Happy new year!

                ***



      Коврик хоть и был тесен для большой семьи, однако сидящие на нём были счастливы, что оказались именно здесь и сейчас, с этим окружением людей.

      — Теперь твоя очередь, Миа, — обратилась к подруге девушка, радужно улыбаясь той, и прильнула к стакану с мультифруктовым соком, который, казалось, никогда не закончится.

      — Ладно, хорошо, — проговорила Миа, смахивая пробивающиеся из идеальной прически локоны.

      Вытянув бумажку из общего колпака, Миа выдохнула и, прочтя вслух содержимое на клочке бумаги, удивилась, что желание предельно простое — нужно было всего лишь поделиться своим самым счастливым моментом в жизни.

      Все ожидали рассказ о встрече двух влюбленных, о зарождении новой чистой любви, однако вместо этого услышали душещипательную историю об уходящем 2017 году.

                До 25 декабря



      Истомный крик прошёлся по всей больнице, и врачи про себя отметили, что давно не было таких утомительных родов… 17 часов все боролись, чтобы малыш в утробе матери наконец появился на свет здоровым и невредимым!

      — Ваша девочка, — наклонив новорожденного к Мии, пролепетала медсестра, сияя от радости — то ли оттого, что закончилась ее смена, то ли за ещё одну родившуюся душу.

      Миа кое-как выдавила из себя улыбку, стараясь фокусировать взгляд на дочери, но все тщетно — глаза уже закрывались и просили, умоляли дать организму отдохнуть.

                ***



      — Неужели, ей уже год? — удивлённо прошептала Миа, глянув на мужа.

      — Да… Время летит с бешеной скоростью…

      Кроватка малышки медленно и тактично покачивалась из стороны в сторону, однако упрямая Вайолет все не хотела засыпать, лишь сияла своей детской невинной улыбкой, что так умиляла всех родственников.

      — Мама, — сказала именинница, неуклюже пробуя на вкус первое в своей жизни слово.

      Миа была так рада этим событием, что даже забыла, что дочке нужно поспать по расписанию, и, выхватив из тесных лап кровати, девушка нежно, с любовью поцеловала дочь.

      — Господи, Дэв, ты слышал?! Она сказала «мама»! Она сказала свое первое слово, и это оказалось «мама»!

      Разве может быть лучше, чем сейчас? — думала Миа, не до конца понимая, что произошло.

                ***



      — Дэв, давай побыстрее, а то так действительно пропустим ее выступление! — сетовала заботливая мама, ожидая мужа, когда он подберёт уже свой костюм, что будет идеально сидеть на нем.

      Полчаса не прошли даром — Дэвид предстал перед женой в новом свете. В вечной суете и обыденности пара вовсе забыла, каково это — остаться наедине и просто любоваться друг другом. Все свободное время занимает Вайолет, которая уже ходит в детский сад, а сегодня девчушка впервые выступает в главной роли — маленькой феечкой.

      — Дорогая, пойдем, — торопливо обувая классические туфли, произнес мужчина.

      Миа кивнула сама себе и тоже начала собираться, что-то бормоча под нос. Дэвид же был совершенно спокоен, как снаружи так и внутри. Он уверен, что его дочь выступит на все сто и неважно, что будут какие-то недочёты или же девочка забудет несколько слов, все равно для них Вайолет будет вечной принцессой и крохотной феей.

      Родители наконец вышли и быстро, по возможности (так как Миа была на каблуках, а в них жутко неудобно бегать), добежали до детского сада, где уже началось представление младшей группы.

      И хорошо, что младшая фея выходит почти в конце спектакля, и Миа с Дэвидом как раз подоспели к главному моменту, ради чего они пришли туда.

      — Фея, расколдуй нас! Мы так больше не будем, не будем, — театрально умоляла девочка, играющая разбойницу, и ребята, стоящие рядом с ней, дружно закивали и что-то наперебой говорили.

      Прежде чем по сценарию простить маленьких проказников, Вайолет оглядела толпу родителей и, найдя папу с мамой, быстро улыбнулась и пропела заученные на зубок слова:

      — Ладно, Санта, простим их? Все-таки же Рождество!

      — Права ты, фея, как всегда… — басом проговорил Санта, которого играл один из воспитателей.

      Фея была поистине волшебной — лазурно-голубое платье привлекало к себе слишком много внимания, делалось украшением всего вечера, а прежде всего, самой феи; туфельки, точно по мановению палочки были сшиты будто на эту девочку; диадема дополняла туалет Вайолет, давая понять, что фея-то не абы какая, а с характером и неким волшебством.

