Инкогнито. Глава 1

 Глубокая ночь. Молодой и не совсем трезвый парень только приближается к двери своей собственной квартиры. Он достает ключи, но не использует их: за его спиной послышались чьи-то тихие шаги, и он притаился. Конечно, он мог бы открыть дверь и спрятаться за ней, закрывшись на оба замка, но улица научила его встречать опасность лицом к лицу. Он медленно снял рюкзак и поставил его возле черной металлической двери – он знал, что эти люди пришли далеко не разговаривать.

- Вот сволочь… и тут ты меня нашел, -  со злостью пробормотал парень и повернулся к незнакомцам.

 Внезапно картинка изменилась. Теперь он сидит на месте обвиняемого в зале суда. Стороны высказались, аргументы предоставлены. Теперь остается только ждать. Он знает, что не виновен. Все, кто есть в этом зале, это знают. Но против него выступает слишком сильный соперник, и вряд ли он позволит, чтобы этот парнишка вышел отсюда свободным. «…суд приговорил: признать Демидова Алексея Павловича виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 108 УК РФ (убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны) и назначить ему наказание в виде 1 года лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима…».

 Алексей проснулся в холодном поту. Снова ему виделся тот злополучный день, когда его жизнь стала делиться на «до» и «после» (причем «до» ему нравилось больше). Он снова вспомнил отца недобрым словом, ведь все это случилось из-за него. Это он жаждал мести. Это он подговорил судью. Это все он…

 С Павлом Кирилловичем сын не общается уже около десяти лет – ровно столько времени прошло с тех пор, как 16-летний Лешка решил оставить родительский дом. Теперь единственное, что до сих пор объединяет их – это взаимная ненависть друг к другу.

 В комнате было темно и тихо, как и в любую другую январскую ночь. Он посмотрел на часы – 2:17. Кошмар вперемешку с дурными воспоминаниями отбил всякое желание засыпать снова. Не включая свет, он встал с кровати и побрел на кухню. Сварив крепкий кофе, он сел к окну и о чем-то задумался. Обычно Алексей старается не мусолить одну и ту же тему (особенно, если она касается его прошлого), он не любит этого, но сейчас он не мог остановиться.

 Он вышел за час до собеседования. Ему могло бы хватить этого времени, однако дорога до офиса в этот раз далась ему очень непросто. Сначала машина, старенькая белая «Семерка», не хотела заводиться, потом пришлось объезжать затор на одной из главных улиц, по которой можно было максимально быстро доехать до пункта назначения. Окончательно Алексея добило столкновение его автомобиля с красной иномаркой некоего «мажора».

 Он подъехал к нужному месту в 8:20. В кабинете с табличкой «главный редактор» его уже двадцать минут ждал Георгий Филиппович Шуков, зеленоглазый мужчина старше сорока, немного полноватый, с щетиной и примятыми шапкой светло-русыми волосами, в прямоугольных очках, темно-зеленом вязаном свитере, серых брюках и коричневых классических туфлях. Он был очень недоволен, но решил дать Алексею шанс.

- Надеюсь, такого больше не повторится. Итак, в своем резюме Вы указали, что работали фотокорреспондентом в издательстве «Наша Правда». Еще где-нибудь работали?

- Только подрабатывал. По большей части фотографом. Иногда писал статьи на заказ. 

- Хорошо… так-с… у меня еще был вопрос по поводу судимости. Что скажете на это?

- Ничего. Было и было.

- Вы ведь понимаете, что я могу подумать нехорошо о Вас и даже посчитать опасным для коллектива?

- Да, ваше право.

 Беседа длилась еще минут десять, после чего мужчина вышел из кабинета раздосадованным и, кажется, немного раздраженным. Его попытка приобрести работу, как и в предыдущие разы, закончилась полным провалом.

 Он уже стоял около своей машины и снова прокручивал в голове тот день, то заседание, тот год, проведенный за решеткой… «Несправедливо», - пронеслось у него в голове, - «Это он все подстроил. Ненавижу!», - далее последовал крепкий удар ногой по колесу «Семерки». Это немного успокоило Алексея, и он, чуть погодя, сел внутрь.
 
