Зойч

— И всё-таки это странно, — Зойч отошёл от окна: — Вы обратили внимание на удивительную закономерность, что все начальники – идиоты. То есть не метафорически, а в натурально медицинском смысле люди ненормальные. Ощущение власти патологически развращает, вместо чувства ответственности, которое, казалось бы, по логике вещей, должно доминировать и способствовать развитию лучших человеческих качеств, происходит гипертрофия чувства безнаказанности и вседозволенности, что, естественно, приводит к отмиранию тех частей мозга, которые отвечают за морально-этические и интеллектуальные функции. Человеку, чтобы достигнуть вершины, приходится генерировать все свои способности, но, забравшись на вожделенный пик (который у каждого свой в зависимости от предела меры его мечтаний), усевшись в желанное кресло, не всякий умеет сохранить развитые навыки. Происходит эволюция наоборот. Деградация, оживотливание, и ни дорогой автомобиль, ни золотой унитаз, ни подобострастные взгляды прилипал и длинноногие проститутки не в силах удержать этот процесс распада. Вам, вероятно, трудно представить, что я когда-то вставал в пять утра и ходил пешком (поскольку не мог позволить себе сесть в автобус) в издательство, чтобы разгружать поступившие из типографии свежие газеты и журналы, затем упаковывать и отправлять почтой по заявкам в разные города, а потом заступать в ночную смену. А в свой единственный выходной, мы с Гретой ходили в парк, и я читал ей стихи. Успевал штудировать отцовскую библиотеку, сам тайком писал образцы бездарности, нянчился с племянником, выпивал и играл в девятку с друзьями, лазил в окна женского общежития педагогического колледжа. А что сейчас? Сейчас я владелец этого издательства. Передо мной снимают шляпы «уважаемые люди» и пресмыкаются карьеристы. Я здороваюсь за руку и обедаю с отцами города и слугами народа, такими же набобами и снобами. Но то поганое чувство раба осталось во мне. Я вкалывал на них, теперь вы повкалываете на меня. Отработка. Взаимозачёт, — Зойч вздохнул: — Мне лень ходить пешком, я уже не помню, когда последний раз открывал книгу, друзья мне не нужны, им всем что-то нужно от меня,  Грета обрыдла до невыносимого сплина, дети — виртуальные спиногрызы, пишущие с ошибками слово «****ь», но самое противное знаете что? А то, что мне хочется обложить всех по матушке, наорать: «какого это хрена вы сидите тут, а не работаете?!», впиндюрить штраф, а затем выйти в конференц-зал, снять брюки и наложить большую кучу, и отправить всех служащих подметать улицы вокруг конторы. Заставить делать невозможную глупость и любоваться процессом искривления физиономий. Вы понимаете? Так какого хрена ты тут сидишь, а не работаешь!!! Не нравится – я никого не держу! Воооон отсюда, халера!!!
Согнутая спина мелькнула в проёме двери, оставив за собой вихрь турбулентности в котором закружились листки с рабочего стола.
— Уфф, — изнурённый, довольный Зойч плюхнулся в обитое крокодильей кожей кресло: — И всё-таки лучше один начальник — идиот и сто сообразительных работников, чем умный начальник и сто тупиц.

21 июль 2018