Ананда

Ананда.

Фантастика с буддистским вкусом
Карма Тринле Ринпоче посвящаю,
он русский пока не знает, но это Тулку перерождение, которое возвращается в мир, чтобы спасать всех, у него сияющая добрая голова, и знать его имя уже огромный успех, и тут я права. Он сам более фантастический чем любая фантастика земная я вас уверяю.


Утро под туманным небом мало отличалось от вечера.
Торчащий обломок гнилого дерева вносил в болотистый пейзаж некое причудливое разнообразие, состоявшее в том, что он был единственным, за что мог зацепиться глаз.
Только топи, да скромное бледное светило, которое тоже можно было охарактеризовать словом – уныло.
Эдвин еще раз посмотрел в окно звездолета.
-Майк, я готовлюсь тут к взлету, поднимай трап.
Майк сидел, расставив шезлонг на открытой ступеньке трапа, в руках у него был стакан лимонада, с зонтиком. Старый разбойник представлял видимо пляж или что-то вроде того – воображение сильное место его.
Майкл потянулся, и неохотно стал собирать свою лежанку.
Подготовка к взлету была легкой.
-Как думаешь, найдем мы в этом секторе хоть какую-нибудь подходящую работенку? Или лучше сразу назад, в центр? Конкуренция больше, так и хоть что-то… А тут которая уж планета, где не то, что драгоценностей или золота, вообще ничего нету – еще немного и наши запасы иссякнут.
-Я возьму тяпку, и как в давние времена на земле буду добывать золото на руднике. Ну чего ты пристал? Чтобы найти планету богатую на это: на камни или ископаемые залежи алмазной руды, надо обшарить все миры. Пока можно подработать: грузы какие доставить, или туристов. Рядом есть планета - в справочнике она как колонизированная, но колонизация произошла в пору первой космической волны, так что вполне возможно там камни за лопухи, да туземцев пригоршня, что забыли о существование праматери планеты Земли.
-Так далеко гости забредают редко – я как Колумб.
-Там хороший климат, предлагаю отдохнуть. Усталость от полета сказывается, вижу у тебя упадническое настроение.
В иллюминаторе гасло унылое светило, что всего лишь одну унылую планету под своим абажуром незамысловатую свило.
Эдвин прибавил ускорение.
Новая планета имела название в справочнике “Белая Леда”, и несколько строк информации из цветного буклета, который тоже ровесник конгломерации, хотя еще молод и пятьсот лет нету:
“Золотые пляжи, два материка, климат любой – найдете подходящий наверняка, тут обретают добро и покой на века”
 Майк без энтузиазма прочел эти строки. В его снах он грезил не о покое, амбиции его тянули назад к центру цивилизации, а незамысловатые мечты несильно отличались от человека древности искавшего золотоносные рудники.
 Эдвин знал это всё. Именно в этом все дело. Когда Майк снарядил эту экспедицию Эдвин с радостью бросил работу офисного клерка в центре столицы, атласами вооружился и отправился в неведанное, скоро Майк понял, что его напарник бессовестно подыгрывает ему в его планах найти золотоносную руду, или как-то иначе в дальних мирах резко разбогатеть. К своему ужасу Майк заметил, что Эд не безумен, но он из тех людей для который есть череда моментов и дней, и нет там основы, нет идеи, и нет плана – охотник за приключениями без цели – пожалуй. Из вежливости Эд все так же поддерживал разговоры о сокровищах, но Майк давно понял - его друг витает далеко в облаках толи не веря в подобный финал, толи, считая процесс, а не результат.
 Какое-то время Майкла это бесило и сильно смутило – его напарник, словно отгонял даже призрак удачи, который мерещился ему вначале, то реже то чаще, словно взрослый поддерживает разговоры ребенка.
Майк хотел было его выбросить в ближайшем порту, но подумал: “Какая разница – мой собственный энтузиазм не пройдет”, хотя казалось чаще, что ровно наоборот. И в этот раз он уже видел как Эдвин подставит свою загорелую морду под колоритное и броское солнце, и будет качаться в гамаке, периодически отдавая команды ему или себе. Впрочем напарник он хороший.
Размышление Майка прервал рокот двигателя.
Надо пристегиваться, звездолет вошел в атмосферу, решили садиться у места где когда-то первые колонисты земли посадку произвели. Город свой они нарекли Лон. Никакого города, впрочем, не было. Под обшивкой корабля плескалось зеленое море луга и поля – следов цивилизации нет.
-На пробы грунта уйдет несколько лет.
-Это безумно искать то, чего возможно тут  нет, но есть шанс, что наши предшественники ведь не даром пятьсот лет то ушло, нашли уже кое-что. Перекупим патент как посредники.
-Дело за малым, найти их, конечно, тут может быть много золота или руды или алмазов, скорее всего - все сразу.
Майкл набрал воздуха, чтобы продолжить, когда оглянулся и заметил, что Эд давно не слушает его, а возиться с трапом. Он примерно так делал всегда – вот новая планета терра инкогнито, не поднятая целина для него важно это, а не золотая слюда.
***
Умытые влажные небеса улыбались робким румянцем утра. Эдвин явно событием наслаждаясь, изучал местную растительность, беседуя сам с собой, и увлеченно восхищаясь её богатством. Майк, славившийся своей прямотой, с завидным упрямством возражал:
-Да … планета действительно хороша, если бы ты позвал меня и сообщил, что бриллиантов пригоршню в ручье с водой захватил… Тогда бы луч солнца мою улыбку позолотил, а так мир как мир – люди видимо если и были то очень давно никаких следов – пятьсот лет ведь прошло.
-Может собрать растений букет?! Поставим в кают-компании. Все-таки  праздник мир обитаем, и мы у цели.
-Чтобы местные жуки в моей каюте осели? – Не надо. Ты ведь не дама
Эд не утруждал себя ответными колкостями.
-Кажется, тут был все же город. Смотри – какие-то камни, остатки цивилизации. Наверняка пару построек мы найдем как тогда.
-Выгодно найти золото или алмазы. Если, скажем, нефть – там оформил патент, планета удалена, прибыли будет немного… Ну как говориться хоть что-то… Потом если открыть производство это надо жизнь посвятить, есть шанс что контракт на разработку никто и не захочет перекупить – будем тут бобылями и жить. Хотя можно жениться, детей наплодить.
-Вся жизнь уйдет на добычу нефти, а из неё денег – без меня можешь жениться тут сам, и найти себе нового компаньона или друзья. Вот алмазы – да .
-А постройки сохранились прекрасно, смотри – Майк протянул бинокль.
-Вон через километра три или два какие-то бараки, но они не обитаемы все заросло, людей нет.
-Предлагаю прогуляться, соорудим там завтрак,  вдруг ты еще захочешь остаться.
-Я бы был не против провести тут месяц или около того, но на побережье. О таком отпуске в конторе на земле я мечтал годами – а ты говоришь охота за богатством деньгами, чтобы купить себе отпуск тут.
-Ты не исправимый оптимист – пойдем, я там у того поселка костер разведу, устроим себе пикник с дымком.
-Я оптимист, а  ты букинист – пикник с дымком, раньше ведь они готовили на костре, а нас обеды готовые.
В приподнятом настояние друзья заспешили вниз по пологому склону, а спустя пол часа, с интересом прищурив после яркого солнца глаза, вошли в просторное строение – артефакт оставшийся от тех людей, что сгинули  или уехали, растаяли в череде безоблачных дней дверные проемы окна, тут никогда никто не жил, это недостроенный остов здания, стены основанье фундамента.
Зябко поежившись, Майк обошел комнату, и свернул по пустому коридору.
-Пошли тут лестница на следующие этажи.
-Постой, кажется, мы уже что-то нашли…
Майк в одно мгновение оказался рядом с Эдом.
-Что-то вроде сейфа, очевидно, века назад его закопали под фундамент, а теперь
действительно под стеной здания из земляного пола выглядывал массивный металлический угол – ящик, сейф нетронутый ржавчиной или временем.
-По моему разумению чтобы там ни было, оно представляет ценность. Предлагаю покушать как мы и планировали, потом притащить мультипушку, и дверцу отпилим мы.
-Кажется даже это не нужно.
Эрик куском шифера освободил переднюю поверхность сейфа.
-Я знаю, как быть с такой дверью – эта дверь не предусмотрена тайны хранить от людей.
Она просто герметичная.
-Но откуда мы узнаем код?
-Он написан тут, - Эд показал на надпись, выгравированную на дверце – я раньше, когда- то серьезно увлекался историей именного этого века, когда историком быть собирался, что брали с собой первые переселенцы. Это шкаф типовой, он должен был быть в каждой экспедиции тогда, и если я прав – помоги-ка сюда.
Эдвин дернул за ручку –  из шкафа вышел воздух, спертый и пахнущий старой бумагой и чем-то пряным с ароматом сандала, содержимое шкафа за годы не пострадало – бумага, бумага очевидно дневники экспедиции планы, отчеты какие-то книги, и еще что-то.
Майк с интересом склонился, практически сунув в голову в сейф.
-А! – взвизгнул ему в ухо, Эдвин и толчком попытался в шутку засунуть туда всего жадного компаньона, - сейчас туда упадешь – надеешься найти древний ларь с бриллиантами, пиратский сундук или что-то вроде того, так это прошлый век тебе надо было родиться корсаром.