      Да, Вайолет непременно пошла в мать зелёными, как деревья в их садике, глазами, однако улыбка была от отца — такая же лучезарная, обворожительная, но не слишком яркая, чтобы не затмить и другие многочисленные положительные качества.

      — Разве она не чудесна? — просияв в «наследственной» улыбке, поинтересовался Дэвид.

                ***



      — Вот мои счастливые моменты во всей моей жизни, — протянула Миа, заканчивая рассказывать истории.

      Дэвид, сложа ноги, сидел возле любимой и тихонько приобнимал ее, дабы не спугнуть воспоминания Мии, которые, несмотря на то, что девушка перестала говорить, ещё льются волной.

      — Кстати, а где Вайолет? — забеспокоились гости, сидящие на ковре.

      Миа знала, что ее дочь встречает Рождество с парнем, с которым успела уже познакомиться, и, к слову, он довольно хорош, — у Вайолет был всегда утонченный вкус, будь то в одежде, будь то в музыке, будь то в мальчиках.

      — А сколько время? — спросила Миа, вспомнив, что сегодня начнется отчёт 2018 года.

      — Уже без двадцати двенадцать! — опомнилась Коралина и начала проверять, все ли готово к празднику.

      Пока все суетились, ставили на стол ароматные блюда, Миа с Дэвидом глядели друг на друга, словно общаясь без мнимых слов.

      — Почему именно эти моменты ты рассказывала? — осведомился удивленный муж.

      — Почему? Именно они застряли в моем подсознании, потому и рассказала.

      — Но ведь были же на ряду с ними ещё и не очень хорошие моменты, — напомнил Дэв, помолчав несколько секунд.

      — Разве можно сосредотачиваться лишь на негативе? Да, тогда, в садике, она поранилась после выступления, да, тогда, в день ее рождения, мне было настолько плохо, что я не смогла родную дочь увидеть. Но это неважно, понимаешь? — объяснила Миа, жестикулируя руками.

      Стук в дверь отвлёк всех присутствующих в доме, ну, а посмотреть, кто пожаловал к ним в разгар Рождества, пошла хозяйка дома.

      — Привет, мамочка, — произнес голосок, радующий в любую минуту Мию.

      Вайолет поцеловала маму в щёчку и двинулась к отцу, оставляя своего жениха с матерью.

      — Здравствуйте, миссис Сингер, — поздоровался парень. — Очень рад вновь Вас увидеть!

      Джон, на мгновение растерявшийся, чуть было не забыл, какая фамилия его любимой девушки, и тогда бы точно опозорился перед родителями Вайолет, поставив себя в неподходящую позицию.

      — Привет, Джон! — радостно воскликнула Миа. — Проходи, мы как раз накрываем на стол!

      Естественно девушка заметила, что парень ее дочери волнуется не меньше, чем она, а, возможно, даже и больше, поэтому приписала Джону, что он мальчик серьёзный. Но сейчас мысли Мии далеки от этого отрезка времени, сейчас, смотря на повзрослевшую дочь, как веретено прядёт прядь, так и воспоминания идут одно за другим, вызывая глупую улыбку и слезы радости на глазах.

      — Мамочка, ну ты чего? Прости, что не предупредили, хотели сделать сюрприз, — объяснила Вайолет, крепко сжимая в объятьях мать.

      Миа слегка кивнула и попыталась вытереть несколько слезинок с щек, но за нее это сделала уже дочь, старавшаяся развеселить Мию, дабы Рождество прошло без грусти и разочарования.

      — Девочки, стол готов! — крикнула одна из родственниц, которая, помнится, приходила в этот дом единожды — когда только родилась Вайолет.

      И все, будто по чьему-то приказу, двинулись на кухню, хотя, наверняка, всеми двигало лишь одно желание — поскорее сесть за стол, а тогда бы и началось волшебство праздника!

      Дальше было веселье, смех, радость, любовь и, конечно же, нужно было именно в Рождество, именно в доме Сингеров, находится беременной женщине, которая на девятом месяце беременности.

      — Скорая? Тут женщина рожает! Адрес… — нервно проговорила Вайолет, страшась скорых родов.

      Рождество закончилось, а весь состав семьи Сингеров провели его не дома, как обычно, а в больнице, ожидая роженицу, которая вот-вот должна родить по словам доктора.

      — Мальчик! — выйдя из кабинета, прокричал счастливый отец только что родившегося ребенка.

      «По-моему, это самое необычное Рождество, мам» — прошептала Вайолет, взглянув на уставшую, но довольную Мию, которая, кажется, почти уснула.

      Сквозь пелену сна Миа услышала слова дочери и, молча кивнув, закрыла глаза.