Легенда о большом заброшенном вокзале

                Посвящается  Б. П.

Снег  размяк, скукожился  и  скучно посерел.  Скоро  заурчат  ручьи. День  весеннего  равноденствия в Москве  напомнил  о  том,  что  зиме  конец. Кому  от  этого  радость, а  кому  и грусть.  Грусть-тоска  прощания со  снегом, со скоростью на  лыжне,  с  подъёмниками на склоне  под заводной эстрадный ритм. 

Кому  не хватило  зимы -  добро  пожаловать  в  Кировск! Заполярный город на  южном  склоне  Хибин.  Имеется ещё и восточный  склон  горы Кукисвумчорр,  уже  для  майского  катания. Горнолыжный курорт  на  шестьдесят  седьмой  параллели. Со  всеми  курортными достоинствами  и недостатками.

Любители  снежного  отдыха начали  кучковаться,  искать товарищей на  время совместного путешествия, если  это  так  называется. Поезд до  станции Апатиты  идет  сутки  и девять  часов.  Желательно  это  время  провести  в хорошей компании.

В заполярный  город  плохие  компании  не добираются,  для  них  существует  пляжные  турецко - египетские  курорты AI (All inclusive ):  в раю климат  получше, но  в аду компания  интереснее.  И  интереснее, позвольте добавить весьма-весьма.   

Предложили вырваться на недельку.  Конечно, согласилась. Знакома была  с  руководителем,  с Володей.   Колоритный,  надо  заметить,  товарищ.   Толстый,  огромный,  рыжевато-белобрысый Жаб  Жабыч  Сковородкин. руководитель  детских  походов  с двадцатилетним  стажем. Зимой по  Хибинах  на  лыжах, по берегам  заиндевевших  проток,  летом,  по тем  же  рекам,  на  байдарках.  Летом не без учета комариных укусов  и дождя,  которых  в марте  под   городом Кировском,  судя  по  туристским  отчетам,  замечено  не было.

С  маршрутом, как  и  с  комарьём, проблем  не предвиделось.  Главное -  выйти  на  маршрут.

Володя,  кроме нежной любви  к Хибинам, ещё интересуется историей  Москвы,  краевед со  стажем куда большим, чем  туристский. В поезде не соскучишься,  послушаю  рассказы  бывалого  путешественника.

 С Володей  шла  его  девушка,  Катя,  учительница литературы. Такая  же рыжеватая, но  в  в два раза  тоньше.  Встречались   с  ними  в прошлом  году  в  мурманском поезде. У неё  тогда была гитара  и  песня  про маршрут через разные:

 - Расвумчорр, Манипахк, Чорргор, Рисчорр, Пайкуньявр...

далее следуют такие же  причудливые названия местных гор,  озёр,  перевалов,  речек и ручейков.

 У  Кати  новенькая, не опробованная ещё,  камера -  зеркалка Canon EOS 30D.  Будет испытывать  технику в работе,  в  том  числе  и при  минусовой температуре.  Минусовая  температура пожирает  заряд  аккумулятора  большими  ложками, если не  сказать - половниками.

Ещё один товарищ  - Митя:  Карл  Маркс, молодые  годы. Черная борода классика экономической  науки,  и прическа  того же  широко известного  персонажа.   Не  столь плотного  телосложения, в  двадцать  восемь  парни еще  парни, а  не мужички-грузчики.  Митина  девушка почему-то отказалась ехать  с ним в Кировск.  И такое  иногда случается.

В  походе  барышни  различной  хрупкости  и  миниатюрности ценятся  куда меньше  мужиков.  А почему  так -  «да не почему,  а по  грузоподъёмности»!   Общественный  груз делится  в  пропорции три  к пяти. Это  хорошо, будет  кому  продукты  и снарягу  переть.

В  поезде взяли  билеты в плацкартном вагоне,  заняли всё купе. Свой  круг единомышленников.  Володя рассказал  предполагаемый маршрут похода. Предполагаемый,  поскольку   погода может  внести  свои  корректировки,  а против  них  не  попрешь.  Известны  дата  выхода  на маршрут, дата  время посадки  на поезд -  все участники  работают,  пашут, отпрашиваться  уже  поздно:  ну  куда    теперь  деться  в подводной  лодки? 
 Высаживаемся в  Апатитах,  едем  до 25-го километра. Там идём в детский клуб,  в нем  бросим  лыжи  и рюкзаки,  докупим  продуктов,  каких  не хватает.  Катюша -  завхоз  и фотограф, Митя   -  снаряженец.

Хорошее  распределение обязанностей,  удачное. Самая хлопотная  обязанность -  завхоз,   повезло,  что  это не  я.   Плавали,  знаем.
Митяю  с  его  окладистой  бородищей  быть  бы не  снаряженцем,  а кузнецом.  В  нашем  в  походе лошадей,  увы,  не предусмотрено.

Мне  остались  последняя,  не занятая,  обязанность:  первая  -  медик. Пластыри, бинты, таблетки.  Спирт -  куда  же  без  него?  В  разумных,  естественно, количествах.  Скорее  наружно,  чем  внутрь. Ещё  и летописец. Официальный. С блокнотом и  шариковой ручкой,  но, к сожалению,  без химического  карандаша  и,  что  куда досаднее,  без ноутбука.
   
