Фантастика с буддистским вкусом (часть вторая)
Карма Тринле Ринпоче посвящаю,
он русский пока не знает, но это Тулку перерождение, которое возвращается в мир, чтобы спасать всех, у него сияющая добрая голова, и знать его имя уже огромный успех, и тут я права. Он сам более фантастический чем любая фантастика земная я вас уверяю.
Эдвин почувствовал что все тело затекло. Открыв глаза он увидел перед собой лобовое стекло, звезды на черном бархатном фоне – он в каюте и тело от того ноет, что он уснул в кресле, и, очевидно, проспал много часов. До кушетки он не дошел.
Через секунду картина реальности была восстановлена: он астронавт полётов повышенной дальности, и сейчас он везет товарища на планету, где ему окажут медицинскую помощь. Вспомнив про это, Эдвин оглянулся, индикаторы у кровати Майкла бодро и ровно зеленым сияли. Все с Майклом нормально, еще через мгновение Эдвин вспомнил сна наполнение. Он встал, достал сумку-рюкзак, вроде бы именно тут и должен быть дневник, который написал его дед, или прадед, тот Ченрезиг. Совпадет ли содержание? Кстати, он, кажется, во сне прочитал лучшую из всех книг. Пробежав глазами, текст Эд убедился - текст тот. Ну что – хорошо… Значит, в некотором роде сон не приснился, вполне по философии нео буддизма.
Подойдя к Майклу, он посмотрел на него несколько секунд.
-Что, старина, обижал я тебя разве тут? Ну, извини, делал как мог, пойду дальше учить Ченрези, кофе выпью, да поем. Эх, какое приключения я имел! Если бы ты был там, рядом с со мною, и ты бы понял нечто большое.
Сказав это Эд отправился на кухню, мысленно перебирая слова деда, подвиги свои, совершенные где-то вне границ сознания земли.
***
Майкл открыл глаза.
Белый потолок, лампы, шелест какого-то оборудования. Первая мысль была: «где я?» Он не знал. «Кто я?» тоже самое. Ровный свет в окно комнаты проникал. Он неуверенно встал, и подошел к окну. Парк, лето, какие-то одноэтажные постройки белого цвета. Облокотившись на подоконник, он с минуту наблюдал за птицей, что во всю прыгала по веткам выдавая трели. Я Майкл, и, вроде бы, мы на какую-то планету с Эдвином сели.
-Вы долго болели. Теперь все прошло.
Раздался голос из-за спины, женщина с псевдо земли, несомненно, была врачом, Майкл кивнул.
-Болел?
-Да, ваш товарищ привез вас. В космосе вы вдохнули на неизвестной планете какой-то паралитический газ, который вас едва не убил, ну, по крайней мере, качественно усыпил. Вас доставили нам три недели назад. Мы провели исследования, и вывели вас из этого состояния.
-А Эдвин, тот парень что меня привез?
-Он тоже скоро придет, он здесь вас ждет.
-Было бы странно, если бы он сделал иначе, – уже подумал Майкл - космолет ведь мой. Сказал бы прощай, и улетел как герой. При этой мысли он вспомнил: а ведь я так и думал когда-то… Тут же вся картина всплыла у него перед глазами странно, однако.
-Видите ли, меня, кажется, видения посещали мне мерещиться что я
-Все бывает, газы многие или яды подобное вызывают – волноваться не надо сейчас вам принесут долгожданный завтрак
-Спасибо не надо.
-Надо, вы в больнице, а не за стойкой у бара.
-Извините.
-Извиняю, кушайте, правда.
С этими словами врач удалилась, а через секунду из стены вывалился поднос. Майкл никогда не ел более безвкусной еды какая-то слизь, по всей вероятности очень полезная хорошо одно - хоть немного её
-Вам пока нельзя обычной еда. - С экрана заметила женщина та, - вы долго питались искусственно, и ваша диета это важное и сложное дело. Через месяц или два вы сможете есть щадящая, но обычная еда. Также вас ждет курс оздоровительной физкультуры – ничего трудного.
Майкл активно закивал, желая подспудно, чтобы доктор пропал – Эдвин уедет отсюда, а я буду лежать тут, или отдыхать. Интересно сколько за этот сервис возьмут, если честно, кисель я мог бы пить и не тут.
-Ваше лечение полностью оплатил друг.
Словно бы ответив на его вопрос, сказала врач, и экран погас. Эдвин допил последний стакан. Отрадно. Вопрос где только он взял деньги. С этой мыслью он облокотился на стол. Сон, сон о той планете, о религии, о смерти.
О Ченрези, вроде Эдвин уехал, а я познакомился с его дедом капитаном «Анаконды» красавчиком Роном, и тот меня все учил, что я могу умереть, сперва говорил… Газ, какой газ, откуда?
Эдвин не заставил себя долго ждать, вероятно, ему сообщила сестра или врач, радостные шаги по коридору, какой-то гул. Майкл понял, узнал глосс. Эдвин пришел.
Бодро хлопнув по плечу Майкла, он уселся на диван стоящий напротив кровати.
-Наконец-то поздравляю, я уже утомился три недели тут с тобой отдыхаю. Осмотрел все достопримечательности планеты – тут их немного. Они словно деды. Ты как? как самочувствие?
-Я долго спал?
-Спал… ты почти умер вначале в коме на коробле меня научили по связи как тебя там спасти и в кому ввести с месяц потом тут пару месяцев будет – ты себя видел в зеркале
-Нет его тут, да и что ?
Эдвин со смехом к стене подошел с секретами стены шкаф с зераклом душ это
Майкл увидел отражаение на него смотрел он – таким каким он был примерно в 12 лет только слегка посторел – похудел – красивый я стал подумал Майкл не ожидал
-ты будешь теперь популярный у дам.
- я им был всегда.
-только никто кроме тебя это не замечал
-я был популярный не у тебя
Эдвин засмеялся
-где ты нашел деньги на клинику
Он на секунду замялся
-у меня были они сбережения
-О… я хочу уехать не хочу тут проходить терапию буду есть эту еду у нас на корабле или
-нет уж лежи лечись на земле. Я знаешь что хочу сказать я ведь решил сферу деятельности скажем там скорее жизнь в цеом менять больше не буду с тобою летать
-как а куда чем думаешь себя занимать
-не знаю стоит ли говорить я ведь и был религиозный думаю как дело жизни открыть буду кататься по звездам пока не знаю что как только этюды думаю распространять религию Будды как мессионер или нет , знаю ты удивлен но я это обсуждать не хочу как и слушать твои соображения на этот счет
-а я хочу… ты меня извини но мне в коме снились странные сны они тоже о Будде о тебе и о капитане Роне что там был если это тоже не часть галлюицинаций или сноведений моих
Эдвин на диване застыл долго он, молча, смотрел на Майкла
-И тут ты меня обогнал негодяй то, - всплеснул он руками, и засмеялся - я честно сказать, говорить тебе об истинных причинах боялся. Но Рон снился и мне, и это были не просто сны. Тебе знакомы истоки буддизма земли?
Майкл пожал плечами:
-Были не знакомы в начале, я их выучил. Рон?
Друзья долго разговаривали, пока Эдвин не заметил, что Майкл спит – устал, не привык.
Эдвин тихо встал. На диктофон номер свой написал, и вышел, ему и одному есть над чем подумать, или медитировать на пустоту, что тут думать – все удивительно. Майкл решил ехать куда-то с ним. Как ни удивительно Ченрезиг, и в его сердце проник. Впрочем, мысль найти богатство в его сознании уживалась с миссией по спасению существ тоже прекрасно, по его словам это будет подработка.
Еще несколько недель спустя Эдвин и Майкл отчаливали с этой планеты, с легким сердцем, с надеждой на будущее. Эдвин машинально отметил, что впервые за много лет он ощущает большой душевный подъем.
Далекие миры
Часть вторая
-Неделю уже летим, я устал страшно.
-Медитируй, дхарму учи.
-Я делал так не однажды. Скорей бы приземлиться, надеюсь. Туземцы окажут нам теплый прием. Смотри, я тут товары для торговли тогда приобрел. Хочу посоветоваться, если они одичали настолько, что торговля там меновая – как не подкачаем?
-Меня другое смущает. Торговля это хорошо, но у нас была миссия другая. Не продавать там еда, новинки моды, или что-то еще. Проповедовать дхарму, если так можно выразиться, делать дело своё. Учить, раздать материалы, пожить с ними месяца два для начала, и если есть какие-то залежи золота, как дополнительная цель…
-У тебя уже бакалейный букварь
-Я тебе уже говорил, даже если бы экономический интерес нулевой в этом был…
-Что не так.
-Разумеется, а откуда на путешествия деньги-то, но даже если бы это было и без денежной выгоды – так легче беседовать с местным населением. Они хотят купить товары, хотят знать новости из космоса, общаться, а если мы приземлимся, и станем за ними ходить с рассказами о идеи буддизма, они возьмут материалы покивают или ими костры там, или, не знаю, свои печки заправят.
-Они, как написано в справочнике, ведут натуральное хозяйство и это мало населенный мир. Тут каждый новый пришелец кумир. Несколько сотен лет колонисты приземлись, и расселились тут быстро, и как почти во всех подобных мирах тихая жизнь фермеров. Это мы с тобой пара бродяг, жертвуем своей жизни временем.
-Я, когда поселимся тут, тоже чем-нибудь таким вот займусь. Буду сажать растения. Я это умею, люблю.
Майкл махнул рукой, пролетающему далеко кораблю. Вот еще бродяга один. Куда он и откуда летит? Маленькая точка проплыла – редкая встреча в глубинах космоса.
Тут же забыв про корабль, Майкл опустил взгляд. Чем заняться пока? Все вроде готово к миссии новой. Внезапно приборы связи ожили – занятно, похоже, космолет хотел поболтать.
-Не стоит, не надо связь подключать - недружелюбно посоветовал Эдвин – что им надо, но потом, вспомнив о главном: он буддист, и желает всем добра. Может помощь какая нужна. Продолжил – хотя …
Майкл и не думал слушать его. Уверенно он назвал обратный котлон.
На экране появилась серая мерцающая каюта – космического шлюпа. Человек в рубке был человеком условно, обитатель дальних миров, лишние детали внешности приобрел. Таких Эдвин и раньше видел существ себя они называли красланами или как-то так, имели нрав достойный самых взбалмошных инопланетян, но на людей очень похожи.
Пилот заговорил:
-У меня серьезные проблемы, я недавно покинул достаточно таинственный мир и … Одним словом, ребята, я вас заверяю, вам туда не надо. Я еле удрал. Если ваши координаты вот эти: он назвал цифры, там живут опасные ете.
-И чем они опасны?
-Дикий мир, я даже им ничего не предложил.
-Спасибо, - ответил Эдвин, - мы чем-нибудь вам можем помочь?
-Нет, все нормально.
-Прилетайте на Землю. Там есть на что посмотреть, или на Крнаел там курорт.
-Я новый мир для своих тут искал, не развлечений. Но раз они так относятся к гостям…
Распрощавшись с неожиданным собеседником, Эдвин вопросительно посмотрел на Майкла.
-Не обращай внимания. Они земляне, он нет. Они жили в уединении много лет, а мы свои мы с земли. Да и мало ли какая история была у него. Это все только сон, и мы видим его.
Эдвин кивнул, верно, он и сам так размышлял, но лучше бы он и правда трубку не брал.
Посадка прошла безукоризненно. Крупное поселение или деревня выглядела удивительно. Дома, улицы, все говорило о том, что архитектура это нова. Как и логика тех, кто строил дома. Какие-то трубы, в которых очевидно жили те камнезубы.
Майкл словно всю жизнь торговал на ярмарках. Быстро сооружал витрину, раскладывал продукты, мелкую чепуху: кружки, фонарики на автономном ходу. Не прошло и получаса как из поселения прибыли первые люди, что они думали не ясно, робко они остановились в полусотне метров от корабля, и рассматривали импровизированную витрину.
-Вы с планеты земли? - Эдвин приветливо крикнул - и мы тоже. Подходите выбрать товары поможем. Может что-то купить захотите.
Двое парней молча, кивали, подойдя к витрине, они ничего не трогали, и не говорили.
-Людей не было тут давно – я никогда не видел космолет.
