Глава 20. Золотой идол

 
       Спустя еще двое  суток  тур закончился, и мы вернулись в Гавану,   откуда, прикупив кое-что из снаряжения, утром снова наняли такси и  отправились в Кохимар к Хорхе Морено.
       Тот сообщил, что для морского круиза все готово, поинтересовавшись при этом маршрутом.
       - Мы тут с друзьями  побывали в Сантьяго, - кивнул я на Саню с Жорой. - А там оказывается  у вас музей истории пиратства.
       - Есть такой, - согласился  Хорхе. - В крепости Сан-Педро-де-ла Рока.
       - Ну, так вот,  нас очень заинтересовались острова, на которых они бывали. И в первую очередь Кайо-Ларго.
       -  Хотите поискать сокровища? - хитро прищурился  рыбак.
       -  А почему нет? Совместим, так сказать, приятное с полезным,- ответил ему Саня.
       -  Ну, тогда пойдем грузиться на борт, - сказал Хорхе.
       После этого мы прихватили  три своих рюкзака, и отправились вслед за капитаном.
       На палубе «Нептуна»  нас снова встретил Луис, в шортах и широкополой шляпе, больше никого не было.
       - А где остальная команда? -   стал озираться Саня. 
       - Для управления судном вполне достаточно двоих, - закурил  сигару капитан. - Я в рубке, Луис в машине. Он, кстати, у меня отличный механик.
       -  Чем меньше народу, тем лучше, - сказал по-русски Жора.
       Далее  Луис спустился по крутому трапу вниз,  Хорхе, поднявшись в рубку, стал к штурвалу, а мы отдали швартовы.
       - Ду-ду-ду-ду, - ритмично задробил дизель, наполняя воздух запахом перегоревшего соляра. За  кормой всплеснул бурун, и траулер  плавно отошел от причала.
       Затем побережье осталось позади, «Нептун» взял курс в открытое море.
       Вода в нем, в отличие от Средиземного, была значительно прозрачней, и отсвечивала изумрудом, судно стало  слегка покачивать.
       Определив в каюты вещмешки и разложив вещи по рундукам, мы поднялись наверх, где Жора, усевшись на разножку, стал что-то насвистывать,  а  Саня принялся снимать камерой  парящего  в небе фрегата. 
       Я же поднялся  к Хорхе в рубку,  поинтересовавшись, сколько хода до нужного нам острова.
       -  До него порядка сотни миль, так что к вечеру будем на месте, - пыхнул тот сигарой. -  Кстати, не желаете половить марлина?
       -   С удовольствием, -  ответил я.- Только мы не умеем (развел руками).
       -   Научу, - усмехнулся капитан, а потом  наклонился к переговорной трубе,  - сынок, поднимись на мостик!
       Через несколько минут  в рубке возник  Луис, -  слушаю тебя, папа.
       -  Иди этим курсом, - показал на компас отец. - А мы пока порыбачим.
       Далее парень встал за штурвал, а мы по очереди спустились с мостика.
       - Сейчас будем ловить  марлина, -  сообщил я друзьям, и те сразу  оживились. В Средиземном море эти особи не водились, и добыть такую  было весьма престижно.
       Хорхе между тем  извлек из специального контейнера в корме два крепких спиннинга, вооружил их, а затем попросил Саню принести  из холодильника имевшуюся там наживку. 
       Ею оказались  десяток небольших кальмаров в  пластиковом ведерке, которые были насажены на крючки  и заброшены с кормы в воду. Удилища капитан закрепил в специальных держателях, после чего обернулся к нам: «вот так это делается».
       - А дальше? - поинтересовался  Жора.
       - Сидеть,амиго, и ждать.  Если же рыба клюнет, ни в коем случае не вытаскивать удилище из держателя. Может  утащить вас в  море.
       После этого Жора  уселся на разножке у одного спиннинга, а Саня на ящике у другого. Став пялиться на  красневшие в  волнах поплавки. С видом героев.
       Я же устроился  на бухте канатов неподалеку и стал  листать русско-испанский разговорник.
