восьмилетним ребенком, вместе с его многодетными родителями; Прасковьей и Николаем, выслали в Большую Соснову Пермской области, по законам военного времени. Моя мама, с детских лет атеистка, комсомолка, не смогла доказать, что может построить хорошую семью, да и разногласия были у них, от классовой принадлежности. Она комсомолка, из семьи партийных коммунистов, считала мужа крестьянской закалки, неверно мыслящим, да и родители, старые коммунисты, не одобрили ее выбор. Сам Василий Петрович, носящий в себе осколок снаряда, прожил недолго, отмучился, и на 65 году своей жизни умер. Бабушка, оставшись одна, не смогла жить в одиночестве, в доме, напоминающем ей о горечи утраты, и уехала к своей младшей дочери, Людмиле Васильевне в город Орел, помочь ей по хозяйству, построить прочные семейные отношения, когда та вышла замуж, попав по распределению в город своей судьбы. К нам в гости, бабушка приезжала редко, раз в несколько лет. И вот однажды, мама нам объявила, что в конце июля приедет к нам, наша любимая бабушка. Мы с братом были просто счастливы, тем более бабуля всегда привозила гостинцы, много готовила вкусностей, занималась нашим воспитанием вплотную. Читала книжки, играла с нами в настольные игры; шахматы, домино, лото, водила гулять по разным достопримечательным, историческим местам. Брала нас с собой в гости, к своим бывшим сослуживцам и далекой нам родне, с которыми, не очень то, дружила наша мама.

 В день приезда бабушки, мы с братом отчаянно готовились к встрече с ней; занимались приборкой в доме, во дворе, в огороде и в саду. В огороде едва садили картошку и разную зелень, но зато в саду росло все, что душе угодно. Множество ягодных кустов, плодовых деревьев, березки, черемуха, сирень, карликовая акация, тополя и даже маленькая ель. В этот день было особо солнечно, и потому радость вдвойне. Бабушка привезла нам подарки в виде книжек, тетрадок, шариковых ручек и карандашей. Она готовила для нас только свежую еду, четыре раза в день, всегда стелила свежую скатерть, накрывала на стол и приглашала нас с братом покушать. Мы же в свою очередь, только того и ждали потому, как это было для нас настоящим праздником. Наша мама, была все время занята на работе, и потому, нам приходилось самим готовить себе кашу, картошку, супчики-похлебку и кисель. За нашей семьей матери одиночки, взялись приглядывать  монашки. Одна монашка, по имени Валентина, у которой судьба сложилась не лучшим образом, с разрешения моей мамы, носила мне книжки о Боге и разных Святых мучеников, которые я читала как сказки. Вообще я предпочитала приключенческую литературу, фантастику и разное, что находила в библиотеке. Также, монашка принесла мне библию, и поручила читать понемногу, но каждый день, и после того отвела в церковь к батюшке на крещение. Мама моя была атеисткой и воспитана в тех правилах, но верила, что Бог существует. Ей пришлось уверовать, но заниматься нашим воспитанием основательно не было у нее возможности, и была рада помощи монашек. Когда Валентина привела меня в церковь, то батюшка Иоанн расспросил, кого же я люблю, на что ответила; люблю бабушек, дедушек, маму, братика, тетушек из родни, дядь-родственников, тетю Валю-монахиню, еще кисок и собачек. На что, батюшка одобрительно ответил, что надо любить и помогать всем, особенно ближним. Моя бабушка, конечно была партийной коммунисткой, но не отвергала Веру, о существовании Всевышнего.

 В один из ясных дней, Тамара Ивановна, позвала нас с братиком в ближайший лес, пособирать землянику и грибочки. Мне тогда было восемь с половиной лет, а братик Алеша, всего на год старше, но очень озорной. Лесочек находился в районе Ленинка, сразу за частным сектором. Когда поднялись на пригорок, примерно в одном километре от начала лесочка, бабуля нас предупредила;

 -Пожалуйста, будьте осторожны, здесь находятся бывшие княжеские шахты, где несколько лет назад, добывали железную руду. В настоящее время штольни заброшены. Справа по ходу поселок Рудничный, а слева, вглубь леса, можно дойти до железнодорожной станции Обогатительная. Здесь находятся шурфы, в которые можно не заметив провалиться, тем более все заросло густо кустарниками малины и молодыми деревцами берез, осин и хвойными, в которые заходить не надо. Слышишь меня Аленка? Где ты?

 В это время, убегая от братца, который так и норовил обжечь меня крапивой, и подставить подножку, я залезла в самый густой кустарник и начала проваливаться вниз. В одно мгновение у меня в голове, пронесся ярко увиденный сюжет, что кругом стреляют, падают раненые и убитые, как будто слышу стоны. Мне почудилось, я одна из них и должна помочь спастись, но не могу, падаю и начинаю молиться, просить защиты у Богородицы, Святой девы Марии. И вдруг чудо, слышу знакомый голос, и сама громко кричу о помощи. Братик успевает схватить меня за руку, и помогая другой рукой хватаясь за кусты, вылезаю из ямы. Бабушка подбежав к нам, взяла нас  за руки и повела подальше, на середину поляны. В это время, короткий шок прошел,  уже осознала  происшедшее. Это было, как вспышка, словно отголосок, из увиденного кинофильма.