-Вы умеете читать?
-Да – с улыбкой ответил другой. Местные будут вам не рады. Вы нарушите их покой, как злые жабы унесете наших невест или детей к себе на Землю, домой, или заразите нас какой-то болезнью. Они вас прогонят.
-Неужто?!
-Вот честно. Такая у нас тут жизнь. Вещи ваши вызовут прения, зависть, кто-то захочет лететь на Землю за такими товарами. И наш мир, где мы так счастливы будет разрушен. Убирайтесь подобру-поздорову вот лучше.
-Тут хорошие вещи, смотри. Майкл взял и поджег зажигалкой высохшую палку.
-Огонь, – сухо заметил туземец.
И в ответ провел рукой над травой, высохшая трава вспыхнула.
-Ну и дела, удивился Майкл. Что это?
-Магия зла, - ответил со смехом другой, - мы медиумы. У вас интерес не такой. Вы религию думаете тут свою утвердить, а не торговать, верно?
-Верно. И это хорошая, добрая религия и ваша вера.
-Буддизм правда наша религия, но вы тут не нужны. Видите, как-то без вас вот дошли. Вы тут просто, как и ваши примитивы не нужны. Это остров гармонии и любви.
Эдвин потрясенно замолчал Майкл, делая вид, что все идет как надо товар расправлял.
-Это прекрасно, прекрасно, однако, - спохватившись, Эдвин сказал, - мы тогда просто поживем у вас, поучимся, позаимствуем опыт, или навсегда останемся тут.
-Ничего они не украдут. Пусть поживут, - ответил второй, - и с этими словами они молча ушли. Как только затихли шаги, и они исчезли из виду друзья возбужденно стали обсуждать это странное событие. Неожиданно и удивительно, но если подумать, то и нет. Примерно такой мир хотел утвердить тот человек капитан Рон.
Эдвин застыл
-Слушай, а это не Рон? Не его следующий мир.
-Маловероятно, но … может быть, даже и очень вероятно.
***
Гадкие коряжистые корни закрывали всю дорогу.
Эдвин с трудом пробирался через какую-то темную нору. Налобный фонарь выхватывал ломти, его холодный свет, кажется, не помогал, а лишь мешал. Эдвин не понимал, куда толком попал. Провалился пока спал, какая-то слизь на руках, корни норовили ободрать лицо, и одежду. Самое ужасное, он так лезет уже очень давно.
-Это ересь. Я Кармапа Ченно.
Перед Эдвином предстало лицо. Наверно так одевались очень давно.
-Это ересь моя религия не о том, как делать наркотики из всего, обезболить, или увести от боли, или переживаний она не убаюкивает.
-Я это знаю.
-Кармапа Ченно …я умираю?
-Нет, ты правда лезешь в корнях. Ты странный, и не понимаешь истинной дхармы. Она не в том чтобы себе двадцать четыре часа внушать, что жизнь хороша или, что это сон. И не в том чтобы реагировать так или так. Ты как муха бьешься в иллюзорных сетях.
-Почему ты появляешься так?
-Как?
-Когда я в беде.
-Я живу на земле, но в другом веке, и то, что ты видишь меня, заслуга поверь не твоя.
-Кармапы - Ламы с планеты Земля, я уже видел тебя.
-Марко Поло.
-Кто это? Это ты в прошлом когда-то. Ты написал отчет там хороший… В те года один правитель называл «чумазый» меня, а я незапятнанный Ченрези. Он видел на мне пятна свои, потом сбрендил, думал, что я его враг. Своя копоть ему заслала глаза, и он стал лопать себя.
-А причем здесь я? Марко Поло… Я ничего такого не помню. Я любил тебя тогда? Хотел быть как ты?
-Вряд ли, тебя привлекали бриллианты, и дальние дали. Кого ты любил я не знаю, и в этой жизни, через века, ты повторил почти всё как когда-то. И Рон, но не будем о нем . Пойми, Рон не был святым, или при жизни излучением Ченрези, он дошел туда потом, после смерти. От того, не надо все его недочеты исследовать на предмет святой ли он, Ченрези или нет. И так было много раз на земле. Они святые стали в момент перехода во вне, а так тоже жили, мечтали, искали путь к Будде, ко мне.
Эдвин выдохнул еще раз:
-Это очень интересный, хороший рассказ. Я узнаю, кто там Марко Поло у вас был, у вас… но сейчас, что мне делать сейчас? Ведь я все делал, как ты говорил, нес свет Учения этим людям.
-Трудный день был – ты спишь, и проснешься в своей кровати.
-А сейчас что мне делать? Ползти по корням, или лежать тут в слизи? А если это сон, ни сон ли название самой призрачной жизни?
Кармапа провел рукой.
-Пусть это будет красивый и приятный сон, он только твой. Постарайся взять управление над сном, а потом и в жизни сможешь справиться с умом.
-Спасибо, Учитель.
Коряжистые корни стали стремительно таять как воск – зеленое поле, сверкающие изумрудные горы, трава украшенная роса, как россыпи драгоценных камней, далекие замки сверкающие как бриллианты – мир не людей.
Эдвин оглянулся: как удачно, я уснул, или проснулся! Мир богов, дэвов, сюда я стремился всегда. Он подумал о деревьях с плодами, и птицах которых рисовали, райскими называя. Сию же минуту он оказался в роще именно с птицами и деревьями в яствах. Самое лучшее. Эдвин сорвал плод ароматная мякоть его, кажется, напоминала все лучшее, что его морда когда-то едала. Хозяин сна создатель мира, он сел. “Чтобы я еще увидеть хотел? Пруд полный хрустальный воды, океан, растения которым нет названия и цены, животные, аромат...” Только он подумал об аромате жасмин заполнил его комнату. Нет, не жасмин. Так пахнут цветущие лимоны, они похожи на маленькие лотосы, и тогда дома, в далеком прошлом или будущем, у него рос лимон, огромное дерево. Его отец врач принес черенок редкий привитой, который способен плодоносить ни дичок. Он вырос огромным на всю комнату, соседей он смог удивить, и пах так здорово, были на нем и лимоны, он сам их опылял мягкой кисточкой. Да это не я, понял Эдвин это было в прошлое время как звали меня. Когда тоже не помню, другая жизнь проступила. Ароматы лимона. Тряхнув головой Эдвин бодро пошел вперед, восхищенный собой, что его там в тех дворцах сказочных ждет. В ту же секунду Эдвин стоял в галереи хрустального дворца, тихий шелест воды, райский сад и жара.
Откуда не возьмись, появился маленький зверек галаго ни галаго – лемур ни лемур. Только франтовая расцветка бирюзового цвета, выдавала его фантастическое происхождение и слова:
-А я жду тут тебя! Ты меня зовешь так Лемур? А знаешь, что лемуры жили на деревьях Земли? Имели в своей шерсти лекарство от рака - болезни людей. В их шкурах, в шерсти было миллион грибков, и они полезны, и еще насекомых жильцов тоже желанных, чудесных. А аромат эвкалипта или что-то такое…но я не Лемур.
-Это горе?
-Как знать, бежим со мной, я научу тебя рисовать.
Эдвин двинуться было хотел, потом оторопел.
-Э… нет тут я хозяин. Странно, что в моем сне, где я управляю, появились существа, которые пусть и нравятся мне, но мы тебя не вызывали.
-Так вы, почтеннейший, и умом своим никогда не управляли, или очень примерно. Тарелку каши бы овсяной себе сумели сделать, остальное энергия Ченно ты в его доме.
Эдвин подумал, что слова псевдо лемура доли правды не лишены. В ту же секунду лемур стал с угрожающей скоростью расти, и уже без труда при желании мог бы весомый вред Эдвину принести, если бы обладал агрессией.
-Я не с земли. – Спокойно ответил лемур ростом с Эдвина, - и лупу когтистую ему протянул
Все в жизни временно, зови меня просто - Артур.
Эдвин пожал плечами спасибо, что не поцарапал вначале, и осторожно коснулся руки. Она была чешуйчатой и горячей на ощупь вполне настоящей.
Эдвин напомнил себе, что все ощущения, и тактильные, в целом пусты. Но наверно поздно: рука, рука была шершавой, ощутимо потянула в ответ его. Друг на глазах вес набирал, через секунду Эдвин уже знал, как пахнет странное чудо.
-Я люблю Будду, – совсем расстроено затараторил он, чувствуя как нить сна, которая сперва кажется, у него в руках и была, и была ему подвластна стала ускользать, - и…
-Скоро ты забудешь, что все нереально опять, и тут долго пробудешь, ответил лемур.
С именем претенциозным Артур.
Эдвин стал думать о пустоте. О том, чтобы ни говорил Лемур он принадлежит мне. Но тогда откуда он знает о лемурах Земли?
-Он плохо рисует, - сказал лемур кому-то в маленькое зеркало, которое появилось у него в лапах, - мне такого друга не надо.
Лемур пошевели мордой, словно собирался чихнуть, уставился бусинками глаз на Эдвина.
-Совещание там у вас?
Бодро сказал Эдвин, опять теряя ощущения контроля. “О горе мне горе, я знаю что все тут поддается моему уму и я автор картины, но она уходит и ведет себя агрессивно. Он на секунду полуприкрыл веки – сейчас появится чайник в виде ягоды, и ароматный чай с мармеладом, скатерть с бело синим узором и плетенные стулья. Он приоткрыл глаза на поляне в эффектном убранстве приборы стояли, а из чашек валил пар – жаль чайник я заказал, а не самовар, через секунду появился и самовар. Такой как когда-то он видел на картине. Лемур – Артур однако не исчез, но изменения претерпел. Теперь на нем, о время чудес, он уже к столу между делом присел, была цветная пижама с маленькими собачками. Не скромничая, он мял мармелад жеманно отогнул мизинец на лапе, где чашку держал.
-Отхлебывай, он проурчал.
Эдвин сел – ну хоть что-то, уже вполне приличная для начинающего режиссера работа.
-Отлично отлично, - повторил лемур, - я бы только мармелад на лимонный махнул. Я люблю именно его ну, а так с критикой – всё.
Эдвин выпил чаю и взял сладости.
-Прошу тебя не говори, не спрашивай гадости.
-Так ты телепат спрашивай не спрашивай, я угадал?
-Да как и то что ты написал что ты меня из себя как-то создал я твое детище а теперь думаешь что ты не причем ты мой родитель не на распродаже же ты меня приобрел
-Мир удивителен.
Легкий летний ветер шевелил верхушки деревьев а цветы были летним ароматом полны на столе появился короб ягод – самых лучших земляника и молоко
-Ты много еды приобрел – хрипло сказал лемур и лапой все это к тебе подтянул – много сразу есть очень не надо вам людям а я могу я так вот тихо живу
Эдвин вздохнул в этом сне все же инициатива не всегда принадлежит мне.
-Точно я знаю продолжение рассказать
-Тогда мне будет не интересно играть
-Мне в се равно я представитель Лама Кармапа Ченно , ты должен понять сейчас ты должен научиться разумом управлять разное может случиться появиться чудище страшное которое захочет тебя обидеть или убить – это не настоящее чудище это твоя темная сторона , из себя ты её сделал это твой нарисованный демон тебе важно сидеть совершенно бесстрашно думать что это пустотно и тогда он окажется под властью твоего ума он и есть ты но если ты дашь волю злости ты его так и кормишь не теряй управление как машина которую вращение захватило потеряв управление как только ты отпустишь поводья ума ты заложник ситуации как тогда . ты не в тюрьма и не в рамках в любую секунду можешь уйти и встать сказав хватит мне надоело играть. Часто когда кто-то на земле ведет диалог к такому он не готов и другой человек заложник социальных догм а так встал и вышел – ты не должен быть с хамом воды тише . это тоже сила .
-В том правда.
Давай иди и играй, а я поем ты готовишь приятнее всех. Потом создай мне из своей головы еще какие неземные яства планеты земли. Я как-то ловил астронавтов других, тоже их Дхарме учил, они не умели так готовить толи от того, что сами никогда не ели подобного ничего, лишь понаслышке-то знали. Кстати тебя подсидели.
-Не знаю?
-Когда ты был Марко Поло, потом сказали, что ты не ездил за далями и морями жил в деревне жизнью простой, со старого дневника русского мужика ты списал все слова.