       Спустя минуть двадцать, Саня истошно завопил «есть!» и вскочил с ящика.
       Удилище перед ним согнулось в дугу, леска дрожала,  а поплавка за кормой не было.
       С мостика тут же сбежал Хорхе, и под его руководством метровая, с копьевидным носом и гребнем на спине,  рыбина  была  вытянута на палубу.
       Там она стал   высоко прыгать и изгибаться, но не долго. Кубинец ловко приложил ее   колотушкой по башке, красавица   уснула.
       - Голубой марлин,-  сказал он, похлопав   по блестящему боку с зеленовато-синими полосами. -  Но не крупный.
       - А крупный, это какой? -  присел    рядом на корточки  Жора.
       - Длиной до пяти метров, а весом в тонну.
       Я тут же вспомнил "Старика и море" Хэмингуэя.
       Поскольку солнце уже стояло   в зените, и все проголодались, решено было сварить из марлина  уху, что было сделано моими друзьями.
       Кроме нее они поджарили еще несколько кусков филе, обед удался на славу.
       Затем Саня прилег в  каюте соснуть, а Жора поднялся  на палубу. Горя желанием тоже поймать рыбу.
       Хорхе и я, убрав со стола, стали наводить порядок в камбузе.
       В это время  сверху донесся  крик Жоры, мы выскочили наружу.
       Первое, что я увидел -  мелькнувшие ноги приятеля  летящего за  корму, а потом высокий бурун, уносивший его от судна.
       Находившийся в рубке Луис  тут же  заложил крутую  циркуляцию, и спустя несколько минут траулер подошел к месту, где в волнах мелькала голова. Изредка захлестываемая волнами.
       Когда она оказалась рядом с бортом, мы с Хорхе и подоспевшим Саней,  вытащили пловца из воды, аккуратно усадив на палубу.
       - Утянула б..., -  отплевываясь,  прохрипел он. - Здоровенная попалась.
       -  Ты что, вынул удилище из держателя? - покосился Саня на место, где должен был торчать  спиннинг.
       - Это я в горячке. Думал, вытяну так, а оно вон что получилось, - сокрушенно вздохнул Жора. После чео стянул с мощного торса футболку, и отжал ее волосатыми лапами. 
       - Ты сильный, похлопал его по плечу  кубинец.  - Но рыба оказалась сильнее.
       К вечеру, когда на небе засветились звезды, необычно яркие и пушистые в этом полушарии, вдали зачернел  остров.
       - Ну,  вот и пришли, - сказал, сбросив скорость  Хорхе.  Затем  осторожно подвел траулер ближе, и мы  стали на якорь. В этих местах  плавание ночью было опасным.
       Поднявшийся из машины Луис сварил на камбузе кофе, а заодно поджарил  яичницу. Все поужинали, и кубинцы с Саней  отправились спать,  а Жора и я,  поднялись на палубу.
       Там  уселись на корме и  помолчали.  В борт тихо  плескалась волна, над головой мерцало созвездие  Скорпиона.
       - Ну что, пойдем и мы? -   проследил я полет метеора у горизонта.
       - Пойдем, - зевнул Жора. - Утро вечера мудренее.
       С первыми лучами солнца  все проснулись,  позавтракали и вышли на палубу. Луис отправился готовить машину, а взрослые закурили.
       При этом Хорхе, когда-то бывавших в этих местах, рассказал нам  об острове.
       С его слов   Кайо - Ларго  простирался на двадцать пять километров в длину,  при ширине три  и был окружен рифами. На южном побережье имелись  несколько  мини отелей для туристов,  северное поросло мангровыми джунглями,  и было необитаемо.
       -  Так куда мы  направимся? - закончил  он свой рассказ. - К северу или югу?
       -   Пойдем  вокруг острова, - сказал я.
       -   И, поглядим  его лагуны, - добавил  Саня.
       -   Хорошо,-  пыхнул сигарой капитан.  - Как  вам будет угодно.
       После этого мы снялись с якоря, и «Нептун» двинулся вдоль побережья малым ходом.