 Через пару часов его автомобиль был припаркован в частном секторе возле большого двухэтажного дома.  Эта часть города сильно отличалась от других: здесь никогда не наблюдалось суетливости. На улицах было настолько тихо, что человек, никогда не бывавший в этих краях прежде, мог бы подумать, что район вымер. Однако его мнение, естественно, было бы ошибочным. Живущие здесь люди высоко ценят тишину, размеренность и личное пространство, но совершенно не переносят замкнутость. Потому вместо высоких заборов, которыми часто закрываются знаменитости, участки разделяют каменные дорожки, шириной примерно в 2-3 метра.

- Лешка! Ты что ль? Сколько лет! - послышался голос с соседнего участка. Это был Роман Кириллович Прохоров, пятидесятилетний друг семьи, обладающий мальчишеским обаянием и общительностью. Он не выглядел на свой возраст. Незнакомый человек дал бы ему максимум тридцать пять.

- Здравствуйте, дядь Ром! Да я, я.

- С ума сойти! Где ж ты пропадал столько времени? В последний раз, помню, общались мы с тобой… лет шесть назад? Э-э-эх…забыл друга, Лешка…

- Да не забыл я, дядь Ром, не забыл. Просто…сложный был период. Я ни с кем не общался долгое время.

- Да что ты мне тут рассказываешь! Знаю я, АлЕксий, какие у тебя времена были. Все знаю. И про судимость тоже знаю. Бедный парнишка…

- Дядь Ром, давайте не будем. Я чего приехал-то…отец дома, не знаете?

- Отца нет, на работе он. А вот мать дома. Она сейчас редко куда выходит.

- Хорошо. Спасибо! Пойду проведаю ее.

- Давай. И не пропадай больше!

- Я постараюсь.

 Дверь открыла Анна Владимировна Демидова. Увидев, кто стоит по ту сторону порога, она потеряла дар речи. Ее глаза наполнились слезами то ли от счастья, то ли от боли…

- Здравствуй, мам…

- Леша… Боже мой! – она обняла стоящего перед ней сына, которого не видела уже почти десять лет, - Как ты изменился, дорогой! Повзрослел…Ты проходи, проходи. Не переживай, отца дома нет… ты, наверное, голодный?

 Они прошли в дом. В прихожей, совмещенной с гостиной, негромко играла легкая музыка, а из кухни доносился уже давно забытый Алексеем аромат маминой еды. Он снял куртку, разулся и последовал за Анной Владимировной. 

- Проходи, сынок, чувствуй себя как дома. Сегодня на обед лазанья. Только не забудь помыть руки!

 Все это время мужчина молча делал, что ему скажут. Он наслаждался своим присутствием здесь, рядом с самым родным человеком, которого так жестоко тогда, в шестнадцать лет, вычеркнул из своей жизни. Уже совсем скоро они вдвоем сидели за шикарным обеденным столом и общались так, как не общались никогда.

- Почему ты убежал тогда? Что вообще у вас происходит с отцом?

- Я… сам не знаю… был глуп, хотелось свободы, независимости… вот и убежал.

 Алексей лгал. Он знал, что происходит между ним и Павлом Кирилловичем, он знал, почему покинул родной дом. Но об этом Анне Владимировне лучше не знать. По крайней мере пока.

 Время пролетело незаметно. Наступил вечер. В окне женщина заметила приближающийся к участку черный «гелендваген». Ее охватил ужас – муж вернулся с работы.

- Я дома! Дорогая, а чья это там… ах ты щенок! Какого черта ты здесь забыл?

- Паш, успокойся, он уже уходит, - попыталась успокоить его жена, но, кажется, он ее не слышал.

- Проваливай, пока я не убил тебя, крысеныш! – с этими словами мужчина достал пистолет и дважды выстрелил в сторону Алексея.