-Я вообще не знаю ту историю, хотя мне Кармапа и говорил, что Марко Поло я был.
-Ну и хорошо, что ты не злишься на меня хоть за то.
-На тебя, это я в те года написал про тебя. Ты обидел моего Ламу в своих странных стихах, когда колдунами ты тибетских буддистов назвал. Правда добавил, что можно им некоторым жениться – и детей у них бывает по многу. Шикарно в веках и вышло вот так. И в прямом смысле, что не очень уж и много, и в другом - монахов много, что осветлили мой дом.
Лемур махнул лапой, и вся картина с верандой пропала.
Теперь сиди поджидай, выражение своей злобы подумал Эдвин. Темная сторона меня – эх, знал бы заранее! Я надеюсь, это будет, скажем…
В эту секунду появился огромный барон в шляпе с зеленым пером на собаке, которая тут же превратилась в коня, а затем в кабана-порося…
-Привет, часть меня и не лучшая.
Сказал Эдвин и подумал, что надо думать как более позитивно, чтобы это существо меньше стало. Кажется это не совсем злоба, а гордыня и что-то еще чванство или бахвальство. Какая рожа красная аж блестит сеньор помидор.
-Я достаточно скромный.
-Иди за забор, из-за тебя я скитаюсь, словно бездомный! Дай я влезу тебе в глотку назад.
-Однако, ты дерзкий дурак.
Толстяк проворно спрыгнул со своего скакуна, пейзаж подернулся маревом, и его руки вцепились в голову Эдвину, я разомкну твои челюсти.
-Все в жизни временно.
Чудище явно вознамерилось, как сказочный герой разорвать глотку Эдвину и стать, снова собой, то есть Эдвином запах крови и пива усугубил картину.
Эдвин стал бороться и понял, что уже проигрывает – это своё его мысли.
-Я верну тебе все!
-Так-то лучше, - сказал толстяк. - Тебя просолил просто яд.
Эдвин подумал о стакане воды, и вылил себе на голову его, чудовищный человек превратился в стейк, я ел когда-то его, им я и был.
Молча Эдвин до сути доплыл, или это не эта лопата, я просто был самовлюбленным и грубоватым. Стейк стал таять, маленькое жирное пятно на белой скатерти, и нету его.
-Ну, будем считать, что ничего страшного не случилось. Чудовище, что от меня произошло, не было ужасным, это уже относительно, но прекрасно.
После секундной передышки Эдвин оказался в роли мальчишки, он шел по городу. Древний мир, и другие мальчишки, но они, кажется, злые так и есть, один крикнул:
- Фу толстый.
Это было не правда, и не принесло вреда, пуля бандитская из рогатки уязвимое место пока не нашла, в ту же секунду испарился и злобный мальчишка и его слова. Так повторялось всегда – один сказал что-то про мать, про отца. Но в этом тире уже Эдвина внимание не ускользало: то воспоминания, негативные воспоминания о людях которых немало, вот девочка – не те волосы и это не то, Эдвин широкого улыбнулся – а я не предлагаю тебе ничего, я сам недавно проснулся. Долго он шел по улицам иногда слова тех детей вызывали саднящую боль, но он думал, что этот мир совершенно пустой в одной девочке он узнал женщину когда-то он приходил на собеседование. И тогда она говорила о прическе, что она не такая – он не ответил ей жестко, что вы себя в зеркало сами видели-то едва ли, и вы из деревни так это надо скрывать, её фирма была, её дело, а теперь вот она опять, боль или обида где-то присела, в секунду улица превратилась в невольничий рынок в Африке, где людям в колодках зубы разглядывали. Через секунду уже была женщина из девятнадцатого века в чепце, что обидели в каком-то там сне, когда принимали на работу, он махнул рукой это пустотно. Мираж не исчезал – ясно сдетонировал, ну что же прекрасно, будем убирать это.
Обида, больно подумал Эдвин конец лабиринта, он уже не ребенок который не может себя защитить, а улиц нет, разум это избавленье, а не причина всех бед - славься Будда Ученье для всех.
Эдвин оглянулся: ни лабиринта из злых детей, ни улочек откуда сквозило из всех щелей.
Разум всем правит. Не принесет вам обида свинячьего рыла, если в вас злой огонь эго погас: кому говорит этот человек, о ком? Эго пропал корешок, и не жжет гнев, не вспыхивает который, и вредит и разными дорогами вас решетит.
Гнев вредит, а не обидчики с грязными языками, они лишь тени по дхарме, как десятилетние дети или собаки, что смысла не знают. Сказанье о счастье.
Эдвин ни без гордости отметил, что гнев его не заметил, и он выдержку и внимание не потерял. Вспомнил как один бизнесмен, что умным себя считал и не хотел оторваться от дел. Всю жизнь он посвятил цели денежного мешка, так говорил, испытывая гордость да, да что он может решать дела, и в метро, и когда шумно – ничто не отвлекает его, и в этом видел он чудо. Говорил пробовал играть в шахматы с приятелями кротами из фильма Дюймовочка на поле когда в футбол там играли, при чем футболисты не могли только в них кинуть мячи, и получалось – ну а то, ведь опасная ситуация не касалась эго его, или реальная безопасность или обида – такой тренажер для дебилов.
Тут же Эдвину вспомнился жуткий мужик. Тщеславный кажется, не зря он заходил в прошлой серии – дхарма, ладно черт с ним. Эдвин «заказал» себе лимонад стул и решил, отдохну. Какая серия будет следующей приручить ум? Чтобы он не был подобен дикому скакуну или стихии, что неподвластна совсем, а хоть какое-то управленье имел. Эдвин вздохнул глубоко и представил море огромная волна – не цунами, гребень свой поднимает, вот высшая точка вздоха задержал дыхание на секунду и плавно волну отпускает. Все она спала, еще секунда без воздуха и вот уже следующая волна. Пока она поднимается и набирает силу плавно и ровно вдыхаем не отрываясь от мира. Следя за волнами, и они повинуются ритмам моим, они не волнуются, не набегают одна на другую, ровно поднимаются, сколько я их нарисую какая тут разница.
Когда Эдвин почувствовал что внезапно его затопила волна соленого океана, он понял, что за этим делом заснул сам не заметил чуть не утонул сколько я соли глотнул, подумал Эдвин пока научился понимать свой разум а не быть суденышком, что носится за волнами сразу все хочется это ясно или как ребенок который пришел в мир, и не ориентируется в нем хорошо и неуправляем он и еще, ладно надо идти. Думаю, я чуть-чуть укрепился в дыхании. Встав с песка, Эдвин отряхнул джинсы – сейчас бы пивка не все время ведь надо учиться пиво тоже появилось – Эдвин слегка удивился – а так-то сон, в котором я режиссер.
В это время перед ним возникло разлинованное поле. бумага он оказался в мире сделанном из бумаги, в мелкую клетку или скорее заключенный в огромный мешок с неудовольствием Эдвин прочел какие-то цифры на белой бумаге. Я это не думал и не делал умом.
Потом до него дошло – концептуальность. Он в плену у концепций, которые подменяют реальность – разозлиться уместно, все у него дискурсивно, и заточено в рамки сознания, его самого – надо сказать не очень широкое у меня сознание, мрачно отметил Эдвин, пиво допивая. Я в клетке концепций, которые обусловил я сам, отличная клетка. Но печальный финал. Мой ум еще где-то в начале пути, где один плюс два по прежнему три.
Из этого следует - это, а через час я буду примерно там же где и сейчас – сделаю скачок я едва ли – реалии не развитого сознания.
-Практикуй пустоту, лучше ты практикуй правильно.
-Опять Ченрези или Кармапа?
-Нет я другой неземной Бодхисатва. Я сияние Дзогчена, и мои миры – не миры планеты земли. Все тут иначе, и не так, нет оков, а практика вся может быть пустяком. Быстро как небо, но опасно как прыжок, и вывод не содержит ни понятий ни слов.
-Я пока не готов к такому – уверенно ответил Эдвин, - я решил брать уроки у Кармапа.
-Эдвин ты глупый, я и есть твой Бодхисатва. Я Будда и мне доступен любой язык. Я сияние радость без книг. Могу быть любым, и этот вариант махамудра пути бодхисатв. Ты вот серьезно считаешь, что я практикую так шаг вправо шаг влево как дурак тут дхарма а тут нет.
-Глупей меня действительно нет.
Голос с небес пропал
Остался лишь бумажный капкан, Эдвин решил, что покуда не умеет думать иначе он его просто порвет. И выберется наружу – ничего это решенье не значит, так даже лучше. Потратив минут пятнадцать интенсивного труда он понял, что бумага нарастает сама, и так не выбраться из концептуального сна. Эдвин достал ручку и стал быстро писать: пять минус пять равняется пять , «3-3» это символы лишь дикой земли, пространство и время тогда измерить не умели то. Что ты думаешь твердым, твердо пока ты свято веришь вот в то. Закон Картвиндсена гласит, что реальность подобна лучам, и на каждом висит целый мир, но их много настолько, что если бы и время было без дна не ощупать их берега. И измерение могут развернуться из атома, или какая там частица, то малая и в этой крупинке мириады галактик, и все это может уместиться на кончике волоса не человека.
-Жар птица- пространство пропело, и серая клетчатая стена, превратившись в еще секунду сохраняющую форму золу, улетела – и снова над головой синее не концептуальное небо, добро и покой.
Кто я? А где я? Кто думает эти мысли, бездонные небеса? Свет без источника, без горизонта страна, огромный океан из неба, из которого выпрыгивает косяк солнечных рыб, они погружаются в воду, и сливаются в одну огромную солнечную рыбу, кто думает эти мысли? Она? Нет, она стала потоком солнечная река, и мириадами брызг выпрыгнула как волна, с радугой возвращаясь вниз в океан, какая там мысль. Какое там я? Воздухом стала вода, и все затопил этот сияющий воздух-эфир, свет если он и встречает мыслей дым, он их в себя не включает, а струиться сквозь них, не становясь ими, он не может упасть, свет от света не отделить, не украсть
И нет демона эго, и я умею летать.
***
Майкл ходил по саду на одном из деревьев прыгала птичка – странная словно в белой шапочке, а ростом с воробья оранжевая грудь – пела она красивее соловья , и все старалась сесть ближе ниже и ниже на ветку словно давая концерт , сперва Майкл заслушался и восхитился потом спохватился странно зачем птице садиться рядом с ним очевидно где-то у неё гнездо и она отманивает уводит от него – не желая причинять малютке вреда он спокойно встал под другое раскидистое дерево к его удивлению птичка радостно перепорхнула к нему специально выбирая ветки ниже и садясь на расстояние вытянутой руки . Майкле прочитал мантру
ОМ МА НИ ПАД МЕ ХУМ
-В следующей жизни ты увидишь господа Ченрези, спасибо тебе за песню, маленькая птичка.
К своему изумлению он услышал и мысленный ответ:
-Я тоже когда-то любила создание человек, людей я любила.
-Ты фея и нимфа?
Майкл задумался. Никто не сказал, что это ни сам Великий Милосердный перед ним в такой форме предстал. Каждый день теперь он выходил на улицу, и стоял у деревьев. Птичка неизменно приветствовала его, и устраивала концерт – он читал ей мантру во благо всех существ. С тех пор как Эдвин внезапно исчез, прошло два месяца. Никаких следов, никаких намеков куда он делся. Ночью лег спать утром его не было – все он пытался искать и решил, что самое верно сидеть тут. Если он вернется то вернется, если - нет. Через полгода он покинет планету лишенную горизонта. Теперь же он нашел дело – учить птицу, и подумал, что это может статься важней, чем тех странных людей из поселения. Майкл подумал, что нашел свою дверь и лучшую, ведь и ему надо учиться, а какая компания может быть лучше, чем птица. Что-то мне говорит, что в этом и есть дхарма Учение, а не в походах и экспансии.