       Сначала мы миновали  несколько  пляжей белого песка с пальмовыми рощами меж них и редкими фигурками отдыхающих. Затем  потянулась череда лагун, которых  мы втроем обозревали с палубы.
       Нужного  не наблюдалось.
       И только ближе к  вечеру, когда мы  обследовали северное побережье,  открылось то, что подходило под описание старика Пинсона.
       Небольшой,  вдававшийся в  побережье залив,  с базальтовой скалой при входе  и сквозным проходом в ней.  Работой воды и ветра.
       - Вроде бы, похоже, - почесал затылок Саня.-  Но это  явно не лагуна.  Ее от моря не отделяют ни песок, ни рифы.
       - Их за столько веков могли  размыть волны, -  заметил Жора. - Так, что ничего удивительного.
       - В таком случае заходим,  -  сказал я.
       -  Конечно, - согласились  оба. - Возражений не имеется.
       -  Хорхе! – обернувшись, закричал я в сторону рубки  на французском. - Поворачивай  сюда,  очень уж красивое место!
       Капитан энергично кивнул, а затем переложил руль.  Дизель застучал  тише, и траулер  сквозь проход, медленно   вошел в бухту. Спокойную  и отливавшую  серебром, в закатных лучах солнца.
       С  левой стороны, а также впереди, она окаймлялась  узкой песчаной косой,       за которой зеленел  мангровый лес, а с  правой  -  высившимся над водой,  мрачным гранитным массивом.
       Поскольку   вечер в южных широтах  очень быстро переходит в ночь, мы решили не торопиться и высадиться на берег утром.
       За бортом снова  загремели смычки, дизель  смолк, в наступившей тишине  с берега тоскливо прокричала какая-то птица.
       В этот раз все поужинали на палубе, расстелив на лючине трюма брезент,  а   затем  Хорхе поинтересовался, как долго мы планируем быть на острове.
       - Это зависит от обстоятельств,- сказал я. - А в чем дело?
       - Здесь в двадцати милях к западу есть коралловый атолл, -  махнул в сторону моря рукой Хорхе. - Мы с сыном хотели бы там пару дней  половить черепах на продажу. Если вы, конечно, не возражаете.
       - Не возражаем -  согласились мы. -  Только не забудьте  захватить  нас обратно.
       - Обижаете, амиго, - рассмеялся капитан. - Как можно?
       Ночью за бортом  слышался тихий шорох волн, а утром нас разбудили  пронзительные крики. Все тут же поспешили  наверх.
       По берегу, у самой кромки воды, разгуливали розовые фламинго.
       -  Вот это да!   - с восторгом  воскликнул я. - Никогда таких не видел.
       -  Красивые птицы, - оценил  их Жора, а Саня, сбегав назад, тут же  принялся их снимать своею кинокамерой.
       Затем мы снялись с якоря (фламинго взмыли в воздух) и, тихо подрабатывая двигателем, подошли к берегу.
       Далее, вытащив на палубу снаряжение, перенесли его в мелкой воде на берег, где сложили на песок. Второй ходкой доставили туда продукты и пластиковую канистру с водой. Захваченную на всякий случай.
       Сразу же после этого траулер дал задний ход и, совершив циркуляцию,    направился к  выходу  из бухты. Дав на прощание  длинный гудок.
       - Хорошего лова! - помахали мы ему в ответ, вслед за чем принялись обустраивать лагерь.
       Для этого выбрали  место под  раскидистой  кроной одного из  деревьев, где       установили легкую  палатку.  В паре метров от   нее соорудили очаг из собранных камней, куда натаскали сухого плавника, во множестве валявшего  на пляже.
       Спустя  час,  на потрескивающем огне в котелке, закипал, издавая дразнящий запах,  кофе, а Саня вскрывал ножом банки со свиной  тушенкой. 
       Подкрепившись и  выкурив по сигарете, решили осмотреть окрестности.
       Войдя под лесные своды, метрах в ста впереди  мы обнаружили  весело журчащий ручей  с пресной водой,  вкусной и холодной.
       Дальше продвинуться  не удалось - лес превращался в заросли. Деревья переплетались лианами, что дополнялось густым, непроходимым кустарником.