 В поезде вспоминали дней  минувших анекдоты.  Про ужасы горнолыжного   фристайла:
 - Ноги! Голова! Ноги! Голова! Ноги!  Голова! … Дерево!
  Рассказ про  Заполярный Ботанический  сад,  самый  северный в  мире.  Про  апатито - нефелиновые  рудники.  Первое в  СССР  месторождение,  где  начали добывать  сырьё  для  фосфатных удобрений,  после  которых слово «голод» стали  упоминать  в переносном  смысле.  Про  первый  кинотеатр «Большевик» на 1200  мест  открытый   7  ноября 1932 в городе Хибиногорске.  Так  тогда  назывался Кировск.
Про память о Сергее Мироновиче Кирове  в заполярном  городке.

  Рассказывал  Володя  ещё и о своём туристском опыте,  как руководил  детскими походами выходного  дня,  да  и в  Хибины  водил молодежь не  единожды. 

  Сидела,  навострив уши, слушала  педагога  дополнительного  образования:  школьники  в отрыве от  родителей  способны  учудить  такое,  что трех  суток мало не  покажется,  чтобы  всё это  упомянуть.

Выгрузились на  станции Апатиты. Рюкзаки,  лыжи, суета  на платформе:  рейсовый автобус или  маршрутка,  или  все же левачащий  частник,  кто  первый подъедет — тому  и доход  достанется.

Частник,  на трясущейся  от  тяжкой судьбы Газели,  подбросил  до  подъёмника  на  Кукисвумчорр.   Слева от  дороги  виднеется  сталинский, огромный,  осмелюсь сказать,  роскошный,   в прошлом, вокзал, тихо  разрушающийся на  заброшенной  одноколейке.    У этого  вокзала  своя  история -  зачем  пассажирский вокзал больше ленинградского  вокзала в  Москве на  ветке,  по  которой раз  в  день  проезжает двухвагонный  товарняк  с  рудника?   

Вокзал -  реликт  советской  истории.  Построили его  в  1934-м.
Володя рассказал местную  то  ли  легенду,  то ли быль:

 - Версий  создания   вокзала предлагали три -  то  ли строили  его для всемирного конгресса горняков, который должен был пройти в Кировске,  то ли собирались провести линию на Мурманск через Кировск, пробив тоннель через Хибины. Самая  забавная  их  них  - что просто случилась ошибка и проект этого вокзала предназначался для города Кирова,  но  достался Кировску Мурманской  области. Нереально версия  выглядит,  в  те  времена  головы  летели   и  не за такие  ошибки.

До  1996 - го года  из  Апатитов  в Кировск  ходили  электрички.  Потом  их  отменили.  Остался  вокзал  памятником культуры  советских  времен. 

Добрались  в первый день в  центр детского творчества,  Володю  тут  давно  знает  и любит руководство. Коллеги. Столько  лет, столько зим! Жаль, редко  бываешь,  и  т.д.,  и т.п.

Продукты  распределить -  обязанность  завхоза. Этим  и занята  Катя. В  зимнем походе сыр  в раскладке  нарезать  приходится заранее,  в теплом помещении, чтобы   потом не использовать  по морозу  паяльную лампу,  которой  с  собой не имеется.
Список  продуктов у неё же  в кармане.

Время уложить  рюкзаки. Укладка рюкзака - искусство,  почти  что укладка  парашюта. Чем ближе к позвоночнику груз,  тем легче  тащить.

  - По  коням! -  вскричали  рюкзаки,   и  понеслись.  Точнее,  поползли. Ещё точнее,  поехали  на  участниках  похода. Шмыг-шмыг.  Шмыг-шмыг.  Камус   а пластиковых лыжах не дает сползти с  пригорка  при  движению  прямо  вверх  по  лыжне.  Бескиды, деревянные,  эти требуют подбора мази.

Отдых  через  сорок  пять  минут.  Десять минут свободы от  рюкзака на  большом  камне! Фотосессия для участников. 

 Белые  куропатки  уходят  и зарываются  в снег.   Была  коричневая  головка  на снегу -  и нет её.  Боится,  что   щёлкнут -  всё. Или   для  них очень  страшно нефотогенично  выглядеть.  Или  же,  что  вообще  ужасно,  попасть  в  раздел: 
 - Их  разыскивает  полярная  сова!


Первый переход -  разминка.  Под  девизом:  «А  что  я  здесь  вообще  забыла?» Потом ноги  разогреваются,  и сразу  станут  заметны  елочки, бабки -  ёлки,  бабки - ёжки.  Тощие,  корявые,  крючколапые.  Из  одной тебердинской   пихты,  она  же  дальняя родственница  заполярных  елей,  может получиться  пятьсот,  если не тысяча,  местных  колючих  деревьев.   Растут  себе за  полярным  кругом,  и горя  не чают.  Там,   где их дальней родне не  выжить  даже  летом.