Майкл ругнулся, и вылез с портативным компьютером в руках.
-Очевидно, вся информация по экспедиции в удобоваримом виде содержится там. Мне не очень охота с этим возиться, но на досуге…
-Что же могло с ними случится, что они бросили все и улетели – очевидно они были у цели, приземлились, сели начали освоение планеты, построили этот поселок, в чем же тут дело – видишь все сделали по инструкции, улетая оставили сейф на случай что их потомки могли прилететь. Тут ведь, Майк, мог работать твой тесть.
-Мой тесть? Я не женат.
-Будущий, или его дед.
-Спасибо ему тогда. Мог бы обеспечить мою тоже будущую супругу, чтобы я нашел выход из порочного бедности круга, и наши дети.
-Обожди – может мой тесть?
-Тогда и горы отчетов бумажных и электронных твои. Пошли – пока все закроем и унесем это на корабль, сдадим на землю, передадим все в метоштаб.
-Я бы и сам почитал.
-Почитаешь, пошли, перекусим вначале.
Выйдя из сооружения, друзья оставив на время измышления о богатстве, которые их преследовали парсеков не мало решили немного пожить для себя просто. Без навязчивой идеи раскопок бриллиантов. Обладая определенным талантом, даже Майк иногда думал что Эд в принципе прав, и он не проигрывает проводя жизнь свою так. Пусть поиски алмазной руды как никогда далеки, и он её как и миллиарды бродяг не найдет никогда.  Другая альтернатива провести жизнь под стенами банального мира с карьерой клерка или рабочего ему в корне претила жизнь обывателя рутина – у него это уже все было, было и не дало ничего. Именно оттого особенно легко он смотрел в бездонное небо необитаемой дикой планеты – похоже на землю почти, в мире вечной весны распускались деревья. И казалось жизнь тут всегда только лишь начиналась, нет цивилизаций, расцвет или старость, нет того и этого тоже.
“Мог бы я жить тут как Робинзон?- подумал Майк - очень возможно, хижины тут, правда, нет”.
Cмущало опять это, как и тогда: цель ему была не нужна, и не интересна, и не ясна. «Зачем?» Этот вопрос его уже на земле отравил, и задал тон депрессии, от которой он тогда убежал.
Только твердолобый Эдвин считает, что он Скрудж  Макдак и корсар – какие цели у Эдвина? Он, кажется, относится к тому типу людей, которых когда делали, положили в ядро броуновское движение, свет, и никакой единой цели. Ну да ладно. С интересом подлинного графомана Эдвин вычитывал тетрадку из шкафа.
 Майкл раскладывал костер, с собой он взял и древний котелок, который давно приобрел именно для такого случая. В идеале, они с Эдвином, рассчитывая на кораблекрушение или ещё какой форс мажор их покупали, но все было хорошо и кружки кипятили как всегда воду сами. а костры были не нужны – людям лишенным романтизма земли – Майк же соорудил все как надо костер, котелок, вода и заварка, с дымком все будет славно …
В эту секунду он подумал о кружках, надо идти к кораблю.
Оглянувшись, он заметил слабое свечение, в котором исчезал Эдвин. Майклу почудилось, что рядом с ним он увидел вторую фигуру, но через дым он не успел разобрать даже это, клубы дыма мокрой травы далекой планеты скрыли на секунду Эдда, Майк, который привык к неточностям разума его сбоям, внял старым советам – показалось…
“Главное не лишись покоя” - почти с улыбкой он снова поднял глаза – спокойный пейзаж, кирпичи поросшие травой, тихий ветер играет весенней листвой – дым, запах костра. Не было одного – Эдвина. Старый журнал, что он секунду назад увлеченно листал лежа в на земле, а ветер листал страницы легко, тишина, и нет ничего.
Майк сел.
 “Спокойно – должно быть я увлекся костром, и Эдвин просто куда-нибудь отошел, в дыму мне показалась его фигура и еще кто-то. Ну пошел опять в то здание, взять еще один журнал, а я головешки тут собирал, задумался немного. Такое бывает даже не только у тех кто в шкатулке запаянной герметично годы летает…”
 Тактично товарища про себе тупарем называя, Майк похвалил себя за то, что рассуждает отлично – никакой паники. Заметил, что вода в его импровизированном чайнике кипит ключом, аккуратно поддев его палкой, он переставил котелок на уже поеденную ветром плиту. И занялся заваркой странный запах, экзотика. Ушел Эд, да и ладно, пусть бродит  там, но вообще мог бы сказать, что отошел, ведь правила экспедиций не зря кто-то там изобрел. Однако если их соблюдать там нельзя даже и шевелиться.
Чтобы дать завариться чаю и время до возвращения товарища скоротать, и не дать беспокойству урожай свой пожать, (в последнем Майк неохотно признавался даже себе) он подошел и, наклонившись, поднял журнал, валявшийся на земле. Желтый пластик. По инструкции было положено писать и этот вариант, конечно не вручную, буквы сохраняться, возможно, лучше и дольше чем оборудование, да и  годы пройдут прежде чем эти записи люди в руки возьмут.
Начав читать сразу с середины журнала, Майк оказался почти в середине романа, остросюжетного романа. Нечто таинственное членов экспедиции убивало, они боялись.
Пробежав глазами страницу, Майкл встал, тревожно пожирая пейзаж глазами – спокойствие, заросшие синим цикорием склоны, наверно привезли его именно они, первые переселенцы с земли. Еще какие-то уже неизвестные цветы, безмятежный аромат весны, пологие горы, покрытые лесом, вдалеке на зеленом холме их звездолет…Когда же этот глупый Эдвин все же придет?
От чая в котелке шел легкий пар, Майкл подошёл и отхлебнул – я просто устал.
Все хорошо почти остыло, не плохо, даже очень вкусно. Легкая перчинка добавит лишь вкуса. Пресные приключения их двух коммивояжеров с земли, наконец-то хоть на секунду обретут ту окраску, и то забытое чувство, что все знают прекрасно. 
Чай быстро остыл. Эдвин не приходил. Майкл уверенно рассуждал, стараясь держать себя в руках – скорее всего как пить дать этот дурак отправился сейф открывать, и сейчас сидит на земляном полу с оборудованием или с архивами и там разбирается, или на солнце развалился да наслаждается, а я тут …
Уже испытывая досаду, а не страх Майкл уверенной походкой пошел вверх по пригорку к той аскетичной постройке где они нашли сейф. В недостроенном здании было холодно и сыро как в подвале даже в солнечный день.
В первый раз они были вдвоем… Какая защита в Эдвине, в нем? Но тогда было не страшно, а теперь - да. Эдвина не было.
Сейф лежал закрытый, каким они его и оставили около часа назад. Испытывая смущение за свой необоснованный страх, и одновременно чуя аромат приключения, Майкл прислушался, гулкий холл был полон тишины, из окон доносился шум вечной весны, ветер да трепет листвы.
Постояв с минуту, Майкл решил подняться на верхний этаж, чтобы оттуда осмотреть местность, возможно, так он найдет Эдвина. Пустые этажи плиты, очевидно, сделанные по какой-то технологии – не привезли же они это с земли. Пусто нет ни строительный мусор, ни каких-либо следов обитания людей, окна в здании были большие, строители их там и не застеклили, подойдя к окну, Майк посмотрел вниз, маленький поселок из таких же примерно зданий, но в два этажа, это видимо контора у переселенцев должна была быть или была, раз они сюда решили сейф притащить. К своему удивлению Майк увидел яркий розовый кадиллак, припаркованный у одного из зданий – это само по себе еще было нестранно, допустим, могли привезти такое, бывало – странно было другое. Он был новым, ярко лиловый цвет на солнце блестел. Майкл не сводя глаз, смотрел на машину.
Хотя, а может мы поспешили – люди здесь жили и есть, планета обитаема – постройка поселение…
-Окутано тайнами, – голос из-за спины Майка раздался резко, словно продолжив череду его мыслей… чужой голос.
Майк застыл, выдохнул, и снова сделал вдох. “Cпокойно, я развернусь спокойно и легко с американской улыбкой во все лицо”
-Как это было давно, машины, Куба, женщины в легких платьях, теперь только ветер напоминает о призрачном счастье.
Перед Майклом стоял человек в клетчатой рубашке, задумчиво глядя на свет, закурить собирался.
-Не будете?
-Нет.
-Это счастье, а  я не могу от привычки пагубной много лет отвязаться, даже когда я умер. Теперь и вкус и сигареты не те, а все так же испытываю жажду, курю, а кайфа нет.
Парень затянулся и задумчиво подошел к окну, белые выгоревшие волосы трепал ветер Майк слегка пришел в себя и робко ответил:
-Я Майкл , видите ли, ищу друга я…
-Рон.
-Я не совсем понял, это какой-то литературный прием, или местный жаргон, вы сказали «я умер». В каком смысле?
-В прямом, увы, в прямом. Я только призрак, как и та машина, мое тело живым много лет назад было. Я капитан корабля, и вы читали у костра там меня. Грустно чрезвычайно, призрак, и эта машина моя.
-… -Майкл долго стоял. Молчаливо.
-Мне жаль.
-И мне тоже, вы ведь умерли… тоже…
Майкл сглотнул, подумал, что пожалуй, в его голове и правда все несколько перемешалось, и кто бы ни был этот таинственный незнакомец и неважно насколько он мертв или жив ему надо решать проблемы свои. «Успокойся, и не спеши» тихо повторял он себе.
