Одной крови - глава 12

12


        Андрей висел на палке уже три часа. Палка была деревянная, и похожая на ручку от лопаты, только немного толще. Зозуля принес ее из комнаты для хранения вещественных доказательств, где она и хранилась. Концы палки были аккуратно обтесаны для того, чтобы она не катилась по столу. Сама палка одним концом держалась на одном столе, а другим концом, соответственно, на другом столе.
        Сначала Андрею надели на руки наручники таким образом, что руки оказались ниже согнутых колен. Он как будто обхватил руками колени. Из рук и ног образовалось как-бы кольцо. Вот в это «кольцо» и просунули палку. Она крепко укрепилась под согнутыми коленями. Связанные руки не давали возможности Андрею свалится с этой нехитрой конструкции. Перед монтажем Карпов несколько раз употребил термин «шашлык». Ну, на шашлык это может и не очень было похоже, а вот на то, как канибалы несут свою жертву – очень даже.
        Перед этим оперативники несколько минут совещались, решая, какой из способов применить к Андрею. Карпов предлагал бить Андрея молотком по пяткам. Фурманов решительно отбросил этот вариант, памятуя слова Загоруйко: «Бить только в крайнем случае». И снова Карпов внес предложение – перекрывать доступ кислорода при помощи противогаза. Этот прием - так называемый «слоник». Фурманов, в целом, согласился со «слоником». Но сначала предложил взять Андрея измором – повесить его на «шашлык». На том и порешили.
        Андрей сразу почуял неладное. Еще когда ему предложили сходить в туалет, он очень удивился такой заботе со стороны оперативников. А когда Фурманов, Карпов и Зозуля, по возвращении из туалета,  обступили Андрея, то он сразу понял, что  сейчас ему будет худо. Решил, наверное, что будут бить. Он отскочил к стене, и прижался к ней спиной. Оперативникам пришлось скрутить его силой. Андрей не отбивался, а только сжался весь, прижав согнутые руки к телу, и громко сопел. После того, как его подвесили, Андрей не успокоился. Он начал дергаться и, из-за этого, пять раз падал вместе с палкой на пол. Одно было хорошо – небольшая высота. Карпов и Зозуля упрямо его подымали и ставили в исходное положение, обзывая при этом разными цензурными и нецензурными словами.   
        Андрей был довольно рослым парнем. Поэтому голова его, полностью откинутая назад, упиралась затылком в пол. Лицо покраснело от притока крови к голове. В дальнейшем, он вел себя тихо, и только время от времени тихонько постанывал. Когда он надолго затихал, то Зозуля, или Карпов, подходили к нему и заглядывали в лицо, проверяя, не потерял ли он сознание.
        Вскоре Зозуля остался в кабинете один. Он подгонял оперативно-розыскные дела. Оторвавшись от работы, он потянулся, затем встал из-за стола, и подошел к кулеру для воды. Налив в чашку воды, он подошел к Андрею, и присел на корточки. Несколько секунд он внимательно всматривался в лицо Андрея.
- Хав а ю? – иронично спросил он.
        Андрей молчал, даже не глядя в его сторону.
- Еще не надоело висеть? – опять спросил Зозуля, и отпил воду из чашки. – Глупый ты человек, Волошин. Неужели ты не понимаешь, что мы от тебя так просто не отстанем. Ведь это только цветочки. А потом еще будут ягодки. Ты одевал когда-нибудь противогаз?
        Андрей продолжал молчать.
- Так вот, – продолжил Зозуля, - Тебе на голову натянут противогаз, а потом перекроют доступ воздуха. Я, конечно, сам не испытывал этого ощущения. Но я видел реакцию других людей. У человека начинается агония. Его так начинает колбасить, что мы втроем еле удерживаем одного. Однажды один урод вообще сознание потерял. Если и это не поможет, то подсоединим к твоим ушам провода от динамо-машины, и будем ее крутить. Вот это уже полная жесть. У человека пена изо рта валит после нескольких разрядов тока. А самое главное, рано или поздно все раскалываются. Понимаешь, статистика неумолима. Представляешь, как тебе будет обидно, когда ты, в конце концов, расколешься после стольких мучений. А еще я тебе напомню слова начальника уголовного розыска, который сказал, что тогда твое признание тебе уже не зачтется, и ты все равно получишь пожизненное заключение.
        Наступила пауза.
- Молчишь? – спросил Зозуля. – Ну, и хрен с тобой.
        Зозуля поднялся, сел за стол, и продолжил писать. Через двадцать минут ему позвонил по мобильному телефону Карпов, и попросил открыть дверь кабинета. Зозуля открыл, и в кабинете появился шумный Карпов.
- Еще не просится на исповедь? – обратился он к Зозуле.
- Не-а, - ответил тот.
- Ничего, времени у нас много. Попросится, как миленький.
        Карпов развалился на кресле и уставился на Андрея.
- Где ты спрятал труп, чепуршила? – обратился Карпов к Андрею. – Куда ты его заныкал, падло? Мне даже любопытно становится. А еще мне очень хочется зарядить тебе в рыло ногой. Так, чтобы тебя кровавая юшка залила. Это ж надо таким выродком уродиться. Убить родную мать, и спрятать труп. Она ж у тебя верующая была небось. За что ж ты ее так? А? Она ж, наверное, надеялась, что ее тело после смерти по христианскому обычаю похоронят. Димон, я не удивлюсь, если этот гад расчленил труп.