       Далее обследовали косу.
       По  дуге она составляла около километра, с мелким белым песком и многочисленными раковинами. Здесь же, в прибрежной пене, бегали небольшие крабы, и покачивались длинные пряди бурых водорослей. 
       - Ламинария?  - поднял одну Саня.
       - Да нет, -  улыбнулся  Жора. - В этих водах ламинарий не бывает.
       Затем, оставляя влажные следы, мы подошли к скальному массиву.  Он террасами  высился под  косым углом  к пляжу и  глубоко вдавался в сушу.
       - Метров двадцать будет,- задрал я вверх голову.
       - Не меньше, - согласился Жора, а Саня предложил забраться наверх. Что мы и сделали, потратив на это час. Но он того стоил.
       С плоской растрескавшейся  вершины, во все стороны  открывался чудесный вид. На покрытый легкой дымкой остров  и море  вокруг. Сливавшееся с далеким  горизонтом.
       -  Во, отличное место для медитации, -  оторвавшись от созерцания, обернулся ко мне Саня. Имея в виду цель нашего  путешествия.
       -  Да нет,-  подошел я к краю скалы  и заглянул вниз. - Монету старик нашел в бухте. Так что это лучше  следует делать  с косы. Оттуда обзор лучше.
       Спуск занял  значительно меньше времени, поскольку Жора обнаружил неподалеку более  удобный путь и вскоре мы стояли  в тени палатки. Утирая потные  лбы и отдуваясь.
       -  А давайте искупаемся? - предложил я.- Что-то очень жарко.
       Вскоре мы колыхались на теплых волнах,  плавали и ныряли.
       Затем, отряхнувшись, вышли на берег и я, определил место таинства. Им стал плоский  камень в начале косы, на который падала тень похожего на фикус дерева.
       - Так, теперь валите отсюда, - сказал я друзьям, усевшись на него и приняв позу лотоса. Как истинный созерцатель.
       - Давай, получше  вникай, Нострадамус ты наш, - похлопал меня по плечу Саня.
       Вслед за этим заскрипел песок, и оба сподвижника  направились к палатке. Я же, отмахнув в сторону прилетевшую откуда-то бабочку, уставил в воду глаза и стал погружаться в нирвану.
       К ней все располагало. Мягко лившиеся с неба солнечные лучи, тихо шуршавший прибой и воздух, напитанный пряными испарениями. 
       За отправную точку, с учетом информации Пинсона, я взял образ Дрейка.
       Который внимательно до этого изучил по фотографии распечатанной Саней в числе других, после съемок в музее. Пакет с ними мы прихватили с собой в плавание.
       Тем более, что данная метода оправдала себя в поисках махновского клада.
       В отличие от многих других «джентльменов удачи»  биография английского пирата была достаточно известной.
       Появившись на свет в 1596 году  в Девоншире в семье фермера, в двенадцать лет он поступил юнгой на торговый корабль,  став по достижению совершеннолетия его владельцем и капитаном.
       Ну а далее последовали несколько успешных нападений на испанские суда и  владения в Вест-Индии, вследствие чего Дрейк стал богатым человеком.
       Войдя в контакт с английским монаршим двором, он с благословения королевы Елизаветы ограбил тихоокеанское побережье Америки, а заодно совершил еще немало славных дел, за которые был произведен в вице-адмиралы.
       И еще завез в  Европу картофель, который мы все едим. Не зная, кому этим обязаны. 
       Умер сэр Фрэнсис  в  возрасте пятидесяти шести лет, в зените славы.
       И вот образ этой  неординарной личности я принялся  вызывать. Преломляя  его к бухте, как к месту происшествия. Если Дрейк  здесь  бывал, это должно было проявиться.
       Правда несколько смущала глубина веков. Очень уж далекими они были.
Тем не менее, все получилось.
       Полуденный блеск солнца перед  моим взором внезапно потускнел,   сменившись красками заката, и в их  свете,  на входе в бухту, возник черный абрис  парусника. Стоявшего на якоре.
