июль, 2018

1 июля, 2018.

и кануло восемнадцатилетие в бездну твоих навсегда увядших волос, о, сон мой!

упиваясь негой ласковых пальцев, шествуя по миру смело и легко! с черешней по карманам и лимонными леденцами.

***

2 июля, 2018.

не вопрошая, разъял меня пороховой туман в скучающем рассудке с миром новорожденным и прекрасным. по пробуждению (как уныл и дивен сон дневной), в сердце мое вгрызлось кровожадно недоброе чувство и ах, так и не представилось как его величать по батюшке.

люди до репейной боли воинственны в своих мироощущениях и если утварь кропотливой несогласованности въедается в сподвигшееся уже духовное тело, то это трагедия двух пылких противоборств.

***

3 июля, 2018.

колышется пламя сакральноментальной свечи за покойное растерзанное тело селянского непризнанного арфиста, за музу его с медными кудрями, что пала рядом в чудовищной скорби и меловыми ножами. она рисовала на его губах, пила усыхающие чернила и любила...

сегодняшний день сломил меня до крайней безысходности. в пять вечера я вышла погулять и промокла до ниточки. это было очаровательное сожаление за продрогшее тело и душу. во мне загрохотало отчуждение от мира сего и людского рода. я пала в скульптурные ноги воздвигнутому смело горю. я породила его в себе с такой любовью и оно меня губит, губит...
стоило мне позвать его к себе на горький крепкий чай, как оно вцепилось в меня чахлой благодарностью. давление ринулось вниз, я заснула, пожелав проснуться и застать его с печальной гримасой улыбки, застенчиво звенящего серебряными ключами на прощание. но оно все еще притаилось за дверью и подглядывает... а мне страшно.
о, господи, мне сказать клятвенную молитву, попросить об отторжении испуга, но я боюсь теперь и этого. голос охрип и рученька склонилась в стонущих плачах за родного друга, коего в моей комнате не отыскать.

***

4 июля, 2018.

ах... подушка бетонная напиталась солью, расплавленными углями, моим тебе сожалеющем сердцем. я закутываю мысленно тебя в одеяло и люблю так отчаянно, что хрустят до жути мои кости.

ресницы опадают, точно осенние уставшие листья и я какая-то немая, похожая на скудную архитектуру, на которую никто и не посмотрит. все расплескалось, завыло, как дики и неприветливы мои помыслы, они безгласные, да с глазами еще верующими.

***

5 июля, 2018.

я прочту тебе джона китса, миф о психее, письма великих и... себя прочту незамысловатую. душа моя откликнется и примется извиваться вокруг твоего слуха. ладошкой мокрой станет сбивать пыль с белого пальто и разливать горячий кисель с листочками черники.

***

6 июля, 2018.

мы будем вплетать вьюнок в твои роскошные кудри и танцевать вокруг заброшенных церквей.

и побледневшее лицо вновь закупорит алый румянец.

***

7 июля, 2018.

ты сама щедрость и любовь во имя святого духа. я помню тебя в своих детских снах. то был ты, когда я угрюмо смотрела на картонные ночники и думала, что это злыдня ночи меня погубит и заставит плакать осколками ржавого стекла. ты обнимал меня, ты целовал мой горячий лоб, рассерженный лихорадкой. 

расскажите мне о том, как маки в жарком июле рукоплескали от томления за винные глыбы льда, что рассекали в таежных погребах свои головы об цементные гравюры. то были их портреты. лики семейства маковых.

***

8 июля, 2018.

да ведь если бы я умела, я бы разрисовала тебя до пят, смастерила аль сколотила из хрусталя.

алатырь истопится и преобразится в сугробы, чьи слова честны.

я верю каждому твоему вдгляду... я неразрывна со словами, и любить могу строфами да плести горести ночами.
смелым говором обделенная, привыкшая чертить дыханием гранатовые слезы, счастливые всплески бурного чувства. мимически подавлена, руками своими же сжата, с мертвыми писателями вожу хороводы... я думала в меня нельзя влюбляться... я находила это невозможным.

отныне все искусственные плоды изображаются импрессионистами живо! я держу в руках охапку белоснежных лилий.