-Тебе и не надо спешить никуда. Тут много призраков, познакомишься с нашей сестрой бомонд какой никакой.
-Я ищу друга, Эдвина, мой напарник. Вы не видели его? – осторожно, но настойчиво спросил Майк, не выдавая волнения своего.
-Его песня закончена.
-С ним что-то случилось?
-Пока нет, но он обречен тоже. Пока он жив.
-А где он?
-Да вот же, видите?! Старается куда –то спешит, - Рон указал на холм, душа Майкла ушла стремительно в пол – около их космолёта копошился Эдвин, и делал узнаваемую работу, он второпях спешно готовился к взлету.
Судя по всему, минуты две или три оставалось ему.
Майкл подбежал к окну и закричал.
Слишком далеко – товарищ не слышал его.
Мысль выбежать на улицу, и пуститься в погоню, добавила свинцового веса в ступнях, и в ладонях. Всё. Если честно.
Космолёт с рокотом взлетел, и через секунду в бледном небе точкой осел. Майкл заметил, что снова остался один, не было и малиновый лимузин, медленно уже не спеша, он вышел на улицу, и автоматически пошел к костру – место стоянки служившее домом ему.
Костер погас, журнал лежал на том же месте, наплечной сумки Эдда не было – он просто улетел, уехал оставив его тут одного. Долго мы не протянем, хотя почему «мы», думай про себя одного.
Майкл сидел, силясь найти объяснение хоть друга своего поведению – напугался и улетел. Но как он мог оставить его? Спешил – старался убежать. От кого? От чего? – намеренно его бросил … Последняя мысль имела под собой хоть какой-то опыт земной, и казалась самой приемлемой – пираты так часто ведь делали, нашел месторождение, собрался, но этот вариант в целом с личностью Эдвина не вязался, нет и нет.
Майкл сел на плиту, хлебнул из котелка остывший чай. Еды нет – интуиция выручай. Охотиться? Есть зелень, листву да и зачем, я не пойму, сколько я лет здесь проживу? Один на планете – хотя еще тот мужик – призрак, как он сам говорит, судя по тому как он появился и как исчез – действительно это область чудес. Майк обречено оглядел обрамляющий поселок лиственный лес, он давно уже захватил его, очевидно живность здесь есть. Майкл подошел к своей сумке и взял – пакет для пикника – как знать когда он снова увидит нормальный еда.
-Ты ведь сюда приехал в поисках драгоценностей, верно?
Майк поднял глаза, старый знакомый - капитан корабля Анаконда, Рон или призрак Рона
-Да.
-Ты не боишься призраков?
-Как тебе сказать – другой вариант жизни, не земная или земная просто другая. Разумная - хорошо. Столько лет ведь прошло, а выглядишь ты все хорошо. От чего погибла экспедиция, что это было?
-У этого места странная сила, я излучение Ченрезига.
Майкл помолчал, ожидая пояснений, или честно говоря, не ожидая ничего. С тех пор как он стал свидетелем отлета собственного корабля, все события мало касались его, и проплывали где-то на периферии сознания, примерно так, как когда случается нечто ужасное, а ты не хочешь думать об этом, и рассматриваешь узоры на ткани, вроде бы отвлекаясь на это.
-Ты знаешь религию буддизм?
-Когда-то слышал, но я не знаю ничего, я от темы далек.
-Я добрый бог, божество сострадания.
-Тогда ты вовремя. Я сильно страдаю, но ты не похож на бога.
-Я разным бываю, что и не плохо. Майкл ты жил странной жизнью. у тебя странные цели, или скорее все твои ориентиры бесцельны.
-Теперь да. Когда я один без корабля, хуже чем на необитаемом острове планета твоя –  тут наверно за пятьсот лет больше никого и не было.
Рон стал белого прозрачного цвета.
-Скажу тебе так, - ты жил как дурак, и так же сейчас продолжаешь жить, у тебя была одна цель – сокровищ добыть. Они здесь, но тебе они не нужны – Рон сделал пас рукой и перед Майклом засверкали горы алмазной руды. Серые камни выдавали яркие сколы. Майкл невольно вздрогнул, он мечтал об этом годы и годы, теперь действительно - вот они. И они миражи, а даже если не исчезнут по мановению руки, зачем они на планете тоски. Майкла снова сковали ледяные тески.
-Я не возражаю теперь алмазы мне не очень нужны. А может тут есть цивилизация и люди просто выбрали иное место.
-Если ты задумал такое – обойти планету в поисках людей, от которых когда-то устал – примерно тоже уже было, когда ты бриллианты в космосе годы искал.
Майкл решил прекратить разговор с неизвестным ему божеством.
Эдвин может еще прилететь, мало ли что ему взбрело в голову. Майка окрылило объяснение новое: несомненно на Эдвина напало нечто подобное, призрачное существо хоть и не злобное вывело его из равновесия, и Эдвин, потеряв присутствие духа, сбежал забыв про друга. Возможно до костра добежал, что-то перемкнуло. Несомненно он вернется он был здоровским другом, возможно струхнул и прилетит, возможно слетает к ближайшей обитаемой планет захватит пару напарников. Ну неделя, или дней десять, и все будет исправлено. Продержусь на этой планете… Потом все брошу, женюсь у меня будут дети или напьюсь, или не знаю, что...
Надо расположиться на ночлег – выбрать жилье, мысль обосноваться в одном из заброшенных одноэтажных домов ему не нравилась – но жить под открытым небом, еще более странная мысль. Собрав в сумку разброшенные вещи, не забыв и бортовой журнал, при этом игнорируя Рона, Майкл зашагал к ближайшему дому. Скоро вечер, разведу в доме костер. Божество если хочет пусть общается, я не против, с каждой секундой мысль о возвращении Эдда набирала объем, и уже через четверть часа Майкл практически в этом не сомневался, может Эд вообще придет в себя отдышится, и вернется через полчаса. Впрочем, оглянувшись, Майкл уже не увидел своего нового знакомого.
“Жизнь, жизнь у меня всегда новая, думал Майкл невольно возвращаясь к словам Рона – религия Будды… Я почти не знаю ничего о религиях того века, как впрочем и никакого, если я что-то и учил то давно и удачно забыл, почему божество, если это было оно, посетило меня, и на этой планете?”
Зайдя в небольшой одноэтажный дом состоящий из двух комнат, Майкл положил вещи – хорошо недалеко от бывшей стоянки его, если… нет не «если», а когда вернется Эд ему будет легко услышать рокот звездолета, и уже через пол часа - свет звезд, и всё.
Все также внутренне поеживаясь Майкл собрал дрова – ночь  будет длинной, а я буду сидеть и читать, могу и днем спокойно на солнышке завтра поспать. Надо потом позаботиться о воде, она где-то есть, а пока канистра наполовину пуста.
Выйдя из дома, и облокотившись на бетонную стену, Майкл долго смотрел в бледное небо вспомнилось детство, его мать. Мир который уже не догнать – тогда все было иначе, защемило внутри захотелось домой на землю, впервые за много лет, правда, в мир которого уже нет, родители… ну да ладно.
Майкл открыл бортовой журнал на этот раз с начала – так с первых строчек понятно, что Рон был правда буддист об этом он пишет сам.
Майкл глазами по строчкам бежал, они приземлись, обычные записи, отчет о строительстве, об исследованиях, что проводились, что из этого следует?
 Вот! Майкл застыл, тут Рон пишет, что в полуторах километрах от поселка они нашли залежи алмазной руды её много, очевидно колонистов ждет триумфальное будущее, процветание. Рон писал обо всем этом сухо. Через неделю появились проблемы - часть колонистов срочно хотела вернуться на землю, при этом претендуя на долю от сокровищ новой колонии.
Рон писал свои простые мысли, что это никуда не годиться, но если кто-то ставит вопрос так – пусть едет. В те века перелет назад несколько лет и займет, а колония подождет. Камнем преткновения стал космолет – те товарищи Рона, что планировали остаться не хотели лишиться его – это связь с землей. Не понятно с чего они должны отдать его тем – дезертирам которые предали идею. Отношение самого Рона к проблеме было не ясно, просто документальные записи, работу он свою выполнял прекрасно.
Через какое-то время странный вирус поразил этих людей, они старели явно быстрее, чем на земле, и в течение ближайшего месяца Рон оказался в компании стариков, которые болели и умирали, доставляли кучу хлопот. Еще он пишет об одной даме, его сестре, её не коснулись печальные метаморфозы. Деды хотели уехать, но Рон понял, очевидно, что поздно.
Когда Майкл закончил читать на часах перевалило за полночь, рассвет через четыре часа. “А жаль, что не курю я” - подумал он, встав с глинистый пол, подошел к окну, оттуда тянуло свежестью, ничего не видно, темнота чернильная – да.
Впрочем, дневник заканчивался так Рон, капитан корабля «Анаконды», написал: “…такого то месяца, такого то года… после я все кладу в сейф, и улетаю с Мианит которая, как и я, не пострадали от вируса. Возьму ли я с собой камни? Не знаю, нет, не возьму, и по прибытии на Землю никому о них не скажу. Да я туда и не поеду – я потерял экспедицию и все это…
Я найду мало колонизованную планету, примкну к поселению, и буду жить так как хотел. Какой-то вирус чтобы никогда в мою голову не залетел, жажда богатства. Думаю это значимо, что не пострадал я и сестра. Кажется только я и она не хотели эти чокнутые алмазы, которые вроде бы удовлетворяют все призрачные цели, всё, о чем они мечтать не умели. А я не мечтал о таком ...”