***
Где-то в далеком мире, которому нет названия Эдвин моделировал очередное заданье, чтобы привыкнуть к мысли, что все сон, и все может быть трепетно изменчиво в нем. Но если это сон, и помнить этот факт, должна подчиняться топология сна. Если все снятся и я сам, следовательно, можно управлять средой. Ведь сделал же Миларепа когда-то рог пустой, и он не изменился при этом, и в дождь спрятался там, не единой капле упасть он не дал. А я даже в этом зыбком мире через каждый шаг забываю о том, что иллюзорен весь этот сон. Дождь хлынул с неба – я это не делал, подумал Эдвин, и в тот же момент подумал о том, что он и дождь сон, и он все сон. Последняя мысль была, что все это: горечь, боль страдания, от корня эго, а когда вы Ченрези у вас и гордость другая Гордость Божества, и нет стенаний эго как те существа. Он вспомнил далекую землю, степень сопереживания Бодхисатв, один себя тигру преподнес когда тот голодал – другой полный триумфа отрезал ломоть ноги. Воистину были они велики, а я думаю какую-то чепуху чем-то управляю. У меня не развито сострадание, и я так понимаю я когда-то лечился давно именно от него, не от сострадания, а от процесса страдания – разум в опасности, возникает блок, надо спасаться. И при этом, я не способен мысли о принесении альтруистической пользы отдать, мне запрещено было страдать, надо было сидеть, и стеречь свой разум. Почему – чтобы не страдать. Я по ложному следу иду опять и опять верно мне нельзя было страдать, и от того я стал отстраняться уж от всего когда – другие плакали из-за девушек или первой любви я думал – моё здоровье дороже, и это приносило плоды, но и отчаянье тоже. Все что другие выплескивали, я придерживал, объяснял и все вроде прощал, а на деле я просто пленник.
Дождь перестал. Кажется, это было не в этой жизни, а может и так.
Марко Поло кто он – не знал путешественник, и купец, что выгоду свою всюду искал. Что он писал и чем так обидел Кармапа, или не обидел – он Бодхисаттва.
***
Ветер крепчал, на просоленную бумагу из иллюминатора иногда падало несколько брызг – ерунда. Жара и долгое путешествие располагает к перу подумал Марко Поло подойдя к окну – ощущение шторма надо подняться на палубу, и сказать – ветер хороший надо держать.
Больше, больше надо писать. Когда я приеду снова будут разные дела. Это глава о Тулку, о Кармапа сложной была. Как там все было странно: чужие нравы, чужая страна, хорошо, что голову не оторвали тоже, для чаши какой – это подарочек слишком пока для меня дорогой. Помедлив секунду Марко, решил перечитать написанное – сколько этим строкам лежать не подписанным. Индия сложные пути, дом. Хорошо – только потом водить по бумаге пером вспоминая.
Глава была не большая
Книга о разнообразии мира.
Гл. LXXV
...Знахари эти зовутся тибетцами и кашмирцами; то два народа идолопоклонников; заговоров и дьявольского колдовства знают они больше, нежели кто-либо; все их дела - дьявольское колдовство, а народ уверяют, что творят то с Божьей помощью и по своей святости... Бакши эти, о которых вам рассказывал, по правде, знают множество заговоров и творят вот какие великие чудеса: сидит великий хан в своем главном покое, за столом; стол тот повыше осьми локтей, а чаши расставлены в покое, по полу, шагах в десяти от стола; разливают по ним вино, молоко и другие хорошие питья. По наговорам да по колдовству этих ловких знахарей-бакши полные чаши сами собою поднимаются с полу, где они стояли, и несутся к великому хану...
Монастыри и аббатства у них большие: есть здесь, скажу вам, большой монастырь с маленький город, там более двух тысяч ихних монахов; одеваются монахи благороднее прочего народа. Голову и бороду бреют. Идолам своим устраивают большие празднества, с великим пением и с великим, никогда не виданным освещением. …Между бакши есть такие, которым разрешено жен брать,
они это и делают,
женятся…
и детей у них много…
Марко Поло
-Марко, так вроде это не плохо.
Марко резко оглянулся, в маленькой каюте было пусто. Ну что же, вполне по-колдовски, подумал он, аккуратно складывая письменный прибор. Чужие страны, чужие люди и города.
Марко Поло – вот имя, которое сразит скоро Европу, и Венеции дома, что я буду делать – не знаю …
-А я это и важным совсем не считаю, все смоет время. И потом будут сомневаться потомки уже и о том: был ли автор книги некий Марко там или там-то. Да и если был, как это отразиться на мир…
Марко опять услышал голос, и опять в каюте никого, закрыв книгу своих записей, он вышел на палубу, и вдохнул полной грудью, ну и что – никто не узнает, и никто не осудит.
-Намо.
Кармапа Тринле уверенно закрыл книгу.
-Покажи ему фигу.
-Я обойдусь без юмористический советов. Мне надо одно дело важное сделать, оставаясь при этом святым человеком, и ты мне поможешь вот в этом. Надо переписать ту чепуху, что ты написал в каком-то году. Вот тебе исходный вариант, это книга жизнеописания Кармапа но для другого мира её сложно читать – перепиши главу о втором Кармапе, и тогда я тебя отпущу навсегда.
-И куда я пойду вот тогда?
-Как всегда будешь за мной таскаться века. Они иностранцы другие пока – пиши о Карма Паши.
Каюта корабля исчезла. Перед Эдвином была комната, и ноутбук на столе лежали листы из книги.
-Я как хирург удаляю чужие вот брыли, - пробормотал Эдвин и сел за стол.
Монитор голос еще не приобрел это не настоящее, кажется, город другого века бетонные, безыскусные стены, за окном кажется американская провинция, и язык клавиатуры вот тот древний английский.
Эдвин вздохнул - все сон, и во сне я опять работаю, и свободы совсем не имею – вот то то. Посмотрев на улицу, лето дома он решил вполне созвучно к менталитету бездельника и школяра не делать сегодня вот это, раз время условная мера, он располагает им, сколько надо, текст правда казался сухим так это историческая справка или правда.
Люди, мир. Надо все переписать, так чтобы потомки смогли это понять или прочитали, твердые корки у голов-то потомков.
Эдвин вышел на балкон, и его мысли быстро покинули провинциальный блочный дом, и вернулись к прошлой призрачной жизни Марко Поло, океаны и кажется, он сам вдыхал воздух тот пьяный и еще секунда и он вспомнит покои шелка, что носил он тогда. Верен я остался себе, через года через жизни, через века вновь скитаюсь я по космосу, не по земле до седины в бороде не зная зачем, теперь решил стать буддийский миссионер, на секунду Эдвин застыл - ну я и кретин, это ведь именно та нужная мне деятельность, а не проба пера. Какие планеты, куда я полетел? Вот она моя задача как миссионер.
В настоящем . Он вернулся в комнату взял листы подумал еще минуту две или три – дорогу осилит тот кто идет – была не была, сделаю как смогу для своих, своих современников перевод.
Карма Пакши
Второй Кармапа жил когда-то в веке тринадцатом, или около того точные даты известны давно.
Никого не было в магии и искусстве подчинять злые силы сильней на планете ограниченного мира людей.
-Нет, не так, все не правильно, - услышал Эдвин голос из-за спины он не обернулся, лишь посмотрел отражение в мониторе – за спиной кто-то стоял.
-Карма Пакши?
-Собирайся пошли – тебя ждет нечто удивительное. Ты летишь со мной в древний Тибет, а после в Китай – будешь мне помогать пищу там подавать.
-Я бы с радостью мог согласится, если бы ваше далекое воплощение, в смысле вы из будущего, не дали мне приказ написать вашу биографию.
-В жанре здесь и сейчас.
Ветер закружил Эдвина, когда он открыл глаза комнаты не было, а была ли вообще-то она с желтыми стенами – теперь он вновь заложник пера нет ноутбука, как и нет привычного тепла. Холодная вьюга завывала и жгла задувая за полы одежды больше похожей на ткань, цивилизация на веки прощай.
-Куда мы спешим и зачем.
-Чтобы не попасть в плен – ответил Кармапа, спасаясь от здешнего хана – я у него сейчас не в почете.
Эдвин бежал спотыкаясь по заснеженным скалам, камни под ногами не верными оказались, и норовили выскользнуть из под ног. Пару раз Эдвин упал ему Кармапа помог, потом приноровившись, наконец, Эдвин похоже, поймал темп, и предвкушал счастливый конец. Закончится дорога, и все лишения, и его ждет вечер у костра, кажется погоня пока не видна, в эту секунду из-за ближайшего поворота высыпали орды – рожи страшные что-то. Эдвин понял, что бежать нет смысла, погоня уже слишком близко.
-Они ищут меня, не тебя ты в безопасности.
-Я не свинья, бегите, я их задержу.
-Ну, ты и красавец, я тебе доложу, тобой восхищаюсь. Палкой, что у тебя в руках? Поверь, я великая сила и великий монарх.
Вспышка горизонт осветила, и каменистая дорога, армия в несколько тысяч, и свет, в мгновение ока армии нет.
Эдвин остановился долго глядя на дорогу, их было так много. И где они теперь? Кажется, их зловонное дыхание я ощущал у себя на щеке – свиньи проклятые – пристали к Кармапа. Да чтоб их! Ведь он Бодхисатва, в тающем свете ему показалось, что неприятельское войско все же здесь – горы льда камни. Да так и есть, они заледенели и пали.
-Они оживут как только мои чары спадут, они не навечно.
-Зачем?
-Я Будда Сочувствия и Бернагчен – земля планета иного плана. Я не причиняю зло людям. Пойми, для меня они лишь проявленье иллюзорной игры, одержимые страстями они движутся, покоя не зная.
-Я не понимаю, они хотят тебе убить, а ты хочешь им добро причинить.
-Убить меня хотят даже не совсем они, а их хан, ужасный подкаблучник я так бы сказал. Жена затуркала вконец его, жил у него заезжий купец Марко Поло изловили его – иди, делай работу, тот хочет домой, а не тут то было. Такое вот лицо власти то было. Тоже самое про меня. Был у них монах тоже буддист ревнивый очень. Ночью к нему пришел демон и подкузьмил, что я его затмеваю и влияние на хана стремительно набираю. Женщине обработал голову в пудре и чепухе, и вот эти демоны навредили и мне. Их заложники люди умрут быстро, а демоны века еще будут носится над планетой земля строить козни да интриги, я буду писать великие книги, а ты мне поможешь – ты обижен на Хана помнишь немножко ведь ты Марко.
-Я сменил уж тут кожу – хоть и льстит, к сожалению, нет а хан кто он Чингисхан?
-Нет Хубилай я жил у его брата, кстати, тоже когда то недоброго хана в одной из прошлых жизней в мире другом я раздавил его как мокрицу, будучи огромным слоном.
-И это деятельность доброго принца.
Эдвин не смог не удивиться.
-Да, я так создал кармическую связь, и еще он бы стал страшно злым палачом, а так я пресек его негативную деятельность, и в следующей жизни уже на земле мы снова с ним встретились. И он был верен мне, оттого и в этой как магнитом его подтянуло ко мне – он был добрым, сделал много и был верен мне. Сейчас я в обратную дорогу – домой надо мне.
-Мы вроде спаслись, - сказал Эдвин тревожно заглядывая в звездную высь, высокое небо полное звезд вечно живет, такое же как всегда, вот кажется альфа кита, надо идти, они могут снова напасть.
-И еще нападут раза три. Они меня уже попытались связать.
-И что было?
-Смотри.
Кармапа простер руку, и Эдвин увидел странную шутку: голограмма – связанный по рукам и ногам Кармапа, легко выходит из гадкого кокона, словно тот нереален, или скорее сам Кармапа. Нет для него преграды. Под вой напуганных преследователей он исчезает.
-Я не тело.
-Я знаю. Но почему бы нам просто не перенести себя куда в век другой? Пусть дураки играют сами с собой. Они сами глупые, их критерии оценки глупые, и выводы точно такие.
-Работа такая, я ведь Великий. Я озаряю собой этот мир, даже если бы не было вообще никого, я бы с деревом говорил, ему проповедовал Дхарму, и уже от этого одного освободились бы мириады миров. Они слуги Хубилая все равно меня скоро поймают, и мы будем одни писать наши труды, потом придурь его пройдет, и он за прощением ко мне с наглой рожей придет, а за это время мы много успеем.
-Хорошо.
-Сейчас я тебе представлю товарища одного – он демон, и страж местных гор, тысячи гор в порошок в других мирах взглядом он стер.