На спуске пришлось  ждать  у камня  всю команду:  пластиковые лыжи  только у меня.  На Бескидах  другой  стиль движения,  более равномерный,  не надо нацеплять  камус.

Приспособилась -  у  камней  появляется  вытаявшая из под снега брусника. Деликатес — где  ещё такое   чудо можно отведать,  свежеразмороженную  ягоду? Но  любой  деликатес  приедается  очень-очень быстро, пошла  раздавать  ягоды  товарищам. Катюша  довольна, улыбнулась,  Митя,  насколько  это  заметно  в  мохнатых,  усах,  тоже.   Володя нахмурился:  он  же руководитель,  а  участники  без  особого распоряжения разбрелись  по  камушкам.   

Обед.  Точнее, перекус. Бутерброды  с  заранее нарезанным сыром  и  ломтиками сала. Чай из  термоса,  кипятить не  на чем -  дрова далеко. Сухофрукты — изюм, курага   по  карманам. Конфеты  -  только кисло-сладкие карамельки, шоколадки,  по  традиции, будут на перевале.

Володя,  педагог  дополнительного  образования, напутствовал: 
 - Есть  одна  традиция — собрать  все  конфетные  обертки  и  нести  собой  до  костра.  Растопки  лишней  не бывает.

Следующая пара переходов.

Ночевка  в лесу. Останавливаемся  и  начинаем  топтать    лыжами снег  под  палатку: топ — топ,  топ — топ,  топ - топ  параллельно вправо, потом  параллельно  влево.  Через  десять  минут  снег затвердеет, образуется  ровный  пол,  на котором спокойно  спится  в палатке.   

Для  спокойного  сна  в палатке в  ней раскатывают поролоновые  коврики. Ковриков  нужно  взять  на  один,  а  то  и два  больше,  чем  людей,  чтобы у ткани  палатки  образовалась стенка из  поролона.  Ещё спальные  мешки,  спальники. Те, в  которых  летом уютно  спать,  бесполезны,  зуб  на  зуб  не попадёт.  Для  зимней  ночевки  выпускают свои,  теплые  -  с  температурой  комфорта до  минус  двенадцати.  Температура  «экстрим»  при  продаже -  это температура рекламы,  доверять ей  можно  не больше,  чем   победе коммунизма  в 1980-м.

Володя  с Катей  на распродаже  купили коконы «Мармот».  Забавное название: мармот -  обормот,  звучит, как  кот. И  уютное. Свернись  и  спи!

Потом  Митя  подсказал:  мармот -  это сурок.  Подходит  почти полностью.  Любят  производители снаряги нерайонированных,  то  есть  живущих  в куда более  комфортных  условиях,  зверушек. 
Оставим  это  на  их,  рекламщиков, совести.

Песня Людвига ван Бетховена на слова  Иоганна Вольфганга Гёте из пьесы «Ярмарка в Плундерсвейлере» для детского хора савойяров:

- Ich komme schon durch manche Land,
  avec que la marmotte.
  Und immer was zu essen fand,
  avec que la marmotte!

( По разным странам я бродил
  И мой сурок со мною,
  И весел я, и счастлив был,
  И мой сурок со мною!) уже в  переводе на русский.

Обычный петербургский Red Fox, он же «Рыжий лис», тоже  выпускает  тёплые спальники,  проверенные не однажды.  Названа фирма по  имени   местного  зверя,  встречающегося  в Заполярье.

Городские  склоки   и интриги  остались на пятьдесят  пятой параллели,  уменьшились  и оказались  меньше куропачьего  носа.  Нырнули  в снег — и их  тут нет.

Вечернее чаепитие,  ужин   с  красной  рыбой (нерка  в  консервных  банках  с  Камчатки,  отловленную  за восемь  часовых  поясов,  местную  рыбу  ловить  некогда),  каша  гречневая.  Чай черный  с  сахаром рафинадом. Хлеб  без  ограничения — коммунизм на черный  хлеб  объявлен  единогласно на общем собрании.  Конфет по две  к чаю.  Беседы и рассказы ведутся неограниченно.

Дежурят,  как  и принято в туристской традиции,  вдвоём.  Пары  образовались  автоматически — Володя  с Катей, поэтому  оставшаяся пара — я  с Митяем.  Моё   с Митяем  дежурство  начнется  завтра.

Утро. Пора вставать,  под  девизом:  «Вставай,  одевайся  рабочий  народ!». Одевайся,  обувайся.  Скитуровская  обувь,  похожая на горнолыжную,  сделана  из  двух частей: из  мягких  внутренних сапожков  и    внешнего пластикового 
ботинка с застежками-клипсами.   Внутренний  сапожок нужно  из  внешнего вынуть  и просушить,  чтобы поутру одевать  не задубевший поролон.
 
На  стенках  палатки к  утру  образовался  иней. Чистейшая  вода, сконденсировавшаяся. Металлической  кружкой  можно  соскрести  и растопить,  всё  меньше искать свежий снег  и быстрее растапливать.

Слегка  просушили  и собрали  палатку.  Упаковали  рюкзаки.  Консервные банки забрали  с  собой,  нечего  мусорить на природе!
Можно  двигать  дальше. Шмыг-шмыг,  шмыг-шмыг.