Майкл сам не заметил, как уснул, опустив на руки лоб.
Ему снился ветер, снилось, как Эдвин подает завтрак, и говорит что-то. Когда он проснулся солнце светило ярко, а на часах было около двух.
С облегчением Майкл вздохнул – не признаваясь себе, он опасался ночи. Опасался страха, бояться страха заранее, это странно отмахнувшись от философских мыслей, которыми его все эти годы щедро кормил Эдвин, Майкл себе завтрак из остатков пикника соорудил. Сегодня будет не сладко, надо найти воды и еды, что-то, что можно есть на пустой неизведанной планете, в поясе где скорее леса средней широты, ни тебе райских фруктов, ни требухи.
Взяв котелок, Майкл побрел в сторону, куда сел звездолет. Через несколько минут он был на месте их посадки, примятая земля и травы. Сколько он не бродил по окрестным лесам, ничего найти не удалось из еды, были какие-то сомнительные лишайники, мхи и грибы, “Такая растительность скорее убьет, чем насытит мой бедный живот”.
Ручей он нашел, пить не рискнул – хотя бы сварит её.
Сев на склон он думал: “Эд – звездолет”. Осматривая небо, нигде и следа нету. Рука скользнула по земле, машинально он взял горсть камней, вроде бы гравий – е ей – один из камней алмаз чистой воды, остальные тоже, похоже.
 Майкл сидит на горе алмазной руды, и умирает от голоду, такое возможно. Допустим пока нет. Еще не переварился скудный обед, но если Эд не вернется, то скорее всего – тут просто нет ничего, есть листву или траву? Охотиться для начала, тут не было даже птицы или мыши или подобного, а во-вторых, Майкл без энтузиазма рассматривал россыпь алмазов – как много их. Задумчиво положив огромный камень в карман, для чего не зная и сам, он спустился со склона с водой.
Решив смириться, и пытаясь испытать какой-то покой . Всё. Эдвин может в любую секунду возвратиться, а он себе тут хоронит. Хотя пока не потерял ни фунта, и его потроха весело переваливаются через ремень – такого запаса хватит на несколько дней, и прекрасно.
Подумав Майкл бодро заспешил к штабу где сейф лежит – надо взять еще какую-нибудь забаву почитаю. Да и вообще сейф мы поверхностно обыскали, может, найду еще что-то. Подойдя к сейфу Майкл запаниковал не шутя – в первый раз сейф открывал Эдвин. Успокоившись, он вспомнил, что код набит на дверце, потянув, её он осторожно заглянул внутрь. Вот еще книга – на пластике, это художественная «Излученье добра» – автор Рон Золотая Звезда.
Да этот человек был, очевидно, разносторонним тогда. Майкл подумал секунду, и взял книгу – толстая. Буду читать не один вечер. О чем он писал? Узнаю. Что там дальше –коробка, её открываем… Что это? Какая –то машина древнего типа агрегат. Для чего она, наверно, не для чего – лет слишком много прошло. Может древняя рация – я бы сразу мог догадаться, Видимо старая. И что искать на планете где нету людей? Вот и инструкция к ней. Точно - космический маяк, ладно разберусь позже. Еще один агрегат. Из под коробки выскользнула маленькая книжка из розового пластика с собачкой. Той – женщины, что улетела. Зачем она её оставила? Что этим сказать то хотела? Тоже дневник? Нет. Майкл открыл, это кажется, кулинарные рецепты, смешно. Какие-то рисунки, на секунду он остановился, она писала, что есть какие-то корни многолетние надо их выкапывать, и вот по этому рецепту готовить. В блокноте были зарисовки. Эти корнеплоды не боялись холода, и год от года росли, выкапывать их можно было в любой время года. Майкл радостно подумал, что видел ботву подобной травы, именно она заполонила поселок и он проходя к своему дому расчищал себе от её веселых побегов дорогу. Потом мрачно сел – и потупился, он тут совсем один. Еще и призраки.
-Я не призрак. Я Ченрезиг. Твой друг правда удрал, тогда я соврал. Ты живой, и он вернется еще за тобой.
Майкл оглянулся, надеясь увидеть Рона, если это и был Рон, теперь он выглядел иначе. Сияющий человек сидел на белом лотосе, корона искрилась, а вся фигура не имела ничего общего с человеком. Скорее беспилотное чудо.
-Удрал из-за чего?
-Алмазы нашел.
-Нет. Он знаешь какой, - Майкл осекся. – Зачем?! Тут  бы хватило и на меня и на него. Вернется.
-Не эти алмазы, алмазы в голове у него. Смотри все прекрасно.
Божество провело рукой. Перед взглядом Майкла развернулась картина: их кают компания на корабле, Эдвин прокладывает курс, сидя лицом к стене сутулясь. Вот кровать Майкла, что-то стоит… Майкл выдохнул. Он лежал на своей кровати, которая стала походить больше на операционный стол – увитый каким-то медицинский оборудованием, кислородная маска закрывала лицо.
-Что это что?
-Это ты. Ты отравился или что-то вроде того. Он успел дотащить тебя до корабля, ты впал в кому, но критическая точка миновала сегодня ночью. Через неделю корабль будет на Веге, и там тебя поставят на ноги, это точно. У нас с тобой осталась одна ночка, или неделя. Погостишь, нароешь корней, раз уж ты не можешь поверить, что не обязательно есть в ином измерении не людей
Майкл еще минут смотрел на призрачную картину. Похоже на правду, но как это дико – то есть он сейчас лежит в кают компании, и ему ничего не угрожает, ни голод, ни смерть хотя он в любую минуту может легко умереть, это будет не трудно представить. Но ему действительно ничего не угрожает, от него просто ничего не зависит. “Тогда как тут мой разум - подумал он, я не умер, но и не жив, а разум мой тут – что же, тогда пища мне не нужна, голода я не испытываю, то чувство со страхом скорее может сравниться”.
-И так вся жизнь, - часто люди никогда не испытывают того, что бояться.
-Ясно, я во всем разобрался. Тогда и твои появления не удивительны, сон и сон. Я еще могу умереть?
-Можешь, как ни удивительно.
-Тогда моё сознание пропадет.
-Ты или вернешься, если тебя вернут к жизни, или останешься тут. Сознания твоего лучи не пропадут, но это все равно будет изгнание, как в заключении будет твое сознание.
-Почему?
-Ты сможешь найти сам ответ.
Божество растаяло в воздухе.
-Как тяжело. Надо сесть успокоиться. Почему я тут на планете? Если я приду в себя я вернусь, если умру останусь тут – почему… Есть одна догадка, боюсь это правда - всю жизнь я искал алмазы, мечтал, и теперь их нашел в своих снах. Если бы я охотился за популярностью у девиц или славой, очевидно, сейчас я бы умирал от жажды, в объятиях призрачных яств – хорошо, что мои мечты были такими простыми. Невольно улыбнувшись Майкл подумал, что всё могло быть и хуже. Хотя, куда он при смерти, его сознание не ведая себя погрузилось, ну да ладно, чувство юмора уже и немало.
Тяжело вздохнув, Майкл упаковал в пакет книгу капитана Рона. Подумав, взял и блокнот. Рация? Включил тумблер, солнечные батареи, что тут? На индикаторе высветилась надпись: «Ты идиот»
Да – сон и сон, рация точно не нужна. Куда мне звонить? А клубней я нарою, буду вести обычную жизнь, не факт, что я выздоровлю, а комфорт и порядок нужен даже в призрачных снах, куда я попал из-за яда.
-Очевидно, нажива была для тебя не очень важна.
Майкл оглянулся, на этот раз существо устрашающего вида любезно предположило. Клубы огня и дыма.
-Ты дьявол.
-Нет ты в бардо это состояние после жизни, после всего – если бы тебя страсть терзала ты бы не был в таком антураже на этой планете. Смотри куда попадают сокамерники твои, скажем так разделяющие идеи охоты за сокровищами. Вот видишь, те еще с времен древней земли корсары.
 Перед взглядом Майкла сцена предстала: огненные моря, и жуткие грешники варят себя, он сморгнул – божество пропало.
-Ладно, книгу Рона я прочитаю сначала. Очевидно это тоже он, но в обличье ином. Жаль, что я на земле ничего не читал, и свет религий меня не интересовал никогда, если бы на моем месте был Эд, он бы сплел уже очевидно многостраничный ответ… Так он и не мог быть на моем месте – со странной веселой злобой Майкл придумал вариант новый. Если бы Эд попал в ад, какой бы он был наверное там? Вообще не было бы ничего. Какие-нибудь заумные книги охотились за ним по пустыне, а абстрактные построения мысли никуда не вели, как и все Эда в жизни шаги. Рассмеявшись, уже спокойно Майкл пошел к месту своего обитания – начну учиться, две недели или десять дней. Будем, надеется, я вернусь в мир людей.
Без труда надергав клубней Майкл погрузился в чтение кулинарного блокнота: нет этого, не хватает того, какая-то трава приправа нужна. Вот вроде и она, нет правда соли, ну да ладно .
Рассевшись у костра, Майкл открыл книгу Рона.
… о буддизме сказано и написано много, я же пишу книгу именно для экспедиции и новой колонии, возможно, кто-то захочет к этой религии обратиться, когда планета Земля уже станет призрачной дымкой в памяти у меня – потомки для вас моя книга.
Майкл закрыл книгу и тяжело вздохнул – одного читателя ты себе нашел тут. Потыкав ножом корнеплоды, они явно еще не готовы, Майкл вернулся к чтению. Что делать, если он никогда не жил по этому учению, но почему-то решил по нему умереть… 
Из Рона каля-маля Майкл понял,

