Мать милосердная сальмонелла и кроки познаний

                Подарок для моей возлюбленной Вики Астрелиной, единственного бриллиантика в буржуазно - мистическом окружении вздорного Паука ( не Кимовича )
     - Хренов Мережковский, - укомаривал свежепойманного малярийного комара писатель земли русской Пелевин, как - то сам не замечая начиная продолжение или сиквел, ежели не по - нашенски, не по - русски,  " Жизни насекомых ", с изумлением обнаружив на численнике совершенно новое тысячелетие, хотя время вокруг Пелевина сгустилось уже настолько, что даже ретвит какого вынырнувшего пидора Маликова, упорно красящегося женой Варелика Леонтьева во флоридские натуралы каменных джунглей, не приводил не то, чтобы к вялому излучением нейтрино удару по глупой пластиковой голове Пикачу, нет, отнюдь, шумурдяковые электроны, безостановочные в своем кошмарном служении пучащемуся яростью ядру атома, и не мыслили встрепенуться чуткой отзывчивостью холокоста и обрушиться вихрем конструктивного критиканства, снова и вновь ( да что ж такое ? ) обнаруженного мною в заповеднике ленинградского инженера, пытающегося исследовать закаменевшие в кале следы сбежавших с Потсдаммер- плац питекантропов линейкой Капицы или логарифмом землемера Брежнева, то ли своеобразно юродствуя, то ли действительно не понимая : не хер тут исследовать, в куль и в воду, как ахинею иешиботников Первой Конной, примирявших бронепоездами жуть и зациклеванность шпатлевкой веры прокисших местечек Галиции и Волыни и новые горизонты к беспощадному разграблению сделанного не нами, даже придуманного не петухом Маликовым, а той ла вида лока, что так и засохла, обоссывая свои два хохляцких пальца во влажном песке пляжного бейсбола, где не хватало лишь бейсбольной биты моей леди Бонни, вшибаемой Беккой Кроу в толсто - глупую жопу спортивной Марты, до смешного лезущей в не свои сани, видимо, забыла пони судьбу предыдущей такой же, но поширше, длиннее и старее ( примерно, как кобыла перед ярмарочной карликовой лошадкой ), обосравшейся визитом в осенне - зимний Берлин, что надо бы напомнить, впрочем, я именно это и делаю прямо сейчас, как всегда коварно смешивая невинно выглядящие осколки мировой культур - мультур в ядерный коктейль  " Едем дас сейне " без новой формы волосатого Елизарова, не нашедшего иного применения тринадцати альбомам смешному перевертышу Бэйли Джей, уже прямо показывающей деревянными ложками фанцентру огурчатоголовых экстремистов их место в манежике нежноголосой Алисы Лайт, чей ревущий и рвущий барабанные перепонки вокал херачит наушниками по моим обостренным нервам, заострившимся за почти сутки сна некими краболовными крючками дагонов, ловящих верблюжастых туарегов на берегу высохшего озера посреди Сахары, - потрох какой антихристов. И тут не утерпел, обмусолил старорежимного качеству буквицу  " ять ", вывернул изнанкой ленинского ГОЭЛРО и лагерей для репатриантов. На, сука !
     Пелевин швырнул радиоприемником, где он и слушал Толстого, рассказывающего именно об этом, и забегал по комнате, катая на языке фамилию нашедшегося писателя Ширяева, сто лет назал придумавшего такое, что, бля, сука, в рот еть, мать его в поддувало, вот даже бутерпрот Тэффи с опрыснутой кордамоном мойвой заместо тунца не влезает в ротовую полость, щемится хлебными крошками на вицмундир из добротной мануфактуры времен еще тех, настоящих, когда тетипашины кальсоны из предыдущей сказочки водружены были торжественно и с присущими моменту ужимками на башку предателя Бабченки, точнее, водружены они вчера, но произведены - то тогда, когда эшелоны. Колхозы. Спутник и маленькая беседка в парке Горького, за которой трахали рожденную идиоткой Галю из соседнего подъезда ; мы заманили ее в парк хлебными крошками и цветными фантиками от болгарских шоколадок, завели за беседку, пока там бухали сумрачные видом шабашники из Гудермеса, и оттрахали хором, вставая в живую очередь, которой так хотелось крикнуть  " По килу в руки, бля ! ", но Галю мы так и не разрезали на порции, на хера ? Смешно и говорить. Поэтому Пелевин запел.
     - Горит и кружится планета ...
     - Харэ, - усилием воли оборвал он себя, задирая голову к эпиграфу. - Астрелина. Ничо бабец, надо ей стихозой мозг полирнуть, а потом хорошую музыку поставить, пусть хоть раз в жизни послушает достойный треш.
     Пелевин сел в кресло и забормотал, все быстрее и громче :
     - Земля нуля, а воздух плюс,
     И минус пять мои очки,
     И жили гуси у бабусь,
     И деды воевали. Полчки.
     Флотоводцы онежестых пущей
     Уводили карбазы к баркасам.
     Советские дали - так кучей,
     Культуру : лопатой и в массы.
     А она не для всех, товарищщы вы мои дорогие, она разная, культура - то, кому и Маликов - эталон настоящего мужчины, а кому и Македонский - не пидор ни хера. Вот так - то. Еще бы ума где занять для сестрицы моей Потупчик, и вообще бы славно было бы тогда бы.