Открытие

Сегодня Сережку разбудили рано,- еще до восхода солнца. Обычно в ранней побудке особой нужды нет: ежедневно на работу ходит только мать. Отец,- инвалид еще гражданской войны,- не работает, большей частью находится дома, может разбудить и попозже. Но сегодня,- день особый. Многого из того, что необходимо, в доме просто нет: всего два года назад как завершилась великая Война и ассортимент торговли местного сельмага весьма скуден. А тут на днях в хозяйстве понадобилась двуручная пила, и выяснилось, что взять ее можно только у приятеля отца, который караулит огород на речке. Поэтому еще вчера на семейном совете решили, что мальчик за ней туда и сходит.                Село Черный Рынок, в котором живет десятилетний Сережка, расположено в южной оконечности Прикаспийской низменности, своеобразном географическом треугольнике,  одной стороной которого являются предгорья Кавказского хребта, другой- побережье Каспийского Моря, а третьей- обширная степь, распростертая от Волги на северо-востоке до бассейна реки Терек на юге. Климат здесь жаркий, с частыми и сильными ветрами: в летнее время, бывает, после девяти часов утра навалится такая жара, такой поднимется ветер, что и на улицу не выйдешь. Вот и было решено поднять мальчика пораньше, чтобы успел, как у нас говорят, «сбегать по холодку».                Полусонный еще Сережка закрыл за собой калитку, пересек улицу и вышел в короткий переулок. Сразу за крайним подворьем к селу подступила степь. Обычно такая привычная и понятная, в этот ранний час она вдруг поразила своим многоцветьем: сзади мальчика  в полнеба разгоралась заря и ближние участки земли, покрытые мокрой от росы травой, казалось, были выкрашены красным. По мере удаления преобладающим становился темно- серый цвет, а на самом горизонте черной ломаной линией обозначилась и сама цель этого утреннего путешествия,- речка.      Ох, уж эта речка! На самом деле всего лишь небольшой (глубина не более метра и ширина метров восемь- десять) канал для сброса излишествующей воды из нижнетерских водохранилищ, но для ненабалованных водой земляков Сережки и это,- благо: сюда ходят купаться, детвора здесь ловит рыбу (главным образом,- мелочь, но сколько удовольствия!). Здесь же местному населению ежегодно «нарезают» так называемые огороды.                Что касается упомянутого «караулить», то и в этом свой смысл: вокруг на сотни километров зона отгонного животноводства и спасение своего огорода от случайной потравы скотом,- первейшая задача. Особенно, если иметь в виду, что местные традиции не предусматривают сооружения вокруг огорода хоть каких- то простейших оград. Просто отмечают кукурузным рядом так называемую «межу» (с ударением на первом слоге). Вот сюда, на речку и держал свой путь в это раннее утро Сережка.                Меж тем ломаная линия на горизонте постепенно распалась на отдельные пятна,- сосредоточения редких в здешней местности деревьев и кустарника. Потом начали просматриваться и наиболее крупные де тали огородов,- высадки кукурузы. Кое- где проглянули нехитрые приспособления для летних ночевок на огородах (на местном диалекте,- «коши»).                А вот и немолодой мужчина показался на тропке, выводящей от огородов на полевую дорогу.                «Ты, что- ли, Василия Андреевича сынок?".                «Я!».                «Ну, держи!».                Заботливо упакованная в самодельный чехол (не поранился бы!), пила удобно легла на плечо мальчишки. Взаимные пожелания здоровья, и Сережка двинулся в обратный путь.                Не успел он пройти и нескольких десятков шагов, как вдруг спереди-справа, прямо за близлежащей железнодорожной станцией, из- за горизонта  высунулся багровый лоскут солнца. Он показался мальчику огромным, особенно в сравнении со станционными постройками, истинные размеры которых ему были хорошо известны. Зрелище было настолько необычным, что Сережка на некоторое время даже замедлил шаг. Постоянно меняя цвет от багрового до алого, упомянутый лоскут довольно быстро превратился в шар, который чуть-чуть оторвался от земли и...мальчик был вынужден отвернуться: на глаза навернулись слезы. Несколько секунд ушло на смахивание набежавших слез тыльной стороной ладони. А когда Сережка снова взглянул на степь, она уже была неузнаваема: на траве тысячью бриллиантов сверкали капли росы, в кустах рядом с тропинкой что-то шуршало и попискивало, почти над самой головой мальчика, посвистывая крыльями, пролетела по своим делам пара ворон. Неподалеку, выводя только ей известную мелодию, повисла в воздухе какая-то пичуга. А вот солнце... На него невозможно было смотреть: оно уже не светило, оно просто слепило и Сережке показалось, что прямо с этого сверкающего диска срываются и отлетают в стороны то ли лучи, то ли обручи, то ли искры.                Сразу на память пришло утверждение бабушки друга Валентина о том, что раз в году солнце «играет». И что это бывает лишь в Христово Воскресенье. -«Но ведь сегодня не Пасха?!»- удивился Сережка. -«А если рассказать друзьям о том, что видел? Мало сказать, что не поверят! Еще и на смех поднимут! Скажут, опять выдумал!!».                Меж тем ноги потихоньку несли мальчика по полевой дороге от речки к селу. Увиденное будоражило. «Неужели никто до меня этого не видел? А если видели, то почему все говорят только об одном дне в году?».                Обуреваемый сомнениями, Сережка и не заметил, как вошел в село и оказался во дворе своего дома. Пила перешла в руки отца. Сережка пошел завтракать. Постепенно мысли об утреннем открытии как-то отошли на второй план, да и делиться увиденным с кем- либо уже расхотелось.                А тут и день вошел в свою колею, и начал разматывать  привычную ленту обязательных дел: воды от неблизкой артезианской скважины натаскать, подмести и вынести со двора нанесенный ветром за вчерашний день песок, помочь отцу в его домашних заботах. Да мало ли чего нужно сделать по хозяйству, если ты живешь в сельской местности, да еще в таком краю, как наш. Правда, Сережка не знает другой жизни. Здесь всегда так жили,- степь, море, ветры. Долгое, жаркое, сухое лето, потом мокрая дождливая осень, за ней такая же зима. Промелькнет маками и душистым разнотравьем короткая и теплая весна с ее возней на огородах, а вон уже снова на подходе лето. И все повторится.
2004 г.                (Последняя редакция-январь 2018 года)