что Будда был добрым,
и жил на древней земля.
Движимый мыслью спасти людей
 он посвятил себя полностью ей:
учил он простому,
Что не надо бежать за материальной основой,
Что жизнь это построение сна,
что надо быть добрым,
и медитация нужна на покое,
и еще,
что он нашел разные пути –
есть короткие, есть длинные.

Бегло прочитав вступление, Майкл снова отложил книгу – поем и продолжу. Как дико. Я жил бесцельно, а теперь когда осталось  несколько дней. Да что там! Осталось ли? Я должен узнать зачем в этот мир мы пришли – если бы был жив сроду бы не стал такое читать. Зачем пришли? Чтобы жрать, выживать, чтобы оттяпать всего побольше себе, два куска в глотку не полезут, не причинив вреда себе, как и в две куртки не залезешь… Охоться за впечатлениями на земле, постарайся объехать полсвета, и желательно на яхте из золота как миллионера, живи свободно, никто тебя не сможет обидеть, ты себе купишь некоторую защиту, потом когда это надоест, или ты не увидишь в этом смысла, собирай условные знаки: заплати деньги, станешь известной актрисой, плати и наклеивай свое фото, или пусть все знают миллионера такого. Видишь, опять жизнь не имеет смысла. Участвуй в аттракционах опасных для жизни. Вечный поиск, вечный бой, никогда не бывая довольным собой. Впрочем, я жил хорошо, как грибник спокойно по лесам в поисках кладов бродил. Цель призрачна, условна, скорее для оправдания себя - тоже как вы, как все живу я, есть у меня цель, и я делаю что-то, чтобы её воплотить.
-Не все уж так плохо, тебе всего двадцать шесть лет. Смог так прожить, некоторые еще не выросли из детсадовских штанов, а ты вон какой опыт на распродаже то по-дешевке выгодно приобрел.
Около костра опять сидел в человеческом облике Рон.
-Извини, напугать тебя не хотел – налей что ли и мне похлебки своей из овощей, я её ел пятьсот лет назад. Хвалила сестра, а по мне было несъедобно, но я ел, тоже был несвободный.
-От чего ты-то в ящик слетел.
-Умер?
-Ну да, вроде в журнале, если ему можно верить…
-Вполне, как всегда.
-Ты хотел улететь, и все было готово к отлету.
-Я и улетел, и жил еще долго, потом тоже не умер. Я переродился в Ченрези и все мне доступны миры.
-У меня есть вопрос, если это религия не моя, почему сюда комиссовали меня? Почему я? Просто без мыслей не жду когда я на тот свет отойду.
-Эд твой буддист. Дневник он мой забрал с собой. Это призрачная копия, и он читает мантры молитвы – вот и ответ. Больше того, в Эде есть отражение меня самого, в каком-то далеком там деде, я в крови у него, он мой праправнук.
-Ну и ну… мне сразу показалась внешность твоя неприятно знакомой. Я вызывающий жалость, низкого роста, и полный и красавец атлет Эд, с белыми противными волосами. Там мне надоел он со своей чепухой. Тут его дедушка почти, что родной меня выловил, и теперь я заложник каких-то идей.
-На правду похоже?
-Да, как всегда. как тебе моя еда?
-Нормально.
-Когда ты ешь, она исчезает.
-Хотя голод и не утоляет, потому, что у меня его нет. А у тебе если и есть Эд закачивает в тебя желеподобную смесь думает и читает статьи. сколько шансов  у тебя долететь до земли. Продолжай читать, я больше не буду мешать.
Майкл проводив взглядом Рона, который на этот раз вышел через дверь, а не растворился, что кажется эргономичней, продолжил чтение. Одет он отлично: рубашка, расшитые ковбойские штаны. Мне бы такие не подошли – наверно можно предположить, что такой подробный костюм сам я мог Рону пошить или нет – неважно, скорее нет. Если исходить из этого варианта, что все построение ума и моего, тогда я сам и написал эту книжку, что минуту назад я читал, а это явно не так . Отогнав от себя сложные мыслительные построения Майкл облокотившись на импровизированное кресло продолжил чтение. Ну что ж по крайней мере интересно, Рона сложно обвинить, что пишет он пресно.
Через пару часов Майкл знал, что такое бардо тодол – это битва ума когда он идет по дороге к следующей жизни, и если ты жил правильно тебя ждет добро, если нет - ты заблудишься, но это путешествие которое должен пройти человек и сам. Особенно его неприятно удивил рассказ про одного Ламу, который в путь по этим мирам провожал какого-то человека. Взял подношения, подарки родственников. Но что-то не правильно сделал. Тот был грешник, и надо было много трудиться, чтобы его проводить, и он смог в достойную оболочку вселиться, например, в человека перевоплотиться. Он этого не сделал, и после смерти своей, не смотря на все усилия, которые он прилагал в ад к тому мужику за компанию и попал, что тот делал и как грешил, перешло на того кто праведно жил.
“Лучше уж вообще не брать ничего, - подумал Майкл – я так всегда и жил, ни у кого рубля не одолжил, все сам. Уж если я грехи и собрал то мои. А так…” , - потом Майкл с облегчением дочитал, что за того монаха долго молился праведный Лама и его спас .
Майкл даже не заметил, насколько его увлек это рассказ.
“Кажется, в жизни в первый раз, я хоть толику смысла заметил - подумал он. - Скоро и мне идти по коридорам бардо. Рон, ты меня проводи. Раз уж такое случилось, или как в прошлый раз то приснилось. Не Рон, а Ченрези”.
Пролистав оглавление он нашел главу – «Сияние ума разума. Откровение. Бодхичитта сама». Из прочитанного Рон понял, Ченрези -Будда сочувствия и это не Рон или кто-то, это он сам, сам Майкл, Майкл прочитал мантру:
ОМ МА НИ ПАД МЕ ХУМ
Сердце всех Будд.
Текст обещал, что знание одной лишь этой мантры спасет непременно. Подумав, что времени мало, Майкл выучил мантру, хорошо если спасет.
Жаль, если я умру и не расскажу Эдду, что его родственник Рон и что… хотя, если он взял журнал, он, возможно, и знает о Роне сам. Что он говорил о своей семье? Пять поколений или шесть немного на грешной земле, говорил ли он, что у него вообще родственники есть? Нет если и говорил, то не мне. Теперь, впрочем, его отвлеченные беседы понятны мне очень. Религия - вот его интимная тема, а я то думаю, что он все там лопочет – не надо это и то, надо так, надо как он.
Майкл подошел к бетонной стене, и уверенно, маркером оставленным в рюкзаке, написал мантру – так лучше. Я так запомню.
Не удовлетворившись результатом, через пару часов нарисованный Ченрези был готов. Рисовал Майкл прекрасно, до того как его охватила жажда дорог, или как Эдвин говорил поживы, он мог стать художником. Но ему все это претило, сидеть, делать, стремиться, симулировать желание с толпою не слиться, слава и такая оправа всегда ему была если и нужна, то в контексте: что материального принесет мне она? И как все дети, он думал, что там надо делать много, а будет ли выгода – скорей всего мало толку, да и не скоро, да и будет ли… Уж лучше мотаться в космосе находясь на мели, грезить о деньгах, что рядом со звездной россыпью за иллюминатором где-то лежат.

