В четыре руки

«Я ускользнул от Эскулапа
Худой, обритый - но живой:
Его мучительная лапа
Не тяготеет надо мной.»
(А.С.Пушкин)


 
          – Ка-атя! Ну хорошо!  Не буду говорить – рабство! Смягчу – принуждение! Тебе от этого легче? Всё равно каждый впитывает это с пелёнок. Мы – не хозяева своей жизни и обязаны выполнять чью-то волю. Мы только можем корректировать навязанное нам.
Катя, мы просто обречены! И если бы только дети! У взрослых всё ещё более запущено. Они загнаны в цивилизованное стойло и не представляют другой жизни. Мегаполисы, банки, ГМО-супермаркеты, работа до посинения, как следствие, болезни... И всюду незримо грозящий из воздуха палец!      
         – Маш, а палец с перстнем?
         – С бриллиантовым!
         – Тогда это не творец!
         – Кто бы сомневался! Брюлики творцу по барабану...
         

          После тяжёлого дня мы с Морозовой сидели в туалете на подоконнике и философствовали по поводу несовершенства бытия. В последнее время столько проблем навалилось, хоть волком вой! А тут ещё это объявление! Оно только добавило масла в огонь.
Зубы они будут проверять! А, может, кому-то нравится ходить с дырявыми зубами!  В Африке даже есть племя какое-то, где чёрные зубы являются верхом совершенства. Так что, каждому своё.

   Кто-то любит зубных врачей? А?... Не слышу.
И, вообще, врачей кто-то любит?!
Вот то-то и оно!

Короче, вечер не удался, а самое печальное, что «зубодёры» должны были вот-вот нарисоваться. Завтра!
    Я спрыгнула с подоконника и подошла к зеркалу, принявшись осматривать свои зубы. Вроде, всё нормально, но эти изверги всегда найдут к чему прикопаться!
         – Как всё достало! – пыталась я убедиться, что и верхние зубы в порядке.
         – Маш, а как меня достало! – Морозова тоже подошла к зеркалу и разинула рот. – Егче умееть!... Теперь я понимаю, почему, когда мне было одиннадцать, я хотела уйти в мир иной.
         – Что?!
Катя ткнула меня плечом:
         – Только обещай не смеяться! Помнишь, меня тогда ещё хотели отчислить из училища? Ну, тот случай, когда я самовольно уехала домой? Меня тогда в первый раз всё достало! Я просто в шоке была от этой долбанной жизни! Помнишь, у меня в детстве нос был слабым – чуть заденешь, и – кровь. Вечно медсестра со льдом бегала, бинты совала... Так вот, я тогда решила, что если вся кровь через нос выйдет, я умру. Ну и ударила себя. Не сильно, так – чуть шлёпнула. Но этого было достаточно... Что ты ржёшь? Я понимаю, что теперь это выглядит смешно, но тогда у меня была трагедия.
        – Как же ты выкарабкалась, мать?
        – Да никак! Свесила голову с дивана и на пол блюдце подставила. Вначале капало хорошо, а потом вдруг перестало. Только дно чуть прикрыло. Но самый прикол был в том, что пришёл кот и всё вылакал. Даже блюдце вылизал!
       – Вот гад!

    В тот вечер мы с Морозовой хандрили и морально поддерживали друг дружку. Так было легче пережить невзгоды.

         А утром приехали практиканты из медуниверситета и принялись таскать в кабинет медсестры свои бормашины или как там они называются.
       – В четыре руки будут работать! – ржал Гарковский.
        Через минуту вся общага вывалила в коридор и принялась озабоченно изучать список.
Первым был Лёшка Аввакумов, за ним Саша Васильев, Венгерцев, Паша Великомученко... Согласно алфавиту, Морозова была в середине, а я в числе последних.
            – Копец! – подбежала к нам озабоченная Анжелка и скривила набок рот, проверяя там что-то языком. – Они точно привяжутся к моему нижнему зубу! У меня из него пломба выпала полгода назад. Дыра – пол-языка влазит!
            –  Не думал, что ты так запущена! – усмехнулся Осепян.
      Он подплыл к нам в своей обычной манере, словно исполнял танец пастушка. Этакий чувственный мальчик-пастушок, воздушный и лукавый, прискакавший в двадцать первый век из каких-то ветхих времён.
            – Можно подумать, ваше величество санировано! – обиделась Анжела.
            – Показать зубы?
            – Да пошёл ты... У моего дедушки лет до пятидесяти зубы были здоровы – ни одной дырки! А потом ба-бах – пародонтоз! И всё! Салют вставным челюстям! Так что – не расслабляйся, мальчик! У тебя всё ещё впереди!
  Анжелку лучше было не заводить. Она, как змея, могла чувствительно цапнуть. 
А тут ещё две девочки подошли.
           – Блин! Да мне два зуба надо рвать! – испугалась одна из них.
Осепян тут же переключился на неё:
           – Зуб гнилой бараниной забился,
             Ни один в красотку не влюбился!
             И тогда она, дитя страдания,
             Бросилась с заброшенного здания...
      Все возбудились. Такой гвалт начался! Даже возмущённый голос нашей вахтёрши  не был слышен среди всеобщего ликования. А когда из кабинета врача высунулась девушка в белом халате и весело выкрикнула:
           – Аввакумову и Васильеву заходить, Венгерцеву с Великомученко приготовиться! – наступила тишина.
    Мальчишки послушно вошли и расположились напротив друг друга в противных кожаных креслах. Дверь как была открыта, так и осталась, и было хорошо видно, что там происходит.
     У каждого кресла работали два практиканта. Лёшку с Сашей осмотрели и сразу отпустили. А Венгерцев с Пашкой засели надолго. Не знаю, что там было у Венгерцева, но знаю, что у бедного Пашки нашли больной зуб и включили бормашину.
   Терпеть не могу этот звук!
Гарковский тут же заорал из коридора:
          – Э-э-э, а где обезболивающее?
          – Анестезия только при удалении. – усмехнулся парень в белом халате, продолжая свою работу.
    Пашка вначале лежал спокойно, а потом вдруг начал дёргаться. Мы стояли, и все ему сочувствовали.
         – Полный копец! До нерва дошли! – в ужасе заламывала руки Анжелка. – Понятное дело – практиканты! Они его доконают!
        А когда бедолага издал первый стон, всегда спокойный Гарковский не выдержал и заорал:
        – Пашка, беги!.....

    Великомученко в медицинском нагруднике бежал по коридору со скоростью ракеты и за пару секунд скрылся на пожарной лестнице. За ним скакал и ржал Гарковский... В этом было что-то сюрреалистическое.
Катька снимала их на свой телефон:
         – Жесть! Сегодня же выложу в инстаграм, пусть все полюбуются!
               
         Конечно же Пашке пришлось снова сесть в это кресло. Разве от них убежишь?! Его кое-как уговорили вернуться, пообещав обезболивающий укол. Но факт остаётся фактом!      


Рецензии
Так, откройте рот пошире.
Снизу три и здесь четыре.

Это сюрреалистический крутяк, Маша! А юная дева со свешенной головой и блюдцем...кот вылизывающий кровь...Сюжет для картины. Супер!!!

Владимир Пастернак   13.11.2018 08:57     Заявить о нарушении
Спасибо, Владимир)))
Скажу по секрету: это я сама и была... с блюдцем и котом. Детское воспоминание.

Маша Хан-Сандуновская   13.11.2018 17:57   Заявить о нарушении
Так тебе и кисть в руки. Маша, ведь ты художник!

Владимир Пастернак   13.11.2018 18:08   Заявить о нарушении
На это произведение написано 11 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.