 Переход планируется  -  мама  не горюй!  Длинный-длинный.  Кукисвумчорр.  Почти  от  слова кукиш.  Аэродинамическая  труба десяти  километров  в длину.  Хорошо, хоть  повезло  с ветром.   В спину,  в помощь.

Ещё дежурство.  Перевальную шоколадку  делить  предоставили  мне, что  весьма  лестно.
   
Ночевали  в зоне леса. Площадка  под  палатку,  чтобы  свить  на  ней  гнездо.   

Костёр. Вода для  чая  и  горячего  питания.

Вечером на небе  врубили   цветомузыку  с не работающими, по  случаю  северного   сияния колонками. Зеленый  занавес  в половину  неба. Салатовые полосы  колышутся то вдоль, то поперёк. Музыку было  предложено  выбрать самостоятельно,  на  свой  личный  вкус.  Звучать  она  должна,   по  техническим   причинам,  исключительно в слушательском воображении. 

Сюжет   полярного  сияния Aurora borealis  не для  фото, а  для  видеозаписи:  картина  постоянно меняется.

Подарок Катюше  к  покупке новой  техники. 

Следующее  рабочее утро. Вот так  и проходит  очередной отпуск.

Дежурство. Греем  воду к завтраку.

Вокруг палатки  весь  снег  истоптан звериными  следами. Так  и сновала зверушка туда-сюда,  нос  пыталась  засунуть  под  навес  палатки:  что  вы,  богатые,   не местные люди,  местному  хвостатому  населению  привезли? 

По  следам  видно,  что  кто-то  хищный.  Небольшой такой  хищник, меньше   средней собаки. Следы почти  собачьи,  но  пальцы  растопырены,  чтобы  не провалиться сквозь  ледяную  корку.   Кто-то  из  местных: лиса  или  песец. Песец - тоже лисица,  только  полярная, с белой зимой  и серой летом  шкурой. 

Людей  и  боится,  и еду  хочет  у них уволочь  одновременно.

Собаки  -  те  бы вернулись  днём. 
Обязательно.
Клянчить.

Комментарий  к следам  посетителя  услышала  от  Володи,  он у нас  в  походе   главный по местным    природным условиям. Поэтому  по живности  тоже  он ответственный.

Следующий  день  был,   почти   что,  днём  отдыха.  До  подхода к перевалу Северный Чоргорр,  где любители  фрирайда построили  иглу  из  снежных   кирпичей. На скипасе  экономят,  он  здесь  бесплатен.

В  иглу осталась  одна  девушка,  светленькая сноубордистка  Лиза. Точнее, возле  деревянного  стола   около  снежного  дома. Кругленькая,   улыбчивая  петербурженка, в  костюме,  расписанном сиреневыми  и оранжевыми ромбами,   и в  шапке  с пятью  разноцветными рожками.
Доска  Вurton,  стоящая  рядом,  рядом, тоже  её  снаряга.

 Засвидетельствовали  почтение и строителям,  и хозяюшке.

Выпили  чаю и  котелка,   угостили  хозяйку вафельным  тортом.  В раскладке  торта  не было,  но  доехал  до   стоянки,   в  чьём-то   рюкзаке. Получается,  в соответствии  с туристской традицией, это  был  пищевой сюрприз.    Никто  не  жаловался: вкусная,  надо  заметить,   традиция. 

В  походе,  насколько мне  помнится,  даже  девушки сидят  на строжайшей  диете  под  девизом:   «С  своей  волчихою  голодной выходит  на дорогу  волк!»

Обменялись мейлами  и  телефонами.

Перекусили,  или,  можно  сказать, полноценно  отобедали, и направились к  базе  КСС* Куэльпорр.   Ставить  палатку -   вить гнездо. 

У  базы стоят  столбы   с указанием  направления  до   разных  городов  и весей  земного  шара. Заблудиться  не  выйдет: указано, что  Петропавловск- Камчатский  на  востоке,  туда   и  иди.   Фотографировать их  будем  завтра,  когда будет  подходящий свет.

Володя,   заслуженный  хибнский волк,  встретил   старого   дружка-корешка:  Витю  Ландсберга,  кардиолога   из   Склифа.    Медработник,  особенном  мужчина,  в    походе  ценится дороже   найденного  бриллиантового  перстня. Пользуется  успехом у  лиц любого  пола  куда  больше,  чем  на 55-й  параллели.  Чем и   весьма успешно  пользуется.
Местечко на  первой  полке в гостинице у  телефонной станции,  где  ловит  сотовый  телефон,  у  него было. 

 Как и  работа  для Доктора  Айболита:

  - И  пришла  к Айболиту  Лиса:
  -  Ой!  меня  укусила  оса!
  И  пришел  к Айболиту  Барбос:
  - Меня   курица  клюнула  в нос! 

Да  уж,  вчера  лиса  неясной окраски,  сегодня  утром Лиза,  ближе  к вечеру ещё о  лисе стихи. 