- Да уж, он на это способен, - подтвердил Зозуля.
- Я бы тебя сам расчленил, если бы мне за это ничего не было, - Карпов снова обратился к Андрею.
        В половине девятого вечера в кабинет заглянул Фурманов. Вид у него был озабоченный.
- Что на разводе интересного говорили? - спросил у него Карпов.
- Говорили, что у нас две «формы четыре» не хватает до плана. Загоруйко сказал, чтобы кровь из носу, но до конца недели сделали.
- Ага. Сейчас мы с Димоном нарисуем. Только фломастеры принеси, чтобы цветные получились.
- Шутки шутками, но нужно что-то придумать.
- Как меня задолбала эта система, - сказал Карпов. – Не успели закрыть девять месяцев, и уже надо закрывать десять. Мы как белки в колесе. Я бы этих сук из министерства заставил бы поработать, да раскрыть парочку другую преступлений за пару дней. Посмотрел бы я на них. А то попривыкали только цифири перед глазами видеть.
- Все сказал? – спросил Фурманов.
- Да.
- Ты говорил, что у тебя есть какая-то информация по обрезу.
- Есть, только проверять надо. А для этого нужно время.
- В пятницу займешься проверкой этой информации.
- А с этим упырем кто будет работать?
- Не твоя головная боль.
- Как скажешь.
- Сегодня смотрите по обстановке. Не мне вас учить. Если понадобится помощь, то позовете Марченко.
- Этого не снимать?
- Пусть висит пока. Днем разберемся, что с ним дальше делать.
        Фурманов пожал руки Карпову и Зозуле, и вышел. И потекло время, час за часом. Опера сменяли друг друга через каждых два часа. Карпов время от времени выдавал очередную гневную тираду, угрожал Андрею, размахивал у него перед лицом кулаками, и задавал один и тот же вопрос: «Где труп?». Зозуля вел себя гораздо спокойнее, даже немного равнодушно. Он, в основном был занят своей работой.
        Было три часа ночи. Дежурил Карпов. Он сидел перед монитором компьютера и смотрел, как Анастасия Крист и два факера играли сцену безудержного секса. В этот момент Андрей громко застонал. Потом еще раз, и еще раз.
- Заткнись, гнида, - вяло бросил Карпов.
        Но Андрей продолжил стонать.
- Я говорю – рот закрой! – голос Карпова прозвучал агрессивнее.
- Сни-ми-те ме-ня, - тихим голосом протянул Андрей.
- Сейчас, только разгонюсь. Сначала ты мне говоришь, где спрятан труп, а потом я тебя снимаю. Обмен.
- Хоть пе-ре-рыв сде-лай-те.
- Дурак, что ли?
- Из-вер-ги-и-и.
- За извергов отдельно ответишь. 
        Андрей еще громче начал стонать.
- Чепуршила, я тебя сейчас урою.
        Андрей уже стонал широко открытым ртом.   
- А давай, кто громче, - сказал Карпов, и увеличил громкость компьютера до максимальной. Анастасия, безусловно, побеждала в этом состязании. Карпов даже стал внимательнее смотреть на происходящее на экране.
- То же самое и с тобой сделают в СИЗО, Волошин. Уж я позабочусь об этом. Сейчас два грузина ездят по этапу. Вот они тебе и засадят по самые помидоры. О-о-о, вот так, вот. Жаль, что ты не видишь этого. Обучат тебя новой профессии. Только прозвище тебе нужно будет придумать какое-нибудь. Например, Аня. Одна беда – не сможешь ты на зоне этой профессией зарабатывать. Потому что, на «крытке» будешь сидеть. Да закроешься ты, в конце концов, или нет?!
        Карпов сорвался с места, схватил с полки шкафа баллончик со слезоточивым газом, и метнулся к Андрею.
- Все, гад, мое терпение лопнуло! Еще раз простони, и я тебе прямо в глаза пущу струю газа!
        Андрей неловко повернул голову набок, закрыл глаза, и замолчал. Карпов еще некоторое время держал баллончик наготове, а потом опустил его.
- Молодец, моментами до тебя доходит.
        Карпов сел в кресло, и сбавил звук на компьютере.
- Как же вы мне, уроды, все опостылели? – пробормотал Карпов.
        В четыре часа оперативники поменялись. Зозуля опять взялся за свое чистописание. Через полчаса он сделал себе кофе, и подошел к Андрею.
- Живой? – спросил Зозуля.
        Андрей не шевельнулся. Глаза его были закрыты. Зозуля аккуратно двумя пальцами левой руки сжал его нос, таким образом, чтобы перестал поступать воздух. Через пару секунд Андрей вяло пошевелил головой.
- Живой, - констатировал Зозуля. – Послушай, Андрюха, давай уже заканчивать это. Ты - взрослый парень, а ведешь себя как малолетка. Ну, сколько можно страдать херней? Поигрались, и хватит. Только скажи, где труп спрятан, и мы тебя тут же снимем с этой палки. Попьешь горячего кофейку, покуришь. Потом отвезем тебя на КПЗ, чтобы ты поспал немного. Тебе самому на душе легче станет, вот увидишь.
- Вы что, немцы? – тихо проговорил Андрей. – Русского языка не понимаете? Я вам уже в который раз говорю, что я не убивал свою мать.
- Опять ты за свое. Нет, с тобой, наверное, по-нормальному никак нельзя.
        Зозуля сел на место, и больше к Андрею с разговорами не приставал.