Мир Кристины и Эндрю

  «Когда я умру, не беспокойтесь обо мне, я не думаю, что буду присутствовать на своих похоронах. Помните об этом. Я буду где-то далеко, идти по новому пути, который в два раза лучше прежнего».               
                Э. Уайет.
               
    - Дорогой Эндрю, только из уважения к памяти Вашего отца я возьму эту картину за 1800 долларов- проговорил  Альфред Барр –директор по консультативным вопросам Музея современного искусства в Нью-Йорке, подводя итог переговорам по покупке картины.
-Я уже говорил вашей жене , что после провала картины на выставке в Галерее  Макбета  большую цену дать просто не могу – Барр поправил на переносице свои круглые очки, делавшие его лицо похожим на клерка.
- У нас музей –современного искусства- модернизма, а Ваши реалистические полотна были уместны и пользовались успехом лет сто назад. Почему Вы не хотите идти в ногу со временем?-
Эндрю Уайет вздохнул и проговорил заученно,  в который уже раз: « Я не следую моде, я делаю то, что считаю нужным». 
   Лучше бы он это не говорил человеку, являющемуся  теоретиком и идейным вдохновителем музея современного искусства.
-Что Вы говорите, мистер Уайет! Не может художник творить вне  времени.  Художник живёт в своей эпохе и отражает  мир именно сквозь призму своего времени. Он является, так сказать «заложником» своей эпохи. Разве все предшествующие стили и течения в изобразительном искусстве прошлого не доказывают это?!-
  Энрю Уайет подумал о том, что его картина на фоне  современных картин, написанных небрежно мазками или даже  геометрическими  фигурами-  Сезанна,  Ван Гога, Пикассо и других, действительно, будет выделяться как белая ворона .  Но ведь это всё равно современная картина! Он написал её всего лишь в прошлом 1948 году!
  - Возьмём образ Венеры или, скажем, просто красивой женщины.-продолжал между тем увлёкшийся своей любимой темой Барр-  Вы можете наглядно увидеть как меняется представление о женской красоте со временем. Сравните, например,  пышнотелых женщин Рубенса и изящную городскую красавицу с картины Боттичелли «Рождение Венеры». Что Вы на это скажете? – Альфред Барр победно взглянул на художника.
- Что можно сказать?-Уайет развёл руки- Критерии красоты многочисленны и разнятся от эпохи к эпохе. Женщина, считающаяся красивой в одну эпоху, не будет расцениваться таковой в другую.  Красота мимолётна и эфемерна, зато безобразная женщина во все времена будет оставаться безобразной.-
 В этом эстетическом рассуждении о прекрасном и безобразном имелась интересная мысль. Это следовало обдумать  как-нибудь. С другой стороны-кто как ни сам Энди Уайет нарушает произнесённые им сентенции- пишет некрасивых грубых фермеров и неуютные унылые пейзажи. Альфред Барр вспомнил увиденную у художника картину «Зимние поля» с нависающей на переднем плане мёртвой вороной и коричневыми полями и фермами вдалеке. И что за ракурс! Земляной червь мог бы увидеть весь этот пейзаж с такой точки зрения.   Он что –хочет показать, что это красиво?
    Они попрощались,  и Эндрю Уайет покинул кабинет Альфреда Барра.
Барр подошёл и ещё раз взглянул на приобретённое для музея полотно. Несмотря на полный реализм и тщательное изображение даже мельчайших деталей, картина не раскрывалась при беглом мимолётном просмотре.  На первый взгляд казалось, что это –романтическая картина с юной девушкой в розовом платье, присевшей отдохнуть невдалеке от фермы своих родителей. Очень интересен был созданный художником двойной ракурс:  сначала зритель видел девушку как бы сверху, скажем, со второго этажа фермерского дома, а потом холмы и сараи, и фермерский дом глазами Кристины,  с высокой линией горизонта, показывающей уровень глаз главного персонажа картины и замыкающий её мир этими холмами и строениями.
    В дверь постучали.