Каким-то  образом  в  этом  случае в гостинице  обнаружились проснувшаяся энергичная оса и  не жареная   курица. Витя,  сухощавый невысокий  живчик с чёрными  евангелическими  глазами,  готов  был  вытирать  пот  со  лба:
  - Уже четвёртая  с  утра  с натоптышами.  Весь  лейкопластырь  извёл...   
 Поднял  глаза  на  Володю:
  - Давненько  не виделись,  давненько.   Давай   за встречу,  у  меня  красненькое  припасено   девицам -  красавицам. Познакомимся,   стоит  и на брудершафт принять,  за знакомство:

 - Ведь ты, Бордо, подобен другу,
 Который, в горе и в беде,
 Товарищ завсегда, везде,
 Готов нам оказать услугу
 Иль тихий разделить досуг.
 Да здравствует Бордо, наш друг!

Дамский   угодник, словами Пушкина,  ловелас.  У  него  с  собой  был  запас  для  знакомства  с  прекрасными дамами  в  золушкиных   туфельках   от   полутора  килограммов  каждая.

Нашлась  и гитара.  Зазвенели  хибинские,  да и  не хибинские тоже,  песни  Визбора:

- Понимаешь, это просто, очень просто,
Для того, кто хоть однажды уходил.
Ты представь, что это остро, очень остро
Горы, солнце, пихты, песни и дожди!

Уходим, со  всеми  имеющимися  благодарностями. Нужно  организовать  ночлег,  поставить палатку возле  базы  Куэльпорр.   Со  всеми  её прелестями и обязанностями,  поскольку  в  гостинице  мест на четырех  участников похода уже  нет.

Следующий  переход,  легкий,     Володей  был  запланирован  до  края  озера  Гольцового,  Пайкуньявр   на  языке саамов,  местных  жителей. 

Шмыг — шмыг. Шмыг -  шмыг.  Лыжня  между гор  слева  и елок  справа. Фотосессия  скал, ёлок   и  большущих камней. Место  стоянки  видно  было за километр  -  берег  озера.   Оранжевые  палатки на нем. Близко,  как  локоток,  который  не укусишь:  лёд  уже  трескается,  срезать  нельзя  ни в коем  случае!  Рекомендация  Володи,   которого  каждый хибинский камень знает  не понаслышке.

Дочапали.  Место  недавно освободила  предыдущая  группа.  Топтать площадку    не надо. Ставим палатку, укладываем  коврики -  спальники.

  Костерок  развели — рыжий  огонь  приносит  радость  не только  в дом,  но  и  на берег  озера  с  кумжей, речной форелью. Дрова   носить  не  надо,  они  остались  от  предыдущих  групп.

Благодать. 

На фоне озера появились   три  силуэта.    Один  высокий  и тощий,  жердь - жердью.  Двое  куда ниже.  Шмыг-шмыг,  шмыг-шмыг.   Прут   по  азимуту. Два  Санчо  Пансы на одного Дон  Кихота.   Потом   от  трёх  силуэтов  осталось  два.  Сменили  направление,  пойдут  у  края   озера   по  той,   лыжне,   откуда  Володя  строго-настрого  запретил  спускаться  на  лёд.

Один,  задержавшись,   карабкается  в проруби. Зря  он  так,  не  ловится  руками  рыбка: ни  голец, ни  кумжа,  ни  сиг,  ни,  прости  Господи,  Хариус.

Выбрался  на лёд.  Отряхнулся,   медведь  белый. Бурые  ещё спят  и лапу  сосут.  Поднялся,  отряхнулся,  и снова шмыг-шмыг,  шмыг-шмыг.   По   азимуту.   Ползет  медленнее  -  наледь  тормозит.   

Два парня,  поднявшихся  на  берег,  шустро   поставили    оранжевую  палатку.

Совсем   у берега, в десяти  метрах, опять   повалился   под  лед.  Выполз.  Дубль  два  «С  лёгким паром!» в исполнении  белого  медведя.  Наледи   прибавилось.  Шмыг ... - шмыг  … - шмыг ....  Берег!

Звонок  Вите  Ландсбергу:
 - Абонент   не  отвечает  или,  временно, недоступен,  -  звучит  как
 - Абонент  в  Гималаях,  поэтому,   временно,  недоступен.   

Не  с кем  посоветоваться,   открываю   аптечку.   Серьёзных   лекарств  не  имеется. Срочно разогреть -  и  снаружи,  растереть  спиртом,  и внутри  особенным  коктейлем.

Алюминиевая   кружка  четыреста  миллилитров объёма,   на две  трети -  горячий  чай,  на   оставшуюся  треть - коньяк  из фляжки.  В  кружку добавила десяток   капель   женьшеневой настойки.   Тонизирующий   коктейль  «Чернобылевка»!  Название  тоже появилось на   озере  Пайкуньявр -  термоядерный  коктейль. Пить  его рекомендуется,  соблюдая   постельный  режим,  в  спальном  мешке. Крышу сносит мгновенно.  До  постели  потом  доползти  проблематично.    В случае  на  озере опьянение  было  побочным  эффектом,  задача -  разогреть   организм после  ледяной  воды. 