       От него, сквозь  проход в скале, мелькая веслами, к берегу  направлялась шлюпка.
       Вскоре я услышал размеренный  скрип уключин,  а потом она замедлила ход  и  уткнулась в песок рядом со скальным массивом. На который первым шагнул  стоявший в носу,  высокий человек. 
       Это был Он. Но значительнее моложе, чем на картине. В синем камзоле, белых штанах и высоких ботфортах. На боку  тесак, а за поясом пистолеты.
       Окинув взглядом пустую косу, на которой теперь росли пальмы,  Дрейк  сделал знак шести морякам, одетым как в фильме  «Остров сокровищ», и те стали вытаскивать из шлюпки что-то громоздкое, завернутое в  парусину.
       При этом я обратил внимание,  на зияющее  в монолите скалы  у самой воды, темное отверстие пещеры.   Его  в этом месте раньше не было.
       Между тем капитан что-то неразборчиво прокричал  (до них было метров  пятьдесят) и моряки, уцепив  это «что-то» с двух сторон, потащили его  к отверстию. Вынув  из шлюпки стеклянный фонарь, Дрейк пошагал  следом.
       У пещеры  он зажег огонь, и  вся группа исчезла в скале. Словно ее не было.
       Я попытался зрительно проникнуть сквозь гранит. Не получилось.
       Минут через  десять все появились снова, молча вернулись в шлюпку и отплыли.
       После чего  передо мною опять возник день, пустынная коса без пальм   и  монолит скалы, на котором не было даже намека на пещеру.
       - Куда ж  она делась? -  почесал я затылок. А потом  слез с камня и направился в сторону  нашего лагеря.
       Там  в очаге потрескивал почти невидимый огонь, в котелке  над ним что-то побулькивало, а рядом сидели мои друзья, с выражениями ожидания на лицах.
       - Ну, давай, не томи, - первым нарушил молчание Саня.
       - Значит так, - опустился я на песок. - Все видел.
       - Самого Моргана? - подался вперед Жора.
       - Ну да, а с ним еще шестерых.  И рассказал все по порядку.
       Оба тут же вскочили,  уставившись на скалу. Где просматривались только белые пятна гуано*, да  узкие террасы, по которым мы взбирались наверх.
       - Точно ничего нет, - сказал через минуту Жора.
       -  А может тебе померещилось? - обернулся назад Саня.
       -  Да пошли вы, - обозлился я. - Тогда она была, а теперь исчезла.
       Внезапно Жора хлопнул себя ладонью по лбу - я все понял! Когда ты, говоришь, все видел? Вечером? 
       - Именно,- кивнул я головой. - На закате солнца.
       - В таком случае здесь шел отлив, и вода уходила в море.
       - Ты хочешь сказать, что пещера  под водой? -  открыл рот Саня.
       -  Это вполне возможно,- оживился я. -  Помнится, когда служил на Белом море, там отливы были, мама не горюй. До одиннадцати метров.
       - Иди ты! - не поверил Саня.
       - Сам иди.
       И мы решили ждать вечера.
       А пока суть да дело, решили пообедать.
       Жора снял с огня котелок, в котором сварились отловленные   в песке крабы, я нарезал батон сухой колбасы, а Саня  оделил всех галетами.
       На свежем воздухе все пошло на «ура», и вскоре мы дрыхли в тени палатки.
       Проснулись спустя  час и отправились купаться.  А перед этим воткнули  у уреза воды  палку, чтобы  наблюдать,  как  уходит вода из бухты.
       Для начала поплавали на мелководье, а потом  саженками  замахали к скале. Которая притягивала как магнитом.
       Там стали поочередно нырять, надеясь высмотреть пещеру.  Но, увы, вся подводная часть гранита обильно поросла кораллами, губками  и густыми бородами водорослей. К тому же в воде мелькнуло что-то похожее на акулу, и мы  наперегонки ломанулись обратно.
       - На хрен, на хрен -  сказал, первым выскочив на берег Саня. - С ними лучше не встречаться.
