Эстетика дня

     Говорят, солнце рождается на востоке, а умирает на западе. По-моему, запад здесь вообще ни при чём. Это с востока приходит свет, а потом оттуда же приходит тьма. Как бы там ни было, кроме ночи в нашем мире также есть день. И день – это всегда солнце, даже когда его не видно под штабелями серых или чёрных облаков. В июле это чувствуется особенно хорошо.
     Утром кухонный стол запотел от горячей кружки чая, и когда я её сдвинул, из смазанных капель получился узор, в котором мне привиделся ловец снов. Я долго рассматривал его и, кажется, даже улыбался, сам не знаю чему. Что же, признаюсь – днём я иногда тоже вижу сны. И особенно часто – на ходу, поэтому, когда стрелки на стене показали на двенадцать, я поспешил из дома. Только отметил про себя, что ночью они покажут то же самое время.
     Короткая прогулка рядом с парком должна была закончиться ровно через тридцать шесть минут, но все мои планы нарушил лёгкий ветерок, подувший мне в спину – он принёс с собой аромат твоих духов. Я остановился, обернулся и просто подождал, пока ты поравняешься со мной. Люблю такие моменты, когда в распорядок врываются совпадения и чувства.
     Первым делом ты вспоминаешь зиму. Радуешься, что она позади. Я думал, ты любишь зиму. Отвечаешь, что тебе нравится возвращение из холода в тепло. А я люблю и зиму, и лето. Наверное. Поэтому вслух ничего не говорю, чтобы не обманывать себя и, тем более, тебя. Только рассказываю про своего друга, который точно определился. Он говорит: если зимой холодно, то можно подвигаться, одеть что-нибудь ещё; а вот летом от жары никуда не спрячешься, иногда просто уже нечего с себя сбрасывать.
     Сегодня на улице много людей. Улыбающиеся и увлечённые, сосредоточенные и серьёзные – мы проходим мимо них и сквозь них. Мы давно не виделись – знаю, что твоё лицо изменилось, но этих изменений я не замечаю. Наверное, не зря говорят, что мы видим человека всего лишь один раз, а потом всю жизнь просто помним его.
     Мы свернули в зелёный мир парка; дыша полной грудью, мы углублялись к его центру. Асфальтовые дорожки превратились в широкие грунтовые, а те в свою очередь в узкие и редкие тропинки, которыми ходят не каждый день. Мне здесь нравится. Я рассказываю о том, как частенько гуляю сам, постоянно поднимая ветки, теребя их в руках и рассматривая, как будто притворяюсь перед собой, что смогу увидеть что-нибудь удивительное. Подношу к носу листья, хвойные веточки и вдыхаю их запах. Иногда останавливаюсь, чтобы сосредоточиться и превратиться в одно-единственное чувство.
     Возвратившись ко всем чувствам, я начинаю пинать камни, встречающиеся на пути. Раз я их вижу, то хочу перевернуть. Мне вообще хочется прикоснуться ко всему, словно так смогу ощутить связь с окружающим миром. Быть может, это попытка убедиться в том, что этот мир действительно существует, или попытка доказать ему, что существую я? Честно говоря, не знаю, да и эти вопросы появились только сейчас – ещё вчера я так не думал. В любом случае этим день и заманчив – своим соблазном, приглашением пощупать всё, что можно увидеть до горизонта. Просто бери и иди к тому, что видишь, а дальше делай то, что хочешь делать.
     Кстати, о листьях. Мысли забежали вперёд, в осень. Не знаю почему, но я рассказываю об осенних опавших листьях. Они мне нравятся – в них словно живут последние, особенные лучи солнца, греющие не кожу, а душу. А в их падающем шуме я слышу музыку, одновременно две песни – о начале и о конце…
     Ты вспоминаешь ночь – прекрасную противоположность дня. Только в сравнении можно что-либо понять, а мы очень хотим понять, мы жить без этого не можем! Ночь прекрасна тем, что под её покровом ничего не видно, не нужно ни к чему прикасаться, чтобы почувствовать себя частью целого. Конечно, если бы звёзды можно было переворачивать, мы бы перевернули их все. Но они очень далеко, страшно далеко, и мы понимаем, что на них можно только смотреть, и здесь нет никакого внутреннего противоречия – нам не нужно сдерживать себя, чтобы не прикоснуться к ним.
     Ты знаешь, что хоть звёзд и не видно, они сейчас светят точно так же? Лучше меня знаешь.
     Мы замечаем большую лужу, в ней плавает бумажный кораблик. И хотя мы никого не видим и не слышим, я шучу, что ещё живы мечтатели и они где-то рядом. Люблю иногда выкидывать такие глупости – они согревают беседу, поднимают настроение. Ты упорствуешь, говоришь – мы здесь одни. Отвечаю: нет, не одни. Если нас двое, значит мы уже не одни. Мы здесь вдвоём. Людей не объединяет их одиночество.
     Широкая прогалина заманила нас к себе. Приятно смотреть на виднеющийся вдали кусочек горизонта. Над нами серо-зелёной тенью пролетела птица. Ты говоришь, что не завидуешь этой птице, но хочешь так же. Как же я тебя понимаю! Кто не хочет летать так, как мы это делаем во снах? Я готов пережить падение из гнезда и страх, который будет сопровождать его, если у меня будут крылья, чтобы над самой землёй расправить их взлететь в небо...
     А оно сейчас наполовину заполнено башнями облаков, видишь? Ярко-белые, большие, они отбрасывают друг на друга километровые тени. Я люблю небо именно таким – когда его громоздкость представляется самым наглядным образом, когда оно становится действительно осязаемым. Чистое и почти однообразное тоже способно внушить такие ощущения, но намного реже – для этого нужно быть в особом расположении духа, витать в собственных облаках.
     До ночи ещё далеко, но день уже начинает иссякать, а у нас сегодня ещё так много дел.
     Выйдя из парка, мне показалось, будто нас там и не было. Мы были в разговоре. Похоже, единственное место, куда мы по-настоящему можем пригласить другого человека, - это в самих себя.
     День дарит нам впечатления и краски для холста, который мы разворачиваем перед собой ночью. По крайней мере, мне больше нравится мечтать именно ночью. Наши плёнки проявляются, как и положено, в темноте. Мы не можем представить свою жизнь без ночи, а день нам нужен, чтобы было, что в неё принести.

28.07.2018, Москва