Гость

 Весна только начала теплеть.
   Хотелось прикоснуться к прошлому. Очень тянуло в старый, но такой родной дом, который снился всё чаще.
   На скамеечке у ворот, сидели, как памятник ждуну, бабушки из моей молодости. Казалось, что они так  и не сходили с неё.
  Сухонькая снова жевала какую то «бесконечную» корочку. Её полная соседка, укутанная в состарившуюся, как и хозяйка, дублёнку, что-то высматривала в небе.
      Увидев меня,  бабушки встрепенулись и, поёрзав, освободили место на краешке, приглашая поделится новостями.
    Апрель выдался урожайным на неожиданности. Страна огромная стояла на грани развала, за которой  уже видны были лихие девяностые. По старой традиции отвлечения народа от грядущего, газеты, радио и даже официальное телевидение расцвели пышным букетом уфологических новостей: где-то над Америкой промчались таинственные огни, и она засуетилась по поводу безопасности – «корень зла» не давал ей покоя; над Европой стали шастать какие-то треугольники. Даже над Кольским полуостровом просыпался странный светящийся нитевидный дождь, о чём, на удивление, сообщили все службы новостей.
    - Это не к добру - вдруг изрекла худенькая, отрывая корочку ото рта. – Думаю, война на носу!-
    Полная, правда, несколько похудевшая соседка - родственница, всё ещё разглядывая облака,  отвлечённо пропела:
    - В экстремальные времена даже дети становятся ясновидящими.-
      Спускаясь с небес, она тихо добавила:
- Один из таких появился на свет у нас, как подарок, ровно восьмого марта. Его ждали с нетерпением все.   Но опасались, что он может родиться в день смерти прабабушки – шестого, или  девятого числа, что было бы перебором.
    Он сделал правильный выбор. Он выбрал праздник! -
   Вспомнилось и мне, что первый месяц его рождения отмечали весьма скромно. Уже не было громкого и многолюдного застолья, к которому привыкли закадычные соседи  и  друзья. Не было работы у его дедушки – не до бутафоров было театрам. Не было дела и до инженеров. Именно  поэтому отец младенца «кастрюлил», подвозя «челноков», т.е. начинающих буржуа. Едва на жизнь хватало.
   Отмечали в кругу семьи, пригласив только самых близких. 
   Мои воспоминания были прерваны неожиданно громким голосом   бабушки в дублёнке.
  - Вот вопрос на засыпку – а ты веришь в эти НЛО? Хоть когда-то
их видела?- 
    Я задумалась, но так и застыла с открытым ртом, ошарашенная продолжением её речи.
  - А ко мне в гости приходили! Вижу, не веришь. Я и сама себе не верила и никому не рассказывала. Вот вы двое – первые, кто узнает!- фальцетом взвизгнула бабуля, подняв пухленький указательный палец.
 -Да, да! – продолжила она, волнуясь, что её прервут.
  Худая бабушка, удивлено посмотрев на соседку, тихонько покрутила пальцем у виска, прячась за её спиной, и снова принялась за свою хлебную корочку.
- А было так. После дня рождения того самого двоюродного внука я пришла домой под впечатлением. Долго спорили с его родным дедушкой - как раз на тему «есть ли жизнь на Марсе». Меня это интересовало ещё со студенческих времён. А он - дилетант. Одно слово – театральный художник. Что с него возьмешь? Спать не хотелось, и я взялась за чтение. Сейчас уже не помню, что за книга. Уже двадцать пять лет прошло с тех пор. Может и, фантастика какая. Помню, что села читать на кушетке в маленькой комнате, чтобы не мешать мужу (он спал в большой), – со вздохом подчеркнула она.
- Это очень важно!- добавила интеллигентка.
- Так вот убаюкала меня таки эта книга. И тут… Слушайте внимательно! Кушетка узкая и не высокая! Где-то часа в три ночи я проснулась от неясного звука. Лежу с закрытыми глазами и жду, когда муж из туалета выйдет. Думала, что он встал. И что за странность – хочу позвать его по имени, но вслух не получается.  Фраза только в голове крутится. –
   Бабушка схватилась за свою седую голову и замерла, как перед прыжком кошка.