       Потом мы вспомнили о палке, и подошли  к месту, где она торчала.  Море отступило назад  сантиметров на тридцать, так что процесс начался.
       К девятнадцати часам,  скала обнажилась практически  до дна, и мы  увидели что-то похожее на вход в пещеру.
       - Нужно взять с собой фонарь, - сказал Жора, что тут же было сделано.
       Затем, осторожно ступая по  мокрому грунту, в котором еще журчала вода, мы приблизились к тому месту.
       Саня отвел рукой в сторону длинные плети морской растительности, почти скрывавшие вход, я включил фонарь, и мы поочередно ступили внутрь, откуда слышался звон капели.
       Пещера оказалась довольно просторным  подводным гротом. С пропластка известняка вверху, книзу опускались   сталактиты,  пол был усыпан  створками от раковин, комками водорослей,  а также окатанными водой  камнями.
       - Так, а что там? - направил Жора яркий  луч света вперед, и он высветил   что-то, светлевшее в конце грота.
       -  Судя по всему, это они и тащили -  тихо сказал я. 
       Хрустя раковинами, мы  прошли метров десять вперед и остановились.
       Перед нами лежал наплыв сталактита, в котором угадывались контуры человеческого  тела.   
       - Вроде как на труп, - наклонился над ним Саня.
       - А это мы сейчас проверим,- передал  мне фонарь Жора и, подняв из-под ног   камень, стукнул  им по наплыву.
       Тот оказался хрупким -  по поверхности зазмеились трещины, а вместе удара отвалился кусок, под которым что-то зажелтело.
       Мы тут же  упали перед находкой на колени и стали лихорадочно очищать поверхность.
       Когда  же последние осколки были сброшены, а крошки сметены, застыли в немом  изумлении.
       Перед нами лежал золотой идол.
       Он пялился  вверх  выпуклыми глазницами, ощерившись в улыбке и сложив на животе руки.  Поперек  головы божества торчал гребень, ноги были непропорционально короткими.
       - Интересно, какого он культа? - громко сглотнул слюну Саня.
       - Думаю, инков или ацтеков, -  пощупал литой гребень Жора.
       - Скорее всего, - добавил я. -  Не иначе Дрейк  захватил испанский галеон, доставлявший  награбленные сокровища из  Южной Америки.
       - Вор у вора дубинку украл, - весело рассмеялся Саня.
       Затем мы стали решать, оставим находку  пока здесь или заберем   в Гавану.
Вопрос, что с ней делать, не стоял. Артефакт подлежал  безусловной  сдаче государству.
       Кстати, интересная особенность. Золотая лихорадка, так предметно описанная  в художественной  литературе, у нас не проявлялась. Ни прошлые разы, ни сейчас. А все потому, что мы родились и выросли в Советском Союзе. Там были несколько иные ценности.
       Все решил вес  идола. Когда мы  попытались его поднять, уцепив за голову и ноги, то едва не надорвались. Что было понятным.  Много  веков назад  груз тащили шестеро крепких  моряков. Нас же было всего трое.
       - Предлагаю сделать так, -  тяжело отдуваясь, уселся на артефакт Жора. - Когда вернется траулер, ты, Витек, отправишься  на нем в Гавану, где  свяжешься с властями. Ну а мы пока останемся здесь. В качестве, так сказать, охраны.
       Возражений не поступило, Саня сказал божку «не скучай без нас», и мы направились назад.  К  теплу и свету.
       Последнего, кстати, когда мы вышли наружу, осталось совсем немного. На остров опускалась ночь, в небе зажигались звезды.
       Отлив журчал по - прежнему, обнажая все больше дна. От которого наносило запахом йода.
       Чуть позже мы сидели у языков огня  и распивали  прихваченную с собою   литровую бутылку «Гавана-Клуб», по столь знаменательному поводу. Ром был  не слабее  нашей водки и скоро затуманил головы.
       - А теперь песню, -  заплетаясь языком, взмахнул рукой Саня 

       Ревела буря, дождь шумел,
       Во мраке молнии блистали…

затянул басом Жора

       И беспрерывно гром гремел,
       И ветры в дебрях бушевали!