-Войдите- сказал Альфред Барр, всё ещё не отрываясь от картины.
  Вошедшим оказался его секретарь  мистер Джонсон с письмом от мистера Рокфеллера.
Мистер Джонсон сообщил о письме и положил его на письменный стол Барра.
Затем тоже подошёл к картине.
-Вы купили это для музея, сэр?- в удивлении воскликнул он- Я видел уже эту картину  в галерее Роберта  Макбета и должен сказать, что у посетителей она вызывала чаще всего отрицательные отзывы. Живопись должна  находить и показывать красоту мира, а здесь  -скучный пейзаж с выжженной на солнце травой и какая-то больная женщина с неживыми ногами и скрюченными грязными пальцами рук. Право, не знаю, сэр, что Вас привлекло в этой картине. Кроме того, Уайет обычно пользуется акварелью, а здесь он использовал темперу, отчего все детали стали ещё более чёткими и отталкивающими. Боюсь, что наш учредитель музея мистер Рокфеллер будет недоволен вашей покупкой-
   Мистер Джонсон ошибался относительно мнения Рокфеллера. Миллиардер в вопросах живописи всецело полагался на Барра и, действительно, многие из приобретаемых картин впоследствии становились очень популярными и переходили в разряд классики.  Прав был  Джонсон в другом-опытным глазом человека, разбирающегося в живописи он разглядел, что женщина на холсте и в самом деле не молода  и больна. Об этом говорила её неестественная худоба, грязные, нечесаные с проседью чёрные волосы и руки, обтянутые старой, свисающей на локтях кожей.
  Женщину звали Критина Олсен и к тому времени, когда написана была картина, ей было пятьдесят пять лет. 
 Более тридцати лет назад  ещё в молодости  Эндрю Уайет  купил  летний дом в Кушинге на берегу океана в штате Мэн.  Здесь же в Кушинге он встретил Бетси, которая стала его женой. Бетси познакомила Эндрю  со своей соседкой   Кристиной Олсен - красивой худенькой женщиной с лицом феи.  Кристина рассказывала о своём доме и о своих шведских корнях. Дом был построен её бабушкой и был постоялым двором для моряков. И один моряк из Гетеборга остался навсегда в этой «гавани Кушинга».  Смутило его то, что когда он покидал дом Олсенов, Кристина даже не привстала чтобы проводить его. Бетси сказала ему что Кристина- инвалид . Ей была интересна его реакция на это сообщение. Тест он прошёл. Затем   Эндрю показал Бетси коллекцию своих картин и попросил выбрать лучшую. Она выбрала картину, которой он гордился. Вскоре они поженились.
   Дети, работа, город.  Он выставлял на выставках свои акварели,  и они хорошо  раскупались. Он хотел быть иллюстратором-идти по стопам отца, но Бетси убедила его, что у него свой путь в искусстве. Затем они вернулись в Кушинг. Здесь, среди этих холмов и выцветших от близости с океаном  фермерских домишек,  художнику работалось особенно хорошо.
В городе всё было фальшивым и не настоящим: толпы мужчин с одинаковыми причёсками, словно все ходили к одному и тому же парикмахеру. В одинаковых костюмах и шляпах, словно сшитых у одних и тех же портного и шляпника. С одинаковыми шуточками и запахом одного и того же одеколона. Не удивительно, что современное искусство не уделяет внимания деталям. Другое дело здесь, за городом. Здесь ещё остались настоящие люди с настоящими чувствами и занятые реальными  делами, а не игрой на бирже. Эти люди « в поте лица своего» выращивали хлеб на скудной  северной земле или, рискуя жизнью, ловили рыбу в беспокойном океане.
«Величие  в простоте – любил он повторять- Нам нужны не яркие краски, а яркие люди». Любимым его цветом был серый. Цвет земли, истоптанной башмаком фермера, цвет лица самого фермера –обветренное и вымытое потом.