Все  трое  влезли  в один  спальник,  поскольку  три  грелки  с  температурой 36  и 6 лучше   одной  единственной.    Трое  в  лодке,  не считая  собаки  -  классическая  литература с    лошадиной дозой  английского юмора. Три  мужика  в одном спальнике — спасработы  на  заполярном озере.
 Собака,   даже   ньюфаундленд  или спаниэль,   оказалась бы здесь  совсем не при делах.  Не говоря  уже о  безбашенном  фокстерьере -  сбежит  искать  лис по зарослям.

Парни  из  Питера,  как  оказалось.  Ехать  ближе, чем  до  Москвы  на  двенадцать  часов.
 
Ушли соседи  ночью, по - английски,  не попрощавшись. На месте  палатки остался  притоптанный  снег.    Счастливого пути! Надеюсь,  добрались домой  без  приключений,    трое  белых, обалделых от  простора,  медвежат.

Пора прощаться  с  Гольцовым  озером.   Паровоз гудит  на поворот  у озера  Имандра.   Собрали  палатку,  протяхнули - высушили, упаковали рюкзаки.   Маршрут  -  лыжня   к  платформе Имандра. 

Шмыг-шмыг. Шмыг-шмыг.  Шмыг-шмыг. Совсем без  набора  и   почти без  сброса высоты  по  ручью  к  железной  дороге.    Тишь да гладь.

Ближе   к платформе  Имандра на  лыжне  образовались  рытвины, совсем  не маленькие.   Хрясь!   Митяй   остался  на   полутора  из  двух  необходимых   ему лыж.  Носок лыжи   предельно  эгоистично устроился  отдельно. Печаль — тоска.

Или  же  ремонт для  снаряженца  и отдых  для  остальных участников похода.  Гитары не взяли,  остаётся вести развлекательную беседу,    ворчать  же по  поводу  и  без  такового было  бы  чересчур.  Иначе не удастся  вернуться  в Заполярье. 

На  небе зеленым  занавесом  спустилось полярное сияние.  Второй  раз за неделю,  редкостная  удача.  Удача,  конечно,  но воспользоваться удалось  далеко  не полностью -  аккумулятор  к новой  зеркалке  зажужжал, что  на последнем  издыхании. 
 Сидели  на  упавшем дереве,  обсуждали,  естественно,   погоду.

  Катя  попросила пишущую   ручку: если  не  удалось  заснять  зеленый  занавес   во всё  небо,  то  описать  в стихах   полярное  сияние вполне могли  еще  до  изобретения фотоаппарата.   

В  русской  классической  поэзии всё про холод  и про ветер.
Про  северное  сияние не  написано стихов.

У  Михаила  Ломоносова,  помора, есть две  строки:

 - И тьма – как будто бы от света,
   и свет, как будто отблеск тьмы.

Для  тех,  кто   видел  хотя  бы  раз,  похоже  на полярное  сияние,  для  остальных  всего  лишь  слова,  и не  более.  Не  поймут.  Сидит   Катюша,  задумалась,  ручку  грызёт.    Слова получились   стандартные,  ни   о чём.  Масштаба  не  видно.   
Увы.   

Команда: «Подъём» после  ремонта  лыжи,  чтобы  из полутора    с  половиной опять  о  их  стало  две -  и  поползли   к  станции.   Шмыг -  шмыг.  Шмыг -  шмыг.  Шмыг — шмыг.

Шмыг-шмыг.

Не успели.   Поезд  с визгом показал хвост.   Поезд  дальнего  следования — совсем  не  поезд  московского  или  питерского  метрополитена, идеального   общественного   транспорта,  на который  опоздать    почти  невозможно,   у  поездов  очередь   к  платформе -  забирать  пассажиров через  каждые полторы  минуты.  Дальние поезда чтобы  в  них  спать,  метро  чтобы приезжать  вовремя  на работу.  Метрополитен - идеальный  общественный транспорт,  жаль,  не  он  не каждому  региону  по  карману.

В  Заполярье железная  дорога живет   по  законам,  описанных Джеромом  К.   Джеромом   в   книге  «Трое  в  лодке,  не  считая  собаки»:

 - Не знаю уж, что и делать с вами, джентльмены, - ответил этот славный малый. - Ведь и в самом деле, должен же какой-то состав идти на Кингстон; придется мне взять это на себя. А ну, давайте сюда ваши полкроны - с   небольшой  корректировкой,   полкроны   придется  заменить  на  сто  рублей,  а  Кенсингтонский  вокзал на  Ленинградский.

На   платформе   Имандра,  на  берегу  озера Большая   Имандра,  билеты  поездов  дальнего  следования  не  продаются.  Совсем.  В поселке осталось шестьдесят  восемь  человек,    квадроцикл  - летний  личный транспорт возле здания,  где отвечают   за работу  транспорта  общественного.   Основными жителями населенного пункта являются рабочие железной дороги и линии электропередач.  Работа  есть,  только   её кот  наплакал,   а  общения  и того  меньше.  Один  телевизор,  зато круглосуточно.      

Поэтому  гостям   рады.  Гости -  всегда новости.   