-А для чего? – робко спросил Эдвин, совсем не уверенный, что хочет увидеть этого милого без сомнения милого господина.
-Я ему передам Учение. Да и ты посмотришь, насколько создания эти красивы.
-Меня не удивишь этим, ты не забыл я астронавт. Я в космосе много видал
-Я твой учитель, и от того ты увидишь его.
-Хорошо, хорошо. Я должен как-то проявить почтение, пожать лапу ?
-Нет, не надо ты тоже будущий Бодхисатва.
-И что это дает?
-Ты сможешь превращать людей в лед, помолчи, сейчас возникнет другой Ченрези - Дордже Палцег его зовут.
-Другой Ченрезиг? Извини, не пойму.
-Тут бессилен язык, да и он страж гор и он Ченрезиг, и стал им давно. Все замолчи, я вызываю его.
Черные горы и камни, синий лоскут неба, все в одно мгновение стало ослепительно белым. Как будто Эдвина ослепили, и после пятна поплыли. Полупрозрачные силуэты гор, состоящие из радужных пятен, все это как на акварельной палитре художника расплывается, и вот уже кажется начало вращение колеса, в одно мгновение гул и кружение оборвалось, пропали и горы и ночь.
Под иссиня бирюзовым насыщенным небом стоял этот огромнейший демон – демоном его назвать бы могли лишь дикие люди с Земли. Не гуманоид сверкал в отличии от людей, что Эдвин пессимистично не раз замечал, был он и стройней и чище. Вместо серовато розовой кожи, которую даже держать у туловища сложно, надо заниматься спортом, чтобы казаться там модным, и делать сто процедур, чтобы гуманоиды подумали, что вы от кутюр приготовлены. И все странно, не эстетично и привыкать долго надо к такому обличью. Это существо было соткано из света, искрилось разными цветами при этом, узорчатый гребень отливал фиолетовым, негуманоидное лицо имело какие-то глаза, но для чего они были, и было их не два, как и не одна была его голова. Дорже Палцег посмотрел, прищурившись на Эдвина.
-Эка невидаль! Никогда моя внешность не вызывала такие слова. Ну может когда я превращался в девицу, чтобы соблазнить какого глупого принца. Ты забавный. Откуда ты, человек?
-Я из далекого будущего, еще не наступил мой земной век.
-Люди там будут лучше лишенные многих помех?
-Как сказать, они все также не смогли свой разум понять. И от того страдают как и всегда: от гордыни, желания счастье себе, как жажда не утолимая соленой водой, ревности, зависти и саднящей злости, желания правосудия чтобы обглодать обидчиков кости.
-Эй, - окликнул Кармапа – не надо общаться так прямо. Помнишь правило, когда есть: три человека общаются так, чтобы всем было интересно вот это, и каждый мог поучаствовать в разговоре. Потому давайте выберем менее узкую тему, например о футболе – в будущем будет вот это.
Эдвин кивнул, и сделал жест, пропуская вперед Кармапу. Дордже Палцег магическим образом соорудил себе трон, с гору метров пятнадцать был он, позаботился он и о гостях: два плетенных кресла столик сервированный серебром.
Расположившись комфортно за этим столом Эдвин оглядел местность мир этот был точно не тесным небо и … Трава как зеленая лужайка, больше до линии горизонта ни деревца, ни цветка, ни холмика одна ровная поверхность. Как огромный газон Кармапа между тем беседовал с Дорже Палцег о своем, аккуратно налив себе чаю, предложив и Кармапа Эдвин подумал, а я поскучаю, послушаю. Много ли надо? Рассматривая огромные полированные когти, украшенные сапфирами с перфорацией сделанной как видно машинами, он почти не вслушивался в не касавшийся его диалог – политика, это не для него.
-Я думаю, ангел мой, - обращаясь к Карма Пакши демон сказал – даже если ты простишь трижды всех этих дикарей пещерных людей, ни я ни моя жена, ни братья, не простят. Тебе они не повинуются, и живут как хотят – истребят они людей тех и все. Сдерживать их дело совсем не моё, да они и собой не владеют. Тоже я думаю и о защитниках Учения – они изничтожат народ, который принес вред их сыну – тебе, и ты им не указ. Они не повинуются ведь тебе.
-Ну не всех уничтожат, видишь, сидит тоже человек, из другой будущий мир .
-Не всех, но многих.
-Удел любой войны таков, этот идиот Хубилай навлек гнев богов.
Кармапа Отпил чай.
-Ты бы к чаю что предложил.
- Щербет, сладкое ты заслужил.
-Кстати, Эдвин мой новый писарь, летописец будет писать для тех людей, что еще не родились на планете моей.
-Я дам тебе консультацию, дорогой. Прошу вот это усвой это – Дордже показал на Кармапу – он тоже человек, в каком-то смысле, и Бодхисатва. Я сам грамотным вырос, и читал те труды, которые в будущем напишут люди. Они всегда там рисуют образ существа, которое не чувствует боли, или оно не очень живое. Вроде вот вектор он ради всех существ живет, вот его жизнь маленький кусочек, а не бесконечный зачет из маленьких точек. В летописях он не очень живой, или нет, пожалуй, и живой страдает и обижается, но чего-то не хватает.
-Как он жизнью наслаждается, что его радует, как отдыхает. Тем людям в будущем, потребителям, они себя сами так называют иногда, общество потребления будет казаться вроде он и должен им так – из будущего иностранцам обязан, вроде он пленник уж их.
-Написать удовольствие, свои интересы? Но он жил ради них, в них и были его интересы. Есть и другой мир, где есть вы, и вам он желает добра и любви.
-Но где он отдыхает? Где пишет стихи?
-Я это исправлю, - сказал сам Кармапа, - тоже буду учиться радоваться жизни, обретать свободу от общества и все такое, как в далеком будущем.
-Глори.
Дальше беседа шла в том же русле: Кармапа обсуждал пути мира, Дордже Палцег или одна из его голов что-то курила.
-Много веков еще на земле пройдет пока образумится этот дикий народ. Вон какой ты поймал полиглот, правда ведь думает я красивый, изменилось сознание, и меня изменило – значит твоя миссии удачно в будущем происходила.
-Однозначно, ты правда красивый, - ответил Кармапа, - даже в ограниченных критериях мира саха.
-Сам я создан из мрака, но ты меня вдохновил.
-Когда-то в поединке ты меня в горах тоже чуть не убил.
-У тебя были сидхи, ты меня посрамил. Откуда мне было знать-то тогда, что ты не просто волшебник.
-Я укрощаю все демонические силы, равных мне нет, и активность моя уже изменила историю земли на тысячу лет.
-Они дикие – люди. Приезжай в наш мир, там добра не убудет, ты все уже совершил. Пусть живут как знают, их наглость и неблагодарность даже меня умиляет. Еще так бывает – даже собака руку, что кормит, здоровая, не кусает. Люди едят, едят с рук у тебя потом – бах, я сильней знатней умнее тебя, а ты плохой не знаю почему.
-Это эго обыскивая свою конуру находит вот это. Если оно не найдет аргументы, оно их придумает или нарастет, в голове, а не где-то проблема живет. Знаешь, пройдет еще тысячу лет, сменится век. Будет в далекой стране новообращенный монах, он вначале пытался у Дэлай Ламы идти. Сам он из бледнолицых страны – потом примкнул к малой колеснице, там уж и люди другие, и лица, а все равно ему сказали, что он магией черной- то обладает и началась у них потасовка тогда: эти за этих, эти туда, а ведь прошли уж века.
-Я бы слетал вот туда – посмотреть. А этот красавец, - Палцен кивнул на Эдвина, - из того времени?
-Нет, их разделяют еще несколько тысяч сот лет.
-Также воюете из-за всего, хвастаясь у кого круче баба или добро, или палка, или там что? Также охота самоутвердиться, что готовы соседу в глотку вцепиться или живете спокойно?
-Пожалуй, второе, но это плохой покой, – ответил Эдвин кивая своей головой, - есть конечно и те темы, но они в силу эволюции на нет там сошли. Бывает накатит волна и отпустит.
-Всегда?
-Мы только люди…
-Такая судьба.
-Я вас оставлю, дорогие, - внезапно сказал Карма Пакши – поговорите, обсудите темы свои, Эдвина я заберу через часок или два. Развлеки его тут пока.
Кармапа исчез.
Эдвин не успел оглянуться, как демон схватил его, словно тряпичную куклу, из ниоткуда появилась коляска для кукол и стол для кормления малыша все точь-в-точь как в игрушечном магазине людей. Ловко словно всю жизнь тренировался, Палцен его схватил и ремнями к стулу для кормления прикрутил.
-Угощаю. Я твоя понарошку мама и няня – кушать надо немножко ты бледный сегодня пюрешка протертые фрукты слюнявчик надели, открывай рот и кушай мы почти что у цели
Эдвин не успел даже удивиться, несколько странно Палцен понял гостеприимство, тут только он заметил, что пока они сидели он один не пил и не ел. Его чай остался нетронутым, и сладости он не взял, очевидно, хозяин решил…
-Избавить тебя от мар – кушай, моя еда непростая, она волшебная вы люди так бы сказали.
Всесовершенная Дхармакая
Эдвин подумал если бы сейчас кто-то увидел его, это бы было слегка неловко. Но с другой стороны действительно некрасиво не есть предложенные высшем существом угощения, теперь вот… Когда с обедом было покончено, демон ловко пересадил Эдвина в коляску, не забывая при этом стараться, чтобы он не ускользнул от него, держа очень крепко его – будем гулять – я не дам тебе тут скучать.
-Я мог бы идти сам, я все равно не ребенок, а если и да, такая именно забота мне не обязательно прямо нужна.
-Я видел в кино, которое смотрел когда-то давно.
-Ты был в будущем?
-Да.
-А Кармапа думает – нет.
-Он тоже не всегда знает на все вопросы ответ, и вообще сейчас я буду показывать тебе места, экскурсия это называется да?
-По адам?
-Нет по мирам красоты, а ты лучше ешь и молчи заткнув Эдвину в рот леденец Палцен проворно в покатил его в сад полный чудес. Коляска слегка подпрыгивала, но вокруг действительно был мир полный чудес, и ослепительный луг. Огромные цветы размером с тарелку или голову Эдвина радовали своей яркостью. Палцен заметив, что катить коляску ему неудобно, он был для этого слишком огромный, стал ростом с ребенка, а Эдвин был размером пропорционально со среднюю куклу.
-Вот проедем этот луг, дальше будет еще красивей, я тебе покажу красоту: незримые для людей дворцы, полные позолотой, башни целиком состоящие из янтаря. Есть дальше и дворец, он стоит на высокой горе, с той горы весь мир словно на ладони, в руке. Прожилки рек, изумрудные долины, и если подниматься конца края подъему не видно. И с высоты видны все галактики и миры, золотой свет гуляет в залах дворца, пронизывая стены из хрусталя и самоцветов, и эти копны света падают в небо, и оттуда водопадами ниспадают в океан, и свет этот - Будда свет, он отражается там.
Эдвин просто смотрел, прав Дордже Палцег, слова тут и не нужны, красоты миров недоступных взору созданий земли.
-Ты это Будда? - Спросил Эдвин, вынув бутылку с соской изо рта.
-Бывает, бывает со мной иногда, миры Дхармакаи неявленные берега, а нам между тем дальше пора, я вижу, ты разговорился.
-Я не ребенок! - Эдвин почти что взмолился, – обойдусь без памперсов, и пеленок. Вести себя я уже научился, буду молчать, и если ты будешь меня угощать буду есть это.
Палцен стал ярко лилового цвета.
-Я так играю, я видел такие фильмы, и ты человек. И для меня, существа, что не имеет возраста и живет бесчисленное неограниченное множество лет, ты ребенок детские и твои размышления и царство недалекого разума.
-Я и сам так думаю иногда, но мы уже проиграли.
-Давай тогда сменим, игра теперь я тебя в машине катаю.
Машина тоже была из хрусталя, но и она была игрушечной.