Глава 2
Эдвин озабочено склонился над Майклом. Датчики показывали стабильное состояние. Без конца перебирая в уме события того дня, как они сели белую Леду, эта идея пикника, находка капитанского дневника. Эдвин только сейчас вспомнил о нем, как Майкл упал у костра, как он принес его  на корабль. Судя по всему, Майкл принял отраву, какая-то трава из которой он решил делать чай была токсичной, если бы сейчас у Эдвина был образец он бы мог сказать с уверенностью, но он улетал в попытках и ему было не до образца, это ему сказал после эксперт, ознакомившийся с анализом крови. Неизвестные яды, таких много в растительном мире, как только Майклу пришло в голову, чай как говориться попили.
Хотя тоже лишь вариант, его мог укусить и местный тарантул неизвестно что там за яд, или еще как-то.
Эдвин сел в кресло монитор, управления слабо мерцал автопилот без всякого его участия курс уверенно держал. Через неделю… Желаю чтобы мы сели, и Майкл поправился, подумал он устало, спать лечь надо и хоть тут нет разницы в часовых поясах, Эдвин всегда придерживался  режима, как и все кто выбрал космоса неизведанные глубины.

Сон не шел, Эд периодически смотрел на Майкла, надо идти ложиться спать , чего тут сидеть мысль, что он может его потерять сперва приводила Эдвина в ужас, и он часто подходил к другу встревожено осматривая таймеры. Если что-то и случится, автоматика даст знать, и еще хуже – даже если что-то случиться, я не смогу сделать лучше, могу помолиться. Прочитав мантру, Эдвин сел в кресло, и глядя на звезды, думал о том, что Майкл был большим добряком. Слышит ли он меня сейчас или нет?
-Ты скотина, Майкл, наглая скотина…
Восковое лицо Майкла выражение не изменило.
Звезды казалось не двигались, и в обманчивой статичности Эдвин видел намек - вот так и он сейчас просто плывет беспомощный и бесцельный полет. Все равно Майкл, скорее всего, умрет как он подозревает, отогнав мрачные мысли Эдвин решил было встать и пойти уже отдыхать. Пока они летели с Майклом все было плохо, он едва выносил его многие годы. Теперь же Эд думал, что хватит с него, и при любом исходе он оставит промысел охотника за сокровищами и будет жить как все. Может, освоит новую профессию на земле или планетах освоенных миров. Может какой-то новый смысл в жизни найдет, взгляд его упал на диплом на стене Эдвин его когда-то сам напечатал себе «Инженер поисковых систем», именно благодаря ему Майкл тогда остановил выбор на нем, и взял его в свою экспедицию. Если узнает – убьет, ну уж точно не обрадуется, удивится, ведь такой специальности и нет, как и заведения выпустившего диплом.
В этот момент Эдвин услышал какой-то стон скрежет:
-Нет, нет.
Эд, расширив от удивления глаза, уставился в угол каюты. Какая-то ярко бирюзовая дыра с фиалковыми разводами бодро расширялась озаряя каюту, Эдвин сглотнул твёрдый пол таял на глазах вместо него цветные пятна бензина какая-то музыка, и аромат странный, нахлынуло легкое головокружение усугубило эффект, теряя сознание, Эдвин дотронулся до рации, это это нет, нет.. Вот нужный адресат: доктор Гартан, что его консультировал о состоянии друга, сказал если будут странные симптомы набирай срочно.
К счастью эскулап не спал.
-Эдвин?!
- Доктор, мне плохо, видимо токсичный яд подействовал и на меня, я вижу пятна и все потекло.
Доктор взволновано смотрел, но не на Эдвина, а куда-то ему через плечо.
-Мне надо наверно сделать себе… поставить ту же систему, курс корабля автоматика, если успею…
-Эдвин, забудьте вы о системе и лечении, я вижу тоже. Это не галлюцинация … о боже …
Эдвин оглянулся, время уходит. Время. Ему еще надо успеть, пока он не упал на пол сделать себе в вену укол, вот и система – тут до него отдаленно дошел смысл.  И он оглянулся – за его спиной шумел превосходный лес, голубое небо, и огромные секвойи лето, яркая зелень. Еще через секунду Эдвин лежал на земле неизвестной планеты, и в отчаянье ждал когда кончится все это, если это сон если нет, головокружение прошло, но корабля не было, как и Майкла и монитора и звезд. Просто другой мир, и голый образно Эдвин тут вот сидит. Прелестно. В нескольких метрах от него валялся дневник, дневник капитана Анаконды. Вдохнул сладкий запах. После бледного корабельного освещения и искусственного воздуха все вызывало восторг восхищение и воздух и синеющие вдали холмы или горы. Проведя рукой по лицу Эдвин подумал: “А что я, собственно, жду? Всегда явно или тайно я мечтал о такой жизни. Мне было ничего не надо, я хотел этого. А теперь, когда передо мной явно открылась нужная дверь, я сижу и паникую. Очевидно я попал в реальность и другую, доктору тоже было видно все это. Очевидно корабль совершит посадку, и приборы позаботятся о Майкле. А  я буду исследовать эти горы, жить просто так”
Эд громко крикнул: «Привет!»
Эхо прокатилось в сияющих звонких горах, можно вздохнуть полной грудью. Секунду подумав Эдвин нагнулся, и поднял журнал капитана, сунул его в куртку во внутренний карман, и побежал прыгая вниз по склону. Почти полет. И, кажется пейзаж этот знакомый, словно он всегда тут живет, отдышавшись, он сел, опершись на ствол секвойи. Места то сколько! Миражи все миражи, но после многих лет бесцельных блужданий по лабиринту из ожиданий, желания которые были ненастоящие, апатия, отсутствие интереса, и идешь, словно по инерции, зная давно, что все это как имитация жизни.
-Кажется, её кто-то сансара назвал. Ты плохо религию свою слышал, читал.
Эдвин вздрогнул.
-У тебя не ум, а умишко. Только там не свободно, читай мою книжку, тщеславный высокомерный и глупый мальчишка!
Эд похлопал глазами, ища источник голоса – не слишком приятного, лес  был полон движения, звуков, шорох листы и ветра, но никого живого тут не было.
-А кто это слегка? - смущенно спросил он.
-А как ты думаешь?
-Тот, кто дает пищу и кров. Бог ты бог этого мира.
-Не совсем, я дневник, что у тебя за пазухой в крутке лежит. Я старик твой дед. Читай книгу, ты принес себе много бед.
-С тобой можно говорить или лучше не надо? Просто читать? Ведь  ты мой разум, так можно сказать. Будда и есть мой разум. Верно?
-Не совсем, ты глупый, а я нет.
Перед Эдом ожил огромный дуб, и протянул свои ветви к нему.
 Эд с робкой улыбкой сделал шаг назад, смущенный и польщенный одновременно. Дело в том, что подспудно он всегда это ждал. Знал, что реальность многомерна, читал книги, но когда это произошло, оказался совершенно деморализован и разоружен.
Эд почувствовал, словно погружается в золотую воду, дерево притянуло его ветвями к своему стволу. Зримый мир исчез.
-Теперь ты мой ученик, - раздался голос с золоченых небес.
 Эдвин оглянулся – вокруг все окутано золотой патиной, степь, небо, земля в поисках источника голоса Эд обернулся. Голос шел с небес.
- Для тебя наступило время чудес, тебя ждет огромный духовный прогресс. Теперь, куда бы ты ни лез, все будет иметь некий смысл, чтобы ты понял религию свою, то есть буддизм.
-Я понимаю религию, - с улыбкой сказал Эд, смущенно озираясь, -  я знаю её много лет.
-И не продвинулся ни на шаг, завывая словно сивый ишак. Кажется, ты верил примерно так: вот мой друг Майкл, он дурак, я знаю это и то, могу доставать пространными речами его, и все. Ты даже не медитировал никогда. Может первый раз за много лет когда Майкл впал в кому, или я ошибаюсь, может быть нет?
-Все же это похоже больше на Бога…
Разговор прервал внезапный ураган золотые деревья пригибались до самой земли, ветер нещадно рвал с них листы, а темно золотые с синим отливом тучи бешено голосили, и неслись по нему, словно к котле кипучем.
“Очевидно, я ответил неверно, - подумал Эд. И просто на землю осел, одев капюшон, и повернувшись к ветру спиной он стал рассматривать пейзаж оживленный грозой. Первые крупные капли дождя сорвались с неба, и в мгновение ока превратились в стену. - И все же, это похоже на чудо. Что же мне делать, если как голос сказал, все тут будет происходить для чего-то. Чтобы я понял религию, то тогда для чего это гроза, и что мне делать? Какой вывод я должен извлечь? Или что делать сидеть или лечь? Спрятаться тут негде, да и какой в этом резон, если мир явно иллюзорный. Не прав голос с неба, я внутренне очень свободный, и всегда был таким, где бы я не был, я всегда правильно думал и говорил”.
-И делал. -Далеким эхом отозвался гром.
“Делал… Делал. Это не честный прием. Кажется в этом моя проблема и была, - подумал Эдвин. Года я говорил и думал, а дела… Какая-то динамика все же нужна, или я так и буду сидеть под потоками струй воды”.
-А это прошлые слова и мысли твои, они идут и идут, ничего не меняют и не несут.
Эд уже сухо пожал плечами: “Подумаешь, мысли качают, и встав с земли, по которой уже бежали обильные потоки воды, медленно пошел к пологим холмам. Если моя мыслительная деятельность затопит тут все, спрячусь хоть на высоте там. Вода хлюпала под ногами.
Всю жизнь только и рассуждал, играя словами. -Эдвин подумал, - мыслил и говорил. Даже та женщина или те женщины. что у меня были не хотели слушать меня, не умели. Махнув рукой, они растворялись за горизонтом одна за одной, я считал это их ограниченностью.
Чужие люди, что не знают о Будде, и полны своих идей или хлопот призрачных дней. Только старина Майкл, заключенный со мной в жестянку космического корабля, скрепя сердце выносил как-то меня.
-У тебя мощное ветвистое «я» развитая корневая система, хорошая мочка у корня была, там оно уже плоды дало у тебя.
Эдвин огляделся.
-Что я не правильно делал? И сейчас, сейчас, что надо делать?
Не получив ответа, он продолжил путь. Через часа полтора бессмысленного движения он решил отдохнуть. Ему никуда не надо, а он идет. Никуда он так и не попадет. Стоять тоже… Да ладно, сев на склон, он достал дневник капитана, хорошо, что непромокаемый, из пластика он.
***
Дневник Капитана по имени Рон