Пожилой  мужчина в   оранжевом  жилете   поверх  телогрейки -  спецодежда  на  случай  непогоды,   начальник  станции — хозяин  платформы,   хмыкнул об  ушедшем поезде: 

 - Заходите,  согреетесь, напьётесь  чаю!   Это  не  ваши  трое остановились  сегодня  утром?   Один тощий  и длинный,   как  телебашня,  в одежде явно  с чужого  плеча,  двое  маленькие  и полненькие?   Уехали  они  уже.

 - Спасибо  за гостеприимство! Парни  приехали   из   Питера,  а нам  ехать  до Москвы.    Кассы   у вас не   видно. Где  можно  купить  билет  на поезд  дальнего  следования?
 - Билеты  на поезда  дальнего  следования  на  станции  Имандра  не продаются.   Можно  доехать  только   до   Кандалакши,  по  договорённости  с проводником.   Пристроит  и   четверых.  До   Кандалакши,  где   есть терминалы  Сбербанка ,  и билеты  продают на  поезда  дальнего  следования. Поезд  отходит один  раз  в день.

Жаль,  «эксетерский почтовый,  который на вокзале Ватерлоо искали несколько часов и никто не мог понять, куда он девался» -  на   Октябрьской  железной дороге  не  ходит.    Могли  бы  воспользоваться.   Но  увы,   его  здесь  нет.

 - Митяй, ставим палатку  возле  ручья.
 - Зачем? Ночуйте  в здании  вокзала. Ребята  вы  спокойные,  не буйные, не  разнесете  всё  вдрызг. 

Лыжи   с  рюкзаками  сразу вызвали  доверие у начальника  станции.  Не   бродяги -  побирушки пришли,  а  спортсмены.  Туристы.

Расположись  на    креслах и стульях в  здании платформы  Имандра.   Часть    кресел пришлось   ремонтировать   с помощью  подручного  инструмента.     Английских путешественников Джерома, Джорджа и   Харриса   из  «Троих  в лодке,  не считая  собаки»  на платформу  Октябрьской  железной  дороги  пускать было  бы затруднительно:  от  них  проку,  не больше,  чем от  фокстерьера  Монморанси.  Если  не  меньше - фокстерьер способен  крыс  передушить в качестве  производственной  гимнастики.  В  Хибинах  с  удовольствие  сдают  жильё парням. Важно,  чтобы парень умел  обращаться с  разводным  ключом, владел молотком  и отверткой. Если  девушка  обращается,  то  ей откажут. Со  всеми извинениями  и китайскими  церемониями,  но  откажут.

Володя  с  Митяем   шустро привели   развалюхи-кресла  в божеский  вид.  Уже  можно  отдыхать от  трудов праведных. За  столом, расписывая  пулю.    Стол, колченогий  с  самого  рождения, нашелся  в подсобке,  и  своей  колченогости был лишен за двадцать  минут.

Из уважения к опыту  заслуженных преферансистов в игре не участвую.   Правила аукциона  мало  помнить  назубок, их ещё и применять  следует  умеючи.  Особенно на  распасовке,  когда не приходит  хороших  карт.  Никому. 
   Распасовка -  не  игрушка,  занятие   высокоинтеллектуальное,  куда  сложнее   фотосъёмки  белой куропатки   в тундре или  северного  сияния  над  озером.   Нужны и сноровка  и удача одновременно.  Легче  дойти  от  Кировска  до Имандры  своим ходом.
Три  круга  распасовки . Не везет,  так  не  везет,  и не  только  поезд  дальнего  следования.

Аристократическое   времяпровождение  в  стиле  конца XIX  века  после производственной  гимнастики  с  молотком. Не  хватает  лишь  шампанского.   
Коньяк в армейской металлической  фляжке,  входящий  в  походную  аптечку,   шампанского  не заменит.  Не пенится.  Поэтому  коньяк  общим решением  принято  считать  спиртосодержащим   лекарственным  препаратом.
 
Остается  ждать  поезда  за неспешной  беседой.   Томный,  очень  томный вечер.

Вечер  перестал  быть  томным по  звонку поезда  дальнего  следования Мурманск -  Санкт-Петербург.   Без  билета,   точнее,  с просроченным  билетом на  уже безвременно показавший  хвост  поезд   дальнего  следования   Мурманск -  Москва.

 - Ребята,   у  вас  одна минута  на  посадку!  Больше,  чем  на минуту задерживать  отправление  не  имею   права  - это  начальник  станции, довольный  внезапно проведенными  столярными  работами.

Загрузились  в плацкарт.  По  договоренности пассажиров с  рюкзаками терпят  до   Кандалакши. Ехать  два  с  половиной часа. 

Вокзал. Небольшой деревянный  домик с крутой крышей.   Удивительно,  что  здание    вокзала в  заполярном городе не из кирпича.

Припай  на  Белом  море по  всему  берегу —  разбросанные ледяные  кирпичи  по метру  каждое  ребро.  Ежели  не больше. Стоят некоторые криво — косо,   их  каменщики  не выравнивали  при  укладке.

 Вдали виден Кандалакшский  морской  торговый порт:

 - Цапли  кранов  не скучают
 Корабли  в порту  встречают.