-Да руль у меня! Весело крикнул Палцен, и как на самокате одной лапой встав на подобие приступки покатил сосуд этот хрупкий, скорость возрастала с каждой минутой, и луга уже слились в зеленую реку, где иногда всполохи как искры и этого нету. Мир за окном слился в сияющий коридор. Эдвин сглотнул и невольно посильнее вцепился в имитацию руля. – дверей у машины не было, так катают дитя, но скоростей таких нет, а тут пожалуй правда ветер в уши надул, кабриолет стал снижать скорость. Мир приобретать некие контуры.
-Все мы выбрались из заячьей конуры, - это тоннель между мирами, я так называю.
-Книга на земле есть такая.
-Я знаю, смотри, это уже совсем другие миры. Тут нету неба, да и слова не нужны, другое совсем измерение, нет ориентиров. Людей, здесь тоже не бывает для них не понятна эта картина, и они этот мир никогда не узнают.
Эдвин осмотрелся, его транспорт стоял, а Палцен новое обличье принял. Выглядел он вновь отлично теперь насыщенно лиловый цвет, множество глаз, сияющих ореол из каких-то колец ослепительная яркость. Мир действительно был странным, он робко вылез и встал, не было не только неба, кажется, не было и ориентации самого пространства верха или низа.
-Тут правит непостоянство. Мир этот еще не вырос, он коробка, где варится материя, и когда-то звезды появятся там вот и там-то. Потом все снова схлопнится за секунду. Где-то повториться жизни и рождения чудо. Будет и торможение и снова мир, а музыке дхармы коллизии эти все не страшны, она постоянна. Закончится в мире одном или в миллионах миров - начнется в десятках тысячах других миров, на других языках, и в других понятиях, тех, которые смогут существа те понять.
Эдвин, молча, смотрел.
-Есть вопросы? - любезно Палцен предложил.
-Нет вопросов, – есть просьба: скажи мне, уважаемый друг…
-Дордже Палцен, люблю когда меня полным именем люди зовут.
-Почему раз дхарма сильна и сделаны все сознания из неё пока добро не взяло вот свое?
-Глаз у существ не зоркий. Они любят свои сансарные корки, любят то, что имеют. За свой шкурный интерес во всем сильно радеют, потому для них нету чудес. Они их не умеют познать сознанием подвижным как желе обладать. Если конфликты, думают как себя защищать. И все такие существа, не только люди. Много разных существ, они всегда хотят свой интерес: развлечения хлеб, существа из разных миров мечтают об освобождении на теле моем т.е. в Будде, но и не знают ничего, от того всегда путь труден, и в головах их темно.
Силен не тот,
Кто победил армию врагов,
А свой гнев,
А враги только множатся
Им счету-то нет,
А вот кто свой гнев одолел,
Коснулся невидимых стен, и их растворил,
Стал хозяином, господином, своего ума,
А не заложником гнева и злая хандра.
Спутанность,
Гнев, привязанность и тревоги
это людских мыслей дороги
-Это-то так... Но как родиться без света в сознании, в головах?
-Все это хорошо, но и не ново. Садись в колесницу скорей, право слово, у меня есть еще чем тебя удивить. Ты видел звезды всю жизнь, и летал по мирам?
-Да я астронавт.
-Почти, как и я, но хозяин тем мирам - я, все, что ты видел за жизнь одну капля в море, а мои владения не описать и перу.
За стеклами опять замелькали миры. Демон бежал, кажется, уже не касаясь поверхности не земли. Все состояния, краски перемешались, а когда вновь собрались они в одночасье, оказалось, падают ввысь. Падение в небо было внезапным, сердце летело и падало многократно. Через секунду Эдвин понял это не небо и не вода, лазурь ультрафиолета лишь света игра.
-Пусть растает вся мгла – сказал Дордже Палцен, это небо Дзогчен и есть твой разум. Просто и трудно и реализация сразу.
-Мой разум – да, через секунду ты не будешь думать о том, что есть ты. Ты не тело, не кусок этой приторной мишуры, что вы ткете по-бесовски умело под названьем штаны, ты не отростки роговицы мелкие атрофированные антенны.
-Это волосы что ли? Как современно.
-Не ты всё это. Как не ты и мысль эта. Нет того кто думает, и того кто смотрит за тобой.
Весь мир совершенно пустой,
и эта мысль не оставит следа,
как бегущие по небу быстрокрылые облака,
или эго, которого и нет.
Свет заполнил все пространство,
исчезли границы понятия краски.
***
Когда Эдвин очнулся, Дордже Палцена рядом не было.
Судя по всему, он опять вернулся на землю. Бескрайняя степь и океан – берег торчащие из песка палки, да лачуга в которой было два мелких окна. Рядом с домиком сидел Кармапа, что-то писал.
-Что вернулся, много узнал?
-Как сказать, тебе лучше было меня не оставлять с Дордже Палценом.
-Отчего же? Он не ест людей. Да вы на обед и не очень похожи, тут так - кости да кожа.
Эдвин со вздохом опустился на песок перед Ламой, воздух был резким соленым и песком ноздри хлестало.
-Может, уйдем в дом лучше?
-Там темно, а тут хорошо, видишь, я пишу.
-Разбойники от тебя отстали?
-Какой там! Их тут целые стаи – сменили казнь на ссылку. Спасибо их полоумному хану. Меня к Мунке приревновал он, сперва сам выставил, прислушиваясь как истинный подкаблучник к своей властной жене. Вроде тот мужик и умнее и лучше, что буддизму его учил – очевидно, бездарный он ученик, раз за года так и не понял азы даже добра. Потом годы его точила мысль как Мунке хан, его родной младший брат, со мной преуспевал, как мы глумимся над ним. Ну вот и отомстил. Сто раз его попытки меня убить так или так проваливались, я же маг, и не принадлежу этому миру, я Тулку и излучение Ченрезига. Охотится за мною, равносильно охоте за стрекозою, когда она улетела давно, а вы ловите тень от неё. И все равно они мне причиняют неудобства и боль, я молюсь желаю им добра.
-Но постой, логика мне не ясна.
-Такая работа – Король доброта. Теперь местные духи и защитники мои принесут им много хлопот. Будут мстить за страданья мои, и не один год, я им не указ.
-Да они и правы – их логика мне ближе.
-Я твой Бодхисатва - прав я, они движенья копья и их логика не для людей. Не надо применять её к себе, или перенимать их опыт, они существа другого мира: бывают такие дома, когда там ссорятся божества у землян начинается любовь или война, слышат они отголоски той войны и сейчас она там вот посмотри – Кармапа махнул рукой, и в небесах стал виден другой мир. Действительно во всю шла война, гигантские воины не из людей носились на колесницах среди сражений полей, и рубище было и хлестала кровь.
-Скоро и в Тибете будут войны, разбой мне надо туда, – Кармапа махнул рукой и видение исчезло. Отразиться эта война, моя защитница Пальден Лхамо поможет, конечно, уймет полубогов и другие создания, она умеет, она сильна, и у неё есть заклинанья, а я ей в этом помогу, но это лишь смягчит проявление в мире явленном этом, где все подобно сну, так и знай, реальностью мир этот не обладай. Лишь вера твоя убеждает тебя, что он жесткий, или вот такой, и скованные верой твоей в его существование он, и становиться ручной, осязаемой. У кого она более слаба, ходят через стены, грань реальности очень тонка.
Всегда желай всем добра, ну да ладно, мне скоро ехать в Тибет надо.
-Ты не думаешь жениться, и жизнью хоть капельку насладиться? Мне кажется, уж извини, что заботами да лишениями все твои годы полны – как же Будда решение? Что мы родились для счастья, любви и к нему и идем.
-Жениться, это можно … на ком? Есть кто на примете, сестра там у тебя, у неё добрачные дети, и ты мне её по-дружески сватаешь?
-Да, шутить ты умеешь по-нашему.
-Я дорогой, ведь не человек у меня статус другой, и этот век, это время и миссия мне важны, счастлив я бываю, и радость я излучаю.
-Потом они напишут много книг о тебе, и твоих перерождениях на земле.
-И в них не будет человека меня? Вроде я себя на алтарь как агнец положил – на тебе, люди, меня растерзай, это преломление в объективах других, или писали сухо. Да мало ли… Ты напишешь как надо, я бывает, и человек, и обижаюсь, и радуюсь как они.
-Отпуск, отпуск возьми, от сюда себя унеси.
-На то блюдо, куда тебя Доржде Палцен водил – там отдохнуть в краях рая? Это можно, они и разными бывают, и временем я располагаю.
-Я не хочу чтобы вы умирали, или люди тебя впредь обижали. Как и не хочу, чтобы ты им во благо страдал, или страдания их на себя принимал. В них я не вижу особой цены. Для меня важен ты. Найти другую дорогу для спасения их, ты должен.
-Ты стал говорить как Палцен.
-Такое возможно, я у него пил и ел, и гостил.
-Он тебе посвятил.
-Да, тебе надо возвращаться в свой век.
-Твою биографию я еще не написал, не успел.
-Там напишешь и не спеши, порою, для этого и слова не нужны.
-Я уйду, когда твой срок заточения подойдет к концу. Тебя до Тибета, я провожу, и поеду.
-Не думай об этом, это относительное понятие – время. Через секунду я уже буду Кармапа Тринлеем из века двадцать один, или Кармапа другим из века двадцать третьего или двадцать шестого – время относительно, это не ново, только вы пассажиры его едите в поезде, где равномерно кино, а я вижу все явления свободными от прихода и ухода я Авалокита.
-Это не ново ты сидха особого рода.
Эдвин посмотрел на Кармапу, берег стал таять. В последний момент Эдвин лишь загадать это успел: около Карма Пакши появилась компактная водоочистительная станция из мира Эдвина, и комплексный синтезатор еды и лекарств, конечно, не бог весть – эконом класс, еда выходит средняя, а лекарства они современнее.
“Палцен был бы мной доволен.- Кармапа удивленно посмотрел на груз из подарков, и махнул рукой – теперь пусть пишет труд свой”- подумал Эдвин. Перед ним снова был город земли, дома из бетона и ноутбук какой-то северный город земли, холодное лето обдувало легким ветерком, погода как раз для письма дневников, или создания произведений литературы – ну что ж приступим к сотворению чуда. Для пробы переработаю сперва исходный материал, его тоже святой ведь писал скупо, возможно, что-то не указал, или думал это не главное, а главное что – ну да ладно, поблагодарим за труды вот его, кусок очень лакомый для тех, кто любит перо.
Карма Пакши
Вечер в горах как всегда был тихий в прозрачном воздухе витала прохлада, а снежные вершины далеких гор заалевшие от вечернего солнца казалось, вели с собой разговор и неспешный.
Кармапа помолился, и вышил из хижины в которой на годы он уединился, и окинул взором панораму – одинокая птица парила над храмом – над миром, в котором трудно не восхититься в этот момент звук мантры
ОМ МА НИ ПАД МЕ ХУМ
Наполнил весь свет, она звучала везде, и не было ничего кроме неё, перед Кармапой на фоне алого хрустального неба появился величественный Бодхисаттва с Ченрези в форме Махакаруникая с тысячью рук и множество лик, над ним Амитабха малинового цвета и видение заполнило все небо. Из тела Ченрези, из его рук и глаз, украшавших каждую ладонь, пролилось бесчисленное множество лучей, золотое пламя или огонь и в десяти направления распространились они, на кончике каждого луча сияла пурпурная мантра Ченрези
ОМ МА НИ ПАД МЕ ХУМ
Кармапа видел Божество ясно, лучи затопили его, и он понял, что он само божество.
Все стало золотым: свет, звук, бесчисленные разноцветные мантры.
ОМ МА НИ ПАД МЕ ХУМ
Заполнили все миры везде неся свет и спасая существ от боли и страха в костной веще проявляясь любой где страдающие существа. Всегда спасительные слоги мантры с тобой, могут быть лекарством, светом теплом – бесчисленны миры существ, и оттого разные и проявления Великого сострадательного самого.
Кармапа моргнул – ветер закат уже сдул, и через несколько часов новый рассвет звездное небо сияло своей неприступной глубиной, похолодало –
Поправив одежду, вздохнул и Кармапа – сколько же звезд и через тысячу лет кто-то снова скажет этот ответ.
«Лучи света сострадательной
активности Авалокитешвары распространяются во всех десяти направлениях».