***

9 июля, 2018.

он не верит в слияние духов сквозь речевые страсти, но ведь в этом заключается его самая грустная молва... понимаю, он поверженная разочарованием плоть и мне его также хочется уверовать, поправить, будто дорогого братишку. мы обе постигли роскошество сакральных рукопожатий, того подлинного душеспасения... так давай же улыбнемся тепло ему в ответ.

кто порождает во мне вечный покой за нежное чувство и щемящее суеверие за глупые предрассудки, порицающие преданность кричащему сквозь туманные пыльные дороги слову? я за тысячи миль встретила самого близкого человека.

***

10 июля, 2018.

вчера под сумеречные мотивы меня повлекло стремление углубиться в полную тишь комнатных стен, того просила моя стонущая голова. а позже, почти незаметно, я уснула и не помнила имени часовщика. пристрастив себя к сонмищу горящих радостью людей, я засыпала небезнадежно.

медом цветочным помазаны мои сухие губы, доныне они свирепо покусаны, а сейчас вот оживают.
меня польют отваром крапивы.

так провозгласило закатное небо, так предписано в тетрадях скучающих без дружбы очарованных детей с теплыми рубиновыми свечками вместо глаз. так повелела алхимия слов.

***

11 июля, 2018.

ах... страж моего затопленного грязью и ржавчиной беззвучного мерзлого подвала, в котором так порою страшно и темно..?

***

12 июля, 2018.

а у нас, знаешь, небо плачет, захлебываясь в потоке глубоких грязных луж. такая свежесть и горе!

***

13 июля, 2018.

плакучие ивы в сивой лепнине высокомерят и ревут от нечисти своих истин. рядиться им в тогу посиневших ряженых утопленниц, что скалятся каждой дырявой лодке и промозглой летней ночи.
буря. беда и бесчинство.
вы можете полюбить их костлявые омертвелые ручонки, губы, вкусившие пряность морской пены, волглые курчавые волосы, потрепанные отравленными кумачевыми водорослями. вы можете присесть на разобранную колонну, сотворенную когда-то из дымчатого морганита и прочесть им стихи незрячих одиноких рыбаков... и все-таки они бы желали угодничать пред назиданием раскидистого дуба.
но корабль сопевших в сонном забытье доверчивостью пошел ко дну.
вы повержены. конец.

знаешь, эта неделя пронеслась надо мной такой рвущейся пустой страницей, ох. но сегодня в полдень меня повергла жуткая картина умирающих в водной кровавой глади девушек, чьи плавающие души берегли прибрежные старцы с удочками... они оставили их на мокрой траве и жадно кинулись на верную погибель. мне не удалось рассказать об этом так ярко и красочно, я придумала немного другую историю. она показалась мне более терпимой. иначе бы я плакала при написании еще крикливее.

***

14 июля, 2018.

я вовсе не боюсь, не глумлюсь над неверием, втуне, любопытно рассматриваю благое будущее. утехами и не колючими чайным розами провожу по переносице. дышу мечтой. родная, мне кажется, домой я вернусь совсем уже другой...

***

15 июля, 2018.

тоскует и моя простывшая горница. лампадки не сверкают, а ночь постигает. я вспоминаю нас в своем сновидении да вскакиваю, не чуя под собой ног.

вторю священным идолам о самом чистом и неоскверненном. о тебе. близ их тотемов твоя головка прячется смущенно, но ведь я-то знаю, они бы радушно тебя приняли.

***

16 июля, 2018.

стало гнусно, вечер покоробил меня дикой слабостью и размазал по полу черные краски. знаю, приснится кошмар!

худой конец, облачает меня в колющийся свитер. шипит голова и дрожит слякоть под ногами. я все по-прежнему хочу спать, но не могу уснуть.

будет хриплый голос мой срываться, я обязуюсь ломанными пальцами вышивать тебе скупое: "спасибо". не впервые мне трудно писать, не впервые хочу сказать, но это едкое чувство тянет чело мое так кровожадно. а сознание разломилось язвительными колючками. метафора, метафора, метафора! вот же всполох, глупость, разруха.

