Плохая игрушка

Вася и Юленька сидели в комнате. Вася строгал деревянный меч перочинным ножичком, который на день рождения подарила ему мама, а Юленька играла на ксилофоне, резво постукивая палочкой, то по красной, то по зелёной пластинкам. Мама ушла в магазин и наказала Васе следить за маленькой сестрой, обещая купить что-нибудь вкусное. Не прошло и получаса с ухода мамы, как в дверь начали колотить руками и ногами, кричать "эге–ге–гей". Васька быстро вышел в прихожую.
– Колька, ты? Чего надо? – шепотом спросил мальчишка, припадая ухом к двери, мама не разрешала никого впускать пока её нет, будь это товарищи по игре или почтальоны.
– Ты чего дома киснешь? – раздалось за дверью, – Идём играть, там Данька придумал в казаков-разбойников по-рыцарски! С мечами и щитами!
Васька посмотрел на своё деревянное творение и вздохнул.
– Не могу, мама в магазин ушла, сказала дома сидеть, Юльку одну оставить нельзя.
– Да ладно тебе, ты немного, мальчишки, вон, мне не верят, что у тебя меч настоящий есть. Я им говорил, а они ни в какую. Выйди хоть покажи!
Тут уж Ваську совсем гордость взяла. На днях он показывал свою ещё недоделанную работу Кольке, он всему двору и разнёс. Данька, наверное, потому и решил "по-рыцарски" в казаков–разбойников сыграть. Да и как так? Ему, Ваське, мальчишки не верят!
– Ладно, только не надолго, только одним глазком, он у меня ещё не раскрашен, – полный гордости воскликнул Васька и, обув сандалии, выбежал за Колькой во двор.
Юленька осталась в комнате одна. Стучать палочками по ксилофону ей быстро надоело. Она посмотрела на деревянные опилки на ковре, баночки с красной и синей краской и ножик брата. Опилки и краски были ей знакомы, она часто точила карандаши и рисовала ладошками на белой бумаге, а вот ножик Васька никогда сестре не давал. "Поранишься, сломаешь", – отговорок у него было много.
Но теперь никого поблизости не было, и Юленька могла поближе посмотреть на любимую вещицу Васьки. Она взяла рукоятку в свои пухлые маленькие ручки и попробовала строгать в воздухе также, как брат. На втором взмахе широкая рукоятка выскользнула из ручек и порезала пальчик. Злополучная игрушка упала на пол, а Юленька, сначала тихо, потом всё громче и громче заплакала.
На плачь прибежала соседка сверху, обнаружила дверь приоткрытой, влетела в квартиру и, как зашла в комнату, тут же всплеснула руками.
– Ах, Юленька, а мама-то где? как же ты так поранилась? – убирая в сторону ножик, и вытирая платком тонкую ранку, спросила соседка.
– Хнык...В магазин пошла, а Вася с мальчишками.
– Вот так, Васька гулять убежал, а тебя не взял, ну не плач, не плач. Смотри, кровушка уже не течёт, у собачки болит, у кошечки болит, а у Юленьки не болит. Вот, возьми конфетку, да сиди тихонько пока мама не придёт, у меня на плите щи стоят, я побегу.
Соседка дала малышке шоколадную конфету, убрала ножик на верхнюю полку и, прикрыв дверь, ушла доваривать щи.
Васька быстро вернулся домой. Юленька сидела на полу около опилок и мазала себя пухлые ручки красками.
– Ты чего творишь! – Васька быстро отобрал у сестры краски, убрал опилки, посадил на диван и дал ксилофон, играй мол.
После случая с плохой игрушкой Юленька покорно взяла палочки и начала настукивать что-то медленное и печальное. Вскоре вернулась мама, нагруженная сумками, от которых, то пахло сыром, то свежим хлебом, то веяло холодом.
– Хорошо себя вели пока меня было? – спросила мама, и, не дожидаясь ответа, достала два больших "полярных мишки" и дала детям. – Вот, можете съесть до ужина, но больше не просите, перебьёте аппетит.
Юленька захлопала в ладоши и быстро развернула синюю шуршащую упаковку, а Вася побежал в комнату и спрятал свою конфету за "Путешествием Гулливера".
– Я после ужина съем, не буду аппетит портить, – гордо выпячивая грудь, сказал он маме.
– Какой ты у меня взрослый, Васенька, не нарадуюсь на тебя. – ответила мама и пошла готовить ужин.
До ужина мама поднялась к соседке попросить соли, а Васька, наконец–то закончив раскрашивать свой меч, ринулся за ней показать свою поделку, но то ли дух приключения, то ли робости пролетел мимо, а перебивать взрослых Вася не стал, притаился под лестницей и прислушался. Соседка, встретив в дверях маму тут же с ней разговорилась. Слово за слово, вспомнился ей и сегодняшний случай.
– Представляешь, – говорит, – сижу на кухне, щи варю, вдруг слышу кричит кто–то, тоненько так. Думаю, на моем этаже эдак некому, а ниже ты–ж с детками. Ну, я и пошла узнать, что да как. Прихожу, дверь нараспашку, в комнате Юлька твоя сидит, кричит. Поранилась она перочинным ножом, а Васька гулять убежал...
Дальше раскрасневшийся мальчишка уже не слушал, побежал домой, достал свою конфету и подошёл к сестре.
– Вот, возьми, я не заслужил, – сказал Васька, краснея протягивая сладость, – прости, что тебя одну оставил.
– Я не злюсь, – ответила малышка, улыбаясь принимая конфету, – тётя тоже дала конфетку, шоколадную.
Ваське стало очень совестно за свой поступок, он убрал яркий меч в ящик, вышел в прихожую и стал ждать маму. Когда она вошла, Вася от обиды насупился и во всём признался.
– Я не хотел, – хныча пролепетал Вася, – мальчишки хотели мой меч посмотреть, они не верили, что у меня есть. Я так больше не буду...честно. А свою конфету я отдал Юле.
Мама улыбнулась, погладила Васю по голове и сказала:
– Это хорошо, что ты сам всё понял, и с конфетой здорово придумал. Впредь запомни этот случай и больше никогда так не делай. Договорились?
– Да! – радостный воскликнул Вася и обнял маму.