дружно вступили остальные, и  с верхушки скалы сорвались спавшие там чайки.
       Когда мы проснулись  на рассвете, прилив стоял в верхней точке, грот скрылся под водою.
       - А хорошее пираты нашли место, -  сладко потянулся  Саня. -  Такое не отыщешь.
       -  Интересно, почему Дрейк  так и не забрал идола? - почесал   пятку о пятку Жора.
       -  Наверное оставил на черный день, -  чиркнув зажигалкой, закурил я первую сигарету.
       Через пару часов, погода стала   портиться. Откуда-то   налетел ветер, зарябив  в бухте воду, по небу поплыли тучи. Вскоре они налились чернотой, которую прорезала молния, а потом с небывалой силой грянул гром, и  все скрылось в пелене дождя. Мы спрятались в палатку.
       До самого вечера в море бушевал шторм, нагоняя в бухту  пенистые волны. Как и следовало ожидать, траулер за нами не пришел, а появился только  на следующее утро.
       Бодро стуча дизелем и попыхивая дымком, он вошел в бухту  и  пристал к косе.  Хорхе спрыгнул в воду, направляясь   к палатке.
       - Буэнос диас, - широко улыбаясь,  поочередно пожал нам руки. -  Вижу вы все в порядке.
       - Твоими молитвами, - ответил я.  - А как вы? Шторм был, будь здоров. Давно такого не видел.
       -  Успели поймать двух  черепах,  - присел на кусок плавника  Хорхе. - А потом нас унесло  далеко  в море. Почему и задержались. Какие будут указания?
       -  Я отправляюсь вместе с вами в Гавану, а мои приятели остаются.
       -   Почему так? - удивился кубинец.
       -   Мы нашли  под водой грот, а в нем пиратский клад, - показал  Жора на скалу рукой.
       У Хорхе отвисла челюсть.
       - Большой? - недоверчиво спросил он.   
       -  Не меньше центнера золота, - невозмутимо ответил Саня.
       -  Что будете с ним делать?
       -  Сдадим вашему государству.
       Кубинец с минуту молчал,а потом одобрительно хмыкнул, - все правильно.
       После этого Жоре с Саней пополнили запас продуктов (все, что было, мы съели), и «Нептун» лег на обратный курс. В Гавану.
       Там Хорхе сопроводил меня в ближайшую муниципию*, где  я рассказал  дежурному чиновнику о находке.
       Он сразу же  позвонил   начальнику, который  нас незамедлительно принял.
       Спустя полчаса  в кабинет вошли два человека в гражданском, но с военной выправкой, проверили мои документы  и доставили нас служебным автомобилем в какое-то учреждение в центре  столицы.
       Опрашивавший меня  седой  компаньеро*, как оказалось, учился  еще в Советском Союзе, в связи с чем  наше  общение значительно  упростилось.
       На следующий день пограничный  корабль кубинских ВМС, приняв нас с Хорхе на борт, вышел  к месту обнаружения  артефакта.
       После отлива, группа военных моряков под руководством Жоры с Саней  извлекла  его  из грота, на шлюпке доставила к кораблю, откуда находку подняли   на палубу. Там  идола  окатили водой из брандспойта*, а Саня запечатлел его камерой на добрую память.
       Впоследствии  выяснилось, что это был  Бог Солнца инков - Инти, вес которого составил сто тридцать килограммов золота высшей пробы.
       Министерство финансов  оценило его  в семьдесят восемь миллионов песо, десятую часть которой получили мы, поместив ее в национальный банк Кубы. По принципу «нельзя держать все яйца в одной корзине».
       Но это было не все.  После выполнения всех формальностей, Жору Саню и меня принял в  своей  загородной резиденции  Рауль Кастро.
       Он тепло поблагодарил нас за столь ценную  историческую находку, после чего вручил всем троим  кубинские медали «Дружба».
       -  Да,- сказал по этому поводу Саня, когда нас отвезли в гостинцу. - Сколько  прослужили России и  хрен в рыло. А тут бац  и медаль. Мелочь, но приятно...