***

17 июля, 2018.

погребен тот пьяный,
задорный безгрешный отец,
доныне чьи локти нагие
обидел сынишка поэт.
и чайные розы, что резали плечи,
ломались триглифными фризами в тот...

о, траурный, траурный ветреный вечер!

захоронена она, не мать и не вдова,
парижанка роковая, милосердная сестра,
с ободранной строчкой
на мир, на хмель и морфий.
и чайные розы, что кровоточили ночью,
собрал в рукавицы калека безочный...

о, горькая, горькая участь барда-глумца,
коего музы тотемные любили зазря!

(как нелепенько во мне сегодня заворошилась поэзия, плеснула горькими каплями и я все-таки записала. какое ветхое это забытое не отсекать у слова рифму. о, я понимаю, все мое абсурд видений. ночных аль утренних, дневных соображений.
о чем ревностно я не молчу)

***

18 июля, 2018.

когда-то мое сердце скулило, болело в ошибочно предписанных кем-то "непригожих" местах. меня за рукав тянули в детстве подальше от надгробий и искусственных венков. но время рассудило, и теперь что-то само тянет меня за этот выцветший кусок ткани прямо на щеки пред крестами...

окунули наши кремовые рюши да хлипкие оборки в сквозные родниковые воды, ватой стерильной и ягодно-сладкой умащены наши уста. в тот ясный день, когда человек повстречался с небом, а обожженная трава с лицом земли, наши дома зажигали очаг в унисон.

восхищенная моя душа, небось велико облагорожена утехами тех хрупких ветвей, где поутру звонко-звонко напевал соловей?

с рассветом мерзли мои руки, ведь небо громыхает у нас никак уже третий день, но спалось мне безмятежно, достаточно крепко. а сегодня по родным краям странствуют мельничная пыль и зной.

да здравствует разомкнутое веко и невозмутимый строй сердца.
"иллюзии по поводу жизни и человеческой натуры были окончательно развеяны. он видел смерть, он ощущал ее омерзительный резкий запах и стряхивал его со своей кожи, с рук, будто боялся, что он проникнет в него и завладеет всем его существом".
когда багровые душные сумерки залепетали пронзительное стихосложение высыхающему, отходящему к мертвому сну восемнадцатому дню июля, я заслушавшись, опрокинула вялую кисть свою навзничь.
головокружение, бездна зрения и щемящая душу траурная горечь. упадок давления. мы с сутками проспим жизнь, как один завывающий вечер и ночь.
старенькая женщина в чепчике кружевном и потрепанном заботится о гниющем от липкой грибной сырости черновом поле под печью-камином. причитает: "ах, оленька, потерпи еще чуть-чуть, не хворай, родная, и скоро заворкует с рассветом бездолье - ты потеплеешь, превесело растанцевав весь михайловский сад. в августе яблони выше и слаще. ну, ну же, вставай!".
тяну ручку к дорогому юноше и шепчу: "помилуйте, о, простите. я ваш час обплевала страхоначертаним да гарью беспокойства...".

***

19 июля, 2018.

за что вы любите меня, юнец? за вещий сон в ваш крошечный ларец? за храм викторианских лет, за броши золотые и цыганский свет?
за что вы любите меня, мадам? за сладость чар, за театральный стан? за хлебные поля, цветущие у вашего окна?

но я не ясновидящая, не званный архитектор, не главенство стаи.
и не колдунья, не сестра актерского таланта, да и не матерь жатвы...

***

20 июля, 2018.

за пунцовый румянец обнажить блеск меча... и кануть на первом часу восходящие дня.
сняв подлый грех, коснувшись губ надменных и бескровных.

понять, что счастлив тот, кто в веренице лет унял самообман и предан звону чести, под стройность рощ кедровых выпал из чугунной печи.

зардею я по заповеди шекспира, как маков цвет, услышав новость о моих вольных ногах.