Карма Пакши медитировал на горе Гоцандра еще целых пять лет, тем временем земной путь его учителя приближался к концу Помдрагпа как-то сказал Карма Пакши что ему подарки за обучения не нужны, если бы мы мне предложили все галактики, все сокровища их и миры я бы не променял их на такого ученика как, Солнышко, ты. Ты мой самый огромный подарок
Самсара это страдание болото, которое утягивает или зыбучие пески, если хочешь избавиться от самсары - практикуй Ченрези, ищи благословений высшего пути высшей передачи линий, и никогда не разделяйся с Владыкой Гуру.
Я скоро, дорогой мой, уйду, но это не плохо.
-И где ты переродишься? Где тебя искать снова?
-Не будет на земле места такого, как и не будет для меня перехода. В мгновение око я увижу Майтрею и окажусь на небесах Тушита нераздельный с ним. Мне молись как ему, и я буду с ним единым одним. Я достигну Просветления и тогда излучу оттуда бесчисленные эманаций облака, которые Будда, и они будут вести к просветлению бесчисленное море существ, оттуда я буду помогать и тебе, и видеть тебя и других моих учеников под знаком семья. Зови меня, и я всегда тебя спасу молись мне как Будде - ему.
Вскоре Учитель ушел навсегда, но Карма Пакши знал, что он и не прибывал никогда, всегда он и был Ченрези, тем существом, что незапятнан рожденьем земли, и лишь для того, чтобы привести к пониманию других, он являет рождения в мирах саха земных.
“Одиночество все равно достало меня подумал Кармапа – куда идти в призрачных мирах саха? Тоска об Учителе и война, вокруг разбойничают сыновья, что раньше прилежными были, и дороги опасны. Эх, двинуть бы в Россию! В другой век распрекрасный, где люди рафинированные, и как дети большие. Лупоглазыми или желтоволосыми, их потом окрестили, где воздух пахнет росами, а у детей тех волосы, словно ковыль легки и белы – когда-то я напишу тем ребятам стихи, а пока надо в дорогу, возможно, заночую в монастыре”. Кармапа поехал в ночь верхом на коне.
Дороги были плохие в монастырь Царум путь долгий, то тут то там Кармапа видел следы опустошения и полный развал, то что не разрушили монголы разграбили свои мародеры. Воры представляли опасность всегда, только Кармапа нечего было их опасаться, как и боли и страха, он благословил дороги, и они стали безопасными. Увы, ненадолго часа на три, как и тропы лесные разные для животных, не достижимы они стали для охотников орды, местами небо прояснялось, и сквозь сизые облака лились лучи света.
“О Учитель ты наверняка в Тушите озаряешь белое небо- подумал Кармапа с тоской. - Вот и монастырь показался вдали, скорее на крепость похоже флаги парадные обтрепал ветер – ворота закрыты. Чертовы дети, нет от вас покоя не на том, ни на этом свете. Время варваров вот такое. Жил бы в лесах и этой печальной стороны медали вовсе не знал. Сейчас пообедаю в монастыре, отдохну с неделю, помолюсь о благе”, - подумал Кармапа, и с легким сердцем пришпорил коня, он всегда был полон счастья предвкушая увидеть семья, и ненадолго спастись от ненастья. Дом Будды – как счастье.
Подъехав к крепким досчатым воротам обитым латунью он постучал в них концом кнута для лошади. Спустя как кое-то время маленькое смотровое окошко над воротами открылось, и рожица, которая явно не мылась, о чем свидетельствовали разводы из сажи и весь тон кожи был не ровным, злобно и важно уставилась сверкающими углями глаз на Кармапу.
-Какого тебе здесь, рожа драная надо?! Вали! Видишь, тут святые люди живут.
-Я именно сюда и приехал. Что за тон речи?
-Ты, брат, вижу вор! И эта накидка парчовая, что украшает твои плечи, еще недавно видно принадлежала монаху.
-Я монах о, несдержанный брат.
-Езжай мимо! Ты вор, и это видно, тут вас много шастает по лесам точно сор.
В окне появилась другая мордочка, маленькими глазками пристально изучая, она хрюкнула:
-Вор, это точно – езжай! А то со стены вылью на тебя ведро помоев или сточной воды.
Кармапа произнес мантру.
-Разбирайтесь и общайтесь так между собою. Я ваш Бодхисатва, и вы уже вылили на меня ведро из помоев, оно не пристанет ко мне, так как я незапятнанный Будда на этой земле, - ответил Кармапа скорее себе и, пришпорив коня, поскакал прочь.
Недалеко от монастыря была маленькая хижина. “Скоротаю здесь ночь, а поутру поеду”. С первыми лучами рассвета Кармапа запряг коня и, подумав секунду, написал на санскрите: “Дорогие друзья, вчера вы отказали в приюте, и Будде. Ваш вор вас прощает. Скоро великое царство надмирное меня ожидает. Я король этого мира, и повелитель всех миров, звезда без ограниченных берегов – извлеките на будущее урок”.
Приколов письмо к дверному проему, он запрыгнул на коня:
-Ну, дорогой, неси в гору меня!
-Мы поедем с тобой, мы твой конвой
Из-под земли, из причудливых расщелин гор, поросших изумрудным лишайником и мраморным мхом, появился свет.
-Это я Дордже Палцен, - огромный полупрозрачный он мог сравниться размером со слонами поставленными друг на друга в пять этажей. Энергия лилась из всех расщелин, и из всех камней, скоро появились еще удивительные существа.
-Нет, мы будем сопровождать Кармапа тебя.
Кармапа повел плечами – я рад, дорогие, иногда от людей я прихожу просто в отчаянье. Они не плохие, но обделены умом, я ведь сам когда-то заведовал этим монастырем, и учил, как встречать незнакомцев надо – можно не открывать ворот, но никто никогда не учил, чтобы монах пилигриму хамил.
Дордже Палцен вздрогнул, конденсат из его рта окутал туман половину горой гряда.
-Я могу разрушить этот монастырь, отловить обидчиков и…
-Не надо. Это путь сатаны нам надо идти. Тебя избрал мне в попутчики Бернагчен Черный Плащ – защитник Учения наш. Остальные существа могут делать свои дела – путь неблизкий, и дорога трудна. Мы едем в Гойу пока. Вот вам подношение – торма, я сделал её сам и тем, кто едет со мной. Дордже Палцег, путь наш прямой. И тем кто остается, угощайтесь, легко все дается, все вы обретете свободу, и избавитесь от оков.
-Спасибо за око мудрости без берегов. Но и тогда мы бы хотели видеть тебя, и странствовать за тобой, Ослепительным Солнцем или Будды Звездой.
Кармапа улыбнулся. Досада на нерадивых монахов прошла. Они люди - такими они были всегда, то им солнце на блюде, а то святая вода, а сами при этом забывают быть человеком. Но такие стрелы меня не отравят никогда. Их оправдывает их глупости бахрома. А за что обижаться на глупого? Что он пока имеет изъян – скорее это повод для сочувствия, но, однако, всегда во все времена, надо придерживаться устава написанного для монаха.
-Прошу вас, – обратился к свите Кармапа, - на время сделаться невидимыми, чтобы не вселять людям страха. Мы поедем по местности, где много поселений, и пусть они не увидят ваше великолепие.
-Ты Ченрези,- сказал Дордже Палцен и в миг невидимым стал, так же как и его сверкающая свита, состоящая из существ аналогов которых на земле просто нет, а значит и сравнивать неудобно, и описания им нет, они обитатели мира Карнест.
Дорога петляла, и вскоре появились мелкие селенья предгорья, лачуги. Крестьяне, узнав о приближающемся буддийском Ламе, радостно на встречу бежали. Кармапа излечивал многих, лишь прикоснувшись кнутом, великая сила Будды текла в нем. Восхищенные чудесами люди из уст в уста их передавали, и скоро слава о Будде обогнала Кармапу, и в деревнях уже знали о всаднике владельце кнута и копья.
Был час обеда, когда какая-то женщина приблизилась к месту стоянки Кармапа, и попросила его спасти её сына. Много Лам знатных было, и знахари-колдуны из Бомпо, говорят, злой дух Бехар вселился в него, ум его поврежден.
Кармапа вздохнул:
-Бехар? А почему они думают это именно он. Ох, и знатоки… Мне эти маги бомпо настоиграли.
-Мне знать не дано, спаси моего сына.
-Я думаю, что смогу спасти его, если это дух.
Женщина, сообщив где она живет, удалилась. Оставив после себе блюдо с рисом, подношение и плата, и кусок плетеного кружева.
-Что скажешь, возьмусь за работу. - Смеясь, сказал Кармапа, обращаясь к Дордже Палцену.
Он немедленно материализовался, и уселся под раскидистым деревом.
-Признаться, когда-то Бихара я сам в детстве боялся. Дух этот, говорят, вселяется в людей в слабых, и он словно яд: то обещает им почести, а то славу, отравленные им они сами не свои.
-Бехара давно нет – он исчез с моим приходом на эту планету. Это разные духи мелкие, слабые. Проводить их обычное дело – чародеи неграмотны. Давай-ка за дело. Я сделаю торму и отнесу, много времени я у тебя займу. Помоги мне ингредиенты достать, то существо должно аппетит до людей потерять, и освободиться. Иначе оно просто сменит свой дом, и найдет себе новую добычу – человека или создание твоего мира.
-Как необычно. Я думал, ты его истребишь.
-Так тоже бывает, но это случай крайний. Те духи они не злы наездники как людям их животные, плотоядным, нужны они их кормят, потом убивают, так и этот думает, что поймал скотину и пьет её жизненную силу.
Шествуя по пустынной деревеньке, которая ютилась в горах, где домики как ласточкины гнезда один над другим висят, Кармапа шел не переставая беседовать с Дордже Палцен огромную торму он почтительно нес на подносе в руке. Вес её был огромным, и не на земле великая сила молитв в ней была.
Дверь открыла мать бедолаги сама. К своему неудовольствию во дворе Кармапа увидел сборище неразумных людей, маги бонпо перетряхали свои книги, и совершенно не смущаясь, что перед ними Кармапа, кичились своими знаниями.
-Мы все повторили, торма мы уже приносили – этого человека жрет Пехар. как ты глупых монах можешь выгнать его, когда он вселяется и управляет тысячами ваших Лам, и они печали не знают как впрочем, и себе не принадлежат
-Вы бы заткнулись пока я не превратил вас в ишака. Вы не можете накормить меня целым миром, и я сила моя не пройдет, и не притупится, и желание творить добро не уйдет.
С этими словами он кинул торму как камень, и сумасшествие парня прошло в тот же момент. Он посмотрел на солнце и рухнул
-Все демон его улетел – это грустно, что он столько лет в бедолаге сидел. Но теперь он ушел, и навсегда. Будет жить в мире добра. У них была с ним связь когда-то, тысячу лет назад, ехал он через грязь, а демон тот был гадкой жабой она запрыгнула на повозку того, он убил её палкой, и оттого она вернулась к нему теперь. Добро порождает добро, а зло – зло, не только среди демонов и людей.
-Я подарю тебе шапку! - закричал один мальчик из бонпо, - прими меня как ученика своего, буду чистить лошадку, бежать как глашатай в городах впереди.
-Ты принят, - ответствовал Ченрези, и став огромным как дом, вскочил на коня.
Будучи уже в сияющем облачении, при том золотого царя, схватив мальчишку за пояс, он перебросил его как тюк через седло. Конь ударил копытом, и гром, всё селение было умыто проливным ливнем, вышним дождем.
***
Эдвин отодвинул ноутбук, и написанное перечёл.
Как там Майкл? Его давний друг, они столько лет делили вместе досуг, волшебные мили, искали, мечтали, дружили. Он оставил его там, где-то во сне на перекрестках, на иллюзорной земле, где некий Рон уже основал подобие религии, и колонистам азы Учения Будды он передал.
-Хочешь вернуться?
Монитор ноутбука ожил, с него смотрел мальчик, а не старик, по атрибутам одежды он узнал - Кармапа из нового века.
-Он сам, я Кармапа семнадцать – заходи ко мне, я дам консультацию по написанию книги тебе.
Мальчик рассмеялся.
Эдвин перестал удивляться.
-Да, я из будущего, и правда хочу вернуться к Майклу, что он делает там, я не представляю. Там планета такая – никого нет.