Все в сансаре лишь сон.
Почему она возникает,
Никто толком не знает,
Как и нет выхода из этого лабиринта,
Он не предусмотрен,
Не прописан –
Там выход один из карусели сансары –
это Дхарма.
У всех существ в сансаре есть страдания,
Или завесы,
У одних больше, у других меньше.
И опять колесо закрутилось –
Умрет любое существо, что родилось,
А это боль принесет тем, кто его любил,
А он снова родится,
И цикл повториться.
Повезло тому,
Кто родился человеком со здоровым умом,
И в то время когда есть дхарма,
Чтобы иметь возможность к спасению –
Это очень редко - человеческое рождение,
Других жизней множество, и видов их,
Но редко доступен для них Ченрезиг.
***
Прочтя этот отрывок Эдвин со вздохом закрыл новую книгу. Это точно, с этим не поспоришь, но так он это все и знал. Почему, почему он ничего не делал тогда – не медитировал, и не читал мантры? Он верил в бессмысленность в целом сансары, но и смысла особого не находил в том чтобы спасаться. Его этим никто не наградил: стимулом, энтузиазмом. Мысль о том, что следующая его жизнь может быть в виде другого существа мало его смущала – и это то, что уже счастливо совпало. Он бесцельно провел у причала, потратил лишь время. Так если в этой жизни, которая уже есть, он не сумел подняться, взлететь, что радеть о жизни будущей?
На этой мысли дождь резко остановился, не сошел на нет, просто его словно выключили. Всё. Другой свет и другая сцена – надо признаться значительно лучшая.
-Это было верным ответом? - Робко спросил Эдвин, озираясь.
Очевидно, да если это задание квеста, по которому, продвигаясь так обучались, очевидно, уровень я одолел, но какой же тут ответ?
-Что ты жить не умел, а лишь болтал много лет. Знал теорию ту, что не ты написал или философию буддизма – выше всяких похвал. Мыслями, что не тебе принадлежат ты кичился, гордился, смущая ребят – ну всё знает… А в туалет не просится, так бы тебе сказал твой приятель, что в коме там носиться в поисках счастья Майкл.
-Майкл… как он? Я ведь его полюбил только когда он был при смерти, Нечто человеческое ощутил, что мне жалко его, что мне страшно, что я испугался.
-Потому и сошла тонна сажи, и ты здесь. Без добра в буддизм не влезть.
-Спасибо, Рон, - смущенно сказал Эдвин, обращаясь к пустому лимонному небу, ну я пошёл?
В ответ ему лишь был тихий звон.
Спустя четверть часа степь сменилась лесом. Растительность была нарочито коряжистой и каждое дерево радовало многообразными корнями, если во тьме остановиться и посмотреть, в причудливых переплетениях легко можно увидеть и корабль, и себя самого. Подвинулся, и другие детали, чье-то лицо или Австралия.
Эдвин дотронулся до охристо-золотого ствола одного из деревьев, которые казались теплыми и гладкими на ощупь. Ствол заструился у него под ладонью. Эдвин почувствовал, как земля уходит у него из под ног, он общается с громадной змею. Это его новый друг, и все корни это она и есть. Вот она заструилась, все в пейзаже изменилось, кольца их изгибы.
-Рада видеть тебя, излучение Ченрезига.
-Ченрезиг? Это не я.
Еще движение – легкий шелест, скольжение что-то обвило запястье Эда.
-Как не ты? Я помню тебя как человека – ты Ченрези.
-Неверное это.
Наконец перед Эдом появилась огромная голова размером с грузовик, переливалась на солнце она, и в желтых глазах отражалось такое же небо, похоже у создавшего этот мир был дефицит цвета.
-Нет, я Ченрезиг.
-Что ж, а Рон, тебя зовут не так?
-Нет Рон «Анаконды» был капитан. Очевидно, он Ченрезига и практиковал, но я тоже о Будде слыхал, и даже, можно сказать, к этой религии принадлежать.
-А можно и не сказать – без обиняков предупредила его змея, не надо кормить чепухою меня! - Больше не считая нужным соблюдать приличия, она открыла пасть, и явно решила отужинать.
-Дикая!
Выдохнул Эд, и резко попытался вырвать руку из её пут.
-Без оскорблений, пожалуйста.
-Ты хочешь меня съесть, при этом мной должен этикет руководить?
-Не съесть, поглотить. Сделать тебя частью себя, чтобы ты отверг свое колкое «я», станешь моим теплом. Смотри, все они были такие как ты – чудище открыло пасть, Эдвин увидел огромное количество мужчин и женщин, все они вытягивали руки и пытались выбраться.
Отпрянув, Эд неожиданно сумел вырвать руку, ужас удесятерил его силы, и из аттракциона, где он должен был понять свою веру, он оказался в малоприятном виртуальном пространстве, где видимо виртуально или нет, но пустят его на обед.
Эдвин бросился бежать, спотыкаясь о теплые корни кольца змеи, которые ловко пытались его обвить, все вокруг было в движении, ветки извивались скольжение.
 Эд бежал, кажется, размер удава спас его от неминуемого провала, она сама запуталась в своих кольцах, или они ей мешали, а удачно за рощу себя выдавали в начале. Напоследок, уже выбегая на открытое место – змеиный лес закончился, он все же зацепился ногой за кольцо, и растянулся, ударившись со всего маха о пружинящий грунт. Дневник  выпрыгнул из кармана, и раскрылся на странице.
ОМ МА НИ ПАД МЕ ХУМ
 Успел прочитать Эдвин.
Змей испарился, и нога была освобождена из кольца.
-Буддизм ведь религия прикладная. -Раздался голос, - всегда так бывает
-Ченрези – я это знаю.
-Тебя послушать так ты все знаешь, но не делаешь никогда ничего. Зачем тогда все это кино?
-Я долго учился.
-Ну и что, если ты за добро, то когда и кому ты делал его?
-Делать не главное, главное желать.
-Это будет и в делах проступать, ты и не желал добра никому кроме себя, и оно не проявилось, или только один раз, когда ты товарища спас.
-А как, как оно должно было проявиться? Я должен был, как вдовушки из семнадцатого века создать оппозицию комитет?
-И удалить шпионский контент. Где все твои идеи как раз оспаривают добро! А не «за», «вместо», и не за него. Всё, всё наталкивается на твой эгоизм! И всё, нет никакого добра, а ярмарка-продажа одна. Уже знаешь, кажется, никто вообще не знал о религии, и больше в ней не преуспел чем ты. Они хоть не так рьяно блюдут интересы свои. У тебя же все разбивается об эго.
-Я думал, ты поищешь деликатный, этичный подход.
-Я искал его к тебе не один год. Результат был не тот.
-Что мне делать теперь?
-Иди на восход много дней, и читай книгу, а там уже по ситуации.
-Я умер?
-Красиво … но ты лишь в состоянии транса, и сейчас сидишь в своем корабле, похоже, во сне.
-Тогда я не буду делать ничего. Все равно один сон закончится, я проснусь, и начнется другой. Пусть меня съест гадина, пусть.
-А тебе не приходило в голову, что до этого твой сон был достаточно долгим? Предсказуемы и ровным не было так, что из точки «Б» ты попадал рывком в точку «А».
-Вся жизнь была сном. Но не таким свободным, а из кадра в кадр: шаг, действие, результат. В кого-то влюблялись неожиданно красавицы, кому-то везло иначе, а я ритм черепаший – и это даже если и сон, как-то динамики здоровой лишен, и ограничен всегда, поэтому я и выбрал новые страны планеты и города.
-Я устал от тебя дико. Бедный Майкл! Столько лет он был заложником обреченным слушать этот болезненный бред. Ты же даже не хотел добыть сокровища.
-Нет… точно, не хотел. Я хотел выйти из транса, из ограниченности, из сна. Не быть заложником желаний, что суета, но и это и то…
-Я Лама Кармапа Ченно. - Прервал диалог громоподобный рык с неба. Словно кто-то ударил скипетром о землю, она содрогнулась, а небо наполнилось лиловыми молниями. Мир стал рушиться с пугающей быстротой.
Конец света Эд представлял себе точно такой. Апокалипсис.
-Эго.
Последнее, что он услышал от своего предыдущего собеседника, и все. Центрифуга с бешеной скоростью его закачала.
“Кармапа Ченно твой Лама” - эти слова эхом прокатились по голове Эда.  И мир, каким разноцветным он был, стал сливаться в разводы калейдоскопа, а потом вовсе потерял свои градации, переходы. Сияющая труба. С грохотом в струях воды, он несся туда.
Через секунду яркость, небо, он падает в бездну, или… Приземлившись в воду, Эд долго двигался вниз, потом рефлекторно всплыл, и когда тугая и тяжелая вода разомкнулась, жадно вдохнул порцию воздуха самого лучшего.
Вокруг песчаные мели и острова – море и тишина. Труба откуда он выпал если зримой и была, исчезла без следа. Эд тяжело поплыл к ближайшей отмели, и вышел на неё. Сделал несколько шагов, пошатываясь, и снова упал. Беззаботное высокое небо смотрело на него тихо и приветливо, как когда-то давно. Никаких сюрреалистических пейзажей больше не было. Сколько он так пролежал, трудно сказать, вымокшая одежда начала подсыхать, и стало жарко, надо куда –то двигаться , куда-то…
Встав Эд побрел по песчаной отмели  в сторону крошечного острова. Надо думать тут я буду постигать медитацию, читать книгу астронавта, и думать о вечном, это отрадно.

Сев в позу лотоса, Эд занялся медитацией –
самой простой из тех, что он знал.
На счет «раз» он вдыхал,
и следил
как медленно и плавно
воздух выходит из носа обратно.
Есть только этот только этот процесс.
Вдох и выдох.
Воздух наполняет его легко, и выходит.
Он ощущает его.
И больше нет ничего.
Только этот процесс.

Когда Эд открыл глаза, над остовом сияла луна, хотя всего одна минута прошла, может чуть больше. “Тихий прибой дышал синхронно со мной” – подумал Эд, и стал бесцельно смотреть на лунную дорожку воды.
Далекое прошло планеты земли, клады такие же острова… Что же теперь делать?
Кармапа. Он слышал Кармапа тогда, перед тем как виденье пропало из змей, Кармапа… Эд не знал кто это, судя по всему, тоже Ченрези в мире подобном сну.
-Я излучение Ченрези во все времена освещаю пути. Я Ченрезиг который является в мире людей, чтобы спасти их от сансарных костей, показывая жизнь и смерть в сансаре. Я сам сансаре не принадлежу, и пятнами не обладаю. Все чтобы я ни делал, с целью спасения глупых людей, не отбрасывает на меня намека на тень – незапятнанный. Я являюсь в миры, чтобы существ спасти от хандры. Указать путь, и еще легче со мной. Быстрый мой путь и скоростной. Со мной легче и все быстрей. Я Бодхисатва Кармапа Тринлей. Безопасны со мной любые дхарма Пути которые бы тебя могли вниз унести. Ничто тебе тут не угрожает: ни глупость родная, ни заносчивость твоя. Ты уж извини за прямоту-то меня.
-Ничего, - ответил Эд, и кивнул.
Лунный свет тихо мигнул.
 -Эд, у тебя есть предназначение. Но оно не в том чтобы жениться и построить свой дом. Или стать очень хорошим, исправиться выкорчев эго свое, от злости избавится, быстро причем, и стать некой рекламой – не думай так, не в этом религия дхарма. Хотя это путь тоже. Ты можешь быть и не очень хорошим. Капитан Рон, твой старик какой-то пращур, твой прадед, и он реализовал Ченрезиг, и он достаточно реальный сам. Кстати, его мечта и это и есть твоя высота. Твое небо, чтобы ты сохранил и распространил дхарму во вселенной, развеял дым жизни тленной.
Эд молча смотрел на лунную дорожку, сияющая фигура стала проявляться более ясно, еще немножко, и он сумеет в чертах лица разобраться.
-Вот неожиданность тоже.
Робко сказал Эд, но в ту же секунду ощутил бодрый приступ самонадеянности. Точно! Он столько лет ждал Учителя, думал, что есть какая-то задача у него, но он о ней позабыл, и она шире, и осветить целый мир.
Праздник незаметно впорхнул в голову Эда, и через секунду затопил его полностью. Светящегося Кармапа уже нету, как нету и сложностей. Всё ясно и верно. Он закончит этот маршрут, и великие дела его ждут. Довезет Майкла до клиники, подождет итога. Будем, надеяться, его вылечат.  И дальше надо, несомненно, разработать некий план…
-Я уже сделал это – Капитан Рон сам.
-Оказывается ты мой деда, но учти, планы я намереваюсь реализовывать и свои. С тобой не считаясь – ты делал свое в те года, а я не секретарь у тебя. Практика, конечно мне очень нужна, но это, как говориться, одно другому не мешает. Я возьмусь за работу! Я столько лет бесцельно пылился, лил воду, ел, пил думал, так и пройдет моя жизнь. Ни эго, ни славы, одни рытвины да ухабы.
-Ты все же кретин! Я твой папа, и я тебя вдохновил. У тебя опять проявляется эго масть, что ты рейнджер что ли, и кинешься покорять новое море. Вдохновение хорошо, но надо вначале узнать Учение, как ни смешно.
-Я все прочитаю. Скажи мне только, точно этой книги мне хватит, чтобы понять и этой игры или иллюзии пространства, в котором мы сейчас заключены? Ты обещал стабильное постоянство, прогресс, что я буду словно проходить лабиринты чудес, и после всех приключений я приду к пониманию дхарма Учения.
-Я тебе гарантирую достойное обучение. Книга сильная, но тут как при подключении. Подключиться может в любой момент, но будет ли то постижения свет? Раз ты бесцельно читал теорию много лет, и как будто тебя не касается.
-Ладно – как там дальше читается? И все равно, меня так вдохновил не ты, а Кармапа Ченно.
-Кармапа… они очень сильные Ламы. И ты решил сбежать от старика, погнавшись за сандалиями короля?
-Глупости, тебя я не знаю, а его слова до сердца достали.
-Великая дхармакая! - с этими словами сивый Ронии растаял.
Эдвин же осмотрелся:  “Да я совершенство. Теперь это информация полностью меняет всю ситуацию. Отсутствие цели, «некуда гнаться» сменилось титулом «я сенсация»”
Эдвин открыл книгу на главе: Учебник как стать Ченрезигом, пять страниц, немного.
-Пока только три, - голосом Рона отозвался нарисованный Ченрези.
 Текст поплыл, и Эд едва уловил, как вместо слов он увидел далекий год, далекий город, и капитан Рон ваяет скульптуру из слов. За окнами постройки земли начало двадцать первого века, то от чего у него всегда щемило в груди. Вдруг догадка простая всплывала.
-Рон это ты.
И фигура цветная вновь поплыла.
-Рон это я?! - повторил Эдвин вслух. Когда –то был им, теперь меня Эдвином все же зовут, и книгу написал я сам – странно. Неожиданно. Не ожидал, мог догадаться, но не догадался, как сказка, как правда.
Ну и прекрасно, что я там написал себе через года? Надеюсь, старался я вот тогда.
***
Как стать Ченрези или Авалокитешварой,
Бодхисатвой Великого сострадания и зачем это надо