я понимаю, что яд этот, только перечная мята, а кара болезни смешна и предвзята. меня не погубит ни сон предсмертный, ни якорь отчаявшегося старца, ни пустотелый земной ров. я много жалуюсь на свирепый гром, что только от души, не от плоти. ведь здорова я? так точно? прости мне эту пьянь от слез, от глухой ночи, ведь все смотрю на лунный очерк твой и подруги своей верной, и, о, боже, счастье! вы любите меня... да, меня и полюбить то стыдно, ах, простите!

отныне принятие стало моим кровом и плодородной землей. изо дня в день я листаю книжки, смотрю на дивные картинки, плывущие с ходьбой прохожих из окна, то негоже плачу в кресле, то курю по пачке... что, господи, меня пронзает жадно-жадно. и я молчу, ни слова, ни танца звука, ничего. все лепет и негодье, я знаю.

***

21 июля, 2018.

да, я знаю, мы обе внемлем слову в стихотворной форме и твое имя на его устах сейчас, как булыжник на гортани. если он оставил тебя так невнятно, попрощавшись грубо и тяжело, так что же, на то его воля, а ты, душечка, промолви гордо и тепло: "мы положим конец чувственной бойне да пожмем друг другу руки".
он молчит, молчит... верю, это мука, которую моя любимая подруга не заслужила и мне бы быть внимательнее к твоему огорчению, растолковать ладошку на добрый тон холста твоих тревог.
когда я приеду, я расскажу тебе одну историю. щемящую до сих пор мне сердце. и ты поймешь меня, как никто другой и улыбнешься томлению уходящих людей без чар печали, испачканных колец на пальчиках своих столь нежных.

***

22 июля, 2018.

я проснулась, едва слышен воскресный колокольный звон и песня жаворонка. как бы хотела не просыпаться и вовсе. я видела сон, в котором слыла девушкой, уснувшей на несколько столетий.
от жары мне трудно дышать и ноет голова, я почти что обездвижена. меня посетило хриплое отчаяние за сегодняшний пропуск службы с репетицией в церкви. заранее предвижу свое отсутствие.

***

23 июля, 2018.

мой корсет теплеет, а глаза роют окопы в страну, где алиса все еще отвержена взрослыми и мирно спит у раскидистого дуба. я вижу, вот оно это, вот где прячется мое обезболивающее - там люди не растут, не чертыхаются, там юноши играют в прятки, а матушки хихикают запятнанной перчатке. 

твои письма есть самая великая для моего пожухшего сердца отрада. я бы закутала плащом вельветовым твои руки, что с таким трепетом и нежным жаром укрывают сейчас мои очи. и если глаза - зеркало души, то я счастлива. по сему слова эти заполонили весь страшный бред в котором живу и с которым встречаюсь во снах.
я в сломано-низком поклонении за твое близкое благородство ко мне.
ах, до чего нелепы, смешны мои речи, ведь то даже не крупица из признательного склада самых чистых искренних даров людей...

батюшка смеялся так звонко и резво, что тоска моя улетучилась в мгновение восторженного ока, не оставив и тени уныния. мы говорили о бескрайних долинах, о песнях ветра в кронах берез, о морских странствиях, о моем утешении в дни, когда отец мой родимый оставит наш берег. я топала по сказочным тропинкам, видела небрезгливых стрекоз и путала ножки в траве сухой. мы обошли края желтых кувшинок, дома старых лесников и присели у речной воды. теперь я хочу бежать из дома прочь, натыкаясь на мир все воинственнее!

ну же, заверни меня в сардоническую черную белену, заверь в ничтожном хрипе, но вот только закопанные мои бесплодные пустоцветы не смей гадко и цинично порицать. ты знаешь о их месте нахождения, да не знаешь как они погибли. ты видел истощенного фермера, что сердито обплевал каждый сорняк, да не видел как тот навзничь падал, когда вдруг понял, что защищал покойность дурных трав.
ну же...

***

24 июля, 2018.

я младость лет вижу иначе, оттого юное отрочество прибывает со мною повсеместно и воркует другой жизнью, больной сладостным безумием, холеным счастьем перед развязкой мысли более широкой. моя агония чувств есть цветение добротного раннего возрождения, то бишь самой святой невинности, не замызганной советским протестом перед хладнокровностью моих эмоций и страстей. мне всегда было все равно на эту патетическую смелость меж горячими вызовами жизни. мое существование грядет за пазухой неся спокойствие и размеренность шага. эволюция человека происходила постепенно, так почему же я должна спешить?