-Дорога есть везде, я перенесу тебя к другу, а рукопись заберу. Она нужна уже здесь в этот век Будды.
-Она не написана, это только начало.
-Она готова, и это бриллиант, сияния Дхарма праведный взгляд.
С этими словами мальчик сверкнул глазами.
Эдвин оглянулся. Свежая летняя ночь. Он точно проснулся, осторожно осмотревшись, он понял, он на той же планете где и был. Осталось только Майка найти. Это их лагерь где они остановились тогда. Неподалеку он увидел типовой домик знакомого толка – из брезента, и там прослойка для тепла. Майкл возвел себе, при его лени – чудеса.
Осторожно заглянув внутрь Эдвин обнаружил спящего Майкла. Пусть спит до утра, он тут посидит. Что сказать Майклу и, что делать теперь, когда в его сознании открылась понимания дверь?
“Лучше эту тему не трогать. Майкл тоже тут понял что-то свое. - Подумал Эдвин – Сознанье мое, куда двигаться теперь?”.
-Это я твой старый друг - капитан Рон. Спаси этих людей, им тяжело они скоро вступят в состоянии войны.
-Я не люблю аборигенов. Просто с таким же успехом можно спасать от прорех решето, в котором носить вода хорошо.
Рон приобрел очертания, и стал неотличим от обычного человека.
-Спаси их, я учил их явно плохо.
-Как и от чего, они плохо приняли меня и его – Эдвин кивнул на спящего Майкла, – им ничего не надо, надо одно, чтобы мы улетели домой, они мрачный народец и злой.
-Не совсем так, их поработил опасный демон.
-Бихар?
-Ты уже знаешь про него.
-Знаю, но, конечно, не все.
-Так пойдем со мной, я тебе покажу и все о нем расскажу.
Эдвину тут стало уже не до юмор:
-Извини, я только что выполнял спецзадание Ченрези. Путешествовал, по мирам древней земли, с надеждой новое дыхание, ясность в религию дхарму внести. И еще, так сказать, не отдышались, беги, наблюдай демона… Он с земли это Бихар?
-Какая земля, для демона?! Он как ты или я не из материи сделанный, везде он бывает.
-Кармапа сказал, что он его давно уже переделал или прогнал.
-Так тоже бывает, смотри: Рон повел рукой, и стена стала экраном кинозала. Вот они проделки Бихара. Существа те, что после смерти не успели переместиться к высшим мирам.
-То есть они демоны, духи?
-Именно так, их собирает Бихар и рубит головы им своим мечом, и от крупиц их жизни в нем сила течет. Они стонут, но теперь они его добыча. Есть колдуны, что носят в трансе души умерших к нему, потом сами не помнят откуда, и почему, тоже его пленники. Вот смотри, на экране люди жили, двигались, и отдыхали. Темные тени то здесь, то там застили
экран – демон Бихар.
Эдвин подумал – устал. Когда он проснулся Рона не было, как не было уверенности был ли он вообще. Скорее – нет. Он, вероятно, уснул на столе. Солнце вовсю слепило в окно, а Майкл спал как праведник все равно.
Эдвин включил чайник, умылся в ванной времянки.
-Кто там возится?
-Я спозаранку!
Майкл прыгнул на Эдвина и крепко обнял
-Ты, братуха, не ожидал! Я думал еще неделю подождать, и надо уже мне улетать. Думал, правда оставить здесь пункт связи, да ведь свинтят эти милые дяди… И ждал, думал тебя крокодил какой тут сожрал, сам думаю: нет, не такой ты человек. Где ты был?
-Не поверишь, Дхарму учил, путешествовал во времени был на Земле до богоявления, в смысле на той древней планете где жили ете, и там меня учил Кармапа.
-Что это правда? Дхарме учил?
-Да, только это отдельная строка. Скажи, мы еще тут оставаться должны или может, уедем сегодня?
-Я многое узнал о капитане Роне, том перерождении Ченрези.
-Мне это не интересно, прости. Я хочу улететь, хочу все оставить – я буду по-другому учить дхарме, а тут и правда, кажется, демоны опаснейшие живут.
-Ты меня удивляешь. Мы же приехали с этой миссией сюда – понимаешь, мы летели год или два, объехали кучу планет. Искали, где религия эта нужна. Разве нет? А тут такие дела… Они верят во что-то, но…
-Все это было вчера, я сказал – трогай! Улетаем, все планы меняем, я многое понял, летим домой, я нашел путь совершенно другой.
Майкл сел на кровать, и отрицательно покачал головой.
-Лети один. Прилетай через полгода за мной. Я хочу посвятить их в Ченрези, и выход найти. Никогда в моей жизни не было ничего лучшего.
Эдвин подошел к окну, потом налил себе стакан воды.
-Майкл, охота за призраками за теми, что души их унесли… Это ужасные галлюцинации и твои. Эти люди живы они, и живут в социуме законы которого нам не ясны. Не факт, что они живут хорошо, у них правда в изоляции возможно искажение религии произошло. И там есть демонизм, но чтобы их спасать, тебе надо самому крепкой реализацией обладать, для начала. Поехали, вернемся сюда лет через пять.
-Прилетай за мной через полгода, тут их очень много – существ, что воруют души и вселяются в людей самых лучших.
Эдвин оглянулся:
-Послушай, старина, - он сделал несколько шагов на встречу, и хотел обнять друга за плечи, когда тот сделал резкое движение, поворот.
Откуда не возьмись в руках Майкла блеснул карманный бластер.
-Ты один из таких случаев, Эд, увы, это верный ответ. Тебя украли демоны. Теперь ты вернулся, и видно по всему собрался в мою голову пылить свою мглу. Мне жаль, но если ты сделаешь еще шаг или два, я раню тебя или убью. Это лучше чем жить в плену чудовища, поверь.
- Спокойно, я уйду через дверь. - Сказал Эдвин, - Серьезно? Ты не против, что я улечу, и вернусь через полгода.
-На тот случай, если ты Эдвин, извини, но тобой кажется, овладело чудовище, которое хочет меня обхитрить, и утащить не дать мне спасать этих существ.
-Тебе что-то оставить из космического корабля? Вернусь через полгода за тобой я, поговорим, подумаем… Подвезу еды натуральной какой, а то ты от этих синтезированных продуктов сам что-то не свой, не надо было покупать этот прибор.
-Езжай, все, что надо мне я приобрел, и взял с корабля.
Эдвин кивнул. Медленно, он вышел их хижины. Майкл его не провожал, дойдя до космолета он произвел беглый осмотр. Вроде к старту готов. Все нормально. Взмыв ввысь он долго смотрел на хижину Майкла, сделав круг, он исчез из поля зрения Майкла, и его новых подруг или друзей, которых он наметил спасти.
“Сейчас сяду вон там. До этого места часа три пешком будет идти – долго, ну и задал этот дурак мне работенку, потом …” Эдвин достал ружье которое стреляло дротиками с нейропаралитическим ядом на случай если у колониста и аборигенов или удавов будут разные на поэзию или философию взгляды. На час или три вырубит инакомыслящего из жизни цепи – дотащу его до корабля, а там через несколько месяцев и земля, подлечится, успокоиться. От одиночества и страха он стал слегка странным.
-Не надо. Не надо травить его ядом. Правда, уезжай лучше.
Эдвин обернулся, призрак Рона вернулся.
-Видишь ли, на этой планете они жили раньше правда как дети, и жизнь была легка, и они веселы. Знали они уроки Будда мои но…
-Я знаю продолжение – но ты пойми Майкл…. Допустим, или они не больны, но он их и не вылечит.
-Обязательно.
-Я видел как лечит от демонов Кармапа и не один, а простые люди нет. Они убьют Майкла или местные, или демоны или сам он себе нанесет вред. Вначале надо научиться спасать, чтобы и свою жизнь опасности не подвергать.
Я расскажу тебе о Бихаре.
-Введение в демонологию я знаю.
-Вы его сами и читали, тогда в университете, в веке двадцать втором на старой планете.
Эдвин посмотрел на призрака.
-Мне сказали, что ты это я – я в прошлом. И от того ты, по-дружески, охотишься за мной неся зло. Я хочу … почему ты, для начала, Рон кто ты такой? Из какого века? Если ты опять я тогда…
-Я отец науки земля она распространение не получила, и после моей смерти поплыла но я… Я перешел в иное состояние, мной идеи спасения людей правили. Выгоды я своей не искал, солдат я спасал, думал нашел именно то, что надо звали меня Ронни Хаббарт.
-Хорошо, я читал демонологию когда-то..
-И писал.
-Тоже хорошо, теперь я должен продолжить то, что ты недоделал тогда. Очевидно слушая не себя, а призрака.
-В мире есть духи. Их много, их больше чем людей, они жильцы мира теней. Есть разные измерения и миры, и там водятся в огромных масштабах есть добрые есть нейтральные есть злые их очень много и они неземные. И тут так же есть те, что живут оседло на одном месте, и как-то наладили свой быт. Есть те, что гуляют по дорогам, не только земным питаются, бывает силой людей или животных. Вот Бехар живет оседло, среди заброшенных домов вылавливал он с незапамятных времен свой улов – души умерших даже капелька жизни ему хорошо, и специальные призрачные тени ими снабжали его. Вот теперь Майкл и путешествует у него во власти. Сам не помня себя на следующий день.
-Он спал, как убитый я видел.
-Путешествует его тень, носит эти души, и как в незапамятные времена на огромной колоде, где разделывают туши. Обедает и Бихар – он ловит не веганов, и тогда они вспоминают, как страдали жертвы их обеда.
-Я тоже не веган. И еще я думал этот именно дух, он людей сводит с ума.
-У него разные есть дела.
-Я знаешь слегка как бы сказать… Устал? Не то слово, я запутался это все ново. И я хочу пока перенести себя и Майкла, этого дурака, в тот мир где все было простым. Где я кусок золота как счастья добыл, и думал просто перевести дыхание. Вопросы иногда стираются с расстоянием. Я тоже нуждаюсь в покое принесу себя вновь в мир где все простое. Обдумаю, буду практиковать, мне еще книжку надо писать. Найду Кармапа с современной земли, покажу и отдам ему труды, работы свои. Пойми, я в бреду, и мне мерещится ты. Это как магия как сама мара, ведет меня больного, куда мне не надо.
-Я Тара. И это правда.
Эдвин услышал эти слова. Хотя сама Великая Богиня ему была не видна – значит, он прав, это мираж и ему надо забрать Майкла во чтобы то ни стало. Как хорошо было бы оказаться там, откуда они начали эту экспансию. Я даже не знал себя настоящего. В ту клинику на далекой планете в санаторий, где он куковал, пока Майкл поправлялся от комы все просто, все понятно, знакомо. Нет тайн, нет призраков, и ответов о том, что все сон это, и это, и счастье.
-Тебя отравили, скорей возвращайся! - С внезапно зажегшегося монитора крикнул Дордже Палцен. - и монитор потускнел.
Точно, подумал Эдвин я теряю веру. Самое опасное это. Меня заразил где-то демон. Куда только я должен вернуться?
-Эдвин, Эдвин! Ты должен просунуться, Эдвин!
Эдвин открыл глаза, Майкл стоял и тряс его за плечи.
-Паршивец, я не настолько сам обеспечен, чтобы оплатить лежку в этой клинике твою. Приходи в себя! Больше я не заплачу за тебя.
Эдвин сел. Он был именно в той самой клинике когда захотел познать эту религию. Только…
Он кивнул, сел посмотрел в пол.
-Закурить не найдется?
-Сигареты лет пятьсот как запретили. Ну, конечно, есть, но не в клинике, не здесь. Ты вроде не курил никогда.
-Фантазия такая пришла, курил, когда Роном я был.
За окном были вычерченные дорожки и аккуратный приземленный, предсказуемый мир.
“Лучше бы я курил, чем это желание закатил. - подумал Эдвин? - хотя никто не запретит и теперь мне познать природу cебя, и найти воплощения Будды Ченрези где? Где ты? Где прекрасный Кармапа Любви”.
Продолжение следует.
фото сделано Карма Тринле Ринпоче это Непал
Ананда продолжение
© Copyright: Фантастик Диджей, 2018
Свидетельство о публикации №218072500715
Свидетельство о публикации №218072500715
Рецензии