- Тогда решила встать и всё же посмотреть, что происходит. А встать то не могу. Буд-то какая-то сила прижимает меня к кушетке. Вы понимаете, хочу встать, но даже пошевельнуться не могу. Ну, думаю, что за напасть! Решила глаза открыть, а они как клеем залеплены. Не подымаются веки! –
    Обстановка раскалялась.
  Полноватая бабушка с округлёнными глазами неожиданно резво встала со скамейки и повернулась к слушателям. Сухонькая старушка от такой неожиданности уронила недогрызенную корочку на землю и безнадёжно махнула на неё рукой.
  Не смотря на свою полноту и возраст, рассказчица разворачивала целое представление. Лицо её покрылось ярким румянцем, глаза блестели, будто она сбросила лет тридцать. От пыла воспоминаний ей стало жарко. Она расстегнула дублёнку и медленно опустилась на своё место. Наступила минута молчания.
- Не верите! -
  Слегка улыбнувшись, я порадовалась за старых подружек.
- Ты чего смеёшься?  Я тут перепугалась. И такой страх напал на меня, что даже мысли застыли. И опять таки - какой-то шорох у самой кушетки. –
   Вспомнилось детство и давние их  страшилки, которыми они пугали непослушных.
 - Ну вот. Да. Слышу шорох. Только подумала снова позвать мужа. А должна заметить, что на кушетке я лежала лицом к окну и видеть его в коридорчике  не могла. Преодолевая огромное давление на меня, которое всё сильнее прижимает к кушетке, удаётся мне  чуть-чуть приоткрыть глаза.  И что я вижу сквозь щёлочки? Вы только представьте себе – чьи то ноги, обтянутые серебристой тканью. Ну, помнишь, как мой серебристый блестящий модный плащ? – обратилась она за подтверждением к подружке, повернувшись почти всем телом. Та, так и не успев среагировать,  только кивнула.
- А, колен и не видно, такие они высокие. И…- тут рассказчица сделала длинную паузу.
- Вдруг, я почувствовала, что тяжесть куда-то ушла, и я могу сесть. Села и не могу сообразить, что это было. Внимание! - 
  Всё замерло, в ожидании кульминации, даже ветер, нагнавший за это время серую густую тучу.
- У окна стояла тумбочка, а на ней цветы. Муж на восьмое марта поднёс. И я вижу, как прямо по воздуху над цветами,  эти ноги шагают в ещё закрытое с зимы  окно.  А за окном, уже за стёклами, быстро, скачками уменьшается чёрный силуэт очень высокого мужчины с прямыми широкими  плечами и… с перевернутым ведром вместо головы на них. Это не всё! Я вижу будто через окно (за которым деревья) и одновременно, будто я на школьном стадионе, который прямо перед домом. Над стадионом, почти над травой  то ли огромная восходящая луна, то ли желтоватый светящийся шар.
   Я ничего не понимаю. Три часа ночи. В комнате светло. Всё время пасмурно было и луны не было. Силуэт становится совсем крошечным на фоне этого светящегося чего-то и входит в него.
Я, как дура, сижу на своей кушетке в полной темноте.-
   Говорившая хлопнула ладонями и развела руками.
- Сижу и думаю, что я сошла с ума. Хотела разбудить мужа. А что, если он скажет, что я ненормальная? А, может, я сплю? Ущипнула себя за щёку, ничего странного, надо ж было проверить. Больно! Встала, пошла на кухню, попила воды. Вроде всё, как всегда. Села на кушетку и так просидела до утра, почти не двигаясь. Сказать, или не сказать? Не рассказала. Только с тех пор деревья, что были против окна, засохли за две-три недели. А в этой комнате стали цветы не вянуть и не подгнивать, а мумифицироваться.-
 Сухонькая старушонка покашляла и ехидно прокомментировала;
- Как мы. -
   В ответ грянул далёкий гром. Бабушки засобирались «бежать» домой.
 - Ты напиши, когда захочешь. Я не против.- услышала я из глубины двора.