Спасать как призвание.
Правда вы и сейчас уже Ченрези,
Вам надо лишь завесы,
Что иллюзорны, слегка отвести,
Вы будет очень свободны,
А дорога к этому только одна –
Отодвинуть эго плана на два,
И пусть уходит тихо, -
Избавьтесь от эго об этом вся книга.
 
Когда вы добры и сострадательны,
вы в меньшей степени порабощены мыслями о себе –
и потом мысли о пустоте.
 
Ченрезиг это твой ум,
Его доброе сияние.
Но если твой ум не понимает так,
То можно думать, что это и божество,
Что смотрит с сияющих небес,
Как люди думали очень давно,
Лучше думать так,
Чем прийти к тупому логическому решению,
Которое лишает религию духовного наполнения,
И начинает читать механику,
А потом – надежда,
Что кто-то тебя все же спасет –
Бог за углом,
Когда придет смерть можно звать
И доброе божество запросто,
Тоже все хорошо.
Итак…
***
Прочитали прибежище
Это вступление в религию знак,
Что вы принимаете прибежище в Будде трех драгоценностях:
 
Пока я не достиг просветления,
Я принимаю прибежищем три драгоценности:
Будду, Дхарму и возвышенную сангху (Это святые Будды небес)
Пусть вся моя деятельность будет нести духовный прогресс
И, благодаря практике щедрости и других совершенств,
Я реализую прибежище ради, во благо всех существ.

Повторить три раза

Потом принимаете прибежище в Ченрезиге самом,
Думая, что он всё сразу,
И Будда, и Дхарма и ваш Лама и Защитники Учения немирские,
Что охраняют пути неземные ,
Затем думаете, что мир тает вокруг:
Все ваши дела, бытовая труха, шелуха, рождение, смерть,
Что была «до», и много раз повторялось это кино, -
Все лишь иллюзия,
И оттого тает легко,
А в сияющих небесах появляется
Слог ХРИ –
Ченрези знак на белом лотосе
На фоне лунного диска,
Из него идут лучи,
Что снимают беды твои,
И тяготы всех существ во всех мирах,
Сколько бы их не было там.
И во всех временах, и пространствах безграничных.
И свет этот изумительный возносится ввысь,
В виде символов и прекрасных,
Преподнося подарки отцу всех Будд - Амитабхе,
Всем Буддам, и всем покровителем дхарма небес,
Те благословляют свет,
На бесконечный духовный прогресс,
На свежесть просветленного настроя,
И он возвращается сияющим морем,
Втекает в слог ХРИ,
И появляется Бодхисатва Вселенской Любви Ченрези,
И это вы,
Теперь свет идет от вас
Лотос, сияющий в сердце у вас,
На его лепестках слоги мантры святой
ОМ МА НИ ПАД МЕ ХУМ
Одно повторение которой смывает серые горы,
И все миры освобождаются от кабалы,
И страдальцы все умываются хрустальной водой,
Которая излечивает все физические, и духовные недуги, и психологические,
И все здоровы: и люди,
И суки, и планеты асуров, и богов, и миры ада, и демонов прета,
А животные и есть – суки, собаки не ругательное слово,
И это и во всех мирах:
Свет добро, и нет боли,
То были лишь тени, что и у вас на разуме,
За бесчисленное море перерождений
Они отпечатались там.
Но их нет,
Они лишь иллюзий игра.
И потому они тают, не оставляя следа,
Музыка мантры идет из меня,
И все вокруг Девачена-страна рая,
Красивые виды, пейзажи подо мной проплывают,
И нет больше сажи.
Все существа Ченрези добры и светлы,
И все это я, - Ченрези,
И Девачена это я,
И музыка мантры,
И бездонное небо -
Я и есть рай,
И все Будды и Бодхисатвы - я,
Потом пейзаж тает, перетекая в Ченрези,
А они втекают равномерно в меня,
И таю я, исчезая от головы к сердцу,
И втекаю в мантру,
Что само совершенство,
Мантра втекает в слог ХРИ,
И он тает снизу вверх,
Я Ченрези,
И скоро последняя искорка исчезает.
Все пустотно,
Если мысли и пролетают они не находят опоры,
И как пар - были и нет,
Прошло сколько времени –
Не знаю час, или век,
Секунда –
Время до остытия чая.
И всё.
Вы опять человек.

Заслугу от медитации всем существам посвящаем,
Желая им до сути добраться,
До просветления,
И чтобы не было эмоций мучительных жжения,
Думаем, что когда жизнь это закончится –
Она построение сна,
Мы легко пройдем к свету, оставив призраки эго,
И сможем воплотить в себе Господа Ченрези.
Потом думаем, что наше имя и есть мантра,
И вся наша активность во благо, -
Все мысли простор для великой мудрости и любви,
А все явления в сансаре, как и реакции наши,
Что иногда нами управляют тоже пусты,
Все позитивно и пейзажи и сны,
И над моей головой Амитабха Гуру Падмакара всегда,
Неотделим от меня,
Ангел ли это хранитель или ваш высший учитель, -
Не суть,
У людей, что читают эту книгу,
Может быть разный уровень,
И разный духовный Путь.
Но результат будет в финале один –
Вы достигните Просветления,
И реализуете свой Ченрезиг Будда природу
В этом смысл Учения.

Дальше в течение дня следите:
“А добрый ли я?
А помню ли Учение?
Нити невежества, не помутили ли разум слегка?”
Не забыли ли вы, что все лишь творение сна,
И от того,
Не овладело ли вами
эго иллюзорного там кино
Со словом «моё»:
Привязанность, злоба
Свинья, змея, и петух - сансары основа,
Что спокойно давно существам жить не дают.
Осознали, отпустили легко,
Когда кушали думали,
Что я преподношу эту еду,
Или эти прекрасные виды,
Если не только едою там живы,
Господу Ченрези,
И пускай станут они нектаром драгоценным,
Когда легли спать это верно,
Почитали мантру,
И, думая, что вы Ченрези,
Сосредоточились на третьем глазе,
Это сияющий шарик попытались уснуть,
Не упуская наставления ясного света,
Что все пустотно важно вот это,
Что разум сияющий и свободный как небо,
Когда наступит время смерти и вам покажется что вы в иллюзорном плену –
Думайте так же про пустоту,
Чтобы ваша жизнь в оболочке временной-бренной не сделала черное дело,
И вы не пошли опять по кругу,
Думайте про то,
Что все пустотно,
В этом кратко умирания-то наука,
Уже в веке приятном двадцать один,
В котором мой дедушка жил,
Люди боялись практики
Или обучения практике умирать,
Они с большими глазами думали,
Что их ужасные аферисты поймали, не хотели это читать думали так: видели по телевизору, как людей заживо хоронят, и они экстремально так должны лежать, и обдумывать так. Боясь смерти, и не желая знать о потустороннем, они опять и опять возвращались, с собою еще тур поиграть.
И было им снова сложно:
В сансаре ведь добра не видать,
Можешь поверить - больно где страсть,
У кого они большие и страдания таковы,
У кого оковы эго легки -
Они меньше, но всегда сансара лабиринт,
Который коварный.
Дхарма выход один из сансары…

На этом глава заканчивалась

***
продолжение следует : ) фото сделано им.