Песня  Олега   Митяева  про  Мурманск, но он не  так  далеко  на севере от  Белого  моря с кораблями,  кранами  и портами.

В московском  метро,  идеальном  общественном транспорте,  есть  станция  Комсомольская, она  же  в народном  сознании, станция  трёх  вокзалов.
Кандалакша,  город в  тридцать  тысяч жителей, — город  двух вокзалов:  железнодорожного  на  пути   из  Мурманска и морского  торгового.

В  первый  день  была  удивлена  европейской вежливостью  водителей:    настойчиво сигналят пешеходу,  если он  идёт около  перехода.  Около  -  возможно, по  тротуару  параллельно  дороге,  и  переходить  улицу никто  не собирается.   Настоящие китайские  церемонии  на  северо-западе  России.

Дома  в городе -  пятиэтажки  из силикатного  кирпича,   в простонародье -  хрущевки.  Только водители на  дороге   от  немцев или  финнов не  отличаются -  деликатные и обходительные.

Вспомнилась   другая  песня  Олега Митяева,  уже про   Кандалакшу:

 - Большой лохматый пес в промозглой Кандалакше,
  Такой же белизны, как кольская зима.
  По черному песку несется белым флагом,
  И тихо в пелене скрывается корма.

На русском  севере  земледелием местное  население -  лопари  не занимались.  Зима  длинная  и холодная, хлеб  не родится. Остаётся  животноводство,  по  чуть-чуть  детишкам  на  молочишко. В  основном  жили охотой. И рыболовством.  Поэтому и  судостроение,  и причалы -  для выгрузки  рыбы на сушу.
 
Из портов на  Белом  море самый  известны -  порт  города  Архангельска.
 
 Митяю,  единственному с  картой  Сбербанка в  походе,  на   неё поступили деньги,  поэтому и билеты на  поезд  дальнего  следования  Мурманск -Москва Октябрьская,  считай,  в кармане.  Теперь  проводим обзвон  работодателей, чтобы  подменили -  отработать  придётся  после,  к  вящей  радости получивших заказы  коллег. Деньги,  в наше расчетливое время,  совсем  уж лишними  не бывают.

На  вокзале великодушно  позволили  зарядить  аккумулятор -  заполярное  гостеприимство  во  всей  красе.  Традиция -  помогать  путешествующим на  северах никуда  не делась. Особенно  легко  помогать  за  государственный  счет. 
 
Поезд медленно откатывался, оставляя  позади Кольский.    
 
 - Отходит, поворчав, от мокрого причала
Вдыхающий туман попутный сухогруз.
И, не мигая, вслед блестят сырые скалы,
И хочется кричать, что я еще вернусь.

"Вернусь! Вернусь! Вернусь!" -- дробятся по Хибинам
Чуть слышные слова сквозь чаек голоса...

Попрощались с  Хибинскими  горами,  с зеленым занавесом  северного  сияния,  с  чудесными  людьми.  Другим  здесь  нечего  делать,  сбегут  в первую  же зиму.

В вагоне расположились в одном  купе  две  верхние  полки,  плюс  две  боковушки  рядом. Есть  где  положить  лыжи.

Через  три  купе  один парень  играл  на гитаре,  другой,  с двумя девушками  подпевали:

 - В наш век всему простому мало места,
 Из старого лишь моден перстень старый.
 Я сам поклонник джазовых оркестров,
 Но верю в семиструнную гитару.

Написал  эту  песню Юрий Визбор, учитель  литературы в на станции  Кизема Печорской железной дороги Архангельская области, коллега  Кати.
 
Познакомились с певцами.  Принесли  им и овсяного печенья  и конфет к чаю. Присоединились  к  уже  образовавшемуся  ансамблю:

 - Что есть на земле - все стремятся укрыть
 Снега в бесконечном посеве,
 Представьте себе, что возможно любить
 Страну под названием север.

 Зажги свой костер у подножья сосны,
 Здесь горы о мужестве помнят,
 Здесь в варежке держит фонарик луны
 Глухая полярная полночь.

Катюша  похвасталась своей «добычей»: видеозаписью  полярного  сияния  на  зеркалке.  Гитаристы  были  в  восторге:  петь  о северах -  одно,  а идти в зимний  поход   за сиянием осмелится не  каждый.   И  правильно -  зимой   в заполярье   холодно.  На  любителя.

Полярная  ночь,  тем  более,  полночь,  уже окончена, но от уютной  компании отрываться  неохота,  отоспимся  дома,  на 55-й  трудовой параллели.

Дома  соседи начнут  спрашивать: «Откуда приезжают  с  таким загаром  -  из  Турции  или  из  Египта».  Им  придется объяснять,  что  снег  отражает  солнечные  лучи  почти  как  вода, и  поэтому  одна  из   заполярных платформ носит  название  Африканда.

                Эпилог.

Через  три года   Володя  и   Кати    шли на байдарке  по  Карелии  с  рыжеватой,  не  понятно, в  кого  из  родителей, дочкой  Сашенькой.

P.S. КСС - Контрольно Спасательная Служба