  Он устроил свою студию на чердаке летнего дома и однажды, выглянув в чердачное окно, увидел её, отдыхающую в неудобной позе в поле за домом. И вдруг на поползла. «Как рак, выброшенный на берег, раздавленный, высушенный и всё же пытающийся двигаться»-пришло на ум сравнение. «Почему же никто не поможет ей? Почему она не использует повозку? »-возмутился он и собрался уже спуститься  со своего чердака и помочь соседке добраться до дома, но вовремя остановился. Этой женщине помощь была не нужна! Поэтому она не пользовалась повозкой, чтобы не утруждать никого возить её. Сама передвигалась на руках по дому и участку. Она отстаивала своё право на полноценную жизнь без опеки и посторонней помощи, как малыш, который отвергает помочь заботливых родителей.  «Я –сам -говорит он- Я такой же как вы  и не надо мне помогать».
  Эндрю  разузнал у старожилов  Кушинга,  что было не так с их соседкой и почему она не может ходить. Оказалось, что в детстве она переболела полиомиелитом. В подростковом возрасте стала спотыкаться и падать, а к тридцати годам едва могла сделать два-три шага. Но она продолжает жить и работать как здоровый,  свободный от болезни  человек, ежедневно бросая вызов своей  болезни.
     Более пяти  месяцев он писал этот, открывшийся с чердака пейзаж её мира. Вырисовывал каждую пожелтевшую травинку и каждый оттенок безразличного безоблачного неба над высоким горизонтом, используя среди прочих кисточку, заканчивающуюся одним единственным соболиным волоском.  Кристина незримо присутствовала в этом пейзаже, ибо это был её мир. Этого было достаточно для него, чтобы ощутить её, но не для зрителя, который не знал о Кристине. Она должна была присутствовать в картине.
    Не смея попросить Кристину Олсен о том, чтобы она позировала ему, он  использовал Бетси в качестве натурщицы и  выбрал наиболее подходящую позу главного персонажа картины. 
 В музее современного искусства картина неожиданно для всех стала попурярной, хотя  критики и обвиняли его в отсутствии воображения и фантазии, потаканию вкусам домохозяек.  Уставшим от модернистких  работ зрителям нравилось, что на картинах Уайета носы у  героев находятся там, где им полагается быть, как писала одна из нью-йоркских газет. Ему не было дела до критиков. Он шёл своим одиноким путём. Он видел в своих картинах и героях больше того, что было изображено. В рамках реализма его творчество уже не умещалось. Появился новый термин,  новое направление-магический реализм, утверждавший, что реальность своим очарованием превосходит фантазии и воображение.
  Его  творчество положило начало бесконечным дискуссиям о сути модернизма.
  Один за другим уходили в мир иной близкие ему  люди - Кристина Олсен через двадцать лет после того как он написал картину, его жена Бетси, его любимая натурщица Хельга. Умер Карл Кёрнер, ферму и обитателей которой он так часто писал,  уплыл в последний рейс на лодке  его друг из Мейна – скандинав Уолт Андерсон.  Он  изобразил их всех  пляшущими хороводом вокруг шеста, на котором укреплена рождественская елка.
      Его хвалили  и критиковали больше всех других художников Америки. Он потерял легкое, пережил смертельную болезнь и операцию на бедре, но продолжал работать. И в этом он стал похож на свою героиню –Кристину Олсен. «Я не позволю им испортить мою старость» говорил Уайет. Одиночество не страшило его. Всё его творчество было данью одиночеству. Домашним было запрещено  спрашивать, где он пропадал во время работы, куда уходил.
«Я думаю, что люди всегда находят печальными картины, которые созерцательны и молчаливы, которые представляют человека в одиночестве. Неужели причина в том, что мы утратили искусство быть одинокими?» - писал он.
Эндрю Уайет  умер во сне на девяносто втором году жизни в январе 2009 года в своём доме в Чаддс- Форде, штат Пенсильвания, но похоронили его  в Кушинге, штат Мэн рядом с Кристиной Олсен.
Её фермерский дом стал музеем, а картина «Мир Кристины»  столь же узнаваема и популярна в США как  «Три богатыря» или «Утро в сосновом лесу» в России.