однажды ты спасла меня от отчаяния, когда я панически перебирала холодными пальцами жесткую игловатую простынь, в надежде почувствовать как в моих жилах льется та самая молочная кровь, которую пили на великом празднестве однорукие русалки. и ты пришивала каждой драгоценные рукава, заботясь обо мне, точно о последней оставшейся надежде. я еду к тебе, потому что увядание сменилось любовью, даруя мне воскрешение.

***

25 июля, 2018.

родной мой друг, я истинное счастье познала, когда твой локоть заботливо стукнул в мой раненый бок, этакий юноша обозреватель непознанной в тот час надежды. ужели сейчас я забыла? ужели замолкла, неблагодарная, не вспоминая о тебе, преданно жарко шуршащем любовью ко мне?
"замолчи вовек, ольга, если ты не помнишь...".
я не бесуюсь жалобно от принужденного уединения, я не бьюсь от туманной мороси кривых зеркал - этой доли не исчерпать себя сейчас.
а во мне что-что надломилось, я как-будто стремглав исказила себя, вымерила и рассудила, как человека обреченного на перерождение. я его, о, господи, так боюсь да жажду эту пред картой уст, сулящих мне открытые ворота в сад целительных трав, я унять не в силах. и по сему, скованная этой дразнящейся лихорадкой размышлений столь еще неизведанных, я оставляю себя томиться в диких условиях и отчуждении.

не вестники горя - новый круговорот мысли. я сама без понимания ступаю на этот путь, но что-то ведет меня, точно тень, о которой рассказывали в писании одного поэта. "что-то нашло на меня - это тень".

***

26 июля, 2018.

я кую для тебя прочную исповедь духа, дроби звонкие подушечкой пальца, милость нежных очей. никогда еще, слышишь, я не встречала души более заколдованной моими отроческими грезами о величии безупречного. ты собою растолковал мне венец творения.

***

27 июля, 2018.

когда позвоночник белокурого клоуна летел ниц тифлисской лирики, малахит разрезал тугой корсаж хронических заболеваний.

***

28 июля, 2018.

кажется, будто во мне бойня двух непримиримых друзей и я каждого держу за руку, не в силах противостоять следующей бойне. я запропастилась в собственном непонимании. здесь вязко и темно. знаю, это читается, как несвязный бред сумасшедшего. но... я должна связать их руки между собой и извлечь из этого союза напутствие скорейшего мира.
ворох этих видений перестанет меня докучать немыслием, все станется так, как я вижу.

***

29 июля, 2018.

я теряю чувства... я пустоте заплетаю косы. помню, меня прозвали снежной королевой, так вот я погибаю. не погода дурманит голову, не пепельная россыпь на ее диадеме, а моя тающая кладовая доверия. я становлюсь какой-то слишком осмотрительной, расчетливой... все мне кажется подозрительным, безыдейным да еще к тому же опасным.

***

30 июля, 2018.

поймай меня за песчаные косы, когда эти венские вальсы поутихнут. моей пригоршне придется в пору костяной браслет и
выгоревшее на солнце крещение. я не видела исполинских заснеженных гор, зато видела бурлящие завороженные лужи, на кои посягалась буколическая плутовка. когда зеленое око защемило осколок фацетного витража, тенистый сад за родовым поместьем моего почившего баснословного брата принял меня с женьшеневым улуном и без танцевальных туфель.

уморительная сердцевина алого тюльпана врезается в вялое личико марсианской девочки, изливаясь раскатистым хохотом, целуется в щечки, не прощается.
знаешь, чудо мое, какая-нибудь премилая садовница рассмотрела в тебе свой любимый цветущий припев о прекрасном, когда ты приветливо хлопнула ресницами в знак восхищения ее распускающейся у вечного огня райской обители.

***

31 июля, 2018.

да ведь яблони, ой, смотри, торжественно хрипят под строй приближающегося августа - значит, я стану идти подле тебя и болтать без умолку...


Рецензии