 -Бабуля, я начала проваливаться в яму, а там какие-то бревна, еще чуть-чуть, и могла упасть туда, а там в яме, нет даже веток кустов, чтобы ухватиться. Как хорошо, что вовремя подоспел Алеша, и протянул мне руку.

 -Хорошо, что все так бывает; кто-то рядом из ближних, успевает прийти на помощь. Вот  братик тебе помог, но лучше бы вы не шалили, а больше слушали, о чем говорят старшие. Заботливо,  с тревогой в голосе, проговорила бабушка.

 -Сестренка, извини меня, я больше так не буду!, испуганно прошептал мне брат.

 -Да, конечно извиняю. А там, в яме, я увидела целую охапку красивых, красных роз, кто их туда бросил и зачем?

 -Это не просто яма, а шурф-могильник, куда в 1918 году, Колчаковцы сбросили живьем коммунистов, которых прежде закололи штыками, избавляясь от "красной заразы", со словами: За Веру, Царя и Отечество! Здесь должны воздвигнуть памятник, восьмидесяти четырем жертвам Революции. Простые люди не виновны, они попали под влияние идеологической войны. Чуть в отдалении, есть еще большой шурф, Старо-Коршуновской штольни, куда сбросили Красноармейцы арестованных монахов духовенства и белогвардейцев - каторжников, работающих с сентября по декабрь1918 года, на рытье траншеи для  электростанции. Всероссийское строительство электростанций, еще с конца прошлого века, было задумано царем Николаем II!  Было уже много регионов страны снабжено электричеством, благодаря чему, работали заводы, фабрики, разные предприятия. Во время гражданской войны, по настоящему плану, пусть медленно, но необходимо было проводить электричество в другие регионы России, что и требовалось от военно-пленных. В декабре 1918 года, с наступлением армии белогвардейцев, красноармейцы начали эвакуацию, под натиском Колчаковцев. Расстреляв "Рабочий батальон"  именем революции, тела сбросили в тот шурф. Когда пришла царская армия, расследовали, и достали из шурфа убиенных жертв, насчитав всего тридцать одно тело. Это означало, что остальных пленных этапировали в Пермь, но до города они так и не дошли. Как видно, жертв расстреляли по дороге. Самого Адмирала, главнокомандующего белой армией, Александра Васильевича Колчака, арестовали красноармейцы, где-то под Иркутском придали расстрелу, седьмого февраля 1920-го года и сбросили в прорубь. В наших, станции Кизел, местах рудников и угольного бассейна, до 1926 года держались части белой армии Колчаковцев. Остатки разбитой царской армии, осели в Усолье, занимались подрывной деятельностью не имея подкреплений, но благодаря своей неистощимой Вере, продолжали противодействовать, уничтожая красных "во имя Веры, Царя и Отечества". События становления Советской власти на этой земле, положили начало ГУЛАГ-у, в лагерях которых сгинул и ваш дед Александр, который был сам красным комиссаром, но по фальшивому доносу в 1938 году был арестован, в последствии пропал в неизвестности. Очевидно, сгинул в Сталинских лагерях, или погиб на передовой линии фронта ВОВ, о чем знает, только сам Господь.

 -Бабуля, но как, такое возможно, чтобы столько людей погибло зазря. Разве нельзя, было им договориться мирным путем?! А я читал, что батька Махно шел по следам, не только коммунистов, но и белогвардейцев, убивая всех идейных. Простым людям он отдавал награбленное, в виде продуктов питания и одежды. Хотел построить свой мир, без богатых и бедных!, до сих пор внимательно слушая, вдруг произнес братик Алеша.

 -Все войны чудовищны, а страдают в них простые люди и миролюбивые. И хочу еще добавить, чтобы никому, о моем рассказе не передавали, даже не желательно, чтобы кто-то нас подслушал, и донес в органы КГБ не разобравшись, имея лишь намерения выслужиться перед Советской властью. Столько людей погибло зря от доносчиков, которые кстати живут вольготно, и получают за то, хорошо оплачиваемые должности, квартиры и прочие блага от этого строя. Идея Революции была прекрасной, но омрачена неблаговидными проступками разного рода либералов. Во всем и всегда, нужно быть осторожными. Думаю, что я ничего лишнего в общем-то не сказала вам, но была обязана рассказать то, о чем болит душа. Остальное узнаете из книг и с возрастом, набравшись опыта. А сейчас, давайте пособираем полевых цветов и оставим у этой штольни, в память о без вины погибших..

 -Уже собираю цветы, можно наверное и ромашек с колокольчиками и васильками, кустики земляники вместе с цветочками, это так красиво!, говорю и собираю  букет.

 -Ну вот, молодцы, хорошо погуляли и даже немного поели ягод земляники, а грибочков в другой раз пособираем. Здесь не безопасно,  как уже понимаете, Привела я вас с поучительной целью!, проговорила Тамара Ивановна.
 
 Сложив букет к шурфу, в который я чуть не провалилась, мы идем прочь из этого леса, пожелав погибшим попасть на небо к Господу Богу, и переродиться к новой жизни. По дороге, то там, то здесь срываем ягодки и лакомимся напоследок.